Текст книги "Железная неволя (СИ)"

Автор книги: Игорь Дикало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава восьмая. Часть вторая. Вирус

Бой закончился ожидаемой победой коалиции Марка, Норы и кучки уцелевших байкеров. «Ангелы ада» поняли, что прибывшим помогает снайпер, быстро погрузились в одну из машин и дали дёру. Человек пять, не больше ушло. Потом Нора попросила Марка побыть за наблюдателя, пока они нещадно дербанили экипировку умерших и сваливали тела в грузовик.

– Всё, хорош, – Нора дала отбой. – Можешь сниматься. Мы закончили.

Марк отцепил разъём от винтовки и яростно почесал глаза. Ощущение было, что именно они сейчас смотрели туда, где шёл бой, фокусировались и выбирали цели для стрельбы, а не винтовка. Видел он сейчас совсем херово. Винтовку наёмник разбирать не стал, просто закинул её за спину, и та неудобно повисла на ремне, всё время норовя двинуть пластиковым прикладом по затылку. Потом он побрёл наощупь, осторожно вымеряя каждый шаг, будто слепой, который шёл сейчас по оживлённой автостраде. Опустившись на колени, он нащупал лестницу и спустил на ступеньку ногу, потом другую.

А потом он вдруг ощутил, как та треснула и провалилась вниз. Марк нелепо взмахнул руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, но ладони мазнули по воздуху. Он пролетел несколько метров и грохнулся вниз, вышибив при падении весь воздух из лёгких.

– С-сука, – он простонал, чувствуя, как во рту появился привкус крови.

А потом он начал подскуливать от смеха, ощущая всю нелепость ситуации. Ведь весь бой он находился в полной безопасности, а сейчас, ржавые ступеньки древнего рекламного щита решили взять реванш и показать ему свою истинную силу. Великие ступени Силы, мать их!

Минут через пять, он собрался и вызвал меню корневой платы, чтобы оценить характер повреждений. Ушибы, вывих колена, прикушенный язык, лёгкое сотрясение мозга и ещё информация, которая быстро уплывала из его сознания. Всё, что доктор прописал, чтобы жить долго и счастливо. Зазвонил телефон.

– Где ты у нас тут? – спросил он у аппарата, с удивлением понимая, что тот при падении не разбился. – Грациас, сеньора.

– Марк! – Амэтэрэзу как будто бы облёгченно выдохнула, но потом увидела его разбитую физиономию. – Ты где? Что случилось?

– Лежу, отдыхаю, – честно признался тот. – Если бы не пыль в глазах, было бы намного комфортнее.

– Я сейчас! – она отключилась.

– Буду ждать здесь, – заключил он и положил голову на землю.

Неправильно это всё. Нельзя просто так свалиться на землю животом и не повредить себе ничего. А так, кроме ушибов и сотрясения, и ещё глаза.

– Марк! – его начали ворочать в несколько рук, сразу накатила тошнота и головокружение. – Марк!

– Отойди, Эм, – голос Норы в кромешной темноте. – У него, кажется, зрительные импланты сдохли. Парни, его в машину и в третью комнату.

Потом была суета, голоса, гомонившие на все лады, мат, плакала Эм, Нора ругалась. Марк отключился, пытаясь сохранить остатки понимания того, что происходило. Потом пришла боль, то стихавшая, то накрывающая его с головой. Смутные образы наваливались на него со всех сторон, маленькая девочка, смотревшая старый боевик, стройка, мост, заваленный пакетами с мусором.

– Вставай, соня, – пропел незнакомый голос. – Можешь открывать глаза.

Темнота медленно сменилась ярким светом. Он часто заморгал, и с удивлением обнаружил, что видит. Рядом с ним сидела пожилая тётка, в чёрной футболке с логотипом «Капо – дорога будущего» и человечком, стоящем на одной руке, чёрных кожаных штанах и с нелепыми очками в крупной оправе, делающими её похожей на доктора из сериала «Клиника доктора Санчез». Что это за сериал, он не помнил, но прекрасно знал, что женщина похожа на ту самую доктора Санчез. Зелёные как у кошки глаза, веснушки на лице и носу и забранные в пучок на макушке рыжие крашеные волосы, лишь дополняли образ.

