Текст книги "Викинги"

Автор книги: Хольгер Арбман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Несмотря на недостаточные данные, которые предоставляет нам археологический материал, на его основании все-таки можно попытаться ответить на вопрос об отношениях городов и сельских территорий. Рост населения, о котором мы уже упоминали, продолжился в эпоху викингов, и находки, относящиеся к этому времени, очень широко распространены на территории Скандинавии, в отличие от предшествующих периодов. В свою очередь рост населения привел к интенсивной внутренней экспансии и соответственно заселению новых обширных земель. Для эпохи викингов также характерно расширение производства, которое частично было достигнуто благодаря предприимчивой деятельности торговцев-землевладельцев, каким, например, являлся Оттар, однако большая часть производственных товаров поступала в Скандинавию с помощью торговцев-мореплавателей. Насколько различной была жизнь людей, живших в торговых городах и тех, кто, как Оттар, самими корнями врос в родную землю, проводя большую часть времени в собственных поселениях? Мы располагаем свидетельствами о существовании довольно напряженных отношений между городскими и сельскохозяйственными центрами в XIII веке на Готланде, когда город Висбю в 1288 году восторжествовал над своими конкурентами из сельской округи. Однако в эпоху викингов наблюдается постепенный упадок городского развития. Так, Бирка и Скирингсаль исчезли как важные торговые центры, и прошло целое поколение, прежде чем возникли новые города; Хедебю был перенесен на новое место – на северную сторону фьорда. В это же самое время в Западной Европе многие из крупных городов также пришли в упадок; вероятно, между этими явлениями существует некоторая связь, хотя в настоящее время она не ясна. Первые скандинавские города внесли важный, но краткосрочный вклад в развитие своего региона в определенный период времени, весьма способствуя тому, что Скандинавия стала обладать большим значением в мировой торговле, чего позже уже никогда не достигала.

Представления о составе общества в эпоху викингов мы строим, опираясь на различные литературные источники. Для скандинавского общества было характерно большое количество свободных людей, живших на своих собственных хуторах и имевших рабов для выполнения более тяжелой работы. Производительность их труда была обычно низкой, поэтому занятие сельским хозяйством не являлось единственным источником существования и должно было сочетаться с охотой или рыболовством; неизвестно, как широко было распространено железоделательное производство как промысел, но постепенно оно стало играть очень важную роль. Районы, которые прежде были слабо заселены, такие как Смоланд, Гестрикланд и Даларна, обладавшие богатыми запасами болотного железа, впоследствии стали достаточно густонаселенными благодаря его производству, о чем свидетельствуют найденные отвалы шлака. В это время во многих захоронениях появляются многочисленные предметы из железа; а иногда и сам погребальный курган насыпали из шлака. Такое увеличение производства железа не было ориентировано только на удовлетворение местного спроса; кроме того, у нас есть поразительное свидетельство о экспортной торговли разнообразными изделиями из железа в этот период времени. Так, например, на берегу Гьеррильд Грено в Северной Ютландии был обнаружен шест с закрепленными на нем лезвиями топоров: вероятно, они были частью груза с торгового корабля, потерпевшего крушение. На одной из сторон шеста было установлено специальное навершие, а другой его конец был расщеплен и расширен, что предотвращало сползание лезвий. Это свидетельствует о том, что шест предназначался для транспортировки лезвий топоров в большом количестве на экспорт. Сам шест был изготовлен из ели, которая не росла в Дании в эпоху викингов, а анализ железа, из которого были изготовлены лезвия, говорит о его шведском или норвежском происхождении. Однако они не были обрезаны и обточены; вероятно, завершающие работы проводились непосредственно перед заключением сделки о продаже. Находка прекрасно иллюстрирует отрывок из "Саги об Олаве Святом", который сообщает о Кнуте, пославшем из Англии к Кальфу Арнарсону в Норвегию за тремя дюжинами топоров с пожеланием: "Пусть они будут превосходного качества".

Многие из других торговых товаров не сохранились столь же хорошо: мех, деготь, воск, ткань и соль не оставили следов. Но тупоконечные костяные стрелы, использовавшиеся, чтобы стрелять по белкам, не повреждая их меха, и щетина, изготовленная из звериных шкур, найденные в некоторых могилах в Бирке, показывают, что предметом торговли также были меха белки, бобра и куницы. Несомненно, они являлись весьма популярным товаром в эпоху викингов и были повсеместно распространены даже в очень отдаленных районах Скандинавии, например на Крайнем Севере, в горах Лапландии.

