Текст книги "Воин в осаде (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Это было… невыносимо скучно. Настолько, что я по дороге растерял все свое раздражение, которого накопились какие-то совсем уж невиданные запасы. Мысли в основном начало занимать переданное мне Дарионом Вайзом приглашение на… прием, отказаться от которого было невозможно. Медленно передвигая ноги, я гнал механизм вперед, одновременно делясь этими самыми мыслями с Эйлаксом, который целиком и полностью разделял мои тревоги насчет приближающегося мероприятия.

Проблемы, связанные с Камикочи, тоже требовали внимания, но наглость местных людей и Иных, все-таки решивших на голубом глазу тихо-мирно взбунтоваться, перевесила чашу моего терпения. Вообще, еще самые первые, самые ранние преподаватели истории, этикета и делопроизводства мне вовсю твердили, что правитель, насаждающий свою власть силой и страхом, подобен варвару на королевском приеме. Даже если он добьется успеха, жестокого поведения ему не простят ни те, кого он нагнул, ни те, кто его окружает. Власть, особенно легитимная, должна быть взята тихо, уверенно, и за самое нежное место.

…только вот мои преподаватели не предполагали, что их воспитанник может оказаться на месте полноценного лорда, начисто лишенного окружения. Их рецепты, вроде «создайте военное присутствие в регионе при помощи личных сил и наемных отрядов», были совершенно неработоспобны в местных реалиях. У меня есть револьвер и пара демонов, дальше что, уважаемые?!

Отойдя от Хагонэ на пару километров в заросшее веселенькой травкой поле, я с облегчением свалил труп химеры на землю. Летающий широкими кругами у меня над головой Арк показывал, что ни одно живое существо следить за мной не взялось. Хорошо.

Приступаю к фазе один.

Созданные одним очень необычным японским школьником гибриды меча и револьвера вполне справились с работой чертежного инструмента. Получалось даже лучше, чем если бы я воспользовался кругом в Зале Владык, который и так был сейчас недоступен. Несмотря на острую нехватку времени и глобальность поставленной перед собой задачи, сейчас я не спешил, тратя несколько часов на вырезание сложного круга символов, в просторечьи называемого пентаграммой. От нее он был дальше, чем Эйлакс от «Григория», но раз двухмерный конструкт для вызова демонов называют пентаграммой аж в нескольких мирах, то кто я, чтобы это просвещать неучей? Да и произносить «тессеракт, вписанный в цилиндрический каскад тетраграмматонов по правилу Буэра-Ризенхольда» нужно только в очень-очень узком кругу людей, понимающих, о чем идет речь.

Обитатели местного Ада, называемые демонами, эволюционировали весьма отличным от людей образом, чем-то напоминая детенышей гигантских галапагосских черепах. Кроха, которую после рождения может сожрать любой краб, должна была пройти долгую и полную опасностей дорогу, чтобы вновь вылезти на пляж для уже своей яичной кладки сумрачным тяжеловесным гигантом. Также и демоны проходили множество стадий и трансформаций, прежде чем становились умными и крайне опасными существами вроде того же Дариона Вайза. Пожирая себе подобных, демоны достигали потолка энергетической насыщенности собственного тела, затем претерпевали метаморфозу, позволяющую им раздвинуть свой резерв. Преобразиться. Цикл повторялся раз за разом, пока нахапанные демоном информационные клочки чужих энергетических оболочек не трансформировались в подобие разума, который так же будет улучшаться и изменяться вместе с дальнейшими метаморфозами.

В данный момент меня интересовало существо, почти готовое обрести полноценный рассудок за счет растраты большей части накопленной им энергии: хеллхаунд.