– Вижу, очнулся. А я в какой-то момент подумала, что не справлюсь, – хихикнула она и подняла указательный палец с обгрызанным ногтем на уровень его глаз. – Смотри за пальцем. Так. Так, Сюда. Замечательно! Запусти систему диагностики и посмотри, всё ли мне удалось поправить?

Марк вызвал меню и посмотрел повреждения, точнее их отсутствия. Не было даже синяков, и это было странно.

– Всё в порядке? – женщина задумчиво на него посмотрела. – Значит, так, дорогуша. В следующий раз, когда будешь брать оружие на чёрном рынке, озаботься его проверкой. Там, на оптике – вирус, простенький, его не один системный защитник не видит. Значит, если твоя подружка права, и ты этой дрянью недолго пользовался, настал критический момент. У тебя там шпион на зрении, видимо, вирус не доработали, и шпион в итоге начал зрение отключать.

– Кажется, я понял, – Марк поднялся, одна рука всё же болела. – Спасибо вам, эм…

– Сара я, – женщина протянула ему руку и её лицо растянулось в искренней улыбке. – Спасибо тебе, парень. Мой мужик целым выбрался из этой истории, хоть и не целиком. Это не беда, конечно, подлатаю. Я его один раз вытащила, когда он с мужиком из компании «Сфера» сцепился…

– Сара, простите, – перебил её Марк. – Скажите, а девушка, что со мной была, где она?

Женщина озадаченно уставилась на него, потом её лицо озарилось, будто включился мыслительный процесс.

– Это та, что на няшку похожа? Такая азиаточка с хвостиками?

– Да, – обрадовано сказал наёмник. – Вы её видели?

– Конечно видела, – Сара закатила глаза. – Она мне всю плешь проела уже вопросами, что с тобой, да как. Я не видела настолько преданных мужчинам девочек уже лет десять на моём веку. Несколько дней уже меня мучает. Я ей пыталась объяснить, но она всё равно волновалась.

– Несколько дней? – Марк сморщил лоб, пытаясь хоть что-нибудь вспомнить.

– Ты шесть дней провалялся. Я пока над твоей мудрёной платой работала, вся перематерилась. Может, умники из центра и видели уже что-нибудь подобное, но я в первый раз. В общем, пока связалась с кем нужно, пока разобралась в ОС, время прошло. Я тебе подцепила модуль регенератора, чтобы восстанавливать повреждённые ткани. Манила, конечно, орала, как резаная, но Георг даже эту сучку слушать не стал. Ещё моментик… – Сара показала пальцем прямо в правый глаз Марка. – Глазной нерв накрылся из-за вируса, мать его. Пришлось глаза удалять, ставить глазные протезы, цеплять их к модулю платы. Извини, если что, сделать там я ничего не смогла.

– Глаза? – Марк чуть надавил на веко, то прогнулось. – Мягкий.

– А ты думала, я тебе стеклянный запихаю? – лицо Сары снова растянулось в улыбке. – Самая натуральная подделка под настоящий глаз. Силикон, со всеми прелестями. Гарантийный срок микрокамер, без учёта физического разрушения – лет пятьдесят. Сносу не будет. Пойдём, пройдёмся, ты уже тут до пролежней всё себе отлежал. Одежда – там.

Марк отодвинул одеяло, он оказался замотан в эластичные бинты, кое-где пропитанные засохшей бурой кровью. Кряхтя и проклиная всё, он вылез из кровати, Сара придерживала его под руку и вообще помогала.

– Чёрт, – он вспомнил кое-что и снова поморщился.

– Болит где-то? – забеспокоилась Сара.

– Нет, мы должны были с кое-кем встретиться. Четыре дня назад.

– А, – Сара улыбнулась. – Тогда всё в порядке. Речь про ту расфуфыренную певичку идёт, наверное. Не беспокойся, она здесь показывалась, все мужики наши слюни пускали. А на что там смотреть, кожа и кости. Баба, правда, с понятиями и без гонора оказалась, так что не зарвалась там на своей эстраде. Сказала, что ещё приедет, когда ты поправишься. Нора запретила Эм туда ездить, скаталась сама, привезла эту фифу. У неё там знакомые были из заводских, организовали встречу как надо. В общем, насчёт этого не беспокойся.

