Текст книги "Подари мне лунный свет"

Автор книги: Хельга Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

3

Неужели вся одежда большого размера обязательно должна быть такой скучной? Глэдис придирчиво осмотрела себя в большом зеркале и осталась недовольна: выглядит старомодно одетой провинциальной дурнушкой. Надо же, она носит этот костюм уже несколько месяцев и ни разу не задумывалась над этим! Ей было абсолютно все равно. А теперь вдруг возникла проблема, Глэдис расправила складки на юбке, но это не помогло. Ничего с этим дрянным фасоном не сделаешь. Обычный летний костюм, светлых топов, как она считала раньше, а теперь видела, что просто блеклых.

Глэдис причесалась, заплела косу, но непослушные волосы все равно выбивались из прически, и только с помощью геля и лака она смогла придать голове аккуратный вид.

Хорошо, что Ларсон уехал в командировку и не видит, с какой тщательностью она собирается на работу. Конечно, он не делал ей замечаний по поводу внешности, но вполне достаточно нескольких оценивающих взглядов его серых глаз. Она сразу чувствовала себя виноватой и начинала оправдываться как последняя дура. Ларсон прав, она ведет себя по-детски, ужасно закомплексована…

Глэдис вспомнила последний разговор перед отъездом. Ларсон сказал, что позвонил Тельме и обо всем договорился.

– Нет никаких причин нервничать, – добавил он.

– С чего ты взял, что я нервничаю? – парировала она. – Что, эта Тельма кусается?

– Не говори глупостей, – сказал он сухо и посмотрел на нее так, что Глэдис стало не по себе и она покраснела, – Но тебе не мешает знать, что Тельма очень требовательна и не выносит вспышек гнева от подчиненных,

– А я потеряла работу вовсе не из-за вспышки гнева, понятно? И нечего учить меня хорошим манерам, – рассердилась Глэдис.

Но тем не менее она понимала, что следует быть более сдержанной и вежливой. То, что она позволила себе с прежним боссом, больше не должно повториться, это неразумно.

Тогда она этого не понимала. Просто ей все надоело, работа не нравилась, платили гроши, она заставляла себя тянуть лямку, мечтая послать проклятую работу ко всем чертям. Естественно, при первом удобном случае она не сдержалась.

А сейчас для нее было крайней важно получить это место. Глэдис даже удивилась тому, насколько ее волновала предстоящая встреча. Пусть это милостыня со стороны Ларсона, попытка загладить вину перед ней и отцом. Но это ей сейчас даже неинтересно.

Глэдис бросила взгляд на фотографию отца, стоящую на каминной полке, и впервые не ощутила желание заплакать. Она мысленно обратилась к нему, пожилому человеку с добрыми глазами и гордо поднятой головой, и пообещала, что не даст своему чувству к Ларсону помешать ей на новой работе.

– Он ни на секунду не должен сомневаться в моих способностях, не должен бояться, что я подведу, и не должен догадаться, что я люблю его, – произнесла она вслух решительным тоном.

Услышав собственный голос, который слишком громко прозвучал в пустой комнате, Глэдис ухмыльнулась – с ума сошла, что ли? Разговаривает с фотографиями. А дальше что?

Компания, куда она направилась, была одной из четырех, которые Ларсон приобрел три года назад и возродил почти из небытия. Глэдис обнаружила, что здание оказалось куда больше, чем она ожидала: вид у него был настолько внушительный, что она впервые оробела, но в то же время ощутила непреодолимое желание получить здесь работу.

Когда Ларсон говорил об этой компании, она почему-то представила себе старенькое помещение, которое подремонтировали, привели в порядок к приезду босса. Но перед ней было трехэтажное здание, отделанное тонированным стеклом, Глэдис постояла с минуту и понаблюдала, как служащие один за другим исчезают в дверях, потом вздохнула и присоединилась к ним.

В приемной она уселась в кресло и поставила на колени маленький портфель, с которым обычно ходила на работу. Это был подарок отца. Он был своего рода талисманом. Сейчас в нем лежали несколько нужных справочников по бухгалтерскому делу и законодательству. Конечно, на фирме наверняка есть книги, но она привыкла пользоваться своими.

