Текст книги "Удивительный дар"

Автор книги: Хэйли Мэнсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

9

Когда ранним утром зазвонил будильник, комнату заливал солнечный свет. С минуту Анна лежала неподвижно, удивляясь переполнявшему ее ощущению счастья.

– Патрик, – прошептала она. Сладостные воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на нее, и она повернула голову, чтобы увидеть лицо любимого, однако рядом никого не было.

Неужели это опять был только сон? – промелькнуло у Анны в голове.

Но нет, ее тело предоставляло более чем убедительные свидетельства о пережитой ночи любви. Соски еще помнили жадную ласку языка и губ Патрика, мышцы сладко ныли, как после тяжелой, но приятной работы, а все тело наполняла приятная легкость удовлетворения.

Анна лениво, чувственно потянулась. Испытав экстаз многократно, она чувствовала, что ее тело с готовностью ждет повторения.

Однако ночь была полна не только плотских радостей. Долгие часы любовники провели в тихой неспешной беседе, рассказывая друг другу о себе.

Патрик рассказал ей о касте друидов и ее представителях, ярко живописуя Грампианские горы, где провел юные годы. Словесные портреты, которые он рисовал, сопровождались в мозгу Анны эмоциями, которые она улавливала от него, и это усиливало впечатление от рассказа. Напоследок он поведал ей о том, что кельты наделяли многих животных и птиц священными чертами. Рыба символизировала для них мудрость, дракон или змея означает не приятности, а некоторые птицы, в особенности вороны, считались предвестниками сражений и символами колдовства и враждебности. Кабан же олицетворял плодородие, благосостояние, гостеприимство, а также храброго и сильного воина. Его голова хранила от опасностей, давала жизненную силу и здоровье, приносила удачу.

Он говорил, а Анна вспоминала видение, возникшее в ее мозгу, когда они сидели на холме. Тогда она забыла спросить его о значении этого образа, однако сейчас все встало на свои места.

Но если Патрик считает своим покровителем кабана, то животное поменьше, которое стояло рядом с ним, это я сама, и мне суждено стать его подругой?! – вдруг осенило ее.

– О, Патрик, – простонала она, перекатившись на другую сторону кровати, и зарылась лицом в подушку, еще хранившую его запах. – Как я хочу, чтобы ты был со мной…

Помечтав немного, Анна заставила себя настроиться на рабочий день. Она отправилась в душ, весело напевая, потому что при мысли о скорой встрече с любимым у нее поднялось настроение.

Мы сумеем выкроить в безумном графике минутку для важного разговора, который определит нашу дальнейшую жизнь, уверенно думала девушка.

Она так торопилась, что даже не стала завтракать, и как на крыльях помчалась в больницу.

Только вот почему Патрик не остался у меня до утра? – маленьким червячком сверлила ей мозг надоедливая мысль. Она не слышала, как он встал, видимо утомленная ласками настолько, что уснула мертвым сном. Впрочем, возможно, заботясь о моей репутации, он решил уйти незаметно? Ничего, утешала себя Анна, мы еще не раз проснемся друг у друга в объятиях.

Она снова улыбнулась, вспомнив о Сигиле. Интересно, какое значение имеет этот амулет? Может быть, сегодня Патрик найдет время рассказать об этом?

– Доброе утро, Маргарет, – жизнерадостно поздоровалась Анна с коллегой.

Тщательно уложенная голова блондинки резко дернулась, и, оторвавшись от письма, которое внимательно читала, она, побагровев, поспешно смяла его и спрятала в стол.

Надо же, даже у такой неприятной женщины есть свои секреты, мимолетно подумала Анна и тут же забыла об этой сценке.

Прошло полсмены, но Патрик так и не появился в больнице. Анне не хотелось афишировать их отношения, но в конце концов она все же решилась выяснить, куда он подевался.

– Доктор Хайлендер сегодня дежурит? – поинтересовалась девушка как можно более небрежно.

