Текст книги "Вождь Диких земель"

Автор книги: Игорь Адамович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 7
ЭЛЬФИЙКА

Кто такие орки?

Это доведенные до ума эльфы.

Точка зрения орков

Саэна очнулась от сказочного ощущения – ее лица касался солнечный луч. Сначала она решила, что попала на небеса: зеленая трава, склонившиеся над ней ветви ив с молодой весенней листвой, ласковое солнышко как нельзя лучше вписывались в эту гипотезу. Но ее опровергали, во-первых, так и не прошедшая боль во всем теле, а во-вторых, здоровенная коренастая фигура орка – такого косяка в эльфийском раю, по мнению девушки, не могло допустить ни одно светлое божество. Измученное тело Саэны было завернуто в одеяло из волчьих шкур, на правой ноге, до мяса растертой цепью, девушка ощущала льняную повязку.

Орк, заметивший, что она пришла в себя, приблизился к ней. Что он сделает, сожрет ее, изнасилует или выберет что-то третье? Орк выбрал третье и, отцепив от пояса флягу, поинтересовался:

– Пить хочешь?

Он бы еще спросил, хочет ли она дышать! Возможно, эльфийка придумала бы какой-нибудь героический ответ, но ее организм допускать подобной глупости явно не собирался. Мышцы шеи, подхлестнутые жуткой жаждой, начали борьбу за независимость от мозгов и победили – помимо своей воли она судорожно кивнула. Затем райское ощущение льющейся из горлышка фляги воды отодвинуло все душевные метания девушки на второй план.

Утолив жажду, эльфийка немного пришла в себя, с трудом села на своем импровизированном ложе и осмотрелась. Это была небольшая полянка на берегу крохотной лесной речушки. В центре горел костер, по сторонам которого были воткнуты две рогульки с уложенной между ними толстой палкой, служащей для подвешивания котелка. Орк сидел, поджав ноги, перед огнем и помешивал ложкой в посудине, что-то добавлял, снимал пробу, вполголоса бурча себе под нос, подбрасывал дровец.

Довольно скоро он проворчал: «Готово» – и снял котелок с огня. От запаха съестного у очень голодной девушки закружилась голова, поляна и костер поплыли перед глазами, она покачнулась. Могучая лапища аккуратно поддержала ее за спину. Саэна, собрав оставшиеся силенки, пообещала себе сидеть самостоятельно. Все это время девушка безуспешно пыталась постичь смысл происходящего. «Почему он нянчится со мной?» Ответа не было. Между тем орконяня вручил ей грубую костяную ложку размером с эльфийский половник и подпихнул котелок поближе. Она все еще колебалась.

– Давай ешь, малолетняя узница, тебе теперь с полгода фигуру беречь не надо. – Голос орка был глубок, немного хрипловат, и в нем явно сквозила ирония. Не презрительная издевка глумящегося злодея, а скорее легкая дружеская подначка.

Девушка нерешительно запустила ложку в варево, зачерпнула, подула.

– Давай, давай, шурпа хоть и не особо вкусная, зато сытная, – продолжал орк рекламировать свою продукцию.

Невкусная?! Да ничего вкуснее она не ела за всю свою жизнь. Кажется, шурпой люди называли похлебку вроде ухи, но приготовленную из дичи. Поев сытного мясного бульона, эльфийку потянуло в сон, и она сама не заметила, как задремала, обессиленно уронив голову на подпирающее ее сзади плечо орка.

На следующее утро Саэна чувствовала себя почти эльфом, а не полутрупом, беспомощной грязной тряпкой повисшим на орке. Грязной? Мысль включила ощущения, а потом и воображение. Девушка представила, как она выглядит, и чуть не разрыдалась. Срочно надо приводить себя в порядок. Эльфийки не имеют права быть некрасивыми – это незыблемый закон ее народа, и хотя он не оформлен официально, но за тысячелетия их истории ни разу не нарушался. И вообще, где ее манеры? Она ведет себя как… как какой-то невоспитанный темный орк! Ее спаситель, как и вчера, кулинарничал над котелком.

