Текст книги "Бесценный опыт"

Автор книги: Хэдер Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава пятая

Увидев всех живыми и здоровыми, Гаррисон испытал неслыханное облегчение. Он радостно подхватил Натана на руки. Мэтью въехал в кабинет прямо в коляске.

Кэрри принарядилась: короткая юбка, туфли на низком каблуке и элегантная блузка. Распущенные волосы струились по плечам.

Она выглядела замечательно, но отнюдь не по-домашнему. И это насторожило Гаррисона.

– Я пыталась вам дозвониться, – сообщила Кэрри, переводя дух.

– Мне передали. Я только что вернулся с ленча. Познакомьтесь. Фелиция Лакросс, мой издатель. Кэрри Брент, моя соседка. Она согласилась сегодня присмотреть за детьми.

Фелиция подняла бровь, но вежливо протянула руку.

– А это, значит, дети Джона.

Фелиция, улыбаясь, оглядела малышей.

– Да, старший – Натан, а в коляске – Мэтью.

Гаррисон развернул сидящего у него на руках мальчика лицом к Фелиции. Натан засунул палец в рот и положил голову дяде на плечо.

– Он еще сонный, – пояснила Кэрри. – Пришлось его разбудить.

– Почему? – поинтересовался Гаррисон. – Мы же договорились, что вы пробудете с ними до пяти.

Он старался говорить спокойно, хотя Кэрри доставила ему несколько ужасных минут, а сейчас совсем некстати явилась в офис с детьми.

Кэрри виновато потупилась.

– Да, мы договорились, но я напрочь забыла об интервью, назначенном на сегодняшний день.

– Забыли об интервью?

– Да, написала себе памятку, но положила ее на холодильник, и она не попалась мне на глаза.

Вот почему ей необходимо иметь личное расписание своего времени, подумал Гаррисон.

– Эта музыкальная группа произвела на меня неизгладимое впечатление, а послезавтра она отправляется на гастроли, – затараторила Кэрри, жестикулируя обеими руками. – Сегодня днем у них репетиция, и Гейб, хозяин клуба, сказал, что разрешит взять интервью только мне – и никому другому. Представляете? – Искренний энтузиазм Кэрри был несколько утомителен. – Я самая первая напишу о них!

И она широко улыбнулась, словно приглашая Гаррисона порадоваться вместе с ней.

– А знаете, открытие новых талантов – мое хобби, – неожиданно сказала Фелиция. – Как называется группа?

– «Журчащие струи».

– Ну, название, конечно, придется поменять. Они бывают в Нью-Йорке?

И Кэрри с Фелицией, уже не замечая присутствия Гаррисона, оживленно заговорили о своем. Странно, что до сих пор Фелиция скрывала свое «хобби».

Глаза у Натана закрывались. Уткнувшись в грудь дяди, он сонно слюнявил его шестидесятидолларовый галстук.

– Полагаю, это означает, что вы оставляете детей на меня? – напомнил о себе Гаррисон.

Женщины дружно воззрились на него.

– Естественно, – ответила Фелиция. – А на кого же еще? Не может же она упустить такую возможность.

Это уже какой-то заговор!

– Следовательно, мы не сможем сегодня обсудить с юристами наш договор, а уж завтра…

Он сделал выразительный жест, в сторону детей.

Натан спал, а Мэтью, наоборот, закапризничал. Кэрри достала бутылочку.

– О, разрешите мне! – взмолилась Фелиция, выхватывая бутылку из рук Кэрри и опускаясь на колени перед коляской. – Вот это и есть жизнь, Гаррисон. Вы, между прочим, приобретаете бесценный опыт. Представьте себе, что Кэрри ваша жена и вам необходимо согласовать свое расписание с ее графиком. Настоящие родители делают это каждый день.

– Никогда не видел, чтобы жена вкатывала детскую коляску в кабинет мужа.

– Только потому, что мужья сами приводят детей с собой на работу, – возразила Кэрри.

Фелиция рассмеялась, но Гаррисону было не до смеха.

– Я не считаю сегодняшний день пропавшим зря, – уже серьезно сказала Фелиция. – Кстати, мне будет очень интересно понаблюдать, как вы справляетесь с детьми.

Не хватало только, чтобы Фелиция увидела, в каком состоянии сейчас находится его квартира! Нет, нет, Гаррисон положительно не готов, чтобы кто-то наблюдал, как он «справляется» с детьми.

