Текст книги "Робби (СИ)"
Автор книги: Хельга Петерсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Я подержу. Снимай дальше.
Дались ей эти платья? Даже если мама сама за них заплатит, Элизабет не станет их носить. Даже спать в них не станет, потому что английский климат не особенно приспособлен под шелковые сорочки. Спустив, наконец, джинсы к самым ботинкам, Лиззи разогнулась и снова раскинула руки.
– Ну?
Сара молчала. Задумчиво пожевала нижнюю губу, пробежала взглядом по дочери от ключиц до спущенных джинсов, попыталась отступить назад, но теснота кабинки не позволила.
– Ладно, снимай, – махнула рукой мама через несколько долгих мгновений. – Тебе нужно что-то веселее. Может, примеришь те цветочки?
– Нет!
– Ну как хочешь. Я подожду снаружи, мы успеем зайти в еще один магазин.
Сара выскользнула из кабинки и плотно прикрыла за собой шторку. Элизабет шумно выдохнула. Еще один магазин она сможет выдержать. Наверно. Вообще-то она не имела ничего против шоппинга, но не тогда, когда нужно работать над отснятым материалом, а желудок скручивается в узел, потому что последнее, что он видел – это эсперессо. Быстро натянув джинсы и свитер, Лиз схватила с табуретки куртку и выбежала на поиски родственниц.
Первой она увидела Маргарет. Та стояла около ряда стоек под вешалки с разноцветными футболками, и без интереса перебирала тряпки. Поймав взглядом приближающуюся Элизабет, она сделала какое-то движение рукой, и из-за той же самой стойки вынырнула Сара. Что она там делала?
– Что ты делаешь? – спросила Лиззи, подойдя к компании.
Мама завела руки за спину.
– Ничего, – слишком поспешно ответила она. – Уронила монету.
Правдоподобно.
– Мы идем? – добавила мама, возвращая себе самообладание.
– Я у тебя хотела спросить.
– Тогда идем.
Сара выступила вперед и как полководец пошагала к выходу из магазина. Дочери послушно посеменили следом. Марго сделалась тихой, смотрела себе под ноги, но Лиз заметила, что в уголках ее губ затаилась сдерживаемая улыбка. Интрига вечера закручивалась все сильнее. Они вышли из магазина и пошли вдоль витрин торгового центра, когда откуда-то раздался знакомый звук.
«Мяу!»
Лиззи рефлекторно хлопнула себя по карманам джинсов и тут же остановилась.
– Мам, где мой телефон?
Сара даже не обернулась.
– Что? – невозмутимо отозвалась она.
– Ты забирала мой мобильник. Где он?
– Ах, телефон! – натянуто улыбнулась мама, медленно повернувшись на пятках. – Конечно, – она запустила руку в свою сумочку и выудила оттуда мобильник, моргающий индикатором. – Вот.
Элизабет выхватила его из материнских рук, сразу же разблокировала и взглянула на экран.
18.43. Неизвестный номер: «Супер. Когда?»
Что за фигня, подумала Лиз.
– Что это? – озвучила она вслух.
– Что такое?
– Ты кому-то писала с моего телефона?
Сара изменилась в лице. Не очень заметно. По нему будто прошла рябь, от растерянности до вины. Она беспомощно посмотрела по сторонам, поймала взгляд тихо ухмыляющейся Марго, и снова повернулась к Элизабет.
– Давай выйдем на улицу, найдем какое-нибудь кафе и поедим, – с надеждой в глазах предложила Сара.
Лиззи нахмурила.
– Рассказывай сейчас.
Мама не хотела ничего рассказывать. Это ясно читалось по всему ее виду. Она потопталась на месте, почесала шею под ухом, задев золотую сережку, задумалась. Но в итоге вздохнула и сдалась. Подойдя к Лиз, она взяла ее под руку и, поглаживая тыльную сторону ладони, повела к выходу из «Галерей».
– Я хотела рассказать раньше, но знала, что ты откажешься.
Начало многообещающее. И судя по содержанию сообщения, ничего хорошего впереди не ждет. Элизабет хотела открыть все переписку, но решила пока не делать этого.
