Текст книги "Коричневый Предел. Там, где зимуют раки"

Автор книги: Иар Эльтеррус

Соавторы: Татьяна Толстова (Морозова)
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

В полдень выходить на солнцепёк у Рифальда не было никакого желания. Он сидел под деревом, в центральном парке Остенбурга, столице империи Вирдос. Желудок протяжно ныл, вызывая приступы боли. Мутным взором Рифаль обвёл поляну, на которой отдыхали горожане. Двое мальчишек, лет одиннадцати-двенадцати, по всей видимости, приятели, о чём-то громко спорили. Со стороны они выглядели комично: брюнет-коротышка и долговязый шатен. Ростом коротышка доходил приятелю до груди, но выглядел намного бойчее. Он то подпрыгивал, то размахивал руками перед лицом шатена. Тот что-то говорил ему в ответ и пытался положить руку на плечо приятеля, видимо желая его успокоить. Коротышка резко отбрасывал ладонь шатена, отскакивал в сторону, затем вновь подходил к нему вплотную и начинал кричать. Его громкий надрывный голос привлёк внимание не только Рифальда, но и многих отдыхающих в парке.

Вдруг, брюнет размахнулся и наотмашь ударил долговязого. Видимо, он рассчитывал нанести удар по лицу, но не сделал поправку на разницу в росте и угодил приятелю в кадык. Шатен схватился руками за горло, сделала два шага назад, и завалился на траву. Хрипя и задыхаясь, он принялся ловить ртом воздух. Кто-то из наблюдавших за происходящим женщин тонко и противно завизжал, несколько мужчин кинулись на помощь к мальчику.

– Я не хотел, я не нарочно! – в испуге закричал коротышка и рванул наутёк, бросая умирающего приятеля.

– Врача! Срочно врача! – кричала толстая тётка, размахивая ажурным зонтиком от солнца.

Подбежавшие мужчины в растерянности стояли возле тела, не зная, что делать. К тому моменту лицо мальчишки стало тёмно-багровым. Он почти перестал дёргаться. И тут Рифальда словно подшвырнул кто-то в направлении пострадавшего, все его действия происходили, словно на автомате. Он склонился над мальчиком.

– Перочинный нож, живо! – выкрикнул Рифальд. – И авторучку! Ну, живо говорю!

Он не просил, не взывал о помощи, он приказывал, как это делают властные, уверенные в себе люди. И приказ его не терпел отлагательств. Не поворачивая головы к стоящим рядом, он протянул руку и тут же в его ладонь лёг небольшой перочинный нож, а следом за ним и авторучка. Рифальд вытащил из ручки стержень и отбросил его за ненадобностью.

– Трое ко мне! Один держит ноги, двое других – руки! – не смотря на голод и усталость, мозг Рифальда действовал чётко и быстро.

Он не обращался к кому-либо, не указывал, кто именно должен ему помочь, люди сами кинулись выполнять его приказ. Крепкий, сбитый мужчина, лет сорока присел возле ног мальчика и плотно прижал их к земле. Ещё двое юношей, по всей видимости, братья, зафиксировали руки пострадавшего.

Рифальд бегло прощупал пальцами горло шатена, и проткнул его перочинным ножом, чуть ниже кадыка. Наблюдавшие за его действиями женщины дружно завизжали. Не обращая на них внимания, юноша аккуратно вставил в надрез трубку от авторучки. Мальчик задёргался, мужчины, ассистировавшие Рифальду, крепче прижали пострадавшего к земле. Из полой трубки вылетали чуть слышные хрипы.

– Жить будет, – Рифальд потёр вспотевший лоб, и обвёл глазами толпу. – Почему до сих пор не вызвали врача?

Люди растерянно переглядывались. Какая-то женщина попыталась выдвинуть Рифальду претензию, по поводу того, что он разрезал мальчику горло без согласия его родителей.

– Значит так, – в голове у Рифальда гудело от перенапряжения, перед глазами потихонечку стали вырисовываться круги. – Ты, – он ткнул пальцем в одного из стоящих рядом мужчин, – бегом за каретой скорой помощи. Остальные могут разойтись.

– Надо вызвать полицию! – верещала неугомонная тётка.

