Текст книги "Вождь Диких земель"
Автор книги: Игорь Адамович
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Тушите свет – поперло быдло кверху…
Публика, ожидавшая произведение, аналогичное исполненному менестрелем, но только на оркский лад, потрясенно затихла.
Шокированный зал безмолвствовал, ряшка барона наливалась дурной кровью, за ближним столом громким шепотом обсуждали новость, что, оказывается, плебейское происхождение барона получило известность даже у орков.
Барон вскочил, вцепившись в рукоятку меча побелевшими пальцами, но тесная зала и обилие гостей не дали ему возможности даже полностью вылезти из-за стола.
Полагаю, такой бури эмоций не видела даже украинская Рада на своих веселых заседаниях. Исходящего на удобрения барона с трудом держали четыре королевских стражника, рядом еще двое выкручивали меч из лапки его сына. Кое-кто из его соседей по столу сверлил меня ненавидящим взглядом, но на лицах большинства присутствующих преобладала растерянность. Для дворян он был, как говаривал Уинстон Черчилль, конечно, «мерзавец, но мерзавец свой», а своего вроде как надо защищать. Но с другой стороны, невероятная спесь гонористого барона сделала его крайне непопулярной личностью, да и для дворян Нории он был прежде всего представителем государства-конкурента. Молчание нарушил король.
– Столь дерзновенную балладу я слышу впервые, – медленно протянул он.
В это время обретший наконец голос барон активно включился в беседу. Он поливал меня площадной бранью, перемежая ее прогнозами уменьшения срока моей жизни и способами ее завершения. Попутно досталось и королю за приглашение таких гостей и оскорбление его чести, которую монарх дружественного государства, по мнению Сильвата, должен был всячески защищать. Когда же он дошел до исследования моей предполагаемой родословной, я вновь взял слово:
– Ваше величество, я объявляю барона Сильвата лжецом, трусом и бесчестным убийцей беззащитных.
– Это серьезные обвинения. – Во взгляде короля, после наезда на него барона, плескалось раздражение.
– Я могу доказать свои слова. Итак, сэр Сильват сказал, что его сына убил тролль, этакая героическая гибель от рук страшного врага. Но скажите, я похож на тролля?
– Вы утверждаете, что виконт Сильват пал от вашей руки? – Бровь короля приподнялась.
– Да, причем именно от руки, я убил его голыми руками, хотя виконт и был вооружен мечом.
– Ты врешь! – заревел барон. – Мой сын погиб, вступив в страшный бой с троллем, и чудовище смогло сразить его только тогда, когда о каменную шкуру тролля было сломано все рыцарское оружие, вплоть до кинжала.
– Твоего героического отпрыска, чтобы он «вступил в страшный бой», мне пришлось догонять, а вот это тот самый «сломанный кинжал». – Я положил на стол кончар. – У меня также сохранились его доспехи и меч.
Герб на рукояти оружия не оставлял барону шанса. Не давая врагу опомниться, я выдал все, что знал о страшных охотах Сильвата, не забыв упомянуть и о том, что среди его жертв есть и люди-заключенные, да и просто подвернувшиеся резвящимся рыцарям случайные прохожие.
– Это что касается обвинения в убийстве беззащитных… Теперь о трусости. Потеряв сына, барон кинулся в погоню за убийцами, но если б он сразу возглавил отряд из тридцати рыцарей, то легко бы нас догнал, мы уходили на своих двоих. Так почему же погоня окончилась конфузом? Он попросту испугался и, только взяв еще двести воинов, решился преследовать двоих орков. Пешие солдаты тормозили его колонну, и догнать нас уже не смогли.
Сильват от злобы забыл об осторожности:
– А ведь егеря говорили мне, что вас всего двое или трое, если б я их послушал, ты бы сейчас был падалью, мерзавец!
Не использовать такой шанс я не мог:
– Он сам признает, что верные слуги, егеря-следопыты, сообщили ему, сколько нас, и все-таки собрался с мужеством только тогда, когда собрал двести тридцать против двоих. Так что мою балладу, пожалуй, можно завершить так:
Бесстрашие барона несомненно —
Он не боится сотней одного.
