Текст книги "Похищенная (ЛП)"
Автор книги: Хейзел Хантер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Хейзел Хантер
Похищенная
Информация о переводе:
Перевод: Rosland (https://vk.com/vmrosland)
Русификация обложки: Rosland
Глава 1
Изабель никогда не видела Мака таким злым, и уж тем более с Беном.
– Я подумал об этом, – процедил Мак, тяжелым взглядом глядя поверх полированного деревянного стола Бена. – И я говорю «нет».
Звонок от Бенисио Оливоса, заместителя директора ФБР и руководителя штаба Бюро в Лос-Анджелесе, стал сюрпризом для Мака, но совершенно шокировал Изабель. Вопреки тому, что они с Маком помогли спасти его дочь от серийного убийцы, известного как Хамелеон, Бен ясно дал понять, что думает об экстрасенсах.
– Может, у Изабель есть свое мнение, – парировал Бен и перевел взгляд на нее.
Когда позвонила секретарша Бена и попросила о встрече с ними обоими, Изабель предположила, что их вызывают из-за их отношений. Специальный агент Гэвин «Мак» МакМиллан работал на ФБР как профайлер, а она как экстрасенс, и это делало их странным рабочим союзом. Но речь шла не о той работе, которую подразумевало ФБР. Это были их личные отношения.
Изабель посмотрела на строгий профиль Мака, выступающий сильный подбородок, густые темные и коротко подстриженные волосы. Даже под костюмом и рубашкой с длинным рукавом она видела контуры его тела, теперь жесткого и напряженного.
Они пришли сюда готовыми обсудить с Беном их отношения, но наставник и друг Мака не хотел говорить о них – он хотел говорить о ней.
Изабель открыла рот, чтобы ответить, но Мак ее перебил.
– Бен, говорю тебе, – произнес Мак, его челюсти напряглись. – Это ни к чему не приведет. Изабель не станет наживкой для Хамелеона.
Наживкой, сказала Изабель. Все звучало куда более разумно, когда Бен использовал слово «приманка».
– Ты сам сказал, – произнес Бен, откидываясь в кресле. – Изабель – его ИТЖ. С самого начала он увлекся ею. Сначала он требует, чтобы ее вернули в одно дело, потом требует ее участия в другом. И теперь на месте преступления он оставляет клочок бумаги с ее именем.
Изабель знала, что Мак включил ее видение со стетоскопа в свой отчет, но Бен не придавал этому значения. Хамелеон оставил его с сообщением, которое могла увидеть только она. Когда его последняя жертва коснулась стетоскопа, Хамелеон сказал молодой девушке, что Изабель будет следующей. Он нацелился на нее.
– Прошу прощения, – вмешалась Изабель. – ИТЖ?
– Идеальный тип жертвы, – ответил Бен. – Брюнетка, миниатюрная, привлекательная, – он помедлил. – Как Эсме.
Сходство между жертвами, включая Эсме, дочь Бена, не ускользнуло от Изабель.
Идеальный тип жертвы.
Изабель кивнула.
– Я не говорю, что риска не существует, – сказал ей Бен. – Ты должна идти на это с пониманием риска.
Она видела его последнюю идеальную жертву – ее бескровное лицо и таращившиеся глаза. Изабель чувствовала ее боль и безграничный ужас в видении со стетоскопа. Если кто и знал, что существует риск, так это Изабель. Даже сейчас ей хватало мысленно вернуться на несколько дней назад к той кошмарной сцене, чтобы ощутить смесь тошноты и ужаса.
Но она также видела, как Бен и Анита страдали из-за похищения дочери. Изабель знала, что всем семьям идеальных жертв приходилось справляться с горем и потерей, неважно, как давно пропали их любимые.
И Хамелеон знает мое имя. Сколько времени у него уйдет на мои поиски?
Мак резко встал.
– Прекрати, Бен, – прорычал Мак. – Я же сказал «нет».
– Но я говорю «да», – сказала Изабель, поднимая на него взгляд. – Я должна.
***
Мак ошеломленно уставился на Изабель.
Этого не может быть.
Его руки немедленно сжались в кулаки.
