Текст книги "Путь суфиев"

Автор книги: Идрис Шах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Когда все они удалились, Учитель обратился к ученикам:

– Первый человек иллюстрирует собой принцип: "Судя об основах, не уповай на зрение". Второй – "Судя о глубочайших предметах, не уповай на слух". И третий – "Не суди по словам или их отсутствию".

На вопрос учеников, почему претендентам не было дано такое наставление, Учитель ответил:

– Я здесь для того, чтобы передавать высшее знание, а не учить тому, что люди с детских лет считают общеизвестным.

ЭТО НАПОМИНАЕТ МНЕ О...

Сухраварди передает:

"Я пошел повидать одного человека, и мы сели поговорить.

Мимо, тяжело ступая, проследовал верблюд, и я спросил собеседника:

– О чем это напоминает тебе?

Он ответил:

– О пище.

– Но ведь ты не араб; где же ты мог питаться верблюжьим мясом?

– О, дело совсем не в этом, – ответил человек. – Видишь ли, мне все напоминает о пище".

ОРДЕН НАКШБАНДИЙА

Школа дервишей под названием Ходжахан ("Мастера") возникла в Центральной Азии и оказала очень сильное влияние на развитие индийских и турецких государств. Орден дал начало многочисленным обособленным школам, принявшим различные имена. Многие авторитеты считают эту школу самой древней из всех мистических "цепей передачи".

Ходжа Бахааддин Накшбанд является одним из величайших представителей этой школы. После него орден стали называть Цепью Накшбандийа "Мастера Чеканки".

Бахааддин прослужил семь лет как придворный, семь лет смотрел за животными и семь лет занимался строительством дорог. Он учился у почтенного Баба-Симаси, с именем которого связывают возврат к первоначальным принципам и практике суфизма. Только шейхи ордена Накшбандийа вправе посвящать учеников во все другие ордены дервишей.

Из-за того, что накшбанды никогда не носили отличительных одеяний, а их деятельность внешне никогда ничем не выделя-лась, ученым до сих пор не удалось воссоздать историю этого ордена, да и распознание его членов зачастую оказывалось затруднительным делом. Отчасти благодаря тому, что, следуя традиции, "Мастера" в своей работе никогда не преступают социальные рамки окружающей культурной среды, члены ордена Накшбандийа получили на Среднем Востоке и в Центральной Азии репутацию благочестивых мусульман.

КАК ВОЗНИК ОРДЕН

Трое дервишей отправились в наидлиннейшее путешествие.

Когда они возвратились назад, люди спросили:

– Что больше всего помогло вам совершить ваше странствие, отыскать путь, перетерпеть лишения и удачно вернуться домой?

Первый ответил:

– Кошки и мыши: ибо наблюдение за их поведением научило меня тому, что покой и движение равнозначны.

Второй ответил:

– Пища: она научила меня терпению и пониманию.

Третий сказал:

– Упражнения: они научили меня, как быть активным и целостным.

Невежды из числа слушателей пытались рабски подражать данному совету. Но они потерпели неудачу от дервишей – если не по форме, то по существу.

Полуневежды решили: "Не будем подражать буквально, но попробуем сочетать все эти принципы".

И они потерпели неудачу. Но по крайней мере они отстали от дервишей, оставив их в покое, поскольку были уверены, что теперь овладели всеми тонкостями их учения.

Тогда дервиши сказали оставшимся:

– Теперь мы покажем вам, как тайны и самые обыкновенные явления этой жизни, при правильном их сочетании, делают возможным наидлиннейшее путешествие.

Это и есть Учение.

Так возник орден "Мастеров".

Так до сих пор ведут себя непосвященные и посвященные.

ТРИ ПОСЕЩЕНИЯ МУДРЕЦА

Бахааддина посетила группа ищущих.

Они нашли его во дворе, в окружении учеников, в самом разгаре буйной пирушки.

Некоторые из новопришедших заявили:

– Как отвратительно! Не так следует себя вести, и ничто не может служить оправданием.

Они попытались увещевать Учителя.

Другие сказали:

– Да ведь это прекрасно – мы предпочитаем именно такую форму учебы! – И изъявили желание принять в ней участие.