Глэдис огляделась вокруг – интерьер в американском духе. Может, ей так показалось, потому что там, где она работала раньше, все было очень английским, традиционным или даже просто старым.

В вестибюле светло, просторно, кругом много цветов и комнатных растений. На стене – три большие картины, все представляют образцы абстрактной живописи – смелые, резкие мазки ярких красок, сочетание красного, синего и оранжевого. Очевидно, это что-то означает, только ей не очень понятно, что именно. Глэдис больше нравилось нечто более реалистичное – пейзажи с видом гор, озера или леса, глядя на которые можно представить, что ты находишься на природе. Красиво, и к тому же не надо напрягаться и гадать, что хотел сказать автор картины.

Справа от нее, немного поодаль, находились лифты. Глэдис сосредоточила внимание на них, так как предполагала, что Тельма выйдет оттуда. Интересно, какая она? Думая о ней, Глэдис не могла не вернуться к своим подозрениям насчет их отношений с Ларсоном.

Глупо с моей стороны размышлять на эту тему и гадать, просто спят они или собираются пожениться, подумала она. Какое мне до этого дело? И почему это должно меня волновать? Пусть себе делают, что хотят! Но ужасно любопытно, что из себя представляет эта американка.

Интересно, похожа ли она на тех девушек, которых Ларсон время от времени приводил домой? Они почти все были маленького роста, хорошенькие, все время улыбались и ходили за ним по пятам. Как она их ненавидела!

Глэдис наблюдала за ними издалека, иногда слышала обрывки фраз, а в основном черпала сведения из рассказов брата о приключениях его закадычного друга Ларсона.

Она нахмурилась, поддавшись приступу меланхолии, как вдруг заметила, что к ней направляется девушка с волосами пепельного цвета. Одета аккуратно, просто с иголочки. Глэдис встала и протянула ей руку.

– Вы – мисс Фокс? – спросила она неуверенно.

Та одарила ее широкой приветливой улыбкой.

– Я – одна из секретарш мисс Фокс, – объяснила она и повела Глэдис к лифту. – Кстати, она предпочитает, чтобы ее называли Тельмой. Говорит, что между начальником и секретарем не должно быть никаких барьеров.

Глэдис еще крепче сжала ручку портфеля и кивнула.

– Меня зовут Патриция, – представилась секретарша. – Вы легко нас нашли?

Глэдис снова улыбнулась и кивнула. Из лифта они вышли в широкий, покрытый ковром коридор, переходящий в холл. Интерьер этих, казалось бы, обычных помещений продолжал удивлять Глэдис – довольно дорогая простота стиля.

Спланировано все так, что создается иллюзия открытого пространства, – видны все кабинеты секретарей, за ними двери, ведущие к руководству. Глэдис заметила, что все заняты делами, никто не слоняется бесцельно из комнаты в комнату. Да, рабочая обстановка чувствовалась во всем.

Все это разительным образом отличалось от того, что происходило на ее последней работе, где царила такая неразбериха, что было непонятно – офис это или какая-то забегаловка.

– Здесь очень тихо, – заметила Глэдис. – Ну просто, как в библиотеке.

Патриция опять улыбнулась.

– У нас есть небольшая библиотека в другом конце здания. Там такая тишина, что в ушах звенит. По сравнению с ней, здесь – настоящий базар. Тельма не против того, чтобы мы разговаривали, но считает, что постоянная болтовня мешает делу.

Наконец они подошли к нужному кабинету. Патриция пропустила Глэдис вперед и закрыла дверь.

Женщина, которая сидела за письменным столом, своей внешностью превзошла все ее ожидания. Тельма Фокс говорила по телефону. При виде Глэдис она кивнула, указала жестом на стул и продолжала разговор.

Глэдис получила возможность внимательно рассмотреть американку – она оказалась настоящей красавицей. Натуральная блондинка с роскошными пышными волосами, обрамляющими лицо с гладкой, золотистой кожей и тонкими правильными чертами. На вид ей чуть больше тридцати.

