Текст книги "Ложь, страсть и бриллианты"

Автор книги: Хейди Беттс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 3

Сказать, что Джессика редко выходила в свет, – это не сказать ничего. Но сегодня ей предстоял ужин с богатым и чертовски красивым мужчиной. И хотя от такой затеи веяло неприкрытым безумием, она хотела получить от этого вечера все! Не в плане собственно мужчины, а в смысле времяпрепровождения. Ей хотелось почувствовать себя по-новому, по-особенному. Облачиться во что-то необычное, а не в рабочую робу. Покрасивее причесаться, наложить макияж. Вместо кроссовок надеть туфли на высоких каблуках.

И вот она смотрит на себя в зеркало: черная юбка в обтяжку, свободная белая блузка с глубоким декольте, крупные золотые кольца в ушах. Впрочем, только в первых дырочках. В остальных остался тот же ряд мелких колечек.

Кстати, о юбке. Не слишком ли она коротка? А декольте? Не чересчур ли оно откровенно? Что, если Александр начнет пялиться на ее грудь? С другой стороны, как же иначе?..

А сережки? Они так блестят, что привлекают слишком много внимания к лицу. А что с лицом? Вроде все хорошо. Значит, пусть привлекают!

Но одно дело – риск ради флирта. Совсем другое – риск разоблачения со стороны главного врага семьи. Нет, этого ей точно не надо.

Именно поэтому Джессика решила встретиться с ним здесь, в ее отеле, в его номере. А не идти куда-то еще и быть узнанными их – особенно ее – знакомыми. Про родственников и подумать страшно. Уж лучше пусть начальство поймает ее с поличным.

Подойдя к двери злосчастного номера, Джессика остановилась и набрала полную грудь воздуха. В тысячный раз она поправила юбку и украшения, проверила сумочку на наличие сотового телефона, помады и кошелька.

Мало ли что?

Когда причин для промедления не осталось, она вновь глубоко вдохнула, постаралась стабилизировать дыхание – впрочем, безрезультатно – и постучала.

В ожидании ответа Джессика почувствовала, что правый глаз ее предательски задергался. Нервный тик, все вполне объяснимо.

Но вот в номере послышались шаги, дверь щелкнула и открылась.

Мужское величие Александра внушало священный трепет. Белая рубашка, расстегнутая у шеи, засученные до локтей рукава – казалось бы, обыденный стиль, но так Александр Бахоран выглядел ничуть не менее внушительно, чем в деловом костюме.

Он приветливо улыбнулся, жестом приглашая ее войти. А она не могла даже глотнуть – в горле образовался комок. Нет, это был не комок, а снежный ком!

И вдруг ей стало необъяснимо страшно оставаться здесь с ним вдвоем. Нечто подобное она несколько раз испытала в кинотеатрах при просмотре фильмов ужасов.

Когда точно знаешь, что из-за угла вот-вот выпрыгнет маньяк с топором, ножом, молотком, а то и со всем этим вместе взятым. Только из кинотеатра можно убежать, и никто ничего не скажет. А тут…

Но где-то внутри пищал тонкий голосок: «А что, собственно, может случиться?»

– Спасибо, – сказала Джессика, удивляясь собственному голосу. Он хоть и не дрогнул, но принадлежал как будто кому-то другому. Он был ниже и… сексуальнее обычного. Как будто с легкой похотливой хрипотцой.

Только этого не хватало.

Она вошла, и дверь за ней захлопнулась. Зная расположение номера лучше, чем ей бы хотелось, Джессика проследовала в гостиную. Столик посередине был накрыт льняной скатертью, на которой стояли два серебряных подноса.

– Надеюсь, вы не против, что я заказал блюда, не советуясь с вами, – раздался сзади голос Александра. – Решил сэкономить время.

Что верно – то верно. Повар «Маунтин-Вью» – едва ли не лучший в городе и точно один из лучших на всем Западном побережье. Но услуга «еда в номер» – это совсем другое. В любом отеле даже самые важные гости могут ждать заказ в десять раз дольше, чем они рассчитывали.

Подхватив ее под локоть, Александр провел Джессику вокруг стола и усадил на стул. А она мысленно молилась, чтобы тепло его руки не так сильно ускоряло ей пульс.