– Есть один мальчик, сын моей подруги. Хороший мальчик, милый. И Мириам, его мать, как-то обмолвилась, что ему не везет с девочками. И как-то слово за слово… В общем я написала ему от твоего имени, предложила встретиться.
Ноги Элизабет вросли в пол торгового центра.
– Что? – тихо обронила она, выдергивая руку из материнского захвата.
За ее спиной Марго неблагородно прыснула и засмеялась. Лиз хотела рявкнуть, чтобы она заткнулась, но у нее пропал дар речи. Вместо этого она снова разблокировала экран мобильного и открыла весь диалог… точнее, монолог по большей части.
18.38. Лиз: «Привет»
18.38. Лиз: «Моя мама дала мне твой номер»
18.38. Лиз: «Ты должен знать, наши матери вместе играют в гольф»
18.39. Лиз: «Может, встретимся?»
18.43. Неизвестный номер: «Супер. Когда?»
Кажется, наступил апокалипсис. Иначе ничто больше не могло оправдать то, что было на экране смартфона. Элизабет закрыла глаза рукой.
– Какой позо-ор! – простонала она.
Смех Марго за спиной перерос в ржание дикого мустанга.
– Никакого позора, – жизнерадостно заявила. – Видишь, он согласен! Хороший мальчик, ветеринар…
– Сколько «мальчику» лет? – задыхаясь от смеха влезла Маргарет.
– Кажется, двадцать восемь, или двадцать девять… не помню. Я хорошо общаюсь с его матерью, она очень довольна сыном!
– В двадцать восемь – уже не мальчик, – снова подала голос Марго.
Сара отмахнулась.
– Брось, детка. Всего двадцать восемь!
Элизабет слушала их, опустив веки и стараясь глубоко дышать. Спокойствие. Главное – сохранить спокойствие. Нельзя срываться на маму.
– Ма-ам, – протянула Лиз, отнимая ладонь от лица. – Я в состоянии сама найти себе парня.
– Не сказала бы. Ты ни разу ни с кем меня не знакомила. Живешь одна в этой клетке, провонявшей китайским рестораном. Никуда не ходишь, ничем не занимаешься. Где ты найдешь парня? А у Мириам хороший мальчик…
– Как его хоть зовут?
Сара, которую прервали на полуслове, замерла с открытым ртом. А через секунду захлопнула его, громко стукнув зубами.
– Не помню… – растерянно выдавила она. – Представляешь? Мы так много говорили о детях, а про имя я совсем забыла… Мириам называет его своим мальчиком…
Марго зашлась в новом приступе, Элизабет удивленно вздернула брови. Отлично, просто отлично. Ее отправляют на свидание вслепую к парню, у которого даже имени нет. Про внешность и хоть какую-то привлекательность говорить не приходится.
– Я не пойду, – коротко бросила Лиз и быстро пошагала вперед.
За спиной раздались частый стук каблуков.
– Детка, так нельзя! Это неприлично! Ты его уже пригласила!
Элизабет крутанулась на пятках и ткнула пальцем в мать.
– Не я, а ты! – выпалила она. – Вот сама и разбирайся! Я не смогу посмотреть в глаза человеку после такого позора!
– Какой позор, милая? Он ждет! Мириам уже поговорила с ним, и он сам собирался написать, но я знала, что ты бы проигнорировала сообщение, поэтому решила вам помочь. – мама взяла Лиз за руки и заглянула в глаза. – Пожалуйста, Лиззи. Всего одно свидание. А вдруг он тебе понравится?
Элизабет снова прикрыла глаза рукой.
– Это унизительно.
– Мне кажется, мальчик тоже чувствует себя не слишком уверенно от этого сватовства. Может, стоит ему ответить? Он же ждет.
– Хочешь, я ему напишу? – выглянула из-за маминого плеча Марго.
Лиз захотела схватить ее за нос и как следует крутануть.
– Ты предательница.
– Нисколько, – пожала плечами сестрица. – Я просто стала на сторону сильнейшего.
Элизабет не нашлась с ответом. В их маленькой компании вдруг повисла пауза. Две пары глаз смотрели на Лиз: одна с любопытством, вторая – с мольбой. В этот момент Лиззи ненавидела обоих, ей искренне казалось, что ее подставили. Нарушая их молчание телефон издал тихое «Мяу!». Все трое вздрогнули и уставились на мобильник в руках Лиз.