– А ты, – Рифальд повернулся к ней лицом, – исчезни, сделай так, чтобы я никогда больше в жизни тебя не видел.

Тётка хотела, было что-то ответить, но не смогла произнести ни звука, она лишь беззвучно открывая и закрывая рот. В голове у Рифальда нарастал гул, белые круги усиленно мигали перед глазами. Он почувствовал, как теряет сознание. Послышался вой сирены, карета скорой помощи въехала на территорию парка. Юноша облегчённо выдохнул и приготовился потерять сознание, как в этот момент чьи-то крепкие руки подхватили его и, поставив на ноги, повели прочь от места происшествия.

– На, понюхай, – незнакомец сунул Рифальду под нос флакончик с едким запахом.

Юноша вдохнул его и тут же закашлялся.

– Фу, гадость какая..

– Согласен, гадость пренеприятнейшая, зато мозг пробивает, – отозвался незнакомец.

– Это точно, – кивнул Рифальд, почувствовав, как ему становиться значительно лучше.

Благородный незнакомец, взявший на себя миссию по спасению Рифальда, привел юношу в частный дом. Располагался он в глубине запутанных дворов, среди деревянных заборов и раскидистых клёнов. С первого раза к такому дому без провожатого не выйдешь, а Рифальд даже не старался запомнить дорогу.

Скрипнула деревянная калитка, покрытая облупленной, синей краской, о неровную поверхность которой можно было легко занозить руку.

– Давай, проходи, – мужчина слегка подтолкнул Рифальда в спину.

Узкая садовая дорожка подвела их к одноэтажному кирпичному домику с соломенной крышей.

– Как странно, – улыбнулся юноша.

– Что именно?

– Тот факт, что в городе, среди высотных домов умудрился спрятаться такой игрушечный дом.

– А, ты об этом, – мужчина ответил так небрежно, словно не понимал – а чему тут удивляться?

Рифальд зашёл в дом и оказался в просторной, светлой комнате в три окна. Из-за выбеленных стен казалось, что всё залито солнечным светом. На окнах чуть покачивались от небольшого сквозняка кипельно-белые занавески, вдоль стены стоял плюшевый диван с огромной спинкой и такими же массивными, овальными подлокотниками. Чуть дальше, находился небольшой, аккуратный камин. Возле среднего окна, как и полагается, стоял прямоугольный стол, по обе стороны которого расположились два стула с мягкими сиденьями. Рифальд сразу обратил внимание, что стулья и диван имеют одну расцветку, и открахмаленную скатерть отметил, а так же чистоту и идеальный порядок.

«У хозяйки этого дома должно быть хороший вкус», – подумал юноша.

– Присаживайся – мужчина указал на диван. – Есть хочешь? Впрочем, что это я задаю глупые вопросы. Танука, собери что-нибудь на стол.

На его голов из соседней комнаты вышла девочка, лет пятнадцати.

– Моя дочь, Танука, – с гордостью произнёс незнакомец. – Хозяйка этого дома. Кстати, а тебя как звать-величать?

– Рифальд.

– А меня можешь звать Хусом. Пока дочь накрывает, расскажи: откуда ты и как попал в наши края.

Из кухни доносился звон посуды и ароматные запахи, от которых у Рифальда сводило желудок. Но, чтобы не показаться неблагодарным, юноша начал свой рассказ, сглатывая слюнки через каждое слово. К середине повествования, когда его рассказ достиг места, где он уходил из дома, Танука принесла с кухни огромную дымящуюся фарфоровую супницу, с торчащим из неё половником. Аккуратно поставив её на край стола, маленькая хозяйка принялась разливать горячую жидкость по тарелкам. Затем девочка сняла льняную салфетку с огромной корзины, служащей хлебницей, и пьянящий аромат свежевыпеченного хлеба смешался с запахом горохового супа. Рифальд понял, что не в силах продолжать рассказ.

– Ладно, давай поедим, а потом продолжим. Иди сюда, – Хус подсел к столу и указал Рифальду на свободный стул.

Второй раз приглашать юношу к столу Хусу не пришлось. И уже через минуту горячий суп приятно обжёг желудок юноши, согревая и придавая ему силы. Рифальду казалось, что он никогда в жизни не ел ничего подобного.