Тельма закончила разговор, встала из-за стола и протянула Глэдис руку. Они поприветствовали друг друга. Стоя рядом с ней, Глэдис чувствовала себя чуть ли не великаншей – та оказалась небольшого роста.

– Привет, Глэдис, – сказала Тельма, – садись!

В том, как она держалась, было нечто такое, что сразу не понравилось Глэдис. Может, нарочитая деловитость? Или просто холодность? Во всяком случае, ее красивое лицо не выражало почти ничего, оно было, как у куклы, лишено индивидуальности. Взгляд зеленых глаз – проницательный, колючий и безжалостный. Да, такой женщине трудно понравиться.

– Я не знаю, – начала она, – что Ларсон говорил о компании, поэтому если я буду повторять то, что уже известно, скажи. Но я хочу объяснить, чем мы занимаемся.

Глэдис всегда считала, что неприлично прерывать говорящего, а тем более заявлять, что ей уже известна какая-то информация. Пусть Тельма рассказывает все, что считает нужным, вряд ли ей понравится, если Глэдис прервет ее важный монолог.

Пришлось терпеливо выслушать длинную речь, отмечая про себя особенности американского акцента. Глэдис все настойчивее убеждала себя, что этой женщине нельзя доверять, хотя и не могла понять, откуда возникло это чувство. Не относится ли она к Тельме с предубеждением? Разве можно так невзлюбить человека за двадцать минут общения?

Постепенно Глэдис поняла, почему Ларсон привез мисс Фокс из Америки: в ней так же, как и в нем самом, ум сочетался с выдающимися внешними данными, что немаловажно для успешного ведения дел в большом бизнесе. Чисто американский подход, но он, наверное, привык к подобному стилю за годы, проведенные за океаном.

Она слушала, как Тельма рассказывает об основных направлениях развития компании, об успехах последнего времени, а перед глазами стояла картина – Ларсон под руку с этой блондинкой. Отличная пара. Она – красавица с золотыми волосами, невысокого роста, и он – высокий, статный, темноволосый и тоже очень красивый. Они могут на равных обсуждать финансовые дела и перспективы компании. Да, завидная общность интересов…

– Вот так, – закончила Тельма свою речь и взглянула на часы. – Что-нибудь пояснить?

Глэдис задала несколько вопросов, стараясь показать знание дела.

Выяснилось, что работать она будет в комнате, находившейся поблизости, и подчиняться непосредственно Тельме.

– Мистер Редгрейв… Ларсон не вмешивается в дела компании. Он отдал все бразды правления мне, – заявила Тельма с важным видом. – Честно скажу, ситуация с твоим трудоустройством весьма необычна, и вообще я категорически против кумовства. Ларсон сказал, что принимает участие в твоей судьбе и его дело – предоставить тебе работу. Он считает, что тебе полезно поработать со мной… – Глэдис слушала, стараясь удержать на лице вежливую улыбку. – Он рассказывал, что вы вместе росли. Но знакомство с ним не дает тебе никаких преимуществ. Не думай, здесь к тебе не будут относиться как-то по-особенному из-за этого.

– Я не жду ничего подобного, – ответила Глэдис, продолжая улыбаться, но у нее уже челюсти спело от этой деланной улыбки.

– Очень хорошо. И еще одно, что необходимо обсудить сейчас, с глазу на глаз. Ты считаешь приличным жить в его квартире?

Тельма подождала ответа, но Глэдис не решилась сказать что-либо, поэтому та продолжала:

– Ты – молодая девушка, тебе вряд ли понравятся некоторые ограничения в свободе, что неизбежно в подобной ситуации. Я объяснила это Ларсону, и мы решили, что тебе стоит подыскать отдельное жилье, раз вопрос с работой уже решен.

Она говорила так, словно они с Ларсоном – неразлучная парочка, два голубка, которые делятся сокровенными мыслями и принимают совместные решения во всем. Глэдис так и подмывало спросить, каковы же их отношения. Но, конечно же, она сдержалась.

– Ларсон ничего не говорил мне об этом, – сказала она. – Я, разумеется, не собиралась злоупотреблять его гостеприимством.

