Текст книги "Улыбка для милой"

Автор книги: Хэдер Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Барри был не один. Он разглядывал того второго, который был в офисе, и пытался решить, что делать.

– Мэм… А это что? Ваш! имя Даун? Ну, что ж, Даун, если вас интересует мое мнение, вы несколько переборщили с помадой. – И он ущипнул ее.

В этот момент вошла Меган.

– Что здесь… Барри!

– Привет, Меган. Где твои друзья? – Он помахал, а Даун между тем завалилась на спину, немного покачалась, при этом шляпа и парик съехали набок. Барри поправил их.

– Две патрульные машины преследуют нарушителя. – Меган встала рядом с ним и уставилась на пластиковую надувную куклу. – Этот тот, кого мы видели?

– Меган, познакомься с Даун. Даун, это Меган. Она будет твоим офицером полиции на вечер. – Барри наслаждался произведенным эффектом, глядя, как рот Меган открылся и закрылся. У него имелись кое-какие приятные воспоминания об этом рте.

– Выходит… наш нарушитель не унес, а принес кое-что? – спросила она.

– Выходит так.

Меган покачала головой.

– Это противоречит всякой логике.

– Не так уж и противоречит. Посмотри под платьем.

Меган приподняла подол, ее глаза расширились, затем она засмеялась.

– Это впечатляет. Но зачем кому-то понадобилось приносить в офис конгрессмена Гэллоуэя надувную куклу мужского пола, одетую в женскую одежду?

Барри снял картонную табличку, которая гласила: «Привет, я Даун».

– Прекрати трогать улики! – Она прижала пальцы к вискам. – Итак, кто-то знает, что он переодевается и… это шантаж?

Барри воззрился на куклу.

– Возможно, это сделано для того, чтобы напугать его. Или пустить слухи.

Меган прошлась по периметру комнаты.

– Ты трогал что-нибудь еще?

– Нет. Но хотел бы.

Она стрельнула в него взглядом.

– Я бы хотел просмотреть несколько файлов, сдуть Даун и унести ее с собой.

Как он и ожидал, ужас промелькнул на ее лице.

– Трогать и уносить улики с места преступления?

– Тогда вот тебе компромисс. Я не трогаю файлы, но сдуваю Даун.

– Зачем?

– Потому что, Меган, следовать правилам в этом случае неправильно.

Он видел, как она силится переварить то, что идет вразрез с ее убеждениями.

– Я не говорю, что мы скрываем улику, я говорю, что мы просто выбираем, кому ее показать. Это не простое проникновение с целью грабежа. И тебе это известно. Это та вещь, которую мы покажем Гасу и Дереку и боссу твоего босса, а не патрульным копам и мелким репортерам.

Сине-красные огни запульсировали на закрытых жалюзи. Полицейские вернулись.

– Меган? Пора принять решение.

Меган взглянула на мерцающие огоньки.

– Черт бы тебя побрал, Барри!

Они обменялись пристальными взглядами, затем она поморщилась.

– Я задержу их. Бери Даун и уходи отсюда.

– Я люблю тебя. – И это была правда.

– Нет, не любишь. – Она достала свой значок и открыла дверь. – Просто тебе доставляет удовольствие развращать людей.

– И это тоже. – Но она его не услышала, потому что уже ушла.

Барри ухмыльнулся. Ну и дела! Он просто поверить не мог, что Меган, такая правильная, законопослушная, Меган, согласилась пойти на несоблюдение или даже нарушение правил. Насколько это сексуально? Возможно, развращение людей и правда доставляет ему удовольствие.

Барри схватил Даун и потянул за затычку. Отверстие было узким, а у него не было времени ждать, когда кукла сдуется. Оглядевшись, он увидел на столе ножницы, схватил их и проткнул куклу, пытаясь при этом не думать о Гэллоуэе. Прижав к себе пластик, он смял куклу вместе с одеждой и выскользнул через заднюю дверь в переулок. Снаружи он внимательно прислушался, и с улицы до него долетели приглушенные голоса. Меган и копы. После того как он спрячет Даун, стоит ли и ему спрятаться, или лучше показаться? Им с Меган надо было скоординировать свои действия.