– Гренки возьми, – посоветовал Хус и подвинул корзину с хлебом поближе к юноше.

Помимо нарезанного каравая чёрного хлеба и буханки белого, на дне хлебницы лежала гора поджаренных сухарей. Хус захватил целую пригоршню и положил к себе в тарелку. Рифальд последовал его примеру. Мать юноши раньше варила горошницу, но никогда не клала в неё сухарики. Зачерпнув ложкой суп с плавающими гренками, Рифальд с интересом отправил её себе в рот и через секунду смачно захрустел. Потом потянулся ещё за пригоршней и кинул в тарелку.

– Не увлекайся, – посоветовал Хус, – а то разбухнут и будет не так вкусно. Не веришь, спроси Тануку.

– А почему ваша дочка с нами не есть? – тут же переспросил Рифальд.

– Я уже ела, спасибо, – ответила Танука.

У неё оказался приятный, хотя чуть низковатый для девочки голос. Хус протянул к ней правую руку, она тут же подбежала к отцу и прижалась к его плечу.

– Моя хозяюшка, – с нежностью произнёс мужчина и поцеловал дочку в лоб.

Рифальду было приятно на них смотреть. Хус – высокий, но не худой, а вполне крепкого телосложения мужчина лет сорока. Волнистые, каштановые волосы он собирал под резинку в конский хвост, от чего непосвященному человеку Хус мог показаться не серьёзным. Однако мощные скулы выдавали в нём человека властного, привыкшего повелевать, а не исполнять приказы. Глубоко посаженные глаза под широкими бровями смотрели на собеседника внимательно, но без настороженности. Прямой нос с широкими крыльями, указывал на то, что его хозяин всегда знает, что делает и достаточно упрям. В то же время полные, чуть влажные губы не могли скрыть, что Хус любит поговорить.

На его фоне Танука выглядела маленьким ангелом: белоснежные, практически воздушные волосы, круглое лицо и огромные голубые глаза. Губки, сложенные бантиком, и огромные, длинные ресницы придавали её лицу кукольность, неестественность.

– Мне принести горячее? – спросила девочка.

– Неси, моя хорошая, – одобрил Хус.

Поцеловав отца в щёку, Танука ушла на кухню.

– Сделаем так, – обратился мужчина к Рифальду, – сейчас доедим, потом ты отдохнёшь, а завтра утром поговорим о твоей дальнейшей судьбе. Идёт?

– Почему завтра? Можно и после обеда, – пожал плечами юноша.

– Ты хотел сказать «после ужина»? – переспросил Хус.

Рифальд посмотрел в окно. Погружённый в сумерки сад освещал один-единственный фонарь, стоящий возле крыльца. Тени от листвы скользили по оконному стеклу.

– Надо же, а я и не заметил, как стемнело, – удивился юноша.

– За интересным разговором, в хорошей компании время летит незаметно, – мужчина встал из-за стола. – Сейчас пойдёшь отдыхать, а завтра решим, что и как.

ГЛАВА 15

В кабинете Заххара повисла напряжённая тишина, слова Матери драконов вызвали шок. Никому из присутствующих не хотелось верить, что дни их родной планеты сочтены. Да, были катаклизмы, случались войны, в которые втягивалось не одно государство. Мор и болезни изредка, но прокатывались волной по всему континенту. И, тем не менее, основная часть населения выживала. А теперь что получается? Планета и все её жители обречены на страшную смерть? Осознание этого вызывало в сердцах людей невообразимую боль.

Заххар пустыми глазами смотрел на противоположную стену. В голове крутилась только одна мысль: «Владыка, забери меня, но спаси Софью и мою Ангелочку, мою нерождённую дочь». Премьер-министр не хотел мириться с тем, что его любимая женщина обречена на смерть. Он молил Владыку и всех Богов, молил все силы, ведомые ему и нет, молил памятью предков спасти её.

– У меня есть предложение, но я не знаю, как вы к нему отнесётесь, – сказала Мать драконов.

– Мы слушаем вас, – потирая переносицу, ответил Валдек.

Их слова Заххар расслышал не сразу, он всё ещё продолжал молиться.

– Господин премьер-министр, вам это не интересно? – одёрнул его Шамри.

– Что?

– То, что сказала сейчас уважаемая Ши'А, – напомнил отец Лазурий.

