Текст книги "Богомол (СИ)"

Автор книги: Игорь Колосов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Сурта намертво вцепился в ружье. После нескольких секунд безрезультатной борьбы Донской потянул его к веранде.

– В дом! – крикнул он.

Сергей Анин вскинул револьвер в правой руке. Спусти курок, но в последний момент его дернул Пинчук, и пуля ушла поверх забора в лес.

Богомол пожирал очередную жертву, игнорируя ошалевших от паники людей, метавшихся в непосредственной близости. Мужчина кричал не переставая.

Донской выпустил ружье и забежал на веранду. Сурта заскочил на веранду следом под напором жены, толкавшей его сзади. Донской распахнул дверь, ведущую в дом, пропустил Олега с женой и захлопнул ее, опустив крючок.

Пинчук вытянул Анина со двора. Анжела Маверик бросилась к микроавтобусу. Анин, находившийся к ней спиной, не видел этого. Он подался влево, к соседнему дому. Пинчук, не выпускавший его рубашку, спотыкался, но не отставал. Грожин с исказившимся от боли лицом побежал за ними.

Маверик запрыгнула в салон, не удержалась и упала на сиденье, ушибив правое колено. Застонав, приподнялась и оглянулась.

Трое парней один за другим скрылись во дворе соседнего дома.

– Куда вы? – в панике вскричала девушка.

Она видела поверх забора, как они подбежали к двери, попытались открыть ее и, когда та не поддалась, выбили ее несколькими ударами ног.

Мужчина, попавший в тиски насекомого, перестал кричать.

Анжела на секунду застыла, как будто расстояние до земли увеличилось в десятки раз и не решилась покинуть микроавтобус. Она поняла, не смотря на панику, – путь в первый дом ей закрыт. Она не выдела из «фольксвагена» ту часть двора, где богомол атаковал хозяина дома, обзор скрыл фасад дома. Наступившая тишина лишь ухудшила положение: богомол мог переместиться сейчас куда угодно.

На какой-то короткий миг Маверик показалось, что она теряет сознание, такой силы ее охватил ужас. Она оказалась в одиночестве и без оружия, а чудовищная тварь, убившая уже пять человек, снова затаилась в засаде.

Маверик закрыла дверку микроавтобуса.

Попытайся уехать, пока не поздно! Попытайся, хоть ты и одна, в противном случае останется сидеть и ждать, пока за тобой придет смерть!

Девушка подалась к сидению водителя.

Ключа в замке зажигания не было. Словно не поверив этому, она коснулась замка ладонью. Кожу поцарапало – в щели находился тонкий обломок. По-видимому, Донской, заглушив двигатель, выпрыгнул, по инерции не выпустил ключ из руки, и тот сломался.

Анжела выглянула через окошко водительской дверцы. Так и есть. На земле лежал обломившийся ключ.

Девушка беспомощно оглянулась по сторонам и зарыдала.

Глава 4

1

– Пиня!

Саша Пинчук оцепенел. Осознай он, что его зовут, он бы не смог ответить. Он так и стоял, глядя в окно.

Богомол как будто загипнотизировал его. Тварь находилась совсем близко, в каких-нибудь трех-четырех метрах, и между ними было лишь оконное стекло. Парень видел только ее голову и передние ноги, приподнятые в «молельной» позе, остальное скрывали ветви кустарника.

Не дождавшись ответа, Грожин шагнул на порог спальни.

Богомол атаковал. Он прыгнул, но стекло помешало точности. Оно треснуло под стремительным натиском метрового жесткого тела, и тварь не достала жертву.

Пинчук отшатнулся.

Грожин замер на пороге и вскрикнул.

Богомол, на мгновение, казалось, застрявший в оконном проеме, снова прыгнул.

На этот раз его «тиски» охватили человека. Шипы передних ног сдавили Пинчуку голову, парень даже не крикнул.

Анин появился в комнате, когда богомол приподнял одногруппника, встряхивая его, словно мешок, набитый тряпьем. Анин видел только голову богомола, задние ноги, расставленные в стороны, и голени передних ног, впечатавшиеся в затылок и спину Пинчука.

Он почти не целился, дважды спустив курок.

Первым выстрелом выбило щепки из оконной рамы, вторым разорвало плечо Пинчуку.

Парень был уже мертв – богомол жадно вырывал куски из его груди.