Серебряные клады южной Скандинавии отражают изменения ее торговых связей с другими странами. Клады IX века в основном состояли из арабских монет из Восточного Халифата и колец, изготовленных на Руси, и содержат очень малое число каролингских и английских монет. В начале X века поток арабского серебра может свидетельствовать не только о расширившейся торговле, но также и о набегах викингов на берега Волги и Каспия. Около 960–970 годов состав кладов изменился: появились византийские монеты, арабские монеты из Западного Халифата; также часто встречаются фрагменты изделий, выполненных в технике зерни польскими мастерами, и немецкие монеты из Кельна и Регенсбурга, что отражает рост значения торгового пути через Польшу к Киеву и из Волина к устью Одера. Начиная с 1000 года английские ("датские деньги") и немецкие монеты доминируют в скандинавских кладах.

Естественно, что это время беспрестанной экспансии и непосредственных контактов с другими землями осталось в памяти последующих поколений как героическая эпоха. Однако многие современные историки предполагают, что экспансия норманнов во многом была вынужденным явлением. Недостаток свободной земли, связанный с перенаселением, гнал беднейших людей в чужие страны в поисках пропитания. Интересно, что в то время как археологические находки определенно свидетельствуют о росте населения, они не предоставляют никаких доказательств широко распространенной бедности, но, напротив, говорят о процветании Скандинавии в этот период времени. Обычно исследователей поражает тот факт, что норвежцы, например, достигли гор Шотландии, Исландии, Ирландии (а в Англии добрались до озерного края, Пеннин и вересковых пустошей Северного Йорка), тогда как даны для своей экспансии выбрали более равнинные страны: Фрисландию, восточную Англию и Нормандию, а шведы – озера и реки – Ладогу, Ильмень, Неву и Волхов, которые напоминали им родные долины озера Меларен. Однако нельзя в исследовании направлений норманнской экспансии акцентировать внимание на этих фактах: вполне естественно, что путь из Норвегии лежал на запад, из Дании – на юг, а из Швеции – на восток. Но, с другой стороны, эти данные свидетельствуют о том, что викинги действительно определяли направление своего движения, прежде чем отправиться в морское путешествие, что в свою очередь говорит об уровне мастерства скандинавов в управлении кораблем и их уверенности в нем, так как именно корабль обеспечил успех набегов викингов.

Глава 2. Британские острова и острова Атлантического океана

Расстояние между Скандинавией и Британией, разделенных Северным морем, незначительное, и когда в конце VIII века начались первые набеги викингов на европейские города, берега Британии были им уже хорошо знакомы. Возможно, викинги также имели некоторое представление о политической ситуации во Франции, на Руси и в Англии. VIII век был временем междоусобиц и государственной слабости, которые весьма способствовали действиям викингов, часто приводя их к победе в сражениях над европейскими государями.

Сначала нападениям (за исключением одного, упомянутого под 787 годом в "Западно-саксонской хронике", которое, однако, некоторые историки ставят под сомнение) подверглась Нортумбрия; в 793 году "варвары разрушили и опустошили храм Господа в Линдисфарне, прибегнув к грабежам и убийствам". Реакцией населения, подвергшегося нападениям в течение первой "волны" набегов викингов, стало всеобщее удивление, граничащее, однако, с тревогой. Алкуин говорит, "мы и наши прадеды жили на этой земле около 350 лет и никогда не испытывали такого ужаса и таких бедствий, которым мы подверглись в Британии и которые должны сейчас вынести от язычников. Невозможно было и представить, что когда-либо может быть произведено такое опустошение". Нападения были восприняты как отмщение бога за людскую нечестивость, а кровавый дождь с крыши церкви Святого Петра в Йорке стал предзнаменованием набегов, подтверждая, что они были связаны с Божьим промыслом. Версия о Божьем суде была поддержана Алкуином, который обратился к тексту из Книги пророка Иеремии (1:14): "от севера откроется бедствие на всех обитателей сей земли".

