Текст книги "Прощай, одиночество!"

Автор книги: Хизер Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

13

Собрав все силы, Милейн улыбнулась девочке.

– Все устроено, – сказала она Эмбер. – Мы идем на лыжах.

– Здорово! Только не очень быстро, ладно?

Вспомнив печальный день, когда Эмбер с отцом совершила лыжную прогулку, Милейн твердо ответила, что ничего подобного не повторится, потому что у них целый свободный день. Она попросила Реда подежурить вместо нее, так что остается только переодеться – и вперед! Спасателей она предупредила, что отправляется в сторону Безинских озер, но Тэннеру не сказала ни слова.

Зачем?

К счастью, Эмбер настолько разволновалась, что не заметила ее необычной молчаливости. Пока Милейн готовила завтрак, девочка тараторила не переставая и все еще продолжала говорить, когда Милейн повела ее переодеваться. Снимая халат, Милейн вдруг почувствовала слабость и чуть не упала, но быстро взяла себя в руки.

Надо положить конец неудачному роману. Если они с Тэннером никак не могут договориться, значит…

Нет. Она не должна думать об этом сейчас. Сегодня – только Эмбер и горы. Прогноз погоды – лучше не придумаешь. Она не сомневалась, что с Эмбер хватит трех часов на лыжах, поэтому снег был крайне нежелателен. Сложив все снаряжение в джип, Милейн посадила не перестававшую болтать девочку рядом и собой и отправилась в путь. Кое-как поддерживая разговор, она предавалась собственным невеселым размышлениям. Еще девять дней, а там пора складывать вещи Эмбер.

Еще три машины стояли на обочине дороги, что вела на Безинские озера, но лыжников не было видно. Проверив крепление, Милейн встала на лыжню, предупредив Эмбер, что та не должна отставать. Поначалу девочка куксилась, но не прошли они и четверти мили, как она повеселела.

Не зная, когда еще она сможет повидать девочку, Милейн захватила с собой фотоаппарат и снимала, снимала, предвидя, что всю долгую зиму ей придется смотреть только на фотографии… Тем более если им с Тэннером не удастся помириться.

– Милейн!

– Что, родная?

– А почему Тэннер не поехал с нами? Он не захотел?

– Тэннер? – Она не знала, что сказать. – Он работает. Не все могут позволить себе бездельничать, как мы с тобой.

– А… Ты выйдешь за него замуж?

– Что? – Милейн посмотрела на Эмбер. – Почему ты спрашиваешь?

– Папа говорил. Когда он сказал мне о переезде, то добавил еще, что я не должна огорчаться, потому что все равно ты выйдешь замуж за Тэннера и у тебя не будет для меня времени.

Проглотив комок в горле, Милейн ответила:

– О каком времени идет речь, родная, если я тебя люблю? Я люблю тебя с самого первого дня, как увидела тебя, и это не может измениться. Даже когда ты нарядилась ведьмой, я все равно любовалась тобой.

– Не ведьмой, а сумасшедшим ученым.

– Ах, да, – улыбнулась Милейн, радуясь, что Эмбер с легкостью перескакивает с темы на тему. – А папа… Папа не прав. Что бы с нами ни случилось, у меня всегда будет время для тебя.

– Даже если ты родишь своего ребенка?

– Ребенка? Родная, но мы с Тэннером не женаты.

– А когда поженитесь, тебе ведь захочется маленького?

– Я не знаю, что будет. Мы с Тэннером не говорили о свадьбе. У нас есть свои трудности. Пока мы от них не избавимся, мы не можем об этом даже думать.

Эмбер замолчала, видимо размышляя над ее словами, а Милейн попыталась сосредоточиться на окружающей природе, но у нее ничего не вышло.

Куда бы она ни посмотрела, везде ей мерещился Тэннер. Он любит это пустынное место. Идти здесь легко, и можно было взглянуть на небо, не появился ли там орел. Насколько Милейн знала, вскоре должен был начаться подъем. Горы закроют солнце, но Тэннера это ведь не смущает. Может быть, если бы он был здесь, он бы сказал, что между ними ничего не стоит.

Но его не было. Он не спрашивал, что она собирается делать днем, и она ему ничего не сказала.

– Ты любишь Тэннера?