Если вспомнить 90-ые годы России прошлого мира, то хеллхаунды, они же адские гончие, заняли бы место братков в малиновых пиджаках. Гении первоначального накопления капитала, сиречь пожирания – четыре ноги, туловище и кусалка-жралка спереди. Сила есть, а теперь нужен ум, чтобы распрямиться, начав использовать лишь две лапы для ходьбы. Нарисованная мной многограмма-контракт предлагала заинтересованному демону миновать несколько стадий роста за счет недолгого пребывания в реальном мире с ясно указанными параграфами ожидаемых от оного демона действий.

Если подытожить всю совокупность моих действий слегка оккультного характера в одну простую фразу, то она сложится в совет: никогда не злите демонолога в его личном домене.

Разумеется, я, не состоя более на официальной службе в местном Аду и не являясь более тем самым Эмберхартом, никак не мог приказывать демонам или взывать к потусторонним силам на безвозмездной основе. Но вот заключить вполне обычную сделку мне ничто не мешало. Подготовив вызываемому тело и гарантируя вкусную и здоровую пищу, я ограничивал его лишь в территории, времени нахождения и видовой принадлежности будущей диеты, в остальном предоставляя полную свободу творчества.

Жаль, что таким образом нельзя наштамповать себе армию. Полуразумные сущности с удовольствием сожрут призывателя или друг друга, стоит колдуну начать заигрывать с условиями призыва. Техникой безопасности даже такой вызов хорошо ограниченной твари не поощрялся никак, но я был достаточно уверен в своих силах, чтобы рискнуть. Ну, точнее – в силах СЭД-а.

Дохлая лошадь мелко затряслась. Нанесенные на её большой голове знаки, которые я вычертил своей кровью, кратко вспыхнули, осыпаясь пеплом.

Глаза существа распахиваются, бессмысленно глядя в никуда. Пока что. Следующие полчаса придётся провести рядом с «новорожденным», охраняя его почти беззащитное тело, дергающееся в припадках, пока потусторонняя тварь будет в полнейшем недоумении осваивать доставшееся ей тело химеры. Затем мой бывший конь встанет, слегка набычась на безмолвно стоящую фигуру «Свашбаклера», внутри которого буду скучать я. Скоро, очень скоро этот зомби захромает, подчиняясь моему посылу, отправляющему его в точку, куда я приду далеко не скоро. Мы с лошадкой теперь будем работать в разных направлениях. Наверное, я даже не узнаю его при следующей встрече, если она состоится. Демоны весьма скаредны, когда вопрос касается энергии, поэтому в обязательном порядке пускают излишек, что не могут переработать, на улучшение своего временного вместилища.

– «Песня, вопрошающая слушателей о том, кто выпустил собак, будет, конечно, поживее твоего предыдущего завывания, но ради всего сущего, заткнись, Алистер!» – рыкнет Эйлакс, – «Я тебя не узнаю!»

Эх, не может он понять всей радости английского джентльмена, идущего на войну против сверхъестественных енотов.

СЭД, лишенный нагрузки в виде дохлой лошади, бодро отмахивал шаг за шагом под неумолкающий треск подлеска. Мой совокупный с доспехом и ЭДАС-ом вес был около четырех сотен килограмм, поэтому с прокладыванием маршрута я особо не заморачивался, увертываясь лишь от деревьев толщиной больше телеграфного столба. Скрытность перемещения, как и возможное обнаружение неприятелем также не волновало – потому что я был в танке. Сама идея о том, что в лесах Камикочи может найтись нечто, способное пробить гладийную броню «Свашбаклера», была совершенно несостоятельной.

Камикочи пролегала между двух горных хребтов Хида с запада на восток, представляя из себя вытянутую и покрытую густыми лесами долину, где почти ровно по центру текла веселая и довольно глубокая речка, называемая местными Адзуса. Вдоль реки, по самому «глубокому» месту долины шла узколейка, соединяющая три хабитата, расположенные в начале долины с её «столицей» Хагонэ. Эдакая «сосиска» около пяти-шести километров шириной и 50-ти в протяженности. Сам бывший монастырь располагался во второй трети долины, если началом считать её основной вход, отдавая последнюю треть на откуп своим бывшим владениям, захваченным обезьянами. Именно там, на диком-диком западе, где брала исток Адзуса, и находились давно уж обветшавшие онсены Камикочи, занятые новыми жителями.