Однако набег на Ярроу, произошедший годом позже, не был столь успешным для викингов; местные жители убили скандинавского вождя, отразили нападение, в то время как несколько кораблей викингов погубила плохая погода. Именно поэтому в течение нескольких последующих лет норманны предпочитали действовать в несколько ином направлении – на западном побережье и в Ирландском море.

Было бы ошибкой заключить на основании картины, представленной источниками, что викинги пересекали Северное море исключительно или в основном ради грабежа христианских городов; у нас нет свидетельств, которые позволяли бы предъявить им обвинения в особенной враждебности к христианам (в отличие от обычной алчности и жестокости). Наиболее важный факт, связанный с деятельностью викингов в данный период времени, не упоминается в хрониках; возможно, европейские летописцы не знали о нем, но если бы они и знали, то, скорее всего, все равно не включили бы в свое повествование. Здесь мы прежде всего имеем в виду основание поселений викингов на островах в Атлантическом океане, о которых мы узнали из археологического материала. Ирландский монах Дикуил в своем сочинении "Об измерении неба и земли" в 825 году говорит, что некоторые из уединенных островов в Атлантическом океане, не имевших населения и названия со времени сотворения мира, были заселены столетием ранее ирландскими отшельниками ("мореплавателями по воле божьей", напоминающими главного персонажа древнеанглийской поэмы "Моряк"), которые во времена Дикуила покинули острова после прибытия туда скандинавских пиратов. В дальнейшем история заселения островов викингами была либо искажена, либо запутана исландскими скальдами XII и XIII веков. Они последовательно пытались представить великую экспансию эпохи викингов как протест, высказанный рядом знатных людей Харальду Прекрасноволосому, пытавшемуся создать централизованное государство. Многие из них не захотели подчиниться новому правителю и предпочли после битвы при Хаврсфьорде покинуть Норвегию. Это представление ошибочно, однако оно привело скальдов к изменению свидетельств устной традиции, имевшихся в их распоряжении, чтобы достичь согласования с ними. Поскольку саги представляют также неверную датировку битвы при Хаврсфьорде, ошибаясь приблизительно на 30 лет, материал саг необходимо использовать с большой осторожностью: и напротив, очень часто описания событий, которые не вписываются в ту схему, о которой мы говорили выше, могут заслуживать наибольшего доверия.

Острова Атлантики

Саги следующим образом представляют историю покорения и заселения островов Атлантического океана норманнами – Харальд, преследуя своих врагов, убил всех викингов на Шетландских островах и изгнал их с Оркнейских и Гебридских. И действительно, когда он достиг острова Мэн, все жившие на островах скандинавы сами предпочли их покинуть. Харальд же на обратном пути основал островное графство Оркнеи. Совершенно нельзя согласиться с таким представлением о скандинавской экспансии в Атлантике; археологический материал, топонимы и несколько упоминаний в ирландской письменной традиции говорят об иной и более достоверной истории. В погребении в Ламлаше на острове Арран, единственном, которое датируется VIII веком, были найдены меч с односторонним лезвием и ранний образец умбона. Хотя находки, сделанные в погребениях, не только норвежского происхождения, в целом скандинавские захоронения в начале IX века стали довольно распространенными на Шетландских островах. Столь широкий размах колонизации был связан с активной деятельностью норманнов в районе Ирландского моря приблизительно в 800 году.

Фрагмент из ирландских анналов, относящийся приблизительно к 870 году (т. е. предшествующий битве при Хаврсфьорде), сообщает, что "много лет назад", до завоевания норманнами Йорка в 866 году, сын короля Рагналл был изгнан из Норвегии своими братьями и поселился на Оркнеях. Его сыновья отправлялись с островов в набеги на Средиземноморье (см. третью главу и описание экспедиции 859 года). Рагналл скрывается в сагах под именем Рёгнвальда, которого их авторы связывают с графством Оркнеи. К счастью, описывая деятельность Рёгнвальда, авторы саг не следуют тенденции датировать ее временем правления Харальда Прекрасноволосого, с которым они соотносят даты жизни практически всех великих людей. Хронология событий, представленная в анналах, вполне согласуется с находками из погребений, которые свидетельствуют, что острова были заселены по меньшей мере за два поколения до битвы при Хаврсфьорде (около 900 года). Сын Рагналла (и преемник графской короны) Торф-Эйнар, который, видимо, получил свое прозвище, так как первый начал использовать в качестве топлива торф на безлесых островах, и его наследники правили на Оркнеях в течение следующих трех столетий. "Сага об оркнейцах" рисует яркую картину бурных времен, полных кровавых междоусобиц и мести. Великие дни в истории Оркнейского графства приходятся на правление Сигурда Дигре (который пал в битве при Клонтарфе в 1014 году) и его сына Торфинна. Власть Сигурда и его магическое знамя с вороном были распространены в южном направлении в Британии – вплоть до Файфа.