Третьи сказали:

– Мы несколько озадачены и хотим узнать больше о причи-нах такого загадочного поведения.

Остальные перешептывались:

– В этом, быть может, и есть капля мудрости, но нужно ли нам искать ее, неясно.

Учитель отослал их всех прочь.

И все люди, в беседах и письменно, разнесли по свету свои мнения о происшедшем. Даже те, кто прямо не упоминал случившееся, находились под впечатлением этой встречи, и их высказывания и писания отражали их воззрения на это событие.

Спустя какое-то время некоторые из участников первого посещения опять проходили тем же путем. Они решили навестить Учителя.

Стоя в дверях, они увидели, что на этот раз во дворе царила благопристойность, – Учитель и все его ученики сидели в позе сосредоточения.

– Это уже лучше, – сказали одни, – очевидно, наш урок пошел ему впрок.

– Это прекрасно, – сказали другие, – в прошлый раз он просто испытывал нас.

– Это слишком безрадостно, – заявили третьи. – Такие постные рожи можно встретить на каждом углу.

Были и другие мнения, высказанные и невысказанные.

Когда медитация кончилась, мудрец опять отослал прочь всех пришедших.

Прошло много времени, и горстка ищущих возвратилась, чтобы услышать из уст мудреца объяснение предыдущих встреч.

Они предстали перед вратами и заглянули во двор. Учитель сидел там один, не пируя и не погружаясь в сосредоточение. Учеников не было видно.

– Теперь, если хотите, можете узнать суть дела, – сказал он, – ибо работа завершена, и ученики распущены.

В первый ваш приход моя группа была слишком серьезна – мне пришлось вносить коррективы. Во второй раз они были слишком беспечны – и я также привносил коррективы.

Когда человек занят своим делом, он отнюдь не всегда разъясняет свое поведение случайным прохожим, какой бы огромный интерес они, по их собственному мнению, ни испыты-вали к этому делу. Когда событие происходит, главное – чтобы оно развивалось правильно. А внешняя оценка имеет второстепенное значение.

МЕТОД ОБУЧЕНИЯ

Бахааддин сидел в окружении своих учеников, когда в зал собраний вошла группа его последователей.

Аль-Шах просил каждого из них сказать, зачем он пришел сюда.

Первый сказал: "Вы самый великий человек на свете".

– Я дал ему лекарства, когда он был болен, и после этого он считает меня самым великим человеком на свете, – пояснил аль-Шах.

Второй сказал: "После того, как вы позволили мне посетить вас, я зажил духовной жизнью".

– Он мучился, не знал, что делать, и никто не хотел его выслушать. Я поговорил с ним, и последовавшие за этим ясность и спокойствие он называет духовной жизнью,– пояснил аль-Шах.

Третий сказал: "Вы понимаете меня, и все, о чем я прошу, это дозволить мне присутствовать при ваших беседах, на благо моей души".

– Ему нужно внимание, и он хочет, чтобы его замечали, пусть даже критикуя, – пояснил аль-Шах. – Это он называет "благом для его души".

Четвертый сказал: "Я ходил от одного к другому, выполняя все то, чему они учили. Но лишь когда вы дали мне "вазифа", я реально почувствовал озарение в контакте с вами".

– Упражнение, которое я дал этому человеку,– пояснил аль-Шах,– было придумано тут же и не имело никакого отношения к его "духовной жизни". Я должен был показать иллюзорность его представления о духовности, прежде чем стало возможным затронуть ту сторону этого человека, которая является действительно духовной, а не чувственной.

ПРЕЕМНИК

Сабит ибн аль-Мунаввар, выдающийся мистик, скончался, и община Балха осталась без Учителя. Тогда Бахааддин направил в Балх почитаемого аль-Сайара из Туркестана, чтобы он, хотя ему не было еще и сорока лет, стал наставником этой общины.

Когда аль-Сайар (да будет благословенно его сокровенное сознание!) прибыл в Балх и пришел в ханаку, он увидел халифа, окруженного учениками и направляющего всю жизнь общины.