Голоса стали громче. Полицейские вошли в офис. Барри решил незаметно обойти здание сзади. Дойдя до конца аллеи, он сунул куклу в мусорный контейнер, затем прокрался вдоль фасадов других зданий к тому месту, где они с Меган прятались в кустах.

Он увидел, что Меган стоит снаружи, возле дверей в офис Гэллоуэя и высматривает его, Барри, стараясь делать это незаметно. Подъехала вторая патрульная машина, и она пошла по тротуару ей навстречу. Ее волосы блестели в лунном свете, как и майка в вырезе кофты. Она пожестикулировала, затем сунула большой палец в передний карман своих джинсов, и Барри улыбнулся несоответствию такой чисто мужской позы и этих волос и груди.

Но в этом была вся Меган. Наблюдая, как она стоит там, вся в лунном свете, разговаривает с копами и прикрывает его, он подумал, что еще никогда она не выглядела такой сексуальной.

Он испорченный. Окончательно и бесповоротно испорченный тип. И намерен сделать ее такой же.

Он нагнулся и пошарил руками в поисках чего-нибудь, что можно бросить. Единственное, что удалось найти, был комочек мульчи на клумбе, поэтому он бросил его на тротуар. Затем еще один.

Только с пятого раза Меган заметила коричневый комочек, приземлившийся на асфальт. Она попятилась в его сторону, и, когда оказалась в пределах досягаемости, он схватил ее, рывком прижал к себе и затащил в кусты.

Он зарылся лицом в изгиб ее шеи и вдохнул.

– Ах, Барри, – простонала она.

– Скучала по мне?

– Я чувствую себя такой живой! Я нарушила правила, и… мне это нравится! – По ней пробежала волна трепета. – Адреналин бурлит, мое сердце бьется, как сумасшедшее, а нервы прямо звенят… ты тоже это чувствуешь, да?

– Я чувствую волнение.

Она повернулась в его руках. Это вызвало волнение иного рода.

– Это не просто волнение. Я чувствую возбуждение. Это так здорово! – Она обвила его руками за шею и прижалась быстрым, горячим поцелуем к его открытому рту, пробежав ладонями по его груди. – Почему ты не говорил мне, что это так здорово?

Барри пытался справиться со своим собственным возбуждением.

– Кто ж знал, что тебя так легко сбить с пути истинного? – Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Но Меган отшатнулась, словно их облили холодной водой.

– Мы ведь поступаем правильно, да? Я имею в виду, неправильно, но ради правого дела?

– Да, ради правого дела. Несомненно.

– Они будут меня искать.

– Это я буду тебя искать. – Он потянулся к ней. Меган сдержала его и бросила взгляд через плечо.

– Где Даун?

– Меган, забудь о Даун. Ты не можешь вот так поцеловать парня и уйти как ни в чем не бывало.

– Барри, не смотри на меня так. – Она произнесла эти слова чуть слышно.

– Ты смотришь на меня точно так же.

– Знаю.

Он мог протянуть руку и прикоснуться к ней, и она бы принадлежала ему. А потом возненавидела бы.

– Хорошо. – Наполнив легкие ночным воздухом, он стиснул руки в кулаки. – Кукла в мусорном контейнере. Дай мне твои ключи, и я сгружу ее в твой багажник.

– Я не хочу ее… это… в моем багажнике.

– Ты хочешь, чтобы они нашли ее, когда будут обыскивать переулок?

– Ты прав. – Поморщившись, Меган вытащила ключи из кармана. – Только смотри, чтобы они тебя не увидели.

– Я тень в ночи, – пообещал он. – А, кстати, как ты объяснила им, почему ты здесь оказалась?

– Я сказала, что ты живешь здесь неподалеку и я подвозила тебя домой, потому что у тебя сломалась машина. Остановилась возле «Квики Март» и увидела подозрительную активность в штаб-квартире избирательной кампании.

– Очень хорошо. Всегда лучше говорить правду, когда врешь.

Патрульные как раз выходили из офиса конгрессмена, когда Меган добралась до места возле их машины, где должна была ждать. То, что она еле успела, дало ей очередной приток адреналина в кровь.

Собственные поступки одновременно возбуждали и пугали ее. И вызывали трепет удовольствия.