Грожин толкнул Анина, выскакивая из комнаты. Анин удержался, ухватившись за дверной косяк. Попятился, держа дверной проем спальни под прицелом.

Грожин остановился перед верандой, словно под ногами лежала пропасть. Анин захлопнул дверь спальни, отступая, пока не уперся ему в спину.

Из соседней комнаты доносились недвусмысленные звуки: богомол опустошал человека.

Анин почувствовал панику и ужас Грожина, и осознал, что едва удерживает револьвер в руке.

Один патрон, мелькнула мысль, у меня остался один патрон.

– Выходи! – гаркнул Анин. – Иначе нам – конец!

Грожин уперся руками в дверной косяк.

– Давай же! – толкнул его Анин. – В соседний дом! У них ружья.

Грожин шипел, как змея, не двигаясь с места, на губах повисла пена. Анин нырнул у него под рукой, намереваясь, если понадобится, покинуть дом в одиночку. Если промедлить, не спасется и он.

Грожин в последний момент схватил его за плечо, пальцы стальной хваткой уцепились за рубашку. Несмотря на свое состояние, Грожин намертво держал одногруппника.

– Отдай револьвер, – прокаркал он.

Рубашка затрещала.

– Уходи отсюда, – ответил Анин. – Мы успеем добежать.

– Отдай, – хрипел Грожин.

Анин уже не слышал звуков из спальни. Он ударил Грожина левой рукой по скуле и рванулся из дома – в ладони одногруппника остался рукав.

Грожин взвыл. Анин пересек внутренний двор и с разбегу попытался перемахнуть его.

Грожин бросился следом.

Не желая выбросить револьвер, Анин помог себе только кистью одной руки. Ему пришлось скатываться на другую сторону, лежа на перекладине забора. Ржавый гвоздь торчащей из дерева шляпкой разорвал на груди рубашку, оставив на теле глубокий, неровный след.

Анин вскрикнул от боли. На другую сторону он спрыгнул одновременно с Грожиным, догнавшим его.

Им нужно было обежать дом. Грожин, рванувший вдоль боковой стены к огороду, зацепился и оказался на земле.

Внезапно распахнулось единственное на этой стороне окно.

– Сергей! – это была Ольга Сурта.

Анин вскочил в оконный проем и, спрыгнув, растянулся на полу.

Следующим стащили Грожина.

5

Анжела Маверик встала на колени и выглянула в окошко. Решимости ей придала мысль, что богомол где-то возле соседнего дома. Лишь тварь могла спровоцировать выстрелы.

Соседний двор пересекал Сергей Анин. За ним с веранды выбежал Витя Грожин.

Секунда – и угол дома скрыл их от взгляда Анжелы.

Девушка сжала кулаки, чувствуя, как наворачиваются слезы. Что-то выталкивало ее из микроавтобуса, выталкивало подобно волне, идущей к берегу, но Маверик уцепилась за спинку сидения и разжать пальцы было выше ее сил.

Беги в дом! Тварь в соседнем дворе, ты успеешь!

Она упустила подаренные ей секунды, и теперь стало поздно. Она почувствовала это.

Девушка по-прежнему не видела богомола, однако это ничего не меняло. Лучше не выходить, возможно, смерть минует ее и в этот раз. На глазах выступили скупые слезы, Маверик утерла их ладонью.

Остается ждать. Затаившись и молясь лучшему исходу.

Внезапно она вспомнила о том, что слышала смутный автомобильный гул.

Так и есть. Гул не исчез. Он стал более отчетливым.

Кто-то приближался к хутору.

Маверик опустилась на пол, снова закрыла глаза. Губы ее что-то шептали, девушка не осознавала смысл этих быстрых горячих слов, будто все происходило в тяжелом бреду.

Автомобильный гул усилился. Теперь Маверик поняла, кто-то не просто едет сюда, он мчится на максимально высокой для проселочной дороги скорости.

Анжела вспомнила о Вересове.

Сердце ее перевернулось в груди, как некое живое существо. Да, это он. Лишь сейчас она осознала, будь это кто-то из жителей хутора или заблудившиеся любители лесных прогулок, для ребят и для нее лично вряд ли бы что-то изменилось. Скорее всего богомол уничтожил бы ничего не подозревающего человека, что лишь оттянуло бы их общую участь.