Почти вся местность моего домена представляла из себя совершенно непригодную ни для чего территорию. Гористые склоны, поросшие лесом, были непригодны для строительства. Ценные ископаемые? Цифра, неприятно близкая к нулю. Охота? Даже животным не особо нравилось жить в месте, где наклон местности колебался между 10-ю и 30-ю градусами. С рыболовством тоже было все плохо, Адзуса рекой была бодрой, могучей, но узкой и бурной, так как путь себе грызла в твердой скале. Снабжала всех водой – и ладно.

В общем, у Камикочи было два неоспоримых плюса на мой взгляд. Первый – она идеально подходила для того, чтобы быть доменом Древнего рода, гарантируя беззвестность, защиту и отсутствие экономического интереса. Второй пункт был чуть-чуть интереснее. Даже такие «дикие» и ко всему приспосабливающиеся Иные как тануки, были вынуждены закладывать свои деревни в определенных местах, где нормальное разумное существо могло спокойно выпить свой вечерний сакэ, не рискуя катиться вверх тормашками по камням и колючкам до самой Адзусы.

Деревни же я планировал навестить все.

Взбираться на склоны к сердцу лесного клана Иных было сомнительным удовольствием – почва, лежащая кое-где предательски тонким слоем, заставляла внимательно смотреть под ноги, деревья, за которые я хватался манипуляторами СЭД-а, иногда норовили упасть, а уж окрестное мелкое зверье, поднявшее галдеж из-за пыхтящего паром и лязгающего доспеха, вообще сообщало даже случайно засевшему на Ядзусе рыбаку, что в лесу определенно что-то творится. Шансов скрытно приблизиться к клану лесных жителей и внезапно на них напасть у меня было приблизительно столько же, сколько у Рейко стать императрицей.

Впрочем, я не собирался ни скрытно приближаться, ни, тем более, нападать.

– «Ты чувствуешь?» – с легким беспокойством спросил меня Эйлакс.

– «Да, конечно. Это не имеет значения. Наоборот, так даже лучше», – хмыкнул я, гулко топая ножищами «Свашбаклера». Площадку под деревню этот клан, название которого я даже не старался запомнить, выбрал ровную, от чего идти по ней между странных круглых домиков, увенчанный круглыми же остроконечными крышами, было настоящим удовольствием. Дома, как и развешанное возле них белье, было мной отмечено особо – ткани яркие, не заношенные, обмазка стен настолько ровная, что любой отделочник обзавидуется. Деревня-игрушка, лесная сказка.

Встречали меня, как и полагается, в центре. Тануки, принявший вид могучего волосатого мужика с узкими как щелки глазами, гордо стоял с сомкнутыми в замок на груди руками, разглядывая меня, как случайно заброшенную в его село мимопролетавшим слоном фекалию. Одет тануки был куда крикливее и ярче, чем любой японский аристократ – расшитые золотом китайские штаны, высокие сапоги из мягкой кожи, полураспахнутое кимоно с журавлями, за которое в Токио можно было выложить от 10 миллионов йен, либо продать душу.

Первым рот раскрыл тануки.

– Внутри доспеха тот, кто называет себя Алистером Эмберхартом? – весело выкрикнул он, – Или же его воин?!

– Сам хозяин Камикочи, – не стал мелочиться я. Динамиков в «Свашбаклере» не было, но парочка мини-рупоров прекрасно справилась с тем, чтобы разнести мой слегка металлический голос по всем окрестностям, а заодно и здорово испортить мужику настроение, если судить по перекосившейся роже.

– Наглец! – сплюнул он на землю, – Дурак! Хотя, что можно ожидать от тупого чужеземца!

– Я стою на своей земле, – не стал я уподобляться лесному гопнику, – А где твоя земля, Иной?