18.52. Неизвестный номер: «Передумала?»
Нужно ли ответить? Стоит ли вообще что-то отвечать? Лиззи несколько секунд изучала экран, поглаживая пальцем ребро телефона. Если проигнорировать сообщение, мама получит заслуженный урок. Ей придется оправдываться перед своей подружкой, и она того заслуживала. А если ветврач-двадцать-восемь-лет на самом деле ждет и нервничает? С этой мыслью Лиз тяжело вздохнула и капитулировала.
Зайдя в телефонную книгу, она вбила новый контакт.
Назвала его «Неизвестный».
ГЛАВА 4
Кафе «Споук-энд-Стрингер» с видном на Эйвон было почти пустым и не слишком уютным. Возможно, кому-то нравилась такая обстановка, но Роберт считал, что владельцы просто не стали заморачиваться с интерьером и сделали ставку на вид из окон. Вроде бы бетонный пол и стены, жестяные трубы на потолке и свисающие с него лампочки Эдисона. На стенах – странные картины. Мебель – дерево и металл. Кто-то явно хотел сделать из старого помещения «лофт», но недожал. Чего-то здесь не хватало, помещение выглядело просто незаконченным. Но вид на реку из панорамных окон немного компенсировал все остальное.
Роб застолбил столик около одного такого окна. Место встречи выбирал не он. Та девчонка, которая осмелилась первой написать, предложила это кафе. Бог знает почему. Октябрьский Эйвон не выглядел слишком живописно, прогулочные кораблики грустно покачивались на воде.
В тот день, когда пришло сообщение от девицы-номер-два, Роб как раз закончил накладывать шину на сломанную лапу йоркширского терьера, и у него наступил перерыв в пациентах. Заварив себе чай, он сидел в коморке, отведенной под кухню. Телефон пискнул, потом еще раз, и еще. Сказать, что Робби удивился – ничего не сказать. Он озадаченно пялился в экран смартфона, не зная, что ответить. Сначала его разобрал смех, а потом захотелось поставить зарвавшуюся барышню на место. Он и сам плохо понимал, почему. Ничего особенного не произошло. Девушка была предупреждена и устала ждать первого шага от Роберта. Предсказуемо, но взбесило страшно. Он не хотел отвечать на сообщения.
Однако, когда чай в кружке закончился, нормальное расположение духа вернулось, и Роб просто согласился. Одной проблемой меньше. Девушка долго не отвечала, даже пришлось проверить, не передумала ли она. Но спустя минут десять она прислала адрес и время. Вот так просто. Никакого флирта и смайликов. Роб даже не узнал, как ее зовут.
Но раз уж девушка-номер-два начала веселье сама, стоило позвать и первую кандидатку на роль миссис Дадли. Чтобы одним камнем убить двоих птиц. Поэтому, заварив себе еще одну чашку чая, Роберт позвонил дочери Тиффани и позвал ее в то же кафе, но на полтора часа раньше. Он предполагал, что свидание закончится намного раньше, однако на всякий случай оставил себе запас времени.
Может и хорошо, что место оказалось не слишком уютным. Значит, свидания не затянутся дольше чем на один кофе с пирожным. Мать просила «просто встретиться с девочками», большего он и не обещал.
На столе в темной бутылке из-под вина стояли искусственные хризантемы. Роб с преувеличенным интересом рассматривал оранжевые лепестки. Как настоящие! Он оторвал руку от стола и потер пальцем пластиковый цветок. Дочь Тиффани, Луиза, опаздывала уже на пять минут, и Роберт мысленно нарисовал «минус» в ее карму. Он начинал чувствовать себя старым брюзгой. Девушки и раньше опаздывали на свидания. По правде говоря, такое происходило, наверное, со времен палеолита. Роб терпеливо относился к этой женской черте, но сегодняшнее свидание не было обычным.
Дверь в другом конце зала распахнулась, в кафе влетела высокая темноволосая девушка в красном приталенном плаще и с зонтом-тростью. С гордо расправленными плечами она остановилась, осмотрелась по сторонам, блуждающий взгляд задержался на Роберте. Луиза. Роб этого не знал наверняка, но был уверен. Шатенка пару мгновений изучала его лицо, после чего уверенной походкой направилась к столику.