Вересов – другое дело. Во-первых, он вооружен, в этом нет сомнений, во-вторых, он должен понимать, что дело нечисто, раз уж нашел их компанию. Вересов будет осторожен.

Машина приближалась. Стало ясно, что едет легковой автомобиль. Конечно, синяя «ауди».

Совсем близко.

Маверик почувствовала волну холода. Вересова нужно предупредить. Он будет осторожен, бесспорно, однако он абсолютно не представляет род опасности.

Если он не узнает заранее, он погибнет.

Девушка сжала кулаки, ее затрясло. Если она попытается предупредить Вересова, она выдаст свое местонахождение. Пусть Вересов спасется, однако ей он ничем не поможет.

В то же время Вересов – их единственный шанс.

Машина вынырнула из леса. Водитель резко затормозил.

Анжела привстала и выглянула в окошко. Да, это был Дмитрий Вересов. Страх за собственную жизнь снова придавил ее к полу.

Нужно было выбирать.

Она проклинала себя и в то же время находила доводы против. Водитель тем временем не выбежал из машины, он медлил. Девушка поняла, что плачет.

Решайся!

Щелкнула дверца – мужчина вышел из машины.

6

Ольга Сурта повернулась к Сергею Анину и ахнула. Место разрыва цветастой рубашки быстро темнело от выступающей крови. Анин сжимал зубы, лицо его исказилось.

Грожин, задыхаясь, стоял на коленях и локтях, как будто что-то искал на полу.

Олег Сурта стоял с ружьем, уперев приклад в грудь, и смотрел строго в окно, пока Донской закрывал рану.

В тесной кухоньке было не развернуться. Донской, закрывший окно занавеской, отпрянул от окна и наступил Грожину на руку. Тот взвыл, матюгнувшись, схватившись за палец левой руки, заговорив что-то невнятное.

– Заткнись, – процедил Донской.

Ольга помогла Анину встать.

– Господи, как глубоко! Тебя нужно перевязать.

– Где Пиня? – спросил Сурта.

– Его нет, – выдохнул Анин.

– Сколько крови, – причитала Ольга, – Боже!

– Обожди, Ольга, – пробормотал Анин.

Донской рассвирепел:

– Выметайтесь отсюда! Отойдите от окна.

Они вышли из кухни. Сурта, пятясь, все еще держал под прицелом кухонное окно, выходившее на соседний двор.

Богомол не показывался. Судя по всему, он не успел перехватить двух бежавших человек и теперь не собирался преследовать их тем же путем. Однако, уверенности в этом не было.

Я остановлю кровь, – сказала Ольга. – Только где тут бинты или марля?

Она повернулась к кухне, но ее муж запротестовал.

– Нет! Не заходи туда.

– Олег, если в доме есть йод и бинты, то скорее всего тут.

– Нет, я сказал.

Анин прижимал левую руку к груди, сквозь пальцы выступала кровь.

– Ольга, – сказал он. – Позже.

Донской глянул на револьвер в его правой руке.

– Патроны есть?

Помедлив, Анин ответил:

– Один.

Короткая пауза. Донской предложил:

– Отдай его пока мне. Лучше займись раной.

Они смотрели друг другу в глаза. Затем Анин отвел взгляд, посмотрел на окровавленную ладонь.

– Отдай пока мне, – настаивал Донской.

– Нет, – тихо ответил Анин, после чего будто встрепенулся. – Зачем? Там всего один патрон.

Донской промолчал, лицо его исказилось так, что он показался стариком.

Ольга Сурта прошла в нишу передней комнаты и вернулась с куском простыни.

– Приложи, – сказала она Анину. – Через пару минут я поищу в кухне…

– Тихо! – рявкнул Донской, вскинув руку.

Он стоял на пороге комнаты, чьи окна выходили на улицу. Объяснений не понадобилось – все услышали, что к хутору едет машина.

Они суетливо переместились к окнам фасада.

Между деревьев мелькнул синий автомобиль. Шум перепалки позволил расслышать гул двигателя в последний момент.

– Вересов! – выдохнул Анин.

Он радостно хлопнул Сурту по плечу. Ольга вымученно улыбнулась.

Олег Сурта заметил:

– Он ведь не знает, что с нами произошло.

Радость Анина улетучилась:

– Да, – согласился он.

– Нужно предупредить его, – сказала Ольга.

