Текст книги "Объект 112"

Автор книги: Хараламб Зинкэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Хараламб Зинкэ
ОБЪЕКТ 112

_{Художник В. М. ЛЫКОВ}

Радиограмма

Больше недели шестнадцатилетний студент одного из бухарестских техникумов Валерий Негулеску собирал новый радиоприемник. Его схему, принадлежавшую известному советскому радиолюбителю, Валерий нашел в журнале «Наука и техника». Оригинальная и в то же время несложная, она заинтересовала юношу.

Достав нужные детали, Валерий немедленно начал работу. Распорядок его дня был прост: из техникума домой обедать, готовить домашние задания, а затем в свою «мастерскую» – так Валерий назвал угол небольшой комнаты, отведенной ему родителями. Здесь его никто не тревожил, и он часами возился с деталями своего будущего приемника.

Родители привыкли к увлечению сына радиотехникой и не мешали ему. Иногда в «мастерскую» к Валерию заходил отец и добродушно спрашивал:

– Ну, что нового, сынок? Связался с Марсом?

– Свяжусь, папа – так же шутливо отвечал Валерий, – вот увидишь, обязательно свяжусь.

Посмеиваясь, отец еще долго любовался ловкими движениями рук сына и тихо отходил.

Наконец, поздним субботним вечером приемник был собран. Завернув последний винт, молодой радист с облегчением вздохнул, словно после долгого, изнурительного пути, и вытер влажный лоб. Пора ложиться спать, но разве можно не испробовать приемник? Валерий повернул регулятор, и аппарат едва слышно загудел. Покраснели нити радиоламп.

– В порядке! – прошептал юноша, настраиваясь на работающие станции. Где-то далеко-далеко звучали приятные мелодии, разноязычные голоса дикторов.

Со средних волн Валерий перешел на короткие. И сразу наступила тишина. Валерий испугался. Вдруг он где-нибудь ошибся? Стараясь найти ответ, он начал осторожно повертывать регулятор настройки. Неожиданно до слуха его донесся отчетливый голос неизвестного диктора, медленно произносившего буквы румынского алфавита, а изредка и румынские слова. Случайно взглянув на часы, Валерий увидел, что было уже половина второго ночи. Ни одна из румынских станций в это время никаких передач на румынском языке не вела.

«Что за чертовщину передают?» – подумал Валерий. Прислушавшись, он уловил следующий набор букв, цифр и слов:

90ЛВАТОИ УСП РЕИ НАУУММ УКРИА АМ ГРУСИЕ А2ИСННЦ… АЛЛО, АЛЛО, СЮЗАННА, ЭТО ПРОФЕССОР, АЛЛО, СЮЗАННА, Я ПОВТОРЯЮ…

Машинально Валерий взял авторучку и стал записывать то, что передавал незнакомый диктор. Внезапно голос умолк, и в глубине приемника раздалось нудное жужжание.

Валерий взволнованно – смотрел то на аппарат, то на запись. Из всего записанного понятно было только одно – призыв профессора к Сюзанне. Но кто они, этот «профессор», эта «Сюзанна»? И что означают буквы и цифры? Озадаченный тем, что не может проникнуть в тайну переданного, Валерий вопросительно посмотрел на приемник. «Может быть, завтра в этот же час „профессор“ появится снова, – подумал он, – и тогда я узнаю больше».

Эта мысль успокоила юношу. Подойдя к столу, Валерий взглянул на шкалу и отметил на листке длину волны. Но ни завтра, ни послезавтра Валерий больше не услышал голоса таинственного «профессора».

* * *

В жаркий летний день в кабинете майора госбезопасности Панаита зазвонил телефон.

– Товарищ майор, – раздался в трубке голос начальника отделения полковника Томеску, – через несколько минут у вас будет один молодой товарищ с весьма интересной информацией. Это как раз по вашей части. Помните наш разговор?.. Примите его.