– Тогда у меня появились вопросы к одному толстому херу, который меня подставил, – проворчал наёмник, но потом Сара открыла дверь и в комнату ворвался яркий свет.

Глава восьмая. Часть третья. Возвращение

Зрительные импланты послали картинку ослепительного солнца над горизонтом. Мужчина прищурился, пытаясь сладить с новыми устройствами, но те погасили светопередачу, чуть затемнив картинку.

– Уоу, – он удивлённо посмотрел на Сару.

– Ты про светофильтры? – спросила та с оттенком гордости в голосе. – Полезная штука, правда импланты чуть устарели, поэтому процесс включения занимает пару секунд. УФ диапазон не видит и тепловизора нет, но в остальном, глаза, как глаза.

– Марк! – рядом послышался знакомый голос, а потом на него кто-то напрыгнул, повиснув на шее и крепко обнимая.

Этот кто-то пах луговыми цветами и детским мылом.

– Эм, – он улыбнулся и крепко прижал девушку к себе, Сара с неодобрением посмотрела на них обоих, но это неодобрение было наигранным, скорее показывающим то, что пациенту не стоило бы совершать тяжёлых физических нагрузок. – Амэтэрэзу.

– Хватит, хватит уже, – сёрджер буквально оттащила Эм от мужчины. – Ему ещё нельзя напрягаться, нужно, чтобы импланты прижились нормально.

– Ой… – девушка быстро отпустила руки, и Марк с сожалением разжал свои. – Простите, Сара, я не хотела.

– Просто поосторожнее с этим мужиком, если хочешь, чтобы он отсюда вышел целиком.

Потом Марка захотели видеть все: Георг, оказавшийся весьма симпатичным и деловитым в обращении парнем, Нора, прошедшаяся по Робинсону с его сюрпризами и всей его увечной родне, куча бородатых мужиков, тайком от Сары тянувшие ему пиво и хлопавшие по плечу.

От Норы Марк и узнал, что Робинсон, в бытность свою был назван большим Лемуром: большим за вес и рост, Лемуром – за свою неуёмность и непоседливость. Он обитал в банде «Серых воронов», которая была дружественной группировкой байкеров коалиции Георга. Собственно, сам Георг тогда ещё пешком ходил, под стол. Потом он заделался большим человеком, но Нора его помнила хорошо. Пока Марк валялся в беспамятстве, они с Эм навестили его и предъявили обвинение. Тот искренне удивился, даже кого-то наказал за такое непотребство, но этим всё и ограничилось. Зато, Нора смогла выбить из него обещанные Марку и Амэтэрэзу ОВи, плюс к тому, чем одарила их Камайя, получался неплохой капитал.

Правда, Эм, когда узнала, что Сара будет ставить Марку железки из своих запасов, пожертвовала той три с половиной тысячи оверонов. Ещё полторы она отдала Норе, грозившей засунуть их в одно известное место дарительнице, но всё же поддавшейся на уговоры. Итого чистыми оставалось ещё двадцать семь тысяч. Огромная сумма оказалась в это трудное время в руках двух изгоев.

Шло уже десятое сентября, наконец, выдался тёплый вечер, и вся компания сидела за переносными пластиковыми столами на улице. Несмотря на то, что ряды байкеров сократились в разы, они в уныние не впали и теперь весело гомонили на улице, травя байки и рассказывая в очередной раз анекдоты, которые даже Марк выучил наизусть.

Бородатые мужики в этот раз были с семьями и детьми, двенадцатого сентября они решили покинуть территорию Стронгтауна и ехать на восток, к побережью. Многие хотели добраться до Калифорнии, но Георг гасил азарт споривших людей фактами. Сейчас там шёл передел территории, и попадать под горячую руку властей не хотелось.

– Нора, ну ты им хоть скажи, – Георг в отчаянии двинул ладонью по столу. – Эти остолопы совсем меня не слушают.

– А мне что? – женщина пожала плечами. – Я тут не при делах.

– Почему это? – нахмурился Гарри, рослый детина с кустистыми бровями, грозно нависающими над глазами, приплюснутым носом и огромным ртом, окаймлённым чёрной бородой с проседью.