Милейн не была готова к такому вопросу. Делая вид, что ей надо поправить рюкзак, она остановилась. Любит ли она? Что она, не получившая достаточно любви от родителей и выбравшая себе в мужья холодного сдержанного мужчину, знает о любви? Тем не менее отвечать надо было.

– Любовь совсем не такая простая штука, как написано в книжках, которые я тебе читала. Чем старше становишься, тем она кажется сложнее.

– Для Золушки и принца она не была сложной. Они прожили счастливую жизнь.

– Не знаю. А что, если Золушка оказалась плохой поварихой?

– Не может быть!

– Не знаю, родная. Золушка живет в сказке, а мы здесь.

– Для тебя и Тэннера любовь – тоже сложная… штука?

Милейн неожиданно спросила себя, расскажет ли она когда-нибудь Тэннеру, о чем они говорили с Эмбер. Может быть, тогда он поймет, какая она непростая девочка. А может, им вообще поздно о чем-либо говорить.

– Не знаю. Наверное.

– Из-за меня?

Милейн воткнула палки в снег и остановилась. Сдержав слезы, она повернулась к Эмбер.

– Нет. Не из-за тебя. Ты самое прекрасное, что у меня есть. И Тэннер знает об этом. Ты ему нравишься. – Она сознательно обошла слово «любовь». – Но ты же разумная девочка. Ты прекрасно понимаешь, как все сложно, если ты с папой живешь в одном городе, а я – в другом. А с Тэннером все стало еще сложнее.

Эмбер вздохнула.

– Жаль, что нельзя иначе, – тихо проговорила она. – Жаль, что я не живу с тобой.

– Мне… мне тоже жаль.

– Тогда я бы ездила к папе, как теперь езжу к тебе. Я бы ходила тут в школу, и Берт возил бы меня на самолете в Аспен, когда у папы было бы свободное время. – Эмбер помрачнела. – Думаешь, Тэннеру это понравилось бы?

– Тэннеру? Не знаю.

Милейн набрала полную грудь воздуха, не в силах справиться с подступившими слезами.

– Спроси его, пожалуйста, – попросила малышка.

Если бы все было так просто. Если бы они хотя бы связали себя словами любви. Из-за лыж Милейн не могла поцеловать Эмбер, поэтому, улыбнувшись, подмигнула ей.

– Ты слишком серьезна, а ведь мы отправились за приключениями.

Милейн не обратила внимания, сколько было времени, когда Эмбер заявила, что умирает от голода. Они остановились под скалой и достали из рюкзака хлеб, сыр, яблочный сок. Несколько минут они еще пофотографировали друг друга, а потом снова вышли на открытое пространство. Милейн заранее предупредила Эмбер, когда нужно повернуть обратно, но девочке хотелось доказать, что она может пройти гораздо больше, чем думает отец. Если идти не очень быстро, то она вовсе не устает.

Милейн позволила ей прокладывать лыжню, но примерно через полмили, когда долина сузилась и над ней нависли скалы, обошла девочку. Эмбер, как любой ребенок, забывала о том, что надо иногда смотреть под ноги, даже если кругом очень красиво и есть с кем поболтать. Пару раз Милейн слышались голоса, но за шумом ветра и скрипом лыж трудно было понять, слышала она их на самом деле или ей это только казалось. Ей совсем не хотелось с кем-либо встречаться, чтобы не делить ни с кем внимание Эмбер.

Неожиданно все вокруг заходило, задвигалось, как в кошмарном сне. И Милейн показалось, что она падает со скалы. Инстинктивно раскинув руки, она старалась сохранить равновесие. Эмбер тоже швыряло из стороны в сторону. Девочка испуганно закричала. Милейн бросилась к ней, как вдруг гора дрогнула, и на них с грохотом обрушилась снежная лавина…

– Всем! Всем! Всем! Доложите обстановку. Не отключайтесь. Клифф, останови подъемники, черт бы их подрал!

Тэннер отодвинулся от динамика переговорной системы, связывавшей его со всеми спасателями, нащупывая рукой лыжи. Еще минуту назад он спокойно сидел в кабинете и пытался сосредоточиться на отчете, а потом вдруг кресло поехало в сторону, и он понял, что сбылись его самые неприятные опасения.

Землетрясение!..

На склонах горы полно лыжников, и, если не случится чудо, многие сегодня получат увечья. Меньше всего он боялся за подъемники. Они неплохо оборудованы и выдержат натиск. А вот те, кто оказался на пути лавины, в большой опасности.