– Пока трудно сказать, было ли что-нибудь украдено, – сказал один из офицеров, в то время как двое других сели в свою машину и отъехали. – Мы опечатываем офис. Спасибо за помощь, Меган. Дальше уже наша работа.

Это был намек на то, что она может уезжать. Пора идти к машине. Хватило ли Барри времени принести куклу и положить ее в багажник? Если она сейчас пойдет в сторону стоянки возле «Квики Март», то привлечет внимание к своей машине. А вдруг Барри как раз в этот момент засовывает куклу в багажник?

С колотящимся сердцем Меган кивнула своим коллегам, стараясь не думать о том, что нарушает закон, который призвана соблюдать и защищать. Меган широко помахала, надеясь, что Барри увидит этот жест, если смотрит в ее сторону, и поняла, что ей ничего больше не остается, как уходить.

Даже не оборачиваясь назад, Меган знала, что патрульные не уехали, и дойдя до машины, так и не услышала звука заводимого мотора. Замечательно. И что теперь? Она может еще немного задержаться, если зайдет в «Квики Март». Да, хорошая идея.

Довольно долго побродив между рядами, отчего единственный продавец даже занервничал, она достала бутылку воды из холодильника, когда вошли двое патрульных.

Час от часу не легче. Меган кивнула им и присоединилась к ним возле кассы, только сейчас вспомнив, что ее сумочка заперта в бардачке машины. И чем ей теперь расплачиваться? В кармане у нее лежали стодолларовые бумажки, которые дал ей Гас, но будет ли у продавца маленького магазинчика сдача с сотни с такой час?

Один из парней, сам того не подозревая, выручил ее.

– Эй, я заплачу.

– Спасибо.

Меган болтала с ними о всяких пустяках, пока они покупали кофе и ее воду, а потом все вместе вышли на улицу.

– Э… Меган, – младший из двух, тот, что заплатил за воду, прочистил горло. – Ты с кем-нибудь встречаешься?

Да он подбивает к ней клинья! Никогда больше не будет она недооценивать силу мелирования.

– Вообще-то да. – Она потянулась за ключами и только тут вспомнила, что у нее нет ключей и почему их нет. Опять придется как-то выкручиваться. С ума сойти.

– Это Саттон, да? – Оба хохотнули.

Меган занервничала, но потом вспомнила, что ее антагонизм по отношению к Барри – притча во языцех.

– Да уж, точно.

Повернувшись к своей машине, она ненадолго расслабилась. Ненадолго, потому что в тот момент через стекло увидела Барри, прячущегося на полу ее машины. И если она может его видеть, значит, смогут и патрульные. И как, скажите на милость, она это объяснит?

– Но ты же с кем-то встречаешься, – настаивал молодой полицейский.

– Ну да, – повторила она несколько резко. Когда же они наконец уйдут?

– Я так и понял.

Руки на бедрах, опустив глаза долу, молодой патрульный поковырял носком землю.

– Ну, ты это… в общем, если у тебя там что не срастется, дай мне знать.

– Конечно, – прощебетала Меган, видя, что его напарник едва не лопается от сдерживаемого смеха.

Меган бросила на него взгляд, говорящий «не будь болваном», и потянула на себя водительскую дверцу. К ее огромному облегчению, она открылась.

– Эй, ты не закрыла свою машину? – Изумление и неверие прозвучало в голосе молодого патрульного, и не без оснований.

Но у нее не было ключей. Ключи были у Барри. У Барри, который прятался в ее машине. Она тряхнула волосами. Попытка не пытка. Сработало как отвлекающий маневр один раз, может сработать и в другой.

– Обычно закрываю, а тут я уж было тронулась, но потом вдруг ужасно захотела пить. – Она подняла бутылку с водой и улыбнулась им улыбкой, говорящей «какая я глупая».

Они не улыбнулись в ответ. Не поверили.

– Ты оставила машину незапертой возле магазина в два часа ночи? – Оба парня покачали головами. – Не слишком умно, Истербрук. Проверь машину, прежде чем садиться.

Она покорно заглянула в машину. Барри потешно оскалился, едва не рассмешив ее и не испортив все дело.

– Все чисто! – пропела она и постаралась так сесть в машину, чтобы не дать им увидеть то, что внутри.