– Нет, – отозвалась Маргарет, проверяя запас медикаментов. Казалось, она была целиком поглощена этим занятием. – Он уехал на родину.

– Что?.. – У Анны перехватило дыхание, и она на мгновение лишилась дара речи. – Когда?

В ушах у нее застучало. Она ухватилась за край каталки, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.

– Сегодня утром, – сухо бросила та, и Анна поняла, что, расспрашивая подробности, может выдать себя. – А что, тебе он ничего не сказал? – В голосе Маргарет слышалось плохо скрытое злорадство: – Вот уж не думала, что тебе удастся поймать в сети такую крупную рыбу!

Она поджала губы и вышла из комнаты, но Анна этого даже не заметила. Тело ее и мозг словно окаменели, но при этом к горлу подкатываяа тошнота.

Патрик уехал. Вернулся в Шотландию. И не сказал мне ни слова. Мысли Анны лихорадочно метались, а двигалась она сейчас скорее как робот, чем как живое существо. Почему? – кричало ее сердце. Как он мог, после той ночи, которую мы провели вместе? Неужели я для него ничего не значу?

Сообщение о нескольких жертвах автомобильной аварии стало единственным, что смогло заставить ее переключиться на своего рода автопилот. Остаток смены девушка старалась вести себя, как обычно, и быть приветливой с коллегами и пациентами. Однако под этой маской скрывался человек смертельно раненный, истекающий кровью от удара, нанесенного в самое сердце.

Каждый раз, слыша мужской голос, Анна замирала, а потом с горечью напоминала себе, что любимого больше не услышит. Но все равно при виде высоких, широкоплечих темноволосых мужчин ее пульс учащался.

Она ждала письма от Патрика, которое должно было объяснить, почему он так внезапно покинул ее; представляла, как он приедет за ней или пришлет приглашение приехать в Шотландию.

Но ничего подобного не происходило, и постепенно надежда ее стала таять.

Не в состоянии заполнить образовавшуюся в душе пустоту, Анна начала создавать вокруг сердечной раны некую защитную оболочку, чтобы хоть как-то утишить боль. Кончилось это тем, что она стала ожесточаться против мужчины, посмевшего разрушить ее и без того хрупкую веру в людей.

Радовало девушку только то, что у нее была любимая работа, поглощавшая целиком и спасавшая от мыслей о высоком красавце, который позволил полюбить себя, а потом уехал, увозя с собой чужое сердце.

Прошло почти четыре недели, прежде чем Анна выяснила, что ее тошнота объясняется вовсе не затянувшейся желудочной инфекцией.

Это ребенок Патрика, сказала себе она, кладя дрожащую руку на живот и тупо глядя на скупые строчки официального листка из лаборатории с результатом анализа на беременность.

На мгновение Анну охватила паника. Как вырастить ребенка одной? Как обеспечить ему все необходимое?

Но все предстоящие трудности не могли омрачить радости от того, что она носит ребенка Патрика. Анна даже забыла о его предательстве и только тихо радовалась тому, что теперь у нее будет частичка любимого.

Интересно, кто это: мальчик с серьезными черными глазами и неотразимой улыбкой, который вырастет таким же красивым, как Патрик, и, возможно, тоже станет целителем? Или девочка с отцовскими чертами лица, только более нежными?

Ждать оставалось еще долго, но Анна уже горела нетерпением. Тайное знание наполнило ее глаза светом, а в походке впервые после отъезда Патрика появилась упругость.

– А ты повеселела, – заметил Стив, когда она принялась поддразнивать его по поводу неудачной попытки поухаживать за новенькой сестричкой, пришедшей работать в отделение. – Получила от него письмо? – тихо спросил он, украдкой оглядевшись, чтобы убедиться, что их никто не слышит.

– От кого? – озадаченно вскинула глаза Анна.