Положив лыжи на плечо, Тэннер бросился к машине. Переговорное устройство работает, и, если понадобится, ребята легко его отыщут. А пока он хотел собственными глазами посмотреть на гору. Мчался он как угорелый, даже колеса взвизгивали на поворотах. В конце концов его вынесло на противоположную полосу, и тогда он притормозил. Еще не хватало начальнику спасателей попасть в автокатастрофу. Голова у него продолжала работать. Он обдумывал меры, которые надо принять немедленно. Больница. Первая помощь. Это его работа. Он отвечает за людей.

В одно и то же время он чувствовал, что на него навалилась безмерная усталость и что он может работать еще неделю без сна и без отдыха на одних только нервах.

Через час все спасатели и смотрители вышли на связь. Судя по предварительным данным, никто не убит. Один подъемник остановился. В нем двадцать человек. К счастью, никто не ранен. Однако им придется потерпеть.

Тэннер поехал в сторону оползня, где, вполне возможно, застряли люди. Спасатели уже работали вовсю. Сообразительный служитель, остановив канатную дорогу, выгрузил пассажиров, чтобы доставлять сверху пострадавших. Тэннер решил связаться с Милейн, чтобы она успела подготовиться, но ему ответил взволнованный Ред:

– Ее нет, шеф. Я думал, ты знаешь. Она хотела покататься с девочкой. Тут нашелся врач из отдыхающих и предложил помощь, так что мы продержимся.

– Куда она отправилась?

– Куда-то наверх, к Безинским озерам.

По равнине было проложено всего несколько маршрутов, и с них вернулось совсем мало лыжников. Остальные, видимо, застряли в горах. Может быть, попали в беду.

Слава Богу, она хоть сказала, куда собралась. Безинские озера… Берт Эдмондс уже слетал туда. От его слов у Тэннера кровь застыла в жилах.

– Неважно там. Пару групп я видел. Они махали мне. Видимо, у них все в порядке. По крайней мере, они не выглядели испуганными. Наверное, еще кто-то есть. Постараюсь посмотреть получше, однако немедленно направляй туда спасателей.

Тэннер уже сделал это. Теперь он связался с ними еще раз.

– Я с вами, – сказал он. – Здесь все как будто в порядке. А там – не знаю…

Он выключил переговорное устройство. Ему хотелось немедленных действий, но сначала он должен был связаться с Крисом. Правда, он знал только название фирмы. Но секретарша сказала, где он живет в Аспене, и Тэннер позвонил ему.

– Я хочу, чтобы ты знал, – заявил он, прямо переходя к делу, – у нас землетрясение. Милейн и Эмбер ищут.

– Что? Есть погибшие?

– Мы не знаем. Послушай, мне надо…

– Понятно. Ты руководишь там всем?

– Да. Мы их найдем. Туда уже отправились спасатели. Я верю… – Он на мгновение умолк. – Черт! Ничего я не знаю наверняка.

– Да. Понятно… Послушай… Нет, ничего…

Две машины, кроме машин спасателей, были припаркованы у дороги, и в одной из них Тэннер мгновенно узнал джип Милейн. Спасатели в аэросанях уже мчались к лавине. Тэннер тоже прыгнул в сани и включил такую скорость, за которую немедленно наказал бы любого из подчиненных. Все время он поддерживал связь со своими людьми. Подъемник уже починили. Два дома в старом Маммоте повалены, но в новых зданиях всего-навсего разбились окна.

Где же Милейн?

В трех милях от дороги Тэннер нагнал остальных спасателей. Их остановил снег. Некоторые уже были на лыжах.

– Весело, – сказал довольно пожилой руководитель группы. – Я всегда считал, что спасательные работы – какое-никакое приключение. Будет, мол, о чем рассказать внукам под старость. А по правде? По правде, я до смерти боюсь, что найду не то…

Тэннер почувствовал во рту вкус крови. Он сам не заметил, как прокусил губу.

– У нас нет выбора, – сказал он. – Надо идти.

Спасатель посмотрел на небо.

– Времени осталось немного. Часа два, не больше.

Два часа. Хватит ли? А вдруг Милейн уже… Боясь своих мыслей, Тэннер выскочил из аэросаней и встал на лыжи. Не забыв о переговорном устройстве, фонарике и веревке, он отправился в путь.