– Изабель, – тихо произнес он, и предостерегающий тон его голоса был всего в шаге от ярости.
– Прислушайся к ней, – сказал Бен.
Мак резко развернулся к нему. Из всех людей на свете Бен должен был понимать! Он даже был знаком с Линн! Мак не мог поверить, что Бен просил его о таком.
– Наведи порядок в своей голове, – сказал ему Бен, пока кровь Мака грохотала в ушах. – Не я должен был до этого додуматься. Это должен был быть ты.
Мак моргнул, как будто его ударила молния.
– Додуматься до чего? – спросил Мак, тщательно контролируя свой голос, но едва-едва не срываясь. – До какой-то сырой идеи? До какого-то тупого плана сдаться убийце?
Лицо Бена приобрело более темный оттенок красного.
– Наведи порядок в своей гребаной голове, Мак, – громко сказал он. – С того самого момента, как ты рассказал мне о своих отношениях с Изабель, я наблюдал за тобой. Ты не работаешь в полную силу. Твои мысли еле-еле связаны с работой. Если ты настаиваешь на том, чтобы остаться в Лос-Анджелесе и не возвращаться в Куантико, тогда я предлагаю придерживаться плана. И побыстрее.
Мак холодно улыбнулся ему.
– Ты командуешь расследованием, Бен? – спросил Мак. – Вот в чем все дело? Ты берешь контроль над делом?
Лицо Бена исказилось от злости, и он шевельнул ногами, как будто собирался встать, но потом, видимо, передумал.
– Ты знаешь, что дело не в этом, – ответил Бен. Он помедлил и посмотрел Маку прямо в глаза. – Думаю, мы оба знаем, в чем здесь дело.
Вот оно, подумал Мак. Он с таким же успехом мог сказать это вслух. Все дело в Линн.
Мак быстро взял Изабель за руку в перчатке и поставил на ноги.
– Я не могу подвергать Изабель такой опасности, – сказал Мак, возвращая взгляд Бена. – Как и ты не можешь рисковать Эсме, – он позволил этим словам повиснуть в воздухе. Эсме была единственной, кто мог свидетельствовать против Хамелеона, и они оба это знали. Им обоим было что терять. – Разговор окончен.
***
Прентисс бегло окинул себя взглядом в зеркало в ванной, но предусмотрительно не стал мыть руки. Иначе смоется грим с тела.
Как бы это выглядело? Латиноамериканец с белыми руками.
Этот странный образ едва не заставил его расхохотаться в голос. Поправив тяжелый черный рабочий ремень, он проверил усы – густые, черные и надежно приклеенные. Они идеально подходили к его покрашенным волосам, и теперь он носил новую стрижку. Он решил отказаться от парика в этот раз. Ощущение волос, подстриженных на военный лад, помогало ему вжиться в роль. Он был офицером Феликсом Агиляром, патрульным. Он быстро подмигнул себе, поднял пухлый конверт и повернулся к выходу.
Костюм и бутафория быстро сошлись воедино. Полицейская униформа появилась из магазина для взрослых в двух кварталах от его квартиры. Ему все равно пришлось пробраться в «Наряды для Фетиша» – вывеску, висевшую в секции одежды. Наручники появились оттуда же.
Медленно прохаживаясь по широкому коридору седьмого этажа Бюро, он принял развязный вид, но не слишком. Он расправил грудь, встал прямо и открыто смотрел людям в глаза. Он был копом. Это люди должны беспокоиться из-за него, а не наоборот.
Найти сержанта Диксона и директора ФБР Оливоса было несложно. Ему всего лишь понадобилось собрать статьи из лос-анджелесских газет. Он все равно собирал их для своего альбома с вырезками, но они оказались крайне полезными, когда дело дошло до поисков Изабель. Он видел Диксона буквально вчера. Сержант числился в штате участка, который охранял это здание в Вествуде. Диксон был одет не в униформу, но Прентисс видел его в новостях, когда тот отталкивал репортеров от дома последней жертвы. Директора Оливоса он заметил пару дней назад, узнав его по телепередаче о похищении Эсме.
Прентисс поджал губы в тонкую линию, а пальцы стиснули широкий ремень.
