Текст книги "Торговые войны Англии с Ганзейским союзом. Борьба на Балтике за рынки России и Речи Посполитой в Елизаветинскую эпоху"
Автор книги: Хенрик Цинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 5
Организация Истлендской компании в Елизаветинскую эпоху
Из устава, дарованного Елизаветой в 1579 г., и других документов ясно, что Истлендская компания, как и Левантская (вначале бывшая акционерным обществом), и Африканская, и прежде всего организация купцов-авантюристов, была одной из так называемых регулируемых государством компаний. В XVI в. существовал также второй тип торговых организаций – акционерные общества, среди которых были Московская и Ост-Индская компании. Организационные прототипы английских торговых компаний следует искать в средневековых товариществах (societas), но прежде всего в купеческих цехах со всеми их тенденциями к эксклюзивности и монополии. Среди различных типов организации была гильдия, возглавляемая одним или двумя старейшинами (олдерменами), шестью братьями и 12 членами администрации («добрыми и благоразумными людьми»), и этот тип представлял собой модель института губернатора и суда помощников в торговых компаниях XVI в. Как мы уже указывали, в конце XIV и начале XV в. в Англии были изданы уставы, ставшие первым официальным признанием регулируемых государством компаний. Эти уставы, которые касались торговли Англии через Северное и Балтийское моря, давали губернатору высшую власть в этих компаниях, а также предоставляли им право составлять статуты и постановления, полномочия правой юрисдикции и т. д. Уставы, особенно те, которые были выданы купцам-авантюристам в XVI в., ознаменовали собой дальнейший шаг в развитии внутренней структуры компании. Теперь к губернатору добавился суд, состоящий из 24 помощников («самых серьезных, благоразумных и честных людей»), подобных суду Истлендской компании.
Не углубляясь в происхождение торговых компаний и их развитие из средневековых гильдий, следует добавить, что существенной чертой обоих названных типов торговых организаций была их монополия, сохранявшая за ними исключительное право осуществлять торговлю на территории, предусмотренной учредительным уставом. Однако в организационном отношении между регулируемыми и акционерными компаниями существовали важные различия. Члены регулируемых компаний никоим образом не были ограничены в ведении торговли, за исключением весьма общих принципов, содержащихся в уставе компании. Эти принципы лишь обеспечивали основу, определяющую структуру и организацию компании, сферу ее деятельности, а иногда и характер торговли. В пределах, налагаемых этой несколько свободной структурой, члены регулируемых компаний вели торговлю индивидуально, по своему усмотрению и на свой страх и риск. Регулируемая компания сама не занималась торговлей, а просто следила за тем, чтобы ее члены соблюдали общие принципы, о которых мы говорили, и защищала их от конкуренции со стороны так называемых нарушителей, то есть торговцев, которые, не будучи членами компании, стремились разрушить ее монополию в отведенной ей торговой сфере. Акционерные общества были организованы по-разному, они имели структуру централизованной компании и вели торговлю непосредственно через своих агентов с установленной территорией. Членами этого типа компаний были акционеры, участвовавшие в прибылях. Из этих двух типов организаций регулируемая компания была старше. Они развили торговлю между Англией и ближайшими странами, где экономические условия были более стабилизированными и нормальными. С другой стороны, акционерные общества вообще были озабочены торговлей с более отдаленными странами, где торговый риск был выше, а судоходство более опасно.