Ситуация на Шетландских островах более темная. Там в качестве кодекса законов использовался обычный норвежский Гулатингслаг, в то время как население Оркнейских островов, по-видимому, имело свои собственные законы: однако то, что шетландская церковь позднее находилась под прямым управлением из Норвегии, предполагает, что скандинавские поселенцы на этих островах были более тесно связаны с Норвегией и менее независимы, чем обитатели Оркней.

Гебридские острова, видимо, принадлежали другому миру, который был ориентирован в большей степени на Ирландию и Исландию, чем на родную Норвегию. Это представление частично связано с именами основателей многих знатных исландских семей, приехавших в Исландию из Гебридских островов, поэтому саги свидетельствовали в первую очередь именно о связях Гебридов с Исландией. В соответствии с "Эйрбюггья-сагой", первым норвежским правителем Гебридов (приблизительно первая половина IX века) был Кетиль Плосконосый из Согна. Его дочь Ауд Мудрая (одна из первых христианок в Исландии) вышла замуж за Олава Белого, который был королем норманнской колонии в Дублине с 850 по 871 год. Более поздние саги, например "Сага о людях из Лаксдаля", обычно относят все эти события ко времени правления Харальда Прекрасноволосого.

Норвежские поселения в начале века были ограничены территорией групп малых островов, хотя время от времени викинги предпринимали нападения на Британию и Ирландию. В 839 году шестьдесят пять кораблей викингов совершили набег на Дублин, а затем на Шотландию, король которой Эоганам вместе с приближенными был убит. В конце века, после основания норманнского королевства в Дублине, на кораблях, имевших пункты для стоянки в Ирландии, совершались нападения на Шотландию в 892, 900 и 904 годах. Большая часть скандинавских могил на островах относятся к IX веку, а из числа обнаруженных на Шотландском нагорье, все (пятнадцать погребений), за исключением одной, – к X веку. Это согласуется с данными об установлении норманнской колонии Ярлсхоф на Шетландских островах в IX веке, а Фресвик на Кейтнесе – в конце X века. Заселение островов предшествовало организации скандинавских поселений в Шотландии.

Рис. 6. Реконструкция поселения Ярлсхоф. Коней XI Века

Рис. 7. План раскопок Ярлсхоф

Ярлсхоф (название было придумано сэром Вальтером Скоттом и не является наследием старонорвежского языка) представляет собой классическое поселение, которое помогает нам сформировать правильное понимание образа жизни викингов на островах Атлантического океана. Раскопки Ярлсхофа проводились под руководством доктора А. О. Карла в 1931–1935 годах, профессора Гордона Чайлда в 1937–1939 годах и мистера Дж. Р. С. Гамильтона в 1949–1951 годах. Он расположен на маленьком мысе на западной стороне естественной гавани Самбург Во, образованной отлогим северным склоном скал южного берега острова, достигавших 200 футов в высоту; мыс этот впервые был заселен в конце каменного века примерно в 2000 году до н. э. Потомки первых поселенцев, строившие круглые («колесовидные») дома или дома-галереи, возможно, продолжали жить на этих землях, когда в 800–850 годах н. э. туда прибыли викинги, преодолев 200 миль пути. Пришельцы начали строить жилища, представлявшие собой типичные двухкомнатные прямоугольные дома. Стены делали из камня и заполняли землей и дерном, прежде всего на северной стороне дома (как в Исландии), чтобы лучше удерживать тепло. Жилая комната составляла 40 футов в длину, вдоль каждой стены находились лавки, а в середине комнаты – большой очаг. Кухня, в которой стояла встроенная в стену печь, была 16 футов в длину.