Эсме. Убийство, которое испоганила экстрасенс Изабель де Грей. Он прищурился. Она заплатит.
Где Диксон и Оливос, там неподалеку и Изабель. Они должны использовать ее экстрасенсорные способности, чтобы отследить его. Это единственное объяснение тому, что они следуют за ним по пятам – сразу после похищения Эсме. Прентисс всегда был осторожен, не оставляя улик, поэтому он не сомневался – это Изабель. Даже если ему придется день за днем ходить по этим коридорам на протяжении целой вечности, он так и сделает. Или так, или он найдет другую жертву. У этого плана тоже есть преимущества.
Пара в конце коридора привлекла его внимание.
Это…?
Поначалу его привлекло их быстрое движение, мужчина тащил ее за собой. Но присмотревшись, Прентисс осознал, кто это был.
– Изабель, – пробормотал он, не успев себя остановить.
Ему понадобилась каждая капля актерского мастерства, чтобы не глазеть. Мужчина с ней, одетый в темный костюм и галстук с безупречной белоснежной рубашкой, должно быть, агент ФБР. Он тащил ее быстрым шагом, и они направлялись прямиком к нему. Прентисс отвернулся.
Узнает ли она меня?
Он бросил в ее сторону осторожный взгляд. Она даже не смотрела на него, и похоже, они не пройдут мимо него. Они оставались у открывавшегося лифта. Прентисс продолжил прогуливаться.
Хоть она все еще оставалась на расстоянии нескольких ярдов, Прентисс ощутил знакомое возбуждение погони. Изабель была хорошенькой – очень хорошенькой. Роскошные темные волосы спадали до середины ее спины. Облегающее платье без рукавов цеплялось за изгибы ее фигуры, а высокие каблуки подчеркивали привлекательные ножки. На мгновение он представил, как его нож пронзает нежную кожу ее бедра прямо над коленом. Но как только она вошла в лифт, ему пришлось пошевеливаться. Сейчас не время забирать ее, но присмотреться получше не повредит. Когда двери начали закрываться, Прентисс медленно подошел и заглянул внутрь.
Хоть она смотрела на агента, Прентисс увидел ее глаза. Они были самого замечательного янтарного оттенка, какой он только видел в своей жизни, и он невольно задался вопросом, не носит ли она цветные линзы. Но потом двери закрылись. Он посмотрел на свое отражение в полированном металле и ощутил груз пухлого конверта под рукой. Они, видимо, уходили отсюда. Неподходящее время. Но Прентисс знал, что момент в конце концов настанет. Он улыбнулся своему отражению и продолжил неспешное патрулирование, гадая, как будет звучать крик Изабель.
Глава 2
– Мак, – взмолилась Изабель. – Поговори со мной, – он молча кипел всю дорогу до дома. – Что происходит?
Если бы он орал на нее, кричал что-то, она бы поняла. Но это. Ее встретило его каменное лицо, когда он повернулся, закрыв входную дверь.
– Происходит то, – сказал Мак тем же стальным голосом, каким он разговаривал с Беном, – что серийный убийца угрожает сделать тебя следующей жертвой, – он встал, уперев руки в бока и сверля взглядом пол между ними. Из-под его пиджака выглядывал ремень кобуры с пистолетом, который он начал носить. – Почему я должен всем об этом напоминать?
С тех самых пор, как они нашли тело Анджелы, Мак не оставлял ее ни на секунду. То, что он был здесь, с ней, в Лос-Анджелесе, было изумительно, но возможно, это уже сказывалось. Даже Изабель видела, что Бен прав. Мак изменился. Но она не понимала, как сам Мак этого не видит.
– Я не это имела в виду, – сказала она, кладя сумочку на маленький столик возле двери. – Что происходит с тобой?
Изабель остановилась прямо перед ним и положила руки на его напряженную узкую талию. Его широкая грудь нависала над ним, и встретившись с тяжелым взглядом сине-зеленых глаз, она ожидала, что Мак обнимет ее.
Но он не обнял.