К счастью, Кэрри сменила тему разговора:

– А почему бы вам, Фелиция, не пойти со мной на репетицию «Журчащих струй»?

– А можно? – просияла та.

Кэрри и Фелиция? Вдвоем на несколько часов? Это не входило в планы Гаррисона. Но ничего изменить он уже не мог.

Поставив бутылочку на стол, Фелиция схватила сумочку.

– Мигом позвоню – и поедем! – крикнула она, выбегая из кабинета.

– Нечего ей с вами ходить, – мрачно сказал Гаррисон, оставшись с Кэрри наедине.

– Это почему же?

Кэрри вытащила из сумки зеркальце и оглядела себя.

– Потому что она – мой издатель.

И я хочу, чтобы она оставалась моим издателем, подумал он.

– Знаю. – Кэрри вытащила Мэтью из коляски. – Ничего, вы потом сможете отблагодарить меня. Скажем, на заседании правления в четверг.

– Отблагодарить вас?!

– Да, да, – улыбнулась Кэрри, – за то, что сегодня я буду нянчиться с вашим издателем.

– Кэрри, не подложите мне свинью! – прошептал он, услышав шаги в коридоре.

– Да я, если хотите знать, – так же шепотом ответила Кэрри, – таскаю для вас каштаны из огня. Как только она увидит ваше бестолковое расписание, ей сразу станет ясно, что в обхождении с детьми вы ничегошеньки не смыслите.

– Я…

– Не беспокойтесь, расписание я исправила. Кроме того, в квартире полный хаос. Я и стирку-то свою не успела закончить. Так что отодвиньте тазы с бельем куда-нибудь в сторонку.

Вообразив свою гостиную, заставленную тазами с мокрым бельем, заваленную пеленками и игрушками, Гаррисон в ужасе закрыл глаза.

Между тем Кэрри расчистила место на его письменном столе:

– Пусть Натан пока полежит здесь. А вы докормите Мэтью.

Но Натан, естественно, открыл глаза, как только Гаррисон положил его. Кэрри спешно сунула мальчику кулечек с изюмом, а Мэтью передала Гаррисону.

– Привет, Мэтью, допьем с тобой, что ли, бутылочку?

Мэтью уставился на дядю широко раскрытыми глазами, а затем срыгнул на него изрядную часть съеденного.

– Салфетку надо было подложить, – с некоторым опозданием посетовала Кэрри.

Гаррисон вытер себя и ребенка и начал стаскивать пострадавший пиджак. Тут в комнату вернулась Фелиция.

– Надеюсь, я вас не задержала?

– Нет, но уже пора идти.

Кэрри помахала рукой Натану.

– Увидимся завтра, – пообещала Фелиция Гаррисону.

– Завтра?

– Вы должны подписать контракт.

В этот миг Гаррисон был готов подписаться под чем угодно: Мэтью закашлялся и снова срыгнул, на сей раз на дядину рубашку.

– Когда кормите его, держите ему головку повыше, – на прощание посоветовала Кэрри, и дамы удалились.

– Она мне будет указывать… – пробормотал Гаррисон, плотно захлопнув за ними дверь.

Сняв с себя галстук, он швырнул его на стол.

К счастью, в офисе хранились чистые рубашки. Но прежде надо снять ту, что на нем.

Он, самый организованный человек в Техасе, а быть может, и во всем мире, вынужден кормить ребенка у себя в служебном кабинете! Это, не лезло ни в какие ворота!

– Гави!

– Да, Натан.

– А сок?

Кулечек с изюмом был пуст, но, съел его Натан или куда-то засунул, было неясно. Сок… Куда Кэрри положила сок?

Гаррисон принялся рыться в сумке. Внезапно в комнату вбежала Кэрри.

– Забыла ключи от машины!

Увидев Гаррисона без рубашки, она остановилась как вкопанная и с изумлением уставилась на него.

– Я искал сок, – пояснил он.

– Гави!

Голос Натана вернул Кэрри к действительности.

– Хочешь сока, Натан?

– Сок! – И Натан попытался сползти со стола. Подоспевший Гаррисон, успел подставить руку. Держа в каждой руке по мальчику, он повернулся к девушке.

Кэрри громко сглотнула слюну.

– Вы… вы… вы собираетесь весь день ходить в таком одеянии? Вернее – без одеяния.

