Текст книги "Волшебные сказки Швеции (илл. Йона Бауэра)"

Автор книги: Хелена Нюблум

Соавторы: Анна Валенберг,Сирус Теодор Гранер,Эльза Бесков,Альфред Смедберг,Вальтер Стенстрём,Хельге Челлин,Ольга Мяэотс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Старуха троллиха и большая королевская стирка

Эльза Бесков

Совсем не стало троллям в Большом лесу житья от людей! В прежние времена, когда старый тролль был молод, на семь миль в округе не сыскать было человеческого жилья. А теперь дома на опушке вырастали как грибы, и новые поселенцы сразу принимались рубить деревья, освобождая место под пашню. Люди делались всё смелее и всё решительнее наступали на владения троллей.

Почтенный тролль впадал в ярость, стоило ему заслышать стук топора и почуять запах дыма с захваченных людьми мест, аромат жареного мяса или кофе, долетавшие из крошечных домишек. А вот троллихе, сказать по правде, эти запахи очень даже нравились, но она это скрывала и всякий раз, когда муженёк заговаривал об этом, фыркала: «Тьфу, гадость!» Хотя сама частенько в сумерках прокрадывалась к человеческому жилью, чтобы подышать чудесными ароматами, заглянуть в окошки и посмотреть, чем там заняты люди.

В довершение всех бед троллям становилось всё труднее добывать себе пищу. В старые добрые времена в лесу было полным-полно всякого зверя: волков, медведей и лис, так что у троллей всегда было вдоволь копчёной медвежатины, котлет из волчатины и похлёбки из лисьих хвостов. Однако теперь коварные людишки понаставили силков и капканов, и дичи в лесу поубавилось.

Да что там! Сама старуха троллиха, которая с недавних пор повадилась тайком наведываться в овчарню – посмотреть, нельзя ли там поживиться чем на завтрак, – угодила в капкан и чуть хвоста не лишилась!

Старуха троллиха частенько в сумерках прокрадывалась к человеческому жилью, чтобы подышать чудесными ароматами

Стоило ли удивляться, что лесному зверью это надоело, и они перебрались в другие места.

А пуще всего досаждали старому троллю собаки. Ни будь у людей этих лающих бестий, он бы мог при случае поживиться лакомой скотинкой. Но как быть, если так и норовят укусить за пятки или вцепиться в хвост? Нет, такое терпеть невозможно! И большинство троллей постепенно подалось на север.

В конце концов остались в Высокой горе только старый тролль со своей старухой и сынком. Но он твёрдо решил, что не двинется с насиженного места. С какой стати покидать ему свою собственную гору, где его род жил уже три тысячи лет! Тролль был так сердит, что впадал в раж, стоило старухе только заговорить о переезде. Никогда прежде не бывал он таким несговорчивым и ворчливым, и в конце концов вообще решил жить затворником, а жена с сыном пусть добывают еду, как умеют.

И вот однажды произошло неслыханное: люди добрались до горы тролля! Молодой парень вырыл рядом с Высокой горой яму, чтобы жечь уголь, и решил, что нашёл медь. Он позвал на подмогу дружков, и те принялись бурить гору.

При первом же взрыве старый тролль лопнул от злости, и осталась от него лишь куча камней да всякого хлама. Старуха троллиха и её сынок остались одни-одинёшеньки без крыши над головой. В горе им дольше жить было нельзя, раз бесстыдные люди принялись там всё взрывать.

– Надо перебираться подальше в глушь, – сказал сын.

Однако старуха об этом и слышать не хотела. Она уже всё обдумала: как-никак, давно этого ждала, только не решалась сказать старому троллю. Чем чаще она ходила нюхать запахи кофе и жареного мяса, чем дольше стояла под окнами, тем больше утверждалась в мысли, что куда приятнее жить по-людски. И постепенно в её крепкой голове созрел план.