Синяя «ауди», вынырнув из леса, резко сбавила скорость. Вересов остановил машину на некотором расстоянии от джипа и микроавтобуса, он не стал подъезжать к ним вплотную.

– Ребята, ну что же вы, – Ольга уцепилась за руку мужа. – Крикните ему.

Сурта покачал головой:

– Он не услышит. Если услышит, не поймет, что ему говорят. Если б не закрытые окна…

– Так откройте окно, – выпалила Ольга.

Донской, стоявший практически вплотную к окну, обернулся:

– Не выдумывай, – процедил он. – Что за дерьмо вам лезет в голову?

Вересов не спешил, рассматривая дома, но было ясно, с секунды на секунду он выйдет из машины и направится к дому, где стоят джип и микроавтобус, в руках он держал ружье.

– Ему надо сказать про тварь, – произнес Анин, делая шаг к окну.

Донской не посторонился.

– Если ты откроешь окно, тварь может ворваться в дом. Стекло – хоть какое-то препятствие, и вы сможете подстрелить ее.

Анин протиснулся к окну.

– Надо сказать Вересову, – прошипел он, морщась от боли в располосованной груди.

Донской отпрянул в сторону.

– Кретины! – прошипел он. – Хотя бы отойдите, пусть кто-то один откроет, а ты, – он посмотрел на Сурту. – Держи окно под прицелом.

Анин уже возился со шпингалетом окна, заедавшим, туго идущим вверх – похоже, окна фасада не открывали давно. Анину было тяжело: левую руку он прижимал к повреждению, в правой держал револьвер, и ему помогла Ольга.

Донской попятился от окна. Он думал о том, что богомол вполне может притаиться в палисаднике, и его не заметишь, пока не высунешься из окна. Следом за ним отстранился Грожин.

Вересов вышел из Машины, на секунду остановился и сделал шаг.

Анин наконец распахнул окно.

Вересов услышал скрежет и остановился, дуло его ружья оказалось направлено на фасад дома.

– Дима! – закричал Анин. – Не подходи сюда! Вернись в машину!

– Закрывайте окно! – рявкнул Донской.

Сурта оттащил жену от Анина. Тот закрыл окно, задернул занавеску.

– Да отойди ты, – Донской, не удержавшись, потянул Анина на себя.

Анин вырвал руку, пытаясь увидеть, что делает Вересов. Мужчина по-прежнему стоял перед автомобилем.

Глава 5

1

Он ожидал чего угодно, только не этого.

Увидев обе машины и «москвич» жителя Арсеньево, Дмитрий Вересов испытал облегчение: наконец-то он нашел их. Однако отсутствие людей, тишина, кажущееся запустение насторожили его.

Несмотря на спешку, он решил подстраховаться.

Одного из ребят, скорее всего девушку, кто-то убил. Более того. Вересов допускал мысль, что он знает не все, не все заметил. Их кто-то преследовал от самого Котлована, Вересов не задавался вопросом, кто это, хотя в глубине души осознавал, что вряд ли человек.

Незнание создавало множество опасений. Вересов заставил себя остановиться на некотором расстоянии. Все что угодно, Только не действовать сломя голову.

Он узнал голос Сергея Анина. Вспыхнувшая паника и удивление заставили его оцепенеть. Вересов слышал еще чей-то голос, требовавший закрыть окно.

Что Анин и сделал в конце концов.

Снова наступила тяжелая тишина, рождавшая ощущение, словно крик Анина – иллюзия.

Вересов ждал.

Нечто загнало молодых людей на хутор, в этот крайний дом. Нечто загнало их и теперь выжидало, притаившись.

Ничего не происходило.

Вересов вдруг почувствовал себя измученным. Жара пригибала его к земле своими сухими руками. Он поколебался и забрался в «ауди». Необходимо обдумать ситуацию.

Сергей Анин жив, живы и большинство из его компании. Однако они не рискуют выйти. И его не подпускают истеричными криками.

Кто же загнал их сюда?

Время шло. Вересову казалось, он ждет долго. Он понимал, что рано или поздно вынужден будет выйти из машины и направиться к дому, но что-то удерживало его в салоне. Он слышал в голосе Анина страх и… тревогу за него. Сергей ТРЕБОВАЛ, чтобы он не приближался к ним, более того, проси вернуться в машину.