А если бардам кинуть по монетке,
То славить будут именно его.
И наконец последнее обвинение – бесчестие. Король защищает своих вассалов и гостей от любой беды, но для защиты чести дворянина во все времена было вполне достаточно только одного человека – самого дворянина.
По рядам рыцарей прошли согласные кивки. Настроение аристократии Нории постепенно менялось в нужную мне сторону, я решил заканчивать.
– И если б он был отважным рыцарем, то после моей песни немедленно обратился бы к королю с просьбой, с которой сейчас обращаюсь я. Ваше величество, прошу разрешить мне честные поединки – с бароном Сильватом и его менестрелем. Я намерен доказать свою правоту мечом.
Мой оппонент опять попытался перевести стрелки с себя на кого-нибудь еще, явно не желая никаких поединков:
– Орк не достоин вызвать рыцаря, этого (непечатное выражение) плебея надо просто повесить. Вы что, не видите, в моем лице он оскорбил славную семью таннийских дворян.
Договорить ему я не дал:
– В твоем лице я оскорбил только твою трусливую рожу. – Вокруг заулыбались. – А что касается остального… – Тут я повернулся к знати. – Кто из вас, благородные рыцари, согласен принять в свою семью этого негодяя? Он – позор вашего рода, и я все равно когда-нибудь убью его.
Аристократия посматривала на короля, тот в раздумье потеребил бородку и вынес свой вердикт:
– На просьбу нашего гостя орка мы отвечаем следующее. По законам нашей страны с менестрелями поединки не ведутся, иначе, учитывая их острые языки, мы останемся без людей искусства. К тому же ваша победа в острословии при исполнении баллад несомненна. – Тут он улыбнулся уголком рта и продолжил: – Поединков же между гостями я не допущу.
Сильват с сыном демонстративно покинули зал, но их примеру никто не последовал.
Пиршество продолжилось, король опять предоставил мне слово, мол, хотели говорить об орках, а получилось все о Сильвате. Поразмыслив, я снова взялся за местную гитару.
– Господа, вы хотели услышать об орках, я спою о том, кем являются в первую очередь обитатели наших земель.
– Убийцами.
– Грабителями.
– Насильниками.
– Захватчиками.
– Темными, – посыпались реплики с разных концов зала.
– Во многом вы правы, но не это главное.
Я улыбнулся и тронул струны:
– Отменно исполнено, – высказался граф Райнер.
– Да, удача необходима всем, – задумчиво протянул король, – полагаю, темные земли не исключение.
– Вы неплохой бард, – обратился ко мне менестрель, – мы в Бардсити знаем толк в песнях, вы честно победили меня, и моя лютня останется у вас.
– У нас бытует мнение о процветании у орков рабства, беззакония, невежества и грубости, но, если судить по вам, это не совсем верно, хотелось бы узнать больше. – Король явно заинтересовался, монаршей хандры как не бывало.
– Ваше величество, в темных землях встречаются разные обычаи. Клан Кровавого клыка, например, полностью подходит под вашу характеристику. Более сильный грабит, порабощает или просто пожирает слабейшего. Клан Черных секир – более цивилизованное общество, имеется правитель, дружина, развиты ремесла, особенно кузнечное. Соблюдаются определенные обычаи, выполняющие роль законов. А вот гоблины и огры Диких земель – действительно, полуживотные, у них нет ни властителя, ни даже семей. Просто шайки убийц-людоедов.
Весь оставшийся вечер я рассказывал о темных землях. В финале моей повести король перешел к теме межрасовых отношений:
– А каково отношение к нам, людям?
– В основном негативное. Впрочем, друг к другу – не намного лучше.
– А ваш род?
– Клан Изумрудного дракона не враждует с Норией. Мы были бы не прочь установить дипломатические отношения с вашим государством.
– Хм… – король иронически приподнял бровь, – а вы представляете, что скажут наши подданные, узнав о мире и добрососедстве с орками?