Все-таки, в английском воспитании есть множество положительных моментов. Вежливостью, пунктуальностью и тактом я часто пренебрегал, а вот умением высказать пренебрежение парой десятков различных способов, пользоваться научился на «ура». Стоящий напротив меня тануки мог быть старейшиной, главой клана, подсадной уткой, ему могло стукнуть уже и сто, и двести лет, но он не мог не быть енотом, несмотря на весь свой разум, опыт и таинственные силы. А когда ты в душе маленькое агрессивное животное, твердо уверенное в собственном силовом превосходстве и территориальной незалэжности, то долго размениваться на словесные реверансы не сможешь в силу собственных инстинктов.

Впрочем, я прибыл сюда не на переговоры.

– Выньте ублюдка из его банки!! – заорал побагровевший от злобы мужик, – Мы снимем с него кожу!

Затем он бодро сиганул назад, скрываясь за хижиной, а меня тут же атаковали со всех сторон. Преимущественно – сверху. Тануки, находясь в человеческой форме, сначала накрыли меня удивительно частым огнем из ружей и пистолетов, среди отрывистого лая которых звучала трескотня трех, а то и пяти автоматов. Потянувшись к мечам, я безрезультатно подёргал их за рукояти – оба «джукена» оказались спутаны целой кучей украшенных бумажными печатями веревочек. Подарок от лазутчиков, подкравшихся ко мне со спины, когда я подходил к деревне. Тануки переходили в свою почти невесомую с точку зрения СЭД-а форму енота, заползали мне на спину, а там уже совершали свою диверсию с мечами, причем, их действия смело можно было расценивать как использование магии – талисманы были совсем не простыми. Потом покажу их Праудмур. Если это действительно волшебство, тануки на островах Восходящего Солнца будет ждать очень печальная и недолгая жизнь.

Пока же такое будущее ждало меня, с точки зрения все больше уверяющихся в собственном тотальном превосходстве Иных. Заметив мои безуспешные действия с оружием, тануки начали куда смелее показываться из зарослей и стен хижин, продолжая садить по мне из огнестрела. На всякий случай, я сделал несколько шагов в сторону, крутясь на месте. С натяжкой это можно было бы трактовать за испуганное поведение паникующего пилота. Раздалось несколько взвизгов, рикошетами от моей брони задело парочку наиболее азартных стрелков.

– Вяжите его! – наконец раздались долгожданные крики, – Несите веревки!

Разумно и логично – не можешь убить, попробуй ограничить передвижение. В принципе, я ожидал чего-то подобного, но на всякий случай, чтобы обитателям деревни не начали приходить в голову слишком уж умные мысли, начал бестолково метаться по жилому пункту, разнося этот самый пункт к чертовой бабушке. Странные круглые стены домиков тануки оказались сделаны из чего-то, напоминающего идущие друг за другом слои бумаги и глины, от чего совершенно не держали удар плечом или ногой от железяки весом почти в полтонны. Одни лопались, роняя удивительно легкую крышу мне на макушку, другие забавно хрустели, перекашиваясь, но продолжая стоять.

Внутри скорлупок было удивительно богато. Наверное, раздающиеся вокруг меня вопли ярости человекообразных енотов большей частью вызывались не тем, что я ломаю сами дома, а скорее разрушением внутреннего убранства, сплошь состоящего из весьма качественных тканей и изящно обработанной деревянной мебели. Впрочем, «Свашбаклеру» было решительно плевать, что хрустит, гнется и приходит в негодность под его стальными ногами – утварь, кровати, мебель… все это превращалось в труху и лом, когда я проносился сквозь очередной дом.