– Здравствуйте. – Голос девушки даже спросонья звучал серебряным колокольчиком.

– Здравствуй, здравствуй, спящая красавица, как самочувствие?

– Спасибо, гораздо лучше.

Это было правдой, быстрее, чем у эльфов, заживление ран шло только у троллей. Но самочувствие самочувствием, а приводить себя в порядок надо. Только вот отпустит ли ее орк хотя бы до ручья? И кто она – спасенная леди, освобожденная пленница, рабыня, будущая жертва его богам или просто элемент меню, откармливаемый для более жирного обеда? И как к нему обращаться – вот еще проблема. Если бы это был эльф, человек или даже гном, она бы протитуловала спасителя светлым лордом и четко знала, как себя вести. Искренняя благодарность в изысканнейшей форме, немного кокетства, потом… кто знает. Но если верить древним легендам, назвать светлым лордом орка значило в лучшем случае увеличить коллекцию ее синяков шикарнейшим фингалом. Назвать темным лордом – а вдруг нарушишь какие-то табу, Саэна почти ничего не знала об обычаях орков. Ладно, решилась эльфийка, попытка не пытка, попробуем что-нибудь межрасовое, нейтральное.

– Господин… – слабо пискнула эльфийка, – господин орк, я могу умыться?

– Мое имя Торн, ручей там. – Орк махнул рукой в сторону роскошных зарослей лопухов.

Подойдя к весело журчащему ручью, Саэна произнесла слово дружбы на древнем языке эльфов. Она не особенно надеялась на ответ в окрестностях логовища неумерших. Но отклик духов леса оказался неожиданно сильным. Ветви ив опустились над ней, ласково прикасаясь молодыми листочками, в шелесте крон зазвучали приветствия дриад. Струи бурлящей воды ручья сложились в озорное лицо нереиды. Шепча слова утреннего омовения, эльфийка опустила руку в воду. Вокруг обвился плотный кокон водорослей и тут же распался – на ладони девушки остался комок зеленоватой студенистой субстанции с сильным запахом лаванды.

За этот гель не раз предлагали бешеные деньги родовитые дворяне, богатейшие купцы и даже члены королевских фамилий, но эльфы не торговали дружбой с лесом. Зеленоватый студень полностью очищал от любой грязи, смягчая и подлечивая кожу, и к тому же придавал ей стойкий нежный запах, рядом с которым самые изысканные духи казались дешевой подделкой.

Кроме того, стараниями духов леса весенняя стылая вода явственно потеплела. Как нереиды это делают, не знал никто, даже их друзья-эльфы.

Выйдя из природной купальни, Саэна обнаружила новую неприятность, из тех, которые для большинства мужчин практически не существуют, а для женщин достигают космических масштабов. Платье, снятое перед купанием, окончательно расползлось. Все, что у нее осталось – это тонкий поясок и башмачки. Дриады посочувствовали и попытались помочь – ветви деревьев опять сомкнулись на тонкой фигурке эльфийки, а когда раздвинулись, она оказалась облачена в короткую зеленую тунику. Впрочем, Саэна не обольщалась, листья, составляющие ее одежду, конечно, прочнее обычных, но все равно расползутся за день-другой.

Девушка стояла на берегу ручья в нерешительности. Возвращаться к орку было очень страшно, но что ей делать? Саэна находилась в сердце Диких земель, откуда ей ни за что не выбраться в одиночку. И ведь она «отпросилась» умыться у орка, этим как бы обязуясь вернуться, а свое слово, даже данное дикарю, надо держать.

Интересно, вернется она или задаст стрекача? Если сбежит, придется догонять, иначе жить ей в таком состоянии от силы часа два. Конечно, с появлением эльфийки забот прибавилось, но девчонку было жалко. После того, что с ней сотворили вампиры, по закону справедливости ей должно было перепасть хоть чуть-чуть удачи. Ага, треснула ветка, кажется, все-таки не сбежала.