На его квадратном подбородке то и дело играли желваки, но в остальном Мак оставался неподвижным. Изабель могла лишь удивленно моргнуть. В любой другой момент, если бы она встала так близко к Маку, он бы ее обнял. Не существовало конца объятиям, нежным и не очень нежным прикосновениям, которые давали ей понять, что он рядом. Но эта новая сторона Мака – холодная – ее пугала.
– Я хочу быть с тобой, – сказал он наконец, как будто каждое слово причиняло боль. – Двадцать четыре часа в сутки. Я не смогу делать этого, если ты будешь наживкой, – он выплюнул последнее слово так, будто произнес нечто отвратительное. – Такова сама суть наживки.
Изабель хотелось отшатнуться от резкого тона, но она устояла на месте и не убрала рук с талии Мака. Он должен ее коснуться. Рано или поздно, он все равно ее обнимет. Это же Мак. Она всматривалась в его суровое лицо, ища подсказки, способной указать, что происходит у него в душе. Мак не отводил твердого взгляда, ожидая ее реакции.
Но она не собиралась сдаваться так быстро. Что-то промелькнуло между ним и Беном, что-то, что быстро положило конец встрече.
– О чем говорил Бен? – спросила Изабель. Все равно ничего. Только неотрывный взгляд и молчание, которое тянулось как будто целую вечность. – Проклятье, Мак, – взмолилась Изабель, попытавшись встряхнуть его, но не сдвинув ни на дюйм. – Пожалуйста, просто скажи мне, что происходит.
– Прочти меня, – сказал он.
Теперь она все же отстранилась, сделав пару неловких шагов назад.
– Что? – ахнула Изабель.
Мак убрал руки с бедер и протянул ей ладонь.
– Сними перчатку и коснись меня.
Дар психометрии был одновременно даром и проклятьем Изабель на протяжении всей ее взрослой жизни. Прикосновение к людям означало прочесть их мысли и заглянуть в их прошлое. Ни одни отношения не переживали этого прикосновения, и она не собиралась терять Мака, даже если это означало целыми днями круглосуточно носить перчатки.
– Мак, мы уже обсуждали это.
– Зачем спрашивать меня, когда ты можешь все узнать сама? – спросил Мак, делая шаг к ней. Изабель немедленно отступила назад и стиснула руки перед собой. – Ты не можешь носить их вечно, – сказал он, снова подходя ближе, а она продолжала пятиться. – Ты же знаешь, что это невозможно.
Что отражалось на его лице? Боль? Злость?
– Почему ты делаешь это? – выпалила Изабель. – Ты не обязан это делать.
– Видимо, обязан, – сказал Мак, снова приближаясь и протягивая к ней руку. Изабель опять попятилась, споткнувшись, но восстановив равновесие. – Разве я не говорил, что люблю тебя? – спросил Мак. – Что не оставлю тебя? Ни на секунду?
– Да! – воскликнула она, ощущая, как к горлу подступает паника.
– Тогда почему ты не можешь в это поверить? – сказал Мак, делая очередной шаг.
Изабель попыталась отступить, но врезалась в стену, ощутив спиной выключатель и угол коридора, который вел в стену. Мак остановился, но резко протянул ладонь.
– Я верю в это! – воскликнула Изабель, глядя на его руку. – Верю! – она вжалась в стену и посмотрела на лицо Мака. Но оно ничего не выдавало – даже его желание этого прочтения. Она с изумлением уставилась на него. Дело было не в видении. Что-то произошло – между ним и Беном – что-то, что превратило Мака в лед, в человека, который теперь стоял перед ней. – Клянусь богом, – пробормотала Изабель, расстегивая застежку на перчатке. – Я сделаю это, – сорвалась она, когда взгляд Мака резко метнулся к ее рукам и брови удивленно приподнялись. Это первая демонстрация эмоций с тех пор, как они вышли из офиса Бена. Затем, когда Мак изумленно приоткрыл рот, Изабель застыла.
Хотя она уже наполовину сняла перчатку, в ее голове пронесся миллион мыслей.
Как мы так быстро добрались до этого?
Что происходит?
Я не смогу это отменить.
Это может стать концом всего.
И не успев осознать, что делает, Изабель быстро покачала головой.
– Нет, – прошептала она, дрожа. – Не сделаю. Не вот так. Я не могу.
