Текст книги "Воин в осаде (СИ)"

Автор книги: Харитон Мамбурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Когда я сюда прибыл, их было около четырех сотен. И сдаваться они не собирались.

У главного входа я оставил «Свашбаклера». Грязный как поросёнок СЭД стоял чуть согнувшись, отдельно от снятого в походном режиме ЭДАС-а. В левой руке он по-прежнему сжимал один из своих джукенов. Критически осмотрев подарок короля, я понял, что кому-то придется его отмывать долго и упорно, особенно ступни.

Женские звуки удивления и поражения подняли свою громкость на порядок, стоило любопытным глазам, ушам и прочим органам моих сопровождающих проникнуть за выбитые настежь двери основного здания. Здесь беспорядка было… больше, но только за счет того, что бывшие жители этого места любили закрывать голый литой камень стен традиционными японскими створками, созданными из древесины и бумаги. Как только я чуть-чуть задевал плечом силового доспеха такую обрешетку, как несколько квадратных метров хрупкой конструкции тут же складывались гармошкой, производя шум и наводя беспорядок. А колупаться в здании мне пришлось долго и очень активно…

– Не пойму, – наконец, сказала Регина Праудмур, проводя рукой по одной из стен огромной кухни, куда набилась вся наша инспекция, – Это – огромное сооружение, но о нем никто не знал? Я же в городе не чай с кофе пила, лорд Эмберхарт! По половине дня у меня уходило на допросы и пусть я не настоящий специалист, но могу с уверенностью утверждать, что в Хагонэ об этом… этом… ничего не знают!

– Два слова, инквизитор Праудмур, – сделал я паузу, с удовольствием отхлебывая горячий кофе любимой марки, – Телокрад-геомант.

Было забавно наблюдать, как личико хоть и юной, но вне всяких сомнений профессиональной охотницы на разную мерзость перекашивает от первого, а потом куда сильнее от второго слова. Телокрад, пришедший с эфирной Бурей, похитивший чужое тело и жизнь, умудрившийся ускользнуть и выжить – это уже плохие новости. То, что он при этом спонтанный волшебник, умеющий влиять на землю, глину и все производные…

Вжившаяся в мир тварь, в данный момент приколотая вторым джукеном СЭД-а в другой комнате к стене, была, вне всяких сомнений, гением. Даже просто прийти в себя телокраду сложно, освоиться с новым телом, найти пищу и воду на весь этот, довольно продолжительный, отрезок времени. А ведь еще нужно выучить чужой язык, понять традиции, обычаи и привычки, найти новое место в жизни, ни разу нигде не вызвав подозрений. Уже тянет на подвиг для большинства из них.

Телокрад, взявший себе имя Хакирей, смог это и куда большее. Вовсе не своим мастерством владычества над твердью, он смог объединить шесть кланов тануки более семидесяти лет назад, встав если не во главе, то заняв весьма важную позицию в жизни этих Иных. Именно он придумал и организовал «Танукияму» – прибыльную и разветвленную организацию, прижучить которую рука у японцев так и не поднялась. Жулики торговали сомнительными смесями, а на это закрывали глаза. Никто не умирает? Никто не режет нищих ради нескольких йен на дозу? Нет привычки к их зельям? Так пусть торгуют!

Настоящий же гений Хакирея был в его организационных талантах. О его возможностях и происхождении знали все тануки долины, но ни один из них не сдал пришельца! На протяжении 70-ти лет!