Тельма улыбнулась.

– Я понимаю. Ведь тебе захочется приглашать в гости мальчиков…

– Мальчиков? У меня нет никаких мальчиков.

Тельма встала.

– Так появятся, – сказала она с уверенностью, приняв участливый вид. – Я помню себя в твоем возрасте – мальчики, новые наряды, вечеринки. Так было здорово!

Глэдис с трудом могла представить, как Тельма Фокс хихикает с мальчиками или напивается на вечеринке. Она – особа не того типа, чтобы позволить себе настолько расслабиться.

– Уверена, ты будешь нас частенько видеть вместе, но мы с Ларсоном покажемся тебе очень скучными.

– А почему я буду часто видеть вас вместе? – с невинным видом спросила Глэдис.

– Потому что мы сотрудники и у нас много общего. Мы встречаемся, чтобы обсудить дела, – резко ответила Тельма.

– Боюсь показаться грубой, но Ларсон не сказал, что вы его частая гостья.

То ли Глэдис показалось, то ли красивое личико Тельмы вдруг перекосилось и превратилось в злобную гримасу, буквально на долю секунды.

– Он очень скрытный, – поспешила парировать Тельма. – Но и в мои правила не входит обсуждение личных дел с подчиненными. Поэтому предоставляю тебе возможность поразмыслить самостоятельно на этот счет. Хотя в твоем возрасте, – произнесла она слащаво, – мысли могут быть заняты совсем другим.

Глэдис хотела заметить, что их разница в возрасте не столь значительна, но промолчала, боясь оказаться бестактной. Именно отсутствие такта послужило причиной ее последнего увольнения, поэтому прикусить язык.

– Ну, а теперь прошу извинить, дела… У меня важная встреча буквально через полчаса, – заявила Тельма.

Глэдис встала и направилась к двери. Но, оказалось, начальница намерена показать ей рабочий кабинет. Столкнувшись в дверях с Тельмой, Глэдис снова почувствовала себя толстой и неуклюжей. На самом деле она никогда не стеснялась своего роста, но именно сейчас захотелось стать ниже – тогда не пришлось бы смотреть на эту миниатюрную блондинку как бы свысока.

Проследовав за Тельмой в кабинет, Глэдис увидела молодого человека примерно ее возраста. Он выглядел абсолютно несерьезным – рыжий, весь в веснушках, да еще с таким выражением лица, будто вот-вот расхохочется.

– Стивен введет тебя в курс дела, – сказа! Тельма и нахмурилась, увидев в пепельнице дымящийся окурок.

Когда за ней закрылась дверь, Стивен обратился к Глэдис:

– У нее навязчивая идея – заставить меня бросить курить. Даже посылала пройти курс лечения, но я наотрез отказался. Надеюсь, ты не будешь против? Вообще-то я не злоупотребляю курением, но стоит мне взять сигарету, как входит Тельма.

Глэдис облегченно вздохнула, поняв, что с pыжеволосым Стивеном она поладит.

– Да, тебе явно не везет, – согласилась она.

Они занялись работой. Стивен терпеливо и добросовестно вводил ее в курс дела, скрупулезно объясняя детали. Он показал ей таблицы и графики, различные документы. Глэдис все схватывала буквально на лету и порадовалась тому, что ничего не забыла.

Перед ней открывалось довольно широкое поле деятельности, работа обещала быть интересной, не в пример предыдущей. Предстояло заниматься не только экономическими вопросами, но и многими другими, что значительно расширяло возможности профессионального роста. Понравилось Глэдис также и то, как все здесь было организовано четко и ясно. Естественно, пришлось признать, что в этом прежде всего заслуга Тельмы. Ее компетенции и таланту руководителя можно позавидовать Она не просто возродила компанию, но и внедрила новый стиль руководства, новый подход и новые методы.

Тельма, бесспорно, достойна уважения, сказала себе Глэдис, сидя вечером у телевизора. Удобно устроившись на диване, она вспоминала сегодняшний рабочий день, и больше всего думала о Тельме Фокс, которая, конечно же, профессионал высокого класса, да к тому же красавица. Что ни говори, столь привлекательная внешность наверняка производит впечатление на клиентов, любой клиент обалдеет от нее, а это только ей на руку.