Аль-Сайару выделили работу на кухне. Лишь один ученик признал в нем Преемника, но аль-Сайаяр просил его молчать об этом. "Здесь мы оба мелкого звания", – сказал он.

Месяц спустя ханаку посетил Великий Шейх Хоросана. Про-ходя через кухню, он воскликнул: "Истинный Товарищ тут! А такие-сякие повсюду вокруг!"

Никто не понял этого замечания, пока не пришло письмо от ходжахана, в котором он обращался к аль-Сайару как к законному Преемнику.

С тех пор он пользовался огромным уважением. Азимзаде, ученик, узнавший Преемника, со временем стал главой общины.

ДРЕВНЕЙШИЕ УЧИТЕЛЯ

Бахааддин, мечтая, погрузился в далекое прошлое.

Он сказал группе новопришедших:

– Я только что виделся и разговаривал с учителями глубо-чайшей древности, которых считают уже давно умершими.

Они спросили его: "Как же они выглядели?"

Он ответил: "Ваше отношение к учению таково, что они приняли бы вас за демонов.

Но все дело в том, что если бы вы их увидели, вы бы вообще признали их недостойными говорить с вами. И не проявили бы к ним никакого интереса".

ПОЧЕМУ Я СДЕЛАЛ ЭТО

Однажды к великому Учителю Бахааддину пришел человек и просил Бахааддина разрешить его проблемы и направитье по пути Учения.

Бахааддин велел ему прекратить всякое духовное изучение и тотчас же удалиться.

Добронамеренный гость начал спорить с Бахааддином.

– Сейчас вы получите доказательство, – сказал мудрец.

В тот же момент в комнату влетела птица и заметалась от стены к стене, не находя выхода на волю.

Суфий выждал, пока птица села у единственного открытого окна в комнате, и затем резко хлопнул в ладоши.

Испуганная птица вылетела прямо в открытое окно, на свободу.

– Не кажется ли вам, что для нее этот звук был подобен удару и даже оскорблению? – улыбнулся Бахааддин.

КОСВЕННОЕ НАСТАВЛЕНИЕ

Ученик посетил аль-Шаха ад-дина Накшбанда из Бухары.

После того, как он несколько раз участвовал в общих собра-ниях, первый ученик Бахааддина подал ему знак приблизиться к Учителю и велел говорить.

– Я пришел от шейха Ридвана в надежде получить что-нибудь от вас.

– От кого?

– От шейха Ридвана.

Бахааддин попросил его повторить то, что он сказал. И затем он просил его делать это снова и снова, пока человек не решил, что Накшбанд глух и, по-видимому, еще и глуп.

Такой диалог продолжался более часа, а затем Бахааддин произнес:

– Я не слышу тебя, ни одного слова из того, что ты сказал.

Ученик встал и, уходя, пробормотал:

– Да простит вас Бог!

Аль-Шах, вдруг обретший слух, тотчас же ответил:

– И тебя и шейха Ридвана тоже.

ВОЗДУХ КАСР-АЛЬ-АРИФИНА

Рассказывают, что эмир Бухары как-то послал за Бахааддином Накшбандом, желая получить его совет в одном деле.

Его послание гласило: "К нам едет посол, и ты должен быть при мне, чтобы дать совет. Пожалуйста, явись немедленно".

Бахааддин ответил: "Явиться не могу, поскольку в данный момент жизнь моя зависит от воздуха Каср-аль-Арифина, а взять его с собой невозможно из-за отсутствия специальных кувшинов".

Эмир сначала не поверил своим ушам, а затем рассердился. Несмотря на то, что он весьма нуждался в услугах мудреца, он решил публично выговорить ему за такую дерзость.

Тем временем визит посла расстроился, и в результате эмиру помощь Бахааддина не понадобилась.

Однажды, много месяцев спустя, когда эмир сидел в трон-ном зале, на него бросился наемный убийца. Вошедший в этот момент Бахааддин Накшбанд одним прыжком настиг убийцу и обезоружил его.

– Несмотря на твою неучтивость, я в долгу перед тобой, Хадрат аль-Шах, – произнес эмир.