Премьер-министр потёр виски и сконцентрировал взгляд на драконе.

– Прошу прощения, я весь во внимании.

– У меня есть космолёт, – без каких-либо вступлений заявила Ши'А. – Небольшой, и не очень вместительный, потому как не был рассчитан на перевозку людей. Когда его проектировали, то рассчитывали на комфортный перелёт максимум двух человек.

– И где он? – не удержался Вашек.

– В Ангриарских горах. Там, где я встретилась с егерями его императорского величества. А иначе как бы я долетела сюда с Регнала?

– Так вы предлагаете нам улететь? – переспросил Заххар.

– А у вас есть иное предложение? Арлил обречён. Ему осталось день, от силы три. Вы хотите сидеть тут и наблюдать, как умирают ваши близкие?

– Нет, что вы! – воскликнул Заххар. Он был вне себя от счастья – Владыка услышал его молитву!

– Я надеюсь, что никто не возражает против полёта на мою планету? Да, там нет людей, и на вас, поначалу, будут смотреть как на диковинку, но это всё-таки вариант выхода из ситуации. А потом, если нам повезёт, мы отыщем Найяр, и с её помощью очистим Арлил от смертельной заразы.

– Мда… – тяжёлый вздор отца Лазурия заставил дракону вздрогнуть.

– Что-то не так? – поинтересовалась она.

– Да, – кивнул старик. – Как подумаю, что погибнет всё население, так душа кровью обливается. Я, старый, отживший свой век спасусь, а миллионы юных примут жуткую смерть.

– Что поделать, – Ши'А пожала плечами. – Мой космолёт не сможет вывезти всех жителей вашей планеты.

– А сколько человек в нём разместится?

– Точно не скажу, думаю около пятнадцати и то с большим трудом. Будет тесно, всем придётся оставаться на местах, о перемещении по кораблю речь вообще не идёт. Повторюсь – он изначально рассчитывался на двоих. Но, я думаю, что ради спасения, вы перетерпите эти неудобства.

– Надо посчитать, сколько нас, – озадачился премьер-министр. – Кира и Кастин, мальчики – и того пятеро. Император, отец Лазурий, Валдек и Вашек. Уже девять. Я и Софья – одиннадцать, ну и вы уважаемая Ши'А. Итого двенадцать.

– А как же я? – поинтересовался Грэм.

– Друг мой, кто же о тебе забыл? Но ты и так разместишься, в бортовом компьютере. Не так ли? – поддела дварха Мать драконов.

– О, да, – в его голосе звучали счастливые нотки: дварху не терпелось нырнуть в компьютер космолёта.

– Вы сказали, что можно взять на борт пятнадцать человек, а нас набралось пока что двенадцать. Нам предоставляется шанс спасти ещё троих человек, – сказал Вашек и оглядел присутствующих.

– Как ты себе это представляешь? – дракона чуть наклонила голову набок и внимательно посмотрела на юношу.

– Очень просто: господин премьер-министр выберет самых преданных людей, и они отправятся с нами.

– Да? А ты подумал, что у них могут быть жёны, дети, родители? И ты думаешь, что они вот так, со спокойным сердцем улетят, оставив близких умирать? Как ты считаешь: узнав правду, они не станут умолять спасти их любимых? – дракона скрестила на груди.

– Я не подумал… – опустив голову, ответил Вашек.

– А стоило бы. Порой желание сделать «как лучше», имеет негативные последствия. В другой раз, прежде чем что-то делать или предлагать – взвесь все «за» и «против».

Мать драконов понимала, что её слова причиняют боль юноше, но иначе нельзя было. Он уже взрослый и должен уметь отвечать за последствия сказанных слов. И чтобы последствия эти не стали для него плачевными, каждое произнесённое вслух слово должно быть обдуманным и взвешенным. Говоря и предлагая что-то другим, надо чувствовать за собой ответственность.

– Погодите, погодите, – задумчиво произнёс отец Лазурий, нервно перебирая пальцами край суконной жилетки, одетой повёрх длинной рубахи, – У некоторых государств есть космолёты, в моей стране, например. Используя их, мы сможем спасти большое количество людей. Как вы на это смотрите, уважаемая Ши'А?