Глэдис перевела взгляд на столик, где стоял приготовленный ею самой ужин. Пользуясь отсутствием Ларсона, она решила поупражняться на кухне – там так просторно, полно всяких приспособлений, которые ускоряют и облегчают готовку. Ей даже стало интересно, только не хватало знаний в области кулинарии.

Впервые за долгое время Глэдис отказалась от привычек жевать на ходу что попало, обедать гамбургерами и чипсами. Правда, иногда раньше, под настроение, она готовила себе что-нибудь по рецепту из книги, но это блюдо даже по виду не было похоже на аппетитную иллюстрацию, а уж о вкусе и говорить нечего. Кулинарную книгу ей подарил отец на день рождения, пожелав успехов на этом нелегком поприще. Он еще добавил с улыбкой, что е екак будущую жену ожидает настоящая битва с кастрюлями, сковородками и продуктами, поэтому надо хорошо подготовиться.

Глэдис попробовала цыпленка с овощами. Вкусно. Но тут вдруг ей снова вспомнилась Тельма с ее великолепной фигурой! Сразу расхотелось есть, и девушка отодвинула тарелку.

Пора наконец заняться собой, и не только внешностью. Собираясь в Лондон полгода назад, она ставила перед собой определенные цели, про которые со временем забыла. Теперь же, после первого дня работы, Глэдис ощутила неожиданный прилив энергии, появился смысл в жизни, да и на себя она взглянула другими глазами. Во-первых, поняла, что может вполне справиться с ответственной и перспективной работой, а во-вторых… Больше никаких шоколадок!

Мысли ее вернулись к Тельме, которой удалось выразить многое, хотя и не впрямую. Она почти сразу дала понять, что Глэдис – незрелая и неопытная девчонка, которую Ларсон жалеет и опекает. Потом выяснилось, что ее присутствие в этой квартире весьма нежелательно для Ларсона и, как выяснилось, для Тельмы.

По ее намекам получалось, что квартира перестала быть для них с Ларсоном уютным гнездышком, раз здесь поселилась Глэдис, которая явно будет мешать уединению любовников. Но больше всего Глэдис разозлило то, что Ларсон, видимо, думает точно так же. Тельма неустанно повторяла «мы», «нам», «нас». Зачем ей врать? А почему Ларсон скрыл от Глэдис правду? Хорошо бы спросить его самого.

Нет, наоборот, хорошо, что его сейчас нет, а тс бы она наговорила лишнего. Через пару дней она успокоится, как следует все обдумает, чтобы не рубить с плеча.

Конечно, рассыпаться перед ним в благодарностях она не собирается, а если он ждет именно этого, то его постигнет разочарование. Да, он действительно спас ее, предоставил работу и приютил, но, будь у нее другой выход из этой трудной ситуации, она отвергла бы помощь Ларсона решительно и бесповоротно.

Прошло два дня. Глэдис втянулась в работу, и ей все больше и больше нравилось то, чем она занималась. Теперь ей было не понятно, почему она решила бросить бухгалтерское дело, когда приехала в Лондон. Может быть, была не уверена, что это – ее призвание. Сейчас сомнения исчезли, и работа приносила удовлетворение – ведь приходилось решать довольно широкий круг вопросов.

Она почти не видела Тельму, которая наведывалась только за тем, чтобы удостовериться – все ли идет нормально. Результаты ее устраивали вполне, во всяком случае замечаний она не делала. Но Глэдис поймала себя на том, что ее выводит из себя широкая американская улыбка и звучный голос начальницы. Однако теперь Глэдис научилась держать себя в руках, да еще делать совершенно непроницаемое лицо, поэтому проблем не возникало.

Со Стивеном ей работалось великолепно. Умный, сообразительный и очень способный парень, он помогал ей во многом, а потом постепенно перестал проверять Глэдис, отдав под ее ответственность расчеты. Она иногда решалась спорить с ним, и он прислушивался к ее мнению. Кроме того, Стивен развлекал ее бесконечными историями про свою девушку.