Хартия Елизаветы 1579 г. в первую очередь довольно подробно определяла сферу деятельности Истлендской компании – территорию, отведенную исключительно ей, где торговлю могли вести только английские подданные, входившие в ее состав. Доменом Истлендской компании был Истленд, то есть земли, лежащие за Зундом, страны Балтии, – устав подробно определяет их, обращая особое внимание на точную демаркацию границы между зоной Истлендской компании и зоной купцов-авантюристов. В соответствии с высказанным в прошлом году предложением о том, что Зунд и река Одер должны образовывать западную границу сферы деятельности Истлендской компании, устав 1579 г. признавал за ней монополию торговли с Норвегией, Швецией и Польшей, а также с их владениями в Ливонии, Померании и Пруссии к востоку от Одера. Среди балтийских портов, закрепленных исключительно за компанией, привилегированные названия (считая с востока) – Рига, Ревель, Кёнигсберг (Кролевец), Браунсберг (Бранево), Эльбинг (Эльблонг), Данциг (Гданьск), Копенгаген и Эльсинор. Балтийский порт Нарва был исключен, поскольку был зарезервирован за Московской компанией. Наконец, в уставе названы острова Балтийского моря (Борнхольм, Готланд и др.), которые также входили в торговую зону компании. К западу от границы, образованной рекой Одером, должна была находиться зона, общая для Истлендской компании и купцов-авантюристов. Устав включал в эту область Данию (кроме Копенгагена и Эльсинора, которые, как мы видели, были зарезервированы Истлендской компанией), Ютландию, Мекленбург, Силезию и Моравию, порты Любек, Висмар, Росток, Штральзунд и Штеттин и «всю реку Одер». Зона, признанная совместной торговой зоной двух компаний, простиралась на запад до Эльбы, в то время как герцогство Гольштейн и Гамбург были исключительно владением купцов-авантюристов. По этой территории Истлендской компании был предоставлен бесплатный транзит и освобождение от любой формы оплаты для купцов-авантюристов.
В 1-м разделе устава 1579 г. также подробно описывались причины основания Истлендской компании и утверждалось, что Англия, таким образом, обеспечит лучшую организацию торговли и большие экономические выгоды. Выражалось мнение, что регулирование английской балтийской торговли, достигнутое путем учреждения компании, принесет выгоду и купцам, уже имевшим большой опыт торговли с Балтией. Далее читаем, что компания позволит исключить из балтийской торговли тех английских купцов, которые не имели такого опыта и которые своей неорганизованной и неэффективной деятельностью не принесли стране ничего, кроме вреда (так называемые незаконные торговцы). Обладая балтийской компанией, английские купцы смогут, говорит хартия, более эффективно защищаться за границей от препятствий иностранных правителей, от неоправданных сборов и повышенных таможенных пошлин.
После определения области деятельности общества и указания причин его создания в уставе перечисляются все 65 коммерсантов-учредителей (см. гл. 4). Здесь стоит обратить внимание на общее количество участников. Если взять за основу для сравнения Московскую компанию, то может показаться, что первоначальное число участников было сравнительно небольшим, что, возможно, связано с известной тенденцией Истлендской компании к замкнутости. В начале своего существования Московская компания насчитывала 201 член, в том числе 7 пэров, 20 рыцарей и 13 оруженосцев, многие из которых занимали высшие должности при королевском дворе, в правительстве и в государственном управлении. В Истлендской компании такой группы высокопоставленных чиновников мы не находим, точно так же они отсутствовали в организации купцов-авантюристов, членами которой были мэры и члены городского совета самого высокого ранга. Казалось бы, этому факту есть простое объяснение. Московская компания была акционерным обществом, ее члены непосредственно не занимались торговлей, они лишь вносили свой капитал, получая значительную прибыль от финансовых и торговых операций компании. Форма организации регулируемых компаний, члены которых вели торговлю индивидуально, ограничивала их состав, по крайней мере на первых порах. И поэтому у них было меньше членов, хотя не следует забывать, что они довольно быстро расширялись, это следует из устава Елизаветы от 20 декабря 1560 г., в котором упоминаются только 17 лондонских купцов. В этом уставе данным купцам разрешалось перевозить товары между Англией и Данцигом, Гамбургом, Любеком и другими ганзейскими городами на своих судах за ту же плату, что и на английских кораблях. Мы также можем вспомнить, что в уставе купцов-авантюристов 1564 г. упомянуто всего 54 купца. Вскоре после учреждения Истлендской компании в ней уже было гораздо больше членов, чем в 1579 г. – точное число не указано, – но не так много, как у купцов-авантюристов, где, по словам Уилера, в 1601 г. насчитывалось около 3500 человек, включая членов семей и подмастерьев.