Почти час они одолевали наваливший снег. Тэннер послал спасателей в разные стороны, но дал им строгое указание поддерживать с ним постоянную связь. После этого он один отправился на поиски.

Ему пришлось признать, что дела обстоят хуже некуда. Спасатели сообщили, что нашли мужчину и женщину. Женщина беременна, поэтому они идут медленно. Женщину с девочкой пока не обнаружили.

Потом наступила тишина. Будь Тэннеру с кем поговорить, он бы не придумывал себе страхов. Не дай Бог, если Милейн и Эмбер накрыты многопудовой лавиной. Тогда пройдет несколько недель, прежде чем найдут их тела. Нет! Это невозможно! С ними все в порядке. Они просто ждут помощи. А если помощь запоздает и их не найдут до темноты? Тогда замерзшие, голодные, возможно, раненые…

Время против них.

Тэннер остановился, борясь с подступившей к горлу тошнотой. Нет! Нельзя так думать! Он с надеждой посмотрел на переговорное устройство. Смотри. Слушай. Иди. Молись. Только не думай, иначе сойдешь с ума.

У Тэннера разболелась нога, которую он подвернул, когда в спешке выскакивал из аэросаней. Еще у него саднило горло, потому что он все время кричал что было мочи. И еще у него раскалывалась голова. Но это было к лучшему, потому что от боли он не мог думать.

Что это? Голос? Не может быть! Бред сумасшедшего. И все же Тэннер остановился и прислушался. Ветер. Вокруг был только снег. Тэннер пошел было дальше, но опять услышал голос.

14

Девочка в красно-белом спортивном костюме выползала из-под снега и, прежде чем Тэннер успел сообразить что-то, выкарабкалась совсем и поползла на четвереньках. Как Тэннер ни хотел бежать к ней, он не мог двинуться с места. От страшной слабости у него подогнулись колени. Прошло уже четыре часа после землетрясения. Представить только, что пережила эта малышка! Проклятие! Он узнал девочку и бросился к ней.

– Эмбер! Это я, Тэннер.

Она повернула голову и слабо улыбнулась. Все лицо у нее было в слезах.

– Тэннер? Правда?

– Правда. Ты прекрасно выглядишь. Ты сама-то представляешь, как здорово ты выглядишь?

– Я не могу идти. Вот встаю и все время проваливаюсь. Я очень устала.

– Знаю.

В мгновение ока Тэннер оказался рядом и подхватил ее на руки. Было небезопасно стоять с такой ношей на непрочном снегу, но он жаждал неопровержимого доказательства, что малышка, вдруг ставшая ему дорогой, цела и невредима.

– Тэннер! Ты меня обнимаешь очень сильно.

– Прости. – Неохотно он опустил ее на тщательно выбранное место, чтобы она опять не провалилась. Сам встал перед ней на колени и принялся согревать замерзшие пальчики. – Люди всегда так делают, когда рады видеть друг друга.

– Знаю. Милейн и я тоже обнимаемся. Тэннер! Что случилось?

Тэннер моргнул. Ему жгло глаза, и он моргнул еще раз.

– О чем ты?

– Ты плачешь. Почему ты плачешь?

Она была права. Тэннер попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось. Он был переполнен радостью, что гора пощадила маленькую девочку, и не скрывал от нее слез, не боясь предстать перед ней обыкновенным человеком вместо всемогущего смотрителя горы.

– Это… – он подышал ей на руки, – это от радости, что я нашел тебя. Ты в порядке? Правда в порядке?

– Я ужасно хочу есть. И я потеряла варежки. Милейн купила их мне, а я потеряла. Пойдем туда, Тэннер, ей нужна помощь.

Милейн…

– Ты о чем?

– Ей плохо. Она меня оттолкнула, а сама почти вся под снегом.

– Под снегом? Что с ней?

– У нее болит бок. Очень. – У Эмбер задрожали губы. – Она не говорит, но я знаю. Стоять она не может. Она мне показала, куда идти. Сказала, если я пойду прямо вон на ту гору, то найду дорогу. Я боялась. Мне не хотелось уходить.

– Ты правильно сделала. – Наконец-то руки Эмбер обрели здоровый цвет. – Я тобой горжусь. А теперь покажи, где ты ее оставила.