– Пограничные области будут рады безопасности рубежей, ремесленники получат новых заказчиков. А купцы станут просто молиться на вас за такое решение – торговля с темными землями принесет им миллионы. Отсюда увеличение поступления налогов в казну государства.
– Весьма неглупо, – король задумался, – хотя не все так просто, но обдумать ваше предложение стоит. Во всяком случае, мы рады вашему визиту. Скажем так: у нас не мир, но перемирие. Статус нашего гостя сохраняется за вами.
После приема король вызвал в свой кабинет главнокомандующего армией герцога Тираса, графа Райнера и верховного мага.
– Признаюсь, сэр Райнер, вы перевыполнили свое обещание уничтожить мою хандру, – улыбнулся король, – наш сегодняшний гость просто чудо, я хотел бы знать ваше мнение о нем, господа.
– Мне приходилось допрашивать пленных орков и пару раз вести переговоры с их вожаками, но все они в лучшем случае тянули на атаманов банд, – первым высказался герцог, – а здесь совсем другой уровень, если забыть о внешности, то этого Торна вполне можно принять за дворянина. И кстати, он очень похож на человека.
– Таких орков я не только не видел, но и не слышал о подобных, – добавил Райнер и усмехнулся. – Он просто морально уничтожил барона Сильвата на месте. «Аристократ помойки» – такого ярлыка не приклеивали еще никому, думаю, песенка о бароне будет звучать по всей Таннии. Кстати, нынешний, насмерть обиженный Сильват, мне нравится гораздо больше прежнего, да и сравнение Таннии с помойкой весьма кстати.
– Во время приема я осмотрел его ауру, – медленно протянул маг, – на нем не было никаких иллюзий, так что это, несомненно, орк. Он далеко не глуп, смел и хорошо контролирует свои эмоции. Появление такого вождя среди орков может быть опасным, но если он не врал относительно заключения мира и прочих предложений, то здесь есть много интересных возможностей.
– Ну что ж, подождем, будущее покажет, – суммировал король. – Сэр Райнер, позаботьтесь о безопасности нашего гостя на территории Нории. А что касается этого спесивого барона, то вы, граф, правы, для нас это выгодно. Сильватия – пограничное с нами баронство, да и амбиции короля Таннии в последнее время просто непомерны.
Саэна по ошибке едва не пристрелила меня при попытке войти на постоялый двор, все-таки девушка здорово перенервничала. Грамота, выданная графом Райнером, избавила нас от городских стражников. Оставив эльфийке комнату, мы с Конрадом отправились ночевать в телеге, как говорится, на всякий пожарный. Еще затемно мы поднялись, мне надо было нанять погонщиков до границ Нории, где дожидался отряд Хорта.
До точки рандеву добрались без происшествий. На опушке Темного леса я рассчитался с погонщиками и подозвал Конрада для серьезного разговора.
– Помнишь, ты готов был отправиться с нами хоть к троллям? – начал я издалека и, дождавшись кивка паренька, продолжил: – К троллям идти не придется, тебе предлагается жить у орков. Не согласишься, можешь идти с погонщиками. Кстати, я тоже отношусь к народу орков.
– То, что вы не нориец, я догадывался, у вас другие манеры. – Мальчишка не проявлял абсолютно никакого страха. – Кем я буду у вас, господин?
– Свободным человеком, с равными среди остальных жителей правами. Орков не бойся, я не дам тебя в обиду.
– Я иду с вами, мой господин.
Хорт заметил нас еще на подходе, и стоило погонщикам уйти подальше, из ниоткуда материализовались пять коренастых фигур. Я залюбовался мальчишкой – он даже не вздрогнул.
Глава 11
ЗДЕСЬ БУДЕТ ГОРОД ЗАЛОЖЕН
– Как, как ты сказал? Болото? Грязное?! Здесь мой дом!!