– Нет, – он улыбнулся, немного польщенный ее удивлением, – у меня тут есть запасные рубашки. На всякий случай.

– О, это хорошо.

Она продолжала стоять.

– Кэрри! – окликнул он ее. – Где сок?

– Ах, да! Сок! – Она откупорила маленькую бутылочку и налила в чашечку немного сока. Натан жадно схватил свой любимый напиток.

Кэрри не сводила с Гаррисона глаз.

– Кэрри! – окликнул он ее. – Вот ваши ключи! Вы, кажется, спешили? Бросили где-то моего издателя на произвол судьбы…

Словно очнувшись ото сна, Кэрри схватила ключи и побежала к лифту. Гаррисон смотрел ей вслед, не замечая, что Натан сосредоточенно жует его галстук. Шарон, усмехаясь, наблюдала за шефом, Гаррисон в досаде захлопнул дверь.

Мэтью заснул, и Гаррисон осторожно уложил его в коляску.

Достав запасную рубашку из шкафа, он грустно взглянул на жалкие остатки своего галстука.

– Ничего не скажешь, Натан, вкус у тебя что надо, – пробормотал он.

Гаррисон ожидал увидеть дома невероятный кавардак.

Вообще, он пребывал в прескверном настроении. Последней каплей, переполнившей чашу его терпения, была Шарон, откровенно потешающаяся над ним и, мало того, собравшая у своего стола многочисленную публику. Женщины буквально осаждали его кабинет, а когда Гаррисон, закончив работу, усадил мальчиков в коляску и вывез ее в коридор, встретили шефа аплодисментами.

Гаррисон долго соображал, как втиснуть в машину автомобильный стульчик Натана и громоздкую коляску. Пожалуй, дети требуют куда больше времени и труда, чем ему представлялось.

Это, однако, вовсе не означает, что составить расписание для родителей невозможно. Просто в нем необходимо предусмотреть всякого рода случайности. Как, например, имея на руках двоих детей, отдать в чистку пиджак… А действительно – как?

Добравшись, наконец, до своей двери, Гаррисон не сразу решился ее открыть, ожидая увидеть страшный разгром. Но, к его удивлению, только тазы с бельем Кэрри нарушали всеобщую гармонию. Все остальное сияло чистотой. А в кухне так даже вымыт пол! Гаррисон был просто сражен.

Натан, прошмыгнув мимо дяди, кинулся к ящику с игрушками. Гаррисон втащил коляску в дом и усадил Мэтью в манеж.

Расписание лежало на крышке бара. А рядом – вариант, составленный Кэрри. Пробежав глазами утренние часы, он остановился на обеде.

Кэрри предлагала дать детям поиграть вместе, пока готовится обед. На случай, если они закапризничают, имелись различные варианты.

С первого взгляда все казалось проще пареной репы, но Гаррисон то уже знал, что это не так! Вот когда все полетит вверх тормашками, он припрет Кэрри к стене вместе с ее расписанием!

На удивление, все шло как по маслу, и в половине десятого Гаррисон, расправившись со всеми делами, уселся на тахту. Стараясь не приглядываться к кучке нижнего белья Кэрри, он предался размышлениям.

Кэрри тихо постучала в дверь. Он, молча, открыл.

Она бросила взгляд на спящего Мэтью, прошептала: «Я вижу, вы придерживались моего расписания» – и, не спрашивая разрешения, прошла в комнату.

– Откуда вам это известно? – поинтересовался Гаррисон.

– Ну как же: сейчас половина десятого, все сделано, наступил «родительский час»… – Она погладила тахту. – Садитесь и занимайтесь своим делом. Я на минуту – забрать белье.

– А что полагается делать в «родительский час»?

Гаррисон внимательно смотрел, как она складывает белье.

– Расслабиться. Вспомнить о друзьях. Беседовать, пить вино. – Она улыбнулась. – И трудиться, сотворяя братьев и сестер своим детям.

Гаррисон сменил тему разговора:

– Как вы могли заметить, я вас не спрашиваю о Фелиции. Честно говоря – просто боюсь спрашивать.

– И зря боитесь. Она осталась очень довольна. Даже дала ребятам из группы свою визитную карточку.

– Зачем?

– Хочет помочь им встретиться с нужными людьми. У этой женщины связей больше, чем паутины у паука.