– Потому что я с вами не еду, – улыбнулась она.

Что тут началось. Все поскакивали с мест, начали гомонить, задавать вопросы, ругаться. Георг насилу смог их успокоить.

– Почему, Нора?

– Мне кажется, что я должна помочь этой сладкой парочке, – кивнула женщина на Марка и Эм. – Иначе пропадут.

– А так мы пропадём без твоей мудрости, – Георг улыбнулся. – Нужен кто-то, кто сможет тебя заменить.

– Это на время, – Нора ухмыльнулась. – Если затяну – вы без меня пропадёте. А пока – открытое голосование на должность совести братства. Первая – Сара.

– Э, значит, ты меня сюда не приплетай, – возмутилась сёрджер. – У меня и своей работы хватает, чтобы за этими проглотами присматривать.

– Самоотвод, значит. Ладно, следующая Джесси.

– Её опасно в бар сажать, – раздались смешки, и Джессика, полная женщина с обесцвеченными волосами подняла стакан и покачала головой. – С такой совестью можно будет договариваться запросто.

– Тоже мимо, – хитро прищурилась Нора. – Тогда – Ронда!

Все замолчали, повернувшись к высокой смуглой женщине, одетой, как и все – в кожаную куртку и штаны военного покроя. Марк отметил, что, несмотря на свой возраст, Ронда выглядела привлекательно. Она немного смутилась, но подняла свой бокал и вылила на землю.

– Ронда! Ронда! Ронда! – все закричали, заулюлюкали и сделали единогласный выбор в пользу пятидесятилетней индианки.

– Да пошли вы, – женщина улыбалась и раздавала всем воздушные поцелуи. – Ладно, долбанутые оглоеды! Клянусь замещать Нору всеми правдами и неправдами.

Чуть позже, когда все разошлись, во дворе рядом с баром остались только Марк, Эм, Манила, Георг и Нора.

– А теперь давай серьёзно, – молодой предводитель байкеров посмотрел на Нору. – Ты точно решила?

– Да. Как только разберусь со всем, сразу же с тобой свяжусь, – женщина села на шаткий пластиковый стул и потёрла ноющие ноги. – Документы на недвижимость оставлю Карле, она баба толковая, распорядится с умом. Было уже, знаешь ведь. Надоест мотаться, будет куда вернуться.

– Да в жопу этот сраный Стронгтаун. Здесь даже воздух отравлен отчаянием, – заплетающимся языком произнесла Манила, в один глоток опустошив кружку. – Хер я захочу в эту клоаку возвращаться.

– А вообще, всё круто повернулось, – Георг поднял голову, всматриваясь в пролетающие огни военного беспилотника. – Всё в один день. Если бы не эти двое, всё могло сложиться гораздо хуже. Может, и не стоит сюда больше возвращаться.

Он попрощался со всеми, осторожно подхватил свою подругу под руку, поднял и потащил в ближайший домик мотеля.

– Нора, ты не обязана… – начала Амэтэрэзу, но та махнула рукой, прерывая речь.

– Я никогда никому и ничем не обязана, – сердито ответила женщина. – Всё, что я делаю, я делаю по своему собственному желанию. Завтра я еду к Карле, Марк может со мной в ту зону скататься и посмотреть на злосчастный посёлок. Тебе есть чем заняться, Эм?

– Начну работать с базами данных роддомов. Раз у нас появились лишние средства, хотела бы доапгрейдить свои железки и закупить кое-что из электроники.

– Зачем тебе роддом? – удивилась Нора.

– Мы разыскиваем одну особу, возможно, мою бывшую жену. Она может пролить свет на мою амнезию.

– Ладно, об этом завтра расскажешь, – Нора поднялась на ноги, и сразу же скривилась от боли, левое колено ныло, как будто должна была поменяться погода на завтра. – Я – спать.

Марк и Амэтэрэзу теперь жили в одном из номеров мотеля Норы вместе. Кровать здесь была не очень большая, но они не жаловались. Странное это было ощущение, когда приходилось соблюдать некую социальную дистанцию и притираться. Обязательный вечерний ритуал чистки зубов и разговоры ни о чём на ночь. Но это было и приятно, этот запах прелых простыней и духов Эм, вещи, которые девушка аккуратно раскладывала на кресле, чтобы надеть утром, мерное гудение старенького кондиционера под потолком комнаты.