Из кинофильма «Звездные войны»
Обоз катился весело, под руководством Конрада орки осваивали премудрости ремесла коневодов, что удавалось далеко не сразу, поскольку кони чуяли в орках хищников. Я и сам попытался выработать навыки верховой езды под удивленными взглядами орков, посадить которых на кого-нибудь, кроме варгов, можно было только оглушив. По совету Конрада я выбрал для себя рослого вороного коня, носившего кличку Черныш, который для начала нацелился было укусить меня за ухо. Получив по зубам, конь обиделся и, взвившись на дыбы, пытался лягаться, тут уже начало лопаться терпение у меня. Рванув узду так, что чуть не разорвал жеребцу пасть, вернул своенравную скотину на четыре конечности, гневное ржание перешло в поросячий визг. Как ни странно, после этого конь стал относиться ко мне с уважением и позволил забраться на спину, только при этом нервно всхрапывал. Но постепенно отношения стали налаживаться, и к вечеру второго дня он уже принял от меня морковку.
Впряженные в семь телег по двое тяжеловозы легко тянули имущество моего народа. Мы шли в ту долину, где держали в плену Саэну. Вампиры недаром избрали для своего гнезда это место. Отвесные стены кратера служили природной крепостью, единственный вход легко перегородить, построив стену с воротами. Озеро в центре долины – неисчерпаемый источник пресной воды, да и места сказочной красоты.
Еще в пути я занялся военной подготовкой, нещадно гоняя орков по программе моего сэнсэя, немного переделанной под их оружие и с учетом их физических возможностей. Отрабатывались основные удары и блоки, серии и каты. Сделав комплекты тренировочных деревянных мечей, я ввел обязательные спарринги и теперь, невзирая ни на какую усталость, два-три часа в день мы посвящали обязательным тренировкам. Впрочем, орки не протестовали, напротив, искусство боя – это было то, что им действительно нравилось.
К концу весны мы добрались до места, должного стать нашей родиной. Стоило нам въехать внутрь кратера, как один из маленьких орчат решил, что его время пришло, и надумал появляться на свет. Орчанку, у которой начались схватки, затащили в экстренно возведенную палатку, и туда отправился Нерен-травник – самый старый орк поселка. Нерен был знахарем, костоправом и зубодером, олицетворяя собой всю медицину деревни. Он же был повивальной бабкой, вернее, повивальным дедкой поселка. Намеревавшаяся было полюбоваться озером Саэна, услышав крик роженицы, мигом прискакала и пулей влетела в шатер.
Минут через десять Нерен и эльфийка вышли наружу, где в волнении кусал губы муж роженицы. Травник тяжело вздохнул и сообщил, что положение безнадежное, волнения и трудности пути сыграли свою роль, спасти роженицу и ребенка он был не в состоянии. Рядом плакала Саэна. Меня захлестнула ярость, рядом умирали молодая женщина и крошечное, еще не родившееся создание, и я был бессилен. Стоп, ярость – ненадежный помощник даже в бою, а здесь не годится вовсе.
– У нее просто нет сил, – сквозь слезы выдавила эльфийка, – здесь надо заклинание третьего уровня, обычное – «помощь приходящему», а я могу применять заклинания только второго круга.
– А ты знаешь это заклинание? – Я пытался найти выход.
– Да, оно несложное, но у меня просто не хватит энергии. – Саэна опять зашмыгала носом. – Я уже пыталась, нужны амулеты или свиток с готовым заклинанием.
Какое-то воспоминание не давало мне покоя. Может, попробовать магическую книгу, взятую из гнезда вампиров? Нет, это просто информация, она уже есть у эльфийки. А что, если использовать белый жезл с символом жизни, тоже захваченный мной в сожженной усадьбе? Я откопал его в рюкзаке и протянул Саэне. Та сделала круглые глаза и, цапнув жезл, юркнула в палатку, следом заскочил Нерен. Какое-то время слышался серебристый голосок эльфийки и стоны роженицы, затем окрестности огласил звонкий крик новорожденного.
– Торн, Хорт! – позвал травник.