Затем он принялся снимать крышки с тарелок. Приятный запах ударил Джессике в нос. С первого взгляда было ясно – Александр заказал самые изысканные блюда из меню отеля.

Из закусок: гаспачо из дыни с томатом, сет из морепродуктов, равиоли с баклажаном и устрицы в красном вине с резедой.

На первое: фазан с зеленой капустой в стружке из черных трюфелей, груши в вине и – то, перед чем она была не в силах устоять – крабовые котлетки. Так их готовят только здесь: мясо дандженесского краба, мелкие кусочки лобстера, кукуруза, и все это поджарено в пиве до золотистой корочки. Пальчики оближешь, и не раз!

Как он мог угадать с ее главной слабостью? От одного их вида у Джессики заурчало в животе, а во рту стала обильно выделяться слюна. За все время работы в отеле, сколько бы раз она ни проскальзывала мимо кухни, ей так и не довелось отведать крабовых котлеток. Они остались лишь в воспоминаниях. Сто долларов за блюдо – ей это давно не по карману.

– Надеюсь, хоть с чем-то из всего этого я угадал, – сказал Александр.

Угадал? Да она была готова взять вилки в обе руки, только чтобы ей больше досталось! Вместо ответа, она утвердительно кивнула и протянула загадочное «М-м-м»…

– Десерт я тоже заказал. Но его принесут, когда мы расправимся с основными блюдами.

О, сколько восторженных отзывов она слышала про десерты в «Маунтин-Вью»!

– Если я правильно понял, вы намерены пропустить закуски и перейти сразу к котлеткам?

Догадка Александра обескуражила Джессику. Видимо, она какое-то время пожирала глазами крабовые котлетки, и это не осталось незамеченным. И впрямь психолог.

– Простите, просто… они так вкусно пахнут.

Ее ответ был настолько милым и наивным, что Александр улыбнулся. Затем взял в руки тарелку с котлетками и поставил прямо перед ней.

– Они ваши, – сказал он. – А фазана я возьму на себя, если вы не против.

И фазана ей тоже хотелось попробовать. Хотя бы маленький кусочек. Но слишком маняще выглядели эти крабовые котлетки. Слишком чудесно они пахли, чтобы не пойти на эту жертву.

Расценив молчание Джессики как согласие, Александр придвинул к себе тарелку с фазаном. Пока она раскладывала на коленях салфетку, он разлил по бокалам дорогое темно-бордовое вино.

Джессика поднесла бокал к носу и вдохнула.

Мама мия!

Как давно она не пила действительно хорошего вина. Такого, как это. Бокал источал аромат фруктов, специй и как будто бы шоколада.

Джессика была готова сделать глоток сейчас же, но вино могло исказить первое впечатление от котлеток. К тому же она дала себе слово держаться. Немного вина на ужин не повредит, но стоит выпить чуть больше… и она забудет, кто перед ней. Тогда с ее уст может сорваться что-нибудь лишнее, совсем ненужное. А учитывая привлекательность компаньона…

С этой мыслью Джессика отставила бокал в сторону и вооружилась вилкой.

– Учитывая, что мы оба здесь, – начал Александр, раскладывая на коленях салфетку, – а значит, вы вряд ли меня испугаетесь, – он выдержал небольшую паузу, – я хотел бы воспользоваться случаем и спросить ваше имя. Как ни странно, я пригласил вас на ужин, не спросив, как вас зовут.

Кусочек крабовой котлетки остановился на полпути. Вот так так. Она не сочла нужным представиться, ведь прекрасно знала, что они знакомы.

Вот только он этого не знал.

Как бы то ни было, сейчас будет странно, если столь простой вопрос введет ее в ступор. Придумывать себе альтернативную личность времени не было.

Чтобы выиграть хотя бы несколько секунд, Джессика все же отправила в рот вожделенный кусочек. Долгожданный момент слегка омрачился легкой дрожью в ногах и напряжением в теле.

И все же краб был неописуемо вкусен.

Издав глубокий, протяжный стон удовольствия, она наконец обратила взор к Александру. Молчать дальше – значит, вызвать подозрения.