Руки Вересова сжимали цевье ружья, они скользили, будто были вымазаны маслом.

Нет, он больше не может ждать! Именно неизвестность подтачивала его силы больше всего, а не жара, страх за собственную жизнь и жизнь молодых парней, за которыми он не уследил. Вересов заерзал на водительском сидении, настраиваясь на то, что сейчас двинется к дому. Он поудобнее перехватил ружье.

Открыл дверцу.

В заднее стекло «ауди» что-то ударилось.

Лишь ожидание чего-то подобного, чьей-то внезапной атаки позволило Вересову среагировать.

Мужчина обернулся, направив назад ружье.

На багажнике «ауди» оказалось какое-то существо, похожее на громадное насекомое. Заднее стекло, остановившее тварь, покрылось паутиной трещин. Треугольная голова насекомого тюкнула в ставшую непрозрачной преграду.

Вересов не поверил увиденному. Удивление стоило ему времени и это все решило.

Он спустил курок, когда насекомое взлетело вверх. Стекло вынесло полностью. Грохот выстрела заставил Вересова зажмуриться. Заднюю часть салона застлало пороховым дымом.

Вересов быстро перезарядил ружье.

Мелькнуло что-то сбоку.

Вересов еще держал под прицелом проем заднего окна.

Ветровое стекло затрещало, готовое вот-вот провалиться внутрь: тварь атаковала автомобиль спереди.

Вересов отпрянул между передних сидений, неловко направляя ружье в другую сторону. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза.

Краткое мгновение. Насекомое и человек. Расстояние – чуть больше полуметра.

Дуло ружья почти уперлось в стекло.

Насекомое подпрыгнуло, Вересов спустил курок. Казалось, от грохота у него расколется голова. Руки сами собой зарядили ружье. Мужчина чувствовал на лице множество точечных порезов – вонзившиеся в кожу осколки стекла. Один из них пронзил правое веко. Когда Вересов открыл глаза, один уже заливала кровь.

Чувствуя запах собственной подпаленной кожи, Вересов суматошно искал громадное насекомое, не зная, что делать: податься на заднее сидение, остаться впереди или вообще покинуть машину и бежать к дому.

2

Анжела Маверик почувствовала тяжесть внизу живота, когда раздался первый выстрел, и едва не обмочилась.

Девушка по-прежнему вжималась в пол и слышала, как после предупредительного крика Анина Вересов вернулся в машину. Снова потянулись целые порции неизвестности, и Анжела ощутила, как ее тело выкручивает от нетерпения, страха и неудобного положения.

Ну что же он?

Она больше не могла. Остатки здравомыслия постепенно истончались, превращаясь в ничто. Если бы она могла хоть что-то сделать.

Маверик решила, что надо выглянуть в окошко, но не сделала этого. Она заставляла себя подняться с пола салона несколько минут, пока грохот выстрела буквально не подбросил ее.

Она увидела, как богомол завис над синим автомобилем, спикировал на ветровое стекло. И отскочил в сторону.

Второй выстрел.

Маверик осознала, что делает, лишь позже. В тот момент в голове была пустота. Время растянулось, текло медленно – медленно, как растаявшая смола по стволу дерева.

Богомол завис на машиной снова, распустив две пары крыльев.

Путь оказался свободен – тварь сосредоточилась на определенной жертве. Это не могла длиться даже минуту, но какие-то секунды были.

Маверик буквально прыгнула на дверцу. Откатила ее и вывалилась наружу. Ее как будто что-то вытолкнуло, некий сгусток обезумевших инстинктов, обостренных, обнажившихся до предела.

Девушка бросилась к калитке. Та была закрыта, и секунду Анжела боролась с ней. Теперь она пожалела, что покинула микроавтобус. Пожалела, но было поздно.

Наконец калитка распахнулась.

Маверик побежала к веранде. Все звуки исчезли, кроме одного – ей казалось, позади нечто рассекает воздух. Она едва не споткнулась. Веранда была открыта. Девушка вбежала туда и схватилась за ручку двери, ведущей внутрь дома.

3

– За другими окнами надо смотреть, – бормотал Андрей Донской.

Никто как будто не слышал его – они смотрели на синюю «ауди», где находился Вересов, и тыльная сторона дома осталась без присмотра.

Когда богомол атаковал, они застыли, как изваяния, не в силах среагировать на происходящее, пока Ольга Сурта не выкрикнула:

– Анжела!