Меня «взяли», когда я почти дорвался до самого богатого дома, единственного, который имел два этажа и деревянные колонны-подпорки. Тануки, окончательно убедившиеся в моей беззащитности и вредительском, по отношению к их вещам, характере, цеплялись на СЭД десятками, периодически ошпариваемые паром от вышедшего на максимальные обороты ЭДАС-а. Последнее их скорее подбадривало, чем отпугивало – вопя от злобы, Иные мешались друг другу, стремясь навесить на «Свашбаклер» как можно больше веревочек с талисманами. Наконец, поняв, что больше насиловать двигатель не имеет смысла, я весь увешанный орущими гуманоидами и веревками, просто… отключил ЭДАС, останавливая силовой доспех в склоненной на одно колено позиции.

– «Позер», – ехидно хмыкнул Эйлакс в моей голове.

– «Это называется «управление толпой»… или как-то иначе», – огрызнулся я, слыша, как снаружи празднует народ, колотя чем попало и как попало по гладийной броне. Кто-то орал, что он сожрет кусок еще живого меня, кто-то просил товарищей принести ему жидкого дерьма, чтобы залепить мне воздуховоды… народу явно нравилось происходящее, если не считать разрушенных мной домов.

– «Ты сам не знаешь, что планируешь предпринять?» – ехидно спросил демон.

– «Знаю», – тут же отперся я, – «Но не помню, как оно называется. Прошло слишком много лет в пустоте, некоторые моменты прошлой жизни подвыветрились»

– «Назови… ну я не знаю. Насильственным переселением…» – задумчиво протянул мой собеседник, под лязг барабанящих по доспеху тануки.

– «Почему насильственным?» – искренне удивился я, – «Они сами захотят! Добровольно и с песней! Вот, приблизительно, с этого момента»

…а затем выпустил Тишину.

Довольно давно, как только я приехал в эту страну, случился один небольшой, но неприятный инцидент. Мной было обнаружено, что кроме обычных, пусть и слегка узкоглазых людей, архипелаг был населен их куда более привлекательными, сильными и здоровыми вариантами, умеющими использовать накапливаемых их организмами эфир. То есть, аристократами. Кроме знати здесь также присутствовали гибриды материализовавшихся духов и людей, называемые, в своем большинстве, Иными. Как любой порядочный человек, имеющий далеко идущие планы, высокую социальную ответственность и приличный моему положению склад ума, я сразу же озаботился разработкой проектов, призванных помочь мне понять, как нужно грамотно и эффективно убивать каждый новый вид встреченных мной разумных.

Вопрос с пользователями местных техник решался просто – бери калибр побольше, атакуй, когда их защита не активирована, заметай следы. Также прекрасно работала активация ЭДАС-а вблизи потенциального неприятеля… или огонь из автоматического оружия.

С Иными вопрос был… двоякий. Те из них, кого можно было назвать «городскими», несли в своих жилах немало человеческой крови, из-за чего их возможности разнились от особи к особи. Такой Иной мог быть и совершенно безобидным потомком некоматы вроде Мао, попавшей мне как-то раз на перевоспитание девушки-гувернантки, так и машиной для убийства, прирожденным телохранителем Момо Гэндзи, подаренной мне при достаточно странных обстоятельствах. Что это значило для меня? Отсутствие какой-либо системы противодействия этим особям при ясном понимании, что пары хороших выстрелов в корпус они не переживут. Этого было мало.

К «чистокровным» Иным, которые редко смешивались с людьми, эти правила относились куда хуже. Являясь больше духами, чем теплокровными существами, эти разумные жили в лесах Японии, предпочитая места обитания со статичным, малоподвижным эфиром. Насыщенная структурированной за счет деревьев и растений энергией местность была для «чистокровных» как… оптимально отфильтрованная вода в аквариуме для породистых рыбок. Подними ил со дна, насыпь грязный песок, заставь эфирные потоки, лениво блуждающие между деревьев, изменить свои течения, и Иной живший тут многие сотни лет, почувствует себя попавшим в шторм на плоту, сделанном из дерьма и палок.