Мы влетели внутрь, старый Нерен одной рукой прижимал к груди маленький кричащий комочек, а другой поддерживал потерявшую сознание эльфийку. Я подхватил Саэну на руки, тревожно вглядываясь в лицо девушки.
– Уберите этот полог, – велел травник, – нужен воздух.
Хорт одним движением откинул палатку, к роженице подскочил муж.
– Ничего страшного, – успокоил меня знахарь, – твоя эльфа просто вся выложилась, заклятие не по ее силенкам, как еще получилось, удивительно. Но сейчас ей только отдохнуть, и все будет хорошо. Она совершила чудо, ребенок и мать здоровы.
Орки вокруг почтительно смотрели на эльфийку. Муж роженицы перевел взгляд с жены и сына на Саэну и спокойно произнес:
– Кто косо посмотрит на эльфийку, разорву.
Орки вокруг согласно закивали, мол, все правильно, ты не разорвешь, так мы растерзаем, если Торн оставит нам чего-нибудь от нахала для рванья. Ресницы Саэны дрогнули, девушка пришла в себя.
– Получилось? – еле слышно спросила она.
– Да, ты умничка, смотри. – Я повернулся так, чтобы эльфийка видела результат своих усилий.
Уголки губ молодой мамы слабо приподнялись, она наконец улыбалась. Рядом новоиспеченный отец держал младенчика, тот перестал кричать и тихо почмокивал, требуя немедленно кушать.
Я до сих пор еще ни разу не видел Саэну настолько счастливой. Облегченно вздохнув, она заснула прямо у меня на руках.
Кстати, после этого случая женщины-орки стали относиться к эльфийке с искренней любовью и доверием, посвятив ее в свой особый женский мирок, куда не было хода никому из мужчин.
В долине кратера мы присмотрели для поселка возвышенность рядом с озером. Сначала обнесли вершину холма частоколом – гигантский кратер зарос лесом, и кто мог скрываться в этих зарослях, неизвестно. По моему приказу выставили часовых и держали оружие всегда под рукой.
Копать землянки при наличии строевого леса и плотнического инструмента было несусветной глупостью. Будем рубить добротные деревянные дома, со временем используем и камень, вместо логовищ питекантропов здесь будет город. Но сейчас главной задачей были полевые работы, мы упускали время посева. Пока же ночевали под телегами и в шалашах из лапника.
Лес рубили, бревна складировали под строительство, пни корчевали. Дальше пускали огонь, сжигая все отходы лесозаготовки и подлесок, затем пал распахивали и засевали пшеницей, рожью, ячменем.
Саэна решила пока остаться с нами, мол, она обязана мне жизнью и хочет вернуть долг. При этом девушка странно посматривала на меня.
В поселке часть деревьев при рубке оставляли – дополнительная защита домов от жаркого летнего солнца. Среди них особое место занял высоченный тысячелетний дуб в самом центре, в нем на высоте пяти метров было огромное дупло, избранное Саэной под свою резиденцию.
Она выгребла оттуда мусор, натаскала лапника и сена, устроив постель, а я вооружился топором и соорудил дверь из расколотых плах. Беспокоясь, не простудится ли девчонка от весенних заморозков, я, с ее разрешения, сунул нос в это беличье гнездо. Температура там была градусов двадцать – двадцать пять, несмотря на отсутствие печки, щели в моей примитивной двери и холод снаружи. По словам Саэны, дом на дереве – мечта любого эльфа, дерево греет их и подпитывает своей силой. Заболевшие эльфы использовали деревья для исцеления. Какая-то древняя магия, присущая всем ушастым с рождения. Кстати, по настоятельному требованию Саэны я объявил заповедником обширную рощу в окрестностях того ручья, возле которого мы останавливались после освобождения эльфийки из плена. Девушка уверяла, что здесь – сердце окрестных лесов, даже деревья разумны, обитают дриады и нимфы, и обижать их не надо, дальше шло: «Ну по-жа-а-а-алуйста». Я ввел запрет на рубку деревьев и другую хозяйственную деятельность на заповедной территории. Впрочем, узнав, что здесь обитают духи леса, орки и сами не желали с ними ссориться.
