Текст книги "Пираты. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Игорь Пронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Здесь гуляли не только европейцы – я видел людей и с африканскими, и с индейскими, и с азиатскими чертами, а уж полукровок и квартеронов хватало всяких. И все, что мужчины, что женщины, старались разукрасить себя всеми возможными способами. Я видел татуировки, бусы, серьги, вставленные не только в уши, но даже в нос и губы. Одежду они тоже предпочитали яркую, дикарскую, хотя щеголи все же носили камзолы. Эта часть одежды обычно выглядела изрядно поношенной, но тоже разукрашенной всевозможными бусинами и пряжками.

– Да не так уж и плохо они живут! – сказал мне Роб. – Смотри – люди просто веселятся, никаких драк, никаких склок!

– Трудно драться, когда у каждого за поясом пистолет и пускает он его в ход не задумываясь о последствиях! – засмеялась Кристин. – Оттого Ле Вассер и разоружает гостей!

– А мне кажется, он просто боится за свою жизнь, – мрачно сказал я. – И скорее всего, умрет он не своей смертью.

– Пусть так! – Кристин пододвинула к Мерфи стакан, и старик послушно его наполнил. Я заметил, что после возлияний у губернатора девушка уже слегка пьяна. – Пусть так! Зато сейчас он – повелитель целого острова! Его все уважают и боятся! А умрем мы все рано или поздно. Кстати, кого это я там вижу?

– Это? – Мерфи обернулся и расхохотался. – Да это же Араб Фред! Жив еще, старый мерзавец!

– Пригласи его! – приказала Кристин Робу. – Скажи, что дельце у меня к этому барыге имеется!

Роберт послушно отправился к указанному человеку. Араб Фред, кем бы он ни родился на свет, имел очень черную кожу, по целой связке колец в каждом ухе, а в таверну явился с двумя развеселыми девицами. Выслушав Роба, он округлил свои и без того круглые глаза и долго смотрел на Кристин.

– Я его хорошо помню! – захохотала она. – Часто в детстве сиживала у него на коленях! А потом папаша года два клялся, что убьет его, как только встретит – Араб обманул самого Ван Дер Вельде! Но, видимо, они еще не встретились.

Араб Фред присел за наш стол и долго, очень долго осыпал Кристин восточными, сладкими до приторности комплиментами. Она только смеялась, а потом они выпили залпом по почти полному стакану рома и Кристин продала ему нашу губернаторшу. Я не знаю, продешевила ли она, но сам факт, что пожилая леди была продана вот так запросто, меня покоробил. Пусть у нее и скверный характер, а все же леди Блейк заслуживала лучшей участи. Мне стало совсем неприятно и я ушел бы на бриг, если бы Моник не взяла меня за руку.

– Погоди, Джон, – попросила она, и я удивился тому, насколько у нее трезвый голос. – Посиди еще. Возможно, я попрошу тебя этой ночью кое о чем.

Я не понял смысла сказанного, но покраснел. Моник со смехом ударила меня по пальцам и приложила палец к губам. Роберт, заметив это, расхохотался и заставил меня выпить с ним. Когда я поставил стакан на стол, то Араб Фред уже вовсю уговаривал Кристин продать ему «Устрицу», но тут уж наша капитан твердо отказалась.

– Я – капитан! – кричала она, уже порядком захмелев. – А капитан без корабля – это смешно! Я капитан и мне нужен этот бриг, пока я не присмотрю что-нибудь получше!

– Ну да, да… – чернокожий Араб Фред поцокал губами. – Ты же выросла на корабле, как тебе без корабля? Тебя же коза вскормила.

– Язык прикуси! – вдруг прикрикнула на него Кристин, оторвавшись от пересчитывания полученных за губернаторшу монет.

– А что такое? – поднял брови Араб. – Все знают, что твоя мама умерла, и капитан Ван Дер Вельде кормил тебя молоком козы.

– Я тебя по-хорошему прошу! – еще сильнее взъярилась Кристин. – Или хочешь сказать мне что-нибудь? Давай, если жизнь не дорога!

– Эй, да мы все козье молоко пьем! – испугался делец. – Корову на корабль не посадишь! Что такого я сказал?

– Что я коза, вот что ты сказал! Все, мол пьют, а я им вскормлена – тут, знаешь ли, есть разница, Араб! Вот что – проваливай, пока цел.