Очень точная характеристика Фелиции!

– Кстати, теперь мне понятно, почему вы остерегались заслужить ее неодобрение, – заметила Кэрри.

– Да я и не остерегался вовсе!

Кэрри саркастически взглянула на него и села на тахту, подогнув под себя ноги.

– Мы с Фелицией говорили о вас.

Кэрри лукаво улыбнулась.

Гаррисон ощутил холод в животе.

– По-моему, она положила на вас глаз, – продолжала Кэрри.

– Я и слышать этого не желаю!

– Почему? Вы же сможете использовать ее в своих целях.

Кэрри смахнула несуществующую соринку с его плеча. Гаррисон отстранился.

– Ваши слова мне не нравятся. И… и мне незачем кого-то использовать. Моя работа говорит сама за себя.

Кэрри подняла брови.

– Допустим. Но, судя по оставленному мне расписанию, вам не написать следующую книгу самостоятельно. Должен кто-то помочь.

Следующая книга! Они и это обсуждали с Фелицией! Следовательно, Фелиция считает Кэрри близким ему человеком, а сама Кэрри и не думает ее разубеждать.

– Фелиция говорит, что спрос на вашу предыдущую книгу сильно упал и вам надо выступить с чем-то совершенно новым. Иначе ваша фирма прогорит.

Гаррисон онемел от удивления.

– Благодарю за информацию, но моя компания пока что процветает! – наконец сказал он резко.

Фелиция обсуждала с Кэрри все его дела! Интересно, с кем еще она беседовала на эту тему?

– Не принимайте близко к сердцу. Всего-навсего женская болтовня…

Сочувствующие интонации Кэрри еще больше разозлили Гаррисона.

– Я ничего не принимаю близко к сердцу! Но не в восторге от того, что издатель обсуждает мои дела с посторонним человеком!

– Это кто же посторонний человек? Я, что ли?

– Да, вы.

– И вы доверяете племянников постороннему человеку?

Гаррисону вспомнились слова Джона. Я не оставлю детей на неделю с посторонним человеком.

– Нет, вы непосторонний человек, – неохотно признал он. – И все же вам не следует лезть в мои дела.

– Помилуйте, от меня не может быть тайн! Мы с вами тесно связаны – детьми и стиркой белья.

– Мы ничем не связаны.

– Связаны. И вы сами того желаете.

– Я желаю? – А, в самом деле, желает он или нет? Он взглянул на женщину, сидящую рядом. Сейчас она походила на Мону Лизу. – С чего вы взяли? – поинтересовался Гаррисон, чувствуя, как сильно у него забилось сердце.

– А с того, что вы пялитесь на мои ноги.

– И не думал!

Гаррисон невольно взглянул на ее колени.

Потупившись, Кэрри приподняла край и без того короткой юбчонки.

– Прекратите!

– Почему? Разве вам не хочется меня поцеловать?

Возможно, она права. Он и в самом деле хочет ее поцеловать. Но не поцелует.

Гаррисон попытался отодвинуться, но рука Кэрри нежно легла ему на плечо.

– Кэрри! – Он отвел ее руку. – Вы очень привлекательная женщина…

– …но между нами ничего не должно быть, потому что… И, щадя мои чувства, вы находите массу уважительных причин. Например, спящий Мэтью, хотя он за тахтой, а свет можно выключить. – Кэрри из-под ресниц взглянула на Гаррисона. – Да и вообще мы можем перейти в другое место.

Гаррисон смутился.

– Мэтью – не проблема.

– И мне так кажется. Но ведь какая-то проблема есть.

Гаррисон кивнул.

– Я член правления кооператива и не хочу, чтобы на меня возлагали несбыточные надежды.

Кэрри возмутилась:

– То есть, по-вашему, я пытаюсь обольстить вас, рассчитывая на вашу поддержку в правлении?

Закрыв глаза, Гаррисон откинулся на подушку тахты.

– Не хочу давать повода для обвинений меня в том, будто я злоупотребил вашим доверием. Особенно если правление откажется пренебречь поданными на вас жалобами. И давайте на сегодня прекратим этот разговор.

– Да что вы, Гарри! Что касается правления, то мы уже договорились – я сижу с детьми, вы за это выступаете на заседании с красноречивым заявлением в мою защиту. Или вы передумали?

– Нет, конечно.