Спустя десять минут в кабинет майора вошел Валерий Негулеску. Юноша был взволнован, но старался сохранить на лице важное выражение. Майор сразу угадал настроение вошедшего и вспомнил другого такого же парнишку – Санду Енаке, который два года назад помог ему в деле «Р-16». Вот и тогда Енаке, как сейчас Негулеску, волновался, но страшно важничал.

«С этим тоже надо, как со взрослым», – подумал Панаит и, неторопливо откашлявшись, задал первый вопрос.

– Товарищ Негулеску, расскажи, пожалуйста, все по порядку. Что тебя привело к нам?

Валерий поднял голову и увидел глубокий внимательный взгляд синих глаз.

– Товарищ майор, – начал он, – я радиолюбитель и…

– Давно занимаешься радио? – прервал его майор.

– Шесть лет.

– Что ты говоришь! Это порядочно, – искренне удивился Панаит. – А как ты стал радиолюбителем?

Валерий объяснил, что, посещая Дом пионеров, он записался в кружок юных радиолюбителей. Панаит с интересом слушал.

– Недавно я собирал приемник типа ХБ-2 по очень интересной схеме. И вот однажды ночью… – И Валерий рассказал майору о радиограмме «профессора». Майор взял листок с записью.

Внимательно глядя на майора, Валерий увидел, что, несколько раз прочитав текст радиограммы, тот нахмурился.

– В котором часу была передача?

– В половине второго ночи, товарищ майор.

– А длину волны записал?

– Конечно. Вот она. – Валерий протянул листок.

Панаит отметил в блокноте длину волны, поднялся и подошел к Негулеску.

– Знаешь, Валерий, я к тебе как-нибудь зайду в мастерскую. Думаю, что ты против не будешь. Тогда я тебе расскажу кое-что интересное…

В глазах Валерия сверкнула радость. С этого момента майор стал его другом. Конечно, когда он придет, Валерий покажет ему свою мастерскую.

– Да, Валерий, еще вопрос: кто, кроме тебя, знает о радиограмме?

– Только отец. Он меня и послал к товарищу полковнику.

– Хорошо. А сейчас запомни, что я тебе скажу: с этого момента о радиограмме не должен знать больше никто.

– Конечно, товарищ майор. Разве я не знаю, что такое военная тайна?

Они расстались друзьями.

* * *

Вечером того же дня в кабинет к майору Панаиту вошел старший лейтенант Лучиан и доложил, что радиограмму удалось расшифровать.

– Кажется, нас ожидает интересное дело, не правда ли? – улыбнулся майор и, взяв отпечатанный на машинке текст, прочел:

На строительстве у 112 километра на шоссе № 4 ничего не выходит. Срочно нужен способный и смелый человек.

Ариец

– Трудной была расшифровка? – поинтересовался майор, вчитываясь в текст.

– Не особенно. Они использовали «Скынтейю» от 9 июня, взяв оттуда слово-ключ к шифру.

– Хорошо. Что вы думаете обо всем этом?

– Думаю, товарищ майор, что здесь два факта заслуживают внимания: во-первых, строительство, во-вторых, «Ариец».

– Это, конечно, верно. Но не нужно забывать, что в радиограмме каждое слово заслуживает самого пристального внимания. Важно знать и кто такая «Сюзанна», и что должен и не может сделать «Ариец» и, наконец, когда, где и каким образом «Арийцу» будет послан «способный и смелый человек», на помощь которого он так рассчитывает.

Задумавшись, майор встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. Потом, взяв бланк с текстом расшифрованной радиограммы, он попросил Лучиана вызвать капитана Фрунзэ и вместе с ним подождать, пока он придет от полковника.

Когда Панаит вернулся, оба офицера ждали его.

– Садитесь, – пригласил майор. – Итак, товарищи, начинаем действовать немедленно. Вы, капитан Фрунзэ, срочно выезжаете на объект, который находится на 112 километре шоссе № 4. Указания, что делать на объекте, получите у полковника…

Агент «К-4»

Имя Мирчи Манека было довольно широко известно среди румынских легионеров.[1]1
  Члены фашистской партии «Легион железной гвардии». – Прим. ред.