– Отрицательно, – не задумываясь, ответила дракона.

– Но, почему? – отец Лазурий искренне не понимал её отказ. – Вы всё ещё так сильно ненавидите людей, что и слышать не хотите об их спасении?

– В первую очередь, я думаю о безопасности своей планеты, и ваших жизнях, если хотите, – резко ответила дракона, – Подумайте сами, какое последствие может иметь ваше предложение.

– Но люди, – попытался отстоять свою тоску зрения старый маг, – они ведь ни в чём не виноваты.

– Давайте рассуждать здраво, а не на эмоциях, – где-то в глубине души у драконы промелькнуло сожаление о том, что она предложила воспользоваться её космолетом. Улетела бы одна и все дела. – Первое – сообщив в открытую о магии Мёртвых, и о той смертельной угрозе, которую она несёт, вы поднимите такую панику, такую массовую истерию, что никто не в силах будет её остановить. Все кинутся спасать свои жизни, каждый будет пытаться попасть на корабль. Я уже не говорю о волне мародёрства, грабежах и убийствах. Не лучше ли, чтобы люди оставались в неведении?

– А как же маги всех рангов и категорий? Неужели вы думаете, что они не почувствовали присутствие сторонней силы, да ещё таких масштабов? – поинтересовался император Шамри.

– Лично вы её почувствовали? – тут же переспросила дракона и сама же ответила за императора. – Нет. Вы о ней узнали от нас. Так и остальные. Неужели вы думаете, что магия Мёртвых, окрепнув в полную силу, позволит кому-то вычислить её? Пока она была в зародыше и нуждалась в носителях – такой шанс был, но им никто не воспользовался. А сейчас поздно махать руками. Идём дальше. Допустим, мы оповестим главы тех государств, где есть космический флот о нависшей угрозе и предложим убежище на Регнале. Тогда кто даст мне, как императрице самой большой державы этой планеты гарантии, что среди ступивших на наши земли, не будет инфицированных? А? В вас я уверена, и к тому же могу видеть магию Мёртвых, в отличие от остальных. Не буду же я стоять возле каждого космолета и проверять, всех досконально? На это уйдёт много времени, значительно больше, чем мы располагаем. Мне как-то не хочется рисковать своей жизнью ради людей. Я понятно всё объяснила?

Ответом послужила гробовая тишина. Никто ничего не говорил, лишь только молча смотрели друг на друга. Прошло минут пять или больше.

– Итак, ваш выбор? – дракона обвела присутствующих взглядом.

– Думаю, что выражу общее мнение – мы согласны, – ответил за всех император Шамри. – Хотя нельзя сказать, что решение далось легко. С одной стороны душу гложет чувство вины перед теми, кто останется, но с другой я понимаю, что только таким образом нам удастся спасти расу людей.

Император говорил без пафоса, его голос дрожал и срывался. Остальные чувствовали себя не лучше. Потому, что как ни крути, как ни раскладывай, всё равно получается, что они бросают обречённую планету, бросают своих подданных, своих друзей. Но самым отвратным и мерзким, было чувство радости оттого, что они останутся в живых. И именно это больше всего карябало душу – с одной стороны радость и облегчение, а с другой стыд за эту радость, стыд за собственную слабость.

Заххар тяжело вздохнул – война проиграна, но не Рифальду, и не его армии. Старый магистр и сам в рядах проигравших, в этой схватке победу будет праздновать магия Мёртвых. Уж кто-кто, а она соберет достойную жатву.

– Хорошо, – кивнула Ши'А, – даю вам всем сутки на сбор, дольше тянут опасно. Послезавтра переместимся в горы к моему космолёту и…

Она не стала заканчивать фразу, чтобы лишний раз не ударить по нервам присутствующих.

– Только у меня будет ко всем одна просьба, – Заххар обвёл взглядом всех, кто был в кабинете. – Софье и Кире ни слова. Пусть они думают, что это официальный визит на Регнал. Хорошо?

– Естественно. Да, конечно, – раздалось в ответ.

Что можно сделать за сутки? Собрать необходимые вещи, попрощаться навсегда с дорогими сердцу местами, запечатлеть их на видео и фото, постараться запомнить лица тех, кого больше не видишь. И при этом держаться, не давать эмоциям брать верх над разумом. Труднее всех это давалось Кастину и Вашеку: юношеский максимализм разрывал на части сознание, заставлял кричать и плакать душу, которая никак не хотела соглашаться с решением драконы.