В общем, работа доставляла Глэдис удовольствие, и она летела в офис как на крыльях.

Глэдис сидела за своим рабочим столом и ела яблоко. Она не ушла на обеденный перерыв, так как предстояло сделать важные расчеты. Вообще она предпочитала оставаться в кабинете, когда требовалось довести дело до конца. Глэдис сосредоточенно глядела на лежащие перед ней документы, когда услышала, как открылась дверь.

Она даже не оглянулась, думая, что вернулся Стивен. Сейчас расскажет ей еще об одной неудачной встрече с Эмили. Схема их свиданий была стереотипной: сначала ссора, за которой следует бурное примирение, после этого снова обиды и новая ссора, а потом все повторяется вновь. У Глэдис уже сложилось впечатление, будто она знает обоих давным-давно.

– Привет! – раздался знакомый голос, и девушка вздрогнула. – Решил зайти посмотреть, как ты устроилась.

Глэдис понимала, что рано или поздно увидится с Ларсоном здесь, но не ожидала, что это произойдет именно сегодня. Появление его было столь внезапным, что она не могла не удивиться и, что хуже всего, не смутиться. Взглянув на него, приветливо улыбающегося, Глэдис густо покраснела.

– У меня все отлично, – скороговоркой произнесла она и довольно неуклюже поднялась из-за стола.

Вошла Тельма и встала рядом с Ларсоном, взяв его под руку – жест собственницы. Ларсон не обратил внимания на эту фамильярность, так, во, всяком случае, показалось Глэдис.

Глядя на эту пару, Глэдис с горечью отметила, что они действительно отлично смотрятся вместе.

– Мы идем обедать, – победоносно произнесла Тельма.

Странно, но она впервые сообщила своей подчиненной о том, куда направляется.

– Хорошо, – пробормотала Глэдис.

Она старалась не смотреть на Ларсона. Только недавно перестала сердиться на него, а сейчас того и гляди вспыхнет от гнева.

– Ты что, собираешься остаться здесь на обеденный перерыв? – удивленно спросил Ларсон.

Он пристально смотрел на Глэдис, и девушке стало не по себе.

– Я все время говорю ей, – заявила вдруг Тельма, не дав Глэдис ответить, – что нужно поразмяться и пройтись куда-нибудь, но она предпочитает перекусить за работой.

Глэдис впервые слышала о предложении «поразмяться» от Тельмы. Все эти четыре дня она радостно перекладывала на новенькую обязанности секретаря, радуясь, что во время перерыва кто-то остается на телефоне.

– Полезно немного отвлечься, – сказала Тельма участливо.

Она одарила Глэдис слащавой улыбкой – ну прямо заботливая мамочка. Глэдис стало так противно, что она едва сдержалась, чтобы не съязвить.

– А ты не пойдешь с нами? – спросил вдруг Ларсон. – Мы собрались в итальянский ресторан.

– Нет, – поспешила отказаться Глэдис, которой совсем не хотелось быть третьей лишней. – То есть спасибо за приглашение, но я не пойду. У меня полно дел, надо все сегодня же закончить.

– Слушай, Ларсон, – вмешалась Тельма, – не стоит заставлять бедную девочку идти с нами, раз она решила поработать. Такое рвение у молодежи необходимо только приветствовать.

Ларсон не слушал ее.

– Пошли, пошли, – сказал он. – Закончишь потом.

Интересно, кого больше не устраивает перспектива обеда втроем – меня или Тельму? – подумала Глэдис, глядя, как та мгновенно изменилась – поджала губы, и лицо стало каменным.

Глэдис встала и, нельзя сказать чтобы охотно, последовала за ними к лифту. Она заметила, как Ларсон решительным жестом высвободил свою руку, ему явно не нравилось проявление такой привязанности на людях. В лифте он вообще встал на почтительном расстоянии от Тельмы,

– Как тебе эта работа по сравнению с тем, чем ты занималась раньше? – поинтересовался Ларсон уГлэдис, когда они сели в такси.