Я с интересом разглядывал вернувшуюся девушку, настолько она преобразилась. Ссадины и рубцы превратились в слабые исчезающие следы, кожа, вместо иссохшего пергамента, стала гладкой, бархатной и, можно сказать, стерильно чистой. Еще влажные волосы водопадом обрамляли миловидное личико, после купания стало ясно, что они золотистого цвета. Вместо грязного, истрепанного в лохмотья платьица на ней была туника из свежих зеленых листьев.

– Как водичка? – Мой вопрос, обычный для России, здесь был явно нестандартным и не очень понятым.

– Хорошо, наверное, – нерешительно ответила эльфийка.

Пора было знакомиться. На мои расспросы она сказала, что зовут ее Саэна из дома Белой розы, род их маленький, но древний. Тут ее носик гордо приподнялся. Да, она с благодарностью принимает приглашение господина орка и охотно присоединится к трапезе, но надеется, что не будет сильно стеснять его.

В процессе присоединения ее угораздило поскользнуться на влажной от росы траве и полететь кувырком. На такие нагрузки ботанический наряд рассчитан явно не был – сбоку появился длинный разрез, бретельки с треском лопнули. Ого-го! Хотя случайный стриптиз был кратковременным и далеко не полным (некоторые дамы ухитряются ходить с такими разрезом и декольте), но приоткрывшиеся взору объекты оказались очень даже достойны внимания.

Девушка ойкнула и мигом прикрылась, зажав оборванные бретельки обеими руками. Ну и что дальше, она и ходить так собирается, с руками на плечах? Но эльфийка была под моим, так сказать, патронажем, следовательно, ее проблемы – это мои проблемы. Я с некоторым волевым усилием оторвался от интересного зрелища и пошел решать проблему.

Когда Саэна подошла к костру, орк окинул ее изучающим взглядом. Его первый вопрос поверг эльфийку в изумление. Ни один эльф, да, пожалуй, и человек тоже, не задал бы его. Можно спросить, какая вода, сколько ее, но узнать: «Как водичка…» Насколько все-таки орки чужды эльфам.

Когда Торн поинтересовался, как ее зовут, девушка вдруг вспомнила, что орк не знает ее имени. Ее спасли, кормят, поят, а она даже не представилась, поросенок она после этого. Как раз в тот момент, когда Саэна уже собиралась произнести свое имя, она и упала.

У орка загорелись глаза при виде полуобнаженной эльфийки, но он взял себя в руки и отвернулся. Через мгновение из вещмешка на плечи девушки опустилась огромная мужская льняная рубашка, прикрыв ее от шеи до щиколоток.

– Спасибо, – тихо шепнула девушка, пытаясь разобраться с новым одеянием, орк деликатно отвернулся.

Остатки подарка дриад осыпались листьями. Так, закатаем рукава, запахнем рубашку на манер халата, сверху прихватим пояском.

– Я оделась, господин Торн.

– Можно просто Торн, без господина. – Орк повернулся, окидывая ее заинтересованным взглядом.

Его слова помогли Саэне решиться.

– Я могу задать вам вопрос?

Торн кивнул, и ее просто прорвало:

– Почему вы спасли меня? Почему не убили? Зачем лечили? Что со мной будет дальше?

– А ты очень сдержанная девушка, Саэна. – В хищных глазах орка заплясали знакомые искорки иронии. – Почти двое суток в неизвестности, а на кончике языка такая прорва вопросов. Слушай внимательно, для того чтобы помочь беззащитной девушке, попавшей в беду, никаких дополнительных поводов не надо. Что я собираюсь с тобой делать? Да ничего, дойдешь со мной до безопасных мест и отправляйся к своей ушастой родне.

Сказать, что подобное объяснение шокировало девушку, значит, сильно приуменьшить. Орк в роли рыцаря в блестящих доспехах, да еще и по отношению к эльфийке, – это бред. Эльфы в списке ненавидимых орками рас всегда занимали почетное первое место. Кстати, о бреде. Может, она просто сошла с ума от пыток, и благородный орк – галлюцинация? Был и третий вариант, самый правдоподобный: орк издевается над ней и все его слова – обман.