Они видели, как Маверик вбежала во двор и секунду спустя уже была на веранде.

Никто по-прежнему не двигался.

В дверь заколотили с обратной стороны.

– Откройте! – в голосе послышалось отчаяние.

– Крючок! – выпалила Ольга и бросилась к двери.

Ей пришлось оттолкнуть Грожина, стоявшего у нее на пути. Никто, кроме Донского, не пошевелился.

Анин не отводил взгляда от «ауди».

Ольга Сурта впустила Анжелу. Та растянулась на полу.

– Ружье! – выкрикнул Донской. – Почему она не взяла ружье?

Он взглянул в окно – ружье, принадлежавшее хозяину дома, находилось на том же месте – в нескольких метрах от крыльца. Донской бросился к двери.

– Не выходи! – завизжала Ольга.

Донской грубо отстранил ее, рука приподняла крючок.

– Стойте! – выкрикнул Сурта. – Богомол исчез. Его не видно.

Донской заколебался.

– Черт, – процедил он. – Ты уверен?

Короткая пауза.

– Да, – отозвался Сурта. – Нет его.

Донской отпустил крючок, отступил от двери. Ольга помогла Анжеле подняться. Ее била сильная дрожь. Девушку усадили на диван в соседней комнате рядом с кухней.

Донской и Грожин снова подошли к окнам фасада.

– Что с ним? – спросил Грожин после непродолжительной паузы.

Вересов оглядывался по сторонам, прилаживая руку ко лбу, щекам, подбородку. Один глаз у него был закрыт.

Анин мрачно пояснил:

– Его ранило осколками стекла. Когда он стрелял.

– Боже, – прошептала Ольга Сурта, подошедшая к ним сзади. – У него все лицо в крови.

Анин смотрел, не отводя взгляда, и чувствовал, как ему хочется дать волю слезам. У него дрожали руки и подбородок.

Вересов, которого он уважал, некий образец последовательности, рассудительности и самообладания, сейчас напоминал загнанного зверя, не знающего, с какой стороны его попытается ужалить змея. Лицо его было в мелких порезах – словно за одну ночь высыпали родимые пятна. Они кровоточили. Расстояние мешало рассмотреть выражение лица мужчины, но и без этого от прикрытого взгляда веяло жутью.

Он не выдержит так долго, подумал Анин. Если даже насекомое не атакует, Вересову придется быть в постоянном напряжении. В конце концов у богомола вряд ли окажется меньше терпения.

– Ребята, – прошептала Ольга Сурта. – Как ему помочь?

Донской глянул на нее.

– Как помочь ЕМУ? – переспросил он, на губах появилась презрительная ухмылка. – А кто поможет НАМ?

Ольга ответила ему таким же взглядом.

– Меня от тебя начинает тошнить.

Донской изменился в лице и растерялся, не зная, что сказать.

Анин набрал в легкие воздуха и закричал:

– Дима, уезжай! Быстрее уезжай!

Грожин отпрянул, закрывая уши руками.

– Прекрати! – Донской оттянул Анина, и крик захлебнулся. – Ты только привлекаешь эту тварь. Лучше следи за окном.

У Анина заблестели от слез глаза.

– Пусть уезжает, – твердил он.

– Ты за окном следи, говорю, раз у тебя оружие, – заметил Донской.

Олег Сурта произнес:

– Если Вересов сможет уйти, о нас узнают и придет помощь.

– Богомол вряд ли от него отстанет, – сказала Ольга.

– Тогда кто-нибудь из нас успел бы сесть в джип и попытаться вырваться отсюда.

Донской поджал губы.

– Ты даже не знаешь, где эта гадина: преследует «ауди» или затаилась здесь.

Сурта ничего не сказал, отведя взгляд – у него не было аргументов на то, чтобы возразить Донскому.

К ним подошла Анжела Маверик. Донской почувствовал движение сзади, обернулся и секунду-другую рассматривал девушку. Та еще только-только приходила в прежнее состояние: грудная клетка вздымалась, глаза, широко раскрытые, неуверенно следили за лицами одногруппников.

Донской произнес, обращаясь к Сурте:

– Хватит торчать всей кучей в одном месте. Тебе бы лучше занять позицию, чтобы ты видел входную дверь и окно кухни. Заодно сможешь контролировать заднее окно.