– Меня зовут Джессика, – сказала она. – Джессика Мэдисон.

Да, ее полное имя было Джессика Мэдисон Тейлор. Однако сейчас имело смысл использовать «Мэдисон» в качестве фамилии. Если Александр спросит в отеле о Джессике Мэдисон, ему либо скажут, что здесь такой нет, либо поправят имя и укажут на нее. Только вряд ли он станет наводить о ней справки. Но лучше перестраховаться.

Дежурно улыбнувшись, Александр протянул через стол руку. Ненадолго Джессике пришлось отложить вилку.

– Здравствуйте, Джессика. Меня зовут Александр Бахоран. Вы можете называть меня просто Алекс.

Ее бросило в жар от этого имени, а еще больше – от его нежного, теплого рукопожатия.

Черт возьми, что это такое? Он что, взбудоражил ее гормоны? Увы, все указывало на то. Александр был красив и самоуверен. Счет со многими нулями в банке дополнял общую картину, но больше всего Джессику располагала его искренняя доброжелательность и открытость.

Если бы не план сестры, ей было бы лестно думать, что такой мужчина проявляет к ней интерес.

И ведь проявляет!

А иначе для чего он пригласил ее на это… свидание?

Александр Бахоран. Он даже не догадывался, что когда-то ее состояние могло конкурировать с его собственным!

Да, если бы не план сестры.

Что и говорить. Если бы не Эрин, она бы переспала с ним. Возможно, не на первом свидании. Возможно, даже не на втором и не на третьем. Но однозначно переспала бы. Учитывая гормональный торнадо, что бушевал сейчас в ее теле.

Переминаясь в кресле, Джессика сосредоточила внимание на тарелке. Взбунтовавшиеся чувства надо как-то обуздать.

– Расскажите мне о себе, – предложил Александр. – Вы родились здесь в Портленде? Выросли здесь же? Расскажите о вашей семье.

Три вопроса – и все в десятку! Стараясь не вдаваться в подробности, она рассказала все, что могла. Где-то растягивая безобидную правду, где-то сокращая то, что он не должен знать.

За разговором оба не заметили, как тарелки оказались пустыми. В очередной раз опустели и бокалы вина. Беседа вышла милой и непринужденной. Все протекало куда лучше, чем Джессика могла себе представить. Они как будто становились друзьями.

Или даже больше того…

Глава 4

Алекс разлил по бокалам остатки вина. Откинувшись в кресле, он посмотрел на нее.

Александр Бахоран пробовал в жизни и более изысканные блюда. Ужины с партнерами по всему миру давно стали для него обыденностью. Везде сплошной бизнес. Даже обед с семьей был больше похож на встречу с коллегами.

И вот он, глоток свежего воздуха.

Джессика Мэдисон.

Несомненно, она была красива.

Даже синие локоны, ряд сережек в ушах и пирсинг в брови не портили ее. Наоборот, они придавали ей какую-то странную изюминку.

К тому же эта Джессика была куда более образованна и воспитанна, чем можно ожидать от горничной. Надо признать – сам Алекс понятия не имел, к чему приведет его спонтанное предложение. Но Джессика превосходила все его ожидания. Она удивительно смешно шутила, а ее теплый, мягкий голос в прямом смысле слова кружил ему голову. Он хотел слышать его снова и снова. Только неясно, как долго. Но до утра уж точно. Возможно, что и за завтраком. В постели.

Вот она поднимает руку, убирает за ухо локон синих волос.

Облизывает губы.

И Алекс едва не срывается с места. О, сколько самообладания понадобилось ему для этого. Вся его мужская анатомия подстрекала наброситься на нее прямо здесь, за этим столом.

Он и впрямь поднялся с кресла. Поднялся так резко, что кресло отскочило назад. Уже через мгновение он взял ее за руку, и она встала.

Все плохо, все очень плохо.

Для Джессики, но не для Алекса. Алекс безуспешно боролся с порывом прижать ее к себе, провести рукой по изгибам ее тела, вдохнуть запах ее груди.