– Роберт? – на симпатичном лице с серыми глазами мелькнула пластиковая улыбка.
– Луиза?
– Точно.
– Как ты узнала, что я это я?
Роб хотел встать и помочь девушке присесть, но она справилась сама, резко отодвинув стул и упав на него. Одно острое колено выглянуло из-под красного плаща и легло на другое.
– Мама мне говорила, что ты… – она сделала жест рукой, указывающий куда-то в район головы Роба, – такой.
Он вздернул брови.
– Какой?
На самом деле Роберт знал ответ. Школьные комплексы давно изжили себя, но ему было интересно, что скажет Луиза.
– Рыжий, – коротко бросила девушка.
– Это плохо?
– Не всем мужчинам идет. Но ты симпатичный.
Роб подавил желание расхохотаться.
– Но пирсинг я не люблю, – добавила Луиза.
А он не любил слишком самоуверенных женщин. По модели поведения они напоминали мужчин и пробуждали в Роберте инстинкт соперника. А дочка Тиффани оказалась очень самоуверенной. Прямой, жесткой, идущей напролом. Она отталкивала от себя еще до того, как открывала рот.
– Чем тебе не нравится пирсинг? – спокойно спросил Роб, поставив локти на стол, скрестив кисти и опершись на них подбородком.
– В губе и языке – не нравится. Это должно быть ужасно, когда… – Луиза вдруг осеклась, нахмурив бровки.
– Когда… что? Когда тебя целует кто-то с кольцом в губе?
Роберт был обязан это спросить. Просто обязан. Вопрос рвался наружу вместе со сдерживаемым смехом, его нельзя было игнорировать. Но у Луизы были стальные нервы. Она промолчала и даже не порозовела.
– Поверь на слово, – продолжил Роб доверительным шепотом. – Еще никто не жаловался.
После этих слов на скулах девушки все-таки проступила краска. Свидание можно было заканчивать. Никакого смысла в нем не было изначально, но свою дозу юмора от этого всего Роберт получил. Однако девушка не собиралась убегать так скоро. Спустя несколько секунд она снова взяла себя в руки и с немым вопросом стала осматривать стол.
– Здесь нет меню. Я возьму тебе чай, – великодушно предложил Роберт. – Или лучше кофе?
Луиза снова опередила его: рывком отодвинулась от стола и вскочила на ноги.
– Спасибо, я сама, – командным тоном заявила она, уже направляясь к кассе.
Раз так, не стоит выкручивать даме руки. Потягивая свой чай, Роб наблюдал, как девушка остановилась возле стойки баристы, что-то тихо сказала, тыкая пальчиком в меню за спиной девушки в фартуке, опустила руку на стойку и стала постукивать по ней коготками. Нетерпеливо, требовательно. Вернулась она довольно скоро: в одной руке несла чашку, в другой – тарелку с каким-то маленьким канапе. Отлично. Чтобы съесть канапе не понадобится много времени.
Свидание продлилось еще десять минут. Разговор шел о работе. Ее работе. Финансист в крупной корпорации, огромная нагрузка, нервное напряжение, нехватка свободного времени… Каждой репликой Луиза как бы намекала, что им не по пути. У нее впереди головокружительная карьера, в то время, как Роб не поднимется выше, чем он есть. Ветеринарный врач. Очень благородная работа. Не всем же быть матерыми дельцами, кто-то в мире должен лечить собачкам лапки. Если бы характер Робби был хоть на йоту тяжелее, чем он есть, то разговор не продлился бы так долго. Но Роберт смотрел на девушку с юмором и жалостью. Он отчетливо представлял, как она загонит себя в яму уже через несколько лет, будет возвращаться в пустую квартиру, есть безвкусную еду навынос, и спать по четыре часа в лучшем случае. Но Луизе Роб об этом не сказал. Это не его проблема.
Когда девушка в красном плаще ушла, оставив на столе пустую чашку, Роб с ухмылкой посмотрел ей вслед, достал смартфон, и, откинувшись на спинку стула, стал читать электронную книгу. До встречи со второй офисной акулой оставалось пятьдесят минут.