В такие моменты как будто отодвигались на задний фон убитые люди, которые преследовали Марка по ночам, его стёртая личность и чёрт знает сколько негативных моментов. И как только он не замечал, что Эм такая…такая…

– Чего так смотришь? – в белой футболке с надписью на всю грудь – «Рамона – королева сучьих змей», которая закрывала бёдра и чуть ноги, она совершала упражнения, которые Марк видел каждый вечер. – У меня что-то на лице?

– Нет, – он улыбнулся и похлопал по простыне, которой укрывался. – Иди ко мне.

– Любое дело нужно заканчивать, – Эм рубанула воздух ребром ладони, потом как будто загребла невидимое нечто ладонью и от груди ударила снова. – Ложись лучше спать. Я ещё часа два буду занята.

Она улыбнулась ему своей замечательной улыбкой, и её взгляд снова устремился к руке, которая наносила удар. И так каждый вечер, и даже это было прекрасно.

В пять часов утра в дверь несколько раз бухнули кулаком. Марк подскочил, схватился за оружие, и чуть не разбудил Амэтэрэзу. Он быстро влез в штаны и открыл дверь, сразу же выскочив за дверь.

– Приходи завтракать, – это была Нора, как всегда бодрая. И как ей удавалось так хорошо выглядеть утром? – В семь выезжаем.

Глава девятая. Анархия

Нора управлялась с мотоциклом ничуть не хуже, чем с автоматом или кухонными приборами. Марк только диву давался, как она заворачивала виражи по пустыне. Он вёл свой «Гатьеро» спокойно, лишь иногда поддавая газу, чтобы успеть вслед за неугомонной барменшей. Иногда, хулиганства ради, Марк и сам закручивал вираж.

Через пять часов они уже катили по хорошо укатанному просёлку, с одной стороны было кукурузное поле, от дороги отделённой глубокой канавой, с другой росли чахлые деревья. Над головой несколько раз пронеслись медэваки и транспортники, по дороге несколько раз попадались фермерские караваны, неспешно трясущиеся раздолбанной ходовой по ямам.

Дорога их вынесла к бару, точь-в-точь напоминающему бар Норы. Складывалось непредвзятое ощущение, что архитектор даже не раздумывал о дизайне помещения, просто содрав его с древнего американского салуна. Не хватало только поилок для лошадей, вместо них на площадке приткнулось несколько древних пикапов и ковбоев, за которых запросто могли сойти фермеры, усатые и в соломенных шляпах.

Нора чуть не с ноги вынесла дверь в бар и свистнула, перебивая громкую музыку. Её тотчас же услышали, и через барную стойку перескочила женщина в синей безрукавке с синими звёздами по обеим сторонам груди.

– Кого я вижу! – женщина в безрукавке сграбастала Нору и чуть не подбросила над собой, Марк обратил внимание, что мышцы трицепса её обеих рук неестественно выдаются. – Серхио, сделай потише эту херню, к нам сама Нора пожаловала!

– Нора? – из закутка кухни показался татуированный мужик, здоровый, что твой кабан. – Привет!

– Привет всей честной, – Нора высвободилась из объятий Карлы и похлопала ту по плечу. – Вы по делу или так, языком почесать? Если отдохнуть, то можно грохнуть по пинте холодного «Лако», только завезли, ещё не пробовали.

– Ну, мы по жаре пять часов гнали, отчего бы и нет. Марк, ты не против?

– Марк? – Карла как-то странно взглянула на наёмника. – А, извини. Твой друг или любовник? Представишь?

– Это – Карла. Хозяйка местного заведения и прочее. Это – Марк. Наёмник с самой крутой железякой в башке на свете и с глубокой амнезией. Он заварил бучу в наших краях, больше половины банды нашей теперь в песках коптится.

– Порешил кучу ваших, и ты с ним под ручку катаешься? Не заливай, – Карла скользнула по стойке и изящно приземлилась с той стороны бара.

– Сейчас всё расскажу. Марк, ты это, присядь где-нибудь. Нечего разговор пожилых дам подслушивать.