Кристин смотрела на него так зло, что Араб не решился ничего сказать и поднялся из-за стола. Уже отойдя на шаг, он вдруг обернулся.

– Знаешь, ты вся в отца, вся! Только, конечно, бороды такой нет и вообще волос светлый! Но… – темное лицо Фреда вдруг посерело, что, видимо, должно было означать бледность. – А вот он и пришел, мой большой друг, твой отец.

После этих слов Араб исчез, словно фокусник. Хмельная Кристин, уже вытащившая пистолет, обернулась и ойкнула. Прямо перед ней оказался огромного роста широкоплечий чернобородый мужчина. Меня поразили его толстые пальцы, заросшие черным волосом почти также густо, как и щеки. Казалось, он весь – одна сплошная борода, из-под которой смотрят на мир два маленьких, злобно вращающихся глаза.

– Ты… Это… Это – ты?! – пробасил наконец, огромный пират. – Кристин?!

– Привет, папа… – пролепетала Кристин, но тут же опомнилась и вернула себе капитанскую осанку. – Капитан Ван Дер Вельде? Какими судьбами?

– Какими судьбами? – растерянно переспросил бородач. – А знаешь… Да я тебя придушу сейчас! – загремел он на всю таверну и музыка смолкла. – Ты против кого прешь, малявка?!

– Не смей на меня кричать! – у Кристин даже губы побелели от злости. – Я рождена пиратом и останусь им! У меня свой корабль, я тоже капитан, как и ты!

– Что? – переспросил Ван Дер Вельде. – Кто капитан? Ты – капитан?! Да я тебя вот на эту ладонь положу, а вот этой прихлопну!

Продемонстрированные голландцем ладони не позволяли сомневаться в реальности его замысла. Туда, казалось, поместился бы и теленок средних размеров.

– Капитан Ван Дер Вельде, сэр! – Мерфи, чуть покачиваясь, встал и миролюбиво улыбнулся. – Давайте сперва выпьем за встречу! Все же, вы не виделись года два.

– Да чуть больше года я не виделся с этой чертовкой! – закричал Ван Дер Вельде. – Я потратил кучу денег, чтобы отправить ее в Англию и купить ей нормальную жизнь! Я хочу, чтобы она вышла замуж и нарожала мне внуков! Вот чего я хочу, и так и будет! И никто не посмеет мне… Черный Мерфи, старый бродяга, а ты как сюда попал?

– Я решил вернуться, – пояснил старик. – Не вышло мне ж °-ни на родине. А Кристин совершенно случайно попала на. корабль… А потом взбунтовала его и захватила.

– А ты как мог это допустить, старый идиот?! – Ван Дер Вельде сгреб Мерфи в охапку и поднял воздух. – Как ты посмел?!

– Что мне было делать? – Мерфи даже не пытался сопротивляться. – Она подняла бунт, не мог же я сдать ее капитану? Кроме того, нашего капитана убили… Второй раз уже…

– Проспись! – посоветовал ему голландец и отпустил. – Молодец, дочка, ничего не скажешь! Значит, пока я думаю, что ты ходишь в церковь и присматриваешь себе мужа, ты поднимаешь бунты на кораблях? А где, между прочим, золото, которое я отправил с тобой?

– Ну, ты же приказал передать его дяде? Я и передала, с ним разбирайся, – Кристин взяла стакан Роба, наполовину полный, и одним махом его выпила под негодующим взглядом отца. – Какое мне дело до твоих денег? Я уже выросла и на твоей шее висеть не собираюсь. У меня свой корабль, своя команда.

Ван Дер Вельде обвел нас тяжелым взглядом. За его спиной стояли несколько зловещего вида мужчин, которые, судя по всему, никак не могли на что-нибудь решиться: то ли перебить нас всех, то ли усесться за стол.

– Значит, не желаешь меня слушать? – наконец спросил голландец. – Ты, моя дочь, не желаешь меня слушать? Да еще и ром на моих глазах хлещешь, как матрос. Я ведь тебе шею сверну.

– Попробуй! – к моему немалому ужасу, Кристин направила на отца пистолет, который все еще держала в руке, и взвела курок. – я тоже Ван Дер Вельде!