Она знала, что коллеги не уйдут, пока она не заведет мотор, поэтому протянула руку, чтобы Барри дал ей ключи. Меган надеялась, парни не заметят, что она и сумочку оставила в машине. Ей еще повезло, что Барри догадался отпереть дверцу.

Заведя машину, она опустила стекло, крикнула «Спасибо!» и помахала. Они помахали в ответ.

– Эй, Меган, – позвал молодой полицейский. – Когда поймешь, что тебе мало того парня и нужен настоящий мужчина, только свистни.

Его напарник хрюкнул.

– Буду иметь в виду.

Мужская рука погладила ее икру.

– Интересно, о чем это он? – Его ладонь продвинулась выше.

Машина дернулась.

– Перестань. Они едут прямо за мной.

– Мм… Опасность. Возбуждение от возможного разоблачения. – Его рука пробралась к ее бедру.

– Держи свое возбуждение при себе.

– Ты хочешь сказать, что против?

– Я хочу сказать, что веду машину.

– Так остановись.

Меган взглянула в зеркало заднего вида.

– Они тогда тоже остановятся.

– Тогда сверни.

Бросив взгляд на офис конгрессмена, который они проезжали, Меган повернула. Патрульная машина тоже замигала, показывая поворот, с воем сирены объехала ее и умчалась в ночь.

Тупо потаращившись на быстро удаляющиеся огоньки, Меган уронила голову на руль и с шумом выдохнула.

– Они уехали. Получили вызов.

– Все чисто?

Она оглядела пустую улицу и кивнула.

– Ты в порядке? – Барри распрямился и сел на сиденье рядом.

– Слишком много адреналина для одной ночи, – пробормотала Меган. – Когда я заглянула в машину и увидела, что ты прячешься на полу, меня чуть удар не хватил.

– Мне больше некуда было деваться. Я не ожидал, что они пойдут в магазин.

Она положила голову на подголовник. Ее шея белела в лунном свете. Барри уставился на нее, чувствуя, как желание нарастает с такой силой, что едва не сводит его с ума. Кто бы мог подумать, что он так неравнодушен к женской шее?

– Если бы я был вампиром, то сейчас нашел бы тебя неотразимой.

– Так укуси меня.

О, как это было бы здорово!

– Оставил свои клыки в другой куртке.

– Жаль, – мягко прошептала она.

В голове у него стучало. По идее, им бы надо вернуться в отель, чтобы посмотреть на реакцию конгрессмена – полиция уже известила его о взломе. И Барри мог бы поспорить на месячную зарплату, что Дерек или, может, даже Гас где-нибудь здесь неподалеку. Прекрасная возможность представить их Даун.

История получилась бы – закачаешься!

А он не собирается ее печатать, потому что больше интересуется историей, сидящей с ним рядом.

– Насчет офиса конгрессмена… Кто знает, а вдруг тот взломщик вернется? Кто-нибудь же должен понаблюдать.

Ей потребовалась секунда, а потом она улыбнулась.

– Звучит логично.

– Это не лучшее место для наблюдения.

– Какие будут предложения?

– Помнишь тот черный кожаный диван в приемной?

Она тихо ахнула.

– Ты шутишь. Ты предлагаешь… проникнуть внутрь?

– Да.

– Невзирая на огораживающую ленту?

– Да.

– И просто… посидеть на диване?

– Нет.

– Нет? – В ее голосе послышалась хрипотца. – А что же тогда? Мне больше ничего не приходит в голову, кроме как заняться на диване горячим, потным сексом.

Он со свистом втянул воздух.

– Вообще-то я думал о том, чтобы заняться любовью, но горячий, потный секс меня тоже устраивает.

Меган закрыла глаза.

Он не мог понять, хороший ли это знак. Когда молчание затянулось, он стал склоняться к мысли, что, вероятно, не слишком хороший.

– У тебя еще осталась карточка.

– Не имеет значения.

– Отдай мне ее.

Она покачала головой и завела машину.

Она отвергает его? Что такого может быть на этой карточке?

Ее сумочка по-прежнему лежала в перчаточном отделении. Он открыл его. Меган как раз тронулась с места, когда Барри сунул руку за карточкой. Она резко крутанула руль, затем ударила по тормозам. Не обращая на нее внимания, Барри достал карточку.

Они остановились у заднего входа в офис конгрессмена. Барри прочел карточку. На ней было только одно слово: «Сдавайся».