Когда она натянула ткань обратно на запястье, Мак сократил расстояние между ними и схватил ее за запястья.
– Этот день придет, – сказал он низким рычащим голосом, поднимая обе ее руки. – Ты захочешь этого. – Его сине-зеленые глаза пылали той же настойчивостью, что звучала в его голосе. – Ты захочешь этого сильнее, чем я, – сказал Мак, медленно задирая ее руки над головой и прижимая их к стене. – Так сильно, что ощутишь вкус этого желания на своем языке, – сказал он, медленно скользя взглядом к ее рту. – И когда этот день наступит, – хрипло прошептал он, – и последний барьер падет… – он помедлил, глядя ей в глаза. – Ты наконец-то узнаешь, как сильно я тебя люблю.
Затем его рот завладел ее губами.
***
На долю секунды Мак действительно подумал, что Изабель прочтет его, и к собственному удивлению испытал момент сомнения. Он жаждал этого прочтения, хотел, чтобы она была свободна от перчаток, но он не знал, как она отреагирует на воспоминания о Линн – и то, как план Бена играл на его худших страхах.
Но когда момент был упущен, разочарование и облегчение смешались воедино, ее близость стала слишком сильной. Мак захватил ее губы с горько-сладкой яростностью, требовавшей ее ответа. Изабель так близко подошла к тому, чтобы прочесть его – почти это сделала. Мак знал, что она хотела этого, но сейчас он чувствовал это на ее губах. Они пульсировали под ним, вибрируя жизнью. Их теплое давление чувственно скользило по его губам, быстро раскрываясь в приглашении, которое нельзя было не заметить. Его язык ворвался в нее, раз за разом поглаживая ее ротик и заявляя свои права на него.
Изабель всосала его внутрь, и Мак ощутил, как его грудь прижимается к ее телу, его руки все еще удерживали ее запястья над головой. Он подался вперед, наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, поцелуй становился ненасытным, безжалостным, и его аппетит к ней только возрастал.
Притормози, сказал он себе. Не так жестко.
Но сдерживаемая злость на риск, который предлагала принять Изабель – перспектива, о которой он и помыслить не мог – заводила его все сильнее. Мак глубоко целовал ее, поглощал самую ее суть и требовал, чтобы она отдала еще больше. В ответ ее гибкое тело выгнулось навстречу ему. Одной рукой Мак продолжал удерживать ее запястья, а другой быстро скользнул на ее поясницу, впечатывая ее в свое тело. Ее бедра извивались под его рукой, а живот вжался прямо в его затвердевающую эрекцию. Прикосновение оказалось электризующим, подобным удару молнии, который тут же парализовал его.
***
Изабель не знала, что за спусковой крючок она спустила в Маке, но старалась поддерживать эффект. Раз за разом его губы поглощали ее с остервенелой настойчивостью. Его язык проникал так глубоко, что она полностью раскрыла рот, втягивая воздух носом и чувствуя, как горят легкие.
Мак буквально вспыхнул, и Изабель не знала, что и думать.
Но без лишних мыслей ее тело реагировало на него, отчаянно желая близости, в которой она только что отказала им. Она хотела прочесть его, даже нуждалась в этом, но риск потерять его…
Возбуждение Мака вжималось в ее живот, и он давил на нее, пришпиливая бедра к стене. Его сильный силуэт возвышался над ней, бугристые мышцы груди напряглись под рубашкой, прижимаясь к ней. Кровь грохотала в ушах, легкие угрожали взорваться, но Изабель продолжала извиваться под ним.
Мак так быстро отпустил ее запястья, что она даже не сразу это осознала, но как только до не дошло, она почувствовала, как он тянет вниз замочек на молнии платья. Ее руки занялись его галстуком, но Изабель почувствовала, что молнию на платье заело. Не поколебавшись ни секунду, руки Мака напряглись, и он разодрал платье. Изабель шокированно ахнула, и их губы разомкнулись. Ее грудь тяжело вздымалась, пока она наблюдала, как Мак рвет лямочки на плечах и стаскивает разорванную ткань по бедрам, скидывая ее на пол вместе с трусиками. Лифчик оказался следующими, и секунды спустя он повис на ее локтях, потому что она все еще ошарашенно держалась за его галстук. Одним гладким движением Мак наклонился к ней, подхватил на руки и зашагал в спальню.