– Глядите, она сейчас пальнет в меня! – капитан обернулся, призывая всех наблюдать это удивительное событие. – Дочь пальнет в родного отца! А знаете, отчего она такая? Оттого, что ее вскормила коза!

– Заткнись! – завизжала Кристин и вдруг вскочила на стол, став одного роста с отцом. – Заткнись и убирайся!

Дуло пистолета уперлось прямо в грудь капитана Ван Дер Вельде. Несколько мгновений они в упор смотрели друг на друга, а потом голландец вдруг расхохотался. Я впервые видел человека, смеющегося в тот момент, когда дочь приставила к его груди пистолет, готовый выстрелить. Однако Ван Дер Вельде хохотал, причем хохотал так заразительно, что улыбнулся даже я. Засмеялись пришедшие со своим капитаном пираты, несколько подобострастно хихикнул Мерфи, а спустя минуту хохотала уже вся таверна. Роб, не в силах стоять, ткнулся мне в плечо и я тоже разразился хохотом с ним за компанию. Наверное, слишком много мы пережили за последнее время, и давно не смеялись от души. Краем глаза я заметил, что не смеется только Моник – она с искренним изумлением разглядывала капитана.

– Ну хватит! – крикнула Кристин и снова ткнула в отца пистолетом. – Посмеялись, и хватит. Папочка, ты признаешь, что я капитан?

– Конечно, – кивнул Ван Дер Вельде, утирая слезы. – Моя девочка – капитан! Только и мечтал об этом, ха-ха! Хорошо, убери эту штуку и обнимемся.

Кристин, улыбаясь, отвела пистолет от его груди. Отец шутя шлепнул ее по руке и взведенный курок сорвался. Раздался выстрел, смех в таверне смолк и кто-то застонал.

– Дайте бедняге денег! – приказал голландец и обнял дочь. – Как ты выросла, красавица моя!

– Я скучала! – пискнула Кристин из глубины отцовских объятий.

Тут уж всем стало не до смеха. Наоборот, у многих навернулись на глаза слезы. Мы, смущенные, расселись по местам и принялись копаться в тарелках. Родственные объятия продолжались долго, никак не меньше четверти часа. Мы уже успели порядком заскучать, когда голландец наконец выпустил дочь и утер глаза.

– Так говоришь, у тебя есть свой корабль?

– Бриг… – сказала растроганная Кристин. – Не то чтобы прекрасный, но сойдет на первое время.

– Бриг! – растроганно повторил Ван Дер Вельде. – У моей дочери собственный бриг! Ну вот, продадим его – и будут деньги на обратную дорогу и жизнь в Англии. Дяде скажешь, что если он тебя еще раз упустит, я сам его навещу. И хоть он мне и брат, встреча будет несладкой. Пошли!

Кристин еще не успела сообразить, что происходит, а отец схватил ее и легко взвалил на плечо, словно куль. Толпа расступилась и Ван Дер Вельде пошел к выходу. Роб вскочил, положив руки на рукояти пистолетов, но люди голландца уже целились в него.

– Может быть, вы позволите нам пройти вслед за нашим капитаном? – спокойно спросила Моник. – Мы члены команды, а Ван Дер Вельде, вроде бы, хочет продать наш корабль. Мы имеем право на долю.

Эти слова показались пиратам разумными, они переглянулись. Как я узнал позже, Береговое Братство удивительно щепетильно в отношении денежных расчетов между собой.

– Да, идемте с нами! – решил, наконец, плотный лысый моряк с покрытым разноцветными татуировками черепом. – Такие вопросы надо решать сразу, чтобы не было сплетен. Мы своих не грабим.

Все вместе мы с трудом нагнали капитана Ван Дер Вельде, который, не обращая внимания на писк полузадушенной Кристин, тащил дочь к причалу. Корабль голландца пришел уже вечером и пришвартовался бок о бок с нашей «Устрицей». Но как он был красив! Ни один корабль из виденных мной прежде не шел ни в какое сравнение с этим трехмачтовым красавцем, по размеру раза в два больше нашего брига. На крутых бортах красовалось имя корабля – «Ла Навидад», и я вспомнил, что по-испански это означает «Рождество».