– И вы не желаете уделить мне чуть-чуть внимания в обмен на помощь в написании новой книги?

– Мне не нужна помощь, – ответил он, не открывая глаз.

– Ошибаетесь, еще как нужна! Но поскольку за ваше заступничество на заседании я уже сквиталась, вам остается отблагодарить меня иным путем. Я человек занятой. Работаю ночами. Вы работаете днем. Только поцеловав меня, вы можете рассчитывать, что книга выйдет в свет.

Она несла такую чушь, что Гаррисон расхохотался.

– Ну и штучка же вы!

– Это я уже слышала.

Кэрри пожала плечами.

Не отдавая себе отчета, Гаррисон притянул Кэрри к себе и поцеловал.

Он хотел всего-навсего чмокнуть ее, отпустить, обозвать шантажисткой и посмеяться, превратив все в шутку, но Кэрри прижалась к нему, обдавая ароматом цветочных духов.

И поцелуй почти мгновенно стал глубоко чувственным, что было весьма опасно. Опасно, если он намеревался, лишь пошутить и немедленно положить конец этой забаве.

Но это было выше его сил. Поцелуй Кэрри был каким-то живым. Настоящим. Сильным. Ни на что не похожим. Едва их губы встретились, он ощутил присутствие страсти.

Они нарушили все правила. Первый поцелуй – лишь проба сил, попытка выяснить, что представляет собой партнер и на что он способен. Первый поцелуй только намекает на то, что ждет тебя в будущем, ничего не раскрывая полностью.

А Кэрри, по-видимому, эти правила неведомы.

И Гаррисон не собирался ее в них посвящать. Он просто целиком погрузился в поцелуй.

Прошло какое-то время – сколько именно, он не имел представления, – и Кэрри подняла голову, отодвинулась и с улыбкой произнесла:

– Ну что ж, неплохо.

Неплохо?! Он лишился способности мыслить, потерял счет времени, а для нее это было всего лишь «неплохо»?

Ну, сейчас он ей покажет! Он протянул к ней руки, но Кэрри засмеялась и встала.

– Вы молодец, Гаррисон. Недаром мы с вами поладили.

– Молодец?

– Ну да. Многие люди настолько полны самомнением, что шуток не воспринимают. А вы легко включились в игру.

– Ку… куда вы? – с трудом выдавил он.

– Сушилка зазвонила. Моя стирка закончилась.

И Кэрри пошла прочь с таким равнодушным видом, словно они всего-навсего смотрели вместе телевизионную передачу.

Гаррисон смотрел ей вслед. Молодец? Шутка? Она считает их поцелуй всего лишь шуткой? Целуя его, она только развлекалась?

Если это был не настоящий поцелуй, то на что похожи ее настоящие поцелуи?

Не переставая мысленно благодарить то малоразвитое чувство самосохранения, которое все же заставило ее оторваться от губ Гаррисона Ротвелла, Кэрри прислонилась к сушилке, горячей, как ее пылающие щеки.

– Ну и влипла же я! – прошептала она.

Глава шестая

По вторникам и четвергам Натан и Мэтью с утра до двух часов дня находятся в детском саду. Значит, завтра Гаррисон сможет поработать! Утром он поедет в офис, а в обед заберет мальчиков, отвезет домой и посидит с ними.

Просить Кэрри о помощи он не станет. Слишком она опасна для его душевного равновесия. Прежде чем встречаться с ней, необходимо уяснить, что же он о ней думает.

Должна быть предельная ясность. Поцелуй этот – случайный. Слов нет – очень приятный, но из числа одноразовых явлений. Кэрри назвала его молодцом, что же – он и будет держаться соответственно. Хорошо, что Кэрри не принадлежит к тем женщинам, которые, поцеловавшись с мужчиной по воле случая, жаждут совершенно ненужного продолжения.

И вообще, нечего вспоминать мимолетный поцелуй по настроению! Кэрри наверняка и думать о нем забыла.

Но надо отдать ей справедливость: сегодня утром он действовал по составленному ею расписанию – и все шло как по маслу. Главное – заниматься одновременно несколькими мелкими делами: начать одно, затем прервать его и начать другое, затем вернуться к первому и так далее.

Совершенно новый способ применения Ротвелловских принципов, но Гаррисон никогда не чурался новшеств.

Как бы, не забыть поблагодарить за это Кэрри, тем более что теперь они не скоро увидятся.