Сурта молчал, изучая Донского. Его взгляд мог выражать невысказанные вслух вопросы: почему именно он должен находиться в задней части дома или почему Донской командует?

Артем заметил его взгляд и добавил:

– Что? У тебя ведь ружье. Если имеешь что-то против, отдай его мне.

Сурта повернулся и пересек соседнюю комнату, Ольга последовала за ним.

Донской обратился к Анину:

– Ты, Сергей, стой здесь. Твое – эти два окна. Только умоляю, не кричи больше. Вересов уже понял, что дела у нас плохи, все остальное зависит от него. Хорошо?

Донской похлопал Анина по плечу. Тот сбросил его руку, по прежнему следя за «ауди» и человеком, сидящим в ней. Донской какое-то время рассматривал его затылок, чувствуя глухую бесконечную ненависть. В конце концов он сдержался и обратился к Грожину:

– У хозяина было ружье. Значит, есть и патроны. Давай-ка поищем.

Грожин тупо смотрел на него, и Донской направился для начала в кухоньку. Анжела Маверик последовала за ним. За ней – Грожин.

4

– Нет тут ничего, – пробормотал Донской и выглянул из кухни.

Анжела Маверик продолжала возиться в захламленном углу возле печки. Грожин, мрачный, безмолвный, непонятный, как темная яма, разогнулся и посмотрел на Донского.

Олег Сурта, на время их поисков следивший за кухонным окном, посторонился, пропуская Донского. Тот встретился взглядом с Ольгой, обернулся к Грожину и Маверик.

– Если патроны есть, наверное, они в той нише. Хозяин там спал.

Маверик пробормотала:

– Сейчас, еще немного.

Донской смотрел в окно. Дом в соседнем дворе заставил вспомнить то, о чем он хотел спросить парней, прибежавших оттуда, спасшихся бегством, но оставивших одного из них.

Донской посмотрел на Грожина.

– Что произошло в соседнем доме?

Грожин смотрел на него, глаза казались бессмысленными.

– Как случилось, что Пиня погиб? – снова спросил Донской.

Грожин молчал, и Донской прошел к Анину. Из кухни вышла Маверик. Все прислушивались к их разговору.

– Объясни, – попросил Донской. – Как богомол пробрался в дом?

Какое-то время Анин молчал, и Донской, повысив голос, добавил:

– Эта тварь, как я понял, перед нападением сидит в засаде. Она еще ни разу не пыталась залезть сюда. Я уверен, она ждет. Как же получилось, что она ворвалась к ВАМ? – пауза. – Нам всем надо знать это, не только мне.

Анин посмотрел на него. В глазах – усталость и боль, и еще что-то, как будто он чувствует за собой какую-то вину.

– Витя и Саша обошли дом, выглядывая в окна. Я смотрел за дверью – она не закрывалась. Потом… Саша не выходил из спальни, Вия звал его, но тот не отвечал. Потом стекло разбилось. И… тварь схватила его.

Донской обернулся к Грожину.

– Ты видел, как это было?

Помедлив, Грожин кивнул.

– Где стоял Пиня? Возле окна?

– Да.

Донской скользнул взглядом по окнам.

– Послушайте, там занавески есть?

Анин покачал головой.

– Нет.

Донской щелкнул пальцами.

– Все ясно. Богомол сидел возле дома и ждал. Остолоп Пиня вплотную подошел к окну, и тварь заметила его.

Ольга Сурта тихо сказала:

– Не говори так про него. Его ведь больше нет.

Донской игнорировал это замечание. Он неожиданно схвати Анина и потянул на себя.

– Не подходи больше к окну ближе, чем на три метра, – он повернулся к остальным. – Слушайте все. Если нам повезет, и тварь не полезет сюда вслепую, есть шанс, что все останутся живы. При одном условии: никто, повторяю, никто не должен подходить к окнам слишком близко. Разве только те, у кого оружие, и то, если держать его перед собой.

Никто не произносил ни слова. Донской бегло осматривал их лица.

– И смотрите за окнами, – добавил он. – Особенно за кухонным. Там ведь нет занавески. Оно – самое опасное.

Грожин отошел к стене, заняв наиболее удаленную позицию от окна комнаты. Анжела Маверик помедлила и направилась к нише. В нескольких метрах от заднего окна девушка остановилась. Чтобы зайти в нишу, ей нужно было приблизиться к окну почти вплотную.