Посевная кончилась, следующим шагом было строительство примитивной пилорамы, потом взялись за возведение домов и конюшен. Навыка у орков поначалу было маловато, но постепенно дела налаживались, помогала мощь расы, средний орк гораздо сильнее человека. Работали все. Женщины на более легких участках, мужчины на лесоповале, стройке и полях, дети таскали мох из ближайшего ельника для конопачения изб, собирали сморчки, черемшу, побеги папоротника-орляка и под руководством Конрада пасли коней. Озеро оказалось глубоким и полным живности, что нам здорово помогало, рыба и раки разнообразили рацион.
Я активно вводил гигиену и санитарию, в основном путем разъяснительных бесед, но иногда и в виде жестких табу, например, категорически запретив мусорить и гадить где придется.
Перекапывая свой рюкзак, я наткнулся на десяток картошек, захваченных мной для пикника толкиенистов. С момента появления в этом мире картошки были моим НЗ на крайний случай. Картофель здесь я не встречал ни разу, так сказать, эксклюзив. Значит, надо пускать все клубни на посадку.
Саэна лениво потянулась и открыла дверцу своего скворечника, как прозвал ее убежище Торн. С появлением пилорамы он пристроил к дуплу комнатку, три на четыре метра, оперев ее на толстенные ветви дуба и два пятиметровых столба. Внутри столик, грубовато сделанный шкаф, пара коряг в роли стульев. Все равно получилось очень уютно, впрочем, у нее было и другое жилье. В центре поселка орки выстроили своему лорду настоящий терем, в нем эльфийке выделили комнату, размером не меньше, чем была у нее в доме дедушки. Кроме того, кучу времени она проводила в здравнице – так Торн назвал второй по величине после его терема дом в поселке. Там была штаб-квартира Нерена-травника, но основную площадь строения занимали комнаты, в которых оказывали медицинскую помощь. Одна из них была рабочим кабинетом Саэны. Орки активно осваивали ремесло коневодов, использовали плотницкий и прочий накупленный Торном инвентарь, и работы у Саэны с Нереном был непочатый край. Ежедневно прибегали горе-плотники с порезанными и порубленными конечностями, конюхи с укусами, ушибами и синяками в форме копыта. Хватало и других болячек, вроде простуд и артритов. Плюс после успешной помощи роженице в день приезда женщины-орки соглашались рожать только здесь под чутким присмотром эльфийки.
Девушка еще раз потянулась, как довольная кошечка, и выглянула наружу, поеживаясь от утренней сырости. Повсюду в поселке поднимались дымки – орки готовили завтрак. На площади перед теремом дюжина вооруженных орков и около двадцати подростков с бокенами, выстроившись в ряды, повторяли движения стоявшего перед ними Торна. Медленно, чтобы было хорошо видно и максимально понятно, лорд показывал удары и блоки мечом. Он был великолепным учителем, умея терпеливо довести до самого тупого орка смысл и динамику каждого движения. С каждым днем орки становились все искуснее и… опаснее.
Саэна направилась умыться к роднику, по дороге обдумывая мелькнувшую мысль. Опасны ли орки Торна для эльфов и других светлых народов? Как бойцы они уже на равных могли биться даже с дружинниками князей, но враги ли они? Торн большое внимание уделял мировоззрению своих подданных, и никакой особой злобы и тьмы в нем эльфийка не могла найти. В клане был введен свод законов, пока их было только три. На первом месте стояла верность клану и лорду, предательство считалось самым страшным преступлением. Вторым законом стала забота о детях – будущем клана, их безопасность и воспитание стало отныне долгом всего рода. Третий закон запрещал убивать, грабить, обворовывать и обманывать своих, виновному в этом грозила смерть. Кстати, людоедство в клане Изумрудного дракона также находилось под запретом, можно сказать, это был четвертый закон. Саэна без содрогания не могла вспоминать чисто оркские аргументы Торна, когда он вводил это правило.
– Вот, к примеру, съел ты человека или там гоблина, – говорил лорд, – и что дальше?