– Господин Торн, – мучительно краснея, через силу выдавила Саэна, – возможно, я ошибаюсь, и тогда мне нет прощения, но орк, действующий из таких побуждений… Этого просто не может быть, потому что… потому что не может быть никогда.

– То есть вы мне не верите?

– Я… я не знаю, чему верить.

Орк перешел на «вы», он явно обиделся! Саэна попыталась представить, что это она спасает кого-то, а этот «кто-то» говорит ей, мол, ты лгунья. Эльфийке было невыносимо стыдно, щеки горели, но и поверить в доброго бескорыстного орка она не могла. Тут Торн прервал затянувшееся молчание:

– И что же способно вас убедить?

Девушка задумалась. Чем можно проверить слова темного? В ее памяти забрезжила древняя легенда, рассказанная ей дедом в виде сказки на ночь. В ней говорилось, что стихия земли была светлой, но ближе всех других светлых стихий стояла к тьме и видела ее. Древний камень их рода, невесть почему не отобранный упырями, может установить бесспорную истину. Она сняла с шеи цепочку с кулоном в виде белой розы.

– Господин Торн, это камень рода Белой розы, он видит свет и тьму, правду и ложь. Пожалуйста, наденьте его, клянусь светлыми богами, это не повредит вам.

Орк скептически оглядел протянутый предмет, потом, пожав плечами, надел.

– И что дальше, леди?

Эльфийка поправила цепочку на шее орка и коснулась кулона, тот слабо засветился.

– Святыня моего дома, слышишь ли ты дочь рода Белой розы?

Камень полыхнул мягким белым огнем.

– Видишь ли ты душу этого воина?

Еще одна белая вспышка.

– Говорил ли он сейчас правду о себе, обо мне, о мотивах своих деяний?

Кулон в третий раз окутался сиянием.

Девушка застыла, не в силах сказать ни слова. Орк, поняв, что ритуал окончен, аккуратно снял цепочку и протянул владелице. Румянец, и без того заливавший ее щеки, распространился на все личико, даже остренькие ушки забагровели. Она медленно подняла глаза на Торна.

– Благородный лорд, я, Саэна из дома Белой розы, благодарю вас за спасение моей жизни, чести и души. – Вдруг эльфийка стремительно опустилась на одно колено. – Но я оказалась совершенно недостойна такой чести, посмев усомниться в ваших словах. Чем мне искупить свою вину? Моя жизнь по праву принадлежит вам, я готова принять любое ваше решение.

Тяжелые руки орка нежно подняли девушку, желто-зеленые глаза больше не казались такими хищными, а скорее смотрели с теплотой и симпатией.

– Успокойся, девочка. – Чувствовалось, что орк старается смягчить свой хрипловатый бас. – Сомнения твои понятны, поступки объяснимы, ты всего лишь хотела разобраться.

Повисла напряженная тишина, которую орк очень умело разрядил, переведя разговор от возвышенных материй к сугубо житейским реалиям.

– Идем завтракать, а то все окончательно остынет, – кивнул Торн в сторону котелка.

После завтрака Саэна категорическим тоном заявила, что все хозяйственные дела, в частности мытье посуды, она берет на себя. А если ей доверят, то и приготовление пищи тоже. А сейчас она собирает чашки-котелки и идет к ручью. Хотя здесь эльфийка немножко лукавила. Она, безусловно, считала своим долгом выполнять женскую работу, но главная причина экспедиции к ручью была другая. Девушке надо было привести в порядок свои чувства и обсудить ситуацию с подружками. А лучших подружек, чем дриады и нереиды, у нее и в Великом лесу никогда не было.

Я затушил костер, собрал рюкзак, а девушки все не было. Ну сколько можно мыть котелок! Или она все-таки сбежала? Я потерял остатки терпения и двинулся в сторону ручья.