Наёмник не возражал, взял свою кружку пива и пошёл к столику, над которым висела голова оленя. Снял куртку стряхнул с неё песок и повесил на стул. Потом пододвинул пепельницу в сторону, она была красивой, видимо, выточенной из кости животного, и начал понемногу цедить пиво.

Взглянув на Нору, что-то рассказывающую женщине, с удивлением обнаружил, что Карла смотрит на него. Глаза у неё были круглыми от удивления. Она остановила Нору и неторопливо пошла к нему, будто продумывая каждое слово, которое хочет сказать.

– Давайте втроём побалакаем, – она махнула спутнице Марка, взяла стул с соседнего столика, развернула его и уселась на манер наездницы. – Тут какая-то херня творится, я понять не могу в чём дело. Ты, говорят, наёмник, так?

– Допустим, – осторожно произнёс мужчина, ожидая, что последует за этим.

– Наёмник с амнезией? И здесь оказался только потому, что тебя эта чика привезла?

– Да, – ответил Марк, разговором уже заинтересовалась и Нора.

– Так вот, твоя спутница знает одну хренову вещь про людей, – Карла обернулась. – Каждый из посетителей любого бара имеет свои привычки. Например, садиться под чучело оленя или вешать куртку на стул особым образом или, блядь, двигать херову пепельницу в одно и то же место.

– Допустим, – Нора поняла, к чему та клонит и лишь сделала глоток холодного пива, не добавив больше ни слова.

– Так вот так, как этот сраный мудень, делал только один человек. Звали его, как это ни странно, Марк, и он, сука, пропал пару месяцев назад, как только вышел из этого сраного бара! Не многовато совпадений для случайного посетителя?!

– Успокойся, Карла, – женщина подсела за столик. – Этот парень действительно потерял память. Пытается найти то, кем он был, а я подумала, что кто, если не ты, сможет ему в этом помочь. Знаю, что против правил, но по-другому не выходило.

– Маркелло? – Карла заглянула ему в глаза. – Ты меня помнишь?

– Нет, – отчего-то Марка начало трясти, будто далёкое воспоминание разгонялось и долбилось в дверь запертого разума. – Нет, я…я…

Сильно заболела голова, и он, извинившись, вышел на улицу, пытаясь схватить хоть немного свежего воздуха. Нора вышла вслед за ним и потрепала его по плечу.

– Похоже, мы на верном пути, – она достала мятный леденец и предложила ему, наёмник вежливо отказался. – Карла может нам рассказать про того парня, кем он был.

Когда они вернулись, бармен задумчиво сидела за столом и смотрела в одну точку, выбивая пальцами нехитрый ритм.

– Карла, любая информация, которой ты располагаешь, может оказаться ценной. Мы заплатим любую цену.

– Пошла ты со своей ценой, – зло ответила та. – Не всё деньгами мерять. Маркелло был хорошим человеком, чёрт, не могу даже представить, что могло случиться, если он…ты, стал таким. Ладно. Я, на самом деле, не знаю ничего. Он появился здесь в марте, парень, будто с луны свалился, потерянный был, будто ему на плечи весь сраный Стронгтаун повесили. Рассказал, что переехал в трейлерный посёлок «Терния», он тут в нескольких километрах, с дочерью. Не спиздеть бы, Рами её звали, девчонка умная, но какая-то себе на уме, видела я её однажды. Но не о том речь. Маркелло переехал сюда после того, как намучился со смертью жены, у неё сгорела плата, когда ставили экспериментальную модель. Заходил часто, с фермерами нашими скорешился. Блядь! Он мне нравился, как мужик, если бы позвал, я бы всё на хер бросила и отсюда свалила, но он как-то здесь никого из баб не привечал. Лейла покойная жаловалась, что он со всеми одинаково вежлив.

– Лейла? – спросила байкерша.

– Да, – Карла глотнула холодного «Лако» и продолжила. – Баба была в посёлке, смазливая и мерзкая, что мокрица. Правда, в ту ночь, от неё только потроха остались, её по частям разделали. Ладно, забегаю слишком. В общем, он любил здесь сидеть, а я с ним часто болтала. О жизни, о всякой херне, вроде писанины японца одного. Когда мне херово было, он выслушает вроде бы и легче, проблему потом без всяких решаешь.