Эмбер очень волновалась, что не сможет правильно показать дорогу. Но Тэннер ободрял ее, приложив все усилия, чтобы его голос звучал уверенно. Они найдут Милейн и как можно быстрее отвезут ее в больницу. Но сам он едва не умирал от страха. Связавшись с другими спасателями, он поставил их в известность, что отыскал Эмбер, и дал указания, где надо искать Милейн. С Бертом он договорился, где лучше посадить вертолет. Самое большее, что мог сделать Берт после захода солнца, это приземлиться в двух милях от того места, где Тэннер рассчитывал найти Милейн. Усадив девочку в сани и волоча их за собой, он расспрашивал ее о жизни в Бишопе и удивлялся тому, что она обо всем имеет собственное мнение. Эмбер собиралась стать медицинской сестрой, как Милейн. Правда, не сразу, потому что хотела сначала участвовать в Олимпийских играх.

– Мне нравится слалом. Но надо ехать очень осторожно, чтобы не упасть.

Тэннер дал ей несколько советов, как укрепить ноги. Он не стал говорить, что шансы попасть в олимпийскую сборную равны шансам найти Милейн до темноты. У ребенка должны быть мечты. Ведь если посмеяться над мечтой, то Бог знает, что будет потом с этим ребенком.

Солнце село как раз в тот момент, когда Эмбер сказала, что вроде бы узнает место, где они были с Милейн во время обвала.

– Думаешь, с ней все в порядке? – со страхом снова спросила девочка. – Она сказала, что ты ее обязательно найдешь, но прошло столько времени.

Когда Эмбер спросила об этом в первый раз, ему очень хотелось ее успокоить, но он не нашел слов. Как и сейчас.

И опять к глазам Тэннера подступили слезы. Он бы предпочел один искать Милейн, потому что тогда мог бы двигаться в два раза быстрее, но уж если с ним кто-то должен быть, то пусть это будет Эмбер.

– А ты храбрая, – сказал он. – Не всякая девочка отважилась бы пойти одна.

– Знаю, – согласилась как ни в чем не бывало Эмбер. – Я редко когда боюсь. А ты знаешь, когда Милейн была маленькой, ей пришлось заботиться о двух своих сестричках? Она говорит, если захочешь, то все сможешь сделать. Надо только все время повторять: «Я могу, я справлюсь».

– Она очень умная. И она права. Если поверишь в себя, то все получится.

– Знаю. Она не может идти и зависит от меня.

Тэннер подумал, что и от него тоже. Теперь, когда Эмбер принималась говорить, он молча прикладывал палец к губам. Время от времени он останавливался и прислушивался. Ветер стих.

– Милейн! – звал он. – Милейн!

– Наверно, она устала кричать, – прошептала Эмбер.

– Устала. Но мы должны дать ей знать, что ищем ее.

Тэннер ничего не сказал о том, что, возможно, Милейн не в силах кричать. Он просто двинулся дальше, чтобы через пять минут опять остановиться и позвать ее.

Ответа не было.

– Тэннер! – прошептал испуганный, уставший, голодный ребенок у него за спиной. – Ты думаешь, мы не туда пошли?

– Туда, туда, маленькая, ведь я иду по твоим следам.

– А… Я много раз падала. От меня остались ямки в снегу, да?

Тэннер улыбнулся ей.

– Я бы тоже падал, если бы не лыжи.

Скоро совсем стемнеет, и Милейн почувствует себя еще более одинокой… Если она еще что-то чувствует…

Через три минуты он опять остановился. Позвал. Прислушался к эху. И вдруг слабый голос будто издалека… и в то же время совсем рядом…

– Она! – крикнула Эмбер. – Я знаю!

– Не уверен, маленькая, – остановил ее Тэннер. – Может быть, кто-то из спасателей. Милейн! Милейн! Ты слышишь?

– Тэннер!

У него подогнулись колени от неожиданной слабости, однако он мгновенно вспомнил об Эмбер.

– Милейн, – повторил он, – я не вижу тебя. Отзовись…

– Тэннер! О Господи! Эмбер… Где Эмбер?

Тэннер повернулся на голос, и санки наклонились. Он услышал, как Эмбер ойкнула, но не стал останавливаться. Милейн была немного в стороне слева.

– Она со мной! – крикнул он. – Мы идем!