В уставе 1579 г. много места уделяется проблеме набора членов в компанию. В нем точно изложено, какие условия должны соблюдать кандидаты, чтобы быть принятыми, и как этот вопрос должен был решаться в будущем. Главным условием было то, что членами могли быть только английские купцы. Это положение встречается и в уставах других компаний, например купцов-авантюристов, которые решали вопрос еще строже, исключая из рядов любого купца, женившегося на иностранке или обладавшего недвижимостью за границей. Такое условие было призвано сохранить национальный характер компании, которая – особенно в случае с купцами-авантюристами, чья штаб-квартира находилась на континенте, – подвергалась опасности перестать представлять исключительно английские интересы. Устав Елизаветы разрешал членам Истлендской компании приобретать недвижимость стоимостью до 100 фунтов стерлингов в год и не ограничивал браки с иностранками. Как мы уже заметили, английские купцы обычно заключали смешанные браки в Данциге и Эльбинге.
Еще одним условием членства в Истлендской компании было наличие у кандидата не менее 11 лет опыта работы в балтийской торговле. В уставе Елизаветы 1579 г. было указано, что членами могут быть только купцы, которые вели торговлю с Прибалтикой до января 1568 г. (а также их дети и ученики). Вдовы купцов, отвечающих этому требованию, также могли быть приняты, на что указывает имя Маргариты Бонд, фигурирующее в грамоте 1579 г. В более позднем разделе хартии требование 11-летнего стажа было изменено, исключение было сделано для купцов, проживавших в юго-западных портах Англии, таких как Бристоль, Эксетер, Плимут и Дартмут, которые на самом деле не вели сколько-нибудь значительной торговли со странами Балтии.
Как и, например, в случае с купцами-авантюристами, из участия в компании были исключены ремесленники и розничные торговцы, что, как мы уже отмечали, является выражением социальных изменений, происходящих в английских корпорациях и гильдиях, и доказательством преобладания купеческой олигархии. В уставе не содержалось никакого определения термина «розничный торговец», но из источников, унаследованных от компании купцов-авантюристов, которая во многих отношениях была организована аналогичным образом, следует, что в эту категорию зачислялись торговцы, продающие объемы, меньшие одной штуки ткани, 100 фунтов перца и т. д. В начале XVII в. акты и постановления Истлендской компании не позволяли ее членам, живущим за пределами Лондона, то есть в местах, где торговля была менее развита, торговать меньшими количествами товара, чем, например, одна бочка смолы или дегтя, один тюк льна, полсотни стволов ели и других пород дерева (за исключением мачт и т. д.). Это условие является еще одним подтверждением высказанного выше мнения, что Истлендская компания была учреждена преимущественно крупными оптовыми торговцами, которые также сосредоточили в своих руках руководящую власть.
Вступление в Истлендскую компанию предполагало определенные взносы. Для купцов, участвовавших в балтийской торговле с 1568 г., «входная плата» составляла 6 фунтов стерлингов, но если это условие не могло быть выполнено, то 20 фунтов. Купцы в вышеупомянутых городах Юго-Западной Англии, которые начали торговать со странами Балтии после 1568 г., но присоединились к компании в течение года после выдачи устава, также платили более низкий вступительный взнос. В противном случае им также приходилось платить 20 фунтов. По сравнению со сборами купцов-авантюристов, чей членский взнос в начале XVII в. составлял около 200 фунтов стерлингов для независимого купца и 50 фунтов для ученика, сумма, требуемая при приеме в Истлендскую компанию, не была чрезмерна и не могла служить серьезным ограничением для вступления новых членов.
Все купцы, вступившие в компанию, получали, по крайней мере номинально, одинаковые права и привилегии, независимо от того, стали ли они ее членами в результате многолетней деятельности в балтийской торговле или находились в обществе по праву наследства от отцов, бывших ее членами. Иначе обстояло дело, например, у купцов-авантюристов, которые различали членов с большим стажем деятельности и недавних.
Как и в случае с корпорациями и гильдиями, членство в торговых компаниях зависело от определенной продолжительности обучения. Устав Истлендской компании 1579 г. фактически не решил этот вопрос. Но из закона компании в начале XVII в. следует, что кандидат на ученичество должен был быть 16-летним, а срок ученичества – 8 лет. Коммерческий член компании был ограничен двумя учениками в течение 7 лет. Купцы-авантюристы решили этот вопрос аналогичным образом, за исключением того, что в течение первых семи лет можно было нанять только одного ученика, в течение следующих 13 лет – двух одновременно, а через 20 лет – трех. Усло вие, по которому ученик мог получить право голоса только в английской столице, отражало степень централизации компании в Лондоне и преобладание метрополии.