– Расскажи о том вечере, – попросила Нора, Марк же молча смотрел в стол, понимая, что не помнит ничего.

– Оллрайт, чика. Тогда он взмыленный приехал, начальство его и всю бригаду сократило, выставили на пособия. Можно было поднять старые связи и помочь, но я ему посоветовала валить отсюда к чёртовой матери. Он хороший мужик был, с руками, его бы везде с руками…Эх, сраный Стронгтаун, всех перемалывает к чертям. Он уехал, но по дороге наткнулся на военный караван, у меня один из фермеров его вытаскивал. Я потом поспрашивала, там какая-то компа проезжала мутная, всё, сука, секретно донельзя. Ну а дальше…

– Дальше я уже ему рассказала, – остановила подругу Нора. – Далеко «Терния»?

– Нет, я покажу, – ответила бармен. – Сейчас Серхио предупрежу и скатаюсь с вами.

– Зачем? – чуть не хором произнесли они оба.

– Затем, что уже хер я высижу сегодня в баре, – ответила она. – Поехали!

– …Сегодня определённо самый необычный день в нашем городе (голос ведущего будто ликовал). Уже несколько недель бастуют рабочие заводов промышленной зоны, требуя у компаний улучшений труда работы. Почему необычный? А вы выбирались на улицу? Даже воздух стал чище, можно спокойно дышать, не пользуясь фильтрами. В связи с этим мы пригласили одного из ведущих экологов. Поприветствуйте доктора Маркуса Вонга, ведущего эколога на службе нашей многоуважаемой исполнительной власти.

– Здравствуйте, Скотт (голос доктора был суетлив, он нервничал и постоянно запинался). Я рад, что вы меня пригласили, да, пригласили.

– Не переживайте, Маркус. У нас самая доброжелательная публика на всём белом свете, да, дамы и господа? (дружные аплодисменты и шквал одобрительных восклицаний). Ну всё, всё, я тоже вас очень люблю. Именно вы – голос благословенной Америки. Видите, доктор, они от вас уже без ума.

– Д-да, спасибо (голос от волнения стал заикаться ещё больше). Я т-тоже вас всех люблю.

– Итак, давайте вернёмся к теме разговора. Скажите, доктор (голос стал вкрадчивым), как у нас в городе обстоят дела с экологией?

– С-с экологией? Имеются определённые проблемы с выбросом окиси…

– Доктор, у нас тут люди, которые совершенно в этом не разбираются (ведущий понизил голос). Можете объяснить так, чтобы поняли все.

– Н-ну, да. Если просто, то экологическая обстановка в Стронгтауне в пределах нормативов. З-заводы городской территории оснащены новейшими фильтрами очищения воздуха, в городе много зелёных насаждений, преобладающее количество транспорта на электроэнергии. Людям нечего опасаться. Мы блюдем интересы каждого гражданина этого города. Если появляются проблемы, с фильтрацией, как на заводе производства плесигласа пару недель назад, то мы оперативно решаем её.

– Как замечательно (ведущий радуется). Давайте похлопаем доктору за этот подвиг во имя нашего здоровья (шквал аплодисментов).

– Д-да, сп-пасибо (обрадовано отзывается тот).

– Ох, простите, господин Вонг, я совсем забыл вам кое-что показать (ведущий зашуршал бумагами). Вот, посмотрите.

– Ч-что это (голос гостя задрожал)?

– Вот этот человек работал на самом экологически чистом объекте Стронгтауна, на заводе по производству пластика. Он и вот этот гражданин, вот посмотрите (снова шуршание бумаг).

– Уберите от меня это (возмущённый крик Вонга). Вы…вы провокатор! Фальсифицируете данные, чтобы сделать рейтинг вашему вшивенькому радио.

– Провокатор (ведущий усмехается)? Мне эти фотографии любезно предоставила Люси, жена этого бедолаги, и сейчас она в нашей студии. Люси, у тебя есть вопросы к нашему доктору?

– К чёрту вас всех (возмущённый голос Маркуса, какой-то грохот)! Вы не имеете права! Я буду жаловаться на этот произвол в мэрию! Вашу контору прикроют, я обещаю!