– Очень интересная, – ответила она.

Ларсон смотрел на нее, буквально гипнотизируя взглядом. Глэдис почувствовала, как сердце се дрогнуло и даже дыхание перехватило. Она постаралась не показать вида, непринужденно откинулась на спинку сиденья, надеясь, что не проигрывает перед Тельмой, которая, положив ногу на ногу, выглядела нарочито соблазнительно – узкая короткая юбка подчеркивала изящный изгиб бедра.

– Конечно, ведь ты до этого работала в маленькой фирме, так? – спросила Тельма, повернувшись таким образом, чтобы как бы невзначай обнажить ногу еще выше.

– Да, в маленькой, но…

– Я поначалу сомневалась, – обратилась Тельма к Ларсону с очаровательной улыбкой, – справится ли Глэдис с работой. Ведь у нас целая сеть фирм, а это совсем другое дело, правда? Но она отлично работает.

– Спасибо. Но фирма, где я работала…

– Ну, а теперь, Ларсон, – продолжила Тельма, не обращая на Глэдис никакого внимания, – расскажи о своей поездке. Как там Нью-Йорк?

Она снова превратилась в деловую женщину.

– Стоит на месте, – сухо ответил Ларсон.

Он по-прежнему смотрел на Глэдис, и девушка уставилась в окно. Эта ситуация напомнила ей времена ранней юности, когда она случайно встречала Ларсона с одной из его подружек. Как было неприятно, да просто ужасно! Приходилось терпеливо раскланиваться, знакомиться с его пассией. И в этот момент она ощущала себя неуклюжей дурой по сравнению с очередной красоткой. Да к тому же вынуждена была наблюдать, как он обнимает эту куклу. Сейчас хоть этого не происходит!

– С кем встречался? – не унималась Тельма. – Ты видел Малколма? Я получила от него телеграмму несколько дней назад. Похоже, интересующая тебя сделка состоялась?

– Мы же не будем обсуждать наши дела сейчас, не так ли? – отрезал Ларсон.

Глэдис решила вмешаться. Она повернулась к ним и сказала:

– Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я редко езжу в машине и мне любопытно посмотреть на город из окна автомобиля. Оказывается, вокруг столько интересного!

А сама подумала – раз вы решили оказывать милости бедной девушке и считаете меня объектом своего сочувствия, то я и буду вести себя таким образом! Ларсон взглянул на нее и нахмурился.

– А я езжу по Лондону исключительно на машине, – заметила Тельма. – В метро так ужасно!

– Мне нравится! – заявила Глэдис. – Не очень, правда, приятно в час пик. Такая давка!

– Наверное, только молодежь может вынести толпу, – обратилась Тельма к Ларсону. – Ты согласен, Ларсон? Ну, не то чтобы я так уж стара, – она рассмеялась и кокетливо поправила волосы, – но терпеть не могу большого скопления людей. Мне кажется, это потому, что я выросла в Америке, где традиционно в семейном гараже стоят три машины. Общественный транспорт мне не знаком…

Такси остановилось у ресторана.

Поглядывая на спину Тельмы, идущей впереди, Глэдис подумала: вдруг эта маленькая блондинка споткнется на своих высоких каблуках и со всего размаху неуклюже шлепнется на тротуар! Вот будет картинка! Нет, целый спектакль. Глэдис чуть было не протянула руку, чтобы осуществить столь коварный план, но вовремя одумалась. Но даже воображаемый вид Тельмы, распростертой на земле в неприглядной позе, потешил ее немало.

Глэдис ужасно хотелось им назло заказать самые изысканные блюда, но она взяла только салат. Ларсон удивленно поднял брови, и она сделана вид, что не видит этого.

Наконец, когда обед завершился и Тельма направилась в дамскую комнату, Ларсон поверну к Глэдис и спросил:

– Черт возьми, что с тобой, Глэдис? Работа тебе нравится, это ясно. Почему же у тебя такой несчастный вид?

Спасибо за комплимент! – с горечью подумала Глэдис. Больше не нашелся что сказать!