– Сдавайся? Мне нравится ход твоих мыслей. Я тоже подумал кое о чем, когда заходил в «Квики Март». – Он показал ей пакетик в кармане куртки.

– Остался еще только один вопрос. – Она наклонялась к нему до тех пор, пока ее губы не оказались совсем рядом с его губами. – Как быстро ты сможешь попасть в это здание?

– Задача не должна быть слишком трудной. – Они выбрались из машины и встали перед опечатанной дверью.

Первое правило взломщика: проверь и убедись, заперта ли дверь. Барри повернул ручку. Она была заперта.

Теперь самая сложная часть. Барри нащупал нож-отмычку на своей цепочке для ключей.

– Меган, почему бы тебе не зайти с фасада и не посмотреть, все ли чисто.

– Перестань, Барри. Если мы поймаемся, значит поймаемся.

– По крайней мере отвернись.

Насмешливо покачав головой, Меган повернулась спиной. Барри достал свои ключи, снял зажим с ножа и вытащил отмычки.

Было темно, ключи позвякивали, и от вожделения дрожали руки, а желание затуманивало зрение. Он был явно не в лучшей форме для взлома.

– Барри. – Меган перевесила сумку на левое плечо и протянула руку. – Дай мне свой инструмент.

Он молча отдал ей нож. Меган так же молча изучила составляющие, веером торчащие из ножа, выбрала одну и несколько секунд спустя открыла дверь. Она вернула ему ключи. – Только не превращай это в оскорбленное самолюбие. Меня этому учили.

– Дело не в самолюбии…

Меган прервала его поцелуем. Барри стиснул ее в объятиях и ответил на поцелуй, показывая, что его самолюбие вполне может вынести женщину, которая берет инициативу на себя.

Огни проезжающей машины проникли сквозь жалюзи, отчего световые полоски пробежали по полу.

Меган вздохнула, и Барри отстранился ровно настолько, чтобы прислониться к ее лбу своим.

– Нам не обязательно делать это, если ты не хочешь.

– Ты шутишь? У меня только что был еще один выброс адреналина. Идем быстрее на диван, пока трепет не прошел.

– Ох, милая, это еще не трепет. Я покажу тебе настоящий трепет. – И он целовал ее весь путь до кожаного дивана.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Барри заставил ее почувствовать себя женственной. Это была не та женственность, которую, как Меган думала, ей всегда хотелось ощутить, не та, которую, на ее взгляд, чувствуют другие женщины, но женственность особая, ее собственная. Впервые ей нравилось быть такой, какая она есть.

Она знала, что мужчинам нравится ее грудь, но это никогда не придавало ей женственности в собственных глазах. Если честно, то чаще всего у нее складывалось впечатление, что ее приятели встречаются с ее грудью, а не с ней.

О, Барри был в восторге от ее груди, но ему нравилась и она сама, и это было хорошо, поскольку она-то втрескалась в него по уши. И он скоро догадается об этом, если уже не догадался.

Конечная цель Меган изменилась. Ее последняя карточка была написана ею не шутки ради, а вполне серьезно. Если ничего не поможет, она уступит своему влечению к нему и либо излечится от этого чувства – что было ее первоначальной целью на этот вечер, – либо пойдет дальше. А там будет видно.

– Что ты так смотришь? – спросил Барри.

– Я любуюсь. – Меган скользнула по нему взглядом снизу вверх. – И мне очень нравится то, что я вижу.

Она шагнула вперед, коснулась грудью его груди и увидела, как его глаза вспыхнули. Возможно, в этом и состояла проблема. Она никогда по-настоящему не использовала свою грудь в деле.

– Знаешь, – проговорил он хрипловатым голосом, – события вот-вот выйдут на более высокий уровень.

Ей пришлось признать, что он снял с нее джинсы одновременно ловко и чувственно. Она также заметила, что в его глазах появился другой блеск. Более напряженный. От этого многообещающего блеска во всем ее теле разлилось тепло, грозящее вылиться в пожар, потому что его губы на ее губах разжигали в ней огонь. Она почувствовала, как он наклонился, не отрывая губ, и крепче обхватила его за шею, когда его рука взяла ее под коленки. Одна секунда, и она уже лежала спиной на диване, а тело Барри накрывало ее тело.