У лесного озера в полумиле от Высокой горы стояла старая заброшенная изба. Никто не жил там по меньшей мере лет шесть, с тех пор как умер прежний хозяин. Вот туда-то они с Друлле и переберутся! Подвяжут хвосты и нарядятся в человечью одёжу. Старуха насобирала уже целую кучу такой одежды: недаром она что ни вечер наведывалась к людскому жилью. Вот она и пригодилась! Теперь они станут варить себе кофе и жарить сочное мясо, точь-в-точь как люди. Однако сначала надо раздобыть несколько маленьких кругляшков, которые люди называют деньгами. И как это сделать, троллиха тоже придумала.

В двух милях на север на хуторе Стенбака жила крестьянка, которая зарабатывала себе и своим детям на жизнь тем, что обстирывала соседей. Троллиха часами простаивала у пивоварни, наблюдая, как женщина кипятила там бельё, так что она знала, как надо стирать. А ещё она видела, что прачка получала за свою работу те твёрдые кругляшки, которые назывались деньгами, и потом посылала детей в лавку обменять их на кофе, муку и мясо. Старуха троллиха всё как следует разглядела: какие в лавке товары и как себя там вести.

Большой котёл, что был в хозяйстве троллей, прекрасно подходил для стирки, а если насыпать туда волшебного порошка, то бельё без всяких хлопот станет белее снега: на то ты и тролль, чтобы не утруждать себя работой! Это вам не то что сидеть в пещере да грызть сухие заячьи лапы!

Молодой тролль не привык столько думать за раз: он было опешил от мамашиных планов, схватился за голову лапищами и задумался. Однако в конце концов мысль о жареном мясе пересилила все прочие. И когда наступил вечер, старуха троллиха и её сынок выбрались из горы. Котел они несли вдвоём на шесте, а прочие пожитки – в котомках за спиной. Так они и прокрались к избушке у лесного озера, чтобы начать жить как люди.

А пуще всего досаждали старому троллю собаки

А на следующий день вечером раздался стук в дверь кухни дома священника, и на пороге появилась отвратительная старуха: капюшон скрывал её глаза, а плащ – руки. Она остановилась на пороге и поклонилась.

– Я бедная женщина, – запричитала она, – мы с сыном живём в избушке в лесу и едва сводим концы с концами. Может, господа позволят мне постирать что-нибудь для них?

И вот случилось так, что как раз в это время в доме пастора было дел невпроворот: там ждали важного гостя издалека, так что надо было всё прибрать, наварить пива и приготовить угощение. Пасторша только что пожаловалась, что просто не знает, как успеть ещё и с большой стиркой, которая была намечена на эту же неделю. Кухарка сбегала за хозяйкой, и было решено поручить бедной старушке, искавшей работу, перестирать пасторское бельё. Уговорились, что плату назначит сама хозяйка, когда получит бельё назад и убедится, что оно белое и целое.

Старуха троллиха отправилась домой страшно довольная. На следующий день ещё до рассвета они с сыном вытащили старую тачку, которая стояла в сарае, и привезли домой бельё с пасторского хутора.

Благодаря волшебному порошку всё великолепно отстиралось. Когда пасторша через несколько дней получила назад свое бельё – сухое и белоснежное, – она осталась очень довольна. Да эта прачка просто находка! И к тому же её работа обходилась так дешево! Хозяйка сама назначала цену, а старуха не умела считать и была благодарна любой монетке, какую получала.

Никогда прежде не бывал тролль таким несговорчивым и ворчливым

Пасторша рассказала о прачке из леса ленсманше [1]1
  Ленсман – в Швеции и Финляндии представитель полицейской власти в пригородах и сельской местности. – Примеч. ред.


[Закрыть], купчихе и многим зажиточным крестьянкам, так что вскоре у троллихи не было отбоя от заказов.

Для троллей настали счастливые времена. Кофе варили дни напролет, и на сковороде постоянно скворчало мясо.

Хлопот со стиркой было немного. Достаточно было налить в большой котёл воды, поставить его на огонь и бросить волшебный порошок. Стоило потом опустить туда бельё, как оно вмиг становилось белоснежным. Тогда его отжимали и вешали сушиться. Даже полоскать его не нужно было! А если погода была сырая и бельё плохо сохло, троллихе достаточно было лишь несколько раз взмахнуть своим старым волшебным передником, который она приберегла с прежних времён, и – свишш! – поднимался ветер, и всё высыхало за пару часов.