Тануки, жившие в Камикочи с незапамятных времен, не уступили бы своего положения. С трудом научившись не трогать подданных императора, они бы обязательно бы вмешались в те изменения, что задумал я сам. Ломали бы эфирные сборщики, требовали бы долю за прокладку дорог и постройку новых зданий. Невидимые, сроднившиеся с лесом, владеющие иллюзиями, они представляли из себя идеальных партизан, способных загубить любое начинание в долине. Не будь они зависимы от продовольствия хабитатов, то, скорее всего, легко выдавили бы отсюда всех людей. Любой, кто попытался бы им противостоять, был обречен на поражение или чрезвычайно большие потери.

Кроме меня, способного просто обнулить все энергетические взаимодействия в радиусе нескольких десятков метров. «Выгрызть» огромную дыру в эфироносной системе долины.

Сломать не их дома, а саму атмосферу, самую жизненную среду, позволяющую им себя чувствовать здесь как дома.

Разумеется, в отличие от простых людей или накаченных энергией благородных, связь тануки с окружающим их миром была куда шире и глубже. Тишина ударила по сотне Иных молотом, выбивая из них рассудок, лишая сил, роняя на тщательно выметенную землю деревушки. Бывшие секунду назад разъяренной толпой людей, Иные падали уже мелкими съежившимися зверушками, с разинутыми пастями и закаченными глазами.

Я включил ЭДАС, поднимаясь с колен. Потерявшие силу амулеты, во множестве навязанные на верёвочки, отваливались с доспеха сами по себе. Вокруг валялось множество помирающих или лишенных сознания Иных, для которых у меня было заготовлено очень печальное будущее.

Фаза номер два в процессе. Последовательное уничтожение энергетической системы долины Тишиной. Я буду методично «дырявить» её периодическими включениями своей способности, чем приведу в хаос на всей площади Камикочи. Частое регулярное включение и выключение ЭДАС-а съест немало его ресурса, да и замедлит планируемую мной фазу три, но сработать все меры должны именно во всей своей совокупности.

А теперь фаза три.

Нога «Свашбаклера» с тихим хрустом опустилась, превращая первого тануки в плоский блин. Я поморщился, предстоящее действие никакого удовольствия не вызывало, даже при всей моей нелюбви к разной непонятной гадости, Иным, и енотам в частности. Но я знал, что сейчас за мной наблюдают десятки, если не сотни глаз тех, кого из деревни убрали при моем приближении. Женщины, дети, старики. Те, которым предстоит бежать в испуге, разнося вести о железном ужасе, уничтожающем все на своем пути.

Умереть по плану, должны были две или три сотни тануки, преимущественно мужчин и воинов, что будут на меня нападать. Еще какое-то число жертв организует призванный мной демон, который не будет давать будущим беглецам покоя ни днем, ни ночью.

Зато остальные тысячи выживут, изумительно простимулированные необходимостью срочно покинуть ставшую малопригодной для жизни Камикочи. Разумный компромисс в стиле Алистера Эмберхарта, становящийся постепенно моей визитной карточкой.

Шаг. Хруст. Шаг. Хруст. Продолжить.

Здесь у меня осталось еще одно дело, кроме топтания по чужим костям. Нужно найти самого старого и жирного тануки из тех, что еще дышат, чтобы предложить ему сделку. Вдруг он расскажет что-нибудь интересное, если я пообещаю не разваливать их центральный дом, в котором наверняка хранится большая часть ценностей клана?

Глава 7

– Что это? – полным недоуменного восхищения голосом задала вопрос сильно сбитая с толку жена, восседающая в данный момент у меня на сгибе локтя. Такой подвиг мускульной силы я вполне мог бы совершить и в своем естественном виде, благо, что Рейко местами сложно было отличить от подростка… если смотреть с угла, где видно её круглое личико и не видно грудь, но в данный момент вес супруги полностью скрадывался мускульными усилителями слегка подкопчённого «Свашбаклера».