– Ловко. Мне нравится, – сказала Меган.

– А у меня нет слов… – прошептал он.

– Значит, говори руками. – Ей нравились его руки. Она вела бесподобно прекрасный разговор с его руками, особенно когда они заговорили с ее грудью.

Проявляя чудеса выдержки, Барри прикасался к ее коже легкими, порхающими движениями, медленно, не торопясь, пока Меган не подумала, что сейчас не выдержит. Когда же он наконец сделал то, чего она так жаждала, у нее вырвался гортанный, животный стон.

Но Барри все заставлял ее ждать, и ожидание того стоило, но потом ей захотелось большего. Ему, без сомнения, тоже требовалось что-то еще, но Меган была настолько охвачена собственным наслаждением, что забыла о нем.

Он подумает, что она ужасная любовница.

– Бар-ри, – выдохнула она. – Я… мне…

– Я знаю, что тебе нужно. – Его голос был гортанным, как и ее стон. – Мне это тоже нужно.

Она хотела сказать, что должна ответить ему тем же, а не быть такой жадной, но он начал делать что-то невообразимое своими пальцами, и она… забыла.

Барри наклонился в сторону, и Меган воспользовалась возможностью погладить его грудь, пройтись вниз по бокам и везде, куда могла дотянуться, и легкое покалывание, которое она испытывала, прикасаясь к нему, вызывало у нее восторг.

А потом Барри заполнил собой каждую ее клеточку, и она взорвалась, разлетелась на кусочки быстрее и сильнее, чем когда-либо раньше. Ее удивление было ничуть не меньше наслаждения, а Барри, жарко обнимающий ее, сладострастно покусывающий шею и что-то бормочущий, был таким… таким восхитительным…

Он оказался гораздо лучше, чем она ожидала. Великолепной технике, она считала, можно научиться, эмоциональной интимности – нет. Она наслаждалась его мастерством, когда Барри напрягся, пробормотав что-то подозрительно похожее на «я тебя люблю», и задрожал в собственном освобождении.

Но этого просто не могло быть. Даже если он и сказал, что любит ее, она прекрасно понимала, что нельзя всерьез воспринимать то, что мужчина говорит в пылу страсти.

– Ты был бесподобен, – сказала она ему. – Следующий раунд за мной.

– Это была лучшая ночь в моей жизни, – тихо проговорил он в темноту.

Если она ответит, Барри поймет, что она любит его, услышит это в ее голосе. А что может быть страшнее для мужчины, чем узнать, что женщина думает о любви, тогда как единственное, о чем думает он, это секс?

Поэтому она промолчала, а через некоторое время ее веки отяжелели, словно налитые свинцом. Если они сейчас же не уйдут отсюда, она может уснуть.

– Который час?

– Мм… не знаю. Четыре? Пять?

– Нам пора.

– Еще нет. Для меня нет лучшего места, чем здесь, с тобой.

А поскольку Меган чувствовала то же самое, она вздохнула, смакуя ощущение обнимающих ее рук… и уснула.

Голоса. Свет. Опять голоса.

Спросонья Меган не могла понять, где она, прежде чем до нее дошло, что происходит. Рука, обнимающая ее, сжалась, и негромкое чертыхание Барри напомнило ей, с кем это происходит.

Мамочки! Она голая на диване в штаб-квартире конгрессмена Гэллоуэя, и сюда сейчас войдут люди.

– Барри!

– Шш… Мы выкрутимся. Одевайся.

О, ну еще бы. Меган вскочила с дивана. Первыми она схватила свои джинсы и белье. Она не решалась взглянуть на Барри, потому что истерический смех готов был прорваться из нее. Она бы ни за что и никогда в жизни не поверила, что может оказаться в подобной ситуации. Это было нереально.

– Вы уверены, что мы не можем войти? – послышался чей-то голос.

– Вы что, телевизор не смотрите? Здесь же полицейская лента. Нам надо дождаться, когда они приедут и скажут, что можно войти.

– Ну что, есть желающие сбегать за кофе?

Меган втиснулась в лифчик.

– Что они здесь делают? Сегодня же суббота! – проговорила она одними губами.