– От доктора Хайлендера, – нахмурился Стив. – Исчезнуть, даже не попрощавшись, было настоящим свинством с его стороны. Но если он все же с тобой связался…

– Нет! – Анна побелела как мел, но быстро справилась с собой и продолжала уже более спокойно: – Нет. Я не получала вестей от… него. – Произнести имя Патрика она была не состоянии. – Но с чего ты взял, что я жду их?

Однако Стива ей не удалось обмануть, слишком давно они были знакомы. Кроме того, несмотря на свои вечные дурацкие шуточки и замашки плейбоя, этот парень был очень тонким наблюдателем и хорошо разбирался в людях.

– Брось, Анна. Я же видел, что с тобой творилось, когда он уехал. Попадись он мне тоща, я бы…

– Он мне ничего не обещал, и я прекрасно знала, что когда-нибудь ему придется уехать, – покачала головой Анна. – Поэтому и не жду от него весточки. А веселюсь я потому, что утром получила приятный сюрприз.

Стив явно мало поверил в это объяснение, но Анну это уже не слишком волновало. Она приступила к своим обязанностям, твердо решив сохранять невозмутимость.

Видимо, у меня все отражалось на лице, поняла она, и все сотрудники догадались, что произошло между мной и Патриком. Однако моя беременность ни в коем случае не должна стать достоянием гласности.

Однако вскоре она сообразила, что пройдет совсем немного времени и вся больница узнает, что Патрик бросил ее беременной.

Значит, придется менять работу, сказала себе Анна и стала просматривать газеты в поисках вакансии.

Дома, откинувшись на подушки, она прижала руки к животу. Представив себе крошечное существо, угнездившееся внутри, улыбнулась, и усталые морщинки на ее лице разгладились.

– Я ни о чем не жалею! – с жаром воскликнула она, обращаясь к своему малышу. – Ни об одном мгновении! Твой папа был… – У нее не хватало слов, чтобы описать Патрика, зато остались эмоции, и она с радостью вспоминала о его нежности и страсти, о наслаждении, которое они ощущали в объятиях друг у друга…

Ты был зачат в минуты прекрасной любви, думала Анна, поглаживая живот. И это стоит душевной боли и одиночества, которое мне придется испытать, уйдя из родного коллектива. Нужно уехать куда-нибудь, где меня никто не знает и где моя беременность не станет поводом для досужих сплетен, а малыш будет расти спокойно.

Анна решительно подошла к столу, чтобы подготовить свое резюме и разослать его в те больницы, которые привлекли ее внимание.

– Нам с тобой, – тихо шепнула она, – будет хорошо и вдвоем.

Последовали долгие недели ожидания и несколько собеседований. Наконец Анна смогла вручить старшей сестре Браун заявление об уходе.

– Нам очень жаль вас терять, – сказала та, когда Анна сообщила, что переезжает в Олбани. – Но я охотно дам вам рекомендации – вы отличный работник.

– Спасибо, – радостно улыбнулась девушка. – Мне тоже жаль уходить, но… – Она поразмыслила минуту, а потом решила, что Аманда человек надежный и ей можно объяснить истинную причину своего ухода. – Вы же понимаете, ведь скоро весь персонал начнет загибать пальцы, высчитывая срок моей беременности. Однако я хочу, чтобы вы знали – мне очень приятно было здесь работать, и я буду вспоминать это время с удовольствием.

Аманда вдруг нахмурилась, словно заметив чье-то лицо, промелькнувшее за дверью, но ничего не сказала Анне, и они дружески распрощались.

Новая должность Анны в больнице Олбани мало чем отличалась от прежней.

Когда она проходила собеседование, пожилая администратор сказала:

– Это очень хорошо, что у вас есть опыт выездов с бригадой спасателей. – Она просмотрела документы Анны и неодобрительно приподняла бровь. – Вы беременны?

– Да, – подтвердила та, – но срок еще очень маленький и чувствую я себя хорошо, так что могу работать в полную силу. Я выбрала вашу больницу именно потому, что тут есть группа для детей персонала, чтобы после родов как можно скорее вернуться к своим обязанностям.