– Это штаб-квартира подпольной, или, как принято говорить у вас, теневой организации «Танукияма», – скупо проинформировал я Рейко вместе с остальными присутствующими лицами, – Ранее, точнее еще позавчера, это был мозговой и силовой центр, управляющий всеми процессами в Камикочи. А заодно, что можно понять по внешнему виду, здесь жили сливки общества тануки вместе с главой корпо… организации.

Первой перестала крутить головой Регина. Инквизитор, понимающе покивав, оторвала свой нос от пышного куста, усеянного крупными бутонами нежно-желтого цвета, задав вопрос:

– Наркотики?

– Нет, – тут же отреагировал я, – Для наркотического бизнеса енотам не пришлось бы брать всю долину под такую плотную опеку. Но вы, мисс Праудмур, были крайне близки в своих догадках. «Горные животворные снадобья».

– Что?! – завертелась Рейко, едва не падая с моей руки, – Они?!! Их делали здесь?! Здесь?!

– Тихо! – слегка повысил я голос, тряся рукой с оседлавшей её коротышкой. Та немедленно вцепилась в конечность и злобно зашипела, но была успокоена окончанием фразы, – Идемте за мной, сядем как приличные люди, тогда уже и расскажу всю историю. Мистер Перрсон, отрядите кого-нибудь из своих ребят, чтобы он присмотрел за Гриммом, будет очень неудобно, если он случайно порушит что-либо из деревьев или кустов, пока будет поднимать «Григория».

История, которая привела меня после посещения всех деревень кланов тануки в это место была незамысловата. Один из старейшин племени, которое я частично истребил, обладал достаточной житейской сметкой, чтобы понять как всю ценность заныканных в главном здании своей деревни припасов, так и всю актуальность последних, связанную с превращением большинства мужчин клана в волосатые плоские блины. Он мне и начал исповедоваться, причем искренне и взахлеб – натура тануки, даже начавшего отходить от удара Пустотой, весьма болезненно реагировала на работающий ЭДАС «Свашбаклера».

Так и открылась подоплека всего, происходившего в Камикочи. «Горные животворные снадобья» от «Танукиямы» были давним и хорошо укоренившимся в Японии бизнесом. Различные смеси трав, вытяжки, порошки, заварочные пакеты – всё это добро развозилось особыми агентами шести кланов Камикочи по всей стране. Еноты торговали не наркотиками, а сомнительного происхождения натуральными препаратами, которым приписывались чудодейственные свойства. Низшая ценовая линейка «животворных снадобий» была по карману чуть ли не беднякам – собранные, просушенные и смешанные травы, в изобилии произраставшие в Камикочи, брались как на небольших горных возвышенностях, так и в обилии стриглись в болотах у истока Адзусы. «Лекарства» оказывали легкий стимулирующий и анестезирующий эффект, а последствиями их приема часто была диарея, которую выдавали за «очищение тела».

Масштабы предприятия были большими. Очень большими.

Сомнительные травы малограмотные хабитатцы и жители индустриальных районов буквально рвали из рук довольных продавцов. Естественно, такая большая операция не могла нормально осуществляться без полного доступа к центру связи и железной дороге Камикочи, поэтому тануки буквально… приватизировали Хагонэ, переложив львиную долю работы по подготовке «лекарств» на местных жителей. С тех пор сами Иные лишь руководили процессом, собирали травы и грибы, да отсылали своих агентов с грузами по всей стране. Все были при деле, процесс шел хорошо, но совсем недавно случился крайне неприятный эпизод – человек из Токио, обеспечивавший лесных енотов информацией, рекомендациями и защитой, внезапно перестал выходить на связь.

Без покровительства этого короля теневого мира страны Восходящего Солнца, тануки не рискнули отправить новый состав с «снадобьями». Они прекрасно понимали, что несмотря на всё их влияние в долине, в самой Японии их бизнес целиком и полностью зависит от посредника, который… куда-то пропал. Шли дни, складываясь в недели, склады начинали ломиться от насушенных трав, тануки и люди в Хагонэ все быстрее и быстрее зверели от неопределенности.