[Закрыть] Одни уважали его, другие считали отъявленным карьеристом, третьи побаивались. Когда весной 1938 года разнеслась весть об убийстве профессора Кристи и все газеты большими буквами напечатали имя убийцы, – а им был Манека, – уважение к нему зеленорубашечников[2]2
  Зеленые рубашки – форма легионеров. – Прим. ред.


[Закрыть] стало единодушным.

Манека, было арестовали, но с помощью своих высокопоставленных покровителей он вскоре исчез из тюрьмы. Два года Мирча скрывался в горных монастырях, где отрастил бороду и стал носить сутану. В одном из монастырей он получил, имя Досифей.

После прихода в 1940 году к власти фашистского генерала Антонеску Манека сбросил сутану, сбрил пышную бороду и, одетый в зеленую рубашку и черные брюки, заправленные в сапоги, появился на улицах Бухареста. Он немедленно был зачислен в легионерскую полицию.

Не теряя времени, Манека приступил к «работе». Почти каждую ночь он ездил по городу, врывался в дома, обыскивал, арестовывал, грабил.

В кровавые дни легионерского мятежа[3]3
  В январе 1941 года главарь фашистской партии «Легион железной гвардии» Хория Сима, по настоянию Гитлера введенный в правительство Антонеску в качестве заместителя премьер-министра, организовал путч, пытаясь захватить власть. С помощью армии Антонеску подавил этот мятеж. Разногласия между Хория Сима и Антонеску были вызваны борьбой за власть и не касались коренных политических вопросов. Поэтому вскоре после подавления мятежа его участники получили амнистию. – Прим. ред.


[Закрыть] для Манека наступила вольготная жизнь. Во время одной из стычек на улицах города он оглушил раненого солдата, облил его бензином и поджег. Человек извивался в огне, а «мальчики», возглавляемые Манека, кровожадно ревели вокруг живого костра. Немало и пограбил он в те дни. Но мятеж был подавлен, и Манека снова удалился в горы.

Через три месяца Манека и его друзья написали Антонеску письмо, в котором просили прощенья, называя себя «бедными заблудшими овцами». Разумеется, они были прощены. По приказу своего подпольного начальника Манека обосновался в небольшом городке Турку-Мэгурей.

Тогда же Манека познакомился с дочерью ремесленника Анной Герасим, блондинкой с серыми глазами, на три года моложе его. Манека спешно «влюбился» в свою знакомую, тем более что начальство дало директиву устроиться в жизни прочнее и солиднее.

Наивная и простая, Анна отвечала на ухаживания Мирчи, а он без устали рисовал ей радужные картины их совместной жизни. Однажды Манека попросил руки девушки, но началась война, и Анна прямо сказала ему:

– Нет, Мирча, поженимся лучше после войны. Неизвестно, как бы пошло дело дальше. Все изменили события на Восточном фронте. Накануне Сталинградской битвы Мирчу мобилизовали, но помог один врач – и Манека остался «лечиться» дома.

Когда Мирча слушал сообщения о приближении советских войск, его пробивал холодный пот, но все же он оставался на месте, надеясь, что там, где нужно, о нем не забыли.

И действительно, в одну из сентябрьских ночей 1944 года кто-то осторожно постучал в окно его комнаты. Перепуганный Манека тихо поднялся и поглядел в окно. Серебристый свет луны освещал незнакомца, лицо которого было закрыто капюшоном. Убедившись, что незнакомец один, Манека открыл окно.

– Мирча Манека? – прошептал незнакомец.

– Я.

– Хорошо, что нашел тебя. Пришел за тридевять земель.

– Как видишь, живу в Румынии. Это был пароль. Манека быстро впустил незнакомца.

– Передаю тебе приказ начальства. Пробирайся в Нюрнберг. Там мы накапливаем силы, – сказал незнакомец.