Лиз могла и не вспомнить про свидание, если бы не поставила будильник. Но даже когда он прозвонил, она пробурчала «Еще пять минут» и продолжила работать над отснятым материалом, сделанным неделю назад. Она обещала отдать фотографии завтра. Если хочешь наработать клиентскую базу – выполняй обязательства. Некоторые люди любят радовать себя профессиональными фотосессиями, и очень здорово получить таких в постоянные клиенты. Элизабет о таких пока только мечтала. За прошедший с увольнения месяц она успела поработать на двух свадьбах, снять четыре «лавстори», и одну очень беременную женщину, без конца целующую плюшевого медведя. На то, чтобы свести концы с концами средств хватало, но равновесие было слишком шатким.
Будильник прозвонил второй раз через десять минут. И потом еще через десять. В его третью попытку, Лиззи все-таки оторвалась от фотографий и посмотрела на часы. Ей осталось сорок минут на сборы и на то, чтобы добежать до кафе в одной из гаваней Эйвона. Элизабет ни разу там не была. Раз уж ей выпала возможность назначить время и место встречи, она наобум нашла на карте что-то поближе к дому и сбросила адрес Неизвестному. По ее расчетам если бежать трусцой – можно добраться до гавани за пять минут.
Откинувшись на спинку стула, Лиз закрыла глаза и потерла веки пальцами, прощупывая глазные яблоки. Повезло, если на них не образовалась яркая капиллярная сетка. Поколение «игрек» привыкло подолгу пялиться в мониторы и экраны гаджетов, но всему есть предел. Покрутив головой в разные стороны, Лиззи свела лопатки, прогнулась, услышала характерный хруст. Прелесть какая. Прогулка и правда не повредит, несмотря на то, что (точнее, кто) ждет на другом ее конце.
Встав со стула, Элизабет подошла к шкафу, открыла створку и скептически посмотрела на полки. Если бы сейчас здесь была мама, она бы взвыла от паники и безысходности. В шкафу лежало несколько почти одинаковых черных джинсов, футболки, джемпера и пуловеры всех оттенков серого, а еще несколько милитари-рубашек (на случай важных встреч). Всю офисную одежду Лиз затолкала в пакет и спрятала в угол. Хотела отдать в какой-нибудь центр для бездомных, но все время что-то мешало.
А еще в шкафу было единственное платье. Черное, из плотного трикотажа, свободное, с длинным рукавом и более чем скромным вырезом. Передний край платья – чуть выше колена; задний – на несколько дюймов длиннее, доходил до подколенных ямочек. Недолго думая, Лиз вытянула это платье с полки. Мама была бы в шоке. Она решила бы, что Элизабет специально саботирует свидание. В принципе, это недалеко от истины. Просто Лиззи было искренне плевать. Она собиралась извиниться перед молодым человеком за мамино поведение, мило поболтать и уйти, без какого-либо продолжения.
Зайдя в ванную, Лиз стала перед зеркалом, стянула с коротких розовых волос резинку, распуская неряшливый пучок. Волосы упали вниз симпатичными волнами. Прочесав их пальцами, Элизабет перекинула волосы на один бок, постояла возле зеркала несколько мгновений, и направилась к выходу. Вступив в тяжелые ботинки с ремнями и заклепками, она надела парку, спрятала в карман мобильник, кошелек и ключи, и вышла за дверь.
Хотела по привычке взять тяжелый рюкзак, но вовремя опомнилась.
Лиззи не рассчитала силы. Пробежать трусцой полмили слишком сложно для бывшей офисной мыши. До гавани она добралась пешком, и заняло это не пять минут, а десять. Но все равно она пришла раньше намеченного времени. Девушки вообще могут быть страшно пунктуальными, если им не нужно три часа гладить выходной наряд и рисовать лицо.
Фасад кафе ей понравился. Старинный камень, арочные окна в пол, а напротив – река и кораблики. На площадке у входа стояли столики, но за ними никто не сидел, сегодняшние тучи не располагали к посиделкам на улице. Пройдя мимо этих столиков, Лиз осторожно открыла дверь кафе и заглянула внутрь. Несмотря на то, что она пришла рано, где-то в глубине души жила уверенность, что парень уже здесь. Сделав нерешительный шаг, Лиззи придержала дверь, чтобы та не хлопнула, и остановилась, осматриваясь по сторонам. За одним столом сидела парочка, потягивая через трубочки латте. За другим – компания из четырех девчонок. За третьим – два школьника что-то бурно обсуждали. Четвертый столик занимал один человек.