– Ну наемся, – высказался один из орков, – и еще шаманы говорят, сила и умения съеденного передадутся мне.
– Ха, – Торн показал в улыбке клыки, – какие умение и сила, если ты его победил? То есть свою силу, силу победителя, ты меняешь на силу побежденного. А с ним ты сожрешь все его пороки и слабости, к тебе перейдут его болезни и несчастья. К тому же людоеды со временем паршивеют, и у них портятся зубы. Да и все племена, представителей которых мы съедим, будут нас ненавидеть за это и убивать.
– А почему тогда темный властелин разрешал нам есть людей? – задал вопрос Нерен.
– А потому что ему плевать на нас было, – уверенно ответил вождь. – Армию надо кормить, провиант с собой везти, а оркам он трупы на поле боя кинет, и никаких проблем. Вот скажите, темный властелин сам людей ел?
Орки задумались и отрицательно покачали головами, а затем злобно сплевывали и шипели:
– Вот, гнида, на наших спинах поднимался и нас же в дерьмо пихал. Спасибо тебе, лорд, не будем мы человечину есть, дурное это дело.
Саэна умылась и отправилась на кухню терема заняться приготовлением завтрака. Себе, Торну и его ближайшему другу Хорту, у которого пока не было семьи, она готовила сама. Хотя и в доме деда девушка последние годы частенько брала хозяйственные заботы на себя, так что больших проблем с этим не было.
Орки закончили военные упражнения и всей толпой потопали умываться к роднику. Вот тоже загадка, Торн и раньше ежедневно плескался в воде, а сейчас и других орков к этому приучает. То есть скажи кому эльфийка о чистоплотности орков, так ее живенько к лекарям отправят, мозги лечить. И ведь здесь тоже аргументы нашел. Сначала рассказал о болезнетворных микробах, интересно, откуда он о них вообще знает. Их существование считалось у эльфов недоказанным, да и проходили эту теорию на пятом курсе академии, и то только на целительском факультете. Затем Торн спросил у самых опытных охотников: а зачем умываются тигры? Те только пожимали плечами, но явно заинтересовались, к этим хищникам орки относились с симпатией и почтением.
– А затем, – поднял палец вождь, – чтобы, сидя в засаде или подбираясь к добыче, запахом себя не выдать. А если какой гоблин с рождения не моется, так его вонищу не то что олень, даже человек, с его никудышным нюхом, за версту учует.
Тут эльфийка вспомнила продолжение этого разговора с орками-женщинами и улыбнулась. Торн просто предложил им подумать, для чего эльфам и людям духи и кого выберет мужчина: прекрасную девушку с легким ароматом цветов или провонявшую потом грязнулю. Дальнейший эффект этих слов предсказать было нетрудно, и сейчас в поселке работала мыловарня. Да, прав Хорт, такого вождя оркам еще поискать. Да и среди эльфов равных ему нет, разве что ее дедушка.
За завтраком обсуждали новости, в их долину вчера пришел небольшой отряд орков с просьбой принять их в клан. Предводителя пришлых, Санора-кузнеца, Хорт знал давно и с хорошей стороны. Торн решил, если новички будут соблюдать законы клана, взять их на испытательный срок – кузнец поселению был нужен как воздух.
Закончив завтракать, Торн похвалил блюда и поблагодарил повариху. Поднявшись из-за стола, Хорт также заявил, что все очень вкусно и женится он только на той девушке, которую Саэна лично научит готовить.
Наведя порядок в столовой, девушка уже собиралась идти в здравницу на утренний прием, но, увидев, чем занят Торн, задержалась.
Орк выложил на стол с десяток странных предметов, похожих на клубни георгинов, которые разводила в саду ее сестренка Лиана.
– Что это? – Любопытная девушка подошла поближе.
– Картофель, клубень растения, – ответил орк, – он вкусный и весьма питательный, я хочу развести его.
– Он похож на георгины, но те весьма ядовиты. – Саэна взяла в руки клубень и с интересом осмотрела. – Их точно можно есть?