Матросы, дежурившие у трапа, пропустили нас с провожатыми на борт. Здесь оказалось просторно и очень чисто. В отличие от «Устрицы», имелась даже большая кают-компания, где лысый моряк по прозвищу Янычар нас и разместил. Возможно, это было даже не прозвище, а настоящая его фамилия, но в среде пиратов никакого значения это не имело.

Я присел рядом с Моник на удобный диван, обитый коричневой кожей, и почувствовал, что начинаю терять всякий интерес к происходящему. Прекрасная Моник любезничала со всеми, много смеялась, расспрашивала пиратов об их подвигах… А мне было все равно. Усталость и выпитый ром сделали свое дело – как я ни старался бороться со сном, он оказался сильнее. Я еще слышал разговоры и даже встрепенулся, когда разгневанный чем-то Ван Дер Вельде требовал срочно кого-то разбудить и привести на корабль… Я даже немного удивился, когда осознал, что наша «Устрица» продана. Но проснуться уже не мог.

Во сне я оказался далеко-далеко. Но не на ферме, которая часто снилась мне прежде, а на каком-то острове. Я не видел его очертаний, но отчего-то знал, что это именно остров, и что находится он далеко на севере. Вокруг меня росли дубы, красивые и молчаливые исполины. А потом появился человек – тот самый, что уже снился мне, прозрачный. Я не удивился ему, и мы заговорили.

– Прежде всего, Джон: постарайся запомнить этот сон! – сказал он. – Очень постарайся! Мне крайне трудно говорить с тобой. Но ты единственный, кто обладает достаточной чувствительностью. Ты должен запомнить все.

– Зачем? – я сидел на подстилке из дубовых листьев и перебирал их пальцами. – Тут, наверное, не растут «китайские яблоки»?

– Забудь об апельсинах! Помни о том, что я тебе скажу. Ты должен услышать меня наяву. Но для этого тебе требуется дельфин. Ты уже видел его и знаешь, где он лежит. Пусть он будет у тебя.

– Я не могу! – качал я во сне головой. – Это дельфин Моник. А я ее… Не знаю, люблю ли я ее. Но мне плохо без Моник. И с ней, кажется, тоже.

– Дельфин не принадлежит ей! И поэтому мало что может ей дать. Джон, ты многое еще узнаешь о Моник, и не только о ней. Но если тебе дорога судьба своей родины, послушайся меня! Запомни, ты должен быть с дельфином, когда я приду в следующий раз!

– При чем тут Шотландия? – удивился я. – Шотландия далеко. И я, скорее всего, никогда больше ее не увижу. Как может дельфин помочь Шотландии?

– Не одной Шотландии, а всей Британии! – настаивал Прозрачный. – Я расскажу тебе многое, но сейчас запомни одно: ты должен добраться до дельфина! Возьми его и не выпускай из рук, пока мы не поговорим!

– Я не хочу, чтобы у меня стали разноцветные глаза!

– Это лишь внешнее свойство. Предмет даст куда больше, чем ты можешь себе представить… Поверь мне, Джон!

– Нет, не может быть… Я не хочу… Это чужое…

– Поверь мне, Джон! – Роберт тряс меня за плечо. – Он продал «Устрицу»! Прямо ночью, за наличный расчет! Мы уже получили доли, вот твоя. Джон, это много денег!

Я, растерянно моргая, взвесил на руке кошелек. Да, похоже, я неплохо заработал. Вот только бриг никогда не принадлежал нам, мы всего лишь помогли его украсть. Я поморщился.

– Роб, а что, если нам на эти деньги вернуться домой?

– Что за глупости! Ты еще не проснулся, что ли? – Роб уселся на диван и я понял, что в кают-компании мы одни. – Мы богаты! На эти деньги тут можно прожить месяц! Отец запер Кристин и собирается отправить назад в Англию… Мне и грустно, и радостно. Ни к чему ей пиратствовать, правда? Пусть живет спокойно. А я… Я, может быть, однажды отыщу ее – когда обзаведусь собственным кораблем! И подарю ей.

Я окончательно очнулся и понял, что Роберт сильно пьян. Он устроился на диване поудобнее и, кажется, собрался задремать. Сквозь открытые двери с палубы долетал хохот и песни – пираты, видимо, решили гулять всю ночь. Забеспокоившись о Моник, я выглянул наружу, и она тут же схватила меня за руку.

– А я хотела тебя будить! – прошептала она, ведя меня вдоль борта. – Тихо! Джон, ты друг мне?