После этого визита Манека долго не мог заснуть. Ему мерещился незнакомец, а в ушах слышалось слово «пробирайся». Легко сказать, «пробирайся»! Несколько дней он обдумывал, как лучше выполнить поручение. Наконец, тщательно все взвесив, Манека явился в местный военный комиссариат и заявил о своем желании добровольно вступить в румынскую Народную армию. Его просьба была удовлетворена: через три дня «добровольцу» нужно было явиться в часть, отъезжавшую на фронт. Выходя с предписанием в руках, Манека победно улыбался.

Прощание с Анной было недолгим:

– Ухожу на фронт… Долг перед родиной – прежде всего… Ухожу и, может, не вернусь… может, никогда не увидимся.

* * *

В разгар ожесточенного боя в горах пропал без вести солдат по имени Мирча Манека. Только два дня он был на довольствии в роте, а на третий его уже не увидели у полевой кухни. Одни считали, что новичок погиб при атаке, другие думали, что его убило и засыпало землей при бомбежке.

Никто и не подозревал, что во время нашей атаки, отбитой гитлеровцами, Мирча Манека, притворившись убитым, спрятался в воронке от снаряда. Никто не увидел, как в ту же ночь Манека пополз к немецким окопам, буквально сливаясь с землей при каждой вспышке ракеты.

Едва он проник за колючую проволоку, его заметили.

– Хальт! – услышал он повелительный окрик. Испугавшись, что его вдруг пристрелят, Манека изо всех сил закричал по-немецки:

– Я свой, не стреляйте!

Вскоре Манека был в кругу старых друзей, недалеко от Нюрнберга. Война близилась к концу, и бандиты со страхом следили за событиями.

После капитуляции Германии лагерь, где они жили, оказался в американской зоне оккупации.

Побывав в нескольких лагерях для перемещенных лиц, окончив диверсионную разведывательную школу и получив кличку «Агент К-4», Манека обрадовался, что наконец-то он приступит к настоящей работе. Но дни проходили за днями, недели за неделями, а ему никто не предлагал покинуть школу…

Все началось с неожиданного телефонного звонка..

– Манека, одевайся, – услышал он в трубке голос мистера Джорджа, одного из своих наставников, – приготовься к отъезду.

– Слушаюсь!

– С собой, – продолжал тот же голос, – не бери ничего.

Через десять минут двое высоких мужчин хлопнули дверью комнаты Манека.

– Готовы?

– Готов.

Все трое вышли в парк, примыкавший к школе. Там их поджидал роскошный лимузин с притушенными фарами. Машина бесшумно тронулась с места.

Усевшись поудобнее, Манека взглянул на своих попутчиков, занявших места по бокам. Он попытался угадать, куда они едут, но кромешная тьма заставила его отказаться от этого намерения.

Лимузин мчался с большой скоростью, сворачивая то влево, то вправо.

– Курите? – спросил, один из незнакомцев, распечатывая пачку сигарет «Камелия».

Манека взял сигарету и с наслаждением затянулся. Табак оказался приятным. Он хотел было спросить спутников, долго ли еще ехать, но голова вдруг стала тяжелеть. Манека быстро одолел сон. …Очнулся Мирча в незнакомой комнате, обитой желтым шелком. Перед ним стоял американский офицер с погонами майора.

– Курите? – спросил он, показывая на ящичек с сигаретами.

– О нет, благодарю, – отказался Манека, вспоминая недавнюю сигарету.

– Напрасно, это «Гаванна».

Американец закурил и, разглядывая Мирчу сквозь легкий табачный дым, уселся в кресло напротив.

– Догадываетесь, зачем вас привезли сюда?

– Да, – кивнул Манека.

– Мы пошлем тебя в Румынию, – переходя на «ты», жестко сказал майор. – Правда, не одного, с тобой будет еще один…

– Я его знаю? – осведомился Манека.