Тролли так разбогатели, что завели лошадь с повозкой, чтобы развозить бельё, а Друлле купил себе в лавке шейный платок – зелёный в красный горошек.

Случилось так, что король повелел построить себе в том лесном краю дворец. У королевы было слабое здоровье, вот и решили, что замечательный лесной воздух пойдёт ей на пользу, и с наступлением лета она переехала туда с дочкой-принцессой, которой было всего несколько месяцев от роду.

Как-то раз королевская фрейлина заглянула в гости к пасторше. В разговоре зашла речь о старушке прачке и её сыне: они были такие безобразные и такие стеснительные, а как смешно пугались собак! Зато отлично и быстро стирали, да к тому же и дёшево, так что не надо больше возиться со стиркой дома.

Когда наступил вечер, старуха троллиха и ее сынок выбрались из горы. Котел они несли между собой, на шесте

Эта новость очень заинтересовала фрейлину. Она отвечала за всё королевское хозяйство и получала на расходы определённую сумму на год, так что была не прочь чуть-чуть сэкономить, чтобы добавить себе лишнюю монетку. Пасторша заверила гостью: чудо-прачке можно без боязни доверить даже самое тонкое бельё, – и фрейлина милостиво заявила, что, пожалуй, у неё тоже найдётся работа для бедной старушки.

Представьте себе удивление троллей, когда их позвали в королевский дворец! Друлле-то не больно этому обрадовался – он побаивался королевских гончих, – но всё же повязал новый шейный платок, натянул шляпу на чёрный вихор и отправился в путь на своей громыхающей телеге. К счастью, всё обошлось без приключений, и он возвратился домой с королевским бельём.

Увидала старуха троллиха крошечные одёжки принцессы, и у неё голова пошла кругом от этакой красоты. Никогда в жизни не видела она таких махоньких пелёнок и таких миленьких вышитых распашонок и сорочек! Старуха несколько часов кряду простояла, вертя на длинном кривом пальце малюсенькие одёжки, а потом крикнула сыну, чтобы он тоже пришёл полюбоваться, но тот ничего не смыслил в подобных вещах.

– Полюбуйся, Друлле, такие вот распашонки станет носить и твой малыш, когда ты женишься, – шепнула троллиха и пихнула сына в бок.

– Что ж, – проворчал тролль, – пожалуй, они придутся впору тролльчатам.

– Тролльчатам! – взъярилась старуха. – Неужто ты собираешься жениться на троллихе? Теперь, когда мы почти выбились в люди?! Ну уж нет! У тебя будет миленькая беленькая жёнушка с длинными золотистыми волосами и самые славные маленькие светловолосые детки! Баю-бай, баю-бай… – запела она и принялась раскачивать одёжки на своих ручищах.

– Ах, не заносись больно высоко! – сердито прошипел тролль и пнул бочку для воды так, что та расплескалась. – Ну кто за меня пойдёт?!

Однако уж если троллиха что вбила себе в голову – нипочём не отступится. И она спрятала пару принцессиных сорочек к себе в сундук.

– Да не забудь, как станут считать постиранное, отвести людям глаза, – предупредила она сына, когда тот собрался везти бельё назад во дворец. – Чуток тролльей премудрости и тебе достался.

Пришлось Друлле повторить заклинание, которое он должен был бормотать, пока люди будут считать бельё.

И всё шло хорошо. Каждую неделю тролль привозил бельё из замка, и всякий раз старуха припрятывала какую-нибудь одёжку, но при подсчёте никто этого не замечал. Но вот прошло несколько недель, и королевская нянька доложила фрейлине, что дорогие одёжки принцессы странным образом пропадают. Не иначе кто-то из слуг крадёт их, ведь из стирки-то всё возвращается в целости и сохранности.

Подозрения пали на молоденькую девушку-сироту по имени Инга, которая чинила бельё и пришивала пуговицы и ленточки на одежду принцессы. И хотя та отрицала свою вину, ей не поверили: ведь никто больше не имел доступа к одежде. А когда у неё в каморке нашли несколько рубашечек, которые девушка взяла туда, чтобы зашить, это посчитали доказательством её вины, и бедняжку с позором выгнали из замка.