– Учтивость тех, кто знает, заключается в том, чтобы присутствовать в момент действительной нужды, а не в том, чтобы просиживать в ожидании послов, которые не собираются явиться, – ответил Бахааддин.

ОТВЕТЫ БАХААДДИНА

Много вопросов, один ответ.

Я попал в город, вокруг толпились люди...

Они спросили: "Откуда ты родом?"

Они спросили: "Куда путь держишь?"

Они спросили: "С кем идешь?"

Они спросили: "А твоя родословная?"

Они спросили: "Чей ты наследник?"

Они спросили: "Чего ищешь?"

Они спросили: "Кого понимаешь?"

Они спросили: "Кто понимает тебя?"

Они спросили: "Какого учения придерживаешься?"

Они спросили: "Кто обладает океаном учения?"

Они спросили: "У кого нет никакого учения?"

Я ответил им:

"Что вам кажется множественным – едино;

Что вам кажется простым – отнюдь не таково;

Что вам кажется сложным – до смешного просто.

Для всех вас у меня один ответ: "Суфии".

СУФИЙ, НАЗВАВШИЙ СЕБЯ СОБАКОЙ

Дервиш Мауляна, глава ордена Накшбандийа и один из величайших его учителей, мирно сидел в своем завийя (зал учения), когда к нему ворвался разъяренный фанатик, выкрикивая:

– Ты, собака, сидишь здесь, в окружении учеников, послушных тебе во всем! Я же призываю людей добиваться божественной милости, отказаться от всего и молиться, как предписано нам свыше.

При слове "собака" несколько ищущих поднялись, чтобы вышвырнуть фанатика вон.

– Постойте, – воскликнул Мауляна, – собака и впрямь неплохое слово. Я воистину собака, во всем послушная хозяину. Подобно собаке, я знаками пытаюсь разъяснить овцам, чего хочет наш Хозяин. Подобно собаке, я бросаюсь на воров и разбойников. И виляю хвостом от радости при приближении Товарищей моего Хозяина. Лай, виляние, любовь – это наши качества и они такие же как и качества собаки; ибо наш Хозяин не лает и не виляет хвостом, для этого у него есть мы.

ПРЕВРАТНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

Садика Хамзави спросили: "Как вышло, что мудрец Самарканда сам назначил тебя своим преемником, если ты был всего лишь слугой в его доме?"

Садик ответил: "Он учил меня тому, что сам находил нужным, и я учился этому. Как-то он сказал: "Я не способен учить других – своих учеников – в такой же мере, как тебя, ибо они желают задавать мне вопросы, они требуют собраний, они сами выбирают формы и рамки обучения. И поэтому учатся лишь тому, что им уже известно".

Я же сказал ему: "Дай мне то, что можешь, и скажи, как этому научиться". Вот так я стал его преемником. Люди имеют превратные представления о том, как нужно учить и познавать. Они не могут принять истинных представлений и лишают себя возможности истинного постижения".

ДЕКЛАМАЦИЯ НАКШБАНДИЙА

Да это знакомая история – они скажут.

Да это нечто совсем новое – другие скажут.

Повтори ее с самого начала – они скажут.

Хватит, не повторяй ее больше – другие скажут.

Все это я уже слыхал – кто-то скажет,

Но раньше это рассказывали по-другому – скажут остальные.

Вот они – люди, дервиш Баба, таков человек.

АФОРИЗМЫ ХОДЖАХАНОВ

Рудбари: "От сердца к сердцу – таков основной способ передачи тайн Пути".

Магриби: "Изучение заключается в действии. Изучение посредством одних только слов есть неполноценное действие".

Хуркани: "Иногда, гораздо больше можно передать, отводя бесполезное внимание, а не привлекая его".

Гургани: "Тот, кто учит, и то, чему учит, вместе составляют учение".

Фармади: "Познание крайностей – единственный путь к правильному пониманию действия принципа золотой середины".

Хамадани: "Служение человечеству не только способствует правильному образу жизни. С его помощью сохраняется, обогащается и передается внутреннее знание".

Йасави: "Деятельность на местах – основа дервишского Пути".

Барки: "Эстетика – это лишь низшая форма восприятия Реальности".