– Больше, чем друг, – прошептал я. – Гораздо больше, Моник.

– Сейчас не до этого! Ван Дер Вельде запер Кристин в трюме, мы должны освободить ее.

Я остановился от удивления, но Моник потащила меня дальше. На нашем пути оказался люк, в который мы и спустились. Моя спутница зажгла принесенную свечу, и мы быстро прошли между каких-то ящиков к клети, в которой и оказалась заперта Кристин. Смотреть на нее было жалко: растрепанная и заплаканная, она сидела, сжавшись, в углу.

– Кристин! Смотри, я привела Джона! Он сможет тихо сбить замок!

– Тихо сбить замок?.. – я ничего не понимал. – Но зачем, Моник? Ван Дер Вельде вздернет нас на рее!

– Он не узнает, кто меня выпустил, клянусь! – Кристин ухватилась за прутья решетки и затрясла их, одновременно плача и злясь. – Джон, помоги мне, и я этого никогда не забуду! Моник кое-что задумала, и я уверена, это стоящая затея!

– Что происходит?

– Сбей замок! – Моник обмотала его какой-то тряпкой и протянула мне увесистый топор. – У меня просто не хватит сил, понимаешь? Или ты не хочешь помочь нам? Я прошу тебя, Джон!

Ее глаза… Не могу сказать, что я выполнил работу тихо, но спустя пару минут разбитый замок упал на пол. Кристин выскочила из клети и поцеловала меня в щеку.

– Он за это заплатит, бородатый медведь! – пообещала она. – Будь я проклята всем Береговым Братством, если ему не придется об этом пожалеть!

– Теперь твоя очередь исполнить обещание! – требовательно напомнила Моник. – Идем?

– Конечно! – Кристин утерла слезы и снова стала самоуверенной, нахальной девчонкой. – Я знаю этот корабль как свою ладонь, так что идите за мной и не шумите.

Все еще мало что понимая, я шел в темноте за двумя заговорщицами. Мы добрались до якорной цепи и прямо по ней спустились в воду, а потом выбрались на берег в стороне от «Ла Навидад». От купания я совершенно протрезвел и потребовал наконец объяснений.

– Моник придумала отличную штуку! – сказала Кристин, отжимая волосы. – Мы ограбим Ле Вассера. На такое еще никто не решался! Но папочка приказал сниматься с якоря на рассвете, они не успеют хватиться. А уж потом капитану Ван Дер Вельде придется смириться с тем, что на Тортуге он больше не желанный гость! Пусть в другой раз думает, прежде чем запирать меня на замок!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бегство и волшебство

Сон, пусть и короткий, в сочетании с этим неожиданным купанием порядком меня освежил. Вылив воду из сапог, которые я не догадался снять, я лег на деревянный настил причала и уставился на крупные южные звезды. Над Тортугой висела ослепительно прекрасная ночь, и пьяные возгласы, долетавшие до нас с палубы «Ла Навидад» ее совершенно не портили. Становиться разбойником я не собирался, но в это море и эти чудесные острова успел влюбиться. Дам такое мое поведение порядком смутило. Я знал это, но лишь улыбался звездам.

– Ты чего разлегся-то, эй? – Кристин не выдержала первой и слегка пнула меня под ребро. – Ты слышал, что я сказала?

– Слышал. Только с чего ты решила, что я пойду грабить Ле Вассера? Мне это вообще не нужно. У меня даже деньги есть, доля от продажи «Устрицы». А вот капитана – нет. Кончилось твое капитанство.

Вот последнее я сказал зря – Кристин пнула меня второй раз, и на этот раз вовсе не слегка. А потом еще и еще, пока я не вскочил.

– Подожди! – попросила ее Моник. – Джон, послушай, что происходит. Мы оказались без средств к существованию. На те деньги, что у тебя в кармане, ты дальше Кубы не уплывешь. Корабля у нас теперь тоже нет. Ле Вассер, на помощь которого я рассчитывала, оказался скотиной…

– А мне показалось, что вы подружились! – напомнил я, потирая бок.