– Да, если клубень не зеленый, в нем нет яда, позеленевшие клубни и все остальное растение ядовито, содержит солонин, но этот яд не очень сильный. – Торн пододвинул к себе клубень и достал нож.
– Что ты хочешь делать? – спросила эльфийка.
– У меня всего десять клубней, видишь, на каждом есть несколько отростков, глазков. – Орк протянул ей клубень, показывая кончиком ножа на небольшие выступы на нем. – Если разрезать клубень на части, в каждой из которых есть ростки, можно посадить в два-три раза больше растений.
– Но, разрезав клубень, ты нарушишь его защиту, он станет болеть и подсыхать.
– Это верно, но размножить их надо побыстрее.
– Есть еще один способ, – задумчиво протянула девушка. – Если использовать силу леса и заклинание первого круга «много всходов», из каждого клубня вырастет не шесть-восемь ростков, а в десятки раз больше, они будут с корнями, и их можно рассадить. Вместо тридцати-сорока растений мы получим тысячи.
– Ты сможешь это сделать? – Торн с благодарностью взглянул на девушку.
– Да, сегодня я поговорю с дриадами, они не откажут. – Тут эльфийка улыбнулась. – То, что ты приказал не трогать их рощу, очень сильно изменило отношение леса к тебе и твоим оркам.
Благодаря помощи Саэны мы ухитрились засадить картофелем целое поле. Я надеялся решить этим продовольственную проблему. Прекрасные фигурки дриад частенько появлялись на полях, помогая земледельцам. Обижать или оскорблять их я категорически запретил. Соблазнительные стройные девы леса как-то побудили одного из орков распустить руки. Оказавшийся поблизости Хорт, услышав возмущенный писк дриады, тут же подбежал и провел разъяснительную работу. Когда орк-хулиган, держась за ассиметрично распухшую морду обеими лапами, поднялся на трясущиеся ноги, Хорт пообещал в следующий раз отшибить безобразнику то, чем он думал, попытавшись облапить дриаду, причем сделать это так, что и Нерен с Саэной не починят.
В долину поодиночке и группами приходили орки и гоблины, желающие присоединиться к нам. Часть, не приняв наших законов, уходила, но некоторые оставались. Среди них изредка попадались настоящие самородки.
Как-то раз на небольшой лесной полянке в роще дриад мы с Хортом обсуждали текущие проблемы. Я любил обдумывать свои планы и беседовать с друзьями, прогуливаясь по этим чудесным местам, жаль, что занятость не позволяла делать это так часто, как хотелось бы.
– Множество побед вам, великий вождь, – пропищал рядом тоненький голосок.
Я повернулся – никого, потом догадался посмотреть вниз. Передо мной стоял крошечный гоблин. Они и так-то ростом не вышли, а этот вообще нечто выдающееся – он едва достигал мне до пояса.
– Спасибо на добром слове, – разглядывая это чудо, сказал я. – Кто ты и чего хочешь?
– Меня зовут Снупи, – миниатюрная моделька гоблина смущенно переминалась, – Снупи из Диких земель. Я быстрый, смелый и неутомимый. Вдруг я смогу чем-нибудь вам пригодиться?
– Ну и помощничек, – Хорт с иронией разглядывал гоблина, – хотя Саэна, кажется, мечтала завести кота, вдруг ей Снупи подойдет, размер почти подходящий.
– Могу работать и котом, – гоблин ничуть не смутился, – кем скажете. А вам не надо два кота? Точнее, кота и кошку с котятами.
– Так ты не один? – Хорт просто онемел от такой наглости.
– Я с семьей, – тяжело вздохнул гоблин, – но они тоже будут очень стараться. Мы будем совсем-совсем верными и очень полезными.
– Нам нужны полезные гоблины, а еще больше верные подданные, – сообщил я Снупи, – а от тебя может быть большой толк.
– Торн, если ты найдешь применение этому микробу, я скажу, что более великого орка не было за всю нашу историю. – Хорт был настроен скептически.