Поставив в известность о том, что происходит Кота, Барса и Охотника, они все вместе пытались за отведённые сутки найти выход. Но, каждый раз оказывались в тупике.

– Получается, что без Найяр и её Меча, спасти Арлил не удастся? – в очередной раз переспросил Кот.

– Да, выходит так, – кивнул Вашек. – С вырвавшейся на свободу магией может справиться только Владыка Предела, а чтобы он возродился, необходимо слияние драконы, Хранителя и Меча.

– А кто-нибудь пробовал бороться с этой самой магией Мёртвых? – Охотник запустил пятерню в волосы и почесал голову. – Я имею ввиду сейчас. Почему все с такой уверенностью говорят, что мания эта непреодолима? Кто-то проверял?

Кастин и Вашек переглянулись.

– Нет, – хором ответили они. – Все поверили на слово драконе.

– Вот! – Охотник даже подскочил с места. – Поверили на слово! А кто-нибудь даст гарантии, что она не делает это преднамеренно? Что она не мстит человечеству?

Такого поворота событий ни Вашек, ни Кастин не рассматривали. Им и в голову не приходило, что мудрая Ши'А может так поступить.

– Но отец Лазурий, Заххар, император и Валдек ей доверяют, – пожав плечами, ответил Кастин.

– А стоит ли так слепо доверять тому, кто ещё недавно считался врагом номер один для всей планеты?

– И что ты предлагаешь? – спросил Кастин у Охотника.

– Бороться! Своими силами, призвать всех магов и выступить единым фронтом против этой самой магии.

– Я поговорю с дедом, – в душе у Вашека зашевелилось сомненье – а вдруг Охотник прав?

– Поговори. Я не думаю, что всё так глухо, как пытается показать нам эта дракона.

Не откладывая разговор в долгий ящик, Вашек тут же отправился к деду. Он нашёл его в саду, стоящего под огромной берёзой, возле небольшого пруда. Старик, прислонившись спиной к стволу дерева, смотрел на воду, и печально вздыхал. Увидев внука, он попытался улыбнуться.

– Дед, у меня к тебе разговор.

В двух словах юноша изложил отцу Лазурию взгляд на ситуацию со стороны Охотника и его предложение задействовать всех магов планеты.

– Вы в своём уме?! – старик чуть не задохнулся от возмущения. – Ты же присутствовал во время разговора и всё сам слышал и видел! Как ты мог такое подумать, что Ши'А пытается отомстить? Прости, внучек, но от тебя я такого не ожидал.

– Дед, речь сейчас идёт не о том – мстит дракона или нет! Речь о спасении планеты! – сорвался в крик Вашек. – Почему мы сдаёмся без боя? Почему даже не пытаемся противостоять?

– Потому, что это невозможно! – старик чуть не плакал. – Ты мне доверяешь? Мне, своему деду?

– Тебе – да.

– Тогда послушай меня, молодой человек. Не знаю как, но я чувствую эту самую магию Мёртвых. Чувствую каждой клеточкой своего старого тела. Я словно могу прикоснуться к ней. И поверь мне, дракона больше чем права. С такой силой никому из нас не справиться, даже если объединимся. Видишь это озеро?

– Вижу, и что?

– Вычерпай из него всю воду ладонями. Сможешь?

– Нет, конечно, – фыркнул Вашек.

– А если позовёшь своих друзей, сможешь?

– К чему эти слова, дед?

– Я пытаюсь тебе дать понять, что представляет собой магия Мёртвых, что мы супротив неё.

– Так значит, завтра улетаем?

– Да, мой мальчик. Ты собрал всё необходимое?

Опустив голову, юноша пошёл обратно в дом, где его ждали друзья. Охотник, воодушевленный собственной идеей, уже рисовал стратегический план сопротивления. Его глаза горели, а душа рвалась в бой.

– Ну, поговорил с дедом? – Охотник подскочил к вошедшему в комнату Вашеку.

– Собирай вещи, завтра летим, – сказал тот в ответ.