Андаки: "Усилие лишено всякого смысла без соблюдения заман (должное время), макан (должное место), икхван (Должные люди)".

Гаджавани: "Нас можно найти работающими в любом месте и в любое время. Люди воображают, что полезность человека определяется его славой. Но и обратное может быть столь же верно".

Ахмад Садык: "Отличие Человека, который постиг, заклю-чается в том, что он не путает образное с конкретным или буквальное с символическим".

Фахнави: "Наша наука не есть наука сего мира, это наука миров".

Ревгари: "Глупость – искать нечто там, где невоспитанное воображение надеется его найти. На самом же деле оно везде, где вы можете извлечь его".

Рамитани: "Информация подвержена распаду, знание – никогда. Причиной распада информации является схоластика".

Самаси: "Человек многое воображает. Он воображает, что он – Один. Обычно же он – Несколько. Пока он не стал Одним, ему недоступно правильное представление о том, что же он такое вообще".

Сохари: "Мы посылаем мысль в Китай, и они называют ее китайской, поскольку не видят человека, пославшего ее. Мы посылаем человека в Индию, и они называют его просто туркестанцем".

Накшбанд: "Когда люди говорят: "Плачь", они не имеют в виду: "Плачь всегда". Когда они говорят: "Не плачь", это не значит, что вам предлагается все время паясничать".

Аттар: "Истинный документ может содержать семь слоев истины. Послание или речь, не имеющие, на первый взгляд, никакого особого значения, могут заключать в себе не меньше слоев истины".

Камош: "Суть не в том, познаете ли вы посредством молчания, или речи, или усилия, или повиновения. Важно – как это происходит, а не то, что "это происходит".

Кашгари: "Если вы по-прежнему спрашиваете: "Почему такой-то человек учил таким или другим способом, и подходит ли это мне?" – вы не сможете понять ответ достаточно глубоко".

Чархи: "Где бы ни была скрыта истина в вашем случае, ваш Учитель может помочь вам найти ее. Но если у него ко всем один и тот же подход, он не Учитель; во всяком случае не ваш".

Самарканди (Ходжа-Акрар): "Для каждого обмана или заблуждения имеется реальность, подделкой под которую они являются".

Аль-Лахи: "Мы не живем ни на Западе, ни на Востоке; мы не учимся на Севере и не учим на Юге. Мы не ограничены этими рамками, но порой вынуждены говорить так".

Аль-Бухари: "Путь может пролегать через каплю воды, но также и через сложные предписания".

Захид: "Когда вы встречаете суфия, который изучает или преподает нечто, что представляется вам далеким от духовности, знайте, что именно в этом заключена духовность данного времени".

Дервиш: "Когда время покоя – покой; когда время сотрудничества -сотрудничество; где нужно усилие – усилие. В должное время и место – то, что должно".

Самарканди Аминии: "От времени и места переходи к безвременности и безместности, к другим мирам. Там наше начало".

Симаки: "Если вы принимаете относительное за абсолютное, вы можете погибнуть. Лучше ничего не принимать, чем так рисковать".

Сирхинди: "Не говори только о Четырех Путях, или о Семи-десяти Двух Путях, или о "Путях, бесчисленных, как Души Людей". Вместо этого говори о Пути и о достижении. Все подчинено этому".

Масум: "Дхат (сущность) проявляется только в понимании".

Ариф: "Но развиваться она может независимо от него. Люди, которых вы называете дервишами, имеют мало общего с вашими представлениями о них. Потому думайте лучше о Реальном. Оно похоже на то, каким вы его представляете".

Бадауни: "Вам не по силам разбить нас, если вы против нас. Но вы можете очень осложнить наши дела, даже когда вы думаете, что помогаете нам".

Джан-и-Джанан: "Человек способен приобщиться к Извеч-ному. Но это происходит не посредством мысли, что он способен мыслить об этом".

Дехлеви: "В пространстве мы пребываем в каком-то месте. Не громозди опознавательных знаков вокруг него; используй лучше тот материал, который прилепился к этому месту, пока он еще тут.