Милейн лежала на боку. Мокрые волосы закрывали ей лицо, оставляя только глаза, но для Тэннера этого было вполне достаточно. Он сразу понял, через что она прошла и чего ей стоило не терять самообладания.

Как же она боялась раньше и как радовалась теперь их появлению! Тэннер решил, что у него еще будет время узнать, радуется ли она им обоим или только Эмбер. Милейн протянула руку, и он прижался к ней губами.

– Слава Богу, – прошептал он. – Слава Богу…

– Тэннер! Эмбер! Живая?..

– Живая, живая. Ты еще будешь ею гордиться. А ты… как?

Милейн отмахнулась от вопроса, зато крепко ухватилась за его руку, и он смотрел на нее сквозь слезы, не в силах отвести глаз.

– Опять плачу, – признался он. В горле у него застрял комок, который он никак не мог проглотить. Он почувствовал, будто гора свалилась у него с плеч. Жива! Она жива! – Господи, я уже довольно наплакался сегодня.

– Ты плакал? – недоверчиво переспросила Милейн.

– Два раза, – подтвердила Эмбер. – Когда нашел меня и когда мы говорили о том, как трудно тебя отыскать. – У нее дрогнул голос. – Милейн, я так боялась! Я ведь знала, что до темноты не найду дорогу. А потом Тэннер… И я поняла, что все будет в порядке.

– Все? – Не сводя глаз с Тэннера, Милейн потянулась к Эмбер. – Все?

Ненавидя себя за сомнения в ее голосе, Тэннер торопливо полез за переговорным устройством.

– Мы тебя вытащим отсюда. Я обещаю.

Было уже совсем темно, когда подошли другие спасатели. У Милейн были, видимо, сломаны ребра, и мужчины очень осторожно уложили ее на санки. Тэннер толкал их сзади, пока они не добрались до поляны, где ждал Берт с вертолетом.

Милейн, как ни трудно ей было говорить, хотела все знать о землетрясении. И еще она была всем благодарна за спасение. Вновь и вновь она повторяла Тэннеру, как молилась, чтобы он нашел Эмбер. А когда кто-то из спасателей спросил, каково ей было одной все это время, она не нашла что сказать. Все ее мысли были об Эмбер, а не о себе.

И о Тэннере.

В вертолете были места только для троих, и они полетели первыми – Милейн, Тэннер и Эмбер, которая почти не закрывала рта во время перелета.

– Я хочу домой, – заявила Милейн после обследования. – Зачем мне тут оставаться?

Тэннер лишь покачал головой.

– Отдохни. Поедешь утром.

– Нет. Я хочу домой, в свою постель.

– А лестница?

– Ну что ж, – вздохнула Милейн. – Посплю на диване. Пожалуйста! Эмбер пора спать, а я хочу быть с ней. Даже представить не могу, как буду сейчас с ней прощаться.

Эмбер в это время сидела вместе с Карол в кафетерии при больнице. Милейн ни за что не отпустила бы ее. После стольких часов почти невыносимого одиночества видеть Эмбер было для нее несказанным счастьем. Но девочка хотела есть.

Тэннера Милейн тоже хотела видеть, что бы он ни думал. И готова была вытерпеть от него что угодно, лишь бы Эмбер не слышала. Милейн кашлянула.

– Если ты меня не повезешь, я попрошу Карол.

– Мне уже пора.

Милейн приподнялась на локте, не обращая внимания на боль. Тэннер стоял у окна, недосягаемый для нее.

– Ты не хочешь побыть со мной?

– Да нет, Милейн. Мне просто надо работать.

Работать? В девять вечера?

– Если ты хочешь как-то отговориться…

– Да не отговариваюсь я! Послушай, когда я узнал, что ты потерялась, для меня все перестало существовать. Но теперь мне надо связаться с ребятами, проверить, все ли в порядке.

Почему она сама не подумала об этом?

Кошмар остался позади. Она спасена. Самое главное, Эмбер спасена. С Тэннером тоже все в порядке. Так почему она никак не может справиться со слезами?

– Я не знал, где ты. – Он подошел и в первый раз с той минуты, как они приехали в больницу, дотронулся до ее руки. – Извини, я не должен был предлагать тебе остаться тут. Конечно же, тебе будет лучше дома с Эмбер. Мне просто не нравится, что там тебе некому помочь в случае надобности.