Острый слух орка помог и сейчас – моя подопечная вовсю болтала с кем-то. Слышны были по крайней мере еще три звонких девичьих голоска. Эльфийка сидела на коряге возле ручья, а рядом расположились три полупрозрачные, но очень соблазнительные девушки. Кажется, в сказках их называли нимфами. В остальном полянка представляла полный аналог комнаты моей сестренки, в которой постоянно обитал табунок ее подружек. Разговоры тоже были до боли знакомые – во-первых, о тряпках в виде моей запасной рубашки на Саэне и о том, как сделать ее элегантнее. Во-вторых, со всех сторон обсуждался внешний вид девушек и способы его улучшения. Ну и конечно же не обошлось без главного – трепа о мужиках в моем лице, с разбором по костям всех достоинств и недостатков.

– Почему он не тронул меня, ведь все орки злые и жестокие? – уставившись отрешенным взором куда-то за горизонт, спрашивала эльфийка.

– А он точно орк? – засомневалась дриада, сидевшая ко мне поближе.

– Так сразу же видно! – удивленно подняла брови домиком Саэна.

– Это вам, эльфам все сразу видно, у вас взгляд орлиный, да и орков вы изучаете тысячи лет, – вступила в разговор вторая дриада. – А любой из людей, гномов и хоббитов от человека его в жизни не отличит. Только разве что когда уши или клыки видны.

– Когда он к моему ручью за водой приходил, я подумала, это человек, – заявила нереида. – Ведь орки – зеленые клыкастые уроды, а этот ничего себе, симпатичный.

– А я все поняла, – торжествующе заявила первая дриада. – Этот орк тебе глянулся, потому ты и выискиваешь в нем недостатки и нам рассказываешь, чтобы мы тебя разубедили, вот!

В ответ эльфийка показала ей язык.

На примере сестры я знал, что продолжительность подобных разговоров стремится к бесконечности. К тому же я был сторонником того, что каждый человек имеет право на личное пространство. Подслушивание девичьих откровений в это правило не вписывалось.

Мой громкий топот нарушил идиллию. Одна из девушек мигом нырнула в ручей, еще две исчезли в кронах деревьев, Саэна вскочила, подхватив отмытый до блеска котелок. Наклонившись к ручью, я напился и наполнил флягу. Под водой мелькнуло любопытное личико нереиды, я улыбнулся и подмигнул ей – и тут же получил добротную пригоршню воды в лицо.

Вернувшись, Саэна снова атаковала меня, требуя разделения поклажи на два рюкзака и привлечения ее к процессу переноса. Я, честно говоря, считал, что даже перенос себя самой – задача для измученной девчонки тяжеловатая. Изысканные аргументы скоро закончились, не произведя на девушку никакого впечатления. Отчаявшись, я перешел к орочьим аргументам – мол, я большой, как тот жираф в песне Высоцкого, значит, мне видней. Как ни странно, это подействовало, и мы направились в сторону деревни Хорта.

По дороге девушка трещала без умолку, бомбардируя меня вопросами и просьбами рассказать что-нибудь о себе. Что ей рассказать? Разве что пару эпизодов из моей жизни с момента появления в этом мире. Моя повесть о традициях дикой охоты баронов пограничья во главе с Сильватом вызвала бурное осуждение собеседницы, с замечанием, что, мол, ни один эльф до такого бы не докатился. Потом она немного смутилась и уточнила, что это правило не распространяется на темных эльфов, потому как темные – не есть эльфы, и так далее. Я шел, позволяя девушке выговориться и слушая ее вполуха, гораздо больше внимания я уделял нашей безопасности, держась настороже и стараясь контролировать окружающее пространство.

На опушке мне удалось подстрелить глухаря, сегодня поедим свежатинки. Сбор дров и разведение костра заняли считаные минуты. Пока взявшая на себя хозяйственные функции девушка занималась глухарем, я раскрыл захваченный из вампирьего гнезда коричневый фолиант, пытаясь разобраться хотя бы в алфавите. Буквы были абсолютно незнакомы и чем-то смутно напоминали скандинавские руны. Саэна поставила котелок над огнем, и тут же любопытный носик появился над моим плечом.