Кандагари: "Вы слышите мои слова. Знайте также, что имеются и другие слова помимо моих. Они не предназначены для восприятия физическим слухом. Поскольку вы видите только меня, вы воображаете, что нет суфизма отдельно от меня. Но мы здесь, чтобы учиться, а не чтобы собирать историческую информацию".

Джан-Фишан: "Вы можете следовать одному потоку. Поймите, что он ведет к Океану. Не путайте поток с Океаном".

ЧУДЕСА И ФОКУСЫ

Бахааддина однажды посетил странствующий каландар. Он вызвался показать чудеса в доказательство того, что он – представитель величайшего из всех мистических учителей.

Аль-Шах сказал:

– Наша бухарская община отличается тем, что возникновение и поддержание веры здесь ни в малейшей степени не зависит от необычных событий, называемых чудесами. Но для тебя будет ценно продемонстрировать свое мастерство перед собранием дервишей, а также всех тех, кто нас посещает.

И он распорядился, чтобы представление неизвестного каландара состоялось в день ближайшего праздника.

Целый день каландар творил одно чудо за другим. Он воскрешал мертвых, ходил по воде, заставлял говорить отсечен-ную голову – чудесам не было конца.

Бухарцы были потрясены. Некоторые утверждали, что каландар -подмастерье дьявола, так как они не желали перенимать его образ жизни или признавать за ним благотворные силы. Некоторые из случайных поклонников аль-Шаха провозгла-сили гостя "новым Солнцем" и изъявили готовность последовать за ним в его монастырь, где бы он ни находился. Некоторые из недавно принятых учеников умоляли аль-Шаха явить сходные чудеса и тем показать, что и ему это по силе.

Три дня Бахааддин бездействовал. Затем, перед огромной толпой, он начал творить одно за другим то, что действительно могло быть названо чудом. Люди видели такое, во что с трудом можно было поверить. Они видели, слышали и трогали вещи, какие даже и не снились очевидцам чудес величайших святых всех времен.

Затем Бахааддин показал им, один за другим, секреты исполнения этих чудес и тем доказал, что это были всего-навсего фокусы.

– Те из вас, кто стремится к трюкачеству, пусть сам и занимается им, – сказал он, – ибо я занят более серьезным делом.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Как-то ночью вор попытался пробраться через окно в дом. Но оконная рама не выдержала его веса, он рухнул на землю и сломал себе ногу.

Вор подал в суд на хозяина дома.

Но хозяин сказал:

– Судите плотника, который вставлял эту раму.

Плотник сказал:

– Виноват строитель. Он неправильно рассчитал проем для окна.

Когда привели строителя, тот сказал:

– Я ошибся из-за прелестной красотки, которая проходила мимо, когда я работал.

Женщину отыскали, и она сказала:

– В тот день я надела красивое платье. Обычно никто на меня и не смотрит. Виновато платье, раскрашенное в ослепи-тельные цвета.

– Наконец мы нашли виновного, – сказал судья. – Найдите человека, который красил платье, и он ответит за причиненное вору телесное повреждение.

Нашли красильщика, им оказался муж этой женщины. А мужем ее оказался сам вор.

ЛОЖЬ

Однажды к суфийскому наставнику пришел человек и рассказал, как некий лжеученый работает со своими последователями.

– Это явный обманщик. Он велит своим ученикам "думать ни о чем". Легко сказать; притом на некоторых это производит сильное впечатление. Но ведь невозможно думать ни о чем.

Учитель спросил его:

– Зачем ты пришел ко мне?

– Чтобы показать абсурдность его обучения и поговорить о мистицизме.

– А может быть, чтобы удостовериться, действительно ли он обманщик?

– Нет, это мне и так ясно.

– Тогда, может, чтобы показать всем присутствующим здесь, что ты уже понимаешь больше, чем рядовой, легковерный человек?

– Нет. Я жажду ваших наставлений.

– Отлично. Лучшее наставление, какое я могу дать тебе, это – думай ни о чем.

Человек немедленно покинул общину, убежденный, что и этот наставник -обманщик.

Но на незнакомца, пропустившего начало разговора и вошедшего как раз в тот момент, когда Учитель произнес: "Лучшее наставление, какое я могу дать тебе, это – думай ни о чем", – эти слова произвели глубочайшее впечатление.