Более того, старый, древний, лысый, еле ходящий дед, проживший чрезвычайно комфортную и спокойную жизнь в роскоши, едва не смог меня одолеть в непробиваемом доспехе! Сначала, пока я бегал по двору, стараясь как можно аккуратнее зарезать его детей и внуков, напяливших железнодорожные доспехи, приходилось постоянно смотреть под ноги. Под ступни «Свашбаклера» постоянно подворачивались какие-то холмики или впадины, на стенах появлялись наплывы, задеваемые плечевыми пластинами…

Под конец, когда я обнаружил самого лысого вредителя, тот суетился, бормоча, что является смотрителем этого места, что всё знает, всё покажет и всех сдаст, если ему дадут спокойно дожить в какой-нибудь каморке. Если бы не Эйлакс, предупредивший, что видит чуждую этому миру душу, я скорее всего бы купился на внешний вид деда, носившего вовсе не расшитый золотом халат, а мягкую и теплую пижаму. Но, при первых же звуках речи демона я на голых рефлексах потомка Древнего рода метнул в готовящего магическую гадость старика джукен, а затем, сблизившись за два шага к пришпиленному к скале телокраду, нажал на курок встроенного в оружие револьвера. Снаряд легкой авиационной пушки в упор просто размазал верхнюю часть бывшего повелителя енотов и хозяина этого замка.

И это тоже придётся кому-то отмывать. Даже знаю, кому. Носят имена Камилла и Эдна, любят одеваться как горничные, молчаливы и… единственные из моих слуг на сегодняшний день. Были бы они людьми, я бы даже посочувствовал.

– Слишком чисто, – с подозрительным видом изрекла Рейко, оббегавшая всю кухню и прилегающие к ней помещения, – Алистер! Здесь слишком чисто! Что ты сделал…

Недосказанность вопроса вполне укладывалась в рамки происходящего. Некоторые вещи лучше не знать. Если муж захватил тебе новую берлогу, богатую и с иголочки, пусть даже с разломанными декоративными стенками и валяющимися тут и там тушками убитых тануки, то вопрос «куда делись те, кто ухаживал за всем этим богатством» боязливо просится на язык. Не сами же мафиози четырехлапые тут с вениками бегали?

– Выгнал всех, – ответил я, глядя в требовательные глаза жены, – Дал время собраться, спустил на подъемнике, указал, в какой стороне выход из долины.

– А, ну тогда ладно, – облегченно вздохнула бывшая Иеками, вновь уносясь обозревать новые владения.

Действительно, я выгнал всех женщин-тануки, которые тут сидели на хозяйстве. Даже им, полукровкам, имеющим множество сходных родственных черт между собой, было бы тягостно существовать в Камикочи, чьи энергетические потоки сейчас были взболтаны как в блендере. А уж оставлять их здесь – я не совсем сошел с ума. Да, они дрожали, жались друг к другу, да и вообще выглядели очень несчастными, но забыть о том, что это враждебно настроенные Иные, я себе не позволил. Выгнал всех.

…разумеется, кроме тех из них, кто решил, что выстрелить в выбравшегося из СЭД-а агрессора идея замечательная и требующая обязательного воплощения. К счастью, эти злобные и подлые старушки стояли достаточно кучно, а посмертно послушно превратились в компактные и легко закапываемые тушки.

Я потер один из оставленных их выстрелами синяков и поморщился. Если бы бабки открыли бы по мне огонь сразу, как я вылез из «Свашбаклера», то одним слишком самонадеянным и мягкосердечным придурком в мире стало бы меньше. А дав мне одеться, прикрыв беззащитную плоть «ирландской паутинкой», они уже сами отправились на свои енотьи небеса.

Допрос постепенно перерос в совет, на котором мы стали решать, что делать дальше. Первый шаг был уже сделан, все заинтересованные лица прибыли в отвоеванную мной крепость. В городе остались лишь Момо и Арк, которым я дал команду сторожить имущество рода Эмберхарт, пока мы не найдем способ переправить сюда грузовые контейнеры. Сам способ вскоре должен был долететь до Камикочи, в виде моего дирижабля. Пока же предстояло решить одну старую проблему.

– Мистер Перрсон, наши взаимоотношения построены на крайне шатком фундаменте, – сказал я шведу, – Более того, они никак не регламентированы и не были регламентированы, что я нахожу совершенно предосудительным. Итак, могу предложить вам несколько вариантов разорвать этот порочный круг к взаимному удовольствию…

Как человек ответственный по отношению к тем, кого я взял под свою защиту, вариантов предложил множество… и все они были хорошими, а то и просто замечательными. Билет на проходящий через Камикочи поезд, доставка семьи Перрсон моим дирижаблем в населенный пункт, куда я сочту нужным послать воздушный транспорт, разрешение поселиться в Хагонэ или любом из хабитатов долины.