Накануне издания устава 1579 г. очень большой интерес и значительные споры вызвал вопрос о том, следует ли разрешить членам других торговых организаций, в частности купцов-авантюристов и Испанской компании, присоединяться к Истлендской компании. Купцы среднего ранга, ведшие балтийскую торговлю главным образом из городов Северной и Восточной Англии (из Йорка, Халла, Ньюкасла и др.), имевшие давние традиции торговли с восточными заморскими странами и сопротивлявшиеся засилью крупных лондонских оптовиков, были против расширения членского состава таким образом. Отголосок этих дискуссий и споров мы находим в анонимной брошюре октября 1578 г., неизвестный автор которой за год до создания компании подверг критике выдвинутое тогда предложение о том, что только купцы, занимавшиеся балтийской торговлей не позднее, чем с 1568 г., могут принадлежать компании, которая уже тогда находилась в процессе организации. По мнению этого автора, такое ограничение нанесло бы ущерб многим купцам, начавшим торговать со странами Балтии после этой даты. Он придерживался мнения, что в члены компании следует принять всех английских купцов, активно участвовавших в балтийской торговле в год издания устава. Он высказался и за то, чтобы позволить другим людям, ранее не торговавшим с Балтией, но изъявившим желание присоединиться, стать членами, если в течение одного года со дня выдачи устава они уплатят пошлину в размере 5 фунтов стерлингов. Также, по его мнению, плата для торговцев, присоединившихся к компании позднее, должна составлять 40 фунтов стерлингов. И он предложил, чтобы такую же сумму заплатили участники других компаний.
Документы, относящиеся к организации купцов-авантюристов, которая в то время переживала кризис, показывают, что поначалу они весьма враждебно относились к созданию Истлендской компании. Когда накануне издания устава компании был поставлен вопрос об ограничении членства, купцы-авантюристы пригрозили своим членам изгнанием, если они вступят в Истлендскую компанию. Но интересы богатого английского купечества не позволили довести дело до открытого разрыва, и он был решен путем компромисса. Было установлено, что члены купцов-авантюристов также могут присоединиться к Истлендской компании после уплаты вступительного взноса в размере 34 фунтов стерлингов и при условии, что они обладают всеми упомянутыми выше квалификациями. По сути, в обеих компаниях доминировал один и тот же торговый элемент, компании происходили из одной социальной среды и отличались друг от друга главным образом соответствующими сферами деятельности. Часто в правлении обеих компаний можно встретить одних и тех же купцов, и это обстоятельство нередко подвергалось нападкам к концу XVII в. Также не раз – особенно в начале XVII в. – губернатор купцов-авантюристов был одновременно заместителем губернатора Истлендской компании, и купцы, особенно из северных английских портов, часто принадлежали к обеим компаниям, имели совместных чиновников и вели совместные заседания.
Устав 1579 г. решал вопрос, могли ли члены Истлендской компании одновременно принадлежать к другим торговым организациям, в частности к Испанской компании и торговым авантюристам. То, как сформулирован соответствующий отрывок, ясно указывает на решающее влияние, которое оказали богатые лондонские купцы на структуру и организацию компании. Купцам обеих последних торговых организаций разрешалось вступать в Истлендскую компанию при условии выполнения тех же условий, что и другие члены компании. В течение года после издания устава 1579 г. они были обязаны уплатить вступительный взнос в размере 10 фунтов стерлингов, что значительно превышало сумму, требуемую от купцов, не состоявших в других компаниях. Но если члены купцов-авантюристов и Испанской компании ранее не занимались торговлей с Прибалтийскими странами, они должны были заплатить вступительный взнос в размере 40 марок, или 26 фунтов стерлингов.