Одно строение, обнаруженное во дворе дома, 12х13 футов, с очагом, скорее всего служило купальней, нежели святилищем; другое здание, также с очагом, возможно, было жилым помещением для рабов.

Рис. 8. Выгравированное на каменной табличке изображение головы мужчины (Ярлсхоф)

В хозяйстве скандинава находились кузница и коровник. Найденные останки быков, овец, свиней, благородного оленя, кита, тюленя, рыб и множества птиц предоставляют полный материал для того, чтобы судить о хозяйстве викинга. В качестве домашних животных поселенцы использовали собак-терьеров и пони (последние были несколько больше, чем современные шетландские пони). Обычными также являются находки корабельных заклепок, ножей, наконечников стрел, гребней и костяных иголок, по форме и орнаменту напоминающих норвежские. К числу более интересных находок, хотя их нельзя отнести к великим произведениям искусства, принадлежат изображения маленьких фигур на каменных пластинках, которые являются довольно необычными, и, возможно, представляют двух первопоселенцев. На одной из них изображен молодой бородатый мужчина с курчавыми волосами и широко раскрытыми глазами, одетый в тунику с высоким воротником. На обратной стороне пластинки – другой бородатый мужчина, старшего возраста и, возможно, беззубый.

Какое-то время спустя поселение было расширено: рядом со старыми домами, которые часто достраивались, возводились новые жилые дома, сохранявшие прежние размеры. Все хозяйственные помещения также были улучшены, так что поселение приобрело вид "деревни". Кажется, оно было мирным, а его жители вели довольно замкнутое существование (найдено очень мало предметов иностранного производства), что весьма необычно для беспокойной эпохи викингов, так как поселение лежало на полпути между Норвегией и Шотландией.

Остров Мэн

Письменные упоминания о ранней истории острова Мэн скудны. Нам ничего не известно о событиях, произошедших между первым набегом викингов в 798 году и следующим (датским) в 853 году. После этого времени остров, вероятно был тесно связан с Ирландией. В 973 году Магнус Харальдссон, король островов, был одним из тех, кто принял Эдгара в Честере. Скудость письменных упоминаний с лихвой возмещается богатством иного материала, представленного руническими крестами и норманнскими погребениями. Центральное положение острова между Ирландией, Шотландией, Англией и Уэльсом означает, что он был открыт воздействию многих различных факторов в период изменения политических условий: только одна из колоний викингов непрерывно сохраняла в неизменном виде традиционные элементы своей первоначальной конституции, такие как фигуру законодателя и тинг (возрожденный в Исландии в XII веке).

Большинство находок из погребений острова относятся к X веку, но кажется наиболее вероятным, что королевство викингов установилось здесь уже во второй половине IX века, одновременно с королевствами Дублина и Йорка, с которыми оно поддерживало оживленные культурные и политические отношения. Погребения на острове Мэн имеют значительное сходство с современными им погребениями в западной Норвегии (например, захоронение, датируемое приблизительно 900 годом, в Кнок-и-Дуни, исследованное П. М. С. Кермодом). Однако его погребальный курган был велик даже по меркам Скандинавии, составляя 50 футов в диаметре и 8 футов в высоту. Внутри него находился корабль 20 футов в длину и 8 футов в ширину, из сгнивших остатков которого до нас дошли только деревянные и железные заклепки. Его владелец был погребен в полном снаряжении; в захоронении обнаружены меч, копье, топор, щит, оседланный и подготовленный конь, и ремесленные орудия (в данном случае молот, нож и кузнечные щипцы), что весьма характерно и для норвежских захоронений. В другом погребении в ладье обнаружено серебряное поясное украшение континентальной работы второй половины IX века. Оно не является необычным для скандинавских захоронений, а его присутствие на острове Мэн предполагает, что обосновавшиеся там викинги, возможно, принимали участие в каком-то из набегов на государство Каролингов в IX веке. Другие, хотя и менее роскошные, погребения предоставляют интересный материал иного рода. Большое количество мечей были обнаружены в могилах на кладбищах Джерби, Кирк Майкл, Сент-Моголд и других. Захоронения с оружием также встречаются на кладбищах в Шотландии и Англии, но для этих регионов они нехарактерны и получили меньшее распространение. Викинги, проживавшие в западноевропейских государствах, видимо, безболезненно приняли христианскую веру, а их общество стояло на промежуточной ступени между язычеством и христианством: некоторые умершие, очевидно язычники, покоившиеся в богато убранных захоронениях, возможно, сами считали себя христианами, однако присутствие мечей в могилах на кладбище (и некоторые мотивы на надгробных крестах) помогает определить, как викинги представляли себе христианство. По-видимому, их вера являла собой некое смешение религиозных воззрений и стала причиной того, что языческий обряд погребения (кремация) на Британских островах встречается сравнительно редко. Известны лишь шесть норманнских погребений такого типа: два из них были найдены на Оркнейских островах и по одному – на Арране, в Камберленде, Дербишире и Дублине.