И тут появился я с инквизитором, заявляя наши права на всё, что только есть в долине. Еноты и местные жители психанули, сразу выходя на открытую конфронтацию, в результате…

– Это очень интересно, но не объясняет вот этого вот! – Регина крутилась на месте, тыча во все стороны руками. Интерес и потрясение зрителей были столь высоки, что даже Момо позабыла про свое сонное состояние. Запрыгнув на крышу ближайшего здания, потомок некоматы вращалась вокруг своей оси навроде Регины, с изумлением рассматривая всё вокруг.

– А уж как я-то удивился, – ухмыльнулся я, закуривая.

Мы неторопливо перемещались по чему-то, что сгоряча можно было счесть центральной… террасой скрытого в скале замка или просто очень большого дворца. На самом деле террас тут было много, наверное, три или четыре десятка, соединяющиеся в каскады и заполненные высококачественной плодородной землей, на которой росло, цвело и пахло настоящее изобилие различной флоры, лишь слегка потоптанное и побитое произошедшими тут недавно событиями и мной лично.

Все это богатство располагалось на возвышенности, переходящей в почти отвесную скалу, что отлично маскировало комплекс и сверху, и снизу. Высаженные на террасах деревья хорошо скрывали бывшее преступное гнездо от взглядов с воздуха в то время, как большая часть строений и помещений пряталась непосредственно в теле горы. Любой же случайный наблюдатель, подошедший к штаб-квартире «Танукиямы» снизу, запросто бы не догадался, что там, в паре десятков метров над ним, что-то есть кроме голой скалы и пары кустов. Крепость нелегальной организации была спрятана надежно и с фантазией.

– Дворец, – зачарованно бормотала Рейко, – Настоящий дворец-крепость и деревня рядом. Крупный ручей, из которого можно поить весь Хагонэ…

– Скорее замок или укрепление, чем дворец, – занудливо поправил я её, – Там очень много внутренних помещений, а также ряд грибных плантаций внутри горы. Здесь выращивали галлюциногены для «снадобий». Вроде бы прием этих трав гарантирует приятные сновидения, от того их и берут во всех уголках страны.

– Да, – отстраненно кивнула девушка, оглядывая врезанную в скалу трехэтажную крепость, прикрытую массивным «козырьком» скалы.

Конечно, теперь всё здесь придётся менять. Растительность вырубить, организовать подъемники, установить дополнительные ЭДАСЫ повыше на гору, зенитные орудия опять-таки не помешают, но… это получится изумительная экономическая база для производства оружия. Естественно защищенная, с огромными хранилищами, великолепным снабжением энергией. Конечно, в дальнейшем ручья не хватит для обеспечения водой всего и всех, что тут можно разместить, но вопрос этот, думаю, решаемый. Жаль, что не получится уговорить жену устроить нам здесь родовое гнездо. На роль последнего бывшая штаб-квартира годилась просто идеально.

– Эмберхарт! – вопль рыжей раздался практически от ступеней скального дворца, – Это то, что я думаю?!!

– Не знаю, о чем ты думаешь, но если ты смотришь на доспехи, то можешь начинать выковыривать оттуда тануки! – слегка повысил я голос, – Если справишься сама, то я позволю тебе использовать один из этих доспехов в городе!

Ответ был слишком фамильярен и нецензурен, чтобы на него реагировать. Зато пришлось рассказывать теребящей меня сероволосой коротышке с глазами полными восхищения, о том, что здесь жили не совсем обычные тануки, а те, кому было легко уезжать в другие края империи, занимаясь там распродажей своего травяного фальсификата. Здесь жили гибриды, одним из родителей которых был человек. Они куда лучше сопротивлялись Тишине, а еще имели в наличии аж тридцать великолепно обслуженных и вооруженных железнодорожных доспехов. В общей сложности, здесь, в этом скрытом от посторонних взглядов комплексе проживало обычно около сотни отдыхающих торгашей.