– Ух ты, рабочая книга мага! – загорелись глаза эльфийки. – Где вы ее взяли?

– У твоих надзирателей, когда они окончательно откинули копыта. Ты знаешь этот язык?

– Разумеется, это основной язык в Таннии, только вы держите книгу вверх ногами. – Эльфийка пристроилась рядом, перевернула фолиант и перелистнула несколько страниц.

Книга оказалась рабочими конспектами и выписками какого-то светлого мага. Тут мне в голову пришла гениальная идея:

– А ты можешь научить меня алфавиту?

– Конечно, эта книга как раз подойдет.

Извлеченный из кармана блокнот заинтересовал Саэну, а когда я начал вписывать в него называемые эльфийкой руны, добавляя комментарии на русском, она широко распахнула глаза и открыла рот, но, преодолев себя, продолжила урок. После его окончания шариковая ручка была немедленно у меня отобрана и тщательно обследована.

За ужином я думал о Саэне, с каждым днем она нравилась мне все больше, сейчас я бы сцепился с упырями только за это ушастое чудо. Я тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли, вздохнул и снова взялся за книгу. Все еще слабая девушка быстро уснула. Один из символов в книге мага напомнил мне гравировку на белом жезле. Вытащив его, я понял, что не ошибся. Половину слов я не понимал, но общий смысл улавливал. Жезл позволял использовать заклинания света пятого круга (как я понял, высшего) магу третьего-четвертого уровня. М-да, учитывая, что мой уровень пока что нулевой, толку с жезла – как с коньков в операционной.

Еще несколько дней прошли в пути, по вечерам Саэна натаскивала меня по местной грамматике. Затем на смену веселым березнякам и торжественным соснякам пришел смешанный лес.

За весь день нам не попалось ни одной дичины, что меня настораживало. Посему местом ночлега были избраны два огромных сросшихся стволами дуба. Спать я решил на ветвях, устроив что-то вроде помоста, и, как вскоре выяснилось, не зря.

С последним лучом заходящего солнца мерзкий утробный вой поплыл над лесом. Некоторое время спустя показался его источник – с дюжину серых человекоподобных тварей и пара волков с неестественно толстыми лапами и коротковатыми широкими мордами. Они заклубились под деревом, обнюхивая воздух, рыча и клацая челюстями. Подгадав удобный момент, я выстрелил, и арбалетный болт навылет прошил самую наглую тварь. Та забилась в конвульсиях, издыхая, остальные порскнули врассыпную и скрылись за стволами деревьев.

– Это гулли и два оборотня, – обреченно прошептала эльфийка.

– Что за гулли?

– Помесь людей и демонов, они предпочитают человечину любой другой пище. Гулли не очень умны, скорее звери, чем люди, но очень упорны. Пока они нас не достанут, не уйдут, даже рассвет их не прогонит, хотя и ослабит. Эти места и не заселены потому, что гуллей тут очень много, ну и прочей нечисти хватает.

– А они могут добраться до нас?

– Нет, их когти слишком длинные, мешают лазить по деревьям, но они будут нас стеречь. И как нам быть?

– Ну вот и славно, для начала подкрепимся. – Я достал мясо и флягу с водой.

– Что вы хотите делать? – Эльфийка была изумлена.

– Есть, пить, спать.

– А… а гулли?

– А гулли будут смотреть на нас, обедающих, и пускать слюни, еще будут выть и беситься. А утром я ими займусь, ты сама сказала о слабости гуллей и оборотней с восходом солнца.

– Как займетесь?

– Так, как этим обычно занимаются орки – убью их всех.

– Но их больше десятка, – потрясенно произнесла эльфийка.

– Верно, верно, одиннадцать гуллей и два вервольфа.

– А вы фактически один, я, конечно, сделаю все, что смогу, но… Как мы справимся?

– Ешь и ложись спать, утром расскажу. Давай-давай, сюда им не попасть, а нам завтра еще много шагать, надо выспаться.