Некоторые акты Тайного совета указывают, что даже после издания хартии 1579 г. в Истлендской компании существовала тенденция не позволять членам торговых авантюристов или Испанской компании присоединяться к ней, но Тайный совет не согласился на их исключение. На заседании совета 9 августа 1580 г. представители Истлендской компании присутствовали, чтобы отстоять свою первоначальную точку зрения, согласно которой только члены двух указанных компаний, которые участвовали в балтийской торговле с 1568 г., могли присоединиться к их компании. Тайный совет отклонил это требование и придерживался принципа, согласно которому единственным особым условием, которое должно быть наложено на членов купцов-авантюристов и Испанской компании, желающих стать членами Истлендской компании, является вступительный взнос в размере 10 фунтов – решение, которое можно истолковать как еще одно доказательство преобладания богатых оптовиков. В 1580 г. управляющий купцами-авантюристами заявил, что любой член его компании может вступить в Истлендскую компанию только после уплаты 100 фунтов стерлингов, и с этого года число членов компании значительно увеличилось.
При обсуждении организации Истлендской компании основ ной проблемой являлся вопрос о ее руководящем органе, а особенно о его составе и сфере компетенции. По уставу 1579 г. компанию должны были возглавлять губернатор, его заместитель и суд помощников, состоявший из 24 человек. Большинство английских торговых компаний того периода имели аналогичный руководящий орган. Но у Московской компании и компании Катаи было по два губернатора. Купцы-авантюристы, которые служили своего рода моделью для других компаний, имели, по сути, тот же тип административной власти, что и Истлендская компания. (В начале XVI в. у нее все еще было два губернатора.) Но, в отличие от Истлендской компании, чей губернатор не проживал в Лондоне, губернатор купцов-авантюристов жил на континенте, а его заместитель – в Лондоне.
Первоначальные члены руководящего органа Истлендской компании были назначены Елизаветой в уставе 1579 г. Как мы видели, губернатором был Томас Пуллисон, а его заместителем – Томас Рассел, который на практике управлял делами компании, – это его имя, а не Пуллисона, фигурирует в актах Тайного совета. В первый суд помощников вошли У. Кокейн, Р. Хилсон, Х. Оффли, Х. Ишам, Т. Аллен, Дж. Бодли-старший, Дж. Бёрнетт, Э. Болдеро, Р. Уиллис, У. Салкинс, Дж. Уилсон, Дж. Фоксалл, В. Уотсон, В. Баркер, Р. Стрит, У. Бонд, Х. Салкинс, Дж. Коллетт, Н. Пирсон, С. Коллетт, Р. Мэйотт, Р. Льюис, Э. Бурлейс и Дж. Бил (фамилии даны в соответствии с порядком в уставе). Таким образом, многие богатые и влиятельные лондонские купцы, о которых мы уже упоминали, входили в состав руководящего органа компании. Их решающее влияние на деятельность Истлендской компании определялось характером ее внутренней структуры, которая обеспечивала богатым оптовикам гегемонию в торговой организации такого типа.
Губернатор и его заместитель, возглавлявшие Истлендскую компанию, избирались судом помощников, собравшимся в Лондоне и состоявшим из лондонских купцов. Олигархические тенденции, которые были даже сильнее, чем в купцах-авантюристах, привели к тому, что губернатор Истлендской компании избирался 24 помощниками, а не общим судом членов, как в случае с купцами-авантюристами и Левантской компанией. В конце XVI и начале XVII в. Лондонский суд помощников также избрал губернатора, проживающего в штаб-квартире компании в Эльбинге, а также дал согласие на учреждение местных судов в провинциальных городах (Йорк, Халл, Ньюкасл и т. д).
В уставе не были подробно определены сфера полномочий губернатора и его отношения с судом помощников. В документе используется довольно широкое определение «губернатор, помощники и товарищество купцов Истленда», называя помощников советниками и помощниками губернатора и оговаривая, что решения губернатора должны получать одобрение по крайней мере большинства суда. Однако губернатор мог созывать заседания суда помощников по своему усмотрению и исполнял обязанности председателя суда, что указывает на его решающую роль в управлении компанией. Это подтверждается и многими более поздними документами, из которых следует, что он избрался на длительный срок.