– Прошу прощения, лорд Эмберхарт, – с легким акцентом сказал мужчина, слегка поклонившись, – но я слышал, как вы обсуждали перспективы постройки фабрики. Возможно, я и мои сыновья могли бы…

– Мистер Перрсон, – ядовито прервал его я, – Вы не совсем понимаете, что тут начнется. Потенциально Камикочи является превосходным опорным пунктом для расположения крупных военных сил. Она непременно привлечет к себе повышенное внимание любой стороны идущего на территории империи военного конфликта. Я бы на вашем месте бежал бы на север страны, изыскивая по пути любую возможность покинуть архипелаг. Уверяю вас, именно эта стратегия позволит вам и дальше сохранять вашу большую семью в целости и сохранности.

– Моя семья свыше ста лет занимается разработкой и производством огнестрельного оружия, – с достоинством ответил мне человек, чьи сухие черты лица заострились за время моего диалога, – Мы прибыли в Японию, надеясь на новый старт. Нам некуда уезжать, лорд Эмберхарт. Если позволите, моя семья хотела бы остаться в долине хотя бы на правах чернорабочих…

На какой-то момент мне показалось, что высшие силы этого мира решили устроить некоему Алистеру настоящую белую полосу в жизни, подарив не только весьма удобных врагов, с которыми удалось справиться чрезвычайно малой кровью, но и так необходимых мне здесь и сейчас людей, обладающих очень нужной мне квалификацией, а еще в самой удобной для эксплуатации позе.

Однако… нет. Перрсоны не имели никакого отношения к автоматическому оружию. Они были малоизвестным даже в Швеции семейством, производящим весьма специфичные и чуть ли не коллекционные револьверы. Их «продукция» долгое время была востребована местными мелкими аристократами за счет патриотической гордости и прихотливого дизайна, но первый же появившийся в родном городке Арбуге филиал более крупной компании отправил Перрсонов по пути банкротства. После выплаты долгов и кредитов, они отплыли в Японию, надеясь на новый старт под крылом местного аристократа.

– Хуго, буду откровенен – вы мне не выгодны, – наконец, после длительного раздумья, заговорил я, – Разумеется, ваши слова насчет работы чернорабочими есть преуменьшение, почти граничащее с ложью, но я оставлю их без внимания. Объяснюсь, хотя и не считаю себя должным – местные отнесутся к любому предприятию и любой продукции с этого предприятия куда лучше и с куда большей лояльностью, если при производстве и разработке оружия будут привлечены лишь японцы. Обладай ваша семья опытом в изготовлении автоматического и полуавтоматического оружия, вопрос бы стоял совершенно по-другому, а так…

– Лорд Эмберхарт! – на лице вскочившего с места мужчины растерянность соседствовала с шоком. Он явно не был готов к такому повороту в разговоре, – Я, мои дети… мы готовы учиться! Мы справимся! Нам некуда больше пойти!

– Вы понимаете, что Камикочи будут штурмовать, рано или поздно? – закурил я «эксельсиор», – Понимаете, что я отправлю на стены всех? Включая вашу жену, сыновей… дочерей?

– Позвольте, что?!! – к этому Хуго тоже не был готов.

– Скоро в Японии начнется новый набор в армию, – любезно уведомил я его холодным тоном, – он будет включать женщин наравне с мужчинами. А я, как автор этой идеи, буду обязан подать пример всей империи. Чтобы остаться за спинами защитников, теперь нужно быть либо бесценным специалистом, либо ребенком.

На это швед оказался решительно не готов. Более того, спустя несколько минут разговора, у меня окончательно образовалась уверенность, что Перрсоны в планах совершенно не имели остаться в Камикочи на годы. Предлагая свои услуги, Хуго желал безопасности для своих, в чем я его прекрасно понимал. Да и приносить мне присягу шведы также не горели желанием. Работать? Осваивать ну очень актуальное в местных реалиях мастерство за чужой счет? Да. Проливать кровь? Нет.