Эльфийка смотрела с сомнением, но я прямо-таки излучал уверенность, и она подчинилась. Конечно, вряд ли она хорошо выспится, но легкая дремота – тоже отдых.

На самом деле я далеко не был уверен в победе, но показывать это девушке, разумеется, не собирался.

Вид нагло жующей добычи довел хищников до исступления. Этот трюк я перенял у своего кота Мурзика. В очередной раз сперев у соседской собаки кость, этот толстый бандит вовсе не торопился спасаться бегством по крышам. Быстро заскочив на ближайший забор, кот начинал представление. Внизу в праведном гневе исходил пеной пес, а наглый полосатик, лениво разлегшись, с безопасной высоты кидал презрительные взгляды, придерживая лапой добычу. Затем, со старательно демонстрируемым наслаждением Мурзик, урча, приступал к обеду, пожирая порцию собаки прямо в ее присутствии. Если верить хозяевам собак, одну из них он таким образом довел до инфаркта.

Гулли оказались не умнее собак, и двое из них в бешенстве ринулись рвать когтями кору дуба и совершать прыжки в высоту, пытаясь нас достать. Не допрыгнув, стали реветь, клацать челюстями и кусать корни дерева. К этим корням я и пришпилил их арбалетными болтами. Из кустов раздался злобный рев, но больше никто не выскочил. Отлично, остальные твари, взбешенные, всю ночь будут нас караулить и к утру утомятся, что нам и надо.

Утром я занялся обеспечением нашей безопасности, мне вовсе не улыбалось получить стрелу в спину. Саэна – милая, честная, отважная девушка, но она эльфийка, а я орк, мало ли. Когда девушка, немного обидевшись, но признав мою правоту, принесла обет ненападения, я дал ей арбалет.

– Смотри, пружина очень тугая, взвести арбалет сама ты не сможешь, потому выстрел у тебя только один, бей наверняка. И вот, на самый крайний случай. – Я протянул девушке кончар. – Если же меня убьют, залезь на самую макушку и привяжись к ней, чтобы твари поняли: даже мертвая ты им не достанешься, тогда могут уйти.

– Можно, я тебе в бою буду спину прикрывать? – робко спросила эльфийка.

– Спину мне прикроет дуб, а ты делай свое дело: результативный выстрел в разгар схватки отвлечет тварей. Выстрели, и все, не вздумай слезать! И не раскисай, я уверен в победе, это так, перестраховка.

Я спокойно слез с дерева, вытащил двуручник, вспоминая любимую серию ударов сэнсэя. Собираться кучей перед нападением твари не стали, атаковали сразу, как только увидели, что меня можно достать. Ринулись на меня они единодушно, но одни были ближе, другие дальше от нашего дерева, потому наскакивали вразнобой.

Раз, два, три. Раз, два, три. Двуручник плел кружева заученных связок. Раз – слетает голова у самого прыткого, два – гулль, тянущийся ко мне справа, остается без руки, три – тварь слева с разрубленным плечом оседает на землю. Звук арбалета – сунувшийся было низом гулль падает и начинает корчиться, вцепившись лапами в торчащий из грудной клетки болт. Его сосед, яростно взревев, кидается к дубу, а за моей спиной взлетает в прыжке оборотень. Я резко приседаю, вскинув меч в секуще-режущем ударе. Пролетевший над головой вервольф, задев меня вывалившимися кишками, врезается в наседающих спереди врагов. Я резко качнулся вправо – клинок отсек еще одну оскаленную башку, поворот, укол – второй оборотень, пытавшийся схватить меня за ноги, проткнут насквозь. Но до чего же эти твари живучи! Пропоротый оборотень все-таки дотягивается до меня и вцепляется в голень. Меч мигом отсекает ему голову, но она так и остается висеть захлопнувшимся капканом на поножах. Два гулля, решив, что я потерял подвижность, одновременно прыгают с разных сторон. Я отскакиваю, а твари, с бильярдным стуком столкнувшись лбами и очевидно больно ударившись, не придумывают ничего лучшего, как начать драку друг с другом.