Барри замер, словно к месту прирос, и уставился на нее. Лестно, да только не вовремя. Она жестом показала на его рубашку, валяющуюся вместе с ее майкой.

Может, им удастся незаметно выскользнуть через заднюю дверь? Меган схватила кроссовки, запихала все – она надеялась, что все, – в сумку и, как сумасшедшая, замахала Барри, уговаривая следовать за ней.

Он покачал головой и посмотрел не нее.

– Что? – Это был безмолвный крик.

Он подошел, застегивая рубашку.

– Будем вести себя так, как будто должны быть здесь, – прошептал он.

– Ты имеешь в виду, мы ведем себя так, будто должны были взломать замок и заниматься сексом на диване?

– Слишком многое выдает нас. – Его взгляд метнулся к ее волосам и подозрительно надолго задержался там.

Побежав в ванную, Меган увидела себя в зеркале.

Катастрофа! От геля и лака, щедро нанесенных в салоне, волосы склеились, став приплюснутыми с одной стороны и безумно торчащими с другой. Она смочила волосы и попыталась распушить одну сторону и пригладить другую. Почти без толку.

Барри стоял в дверях и наблюдал за ней. Как он может быть таким спокойным, когда им грозит разоблачение?

– Вот. – Он подал ей резинку, и Меган с благодарностью забрала волосы в привычный хвост.

А потом он поцеловал ее. Восхитительно, но…

– У нас нет времени…

– Все образуется. – Он заправил одну более короткую прядь ей за ухо. – Доверься мне.

– Кофе! – послышались снаружи бодрые голоса.

– Это нам подсказка, – сказал Барри.

– Подсказка? Ты о чем?

Он выключил свет и вытащил ее из ванной, правильно угадав, что ее первым побуждением было запереться внутри.

– Поставь кроссовки возле двери.

– Зачем?

– Это создаст впечатление, что мы пробыли здесь какое-то время и нам нечего скрывать.

Меган готова была сделать все, что он скажет, лишь бы выпутаться из этого кошмара. Он огляделся.

– В мусорной корзине? – подсказала она.

– Точно. – Он нашел свою туфлю, поставил ее возле дивана рядом с другой, затем, окинув взглядом комнату, направился к двери.

– Что ты делаешь?

– Иду впускать их.

Что?..

Но Барри открыл дверь. Он и вправду сделал это.

– Э… доброе утро, – сказал он, и Меган почувствовала, как лицо ее полыхнуло таким огнем, что на нем можно было сделать яичницу.

Прекрасно. Завтрак для всех. Ожидающая снаружи группа ошеломленно смолкла. Меган их понимала. Она и сама была потрясена.

– Кто вы? Что вы здесь делаете? – спросил один из них. – Да будет вам известно, что мы вызвали полицию.

Барри небрежным жестом указал на Меган.

– Полиция уже здесь. А теперь я хочу знать, что делаете здесь вы в субботу утром? – заявил он голосом строгого учителя.

Одна молодая женщина ответила ему:

– Конгрессмен Гэллоуэй послал нас сделать уборку после взлома и посмотреть, что было украдено. Он приедет сюда через полчаса на пресс-конференцию.

– Погоди, Мередит. – Молодой человек сделал глоток кофе и кивнул в сторону Меган. – Если она из полиции, тогда кто вы?

– Барри Саттон, «Даллас Пресс». – Потянув руку, Барри изобразил свою самую искреннюю улыбку, которая должна была помочь. – Я немного рановато приехал на пресс-конференцию.

– Вы тот самый репортер? – Весь облик парня излучал враждебность. – Тот, который доставил столько неприятностей конгрессмену Гэллоуэю?

Улыбка Барри стала еще шире.

– Я вернулся.

Протиснувшись мимо него, молодой человек с кофе направился к Меган.

– Позвольте взглянуть на ваши документы.

Меган старалась быть такой же бесстрастной, как Барри. И у нее получалось до тех пор, пока она не обнаружила, что не может отыскать свой значок в сумочке. Она незаметно окинула взглядом диван и пространство вокруг него, но значка не было.

– Я не помню, куда положила…

– О, конечно. А оружие при вас? Покажите мне его.

Меган покачала головой, краем глаза увидев, как Барри поморщился.