Моя рекомендация по скорейшему уходу из долины мужчине тоже не пришлась по вкусу. Разумеется, я его не прогонял, а вполне позволял остаться… в брошенном нами доме в Хагонэ, но поделился мыслью, что чем больше времени дать местным жителям на осознание случившихся в их жизни перемен, тем больший шанс будет на то, что кто-то из шведов пострадает. Пускать чужаков резвиться по захваченной мной территории, где могло храниться много всего ценного и малогабаритного, я не собирался.

На этой довольно сухой и прохладной ноте мои отношения с семейством Перрсонов подошли к своему логичному и удивительно мирному концу. Собравших свои немногочисленные пожитки шведов спустили до лесной тропинки, где над ними взяла шефство Регина, решившая вернуться в центр связи.

Я вздохнул полной грудью, стоя на пороге своего нового временного дома. Впереди много, очень много дел, но наконец-то у меня за спиной нечто… своё. Не арендованное, не взятое напрокат, не пожалованное кем-то свыше, а полученное как положено – с меча. Теперь-то можно считать себя настоящим феодалом!

У мирно стоящего возле главного входа «Свашбаклера» с печальным лязгом отвалилась рука. Перекосившийся СЭД постоял, немного покачиваясь, а затем решительно завалился на бок, печально лязгнув по дороге.

– «А я тебе говорил, что этот лысый пень успел в тебя что-то запустить!» – злорадно пробубнил Эйлакс в ответ на мой безмолвный вопль боли и отчаяния.

Глава 8

– Три «Паладина»! Трех потеряли, представляете?! Голозадым китайцам с сетками! Говорят, Генрих Двенадцатый отправил в Ватикан такую ноту, что принявший её член ордена взял отпуск по состоянию здоровья! Три «Паладина» за одну операцию!

Рассказывающий обильно жестикулировал, частил, подскакивал с места, но окружающие его слушатели относились с полным пониманием к нарушению этикета. На родине Сент-Амора подобный уровень экзальтации у хорошего рассказчика был признаком именно хорошего тона. Впрочем, про себя я отметил, что француз в будущем обойдется без дополнительной порции кофе. Оно слишком крепкое для утонченного организма плотного, но чересчур живого шатена.

Мой красный дирижабль прибыл, принеся как ценный груз, так и свежие новости со старыми друзьями. Они, эти самые друзья и знакомые, были представлены в виде брошенного родными на произвол судьбы Жерара Сент-Амора и частично брошенного в Японии Евгения Распутина, чей отец не так сильно ценил своего седьмого сына, чтобы слать через Сибирь за ним отдельный транспорт. Вместо этого русский князь собирался отправить целый караван гуманитарной помощи в виде средств самообороны и нападения, а уж то, что на обратном пути дирижабли смогут захватить его отпрыска, было для крупного феодала приятной мелочью.

Разумеется, Сент-Амор не мог не примазаться к столь удобному стечению обстоятельств. Более того, он оказался не единственным нежданным (хоть и приятным) гостем. Вместе с ним на мои земли прибыла своей блистательной златокудрой особой некая Маргарита Голденштерн, умудрившаяся где-то на японским просторах подружиться с Жераром душами и телами. Сейчас, в данный момент времени, она сидела по левую руку от француза, рассказывающего о последних новостях с таки открывшегося японо-китайского фронта, слегка дергаясь от внутреннего конфликта. Моя бывшая однокурсница имела хорошее воспитание, но при этом не относилась к категории моих друзей, поэтому чувствовала себя довольно некомфортно в обществе местного японского феодала. То есть меня.

Это было приятно.