***
Только когда Мак бросил Изабель на кровать, она отпустила его галстук. Он немедленно содрал с себя проклятый кусок ткани и швырнул его через комнату. Взглянув на обнаженную Изабель, лежавшую на покрывале, на ее мягкую уязвимую плоть, ее изумленно приоткрывшиеся припухшие губы, Мак ощутил, как его член болезненно запульсировал.
Он содрал с себя рубашку, пуговицы полетели в разные стороны, отскакивая от стен, и янтарные глаза Изабель расширились. Ремень, брюки и трусы стали следующими, и Мак швырнул их на пол. Изабель была на таблетках, поэтому Мак не стал задерживаться из-за презерватива. В считанные секунды он последовал за ней на кровать, навис над нею и вошел домой.
Ее спина выгнулась от быстрого проникновения, и с губ сорвался резкий вздох.
Притормози, снова сказал себе Мак.
Но приподнявшись на руках и окинув взглядом ее тело – обнаженное, прекрасное, роскошное – он уже никак не мог притормозить. Упругая плоть ее стеночек сжалась на нем, и он вновь вколотился в нее. Изабель приподнялась под ним, когда он вновь и вновь вминался в нее, и влажное скольжение ее влажной плоти напрямую касалось кожи его члена. Ощущение было невероятным, но вместо того, чтобы утолить его нужду, оно лишь усиливало желание.
Я не потеряю тебя, подумал Мак, мощно и глубоко вколачиваясь в нее.
Изабель застонала от быстрых резких толчков, и ее руки в перчатках схватили его за бедра. Мак вновь глубоко погрузился в нее. Изабель жестко обхватывала его, ее бедра поднимались навстречу его толчкам, пока они ударялись друг о друга. Мак снова и снова вдалбливался в нее серией властных движений. Он брал ее глубже и жестче, стремясь к самому центру ее естества, где они полностью сливались воедино. Она хрипела от его усилий и приподняла колени, чтобы помочь ему.
– Изабель, – хрипло прошептал Мак. – Я не потеряю тебя.
К его удивлению Изабель приподняла веки и посмотрела ему в глаза. Ее ладони обхватили его лицо. Мак помедлил, и их тяжелые вздохи смешались друг с другом, его набухшая плоть вошла в нее до предела.
– Ты не можешь, – выдохнула она почти беззвучно. – Никогда.
Никогда, подумал он. В груди расцвела знакомая боль, и Мак медленно покачал головой, стараясь улыбнуться.
– Это не так, Изабель, – тихо сказал он, опускаясь на локти. Он легонько погладил ее волосы на висках, посмотрел на приоткрытые губки и снова ей в глаза. – Боже, как бы я хотел, чтобы это было правдой.
Ее брови на мгновение сошлись вместе.
– Но…
Мак быстро накрыл ее губы своими. Он не хотел больше слушать. Его губы приказывали Изабель почувствовать глубину его любви, хоть он и понимал, что она не может этого сделать. И наконец Мак понял, что Изабель ошибалась, но и он сам тоже был неправ. Он не мог полностью владеть ею, так, как ему хотелось – пока над ними висела угроза ее исчезновения. Его губы ласкали ее рот поцелуем, утратив былую настойчивость, но нужда поглотить ее всю осталась: цветочный запах ее кожи, мягкое давление ее грудей, теплое убежище ее податливого тела, сладкое и чувственное скольжение ее губ.
Руки Изабель зарылись в его волосы, скользнули по груди и мышцам. Давление ее ладоней на соски заставило их напрячься и отдалось жестким толчком в его члене.
Затем она против его воли оборвала поцелуй, и Мак открыл глаза, встречаясь с ней взглядом.
– Позволь мне быть сверху, – прошептала Изабель.