– Так, никто никуда не уходит, все остаются на своих местах. – Парень с кофе попятился в двери и встал там, перекрывая вход.

– Она действительно офицер полиции, – настаивал Барри.

Меган же в данный момент совсем не чувствовала себя полицейским.

– Полиция приехала, – сказал кто-то снаружи. Через открытую дверь Меган увидела «крузер», припарковавшийся у тротуара.

Ну все, ее карьере конец. Сейчас смущение беспокоило ее меньше всего. Барри даже не представляет размеры беды, в которую они попали. Ну почему он не согласился удрать с ней через заднюю дверь?

Она взглянула на Барри, и он показал на ее кроссовки, давая понять, что она должна их надеть. Ну да, очень приятно делать это под подозрительным взглядом кофейного парня.

Она закончила завязывать шнурки, когда два офицера осторожно подошли с оружием наготове. Увидев ее, они сразу же спрятали пистолеты.

– Эй, Истербрук! Что ты здесь делаешь?

– Привет, О'Рейли, Санчес. – Она кивнула им, почувствовав мимолетное удовлетворение от сникшего выражения на лице кофейного юноши.

– А это Саттон? – О'Рейли покачал головой. – Итак, ребята, что тут произошло?

Она знала, что Барри готовится ответить, и знала, что никто не поверит тому, что он скажет.

– Что произошло? Я скажу вам, что произошло, – опередила она его. А потом сделала то, чего никогда в жизни не делала.

Она солгала.

Барри бы предпочел, чтобы она молчала, но пока у нее получалось очень неплохо. Он слушал, как Меган упомянула о вчерашних патрульных, затем пошла дальше.

– Мне показалось… я опять заметила что-то подозрительное на месте преступления и осталась в наблюдении. Саттон был на полицейской волне и заявился сюда. – Она бросила на него раздраженный взгляд под стать тем, которыми награждали его Санчес и О'Рейли. Вышло у нее просто здорово. – Когда представитель прессы отказался уйти, я осталась для обеспечения безопасности.

– Внутри?

– Я убедилась, что это было единственное место, где удобнее всего контролировать ситуацию.

– Ага. – И оба полицейских метнули в Барри еще один из своих неприязненных взглядов, но Меган допрашивать перестали.

Они купились! Они и вправду поверили! Они с Меган выкрутились! Более того, он оказался первый на месте проведения пресс-конференции.

Кофейный парень – Джейсон, как выяснилось, – с красной физиономией приносил извинения Меган. Барри хотел показать ей за его спиной, что все прекрасно, но остановился, когда увидел ее несчастное, виноватое лицо.

Он тут же сообразил, что являлось тому причиной. Она солгала. Теперь, если все так и оставить, эта ложь будет изводить Меган, не даст ей покоя. Что ж, ничего не поделаешь. Придется ему сказать правду.

Он подождал, пока Джейсон ушел, а Санчес и О'Рейли снова заговорили с Меган, затем подошел к ней и обнял за плечи.

Она стряхнула его руку, тело ее напряглось.

– Мне на самом деле не совсем ясно, зачем ты явился на место преступления и остался здесь, Саттон.

Барри поддразнивающе улыбнулся Санчесу.

– Искал сенсацию.

– В три часа ночи?

– Если подумать, Истербрук, твое пребывание здесь в три часа ночи тоже не… – начал О’Рейли.

– Меган, милая, – вмешался Барри.

Меган бросила на него перепуганный, предостерегающий взгляд.

– Нам придется рассказать им. – И он продолжил, не обращая внимания на то, что Меган ткнула его локтем в бок: – Парни, в общем… по правде говоря, мы с Меган проникли сюда, чтобы заняться горячим сексом на диване конгрессмена.

Лицо Меган побелело, покраснело, потом опять побелело. В тот момент Барри был уверен, что она его ненавидит, но он знал, что это не продлится долго. Лишь бы только она доверилась ему.

Все посмотрели на вышеупомянутый диван, затем О'Рейли ухмыльнулся.

– Э… Меган, ты подтверждаешь это?

Она заморгала. Барри улыбнулся, затем намеренно подмигнул.

– Ты… – Она посмотрела на Барри, затем перевела взгляд на Санчеса и О'Рейли. – Ладно. Да. Именно этим мы и занимались. Каким там? А, горячим сексом.