– Нет, ты с ним познакомишься. Но он будет только твоим попутчиком. Не буду скрывать ничего, – продолжал офицер, – задание трудное. В этой опасной игре ставкой будет жизнь. Но мы считаем тебя одним из своих лучших агентов и уверены, что все будет в порядке.

Майор поднялся и подошел к картине, изображавшей улыбающуюся мадонну. Не успел Манека рассмотреть красавицу, как картина тихо поднялась и сзади оказалась карта с какими-то кружочками и флажками.

– Подойди сюда, – обратился американец. Манека приблизился и узнал карту страны, откуда он бежал.

– Здесь на 112-м километре, – костлявый белый палец офицера остановился на изгибе одного из шоссе, – находится очень важный военный объект Румынии, интересующий нас. Запомни это место…

Ночной полет

Самолет летел на большой высоте. В окна были видны только мерцающие звезды. Манека отметил время: в полете прошло уже несколько часов. С каждой минутой приближался момент, когда нужно будет прыгать с парашютом на землю страны, откуда он бежал несколько лет назад. От этой мысли Мирчу словно окатывало ледяным душем. Он чувствовал, как напрягаются его нервы.

Манека вспомнил свой последний разговор с майором Оливером и его наставления перед полетом. Тогда американец, взяв Мирчу под руку, как старого приятеля, повел его в свой кабинет. Там он откупорил бутылку коньяка и сказал:

– Выпьем за успех.

После первого бокала майор приблизился к Манека и доверительно заговорил:

– Мы полагаемся на вас, мистер Манека. Начальник школы из Иснея вас хвалил.

– Что я должен делать? – без обиняков спросил Манека.

– Вот это деловой разговор, – приятно улыбаясь и наливая второй бокал, произнес американец.

– Ты будешь работать с «Арийцем», – фамильярно продолжал Оливер, – он будет твоим шефом. «Ариец» нуждается в помощи способного и смелого человека, поэтому содействуй ему во всем. Я верю в тебя, Манека. Я верю в тебя, «К-4». Ну, а теперь, – поднимая бокал, сказал он, – за твой отъезд, вернее, за отлет. Запомни этот номер телефона.

Майор Оливер показал Мирче Манека написанные на листочке цифры.

– Сразу после выполнения задания набери этот номер. В ответ услышишь мужской голос: «У телефона доктор Попеску». Тогда скажи пароль: «Товарищ доктор! Я слышал, что вы хотите обменяться квартирами». Тебе ответят отрицательно. Не смущайся и ровно через два часа позвони снова. На этот раз доктор скажет, что тебе нужно делать, чтобы вернуться сюда.

«Хоть бы удачно вернуться», – подумал тогда Манека, повторяя про себя номер телефона. …Самолет летел не снижаясь.

– Интересно, что происходит внизу, на земле? – вздохнул вдруг партнер Манека и Этим вывел его из раздумья. Манека хотел было что-то ответить, но ему помешал какой-то безотчетный страх, который все сильнее и сильнее начал охватывать его. Решив отвлечься, Мирча снова стал повторять про себя номер телефона, данного ему Оливером.

* * *

Майор госбезопасности Панаит быстро вошел в кабинет своего начальника. Невысокого роста полковник, одетый в штатское, поднялся с кресла.

– Я вас ждал. Садитесь. Слушаю.

– О строительстве на сто двенадцатом?

– Да. – Полковник помедлил, – Помните текст радиограммы, перехваченной Валерием Негулеску. Там, насколько я помню, некий «Ариец» сообщает, что ничего не может сделать на стройке, и просит срочно прислать способного, и решительного человека.

– Так точно, товарищ полковник. С тех пор прошло две недели. Предполагаю, что помощь «Арийцу» пришла сегодня ночью по воздуху.

– Говорите конкретнее, – перебил полковник.