Собеседница заметно смягчилась и с улыбкой пожала ей руку.

– Что ж, ваша позиция мне нравится.

Анна прошла в приемное отделение и скоро убедилась, что в эту больницу из окружающих городков и деревень тоже льется нескончаемый поток пациентов. Однако после того как она приняла решение начать новую жизнь, к ней вернулась уверенность в себе, и она радовалась тому, что будет постоянно занята.

В поисках жилья Анна прогулялась по городу и с удовольствием обнаружила, что здание больницы расположено возле большого холма. Она поднялась на его вершину, чтобы посидеть на солнышке.

Конечно, никогда уже не будет так, как в тот день, когда мы с Патриком сидели на холме вместе, с грустью подумала Анна, зато, когда родится мой малыш, я буду приводить его сюда и рассказывать, как важно слушать свой внутренний голос. Одиночество дает человеку покой и душевное равновесие, но иногда общество невидимого собеседника приносит непередаваемую радость общения.

Успокоившись и приободрившись, Анна медленно спустилась с холма. Она решила, что, как только устроится здесь, запишется в местную библиотеку, чтобы прочитать все о друидах.

Ребенок Патрика, возможно, никогда и не встретится с отцом, но я должна позаботится о том, чтобы он знал о своих предках как можно больше, сказала себе Анна.

Теперь ей оставалось только переехать и обосноваться на новом месте. А потом всю оставшуюся жизнь заботиться о малыше, чтобы он вырос здоровым, крепким и сильным, с доброй душой.

Новые сотрудники встретили Анну приветливо. Это были такие же люди, как в любом другом месте, – храбрые и трусливые, самоотверженные и ленивые, внимательные и брюзгливые, и она поняла, что поладит с ними.

Первая ее смена началась довольно спокойно – с малыша, который сломал руку, упав с табуретки.

– Он хотел сам достать с полки пакет с хлопьями, – со слезами на глазах объяснила его мамаша, когда Анна закончила накладывать гипс на худенькую ручонку. – Сколько раз я твердила, что это опасно…

– Ничего, – успокаивающе улыбнулась Анна. – Это же мальчишка. Зато представьте, какой у вас будет помощник, когда подрастет.

– Да, если не покалечится серьезно, – кисло сказала женщина. – Он падал из колыбельки, с детского стульчика, а месяц назад опрокинул на себя деревянную табуретку, да так, что чуть зубы себе не выбил.

– А может, вам стоит перевесить в кухне шкафчики? – предложила ей Анна. – Если ваш сын сможет дотянуться до них сам, ему не придется заниматься альпинизмом.

– Тогда в доме просто не останется еды! – засмеялась мамаша. – Сразу видно, что у вас нет детей.

И она увела сынишку, которого, по-видимому, нисколько не обескуражил очередной визит к врачу. Он с широкой улыбкой помахал Анне здоровой рукой и исчез за углом, а она задумчиво улыбнулась. Да, пока у меня нет материнского опыта, по думала она, но скоро будет. И украдкой провела рукой по чуть подросшему животу. Да, уже скоро.

Тут Анна почувствовала, как высыхает на руках гипс, стягивая кожу, и поспешно принялась отмывать их.

Следующим пострадавшим оказался фельдшер из бригады «скорой помощи». Его укусил за палец пациент, который не желал ехать в больницу.

– Он напился и упал на мостовую, – рассказывал Анне фельдшер, молодой симпатичный блондин с голубыми глазами. – Полголовы в крови, но гонору!.. Можно подумать, что я собрался убить этого старого козла. – Он протянул ей руку, и она осмотрела место укуса. – Даже перчатку прокусил! Слава Богу, мне недавно сделали противостолбнячный укол. Хватит и того, что придется неделю принимать антибиотики.

Анна принялась промывать рану, и фельдшер скривился.

– Нечего гримасничать, – с укором заметила она. – Вам, как и мне, прекрасно известно, что на зубах у человека гораздо больше микробов, чем у собаки. Сами же скажете мне спасибо, что не подхватили серьезную инфекцию.