– Я пыталась ему понравиться! Но он не благородный человек. Теперь я в опасности – на острове губернатор полновластный хозяин и может сделать со мной, что пожелает. Нужно бежать! Мы можем уплыть на корабле капитана Ван Дер Вельде, но ему нужно хорошо заплатить, чтобы нас высадили не где попало, а в безопасном месте! А деньги проще всего добыть у Ле Вассера, куда я могу войти в любое время. Он не заслужил свое богатство, в этом нет греха! Но мне не справиться одной, как ты понимаешь. Поэтому ты должен идти. Потому что другого выхода нет. Мы могли бы попросить Роберта, но мальчик совершенно пьян!

– Ловко ты это закрутила… – присвистнула Кристин. – Да, Джон, не трать время попусту – нам еще надо зайти на «Устрицу» переодеться, если новые хозяева нам это вообще позволят. Спасибо папаше, там уже другой капитан.

– Мои вещи! – подпрыгнула Моник. – Джон. Джо-он! Тебе ведь нравились мои платья, Джон? Идем скорее!

Палуба «Устрицы», на которую я взошел последний раз, напоминала поле боя после кровавой сечи. Вот только павшие воины обычно не храпят, как это делали пьяные матросы. Насколько можно было понять, тут лежала вперемешку и старая, и новая команда. Спотыкаясь о тела и пустые бутылки, мы тихо прошли к корме и быстро забрали свои вещи. Моник, собираясь, сунула мне в руки шкатулку со всевозможной женской мелочью вроде заколок и лент. Туда же, прямо при мне, она хотела положить и дельфина, но в последний момент передумала и надела цепочку на шею.

– Иногда мне кажется, что он мне как-то помогает… – задумчиво пробормотала она, быстро проверяя, не забыла ли чего-нибудь. – Ведь все плавание погода стояла хорошая и ветер благоприятствовал! Глупости, и я бы была уверена, что это глупости, если бы не проклятый Дюпон со своей лягушкой…

Я попробовал расспросить ее о лягушке, но Моник приложила палец к моим губам и заспешила прочь с корабля. Кристин, прежде чем спуститься по трапу, сняла шляпу и быстро пробормотала слова благодарности «Устрице». Мне тоже было жаль с ней расставаться. Так впервые я понял, что корабль можно полюбить.

Вещи мы припрятали в скалах, неподалеку от тропинки, ведшей к цитадели Ле Вассера. Местность стала совершенно безлюдной – Тортуга спала крепким пьяным сном. За сохранность наших небогатых пожитков можно было не беспокоиться – мы собирались вернуться еще до рассвета. В том случае, конечно, если все пройдет хорошо. Я с удивлением заметил, что совершенно не волнуюсь, даже наоборот, хочу приключений! Вот уж не знал, что в моей фермерской душе жила авантюрная нотка.

– Проверьте, не намок ли порох и зарядите заранее пистолеты! – приказала Кристин. – Ле Вассер постоянно ждет блокады острова, осады, поэтому запретил охоту под страхом смерти. Не хотелось бы повстречаться на тропинке с кабаном! Но если это случиться – стреляйте вверх. Убить его в темноте шансов мало, а раненый он еще хуже. Попробуем просто отпугнуть.

Спустя час мы добрались до крепости. Не доходя ста шагов, мои спутницы-грабительницы устроили последний военный совет и наконец посвятили меня в подробности плана. Все, действительно, выглядело очень простым. Дамы намеревались подняться в замок и, сняв со стен зала некоторые ценные предметы, выбросить их в узкую бойницу, примеченную Моник заранее.

– А почему вы думаете, что вас никто не заметит? И что насчет вашей безопасности, леди Моник?

– У Ле Вассера запой уже неделю! – сказала она и замолчала, будто я все должен был понять. Я молчал и она со вздохом продолжила. – Ох, Джонни, да он безопасен, как голубь! В некоторых смыслах… Я вообще надеюсь, что он валяется пластом в спальне. Но даже если нет – нужно подождать не более часа, он уже не может подолгу быть на ногах. Охрана совершенно распустилась и тоже пьет. Я вообще не понимаю, отчего до сих пор никто не запустил руку в его кладовые! Поверь мне, Джон, я знаю, о чем говорю.

– И почему-то я ей верю, – хмыкнула Кристин. – Ох, интересно мне было бы поговорить с тобой по душам, леди Моник… Много ты знаешь.