– Да, я в восторге от работы, – ответила она, чувствуя, что краснеет. – Но мне не нравится, что ты заставляешь свою подругу нервничать…

– О чем это ты?

– Сам знаешь о чем!

– Я не телепат и понятия не имею, на что намекаешь. И, по правде говоря, не собираюсь играть в угадайку. Если у тебя есть какие-то претензии, скажи прямо, не темни.

– Я не темню!

– Тогда прекрати дуться!

– Я не дуюсь.

– Нет? Да ты и пару слов не сказала, за обедом! А когда тебя о чем-то спрашивали, отвечала односложно и смотрела в тарелку со своим дурацким салатом. Как это назвать?

– Ладно! Признаю, что не пришла в восторг от столь великодушного приглашения! Раз у тебя с ней свидание, при чем тут я? Ты, впрочем, не заметил, что Тельме было неприятно, когда ты пригласил меня пообедать.

– Свидание? Что за ерунда? Твои фантазии на этот счет становятся просто навязчивой идеей, Глэдис.

Он отпил глоток джина, поставил стакан и удивленно посмотрел на Глэдис. Она же продолжала:

– Значит, ты плохо знаешь женщин, несмотря на столь богатый опыт. Да это же совершенно очевидно – Тельма была категорически против моего присутствия на обеде! Она хотела побыть с тобой наедине, ей не нужен был третий лишний, тем более я.

– Побыть со мной наедине? Возможно, ты неправильно поняла – мы собирались обсудить некоторые детали моей поездки. Только и всего.

– Неужели? – иронически заметила Глэдис, но этот разговор стал ей неприятен.

Она смутилась – может быть, действительно, ей все это показалось, а она чуть не устроила Ларсону сцену? Тот же с усмешкой наблюдал за ней.

– Если ты была влюблена в меня, Глэдис, это не значит, что все женщины на свете последовали твоему примеру.

– Я вовсе не влюблена! – воскликнула она в испуге.

–  Ясказал «была», в прошедшем времени, – подчеркнул Ларсон, все еще усмехаясь. – Ты сама призналась, что я тебе не нравлюсь, а особенно тебе неприятны некоторые мои качества: высокомерие, эгоизм и… что там еще? Ах, да! Ядовольно красив, а это не в твоем вкусе. – Глэдис молчала. – Хотя, возможно, я ошибаюсь в оценке сложившейся ситуации, – продолжал он, потирая ладонью подбородок и поглядывая на девушку. – В последнее время ты махнула на себя рукой, затем пришло время самооценок, тут-то твое уязвленное самолюбие и нашло выражение в ревности к Тельме. Она, кстати, очень красивая женщина.

Глэдис мысленно продолжила его речь: «Такой, как она, тебе не стать никогда!» Только папа, считал ее красивой, но кто же полагается на мнение родителей?..

Ларсон жестом подозвал официанта, неотрывно глядя на Глэдис.

– Похоже, я попал в точку своим предположением, – сказал он.

– Черта с два! Ты настолько далек от истины, что даже представить не можешь, – воскликнул Глэдис в сердцах. – Все дело в том, что Тельме, видимо, слишком многое известно о причинах моего поступления на работу…

– Разве это секрет?

– Я не желаю, чтобы меня обсуждали за моей спиной!

– Послушай, я устал от твоих приступов гнева по каждому пустяку!

– Пустяку? Ты считаешь, что поступаешь правильно, раструбив всем о том, как ты мне сочувствуешь? Все, оказывается, должны знать, что ты исполнил свой моральный долг по отношении к сироте, которой предоставил жилье и работу!

– Не испытывай моего терпения, Глэдис!

– Приношу глубочайшее извинение! – произнесла она с демонстративным поклоном. – Я считаю, что мне действительно пора подыскать себе квартиру.

В этот момент Тельма вышла из дамской комнаты и направилась к столику.

– Вот что, – сказал Ларсон, наклонившись к Глэдис. – Не время и не место обсуждать это. Поговорим позже, дома. Я приду к восьми надеюсь, к этому времени ты угомонишься и 6удешь способна рассуждать здраво.