– Вы правы, – согласился тот, – валяйте дальше.

И, видимо решив отвлечься, молодой человек стал болтать с Анной, явно желая познакомиться поближе.

Он был довольно симпатичным, но она с первого взгляда поняла, что ничего к нему не испытывает.

Похоже, для меня существует только один мужчина, с усмешкой подумала девушка, который сейчас: очень далеко отсюда.

Чем больше Анна читала о друидах, тем чаще задумывалась о том, что судьба не случайно столкнула ее с человеком, обладавшим таким же удивительным даром читать чужие мысли. Унаследует ли наше дитя такую способность? – гадала она. И принесет ли это ему счастье?

Анна понимала, что рано или поздно ей придется связаться в Патриком и сообщить, что тот стал отцом. Она не считала себя вправе держать это в тайне, потому что тогда не смогла бы жить в мире с самой собой. Однако при одной мысли о том, чтобы написать письмо в Шотландию, ее начинала бить дрожь.

Как Патрик отреагирует на такую новость? Выбросит письмо, решив, что это просто уловка с ее стороны, чтобы вернуть его? Или даст ответ через адвоката? Признает отцовство, а потом забудет о существовании ребенка? Или станет настаивать на том, чтобы увидеть свое дитя?

Промучившись над этой проблемой довольно долго, Анна в конце концов приняла решение дождаться, пока малыш появится на свет, а потом послать Патрику его фотографию с сопроводительным письмом.

У меня будет достаточно времени, чтобы обдумать его содержание, убеждала себя она, хотя в глубине души понимала, что ищет повод отложить свидание с Патриком. Сейчас у нее не было сил общаться с ним.

В эту ночь Анна легла рано, измученная первым рабочим днем на новом месте, наказав себе хорошенько выспаться. Беременность уже давала о себе знать, и она стала больше уставать.

Посторонние голоса уже давно не беспокоили ее сознание, да и к пациентам она, похоже, потеряла чувствительность – удивительный дар по какой-то странной причине словно утерял силу. Не высыпалась Анна по другой причине – ночами, когда она уже не могла контролировать свое сознание, ее преследовали мечты о высоком, широкоплечем, черноволосом мужчине, чьи темные глаза мерцали золотыми искорками в минуты страсти.

Какой бы усталой ни ложилась Анна в постель, стоило ей коснуться головой подушки, как тут же приходили воспоминания, и каждое утро она просыпалась, дрожа от возбуждения, с горящими от непролитых слез глазами.

– Почему бы вам не попить снотворного? – предложила Теренс Патерсон, старшая сестра отделения, когда Анна пожаловалась ей на бессонницу.

Молодая женщина тут же подумала о ребенке, но объяснять ничего не стала. Скоро ее беременность станет заметна, а пока, что бы там ни было написано в книгах, она не станет принимать никаких лекарств, кроме витаминов, да и то только те, что пропишет акушер.

– Наверное, я просто еще не привыкла к новой кровати, – смущенно улыбнулась Анна. – А если выпью снотворное, то, боюсь, не услышу утром будильник и опоздаю к началу смены. Так что, наверное, мне лучше просто погулять перед сном или сделать гимнастику.

– Если для того, чтобы заснуть, вам нужна гимнастика, вы явно мало работаете, – пошутила одна из дежурных сестер, услышав эти слова. – Эй, подкиньте-ка девушке больных!

Анна расхохоталась вместе со всеми, радуясь, что так быстро стала своей среди новых сотрудников. Она о себе почти ничего не рассказывала, но уже получила пару приглашений на вечеринки.

Великолепные рекомендации, которые дали ей на предыдущем месте работы, означали, что она может рассчитывать на повышение, продолжая взбираться вверх по служебной лестнице, а работала Анна так, что придраться было не к чему, и новые коллеги явно уважали ее за трудолюбие и приветливость.