Первая Армия инквизиции оказалась совершенно не готова к тому, что оба её козыря в виде «Паладинов» и гигантских дирижаблей «Тор» окажутся биты примитивными серенитовыми сетками. Самые совершенные в мире СЭД-ы вообще никоим образом не были предназначены для войны с пехотой противника, а накинутая на их ЭДАС-ы сеть быстро превращала стальных рыцарей в гробы для пилотов. С бомбами «Торов» сеть выступала крайне эффективной защитой, что опять-таки делало одно из высших достижений технической мысли человечества бесполезным.

Итог? Интервенты эффективно наступали, заняв уже три крупных города на южном побережье страны, а находящийся в ментальном и интеллектуальном шоке сегунат составами отправлял солдат в топку войны, где обе стороны друг друга перемалывали с чрезвычайно низким профессионализмом, но неизменным успехом.

У нас же с Рейко дела постепенно шли на лад.

Одержимая демоном химера, изредка подходившая к крепости, расплывчатыми мыслеобразами передавала отчеты. Судя по ним, она предотвратила в своем довольно кровавом стиле около семи рейдов пышущих мстительными помыслами тануки. Пять из них были нацелены на занятый мной комплекс, два направлялись в сторону Хагонэ, явно лелея какие-то темные замыслы. Тварь, похожая теперь на помесь лишенного шерсти тигра, кузнечика и лося, радовалась как ребенок. Ей, отрастившей себе толстый хитиновый покров за счет десятка первых жертв, стало глубоко плевать на переносимое оружие енотов, посему она баловала себя свирепой короткой резней, нагло выскакивая под пули из кустов. Вскоре наш с ней контракт кончится, после чего отожравшийся и довольный хеллхаунд с легкой грустью вернется домой, чтобы эволюционировать в не самого тупого демона, пусть и нахватавшегося черт характера от тануки.

Крепость, которую я, недолго думая, обозвал Холдом, радовала во всем, за исключением некоторого неудобства в принятии грузов и гостей. Живший в ней геомант многие годы провел, старательно работая над собственным домом. Кроме жилых помещений тут были и огромные каверны правильной формы под склады, частично заполненные рисом и другими крупами, присутствовало несколько черных ходов, даже обнаружился немалый запас ценностей, найденных мной в тайниках, которые телокрад устраивал с помощью своей магии, вполне различимой моим аурным ощущением и чувствами Эйлакса. Легкое недоумение вызывало множество небольших комнат, но в будущем я полагал, что эти комнаты будут служить отдельными номерами для рабочих фабрики.

Сам Хагонэ, находящийся менее чем в десяти километрах от Холда, думал, что переживает тяжелые времена, но на самом деле это было совершенно не так. Тяжелые времена вскоре городу грозила обеспечить побитая и частично униженная в нем Регина Праудмур, которую спасло лишь наличие одной из моих горничных рядом. Сама рыжая инквизитор, являясь миниатюрной девушкой, а значит существом злобным и мстительным вне всяких разумных пределов, просто засела в телеграфном пункте, повыкидывав оттуда всех работавших там ранее женщин. И… не принимала ходоков, которые шли густеющим потоком от стихийно образованных местных органов самоуправления. Горожане совершенно справедливо боялись, что солдаты, которые вскоре прибудут в город, подвергнут их кое-каким репрессиям по зову рыжей злобной крохи, а последняя, предвкушая эти самые репрессии, совершенно не собиралась давать жителям Хагонэ поводов для оправдания и реабилитации. Я её понимал – нам понадобится много рабочей силы на каменоломнях, а жителям города хоть какой-то способ зарабатывания денег. Нужно совместить полезное с приятным по мере сил.

С приездом бывших однокурсников стало повеселее. Через несколько дней после того, как Распутин с Сент-Амором прилетели на моем воздушном судне, в Холд спустились погрузочные платформы другого дирижабля, бывшего куда крупнее – прибыла дворня княжича, оказавшаяся более чем к месту в пустынном Холде. К тому времени мы все, что не нужно было видеть посторонним, благополучно упрятали за десять замков. Благо тут куда было спрятать, наверное, и «Тор», даже не очень-то разбирая его на запчасти.