– Тэннер, со мной все в порядке. Правда.

Он поднес ее руку к губам.

– Вижу. Но мне трудно убедить в этом мое сердце.

– Сердце?

Тэннер закрыл глаза. Когда он вновь открыл их, она уже ничего не смогла в них прочесть. Он опять был недосягаем для нее.

Милейн молчала. Она высвободила руку, но не потому, что ей не хотелось его прикосновений. Просто он был прав. Когда ее вытащили, ей было так больно и она была так счастлива видеть вновь Эмбер и Тэннера, что могла лишь благодарить Бога. Теперь ей надо было еще погладить Тэннера по щеке, взять его лицо в ладони…

Но она не могла дотянуться до него. По крайней мере, так, как ей хотелось.

Карол на руках отнесла спящую Эмбер в ее комнату и предложила Милейн помочь подняться наверх, но та отказалась. Она очень устала, но спать ей не хотелось. Если Карол принесет ей что-нибудь поесть и одеяло, то она удобно устроится на диване.

Пока она ела, они говорили о землетрясении и о том, что все-таки никого не убило и почти никто серьезно не пострадал. Милейн предположила, что теперь лыжники будут держаться подальше от горы, но Карол не согласилась. Лыжники – народ, преданный любимым местам, а калифорнийцы и вовсе привыкли к землетрясениям как к неизбежной части своей жизни. Милейн попросила Карол поблагодарить от ее имени Берта. За свой подвиг он достоин медали, сказала она. Карол же считала, что если кто и достоин медали, то это Тэннер. Его спасатели показали сегодня высший класс.

– Недаром он их учил, правда? Никто не потерял головы, – сказала напоследок Карол. – Он мастер своего дела. И он хороший человек, Милейн. Тебе повезло.

Повезло? Милейн еще раз задала себе этот вопрос, оставшись одна в доме. Он волновался за нее. Это так. Но между ними еще столько нерешенного…

Еще не было шести утра, когда Милейн услышала шум подъехавшей машины. Подремать ей так и не удалось, стоило закрыть глаза, как ее начинали мучить кошмары. То снег накрывает Эмбер. То Тэннер в подъемнике, а тут землетрясение, и он падает на камни.

Что бы там ни было между ними, она была благодарна Тэннеру за то, что своим приходом он положил конец этому ужасу.

Милейн оставила дверь открытой. Он молча вошел и уставился на нее. Выглядел он так, словно не спал несколько недель.

Скажи что-нибудь. Скажи, что мы все преодолеем.

– Садись, пожалуйста, – сказала она, когда заметила, что Тэннер привалился к стене. – Ты же все время на ногах.

– Если сяду, то уже не поднимусь.

– Они же справляются без тебя. Разве они не понимают, что тебе надо поспать?

– Не знаю.

Тэннер не выдержал и все-таки сел в ближайшее кресло.

Милейн ждала, но он молча смотрел на нее, и она ничего не понимала. Всю ночь она мечтала, как он придет и… А он даже не взял ее за руку. Что же с ним происходит?

– Расскажи, – попросила она, – чем ты был занят ночью?

Он почти хрипел, когда говорил ей о пяти госпитализированных лыжниках, о сломанном подъемнике, о закрытых маршрутах. Чем все кончилось в деревне, он не знал, но его дело – человеческие жизни, а не недвижимое имущество.

– Могло быть хуже. – Тэннер прижал ладонь ко лбу. – Как подумаю…

– Не думай. Стоит только вспомнить, и мне делается так страшно.

– Ты не спала?

– Во сне еще хуже, – сказала она. – Ты не был дома? Я думала, ты хоть немного отдохнул.

– Нет… А Эмбер? Она спит?

– Она заснула еще по дороге.

Ну, коснись же меня. Почему ты так далеко?

– Хорошо. – Тэннер откинулся на спинку кресла. – Крис…

– Крис? Что Крис?

– Я звонил ему вчера. Сказал об Эмбер и о тебе.

– Ты звонил? – Милейн попыталась представить себе, как все было. Неужели теперь Крис обвинит ее в безответственности, скажет, что ей нельзя доверить ребенка? – Он с тобой говорил?

– У меня не было времени. – Тэннер огляделся, нашел часы. – Шесть. Он должен был уже прилететь.