И все же ее не оставляло ощущение, что между нею и остальным миром выросла некая стена, а все чувства словно легли на дно после отъезда Патрика.

Пока что это не слишком волновало Анну, но она твердо знала, что с появлением ребенка все изменится. В ее душе медленно росла огромная волна эмоций, которая лишь ждала того, чтобы хлынуть наружу.

Когда родится мой малыш…

Не додумав эту мысль, молодая женщина заснула с нежной улыбкой на лице, положив руку на едва заметное свидетельство зарождающейся новой жизни.

Одиночество.

Анна рывком села в постели. Сердце ее бешено колотилось, эхом отзываясь на пронзившее ее всепоглощающее чувство.

Боль.

Она не успела поставить заслон чужим эмоциям, ударившим ее, словно молния.

Что происходит? Кто так властно врывается в мои мысли? – недоумевала Анна. Она была уверена, что эти ощущения исчезли вместе с отъездом Патрика.

Гнев.

В этих эмоциях была такая глубина и сила, что ее затрясло.

– Прекрати! – Она вцепилась пальцами в волосы и сжала голову руками. – Не смей этого делать! Я не могу вынести…

Потрясение усилило усталость, связанную с беременностью и бессонными ночами. Самообладание покинуло Анну, и она разразилась слезами.

– Кто бы ты ни был, пожалуйста, уходи… прошу тебя! – Она рыдала так, словно у нее разрывалось сердце.

Незваный гость, как ни странно, подчинился ее мольбе, но прошло немало времени, пока Анна смогла успокоиться и заснуть. Мысли ее постоянно возвращались ко времени, когда эти ночные визиты были регулярными.

Только один человек смог достучаться до ее сознания так громко и отчетливо, и, когда он уехал, Анна решила, что больше никогда не испытает ничего подобного.

А теперь появился еще кто-то. Человек, который страдал и жаждал найти того, кто разделит с ним боль. Беда была в том, что Анна уже не в силах прийти ему на помощь. Слишком о многом ей это напоминало.

Наутро молодая женщина снова проснулась с тяжелой головой и решила принять холодный душ, чтобы хоть немного прийти в себя.

А еще говорят, что женщины расцветают во время беременности, с горечью подумала она, поймав свое отражение в зеркале. Ко мне это явно не относится!

Анна попыталась заколоть волосы, но длинные густые пряди то и дело выскальзывали у нее из рук. Одно время она всерьез подумывала постричься, чтобы не вспоминать о том, как восхищался ее пышными локонами Патрик, но, когда дошло до дела, у нее хватило духу лишь попросить парикмахера подровнять кончики.

Видимо, из-за того, что она всю ночь проплакала, темные круги под глазами проступали сегодня особенно заметно, а лицо по контрасту с ними казалось еще бледнее, чем обычно.

Вид у меня такой, мрачно усмехнулась Анна, словно я все лето провела в сыром подземелье.

– Хватит, – решительно пробормотала она. – Надо следить за собой хотя бы ради ребенка… правда, малыш? – Она погладила живот, и ей ужасно захотелось ощутить, как он будет шевелиться внутри. – Начиная с сегодняшнего дня мы будем все делать только правильно: как следует питаться, хорошо спать, часто гулять на свежем воздухе и делать гимнастику. И тогда ты родишься здоровеньким. Прошлая ночь была лишь небольшим сбоем.

И Анна приступила к выполнению своего плана. Она сделала зарядку, приняла душ и плотно позавтракала – спокойно, сидя, а не на ходу, как обычно, с тостом в одной руке и чашкой кофе – в другой, разыскивая колготки и туфли. Потом молодая женщина не спеша оделась и пешком отправилась на работу, решив совершить небольшую прогулку.

Когда молодая женщина быстрым шагом шла по лабиринту улочек, ведущему к огромному комплексу больницы, в ее походке даже появилась былая легкость. Высоко вскинув голову и расправив плечи, она прошептала себе под нос:

– Сегодня первый день моей новой жизни, и так теперь будет всегда.