"Думать ни о чем: какая великая мысль!"

И он остался до конца занятий, не услышав за это время ничего, что противоречило бы идее размышления ни о чем.

На следующий день один из учеников спросил Учителя, кто из этих двух прав.

"Никто, – ответил Учитель, – ибо им еще предстоит познать, что их жадность является завесой, преградой. Ответ, которого они ищут, не заключается в одном слове, в одной встрече, в одном простом решении. Только постоянно соприкасаясь с учением, ученик мало-помалу накапливает то, что со временем перерастает в понимание истины. Только так ищущий становится обретающим.

Учитель Руми говорил: "К вам приходят два человека. Одному приснился рай, другому – ад. Они спрашивают, что из этого реальность. Каков правильный ответ? Ответ таков: присутствовать на беседах Учителя, пока не достигнута гармония".

УЧЕНИЕ И КАРАВАНЫ

К шейху Ревгари пришел человек и долго и искренне умолял принять его в ученики.

Шейх говорил с ним о его жизни и проблемах, а затем отослал его обратно, сказав: "Ты получишь ответ в должное время".

Затем шейх позвал одного из своих старших учеников и сказал ему: "Пойди в дом того-то и того-то (предполагаемого ученика) и, не упоминая моего имени, предложи ему безопасную и выгодную работу в своем караванном деле".

Вскоре после этого от предполагаемого ученика пришло письмо: "Прошу извинить меня за то, что больше не явился к вам, так как судьба была благосклонна ко мне и я получил превосходную работу у одного из самых богатых купцов нашего города, и теперь все свое время я отдаю этой работе, в интересах своей семьи".

Не однажды шейх Ревгари правильно предсказывал, что люди, приходившие к нему, делали это вследствие постигшего их в жизни разочарования. Это не единственный пример такого его поведения в подобных случаях.

ВНУТРЕННЯЯ ПРАКТИКА

Каждый Совершенный Человек в некотором смысле идентичен любому другому, достигшему такого же состояния. Это означает, что ученик, правильно настроенный при помощи энергии Школы, может вступить в контакт со всеми Великими, подобно тому, как Они связаны друг с другом, минуя пространство и время.

Мы обновили сущность традиции Древних. Многие среди посвященных дервишей не сделали этого, и мы должны предо-ставить им следовать в избранных ими направлениях. Не вдавайтесь в споры с ними. "Вам – ваш Путь, мне – мой".

Обязанности и практика Школы составляют единое целое; Истина, метод обучения и участники образуют единую руку, в которой невежда увидит только разные пальцы, но не объеди-ненное движение самой руки.

Бахааддин Накшбанд

О ВАШЕЙ РЕЛИГИИ

В наших книгах вы найдете неоднократные утверждения, что мы безразличны к тому, какова ваша религия, или даже к тому, что у вас нет никакой религии. Как это увязывается с тем фактом, что верующие считают себя избранными?

Совершенствование человека – вот цель, и сокровенные учения всех религий направлены именно на это. Для осуществ-ления этого непременно имеется традиция, передаваемая из века в век живой цепью адептов, которые избирают достойных для передачи им этого знания.

Это учение передавалось среди самых разных людей. Посвятив себя сущности, мы всегда привлекали к Дервишскому Пути людей, которых мало занимают внешние формы, и таким образом, втайне от всех, нам удалось сохранить неприкосновен-ной нашу способность продолжать цепь преемственности. В догматических религиях иудеев, христиан, зороастрийцев, индусов и правоверных мусульман это сокровенное зерно было утеряно.

Мы возвращаем всем этим религиям этот жизненный прин-цип, и именно поэтому среди моих последователей вы можете встретить стольких иудеев, христиан и прочих. Иудеи считают нас истинными иудеями, христиане -истинными христианами.

Лишь познав Наивысший Фактор, вы поймете истинное положение нынешних религий и даже нынешнего неверия. Причем само неверие есть религия, построенная на своих собственных догмах.