Меч рассекает до шеи череп еще одного гулля, при этом чуть не застряв, больше по голове без крайней необходимости бить не буду. Дорезаю однорукого, но упорно лезущего в бой подранка и последними рублю катающийся клубок из вошедших в раж драчунов. Так, одного не хватает, неужели сбежал? Да нет, вот он, с кончаром в глазу скрючился под нашим деревом. А девчонка просто молодец, сработала минус две твари, да и постоянное ожидание врагами стрел с дуба здорово помогало мне, отвлекая их.

– Лорд, вы ранены?! – С ужасом глядя на волчью голову на моей ноге, эльфийка мигом слетела с дерева. В лице ни кровинки, неужели так переживает за орка? Но не будем ее нервировать.

– Я цел, мои доспехи этим тварям не прогрызть.

Я попытался снять довесок. Челюстные мышцы отсеченной головы свела судорога, и их пришлось рассечь. Пинком отшвырнул доставшую меня башку и на всякий случай обезглавил всех врагов. Саэну после схватки трясло. Успокоил девушку, потом рассмотрел тварей. Гулли напоминают павианов-переростков, только хвостов и красных задниц не хватает. А в остальном – такие же собачьи челюсти, когтистые лапы, только у обезьян они больше похожи на руки, и когти покороче.

Вопреки фильмам ужасов, мертвые вервольфы не спешили превращаться в людей, так и оставшись крупными широкомордыми волками. По объяснению эльфийки, эти вервольфы – результат скрещивания оборотней, такие звери в людей не перекидываются.

Надо быстренько собираться, рубить очередную оголодавшую стаю хищников нет никакого желания.

Пресветлые боги, ну почему он не эльф или хотя бы человек?! Каким великолепным воином оказался Торн! Стремительные движения орка завораживали. Только на арене боевого танца, на сольных выступлениях глав школ, эльфийке доводилось видеть что-то подобное. Но мастера-мечники эльфов никогда не выступали с двуручником, предпочитая парные клинки. Если бы орк был эльфом и выступил на арене, ему было бы обеспечено звание мастера. Да что там мастер, это ведь новый стиль, и титул Торна был бы Учитель – наивысшая степень мастерства и почета у эльфов.

Сразись орк с эльфами, кто сможет противостоять ему? Только мастера боевого танца, остальных он сметет. Но думать о Торне как о враге девушка уже была не в состоянии.

И как он спокоен в опаснейшей ситуации, только опытный ветеран на такое способен. Саэна находила в своем спутнике все больше достоинств. А сколько благородства должно быть у орка, чтобы, живя в темных землях, не растерять его.

И он явно неравнодушен к ней, Саэне. Как относится к ней мужчина – в этом не может ошибиться ни одна девушка в мире. Перед глазами эльфийки стояла одна картина. Вот орк готовится спрыгнуть с дерева в кольцо оскаленных пастей. И, повернувшись, он ободряюще улыбается ей, чтобы придать уверенности.

Во время боя эльфийка твердо знала: если монстры опрокинут орка, она спрыгнет со своей ветки, и горе той твари, которая покусилась на жизнь Торна. А дальше – будь что будет.

В чаще мелькали серебристые шлемы патруля, на одном – рыцарский плюмаж. Я повернулся к Саэне:

– Мы пришли, впереди патруль Нории, ты уходишь? – Мой голос звучал сдавленно.

– Мои родичи и друзья конечно же отправились искать меня. Их немного, мне надо успеть остановить близких, иначе они могут погибнуть, пробиваясь к гнезду нежити. Мне необходимо идти.

Мы помолчали, каждый думая о своем, а может, об одном и том же, кто знает.

– Скажи, Торн, ты хочешь, чтобы я осталась?

– Я буду этому рад.

Саэна приподнялась на цыпочки. Прикосновение губ девушки напоминало легкое касание крылышка бабочки. Рыцарский патруль приблизился, и Саэна, выждав, пока я скроюсь в зарослях, окликнула офицера.