Парень. Большой. Он сидел боком к входной двери и ни на кого не смотрел. В одной огромной ладони он сжимал мобильник и был полностью погружен в изучение чего-то. Элизабет сделала короткий шажок вперед. Рука, держащая смартфон, своей толщиной напоминала ствол молодого дуба, растущего за родительским домом в Кливдоне, а обтягивающая руку водолазка хорошо очерчивала литые бицепсы. Но самой примечательной чертой в молодом человеке были волосы, собранные в толстый пучок на макушке. Рыжий, почти медный пучок. А еще короткая рыжая борода.
Элизабет нервно сглотнула. Прищурившись, она попыталась всмотреться в профиль парня, и это только подтвердило ее догадки. Она уже видела этот профиль с прямым носом, причем не так давно. В тот раз рыжие волосы закрывала вязаная шапка, И Лиз не предполагала, что там прячется такая грива. Но зато бороду ничто не скрывало.
Из всех парней мама выбрала для нее именно этого. Как такое возможно? Хотя, чему удивляться… Он ведь ехал в Кливдон, скорее всего к родне, и эта родня оказалась знакома с родней самой Лиз.
Чудесно.
Элизабет хотела достать телефон и позвонить на номер Неизвестного, чтобы убедиться, что это он. Но передумала. Нечего тут проверять. Парень из Кливдона не мог сидеть в этом кафе по какой-то другой причине. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Лиз сняла куртку, перебросила ее через руку, и нерешительной походкой направилась к столику.
– Привет, – тихо проговорила она, остановившись рядом и не осмеливаясь отодвинуть стул.
Коричневые ресницы взметнулись вверх, синие глаза непонимающе уставились на Лиззи. До этого он читал книгу. Ему понадобилось пара секунд, чтобы взгляд обрел осмысленность, а коричные брови медленно поползли на лоб, образуя горизонтальную морщину.
– Ягодка? – прогудел глубокий баритон.
Точно, Ягодка. Именно так он ее тогда назвал. Лиз уже привыкла к розовым прядям, но у людей они порой вызывали интересные ассоциации.
– Да, – кашлянула Элизабет. – Я Лиз, – она протянула руку для пожатия. – Элизабет Хэйл. Судя по всему, именно с твоей матерью моя играет в гольф.
Неизвестный медленно поднялся, не отрывая удивленного взгляда от лица Лиззи, взял ее ладонь и осторожно пожал. Будто боялся сжать слишком сильно. По мере того, как парень вырастал из-за стола, Элизабет начинала смотреть на него снизу-вверх.
– Элизабет? – переспросил он. – Серьезно?
Что не так с ее именем?
– Ну… да, – настороженно ответила она
Парень хитро ухмыльнулся одним уголком рта.
– Я Роберт. Дадли.
Лиззи не смогла задавить улыбку, проступившую на губах. Интересно, до какого возраста его подкалывали? А может и не подкалывали. С его комплекцией это было бы опасно для жизни шутника.
Они так и продолжали стоять, как два истукана, пялясь друг на друга, однако Роберт быстро нашелся и отодвинул второй стул, как бы предлагая Элизабет присесть. Она молча подчинилась, не зная, как реагировать. Впервые в жизни для нее отодвигали стул. Затем мощная ладонь отобрала куртку и повесила ее на спинку стула.
– Ты будешь чай или кофе? – прозвучал над нею баритон.
Лиз посмотрела вверх, встретившись взглядом с синими глазами.
– Кофе. Эспрессо. Двойной. Если не трудно. Пожалуйста.
Роберт снова ухмыльнулся и отправился к стойке. Она, наверное, снова выглядела полной дурой. Все шло не совсем так, как Лиззи предполагала. Она думала, что уверенной походкой зайдет в кафе, непринужденно извинится за выходку мамы, пошутит немного, и уйдет. Вместо этого она, смущенная и неуверенная в себе, сидела, зажимала ладони между коленей, и ждала, когда парень-канадский-лесоруб принесет ей кофе. В общем, ничего удивительного, кроме последнего пункта. Смущенной и зажатой, Лиз была всю свою жизнь.