***
Когда Мак перекатился на спину, Изабель невольно задалась вопросом, что означала его печальная улыбка. Он был на пределе и раньше, после встречи с Беном все только ухудшилось. Но что-то управляло Маком, какая-то нужда, которую Изабель ощущала под его кожей – нужда, заставившая его разорвать ее одежду за минуту, а потом вынудившая перестать заниматься с ней любовью только лишь для того, чтобы сказать, что он ее не потеряет. Изабель не понимала этого, но его мучения раздирали ее на части, и она сделала бы что угодно, чтобы прекратить их.
Она позволила своему взгляду бродить по его мускулистому торсу, сильным плечам, грудным мышцам, которые перекатывались при каждом движении его мощных рук. Ее ладони прошлись по рифленым мышцам пресса и вверх по груди, и Изабель медленно склонилась к нему. Еще до того, как ее губы коснулись его, твердая плоть Мака дернулась в ней. Но когда ее губы сомкнулись на его соске, Мак зашипел. Его ладони быстро погладили ее спину и сжали талию. Его соски были невероятно чувствительными, эти кружочки цвета арбуза уже затвердели. Его ствол набух внутри нее, и теплая волна хлынула между ног Изабель. Ее нос зарылся в мягкие волосики, покрывавшие его грудь, а язык описывал круги вокруг напрягшейся горошинки, лаская медленными сладкими движениями.
Руки Мака надавили на ее бедра, эрекция толкнулась вверх. Он растягивал ее стеночки, и ее бедра желали отозваться на это движение, но Изабель не отрывалась от соска Мака. Твердый комочек напрягся, выступая под ласками ее языка, но вместо того чтобы полизать его, она мягко всосала его в рот.
– Изабель, – напряженно прошептал Мак, и Изабель ощутила, как он содрогнулся под ней.
Он старался не шевелиться, старался позволить ее губам делать свою работу, но его бедра содрогались в крошечных хаотичных толчках. Изабель томно скользнула языком по тугому комочку и была вознаграждена прерывистым вздохом, сорвавшимся с его губ. Его таз начал медленные круговые движения, замирая, начиная вновь и опять замирая – движения на грани контроля, невообразимо чувственные. Ее собственные бедра пытались насадиться на него, но внутренности сжались вокруг его восставшей плоти, и Изабель коснулась губами другого соска.
Все тело Мака напряглось в предвкушении, точеные мышцы взбугрились, пальцы впились в ее бедра. Изабель накрыла обнаженную вершинку губами, лаская ее и чувствуя, как затвердевают ее собственные соски от того, что плоть Мака конвульсивно содрогнулась в ней. Она застонала, не отпуская жесткий сосок, дразня его языком и легонько прикусывая зубами.
Движения Мака вновь плавно возобновились, одновременно с гортанным стоном в его груди. Его руки надавили на ее бедра, спина начала ритмично выгибаться над постелью, и этот звук, вибрировавший в груди под ее губами, медленно поднялся к горлу. Чем громче он стонал, тем сильнее ее зубы дразнили его набухший сосок. Чем выше он выгибал спину, тем ниже опускались его бедра и руки насаживали Изабель на его ствол. Лишь плечи Мака оставались на кровати, тело Изабель полностью опустилось на его ноющую грудь, а грудная клетка продолжала вздыматься. Он жестко тянул свой сосок, напряжение становилось почти невыносимым, и его стон превратился в мучительный крик. Изабель растянулась на нем, прикусывая все сильнее, успокаивая языком, снова и снова, пока наконец Мак не закричал и не отстранился.
Он вскинулся под ней всем телом, и лишь его руки не дали Изабель улететь на другой конец комнаты. Его массивная эрекция вонзалась в нее, он бешено вминался внутрь. Изголовье кровати громко билось о стену, ритмично ударяясь об нее всякий раз, когда его спина вжималась в матрас, а бедра вколачивались в нее. Изабель раскачивалась над ним, стараясь сохранить контакт, хотя каждое проникновение подбрасывало ее еще выше. Он наполнял ее до боли и позволял упасть. Он вонзался в нее и осаживал обратно. Его великолепное безудержное тело сокращалось волнообразными движениями, которые поднимали их обоих над кроватью.