Когда он впервые увидел Джессику в своем люксе, в нос ему ударил запах лимона. Тогда он предположил, что так пахнут моющие средства, которые используют горничные. Теперь же Александр понимал, что так пахнет она сама. Ее шампунь, ее духи или и то и другое. Приятная смесь ароматов лимона и цветов. Этот запах был ему незнаком.

Алекс вдохнул так глубоко, как только мог, чтобы наполнить легкие ее соблазнительным ароматом. Затем отпустил ее руку и поднял оба бокала.

– Пойдем, – предложил он, направляясь к балконной двери.

Он не знал, пойдет она за ним или нет. Но, господи боже, надеялся, что да. И Джессика действительно пошагала за ним на своих высоких каблуках.

В самом начале, когда она вошла в его номер, фонари на улицах еще не горели. Теперь солнце уже скрылось за горизонтом, а небо было темным и звездным. Легкий бриз остужал нагревшийся за день воздух. Но было достаточно тепло, чтобы стоять здесь без курток и свитеров.

Подойдя к каменной балюстраде, Алекс поставил на нее бокалы и повернулся. Теперь его руки были скрещены на груди.

Огромный отель «Маунтин-Вью». Сколько гостей отдыхает в нем в эту минуту! И этот балкон – едва ли не единственное место, где они могут уединиться.

Неясно, как все это выглядит зимой, но сейчас балкон со всех сторон обвивал виноград – естественная преграда от лишних звуков и чужих глаз.

В какой-то момент Джессика подошла к нему так близко, что Алекс мог обнять ее, прижать к себе. Однако вместо этого он убрал руки за спину. Самообладание – его конек.

– Твое вино, – напомнил он низким, глубоким голосом.

Джессика подняла бокал, сделала маленький глоток. Несколько минут никто из них не говорил ни слова. Затем Джессика прошла вдоль перил и присела на маленькую кушетку.

При этом у нее задралась юбка, еще сильнее обнажив загорелые бедра. Какая несправедливость, что ей приходилось носить эту серую рабочую форму. У нее были потрясающие ноги! Длинные, спортивные, смуглые.

Во рту Алекса пересохло, дыхание давалось с трудом.

Когда в последний раз он так хотел женщину?

Конечно, у него были романы. Даже пара долгосрочных. Когда-то давно он встречался с женщиной так долго, что дело чуть не дошло до свадьбы. Вряд ли это была любовь, но тогда казалось, что брак будет верным решением. Однако не сложилось.

И конечно, Алекс любил секс. Связей на одну ночь у него было предостаточно. Более того, в последнее время такой тип отношений был единственным, который он признавал. Но среди этих женщин не было ни одной, кто будоражил ему не только либидо, но и разум.

И вдруг вот она – Джессика Мэдисон. Практически незнакомая ему горничная из отеля. Выбери он «Хилтон» в конце улицы, как и хотел вначале, он бы ее не встретил. Слава богу, что в «Хилтоне» не было свободных номеров. И слава тому, кто в последний момент посоветовал ему именно «Маунтин-Вью». Этот ужин стоил переплаты и дополнительных километров, что он наматывал по пути в Портленд на встречи с партнерами.

Да, Джессика – горничная, но она не простая девушка. Ее вкус и выбор украшений это подтверждали. Прическа, одежда, серьги – все это было лишь способом заявить о себе. По всему становилось ясно, что она знает себе цену, и ей плевать на мнение окружающих.

Ее манеры, то, как она держится за столом, – все было безупречно.

Алекс мог бы долго перечислять эти качества, но вот Джессика вытянула ноги, как бы разминая их. Кровь ударила ему в пах, пульс застучал в висках ритмичной музыкой.

Сделав еще один глоток, Джессика вздохнула и положила ногу на ногу. Как манили его эти ноги – бедра, икры, узкая аристократичная щиколотка!

– Наверное, мне стоит извиниться, – вдруг сказала она, откинув назад голову. – Я говорила весь вечер, не давая тебе сказать ни слова.

Это волновало Алекса меньше всего. Ее голос он мог слушать часами. К тому же разговорчивость была ему несвойственна.

И да, они давно перешли на «ты».

– Поэтому, – продолжила Джессика. – Расскажи мне о себе. Чем ты занимаешься? Что делаешь здесь? Как долго пробудешь?