Большинство рунических надписей викингов этого периода на Британских островах вырезаны на крестах на острове Мэн (29 крестов). В Ирландии были найдены три креста, а в Шотландии и на других островах – 20 (исключая более поздний с островов Мэшоу). Ранние кресты, которые находят на острове Мэн, очевидно, кельтского происхождения (они имеют своеобразное колесовидное навершие). Поселенцы-викинги не приняли эту модель, но заимствовали уже несколько измененный кельтский тип креста из Шотландии (откуда предположительно они пришли на территорию Англии). Шотландский тип представляет собой плоскую прямоугольную пластинку с колесовидным навершием и крестом, высеченным поверх него и заключенным в круг. Самая древняя группа крестов лучше всего представлена крестом из Кирк Майкла, который был воздвигнут "Мелбригди, сыном Адакана Кузнеца, но выполнил его Гаут, создавший и все остальные на острове Мэн". Очевидно, мастера, который заимствовал эту модель и ввел ее в употребление на Мэне между 930 и 950 годами, звали Гаут. Кресты, изготовленные им самим и его преемниками, были обстоятельно изучены П. М. С. Кермодом и Хокуном Шетелигом. При жизни Гаута Мэн был колонией викингов в течение одного века, но, как мы видим, имена на надписи являются ирландскими. Вообще из 44 имен, встречающихся на крестах, 22 имени норвежские и 11 ирландские, а язык надписей также указывает на смешанный состав населения. Изменение состава кельтских и скандинавских элементов в орнаменте на крестах с 930-го по 1000 год свидетельствует о том же. Гаут объединил характерные его черты – простую обычную модель кельтского происхождения с декоративными полосами, одновременно отделив их от кольца на кресте. Примеры подобных крестов были найдены в Камберленде и северном Йоркшире. В связи с этим П. М. С. Кермод полагал, что Гаут в юности должен был учиться у мастеров этих земель; однако возможно, что их влияние на художника было оказано иным образом. Первые последователи Гаута ввели в орнамент изобразительный элемент, который отсутствовал в его собственных произведениях; их работы представляли изображения животных в шотландском стиле, а также Сигурда Фафнирсбани, битвы Одина с волком Фенриром, гибель богов и так далее. Самым значительным развитием искусства, однако, стало появление "звериного орнамента" в стиле Еллинге. Он зародился, возможно, в скандинавском Йоркшире, но наиболее развитые формы данного стиля обнаружены уже на территории Скандинавии, примеры его встречаются также на острове Мэн. Это предполагает установление прямых и тесных связей как с Норвегией, так и с Йорком.