– Нет, вы сейчас сядете на своё место, и мы продолжим разговор (ведущий вежливо но твёрдо надавил на собеседника). Моё, как вы назвали, вшивенькое радио – инициатива нашего народоизбранного президента Джеффа Себастиана. Эта инициатива – способ регулирования коррупционной составляющей и вранья власти на местах. Обычно я даю человеку говорить только то, что он хочет сказать, но у меня тоже есть свои принципы. Хамить и оскорблять здесь себя я не позволю. Вы меня поняли (с упором на последнее слово)?

– Д-да, С-скотт (доктор заговорил тише, без визгливых интонаций в голосе). Я…я, на самом деле знаю немного.

– Вот с этого и начнём (ведущий смягчился и голос его стал доброжелательным). Именно вы проводите экопроверки на территории производств? Говорите только правду, как только вы с неё свернёте, будьте готовы к последствиям.

– Д-да, я. Я инспектор по экологической безопасности от департамента здравоохранения и охраны окружающей среды. Н-но, если я сейчас начну говорить правду, мне конец, вы же понимаете.

– Можете не бояться, после этого разговора вы выедете из студии в сопровождении охраны. Доберётесь домой, быстро соберёте вещи и будете готовы к транспортировке. Мы оформим ваш перевод в Вашингтон на первое время, для вас и вашей семьи. Хочу напомнить всем, о ком пойдёт речь, что любая агрессия, попытка давления или покушение на доктора Вонга будет расцениваться, как действие против американского народа и существующей власти.

– Д-да, да, спасибо, Скотт (голос Вонга дрожал). Я, как раньше уже сказал, инспектор по экологической безопасности. Мне платили деньги за то, что я подписывал документы без проверки. Я…я на самом деле пытался помочь рабочим, н-но меня никто не слушал. Мало того, мне пригрозили, что я лишусь должности и лицензии, если информация выйдет за пределы департамента.

– Стандартная схема давления (ведущий усмехнулся). Мне кажется, что в эшелонах власти Стронгтауна требуется чистка, как в своё время в…(помехи)…

– Приехали, – Карла притормозила возле покосившейся вывески на въезде в посёлок, на ржавых железных воротах висела порванная и выцветшая жёлтая полицейская лента. – Тут сейчас засилье бродяг, так что держите стволы наготове.

Посёлок встретил их запустением и загаженными мусором дорогами между трейлеров. Трейлеры были сплошь дешёвыми, от «РосКо» или «Камски». Прилегающие участки, на которых в лучшее время цвела трава и цветы в клумбах, теперь пластами лежала пожелтевшая труха. При резких порывах ветра противно скрипели и поворачивались забытые всеми железные петушки.

Двери домов рядом начали открываться и оттуда, начали выбираться люди. Страшные это были люди, поломанные, с дрянными лицевыми протезами, в одежде, подобранной в контейнерах армии снабжения. Вперёд выдвинулся один из них, худой, высокий в красном тёплом пуховике, из рваных щелей которого клоками торчал грязный наполнитель. Он был выбрит, но нечёсан, его всклокоченные седые волосы торчали в разные стороны и вряд ли за последние годы встречались с расчёской. Лицо старика, морщины которого говорили скорее о нелёгкой судьбе, нежели чем о возрасте, выдавало удивление и даже недоумение появлением гостей.

– Кого принесло в наше обиталище, – его громкий и чётко поставленный голос никак не вязался с внешностью. – Разрешите вас поприветствовать.

– Аха, только близко не подходите. Не хватало мне ещё вшей от вас подцепить, – брезгливо поморщилась Карла.

– Вши не виноваты в том, что люди их так не любят. Да и с водой здесь проблем нет, так что мы даже возможность мыться имеем, – старик засмеялся, но потом его скрутил кашель, он согнулся пополам, пытаясь побороть его.

Его поддержала за руку старая женщина, тоже худая и морщинистая. Одета она была бедно, но одежда в отличие от той, что была на старике, была чистой и с виду целой.

– Меня зовут Старым, – произнёс он, когда кашель стих. – Прошу прощения за первое впечатление. Мы не бродяги, как может показаться. Здесь все те, кому не повезло в жизни. Моя паства – это те, кого компании выбросили на свалку жизни.