Роберт снова появился рядом, легко пригнулся, опустил на стол два кофе и сел на стул напротив.
– Послушай, – сразу же начала Лиз. – Я хотела извиниться за маму. Это она написала те сообщения… Ну, то есть первые четыре.
Коричневые брови в который уже раз взлетели на лоб.
– Да, – продолжила Лиззи, нервно почесав кожу за ухом. – Сама я так не поступила бы. И раз уж представилась возможность, прости за тот раз.
Роберт разломал сахарный пакетик над своим американо.
– Какой «тот раз»?
Он что, уже не помнит, как подвозил ее. Нет, помнит. Сам назвал Ягодкой.
– Ну… тогда, в машине. Если я вдруг вела себя как-то не очень…
– Перестань, – отмахнулся парень. – Ты вела себя как монашка. За такое не извиняются.
Лиз почувствовала, как щеки начали гореть. Монашки ведь ведут себя хорошо? Это не было упреком? Она потупилась, притянула к себе эспрессо и с преувеличенным интересом вгляделась в его черноту.
– Это странно, – продолжил Роберт, размешивая сахар. – Мне сказали, что девушка, то есть ты, работает в какой-то фирме, офисе, то ли в бизнесе, то ли в юриспруденции… не помню… Зато помню твой рюкзак размером с тебя.
Вот черт. Ее маленькая ложь начинает приобретать масштабы города.
– Я правда фотограф, – Элизабет тоже разломала сахарный пакетик, боясь поднять взгляд на собеседника. – И я правда работала в юридической фирме, помощником одного из старших партнеров. Но уволилась месяц назад.
– И все еще представляешься помощником юриста?
Лиз коротко прочистила горло.
– Нет, – сдавленно выронила она. – Родители не знают, что я там больше не работаю.
Ложечка замерла в большой ладони. Лиззи осмелилась оторвать взгляд от своего кофе и столкнулась с непонимающим взглядом синих глаз.
– Почему?
– Это была хорошая работа, – Элизабет нервно заложила волнистую прядь за ухо. – А фотография – это не престижно. Не хочу никого расстраивать. Хочу сначала твердо стать на ноги, чтобы было чем похвастаться. И это приводит к еще одной вещи, которую я хотела тебе сказать…
– Ты, похоже, хорошо подготовилась, – ухмыльнулся Роберт.
Он правда любил улыбаться. Лиззи это не показалось тогда в машине. Улыбалось все его лицо, а не только губы, и эта улыбка поражала. Человек с такой внушительной внешностью априори должен быть хмурым и мрачным. А Роберт был приятным. И, наверно, добрым.
Лиззи сделала маленький глоток эспрессо, растягивая паузу, чтобы подобрать слова.
– Я не хотела свидания, – проговорила она, но тут же поняла, какую глупость сморозила, и быстро затараторила: – Не потому, что ты мне не нравишься! То есть ты мне нравишься, ты симпатичный, но мне не нужны отношения! Я сейчас зациклена на работе и мне некогда уделять внимание бойфренду, в другое время я бы может с радостью…
Лиз вдруг замолчала: ей в нос прилетел маленький комок бумаги.
– Ягодка, успокойся, – прозвучал глубокий баритон. – Никто не склоняет тебя к династическому браку.
– Ты бросил в меня упаковкой от сахара? – с недоумение спросила Лиз.
– Чтобы прервать твой спич. Я мог выбрать другой способ тебя заткнуть, но мне сообщили, что целоваться с парнем, у которого кольцо в губе, может быть не очень приятно.
Глаза Элизабет помимо ее воли расшились в два раза, и она ошарашено уставилась в озорное лицо. Он же это не серьезно?
– Прости, – Роберт поднял руки в капитулирующем жесте. – Я забыл, что ты воспринимаешь буквально мои шутки.
Он сделал большой глоток американо, откинулся на стуле и скрестил руки на груди.