– Миссис Лакросс и Клифтон из юридического отдела ожидают в вашем кабинете, – сообщила Шарон, когда Гаррисон проходил мимо стола секретарши.

– Доброе утро, Гаррисон, – приветствовала его Фелиция и взглянула на часы. – Половина десятого. В двенадцать у меня самолет.

– Тогда начнем.

Он взял договор, чтобы его просмотреть.

Фелиция же в это время расточала похвалы в адрес Кэрри, которую называла не иначе, как помощницей Гаррисона.

– Я прекрасно понимаю, почему вы с такой готовностью ухватились за неожиданно открывшуюся возможность посидеть с детьми, – говорила она. – И рассказ Кэрри о том, каким молодцом вы себя показали, произвел на меня очень сильное впечатление.

Рассказ Кэрри? Что же она рассказала?

К счастью, Фелиция не поскупилась на подробности. Из ее слов Гаррисону стало ясно: Кэрри выступила не хуже самого матерого журналиста. Жаль, она не знала, что Фелиция обладает в этой области не меньшими способностями.

– Для меня бесспорно одно – вы знаете, что делаете, – сказала Фелиция, когда договор был подписан и юрист ушел. – Но уверяю вас, для популярности будущей книги вам не помешало бы жениться и обзавестись собственными детьми. – Она лукаво улыбнулась. – Подумайте об этом. До выхода книги в свет времени еще вагон.

Немедленно жениться и начать растить детей – и все рекламы ради!

– Так или иначе, я буду рада работать над этим проектом в сотрудничестве с Кэрри, – добавила Фелиция уже серьезно.

С Кэрри?! Не торопись, Ротвелл, держи паузу.

– В сотрудничестве с Кэрри?

– Да, особенно над спорными главами. Вам же, Гаррисон, приходится руководить компанией, рассчитывать на ваше время нельзя. Вы поступили очень разумно, обзаведясь такой творческой помощницей. Я рада, что познакомилась с ней. – Фелиция вновь улыбнулась. – Мы обязательно поладим.

– Безусловно, – согласился Гаррисон – не станет же он сейчас оспаривать роль Кэрри! – и открыл перед Фелицией дверь.

– Теперь могу признаться, – засмеялась Фелиция, – когда Джон впервые мне позвонил, я засомневалась, выгорит ли у вас что-нибудь с этим проектом.

Гаррисон стиснул дверную ручку, но Фелиция этого не заметила.

– Ваш брат так огорчился, что мы собираемся распродать остатки Ротвелловских «Советов» по сниженной цене! Но издательство пересматривает план, а место в книжном магазине стоит очень дорого. – Она развела руками. – Ну, что я могла сделать!

Гаррисон услышал об этом впервые, но виду не подал.

– Не появись у нас блестящая идея относительно домашнего времени, выпускать новый тираж было бы, согласитесь, бессмысленно.

Ротвелловские «Советы» устарели? То есть его система организации рабочего времени уже вчерашний день?

– Но тут Джон сообщил, что вы собираетесь охватить область домашней работы. По правде говоря, сначала я отнеслась к его словам скептически. Ведь в Ротвелловских «Советах» вы выступали скорее, как мыслитель, а не практик. Так что же, подумала я, вы сможете предложить бедным измученным родителям?

– «Скорее как мыслитель, а не практик»? Более десяти крупнейших компаний сочли мои советы настолько практичными, что начали немедленно претворять их в жизнь, – возразил Гаррисон.

– Статистика мне известна. Потому я и не отказала Джону сразу. Он уговорил меня ознакомиться с проектом поближе, но мне, прежде всего, захотелось выяснить, найдет ли книга спрос. С этой целью я и прилетела к вам. И очень рада, что не пожалела времени. Кэрри просто находка, Гаррисон. С ее идеями и вашим организаторским талантом мы можем рассчитывать на новую премию.

Гаррисон был поражен, но старался ничем этого не выдать. Пробормотав что-то нечленораздельное, он попрощался с Фелицией и захлопнул за ней дверь.

Итак, Фелиция считает Кэрри его помощницей. Фелиция уверена, что сам он разработать систему организации домашнего времени не сможет и идеи, предлагаемые Кэрри, заслуживают внимания.

Как же удалось Кэрри проникнуть в его жизнь?