Рейко, пару дней прыгавшая по всей немалой территории Холда, как карлик, женившийся на великанше, впала затем в очень задумчивое состояние. Сейчас, в быстром темпе изгнав Жерара с Евгением в город, наводить суету и панику на горожан, а заодно и за покупками, супруга пришла ко мне в стихийно организованный кабинет, спугнув отчитывавшегося Накаяму. Одержимый, бросив лишь один взгляд на подозрительно тихо ведущую себя девушку, тут же предпочёл закруглиться, покидая помещение. А я был атакован решительно поджавшей губы женой… в сугубо интимном плане.

Наша сексуальная жизнь кипела, насколько она может кипеть у пары подростков, все-таки дорвавшихся до сладкого, и находящих друг у друга полное взаимопонимание. Ну… относительно полное, насколько оно может быть у молодого человека, постоянно видящего перед собой необходимость находиться весь день на пике интеллектуального и физического тонуса, и девушки, которой хватает в сутки три часа сна для полного восстановления сил, которых у нее и так переизбыток. В общем, иногда, когда выпадала оказия, супруга требовала дополнительных выплат супружеского долга, взимаемых ей с таким энтузиазмом, что вопрос многослойной звукоизоляции нашей будущей спальни передо мной не лежал.

Хотя… нет. Дополнительной звукоизоляцией нужно будет обеспечить каждое помещение, где Рейко может меня отыскать. Впрочем, к повышенному темпераменту жены прилагался небольшой и даже местами милый недостаток в виде желания поговорить после.

– О чем ты думаешь? – тяжело дышащая жена расплылась по моей груди, слегка ковыряя кончиками пальцев один из моих шрамов.

– Ну… – я с преувеличенно серьезным видом встретился с ней глазами, а затем опустил свои ниже, – Например о том, что ты голая выглядишь взрослее себя одетой. Намного… намного взрослее!

Смущенный удар кулачком в бок мог бы прибить крупную мышь… хотя нет, скорее бобра. Закашлявшись и переждав приступ праведного, хоть наигранного гнева, я подумал о том, что японская одежда, даже тот её весьма облегченный вариант, применяющийся в виде униформы студентов Гаккошимы, отлично справлялся с задачей скрывать грудь. Достоинства у моей жены были… действительно королевскими.

– А на самом деле?! – поведала развоевавшаяся и красная супруга, аж лучась плохо скрываемым довольством.

– А на самом деле, сегодня приходит первый поезд из центра, – грустно вздохнул я, – Пять десятков легкораненых солдат, оборудование, оружие, беженцы. Нам со всем этим предстоит разбираться, Рейко… причем вдвоем. Накаяму я этим же поездом отправляю назад в Токио, надолго.

– Зачем?! – села на меня верхом жена, глядя с нескрываемым удивлением, – Он же…

– Да, у нас почти никого не осталось, но именно потому он и едет, – вздохнул я, подавляя своё желание взять сигарету, – Минору-кун единственный, кто среди нас всех хорошо разбирается в людях. Только он сможет отыскать нормальных помощников и слуг, провести собеседование, уговорить приехать сюда, дать клятвы верности.

«Реализовать алмазы» шепотом добавил про себя. У инквизиторов в данный момент были полные руки проблем, чтобы по-прежнему эффективно держать огромный архипелаг под карантином. Богачи, знать, промышленники получили прекрасный шанс покинуть пораженную многими бедами империю, проблема у них была лишь в том, что японские йены и земли сейчас обладали чудовищно низкой стоимостью во всем остальном мире. А вот алмазы, извлеченные мной с демоном из недр канализации, были ценностью вечной.

– Ты же говоришь, что беженцы прибывают к нам прямо сюда?! – продолжала хмуриться супруга.

– И? Мы говорим о тех, кого будем готовы взять под свою руку, милая, – хмыкнул я, – Нужны верные, преданные, умелые. С опытом работы и служения. Вспомни Перрсонов. Они с удовольствием пользовались нашим покровительством, но ушли, даже не предложив хоть какую-то благодарность за ту помощь, что я им уже оказал. Нам, Эмберхартам, такие не нужны.