– Как-нибудь в другой раз, капитан Кристин! – Моник исполнила шутливый книксен. – Идем, Джон, я покажу тебе, куда упадут вещи. Там все заросло кустарником, шума не будет – главное, береги голову.

Только тут я понял, что меня даже не собираются брать с собой наверх. Я попробовал возражать, но получил в ответ тысячу аргументированных возражений – Моник это хорошо удавалось. Луна вышла из-за облаков и я заметил, как изменились ее глаза. Что-то подсказывало мне, что у нее все получится. Я прекратил спорить.

Прислонившись к скале, я вслушивался в звуки южной ночи. Живности тут было, конечно, намного больше, чем в Шотландии. Шорохи, едва слышные звуки чьих-то легких крадущихся лап, крики ночных птиц – и все это на фоне долетающего снизу шума моря. Да, мне нравилась эта жизнь. Я еще многого не умел, не понимал, да и теперь вот, стоял один, вовлеченный в чужую авантюру в роли простого носильщика. Но впереди был побег, щекочущий нервы своей непредсказуемостью – такой человек, как Ван Дер Вельде легко может прийти в неистовство и вышвырнуть меня за борт. Вот только теперь я этого не боялся. Я жил той жизнью, которая прекрасна еще и тем, что может оборваться в любую секунду. Именно оттого она была так сладка.

Даже привязанность к Моник, которая давно могла бы стать Мучительной, меня больше не смущала. Я полюбил в первый Раз и одновременно повзрослел – теперь я не просто упивался этим чувством, но и рассматривал его, словно натуралист диковинную тропическую птицу. Погруженный в мысли, я даже не заметил, в какой момент сверху начало падать имущество губернатора.

Получасом позже, когда я вместе с хихикающими от счастья женщинами собирал выброшенные вещи, мне бросилось в глаза, что один предмет Моник исхитрилась обернуть скатертью, прежде чем просунуть в бойницу. Еще одна тайна! Мне нравилась эта женщина, нежная и дерзкая, слабая и сильная, добрая и опасная… Но мне хотелось ее разгадать. Вспомнив о странном сне и просьбе прозрачного то ли человека, то ли демона, я решил при случае попробовать добраться до дельфина.

Дорога назад далась мне нелегко: дамы не скромничали и взяли все, до чего успели дотянуться. Мне стало смешно – пошатываясь и обливаясь потом, я, вчерашний нищий юнга, тащил на спине целое состояние! Да еще украденное у такого человека, к которому многие пираты близко подойти боятся.

Мы вернулись на корабль Ван Дер Вельде под утро и обнаружили там примерно ту же картину, что и на «Устрице». Склонность пиратов к отчаянным кутежам, видимо, была связана с постоянным риском, сопутствующим профессии. Обидно, наверное, не успеть пропить награбленное.

– Ну что за безобразие? – шептала возмущенная Кристин. – Нет, на своем корабле я буду держать команду в кулаке! А тут можно пушки вынести, никто не проснется!

Кристин показала мне, куда пихнуть узел с нашими сокровищами, и они с Моник ушли обсуждать дальнейшие планы. Я заглянул в кают-компанию и обнаружил там не только сладко спящего Роба, но и группу тихо беседующих о чем-то пиратов. Был тут и боцман Янычар, и Мерфи, и даже рыжий Моррисон, каким-то образом уже прописавшийся на «Ла Навидад».

– Это ты шумел на палубе? – хмуро спросил меня Янычар. – Не шляйся по ночам, когда все порядочные люди уже пьяны и спят! Хорошо, Мерфи узнал твой голос, а то я вышел бы с парой пистолетов…

– Еще я слышал Кристин! – вспомнил Мерфи, тряся стаканчик с игральными костями. – Разве отец ее выпустил?

– Да, по ее словам, они помирились! – сказал я, как был научен на такой случай, и присел на диван к Робу. – Мы отплываем на рассвете?

– Куда там! – Янычар хрипло рассмеялся. – По случаю обретения блудной дочери капитан выставил столько рому, что и полудню не соберемся.

В желудке у меня появился неприятный холодок. Если мы не успеем выйти из бухты, люди губернатора придут за нами. Я был уверен, что Ле Вассер прикажет вывернуть наизнанку весь остров, но найти пропажу. Оставалось надеяться только на верность расчета Кристин и талисман Моник, в силу которого я начинал верить больше, чем она сама. Потом я задремал, а проснулся от толчков старика Мерфи.