Она колебалась, как будто стояла на ярком свету, а за стеклом была бездна, нечто таившая в своем чреве. Слова Донского возымели эффект.

Ольга Сурта потянула за руку мужа, смотревшего на Донского и Анина, и указала на Маверик. Сурта кивнул и подошел к девушке. Очень медленно приблизился к окну, дуло коснулось прозрачной занавески.

Маверик подождала и полминуты спустя проскользнула в нишу.

Анин вдруг шагнул к окну.

– Зачем? – процедил он.

Донской ринулся к нему и увидел, Вересов вышел из машины.

– Зачем он это делает? – повторил в отчаянии Анин.

Остальные бросились к ним. Последней выбежала из ниши Маверик.

Мужчина держал ружье перед собой и вращал головой, чтобы видеть подступы со всех сторон. Кровь на лице начинала запекаться, но один глаз по-прежнему не открывался. Он отходил от «ауди» медленно, короткими, редкими шажками, словно шел по льду, недавно покрывшему речку.

– Он идет к нам, – сказала Ольга Сурта.

Вересов шел не прямо, он смещался влево от себя, по-видимому, старался оказаться ближе к середине открытого пространства, и его заслонил микроавтобус. Теперь они видели его сквозь салон «фольксвагена».

– Дима, уезжай! – закричал Анин.

– Осторожнее, – Донской попытался отстранить Анина от окна, но тот не поддался, уцепившись окровавленной рукой за стену.

Вересов резко повернулся.

– Нет! – вскрикнул Анин.

Из-за деревьев выпрыгнул богомол. Вересов не успел повернуться и направить ружье в тварь. Богомол поднял его. Раздался выстрел, но он не причинил насекомому вреда.

– Олег! – воскликнула Ольга Сурта. – Стреляй! Он убивает его, стреляй!

Богомол сжал шею и грудь мужчины, и тот задергался в конвульсиях. Не дождавшись смерти своей жертвы, тварь начала пожирать его.

– Не в стекло! – вскрикнул Донской и отдернул штору.

Ольга распахнула окно, и Сурта выстрелил.

Грожин повалился на пол, зажимая уши. Маверик отпрянула. Донской согнулся, словно ему нанесли удар под дых. Отдача едва не опрокинула Сурту, парень удержался, готовый выстрелить снова.

Видимость застлал пороховой дым. Когда он рассеялся, они увидели, что зарядом снесло стекла микроавтобуса. Богомола они не обнаружили, правда, кое-что слышали – пожирая жертву, он переместился чуть ближе, и теперь его скрывал корпус «фольксвагена».

Богомол был совсем рядом, но они не могли достать его выстрелом.

– Чертов бус! – прохрипел Сурта.

– Хватит! – гаркнул донской. – Закрывайте окно.

Прежде, чем он достиг оконного проема, Сурта снова спустил курок. Выстрелом раскурочило дверцу, «фольксваген» встряхнуло.

Донской дико закричал, отшатнувшись и хватаясь за плечо.

– Ты обжег меня, скотина!

Ольга оттолкнула мужа, захлопнула окно.

– Скотина! – вопил Донской, ткань футболки у него на плече почернела. – Ты чуть не убил меня!

Сурта ошалело переводил взгляд с Донского на микроавтобус, в дверце которого зияла дыра с рваными краями. Анин плакал.

Анжела Маверик, отступившая в соседнюю комнату, с опаской смотрела на своих одногруппников.

Наконец Донской осадил себя, перестав кричать, он изучал предплечье левой руки, где обгорели волосы.

Анин сквозь выступившие слезы уловил вынырнувшую из-под «фольксвагена» тень – богомол закончил пиршество и переместился из своего временного укрытия, исчезнув из виду.

– Он залетел во двор, – прошептала Ольга Сурта.

Молодые люди напряглись; теперь не так, как в случае атаки насекомого на Вересова – сейчас нечто подобное грозило каждому из них.

Донской, потирая руку, мрачно произнес:

– Разойдитесь по своим местам. Как договорились.

5

Сергей Анин сидел на полу у стены. Револьвер в руке он держал направленным на окна фасада. Он также контролировал окно, выходившее во двор. Анин видел крышу микроавтобуса и деревья позади него.