А еще необходимы мастера, которые смогут залатать «Свашбаклер». С серенитовыми и гладийными частями СЭД-а ничего не случилось, но он, все-таки, не представлял из себя сплошной скафандр. То колдовство, что готовил телокрад, подвергло более нежные и уязвимые детали силового доспеха реактивной коррозии и гниению, которые сделала своё дело, пусть даже и в десятки раз медленнее, чем надеялся дед. Впрочем, в комнате, где оказалось приколото его тело, разъело практически всё до скального основания.

Будь ситуация иной, мне бы пришлось закрываться в Холде и не совать наружу носа, но сейчас, в одном из самых больших подсобных помещений завоеванного мной комплекса, стояло ничто иное, как «Паладин». Привезенный сюда под большим секретом и кучей подписок о неразглашении, данных Распутиным и Сент-Амором, «Паладин» должен был стать козырем против сил, которые могут заинтересоваться главенством в долине. Но я все равно хотел назад свой «Свашбаклер». СЭД без пилота не нужен был сегунату, а вот иметь столь мобильную боевую платформу в местных краях Цуцуми счел делом благим.

– А еще приезжают Ирукаи. Они все твои, – подбодрил я коротышку, начавшую недвусмысленные заигрывания. Не то, чтобы я был против телодвижений супруги, наоборот, сами её манипуляции, да и ракурс, с которого я смотрел на происходящее – всё было очень интересным. Но бывшая Иеками должна была уметь встречать превратности судьбы, а по раздавшемуся от моих бедер полуреву-полустону можно было догадаться, что клан кицуне сероглазую подругу в данный момент радует исключительно с отрицательным знаком.

Оказалось, что огорчать мою ненаглядную в такой щепетильный и ответственный момент жизни – занятие рискованное. Рейко, предвидя множество проблем и сложностей в ближайшем будущем, решила, что напоследок можно как следует отдохнуть. В результате её решения, встречать первый состав с людьми и товарами, я поехал, находясь в сильно утомленном состоянии. Хоть и довольным донельзя.

– Ятагами Рюока, полковник императорской армии, – отдал честь седовласый плотный мужчина, с колючим холодным взглядом. Левой рукой, вместо правой у него была культя от локтя в пустом рукаве, – Прибыли к вам с фронта. 53 легкораненых бойцов, требующих длительной реабилитации, плюс еще 24 солдата, получивших несовместимые с дальнейшей службой ранения. Проще говоря, ампутанты. Инквизитор Праудмур, кугэ Эмберхарт? Предлагаю немедленно уточнить и регламентировать полномочия каждого из нас.

– Добро пожаловать, Ятагами-сан, – кивнул я, вздёргивая бровь в удивлении, – Прямо здесь? Не отходя от поезда?

– Мне дали весьма смутные и расплывчатые инструкции, Эмберхарт-доно, – скривился мужчина, – С одной стороны, по условиям конкордата, всем заправляет инквизитор. С другой стороны, мне недвусмысленно намекнули, что здесь, в долине, ваше слово будет последним. Мои люди не сделают и шага с перрона, пока мы не проясним ситуацию.

Мы с рыжей Праудмур переглянулись.

– Ятагами-сан, – вполне уважительно обратилась девушка к стоящему перед ней ветерану, – Приоритетом ваших дальнейших действий будет фортификация Камикочи?

– Разумеется, – сухо произнес офицер, слегка кивнув, – Если мы придем к согласию.

– Уже пришли, Ятагами-сан, – закуривая, я слегка ухмыльнулся, – Вы руководите, мы вас поддерживаем чем можем и как можем. Вы можете распоряжаться ресурсами Камикочи так, как сочтете нужным, включая и человеческие. Единственным ограничением… нет, рекомендацией, будет не трогать населения хабитатов. В Хагоне около 60 тысяч населения, почти 20 тысяч являются работоспособными мужчинами, пригодными к физическим нагрузкам. Они все ваши, как и сам город.

Мужик определенно был стреляным воробьем еще до того, как ему оторвало руку.