– Ты ему сказал?

Тэннер не сразу понял ее вопрос.

– А ты бы не сказала?

Он еще раз посмотрел на часы, потом перевел взгляд на Милейн. Она медленно повернулась, чувствуя, что происходит что-то непонятное. Чертыхнувшись, Тэннер встал и подошел к телефону. Набрав номер, он попросил телефонистку соединить его с Аспеном.

– Тэннер, зачем?

– Хочу отыскать отца Эмбер.

В его голосе было столько решимости, что Милейн не выдержала и попыталась встать. Ей надо подойти к нему, прежде чем он что-нибудь скажет Крису. Однако от боли она опять повалилась на подушку.

– Крис? Говорит Тэннер Харрис. Какого черта ты сидишь там?! Да. Я знаю, сколько времени. Но я спросил тебя. Почему ты не здесь?

Милейн вновь попыталась встать. У нее кровь стыла в жилах от страха. Тэннер не злился. Это бы еще ничего. Этого она могла ожидать. Но сейчас перед ней был боксер, вышедший на ринг с решением победить во что бы то ни стало. Или все, или ничего.

– Да. Она в порядке. Я нашел ее несколько часов назад. Ты слышишь? Часов. Если бы ты хотел, ты мог бы узнать об этом раньше. Нет. Я не звонил тебе. Это ты должен был позвонить.

Вся дрожа, Милейн протянула к нему руку.

– Тэннер, пожалуйста! Не надо!

Он повернулся к ней, но лицо у него не стало добрее.

– Решай сам, Крис. Это твоя жизнь. Нет. Ей нечего тебе сказать.

И он положил трубку.

– Тэннер! – Сердце у нее билось как бешеное. – Что ты наделал?

– Ничего.

– Ты обвинил Криса…

– Я сказал ему, что он плохой отец. Он и есть плохой отец.

– Тэннер, ты представляешь, что наделал?

– Представляю. Теперь он знает. От меня. Ты же ни разу не сказала ему правду.

– От тебя? – повторила Милейн. – От тебя. Тэннер, ты не…

– Знаю. Я не имею к этому никакого отношения. – Он подошел к дивану. – Вчера я бросил все и помчался искать вас. А теперь я должен отойти в сторону?

Милейн посмотрела на телефон, потом на Тэннера.

– Не могу. – Тэннер выглядел измученным, словно разговор с Милейн отнимал у него последние силы. – Не могу делать вид, что не испугался вчера. Я еще никогда так не нервничал. И я все сделал правильно.

– Он приедет, – еле слышно проговорила Милейн. – И заберет Эмбер.

– О чем ты думаешь? Это он приедет? Да он завалился спать, не зная, спасли его дочь или нет.

Милейн было больно его слушать, но на этот раз ей удалось подняться на ноги. Зачем он мучает ее?

– Ты не знаешь. Может быть, он не смог купить билет…

– Тогда почему он не позвонил? Не надо, Милейн. Ты хочешь, чтобы я молчал, а ведь у него дочь на последнем месте. Пусть он тебя заставляет лебезить перед ним, а я не буду.

Нет. Он не будет. Тэннер не из тех. Да и что ему до девочки, которая спит сейчас наверху.

– Он любит…

– Он не способен любить. Послушай, я не собираюсь брать свои слова обратно. Но я так устал, что мне трудно соображать. Да и у тебя вид…

Милейн было не до усталости. И все же он прав. Теперь не время для разговоров.

– Он… он сказал, что собирается делать?

– Он ничего не сказал. – Тэннер нахмурился. – Позвони ему, если хочешь. А я ухожу.

Милейн смотрела ему вслед, дрожа всем телом. Ей даже пришлось опереться на спинку дивана, когда она услышала шум отъезжавшей машины. Неужели он был тут в последний раз? Милейн подошла к лестнице и посмотрела наверх.

Она попыталась подняться по лестнице, но тело отказывалось повиноваться. Смирившись, Милейн подошла к дивану и легла. Она укрылась одеялом и стала смотреть в окно. Небо розовело под первыми лучами солнца. Когда вчера оно заходило, Милейн молилась, чтобы Тэннер нашел ее. И он ее нашел. А теперь его нет.

Все. Это конец.

– Тэннер… – Слезы текли у нее по щекам, но она не вытирала их. – Тэннер…