В отчаянии побрела она по тропинке куда глаза глядят – лишь бы оказаться подальше от замка, где на неё возвели напраслину. Во всём мире не было у неё никого, к кому бы она могла обратиться за помощью. Да и кто захочет принять воровку!

В конце концов, поздним вечером, Инга оказалась у того самого лесного озера, где стояла избушка троллей. Она подошла к берегу и склонилась над зеркальной гладью. Уж лучше ей утонуть в этой глубокой прохладной воде и никогда больше не видеть людей!

Но тут она почувствовала, как кто-то потянул её за юбку. За её спиной стояла отвратительная старуха в чёрном платке. Она улыбалась ей своим широким ртом, а её маленькие глазки приветливо подмигивали испуганной девушке.

– Негоже стоять тут на холоде так поздно вечером, – сказала старуха хриплым голосом, – пойдём ко мне в избушку, там обогреешься.

Девушка испугалась старухи, но всё же пошла за ней следом. Она даже обрадовалась, что хоть кто-то пригласил её к себе в дом.

Когда Инга вошла в избу и увидала парня с чёрной косматой чёлкой, она догадалась, что оказалась в доме той самой прачки из леса, и почувствовала себя увереннее. Так что, когда старуха пригласила её остаться жить в избушке и помогать по хозяйству, девушка с благодарностью приняла предложение – идти-то ей было некуда.

Конечно, многое ей показалось странным – и в старухе, и в её сыне. Впрочем, если жить так одиноко, в глуши, вдали от людей, у любого, поди, появятся странности.

Она подошла к берегу и склонилась над зеркальной гладью

Но к ней хозяева относились с искренним радушием. Хотела было Инга помочь старухе со стиркой, но та ей не позволила, сказала, что руки у неё слишком нежные и белые для такой работы. А вот если бы она согласилась готовить им еду – такую, как варят в домах там, в деревне, – их бы это очень порадовало.

И девушка стала варить хозяевам кашу и молочный суп, жарить мясо, печь блины со сметаной и хлеб. Старуха с сыном не могли на неё нарадоваться. А ещё она немного прибралась в доме – в своей крошечной каморке и на кухне, где спали старуха с сыном, так что в конце концов всё вполне сносно устроилось.

Одна беда – едва троллиха увидала девушку, когда та, такая стройненькая и светленькая, стояла на берегу, сразу же решила, что лучшей невесты для её сынка не сыскать, и тут же ему так и сказала. Друлле не больно-то слушал старухины речи, но чем больше сам приглядывался к Инге, тем больше чувствовал, что мать права.

Он мог часами сидеть в своём углу на кухне, наблюдая за тем, как девушка хлопотала по дому. Мрачный неотрывный взгляд его тёмных глаз был для Инги настоящим мучением. Странный парень казался ей похожим на жалкого пса, который привык к побоям, но жаждал ласки. И всё же ей легче было быть ласковой с собакой, чем с этим парнем, который вызывал в ней необъяснимое отвращение. Он же стремился всячески ей угодить. Стоило Инге только чего пожелать, как он мчался исполнять любую её прихоть. Но от этого ей только ещё тошнее становилось.

Как-то раз Инга шла по лесу и размышляла о своём житье-бытье, а ещё о странном поведении старухи и том, как та иногда на неё посматривала. «Жить с ними под одной крышей становится всё тяжелее, – думала девушка, – но куда же мне уйти?»

И тут встретился ей на лесной тропинке молодой королевский егерь. Его-то она больше всего боялась повстречать!

Когда девушку, словно воровку, прогоняли из замка, ей горше всего было думать, что и этот юноша, который так приветливо и любезно разговаривал с ней, когда она сидела и шила в королевском саду, решит теперь, что она и в самом деле воровка.

Инга поспешила свернуть на другую тропинку, однако юноша догнал её.

– Добрый день, фрекен Инга, – сказал он, – я так долго тебя искал, хотел сказать, что верю – ты невиновна и обвинили тебя напрасно!

Девушка остановилась и посмотрела на охотника, на глазах её навернулись слезы – надо же, хоть один человек поверил в её невиновность!