Хартия 1579 г. предоставляла лондонскому суду помощников право выбирать губернатора и его заместителя, который обычно был главой основного предприятия компании за рубежом, а также избирать новых помощников из числа всех членов компании. Суд также имел право уволить губернатора и его помощников, если они не оправдали оказанное им доверие. Выборы должны были проводиться один раз в год или чаще, если в этом возникнет необходимость. В случае смерти губернатора или его помощника должны были быть организованы дополнительные выборы. Теоретически губернатор и его заместитель избирались сроком на один год, но на практике уже упомянутые олигархические тенденции привели к тому, что губернатор занимал свой пост год за годом, а в некоторых случаях даже пожизненно. Но помощники избирались «на один год или дольше, до тех пор, пока они будут хорошо выполнять свои обязанности и пользоваться доверием губернатора или его заместителя и большинства помощников», что опять же свидетельствует о доминирующем положении губернатора в компании.
Губернатор вместе с судом помощников имел право «время от времени» созывать общие собрания всех членов компании в Лондоне или в каком-либо другом месте, в Англии или в Истленде, по своему усмотрению. В уставе не уточнялось, какие вопросы должны были рассматриваться этим общим собранием, а также в какой степени принятые им решения были обязательными для губернатора. Там сказано лишь, что для того, чтобы решение было действительным, должны присутствовать не менее 20 членов компании, из них не менее 13 помощников.
Хартия также не урегулировала более точно вопрос взаимоотношений между лондонским центральным органом и местными филиалами компании, созданными в некоторых городах на севере и востоке Англии, которые уже давно имели активные торговые отношения со странами Балтии, таких как Йорк, Халл, Ньюкасл и Ипсвич. Когда была учреждена Истлендская компания, эти города независимо вели балтийскую торговлю, во многих случаях равную Лондону. Учреждение Истлендской компании предполагало доминирование в администрации лондонских оптовиков, а купцы провинциальных городов были исключены из влияния в ней. Йорк, в частности, возглавил оппозицию северных городов Лондону, он по-прежнему сохранял значительную долю в балтийской торговле, хотя в Елизаветинскую эпоху утратил свое былое значение. В 1579 г. через Зунд прошло, по крайней мере, 66 йоркских купцов, йоркские торговцы сыграли важную роль в усилиях по созданию Истлендской компании и сразу же после ее основания стали решительно протестовать против пренебрежения правления компании северо-восточными городами. Купцы Йорка, Халла и Ньюкасла не были готовы согласиться с тем, что лондонские оптовые торговцы одни должны решать все вопросы, и они часто обращались с жалобами в Тайный совет, заявляя, что их торговля пришла в упадок в результате эгоистической монополистической политики лондонских купцов. Мнимая уступка была сделана северо-восточным портам, когда им было предоставлено разрешение иметь свои собственные местные суды. Но они не оказывали серьезного влияния и не имели значения внутри компании хотя бы потому, что у них не было местных помощников, без участия которых не могло быть принято ни одно важное решение.
Устав 1579 г. в самых общих чертах рассматривает вопрос организации основной деятельности компании. Как уже говорилось, суду помощников под председательством губернатора было предоставлено право избирать заместителя губернатора «в заморских краях», то есть в городе, где создано главное предприятие, на неопределенный срок. Этот главный директор, имевший титул заместителя губернатора, или заморского губернатора, должен был сам по своему усмотрению выбрать суд, состоящий из 12 помощников из членов Истлендской компании, проживающих в городе, где был основан главный местный филиал компании. В принципе ему не были предоставлены законодательные полномочия, тем не менее центральное лондонское правление могло наделить его обширными полномочиями. Во всяком случае, очевидно, что директор Балтийского предприятия и местный суд помощников пользовались значительным авторитетом и имели гораздо более широкие привилегии, чем, например, провинциальные филиалы компании в северо-восточных портах Англии. Устав 1579 г. предоставил заморскому губернатору компании полную юрисдикцию не только над членами компании, но и над всеми английскими купцами в районе восточных заморских стран. Значительный авторитет и независимость губернатора Эльбинга объяснялись прежде всего его большой удаленностью от Лондона и частой необходимостью принимать быстрые решения. Это было особенно актуально в то время, когда компания предпринимала длительные попытки получить при польском дворе утверждение своей резиденции в Эльбинге, как мы уже обсуждали. О том, что Эльбингский суд помощников действовал очень активно, свидетельствует количество проведенных им заседаний – в 1600–1601 гг. он собирался 30 раз, более двух раз в месяц.