ДВОРЕЦ ПРОСВЕЩЕННЫХ

Орден Мастеров наследует свою суть c древнейших времен в непрерывном ряду преемственности. Благодаря непосредствен-ному сущностному общению он в равной мере сохраняет связь как с древними, так и с современными учителями.

Сейчас многих смущает то, что наш Путь изобилует различ-ными орденами и формулировками. Еще больше поражает, что, хотя приверженцы одной школы ценят, почитают и следуют примеру своего Учителя и его методам, через какое-то время они спокойно могут перейти к другому Учителю.

Причина этого проста, если вы знаете, как ее искать. Отве-том служит наш древний афоризм: "Говори с каждым в соответствии с его пониманием".

Задача Учителя – учить. Чтобы учить, он должен учитывать все привязанности и предубеждения своих учеников. Он должен говорить языком Бухары с бухарцами и языком Багдада с багдадцами.

Если он знает, чему учит, он облекает свой метод обучения в соответствующую внешнюю форму, подобно тому, как материально существующее здание школы имеет определенную архитектуру. При этом учитываются природа, особенности учеников и их потенциальные возможности.

Возьмем, к примеру, музыкальные группы. Мы не участвуем в них и не пользуемся музыкой, ибо в наше время и в нашем положении это приносит больше вреда, чем пользы. Музыка, воспринимаемая правильно, способствует приближению к Сознательности. Но людям, недостаточно подготовленным или неподходящего характера, слушание и исполнение музыки принесет только вред.

Те, кто не знают этого, приняли музыку как нечто священное само по себе. Чувства, которые они испытывают, наслаждаясь ею, они принимают за нечто возвышенное. На самом же деле она служит им для куда менее высокой цели – для пробуждения сентиментальных чувств, эмоций, которые не могут послужить опорой для дальнейшего развития.

Дервиши вступают в орден, наиболее близкий их духовной природе. Они развиваются под руководством Учителя и остаются с ним до тех пор, пока не достигнута высшая доступная им ступень в этом развитии. После этого они могут перейти или быть направлены к другому Учителю, чтобы пройти особый курс упражнений, который тот может им предложить. Это делается в том случае, если подобная специализация может усилить какую-либо сторону их существа.

На Пути Мастеров мы следуем основам Дервишского Труда. Какие-то упражнения применяются одним способом, какие-то – другим. Применение некоторых вообще прекращено, поскольку они не соответствуют данному месту или времени. Это же верно и в отношении всех других школ. Именно по этой причине вы найдете здесь Учителей, обладающих правом посвящать учеников во все ордены, но работающих со своей общиной в соответствии с ее требованиями, опираясь при этом на первоначальную науку, на которой основаны и все остальные формы работы.

Наша школа покоится на доказуемом и безупречном авторитете наших предшественников в непрерывном и засвиде-тельствованном ряду духовного наследования. Кроме того, вы и представления не имеете, какое малое значение имеют эти внешние детали, служащие в ваших глазах свидетельством нашей добродетельной репутации, по сравнению с фундаментальной Истиной непосредственного Опыта, являющейся нашим невидимым, могучим наследием.

Бахааддин Накшбанд

* ГЛАВА ТРЕТЬЯ. СРЕДИ УЧИТЕЛЕЙ *

ВСТРЕЧА С ХЫЗРОМ

Хызр – "невидимый руководитель" суфиев. Считают, что именно он был безымянным Руководителем Моисея в Коране. Его называют "Зеленый", но часто встречается также наименование "Иудей". В легендах он приравнивается к таким персонажам, как святой Георгий и Илия. Эта сказка – или рассказ очевидца -весьма характерна в отношении сверхъестественных качеств, приписываемых Хызру как в фольклоре, так и среди дервишских учителей.

Однажды, стоя на берегу реки Окс, я увидел, как в нее упал человек. Другой человек, в одеянии дервиша, устремился к нему на помощь, но скоро сам попал в водоворот. Внезапно я увидел третьего. На нем было мерцающее светящееся платье зеленого цвета. Он стремительно бросился в реку. Но очутившись в воде, он, казалось, преобразился: это уже был не человек, а бревно. Первым двум удалось ухватиться за него, и совместными усилиями они принялись толкать его к берегу.