И, сидя в своем рабочем кресле, Гаррисон поймал себя на мысли, что успех проекта, самого важного с момента создания ротвелловской компании, зависит от участия в нем малознакомой непредсказуемой девицы.

Ему это не нравилось.

Никакая ему Кэрри не помощница. Она всего лишь приходящая няня, по доброте душевной изредка присматривающая за его племянниками.

Так что же ему теперь делать?

А вот что. Прежде всего, показать Кэрри, что он в ее помощи не нуждается.

Гаррисон приехал за детьми пораньше, побеседовал с воспитателями, многим родителям дал свою визитную карточку и даже заручился согласием некоторых из них участвовать в намечаемом им опросе.

И внимательно наблюдал, как терпеливые воспитатели общаются с детьми различного возраста.

Одним словом, час, проведенный в группе, не пропал даром: возвратившись домой, Гаррисон горел желанием немедленно записать свои наблюдения. Тем более, что Натан и Мэтью безмятежно спали.

Это бесспорный знак того, что он на правильном пути, решил Гаррисон. Так с чего же начать?

Прежде всего, родителей, на которых рассчитан его труд, придется, очевидно, разделить на категории – одиночек, семейных пар с одним работающим и семейных пар с двумя работающими. Эту мысль следует развить.

И пока дети не проснулись, он углубился в работу. Завтра он продолжит.

Кэрри с ее помощью ему совершенно ни к чему.

А вот его помощь ох как ей нужна! Пока мальчики спали, он заглянул в почтовый ящик. В присланном извещении сообщалось, что в четверг на заседании правления кооператива «Белый дуб» в числе прочего будут рассмотрены заявления с требованием, исключить Кэрри Брент из числа пайщиков.

Странно все же… И далась им эта Кэрри!

В четверг он употребит все свое красноречие, чтобы защитить бедняжку. Иначе ей несдобровать.

Гаррисон хотел было обдумать свои доводы, но мешала усталость. Лучшее, что он может сделать для Кэрри сейчас, – это лечь спать и как следует выспаться.

Но только он начал засыпать, как раздался истошный вопль Мэтью.

Гаррисон со стоном сполз с постели. До чего же надоела ему вся эта история с зубами! Нет, чтобы прорезались дружно разом!

Коробка с детским питанием, стоявшая в холодильнике, оказалась пустой. Гаррисон отыскал другую, но в ней, к его великому огорчению, вместо младенческого питания лежали продукты и лакомства для Натана, запас сосок и резиновые игрушки.

Как же могло случиться, что Мэтью остался без еды?

А очень просто – беспечный дядя не проверил содержимое сумок и ящиков, привезенных Джоном. То есть сам нарушил еще одно Ротвелловское правило.

Хочешь, не хочешь, придется звонить Кэрри. Быть может, она уже вернулась домой. Подхватив ревущего Мэтью, Гаррисон направился в кухню и нашел нужный номер телефона.

«Это номер Кэрри. Вы знаете, как поступить», – отозвался автоответчик голосом Кэрри.

Гаррисон знал, но сообщения не оставил.

Тяжело вздохнув, он повесил трубку. Оставалось только одно – ехать в ночной магазин за детским питанием.

Несмотря на поздний час, покупателей было довольно много. Целиком, сосредоточившись на выборе товаров, они двигались по ярко освещенному залу в полном безмолвии.

Пока в торговом зале не появились разбуженный среди ночи возмущенно орущий малыш и жалобно плачущий от голода младенец, обхвативший ручонками, пустую бутылочку.

Охранник, стоявший у входа, пристально смотрел на странного мужчину с детьми. Явно считает, что я их похитил, подумал Гаррисон, стараясь казаться невозмутимым.

Пока Гаррисон в поисках нужного товара рассматривал стенды по обеим сторонам прохода, мальчики оглашали огромный зал отчаянными воплями, привлекая внимание кассиров и покупателей.

– Детишкам впору быть сейчас в постели, – строго заявила пожилая женщина.

– Я всего-навсего работаю воспитателем, – торопливо сообщил Гаррисон, пропуская ее вперед. – И у меня кончилось детское питание.

Женщина смерила его недоверчивым взглядом.

– Сок! – вскричал Натан и потянулся к стоявшим на стенде бутылочкам. Выхватив одну, он свалил на пол две соседние, и они разбились вдребезги.

– Не смей, Натан!