– Надо понимать, что вы оба желаете дистанциироваться от дел в долине? – кисло произнес он.

– Нет, наоборот, – начал опровергать я подозрения полковника, – Мои цели полностью совпадают с вашими приказами, Ятагами-сан, но их, тем не менее, больше. Доверенные вам задачи и цели приоритетны по отношению к остальному, но без достаточной фортификации долины… трудно исполнимы. Здесь должна открыться академия для младших офицерских чинов и фабрика по производству легкого автоматического оружия. Но для начала нам нужно сосредоточиться на защите. Мы просто передаем вам ведущую роль.

– Инквизиция поддерживает… как вы сказали? Кугэ Эмберхарта? – взяла слово Праудмур, – Но мы не можем выделить сюда людей и ресурсы без чрезвычайной необходимости.

– То есть, ресурсы нужно выбивать из метрополии, местные жители не горят желанием подчиняться, а вы ожидаете, что я приведу их к покорности с помощью семи десятков вымотанных позиционными боями калек? – резюмировал мрачнеющий на глазах японец.

– А мы, в свою очередь, помогаем вам выбивать ресурсы и держим в узде, насколько это возможно, клан из сотни кицуне, – мотнула рыжей прической инквизитор.

– Еще и кицуне, великолепно, – устало вздохнул человек, чье лицо перекосил спазм боли. Видимо, руки лишился он недавно. Но пришёл в себя мужчина быстро, всё-таки сложности для военного явление постоянное, а здесь, в долине, не свистят над головой пули. Рюока скупо улыбнулся, спрашивая, – А хорошие новости у вас есть?

Мы с Региной снова переглянулись. С поедом прибыла четверка связистов, которые должны были дотянуть коммуникации от центральной линии Камикочи до Холда, так что я рассчитывал перевезти мелкую рыжую занозу к себе. Держать в пределах прямой видимости человека, обладающего возможностью быстро связаться с Инганнаморте, я находил где-то между крайней важностью и чрезвычайной необходимостью.

– В крайнем случае, если дела у вас, полковник, пойдут плохо или даже отвратительно, я могу гарантировать вам поддержку СЭД-а, – наконец, решился я.

На скулах военного вспухли желваки, после чего он коротко кивнул. Он как-то сразу понял, что я имею в виду – это говорило о долгом и разнообразном жизненном опыте. Усмирять гражданское население с помощью силовых доспехов, чаще всего весящих более десяти тонн и обладающих крупнокалиберным вооружением – крайняя мера для самого паршивого из случаев. Даже просто вывести такого монстра против людей уже прецендент. Но если встанет вопрос о сохранности жизни присланных сюда солдат, я готов пойти на такие репутационные потери.

Дальше каждый из нас приступил к своим делам. Кицуне, выскакивающие из вагонов, шумели, галдели, нюхали воздух и крутили головами. Часть из них, бывшая постарше, во главе с Ирукаи Саем о чем-то степенно шептались с освятившим вокзал своим появлением Дзюбеем. На мою долю достались связисты, здоровенная связка газет и корреспонденции, несколько тонн кабелей, загружаемых сейчас Гриммом в дирижабль, а также…

– Изыди, демон, – простонал я в непритворном отчаянии, глядя на крутящегося вокруг меня человека. Тот был определенно счастлив нашей далеко не случайной встрече, непрерывно болтал и вызывал острое желание его пристрелить. Хуже всего было то, что я мог пустить ему пулю в лоб прямо здесь и тут, бросив окровавленный труп под колеса пыхтящего паром поезда… и ни одна собака на всем архипелаге не обвинила бы меня в содеянном, включая, скорее всего, и семью болтуна. Но…

– Это было скучно! Душно! Долго! Но я думал! Чертил! – отрывисто лупил пулеметными очередями Матсухида Хитоши, мой бывший одноклассник, безумный гений, и совершенно оторванная от реальности личность, которая каким-то демоном приперлась в мою тихую уютную долину, – Эмберхарт-кун! Друг! Мне нужна мастерская! Срочно! Мы с тобой хрр….