Изабель хотела вжаться в него, чувствуя, как пульсация ее сладкого местечка становится сокрушительнее, ее бедра раскачивались на нем. Снова и снова воздух вырывался из ее легких прерывистыми вздохами, пока Мак вколачивался в нее снизу. Ее грудь вздымалась от хриплых неровных вздохов. И когда она уже подумала, что этим первобытным толчкам не будет конца, Мак сел, и Изабель тут же очутилась в другой позиции. Она уперлась руками в кровать позади себя, а Мак встал на колени и жестко привлек ее бедра к себе.
***
Когда Мак насадил Изабель на свои бедра, он одновременно толкнулся ей навстречу. Все ее тело завибрировало от такого соединения, и она быстро оперлась локтями на кровать, запрокинув голову. Взрыв лихорадочных толчков завладел ее бедрами, ее гибкое тело извивалось под ним. Оливковая кожа окрасилась румянцем возбуждения, идеальные холмики ее грудей с розовыми сосками раскачивались от толчков, грудь вздымалась в таком же тяжелом ритме, что и его собственная. Его разбухшая плоть погружалась в нее, пока Мак продолжал крепко удерживать ее бедра и жестко насаживать ее на себя. Изабель жалобно захныкала, и сильная дрожь прошлась по всему ее телу. Ее тело как будто переливалось, невероятно плоский животик извивался и сокращался. Мак снова вколачивался в нее, глубоко пронзая ее членом, и на мгновение даже усомнился в своем зрении.
Но глядя на ее животик и крепче толкаясь бедрами, он повыше приподнял пах. Бедра Изабель оторвались от кровати, все тело высоко выгнулось, и Мак увидел в ней собственный член.
– Да, – прошипел он.
Он прижал одну ладонь к бугорку на ее животе, и тело Изабель выгнулось под ним. Его рука скользнула между кремовыми изгибами ее содрогающихся бедер, и Мак почувствовал свой член.
Его оргазм взорвался внутри нее.
Под давлением его собственной ладони его напряженный ствол неконтролируемо разбух, и ослепительная разрядка заставила его закричать от мук экстаза. Оргазм Изабель тут же стиснул его плоть, ее стенки сжали ствол, извивание переросло в череду конвульсий, раскачивавших их тела. Его член пролился внутри нее, бешено сокращаясь раз за разом. Его руки сдавили ее узкую талию, крепко прижимая к себе, и все тело Изабель сильно сотрясалось, она закричала. Ее оргазм волнами прокатывался по его члену, и Мак мог лишь проливаться в нее. Их хриплые прерывистые крики заполнили воздух, тела распаляли друг друга, Изабель стискивала его, а он затвердевал, повторяя цикл.
Она безжалостно выдоила его до последней капли, и Мак склонился над ней, изгибая свое тело так, чтобы вторить дуге ее тела, прижимая ее к себе и усаживая на свои лодыжки. Постепенно его бедра начали сами собой двигаться, и мучительные вздохи Изабель сообщили ему, что она почти истощена. Судороги постепенно стихли, как и ослепительный экстаз, накрывший его. Наконец, Мак ослабил хватку на талии Изабель и опустил ее на кровать. Ее грудь раздувалась как меха, и он невольно посмотрел на то место, где видел себя, но потом рухнул рядом с ней на кровать.
Подушки очутились у их ног, но ни один из них не пошевелился.
– Я люблю тебя, Мак, – прошептала Изабель, хотя ее дыхание все еще оставалось прерывистым и хриплым. Мак открыл глаза и повернул голову к ней, но ее глаза оставались закрытыми, она не шевелилась. – И я знаю, что ты любишь меня. Знаю… – ее голос дрогнул, из уголка глаза скатилась слезинка. Изабель сделала глубокий вдох. – Видение…
– Изабель, – тихо сказал Мак, мгновенно разворачиваясь к ней и прижимая ее к груди. – Забудь о видении. Завтра мы поедем к Бену, – он помедлил, чувствуя, как живот сдавило узлом. – Потому что я действительно тебя люблю.
Когда ее руки обвились вокруг него, и Изабель зарылась лицом в его грудь, Мак почувствовал ее кивок, поглаживая ее волосы.
Вот как все пришло к этому, подумал он. Я должен достаточно сильно любить ее, чтобы рискнуть ее потерять.