– Это ещё почему? А как же сопротивление? – не унимался Охотник.

– Ты мне доверяешь?

– Тебе доверяю.

– А моему деду?

– И ему тоже. А что?

– Дед сказал – собирай вещи. Ещё надо что-то объяснять?

– Нет.

Оставшееся до вечера время, ребята больше не возвращались к этой теме. В их глазах стояли тоска и боль. Зато Кира, которой так никто и не открыл правду, летала, словно на крыльях. Предстоящее путешествие на чужую планету будоражило воображение и щекотало нервы. Единственное, чего она так и не поняла – почему отец взял с неё слово, что никому не расскажет о предстоящем полёте? Нет, конечно, Заххар говорил, что этот визит на Регнал неофициальный, и что чем меньше о нём знают, те лучше, что сейчас идёт война, и отсутствие первых лиц государства может пагубно сказаться, но всё равно, она до конца не понимала, почему всё держится в таком жёстком секрете.

Но больше всех волновалась Софья. Предстоящий перелёт пугал её и казался необдуманным. Сидя в кресле гостиной, она поглаживала живот и с тревогой смотрела на мужа. Тот стоял перед ней на одном колене, держа в своих огромных ладонях её левую руку.

– Сам посуди, срок у меня не маленький, и ещё неизвестно, как скажутся перегрузки на нашей дочке.

– Поверь мне – корабль у Матери драконов самый современный, к тому же с нами будет Грэм, он сделает так, чтобы ты ничего не ощутила.

Премьер-министр как мог, успокаивал жену, объясняя необходимость полёта. Софья, привыкшая доверять мужу, соглашалась с его доводами, но, тем не менее, не переставала выдвигать новые опасения.

– Допустим, полёт мы с Ангелой перенесём нормально, но как нас встретят драконы? Не все ведь из них так же благосклонны к нам, как Ши'А. А вдруг, кто-то попытается нас уничтожить?

– Не думаю, что драконы посмеют выступать против своей императрицы. К тому же наш прилёт и желание родить дочь на Регнале – послужит доказательством того, что люди хотят прекратить многолетнюю вражду между расами.

– Не знаю, не знаю, Заххар. Мне это всё не нравиться.

– Дорогая моя, но я ведь должен лететь – дракона пригласила нас всех, и отказаться сейчас я не могу. Когда мы вернёмся – неизвестно, а вдруг ты родишь в это время? Мне бы не хотелось пропустить этот момент. К тому же с нами будут лучшие маги Арлила – отец Лазурий, император Шамри, Кастин. Поверь, всё будет хорошо. Я умоляю тебя, соглашайся.

Софья была женщиной умной, и все доводы мужа казались ей притянутыми за уши. Она чувствовала, что Заххар что-то недоговаривает, и пыталась понять – почему он это делает? Но, видя, как супруг старательно выкручивается, Софья не стала докапываться до истины.

– Хорошо, я лечу с тобой, хотя и не понимаю зачем. Тогда уж и всех наших детей возьмём.

– Ну конечно, родная моя! – Заххар кинулся целовать жену. – Именно это я и хотел предложить.

Град нежных поцелуев покрыл лицо, плечи и руки женщины.

– Всё, всё, довольно, – смеясь, Софья легонечко оттолкнула мужа. – Пусти, медведь. Пойду собирать наши вещи.

Она ушла, а у премьер-министра, словно камень с души упал. Он поторопился обратно в кабинет, чтобы поговорить с Грэмом о предстоящем перелёте, и в первую очередь о безопасности Софьи.

Ни император, ни отец Лазурий со своим семейством не стали перемещаться домой за вещами. Всё необходимое и так находилось с ними, а лишний раз смотреть в глаза тем, кого они покидали навсегда, не позволяла совесть. Сутки, отведенные Матерью драконов, каждый из них потратил на своё усмотрение.

Рано утром следующего дня, пока остальные обитатели особняка премьер-министра спали, двенадцать человек и дракона собрались в кабинете премьер-министра.

– Что за необходимость так скрытно и так рано вылетать? – зевая, спросила сонная Кира.

– Я тоже не понимаю, – поддержала её Софья.

– Так надо, – Заххар посмотрел на жену, прося взглядом не задавать больше вопросов.