Первым директором английского филиала в Эльбинге был Томас Рассел. За ним последовал Уильям Салкинс, который фигурирует в актах Тайного совета как «заместитель компании восточных коммерсантов в Эльбинге». Салкинс ранее ничего не знал о Польше, никогда не был в Пруссии и, по мнению доктора Джона Роджерса, английского посла, который вел переговоры при дворе короля Стефана Батория, чтобы получить подтверждение наличия эльбингского главного филиала для Истлендской компании, обнаружил полное непонимание обсуждаемых вопросов. Из всех английских купцов в Данциге Роджерс наиболее уважал Джона Лэнгтона, который, как мы уже заметили, прожил в Речи Посполитой 34 года и совершенно спокойно относился к местным проблемам. Из актов и постановлений Истлендской компании в начале XVII в. можно сделать вывод, что она осуществляла весьма эффективную юрисдикцию над своими членами, проживающими в Эльбинге, и наделяла местного губернатора полномочиями немедленно отправлять обратно в Англию любых купеческих сыновей, а также учеников и слуг, которые проявили непокорность и нарушили правила. Это особенно относилось к сыновьям английских купцов, время от времени посылаемых в Истлендскую компанию для изучения иностранных языков, которые им понадобятся позже, и для практического ознакомления, часто в качестве агентов, с организацией торговли на Балтике. Другие вопросы, связанные с функционированием Эльбингского филиала, уже обсуждались в главе 3, когда мы рассматривали ход англо-эльбингских переговоров в 1581–1585 гг. Фактически эти переговоры не привели к тому, что Эльбинг принял все английские предложения, однако английским купцам были обеспечены весьма выгодные условия для проживания и торговли в этом порту.
Юрисдикция лондонского губернатора и суда помощников компании, которая лишь в общих чертах указана в уставе 1579 г., была широкой и разнообразной. Прежде всего, королева предоставила компании право издавать «хартии, законы, уставы и постановления», а также прибегать к подзаконным актам для расширения и развития структуры компании, которая была лишь в общих чертах определена в уставе. Единственным ограничением этих полномочий было условие 1579 г., согласно которому они должны были не противоречить парламентскому законодательству и не нарушать договоры Англии с зарубежными странами или ее международные обязательства.
В соответствии с уставом юрисдикция компании над ее членами не подлежала обжалованию, что было дополнительно подтверждено Тайным советом в сентябре 1580 г. Однако из-за противодействия северо-восточных городов, которые нападали на эти первоначально широкие полномочия губернатора и лондонского суда помощников, в начале XVII в. они были значительно ограничены. Самые старые из сохранившихся актов компании указывают на то, что с 1616 г. не только губернатор с судом помощников, но и ежегодное общее собрание членов вместе с представителями провинциальных отделений должны были принимать решения об уставах и постановлениях компании, и, кроме того, они отныне подлежали утверждению Тайным советом. Акты Тайного совета также показывают, что в 1616 г. Совет постановил, что заседания общего суда членов должны проводиться один раз в год с участием северо-восточных городов, каждый из которых должен был присылать по крайней мере одного делегата.
Среди других полномочий, предоставленных центральным органам компании, в уставе 1579 г. указано право взимать финансовые сборы и платежи с ведущих торговлю со странами Балтии английских купцов на их товары и на суда, их перевозящие. Полученные таким образом деньги должны были быть использованы на нужды всей компании. Компании также было предоставлено право лишать членства купцов, нарушающих устав, право налагать различные наказания, вплоть до тюремного заключения за особо тяжкие правонарушения. Юрисдикция и дисциплинарные полномочия компании были фактически распространены на всех английских купцов, занимавшихся балтийской торговлей. В связи с этим устав гарантировал компании помощь английских чиновников и таможенников различных рангов, длинный список которых приводился в начале текста. Здесь, возможно, стоит отметить, что для обеспечения напоминания всем членам компании об их обязательствах устав, а также последующие акты и постановления зачитывались на общем собрании участников в Лондоне два раза в год, а также на главных 4-дневных собраниях раз в год.