– Пойдём со мной, – попросил он. – Я отведу тебя

к моей матушке, а через несколько лет, когда заживу своим домом, мы поженимся.

Однако Инга только головой покачала:

– Твоя матушка не захочет принять меня: не о такой жене мечтает она для своего сына. Если ты женишься на мне, то разрушишь своё будущее. Но все же спасибо, что ты мне веришь!

Молодой охотник попытался было удержать девушку, но та торопливо скрылась в лесу.

Тролль, который по привычке следил издалека за Ингой, спрятавшись за валуном, видел, как она разговаривала с егерем. Он очень закручинился и вернулся домой с поникшей головой.

Тем временем в избушке старуха троллиха с восхищением рассматривала крошечное платьице принцессы из тончайших кружев, лёгких, словно паутина.

– Ты только полюбуйся! – сказала она сыну. – Представь, как мы наденем такую красоту на твою с Ингой детку!

И тут тролль прошипел со злостью:

– Помолчи лучше, разве захочет она в мужья такого, как я? Нет, ей подавай стройного, а не горбатого, да с зелёной бархатной шляпой с перьями. Полюбуйся на мою чёрную чёлку и широкий рот, на мои огромные волосатые лапищи! – закричал он и с отчаяния так боднул головой стену, что всё в доме задрожало.

– Ну-ну, – сказала старуха, – я всё улажу. А ты отправляйся-ка в замок, отвези бельё, да не забудь, когда станут считать постиранное, отвести людям глаза, потому что это платьишко я оставлю себе.

Она сунула платье в сундук и захлопнула крышку. С тех пор, как в замке обнаружили пропажу, троллиха не осмеливалась брать принцессины одёжки, но на этот раз просто не могла расстаться с полюбившимся ей платьицем.

Тролль уехал, а в избу вернулась Инга.

– Послушай, крошка, – ласково заговорила с ней старуха, наклонив голову, – как ты посмотришь на то, чтобы вам с моим Друлле пожениться? – И, заметив ужас в глазах девушки, поспешно добавила: – Подойди-ка сюда, голубушка, я тебе кое-что покажу. – И она с таинственным видом открыла сундук.

Ну, теперь уж девчонка не устоит, думала троллиха.

– Видела ли ты когда такую красоту? Вот в чём будут ходить твои детки, когда вы с Друлле поженитесь.

Инга вскрикнула от ужаса:

– Это же одежда принцессы!

– Ну-ну, – проворчала довольно троллиха, – и что такого?

– Но, матушка, – возмутилась Инга, – разве ты не понимаешь, что это воровство?

– Воровство, – со злостью повторила старуха, – люди вечно так странно говорят – всяк берёт то, что плохо лежит.

– Разве ты не знаешь, что воровство – это страшный грех? – спросила Инга в испуге.

– И слушать ничего не желаю! – прошипела старуха. Она бросила на Ингу гневный взгляд, потянула к себе маленькие сорочки и сунула их назад в сундук. Но от резкого поворота у троллихи развязался хвост, и, когда она склонилась над сундуком, Инга ясно его увидала.

У девушки ноги подкосились от ужаса, она опустилась на скамью, не в силах пошевелиться. Старуха с досадой закрыла сундук и вышла из дома, волоча за собой хвост.

– Приготовь кофе к моему возвращению, – крикнула она в дверях, – а я пойду постираю.

Только троллиха ушла, Инга выскочила из избушки и бросилась в лес. Ей хотелось убежать подальше от жилища троллей. Девушка всё ещё дрожала от страха: ведь она так долго прожила с троллями под одной крышей!

Плача, бежала она, не разбирая дороги, и вдруг столкнулась с молодым егерем. Тот бродил по лесу в печали и горевал, что Инга его оставила. Но на этот раз она от него не убежала. Дрожа как лист, девушка прижалась к охотнику и прошептала: «Спаси меня от троллей!» Увидев же, как юноша схватился за меч, готовый броситься на её защиту, она всё же опомнилась.

– Нет-нет, не причиняй им зла! – взмолилась она. – Они были добры и приютили меня, когда я осталась без крова, одна-одинёшенька.