Какое-то время единственным звуком был стрекот цикад и приглушенные голоса постояльцев отеля – вероятно, бредущих по освещенным луной и фонарями тропинкам.

Оттолкнувшись от каменных перил, Алекс направился к кушетке. Он сел на самый край и посмотрел Джессике прямо в глаза:

– У моей семьи ювелирный бизнес. Украшения и дизайн. Может быть, ты что-то слышала про «Бахоран дизайн».

Джессика изобразила удивление:

– «Бахоран дизайн»?

– Я владелец этой компании, – пояснил Алекс. – Но надо сказать, что успех фирмы не только моя заслуга. У нас работает много первоклассных управленцев.

– Ух ты! – Джессика округлила глаза. – Обожаю драгоценности.

– Значит, ты о нас слышала?

– Кто же не слышал про «Бахоран дизайн»! Ваша реклама и в журналах, и в телевизоре – везде. Браслет английской королевы – не твоих рук дело?

Алекс ухмыльнулся:

– Опять же, не моих, а компании.

– Невероятно!

И вдруг Алекс пожалел, что не прихватил с собой ни одного украшения. Точнее, что не привез с собой целый чемодан самых лучших украшений. С изумрудами, бриллиантами, золотых, платиновых. Он был готов подарить ей самую дорогую в мире диадему и возложить ей на голову.

Джессика достойна самого дорогого, что было в коллекциях «Бахоран дизайн». «И все же, – думал он, – все эти украшения будут смотреться на ней куда лучше, если она будет лежать передо мной полностью обнаженная».

Обнаженная, в его кровати… эта загорелая кожа на черных простынях. Локоны волос стекают по плечам. Ее грудь, ее шея и талия… ее тонкие щиколотки… И его бриллианты, его золото, его драгоценности.

Страстное желание ворвалось в его мозг со скоростью обезумевшего поезда. Кулак крепко сжимал ножку бокала. Настолько крепко, что Алекс сам удивлялся, как бокал еще не треснул под таким натиском. Каждый мускул в его теле был тверд как железо. Но тверже всего было там, за тканью этих дорогих брюк – в эпицентре его желаний и страсти.

На лбу проступили капельки пота, дышать становилось все труднее. А Джессика молча смотрела на него. И будь он проклят, если она не дразнила его этим взглядом!

«Спокойно, – говорил он себе. – Дыши равномерно. Возьми себя в руки. Иначе спугнешь ее до того, как затащишь в постель».

– Если тебя интересуют драгоценности, – начал он, – я могу организовать тебе экскурсию по нашей компании. Ты увидишь, как делаются украшения, как гранятся алмазы. Как создаются чертежи еще несозданных произведений ювелирного искусства. Но для этого надо приехать в Сиэтл. Как думаешь, сможешь взять пару-тройку выходных?

Наверное, он ожидал от нее воодушевления. Но вместо него пришло разочарование. Вместо «О господи, конечно!» она произнесла всего лишь «В принципе, можно».

Ему хотелось раздразнить ее дорогими подарками. В первый раз в жизни он испытывал желание подарить женщине свои украшения. Но теперь становилось понятно, что такие дары были бы чем-то вроде жертвоприношения непокорной богине. Бриллианты, изумруды, опалы, сапфиры… Где ожидаемая реакция на все это?

Хотя что значит «ожидаемая»? Ни одной женщине он не делал таких подарков. Потому что желания не было. В этом смысле Джессика была абсолютным исключением. И это его пугало. Пугало настолько, что все происходящее казалось какой-то глупой бесповоротной ошибкой. Ошибкой, которую нельзя будет поправить впоследствии. С другими женщинами все было по-другому. Можно сказать, по накатанной. А значит, нужно взять волю в кулак и поставить точку во всем происходящем.

Определенно, это было бы верным решением.

Так в чем же дело?

Желание? Похоть? Банальная мужская глупость?

Да, разум подсказывал верные решения. Но отчего-то, игнорируя их, Алекс протянул Джессике руку. К его удивлению, она послушно вложила свою ладонь в его. Ее пальцы были холодными, но такими приятными на ощупь. Весь вечер он ждал этого момента и теперь не мог вдоволь насладиться им.