Закрыв кабинет на ключ, премьер-министр кивнул отцу Лазурию, и тот, с помощью Кастина, императора Шамри, Вашека и Матери драконов открыли портал на Ангриарские горы. Первыми шагнули Валдек и император Шамри, следом юноши, затем Софья, Кира и Ши'А и отец Лазурий.

– Грэм, идёт, – позвал друга Заххар.

– Обо мне не переживай, – отозвался дварх, – не успеешь глазом моргнуть, как я уже буду на борту челнока.

Премьер-министр с болью в душу оглядел на прощанье свой кабинет.

– Простите, если сможете, – сказал он и шагнул в портал.

Солнце струилось сквозь мохнатые ветви ангриарских сосен. Чистый воздух горного леса тут же вскружил голову людям, ступившим на его территорию. Софья пошатнулась, но Охотник и Барс успели подхватить её под руки.

Оставленный драконой челнок стоял на прежнем месте, на большой поляне, окружённой соснами. Корпус из блестящего чёрного сплава, нагретый под лучами солнца, походил своей формой на вытянутый по горизонтали эллипсоид. Как и предупреждала дракона – он оказался совсем небольшим, чуть больше фургона. Сбоку открылся люк, и довольный голос Грэма объявил:

– Дамы и господа, прошу всех на борт космолёта. Наш рейс…

– Грэм! – резко прервал его Заххар. – Прекрати!

Дварх в ответ не произнёс ни слова, только звучно и протяжно вздохнул. Первой поднялась Ши'А, следом за ней прошли Софья, и дракона усадила её в свободное кресло второго пилота. Следующей зашла Кира и села на пол, возле приёмной матери. Затем дракона разместила ребят, императора Шамри и отца Лазурия. Премьер-министр и Валдек замыкали группу, но войти в сам челнок они не смогли – им не хватило места.

– Не может этого быть, – растерянно произнесла Ши'А. – Мне казалось, что человек пятнадцать точно войдёт…

– Что-то случилось? – заволновалась Софья.

– Я сейчас всё узнаю, – ответил отец Лазурий и вышел из челнока.

Первое, что он увидел – растерянные лица Матери драконов, Валдека и премьер-министра.

– Как это всё нелепо, – только и сумел произнести старый маг, когда узнал причину заминки. – Но что-то ведь можно сделать? Должен ведь существовать какой-то выход из ситуации? Давайте, мы потеснимся ещё, чтобы найти вам место.

– Нет, – покачал головой премьер-министр, – челнок и так сильно перегружен, а я вешу не мало, к тому же лететь в дико стеснённых условиях несколько суток – немыслимо.

– Полностью согласен, я тоже против того, чтобы стеснять остальных, – поддержал Заххара бывший Оруженосец.

– Но мы не можем оставить вас тут на верную смерть, – отец Лазурий отказывался верить в происходящее.

– Не медлите, прошу вас, – обратился Заххар к драконе. – Софья уже догадалась, что это не визит вежливости на Регнал. Ещё минута, и она откажется лететь. Я остаюсь, понимая, чем для меня всё закончится. Но это не важно – прошу, спасите мою жену и дочь.

– В таком случае, я остаюсь с вами, дорогой мой Заххар, – слова старого мага были полны решимости.

Меньше всего Заххару хотелось терять драгоценные секунды на спор с отцом Лазурием. Зная характер своей жены, он боялся, что она выйдет из корабля, и потом уже никакими сказками не заставить её вернуться обратно. Тогда или придётся говорить ей правду, а этого Заххар хотел меньше всего, или чуть ли не силой возвращать на корабль.

– Нет, отец Лазурий, – возразил премьер-министр, – вы летите вместе со всеми. Вы маг, и сила ещё понадобится. А кто я? Простой человек, без какого-либо магического дара. Ни моя жизнь, ни смерть – ничего не изменит. Вы же сможете потом помочь в восстановлении нашей планеты.

– О чём спор? – вмешался Валдек. – Остаться должен я. Тем более что магия и меня обошла стороной.

– Протестую, – возразил старый маг. – Ты о сыне подумал?

– А кто-то забыл о внуке?

Их спор угнетал Заххара Тоина. Он понимал, что не имеет права вмешиваться, но и затягивать с отлётом тоже нельзя.