Тогда егерь снова попросил Ингу пойти с ним к его матери, и на этот раз девушка не стала упираться: она слишком устала, чтобы перечить. Мать молодого егеря была добрая и умная женщина. Она сразу увидела, что Инге нужна забота, не стала задавать лишних вопросов, а уложила её в постель и ухаживала за ней, как за родной дочерью.

Тем временем тролль явился на королевский двор мрачнее тучи. Молодой егерь не выходил у него из головы, так что, когда стали считать бельё, он забыл пробормотать заклинание и очнулся от своих мыслей, лишь когда фрейлина во второй раз спросила его строгим голосом, где же крестильное платье принцессы. Тут-то Друлле смекнул, что опростоволосился.

– Ах, это… – сказал он и провёл рукой по чёлке, – да я, наверное, позабыл его, сбегаю сейчас домой и принесу.

Когда тролль добрался до своей избушки, то не нашёл там ни старухи, ни девушки. Он открыл сундук и стал в нём рыться: как тут узнаешь, какую пропажу с него требовали? Лучше уж отнести сразу несколько одежек, рассудил Друлле, пусть там сами выбирают! Схватив не-сколько рубашечек и пелёнок, он помчался назад.

Вернувшись на королевскую кухню, он показал одну пеленку:

– Вот эта?

Служанка в изумлении уставилась на него. Тогда он выложил и все прочие одёжки:

– Ну или вот одна из этих?

Служанка дала тайный знак поварёнку, чтобы тот позвал фрейлину – пусть поспешит на кухню. Но тролль ничего не замечал. Вдруг он почувствовал тяжёлую руку у себя на плече. Это были стражники, которых позвали, чтобы схватить вора и заточить его в башню.

Тут Друлле пришёл в себя и понял, что попался. В приступе ярости отпихнул он одного стражника, лягнул другого, да так, что те покатились в разные стороны. Сам же он вскочил в повозку и погнал в лес так, что искры из-под копыт полетели.

Не успели придворные прийти в себя и броситься в погоню, как тролля и след простыл. Когда же солдаты добрались до избушки у лесного озера, та оказалась пуста, дверь болталась на скрипучих петлях, а на верёвке висело бельё присяжного заседателя.

Тогда-то в замке вспомнили о бедной девушке, которую так незаслуженно обвинили в воровстве и выгнали прочь. Королева корила себя за строгость и велела искать бедняжку повсюду. Как же обрадовалась она, когда егерь сообщил, что знает, где девушка!

Юноше приказали немедленно оседлать коня и отправиться за ней. Когда Инга услышала, что воров нашли, но тролль и его мать скрылись, она страшно обрадовалась и сразу же выздоровела и охотно отправилась с егерем в замок. Королева приняла её с распростёртыми объятиями и поцеловала в обе щеки. Все наперебой хотели оказать девушке какую-нибудь любезность. Инге пришлось рассказать свою историю; выслушав её, королева сказала:

– Я хотела взять тебя с собой в город, выучить и сделать фрейлиной, но теперь ты вольна выбирать. Может быть, ты предпочтёшь выйти замуж за моего егеря?

И конечно, Инга выбрала именно это. Королева велела произвести юношу в старшие егери и построить для него охотничий домик с видом на лесное озеро, а избушку троллей сровнять с землёй.

И вот прошёл год. Как-то осенним вечером Инга с мужем сидели у очага и любовались на своего первенца, лежавшего на коленях у матери. Такой он родился красивый да милый!

Инга улыбалась счастливой улыбкой. Вдруг ей показалось, что она услышала за окном чей-то вздох. Она оглянулась и увидела за окном два печальных тролличьих глаза. Она вскрикнула, и муж бросился за дверь, но никого не нашёл – лишь вой ветра ответил на его оклик. Однако когда он хотел войти в дом, то заметил, как что-то белеет на пороге. Это был узелок с грязными одёжками принцессы.

Больше в том краю троллей не видели. Видимо, старуха с сыном перебрались вслед за остальными подальше в лесную глушь. Но Инга иногда их вспоминала и всякий раз желала им доброй жизни там, в горах, с другими троллями.