Затем он обнял ее за плечи, аккуратно придвинув к себе. Еще ближе, и вот она уже не сидит рядом с ним на кушетке, а стоит перед ним.

Секунда, и она в его объятьях, словно он потянул волшебную невидимую веревочку, отдаляющую и одновременно связывающую их. Еще один шаг, и она прижата к его груди. Вот оно – то, о чем он мечтал весь вечер.

Шелк ее блузки скользит под его ладонями. Грудь поднимается, будоража его воображение. Кровь бьет в виски и пах, а он не может ничего сделать – кроме как водить руками вверх и вниз по ее спине.

К его радости, она не отпрянула к балюстраде. Нет, наоборот, она прильнула к нему, не в силах дышать.

Он и сам не заметил, как его пальцы, которые только что были на ее холодной пояснице, теперь касались ее подбородка. Большой палец нежно водил по нежной, как у младенца, коже.

– Я хочу целовать тебя, – произнес он глубоким гортанным голосом. – Но боюсь услышать, что тороплю события.

Он и вправду боялся спугнуть ее. Его жажда была настолько сильна, что могла показаться ненормальной, сверхъестественной. В случае с женщинами на одну ночь ему было все равно. Но Джессика – не простая женщина. Теперь он знал это точно.

Глава 5

Джессика безвозвратно потеряла себя, когда их губы соединились.

Все происходящее было ошибкой. С самого начала – когда она узнала его в номере, когда не убежала куда подальше, когда согласилась на безумное предложение двоюродной сестры. А про согласие поужинать с Александром Бахораном и говорить не приходится.

Глупо делать вид, что не знаешь, кто он. Но слушать его рассказ о себе и о бизнесе могло быть полезно. В его словах слышалась гордость, были в них и дерзость, и хвастовство.

Но как ни странно, он рассказывал о своей жизни не без скромности. Каждый раз, говоря об успехе компании, он подчеркивал, что это не только его заслуга.

Безусловно, это подкупало.

Настолько, что ей хотелось его поцеловать. Точнее, позволить ему поцеловать себя. Эта мысль была куда опасней, чем пойти с ним на ужин. Но Джессика уже не могла совладать с собой.

Все это время на балконе она думала только об одном – как подойти к нему и положить руки ему на грудь. А затем коснуться его рта губами, чтобы понять, настолько ли они вкусны, как она себе представляет.

Хорошая новость: его грудь горяча и тверда, как ей и хотелось. Зато губы вкуснее, чем можно было ожидать. От них веяло страстью. Похотью. И вином, которые они разделили на двоих.

Плохая новость: учитывая происходящее, она хотела его еще сильнее.

Простой поцелуй.

Обычная ночь. Мужчина и женщина. У всего этого просто не может быть никаких последствий. И впрямь какое-то кино, ни дать ни взять. Вот только из шпионского детектива оно перетекало в романтичную мелодраму.

Ее губы таяли под натиском его губ. Тело растворялось в его объятиях. Она обвила руками его шею, запустила пальцы в его волосы, прижалась к нему так крепко, как только могла.

Нет, не она прижалась к нему. Он прижимал ее к себе что было сил. Ощущение его крепкой эрекции не оставляло сомнений – он хочет ее не меньше, чем она его. Эту волну страсти уже нельзя остановить. Желание и похоть вышли из-под контроля.

По крайней мере, ей хотелось в это верить. Ведь это не может закончиться простым поцелуем, правда?

Конечно не может. Алекс вкушал ее, наслаждался ей, поглощал ее всю целиком. Сильные руки обхватывали ей талию, скользили по бедрам, сжимали ягодицы. Еще секунда, и он поднял ее вверх.

Их губы разжались лишь на мгновенье. Они оба забыли, что людям необходим кислород. Им нужно было вдохнуть хоть немного воздуха, чтобы продолжить этот неистовый поцелуй.

Она не заметила, как он вынес ее с балкона. Как он шел по ковру в направлении спальни. С ней на руках.