– Я получил сообщение, в котором нас извещают, что сегодня в час ночи, то есть шесть часов назад, самолет без опознавательных знаков нарушил воздушную границу Румынии и сбросил в горах двух парашютистов. На рассвете для прочесывания местности было выслано несколько вооруженных групп. Сброшенные агенты были обнаружены. Завязалась перестрелка, длившаяся минут пятнадцать. Результат: одному шпиону удалось скрыться, а другой ранен и сейчас в тяжелом состоянии находится в больнице.

– Что вы предлагаете, майор? – спросил полковник.

– Предлагаю разрешить мне срочно отправиться на расследование дела. Я хочу немедленно выехать в город – в больницу, где лежит раненый. Он, несомненно, один из сброшенных с самолета, и если это так, то мы можем узнать много интересного.

– Хорошо. Одобряю ваше предложение. Можете лететь на самолете.

– Разрешите идти? – Панаит поднялся, и полковник пожал ему руку.

Уже через полтора часа Панаит был в больнице, где в тяжелом состоянии лежал раненый. Большое, белое, как полотно, лицо покрывали капли пота. Время от времени раненый открывал глаза и бормотал:

– Алло… Алло… Сюзанна… здесь… здесь… Лола…

Панаит слушал это бессвязное бормотание, скрывавшее какую-то тайну, и в который раз повторял врачу:

– Его нужно спасти, обязательно нужно спасти…

Неожиданно раненый приподнялся, посмотрел вокруг отсутствующим взором и тяжело рухнул на постель.

Врач пощупал пульс.

– Немедленно кислород!

Но усилия медиков были напрасны: раненый умирал на глазах. Панаита мучило множество вопросов: «Кто Сюзанна? Где и когда нанесет удар другой агент? Одно ли лицо „Ариец“ или это группа шпионов и диверсантов?»

Дыхание раненого становилось все слабее и, наконец, прекратилось совсем. Тяжелое молчание воцарилось в комнате. Панаит услышал голос главного врача:

– Умер… Он потерял слишком много крови.

Тщательное исследование предметов, найденных у шпиона, не дало результатов, которые облегчили бы работу контрразведки.

Вечером того же дня майор Панаит сообщил полковнику, что хочет присоединиться к группе, которая продолжала искать другого агента. Полковник одобрил это решение.

* * *

Разразился проливной дождь. Молнии раскалывали горизонт ослепительными вспышками, грохотал гром. Дремучий лес шумел под напором дождя и ветра.

Насквозь промокший, с исцарапанным лицом. Мирча Манека напролом продирался сквозь чащу, перепуганный преследованием и разбушевавшейся природой. Усталый и обессилевший, он изредка останавливался и хватался окровавленными руками за ветви деревьев, тяжело дыша и покачиваясь из стороны в сторону. Кроме шума дождя и глухого шелеста листвы, ничего не было слышно.

Манека понимал, что ему везет, так как в дождь преследователи не могли пустить по следу собак. Теперь все зависело от него. Места, по которым он шел, не были для шпиона незнакомы: когда-то он бывал здесь, и теперь его одолевали воспоминания о далеком прошлом.

Через некоторое время дождь утих и ветер стал быстро рассеивать тучи, превратившиеся в белесые клочья. Вдали показались горы. Манека взглянул на часы: два часа дня.

Такое быстрое обнаружение парашютистов разозлило Мирчу и в то же время перепугало его. Как загнанный волк, он готов был теперь драться не на жизнь, а на смерть.

Продвигаясь вперед, к вечеру Манека достиг высокой скалы. Издали она напоминала голову старика с большой бородой. Измученный, но обрадованный, что ему все-таки удалось уйти от погони, Манека опустился у подножья скалы. В этот момент он напоминал раба, припавшего к ногам господина. Отсюда открывался вид на глубокую долину, по дну которой проходила железная дорога, Там же виднелась и путевая будка № 248, похожая на маленький белый кубик.

Манека решил спуститься вниз только тогда, когда темнота плотно окутает землю. Достав из рюкзака плитку шоколада, он жадно съел ее. Шоколад напомнил ему о прошедших временах.

Как только на небе появились первые звезды, шпион поднялся. В будке зажегся огонек.