– Мне тоже не нужны отношения, – примирительно сообщил парень. – Точнее, не с маминой подачи. Я в состоянии сам найти себе подружку и не хочу поощрять маменьку. Ничего личного. Ты вообще-то милашка.
И он весело подмигнул.
Теперь не только щеки, но и шея Лиззи залилась краской. Скорее всего сейчас цвет ее кожи как никогда гармонировал с «пепельной розой».
– Так что перестань сидеть, как на бомбе и пей спокойно свой кофе, – тем временем заключил Роберт. – Кстати, на эспрессо лучше не налегать.
– Я мало сплю, – сообщила Лиз, медленно отходя от шока.
– Это не аргумент.
– В тебе говорит врач?
Роберт хмыкнул и покрутил чашку в пальцах.
– Я ветеринар. Это не то же самое.
– Не важно, – пожала плечами Лиззи. – Какая разница, кого спасать? Собачья жизнь иногда не дешевле человеческой.
– Твоя предшественница думала иначе.
– Моя кто?
– А-а, – протянул парень. – Ты же не в курсе… Ты вторая за сегодня. Моя мать в глубине души желает для меня гарем.
Элизабет издала смешок. Кажется, нервозность начала понемногу отпускать.
– Сочувствую, – проговорила она, спрятав улыбку в чашке.
– Не обиделась? – с подозрением в голосе спросил Роберт.
– На что?
– На то, что не единственная.
– Я вообще не хотела приходить, так что все нормально.
Эспрессо, хоть и двойной, быстро закончился. Лиззи исподтишка взглянула на чашку парня, и увидела, что та тоже почти опустела. Кажется, пора домой. Они оба выполнили свою миссию и смогут с чистой совестью отчитаться родителям, что не подошли друг другу. Лиз отодвинула стул и аккуратно, чтобы не порвать колготы о деревянную столешницу, стала подниматься на ноги.
– Было приятно познакомиться, но я уже пойду. Завтра нужно сдать заказ, поэтому буду работать до… не знаю до «когда».
Роберт мгновенно поднялся вслед за Элизабет, и не успела она потянуться к куртке, как он перехватил ее, расправил, и задержал в воздухе, молча предлагая надеть. Если бы это свидание было настоящим, Лиз могла бы влюбиться в одни только манеры парня.
– Спасибо, – смущенно пробормотала она, просовывая руки в рукава.
Забавное, наверно, зрелище. Внушительный, галантный молодой человек помогает девушку в тяжелых ботинках, неэлегантном платье и с розовыми волосами надеть грубую парку. На ее месте должна быть высокая красотка в мини. Но свидание ненастоящее, здесь и не могло быть красотки.
– Тебя проводить? – вскинул брови Роберт, подхватив свою куртку.
Неожиданное предложение. Хотя, чему удивляться после всего, что он сделал до этого?
– Эм, нет, – проговорила Лиззи. – Я живу рядом. Все нормально, не хочу тебя задерживать.
Он не ответил. Надел куртку, поправил ворот. Лиз чувствовала себя обязанной подождать его. Когда Роберт надел уже знакомую вязаную шапку, они вместе направились к выходу из кафе. Парень потянул на себя створку и пропустил Элизабет вперед. Дождавшись, когда она выйдет, сделал шаг вперед и остановился рядом. Оказавшись на улице, Лиз поежилась, спрятала руки в карманы. И нащупала кошелек. Эспрессо!
– Слушай… – заговорила она. – Сколько я должна тебе за кофе?
Сначала к ней повернулась голова с рыжей бородой, а потом и весь мощный корпус. Коричневые брови опять взметнулись, образуя горизонтальную морщину на лбу.
– Ты серьезно? – недоверчиво спросил Роберт.
Лиззи почувствовала себя дурой. Скоро это станет привычкой.
– Ну да… У нас же было не настоящее свидание.
– Не беси меня, Ягодка, – прогудел баритон.
– Но…
Парень скрестил руки на груди и устало закатил глаза.
– Топай уже, – приказал он.
И она потопала. Послушно, не зная, что возразить.
Дойдя до угла, Лиз непонятно зачем обернулась. Роберт стоял на том же месте. Поймав ее взгляд, он подмигнул, натянул шапку ниже на лоб, спрятал руки в карманы и пошел в противоположную сторону.