А в спальне…

Он усадил ее на край этой огромной кровати. Стоя перед ней, он всматривался в нее своими кристально-чистыми голубыми глазами. Блестящими, как на солнце лед. Он обхватил ее лицо руками, слегка отвел назад ее голову. Затем наклонился и нежно поцеловал.

Джессика закрыла глаза. Прикосновения его губ было достаточно, чтобы целиком отдаться нахлынувшей волне наслаждения.

Секунду спустя их губы разжались, но она ощущала тепло его ладони у себя на шее. Пальцы Алекса медленно скользили ниже, к ее тонкой ключице. И дальше, ниже, к декольте. Мурашки бежали по ее коже, когда он принялся расстегивать ей блузку.

Джессика затаила дыхание. Нет, он не был первым мужчиной, который ее раздевал. Но он был первым, кто делал это так медленно. Будто наслаждаясь каждым мгновением.

На последней пуговице она слегка распрямилась, чтобы ему было легче снять блузку через ее плечи.

Теперь она сидела перед ним в юбке и бюстгальтере. И только сейчас Джессика осознала, что нет смысла быть такой пассивной. Ей нравилось это томительное мучение, и теперь она решила приложить к нему руку. В конце концов, не пройдет и минуты, как он увидит ее полностью обнаженной. А значит, и она имеет право увидеть его таким же.

Когда Алекс потянул вниз молнию на ее юбке, она коснулась бляшки его ремня. Он стиснул зубы и втянул в себя воздух. Наверное, это было молчаливым согласием.

Расстегнув ремень, она принялась за молнию на брюках. И да, она делала это так же медленно. Каждый миллиметр расстегиваемой молнии отдавался эхом в просторной спальне. И так же медленно он расстегивал ее юбку.

Он взял ее под локти, и Джессика оказалась прижатой к его груди. Юбку с нее можно снять только так. В следующее мгновение со ступней соскользнули туфли. И в ту же секунду она спустила вниз его боксерские трусы.

Оба предмета одежды оказались на полу одновременно.

Уже быстрее он расстегнул на себе рубашку и швырнул на пол. Теперь Алекс стоял перед ней абсолютно обнаженный. Глаза его горели огнем. И этот огонь свидетельствовал о том, что Рубикон пройден. Вот она, точка невозврата.

Возможности сбежать нет.

Но ей и не хотелось. Ее колени дрожали от желания, тело налилось приятной тяжестью в предвкушении любви. Она облизала сухие губы. Да, влага как будто отступила от рта, чтобы полностью заполнить другую область ее тела.

Это не осталось незамеченным, и Алекс подступил ближе.

– Назад, – скомандовал он.

Безмолвно повинуясь, она откинулась на локти и подползла к изголовью кровати. Алекс медленно следовал за ней. Она остановилась, когда голова ее коснулась мягких подушек. Тогда он обхватил ее тонкие щиколотки и положил ее ноги себе на плечи.

– На тебе неприлично много одежды, – промолвил Алекс, и в следующую секунду ее трусики поползли по бедрам. Она помогла ему снять их с себя, изогнувшись и приподняв ягодицы. Затем изогнулась еще раз, чтобы он смог снять с нее давивший на грудь бюстгальтер.

Несколько долгих секунд Алекс просто смотрел на нее, не в силах оторвать глаз. От огня и страсти в этом взгляде Джессика не могла дышать. Этот взгляд можно было назвать «раздевающим», если бы она уже не была целиком раздетой. В какой-то момент ей даже стало неловко, и она попыталась прикрыть руками грудь.

Но он ей не позволил. Раздвинув ей руки в стороны, он лег на нее сверху. Теперь он покрывал ее полностью, от плеч до лодыжек, как теплое одеяло. Жар его тела грел ей кожу, волосы на его ногах и груди приятно щекотали ее возбужденную плоть. Она обвила его шею руками и отдалась долгому, глубокому, проникающему в самую душу поцелую.

Руки Алекса скользили по всему ее телу – вверх и вниз, – словно изучая ее формы и изгибы. Грудь Джессики набухла от его нежных прикосновений, а он, будто в благодарность, уделял ей особое внимание – трогал, сжимал, ласкал, теребил твердые возбужденные соски.