Англия

Поскольку основное внимание викингов долгое время было обращено на западную часть Британских островов, как мы отмечали выше, Англия подверглась действительно значительному нападению только в 835 году (был разорен остров Шеппи). В 844 году, а также в 860 и 861 годах тот же флот производил набеги на земли по обе стороны Английского канала (Ла-Манш), в то время как другие скандинавы атаковали Ирландию и Шотландию. Хотя викинги располагались на зимней стоянке на острове Танет в 851 году, до 865 года они не предпринимали попытки территориальных захватов, предпочитая простой грабеж. И даже тогда, когда крупные норманнские войска прибыли в Танет, они предпочли вступить в соглашение с населением Кента. Во главе Великой Армии, которая, как сообщает скандинавская традиция, появилась в Восточной Англии, чтобы отомстить за Рагнара Кожаные Штаны, стояли сыновья последнего. Их имена – Хальфдан, Ивар, Уббе – встречаются в текстах "Англосаксонской хроники". Это сочинение является самым лучшим описанием вторжения викингов, поскольку оно прекрасно и беспристрастно излагает все подробности военной кампании за последовавшие десять лет. Исследуя "Англосаксонскую хронику", нельзя не заметить, что она приводит многочисленные свидетельства величайшего военного преимущества викингов, заключавшихся в том числе и в их значительной подвижности, но которыми они не могли до конца воспользоваться по причине продуманных и хорошо организованных действий английского короля Альфреда. Он, чтобы воспрепятствовать продвижению скандинавов, строил лагеря и блокировал реки или вынуждал их к бессмысленному и неэффективному перемещению по стране, каждый раз вставая с армией на пути викингов. После десяти лет сражений и завоеваний, проходивших на территории Англии, в 875 году, как отмечает хроника, один из трех братьев, Хальфдан, разделил земли Нортумбрии между воинами и начал их обрабатывать. Часть воинов, таким образом, перестала заниматься традиционными для викингов набегами и обратилась к мирной жизни. В 880 году даны также прибыли в Восточную Англию, осели там и разделили между собой землю. Их передвижения с 865-го по 883 год, которые хроника описывает с помощью формулы: "в этот год великая армия отправилась…", были следующими: сначала в Йорк, чтобы воспользоваться царившими там внутренними разногласиями, затем в Мерсию и в 869 году снова в Йорк. В 870 году норманны вновь прибыли в Восточную Англию и разбили английские войска при нападении на Уэссекс, затем они отправились в Лондон в 871 году, в Торксей-на-Тренте в 872, а позднее, в 873 году, двинулись в западном направлении к Рептону, в 874 году одна часть великой армии вернулась в Нортумбрию, другая – продолжила путь на Кембридж, разоряя южную Англию вплоть до 883 года, когда многие викинги отправились в завоевательный поход на континент.

Рис. 9. Карты набегов викингов на Британские острова: а – в первой половине IX века; б – конец IX века до 878 года; в – с 892-го по 895 года; г – нападения X века

Голод, разразившийся на континенте, заставил викингов вернуться обратно, но в Англию норманны прибыли с некоторым подкреплением в лице таких воинов, как знаменитый Хастейнн. Норманнские войска начали вторую великую кампанию по завоеванию Англии в 892 году, высадившись с 250 кораблями (на этот раз они использовали своих собственных лошадей, которых заранее туда доставили) и сокрушив один из недостроенных фортов Альфреда, который защищали лишь несколько местных жителей. Но кампания закончилась еще более решающей победой англичан, нежели в первый раз. За четыре года войска викингов были ослаблены ранеными (ежедневно они выдерживали атаки авангарда армии Альфреда, стремившейся к битве) и были вынуждены отступать в дикие места на западе Британии, подгоняемые с тыла английским королем, стоявшим между викингами и подходами к морю. В 896 году норманнские воины, уставшие от войны, последовали примеру Хальфдана. Некоторые из них осели в Восточной Англии, другие – в Нортумбрии. Хроника сообщает о событии 896 года: «и после всего, летом этого года, датская армия разделилась, одна часть ушла в Восточную Англию, другая – в Нортумбрию; и те норманны, которые не имели денег, сели на свои корабли и уплыли на юг, через море, к Сене. Милостью божьей армия викингов не принесла большого урона английскому народу; намного большие страдания ему принесли в эти три года (в это время в Англии шла эпидемия чумы) падеж скота и смерть населения».

Так было положено начало истории скандинавской Англии. Постепенно возникли большие общины норманнов, например "Пятиградие" (эта община включала Линкольн, Стэмфорд, Лестер, Дерби и Ноттингем, т. е. те населенные пункты, которые в свое время являлись стратегическими городами римлян) и королевство Йорк; заселение викингами английских территорий, конечно же, не походило на завоевательные походы норманнов в Ирландию, Шотландию и на острова. Так называемая "область датского права", которой владели норманны, лежала на северо-востоке Англии по линии Темза-Ли-Бедфорд-Уза-Уотлинг Стрит. Население этих земель жило, видимо, по скандинавским законам, о чем свидетельствует высокий процент свободных людей, зарегистрированных в появившейся позднее "Книге Страшного суда", и значимость городов.