Гаррисон отнял у племянника бутылку, но мальчик поднял истошный крик. Бедному дядюшке пришлось раскупорить ее и отдать малышу.

Ну и грязь они развели! Как, интересно, полагается поступать в подобных случаях? Спросить не у кого. Помявшись, Гаррисон двинулся дальше.

– Уберите в девятом проходе, – услышал он объявление из настенного динамика.

Натан, испуганный прозвучавшим прямо над его ухом грозным приказанием, выронил бутылку из рук, и ее содержимое расплескалось по полу.

– Молодец, парень! Точное попадание в единственное еще сухое место! – похвалил Гаррисон.

Натан завыл.

Мэтью хныкал, не переставая.

Гаррисон был не прочь присоединиться к ним.

– Гаррисон? – услышал он вдруг.

Какой ужас! Только знакомых сейчас не хватало! Он обернулся.

К нему, толкая перед собой магазинную тележку, спешила Кэрри. На этот раз она была в черных джинсах и футболке. Косметики – совсем чуть-чуть, но голубой маникюр бросался в глаза.

Гаррисону она показалась ангелом, ниспосланным, чтобы помочь ему.

– Что вы здесь делаете? – спросила Кэрри.

– У меня кончилось детское питание.

– Бедный Гарри! – Повернувшись к Натану, она вытащила его из тележки, не обращая внимания на то, что ребенок весь перепачкан соком. – В чем дело, Натан?

Мальчик пролепетал нечто нечленораздельное, но Кэрри, по-видимому, его поняла, сделала несколько шагов по злополучному девятому проходу и сняла с полки бутылочку сока.

Гаррисон катал взад и вперед коляску с Мэтью, но младенец не успокаивался. Тем временем Натан у секции детской посуды потянулся к чашечке, наподобие той, что была у них дома. Кэрри послушно сняла ее, усадила Натана обратно в тележку и налила в чашку сок. Довольный Натан, наконец, затих.

– Спасибо! – только и смог вымолвить Гаррисон.

Кэрри склонилась к Мэтью и начала что-то тихо ворковать малышу на ухо. Как ни странно, он успокоился. Кэрри погладила его несколько раз по головке – и глаза мальчика смежились.

Как ей удается так ловко управляться с детьми? Гаррисону очень хотелось задать этот вопрос, но он боялся разбудить Мэтью. А потому, лишь молча наблюдал.

Слов нет, Кэрри никак не тянет на образцового члена кооператива «Белый дуб», но человек она добрый и отзывчивый. Видит Бог, в четверг Гаррисон употребит все свое красноречие, чтобы заставить членов правления взглянуть на Кэрри другими глазами.

Появился подросток, которому выпала неприятная обязанность – убрать проход номер девять. Гаррисон и Кэрри перешли в десятый проход, где автор Ротвелловских принципов погрузил в тележку две увесистые коробки с детским питанием.

– Еще что-нибудь нужно? – спросила Кэрри.

– Может, и нужно, да я не знаю, что именно. – Гаррисон украдкой заглянул в ее тележку: салат, йогурты, какие-то полуфабрикаты. Примерно так – только без йогурта – выглядел бы и его холостяцкий набор… – Вы всегда делаете покупки по ночам?

– В это время я возвращаюсь с работы.

– И у вас есть с собой список всего необходимого? – не смог не спросить Гаррисон.

– Списка – увы! – нет, – поморщилась Кэрри. – О нем я, как всегда, забыла. – Она рассмеялась. – К тому же я всегда теряю список по дороге. Вы займите очередь в кассу, а я схожу за пакетом кукурузных хлопьев. Натану они очень нравятся.

Стоило ей отойти, как Мэтью снова захныкал.

Работала всего одна касса, и перед Гаррисоном оказалось два человека. Ночь на дворе, а здесь – очередь. Через несколько секунд подоспела Кэрри.

– Орет на весь магазин, – пожаловался Гаррисон.

Кэрри подняла Мэтью и, нахмурившись, прижала губы к его лобику.

– Да ведь он горячий!

– Да? А дома был вполне нормальный.

Кэрри передала мальчика Гаррисону. Мэтью и в самом деле казался горячим.

– Кэрри, что с ним?

– Не знаю. – Она потрогала лоб задремавшего Натана. – Мэтью намного горячее.

– У него температура? – спросил Гаррисон.