Языком он провел линию над ее бровями, поцеловал ее закрытые глаза, чмокнул кончик носа, облизал шею. Чтобы совсем скоро обхватить губами сосок. Джессика томно стонала и извивалась под ним.

Он расставил ей ноги – достаточно широко, чтобы через мгновение войти в нее стремительно и глубоко.

Еще секунда, и их тела забились в ритме друг друга. Оба тяжело дышали, издавали протяжные стоны, вцеплялись друг в друга ногтями, как хищные животные. Подавив крик наслаждения, Алекс крепко обхватил Джессику за талию и приподнял ее вверх. Сам же он откинулся назад. Теперь Джессика была сверху. Она сидела на его бедрах, сдавливала кулаками крепкие мышцы его груди, оставляла на его коже царапины.

Долгие минуты единственными звуками в спальне было их сбивчивое дыхание, удары двух тел друг о друга и протяжные, отчаянные стоны.

Даже когда Джессика была сверху, Алекс, казалось, руководил их страстью. И она была не против. Сейчас ей хотелось быть послушной наездницей, отдавшейся на волю буйного своенравного жеребца.

Несмотря на то что Алекс тяжело дышал, время от времени он улыбался ей, голубые глаза его блестели дьявольским светом.

О боже.

Глядя на него сейчас, Джессика видела, что он не просто красив, как кинозвезда. Его шарм и обаяние исходят из каждой поры его кожи. В мыслях она спрашивала себя, для чего нужно было ждать так долго. Почему она не отдалась ему в первый же день, в первую минуту, когда они встретились? И их встреча случилась здесь, возле этой самой кровати. Разве это не знак судьбы? Неужели есть в мире такие женщины, которые при виде Алекса Бахорана не опрокидываются на ближайшую плоскую поверхность, как перевернутые жуки?

По крайней мере, на нее он действовал именно так. То, что происходило в эту минуту в его номере, не поддавалось здравому смыслу. Джессикой руководили инстинкты. Безумная, животная, первобытная похоть полностью овладела ее разумом.

Отмахнув волосы с лица, она замедлила ритм, как будто ища наилучшее положение. В то же мгновение эрекция Алекса стала как будто еще сильнее.

– Поосторожней с этим, – предупредил он голосом, больше похожим на шипение. – Потому что я в двух секундах от того, чтобы перевернуть тебя на спину и закончить начатое.

Дрожь удовольствия пронеслась по спине Джессики. Она знала, что сама только этого и хочет. Но в то же время ей хотелось еще немного почувствовать себя главной.

Медленно проведя языком по губам – сначала по верхней… затем по нижней… – она смотрела, как расширяются его зрачки, словно у охотящегося льва. Грудь Алекса вздымалась от неровного дыхания.

– Бедный мальчик, – протянула Джессика голосом сексуальной кошки. – Я была слишком груба с тобой?

Говоря «груба», она сдавила внутренние стенки влагалища, зажимая его словно в тиски.

Алекс застонал.

– Я была с тобой… жестока?

Она надавила еще сильнее, упершись коленями в кровать. Электрический ток пронзил тела обоих.

Алекс протяжно застонал и невольно выругался. Джессика, ухмыльнувшись, сощурила взгляд. Сейчас она чувствовала над ним власть. Как здорово было бы так же изменить и их социальные статусы. Если бы этот секс случился пять лет назад, когда ее семья еще владела своей компанией, она бы знала, как все изменить. Все пошло бы по-другому. Это он бы отдал компанию ее семье.

Но чувство превосходства было недолгим. Она продолжала сдавливать половые губы, как вдруг Алекс приподнялся на кровати. Одной рукой он схватил ее за грудь, принялся сжимать и гладить ее. Он сжимал ей соски, отчего по телу Джессики бежали мурашки. Теперь была ее очередь закрыть глаза от удовольствия. Вторая рука Алекса скользнула ей между ног, чтобы найти ее влажный набухший клитор. От первого же прикосновения Джессика едва не потеряла сознание.

Она стонала, прикусывая собственный язык. Пока не ощутила во рту вкус крови. Наслаждение было таким сильным, что весь мир Джессики сошелся на ласках Александра Бахорана.