– Вставайте, обезьяны! Думаете, пожили чуток с пиратами и стали капитанами? Или убирайтесь, или принимайтесь за работу!

Позевывая, мы с Робертом вышли на палубу. Здесь Янычар, сверкая татуированным черепом, пытался заставить не проспавшихся матросов хотя бы поднять якорь. Наша помощь была очень кстати и боцман с Мерфи закурили трубки.

– Что-то мне не по себе! – признался Янычар. – Я не видел, как Ван Дер Вельде выпускал дочь. А теперь она отдает приказы от его имени.

– Она сказала, что капитан поклялся пристрелить каждого, кто его побеспокоит, пока он похмеляется. Хочешь проверить?

– Мерфи, тебя Черным прозвали за юмор? Два предыдущих боцмана на этом корабле любили проверять, в каком настроении капитан, а я вот не люблю, – Янычар почесал затылок. – Но неспокойно мне. На палубу почти выбежала Кристин и первым делом посмотрела в сторону пушек цитадели, наведенных на выход из бухты.

– Что вы копаетесь?! Ставьте кливера, а уж с остальными парусами в море разберемся. Отец недоволен!

– Ну, он недоволен, а ты-то что на меня кричишь, мисс Ван Дер Вельде? – ощерился боцман. – Или ты уже его помощник? Иди молочка козьего попей.

Рука Кристин дернулась было к пистолету, но она вовремя опомнилась и лишь сплюнула на палубу перед ногами Янычара. Боцман хрипло расхохотался.

– Джон, Роб! Помогайте! – Кристин первая взялась за канат. – Покажите этим вареным попугаям, как надо ставить паруса!

К удивлению Роберта, ничего не знавшего о нашем ночном приключении, я кинулся выполнять ее команды бегом. С помощью свежего утреннего ветерка «Ла Навидад» медленно развернулся и, набирая ход, пошел к проходу между скалами. Вот тогда я и увидел появившиеся над фортом Ле Вассера белые облачка.

– Берегись! – Кристин сбила нас с Робом на палубу. – Боцман, по нам палят!

Дальнейшие ее слова потонули в грохоте взрывов. После первого же залпа батареи сразу два ядра врезались в борт корабля, повредив орудийные порты. До этой минуты многие на «Ла Навидад» еще спали, в том числе и сам бородатый капитан. Спустя несколько мгновений он, полуголый, с саблей в руке выскочил из каюты.

– Что за кит вас всех сожри с кишками происходит?!

– По нам бьют из крепости! – доложил боцман. – Кэп, они…

– Ставьте паруса! – завизжала Кристин и оттолкнула рулевого от штурвала. – Ставьте или никто из нас отсюда живым не уйдет! Кливера, все кливера поднять! Надо лавировать!

Почесывая острием сабли волосатую спину, Ван Дер Вельде посмотрел на цитадель как раз в тот момент, когда она дала второй залп. Не оглядываясь, он попятился, на ощупь схватил штурвал и крутанул его с такой силой, что дочь едва не упала.

На этот раз все ядра упали в воду вплотную к борту. От поднятой взрывами волны «Ла Навидад» закачался, и я чуть не свалился с реи.

– Что он там, совсем уже допился? – капитан Ван Дер Вельде, видимо, паниковать просто не умел. – Кристин, принеси мне рому! А потом расскажешь, отчего ты не под замком.

Третий залп батареи, несмотря на шкиперское искусство Ван Дер Вельде, разнес угол кормовой надстройки и повредил бизань-мачту, с которой пришлось срочно спустить все паруса. Два или три матроса, решив, что всему конец, прыгнули за борт и поплыли к берегу. Янычар в гневе выпалил по ним из пистолетов.

– Отставить тратить порох на крыс! – остановил его капитан. – Мне всегда везет, и вот – опять повезло!

Навстречу нам двигался только что вошедший в бухту парусник, почти такой же большой, как «Ла Навидад». Четвертый залп пришелся снова по корме, усилив разрушения и сбив рею с несчастной бизани, начался пожар. Пока мы его заливали, капитан взял резко вправо, исхитрившись полностью уйти от в пятый раз выпущенных из крепости ядер, а потом на полминуты спрятался за парусами идущего встречным курсом корабля.