355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ханна Хауэлл » Горец-варвар » Текст книги (страница 3)
Горец-варвар
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 00:09

Текст книги "Горец-варвар"


Автор книги: Ханна Хауэлл



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Да, конечно. Хотя ни тот ни другой не оправдали моих надежд. Особенно сэр Фергус. По правде говоря, он очень груб в постели, если вы понимаете, о чем я.

– Да, понимаю. – Артан начал намыливать голову. – Но, наверное, он больше не станет делить с тобой ложе, ведь уже начались торжества по случаю его женитьбы.

Давида рассмеялась:

– Вы шутите, сэр! Конечно же, станет! Он не пропускает здесь ни одной юбки. Любую служанку укладывает в постель – хочет она того или нет. Те, которые не хотели с ним спать, попробовали пожаловаться ее светлости, но только получили от нее нагоняй за непослушание. – Так странно!.. Когда здесь находится сэр Фергус, такое впечатление, будто именно он здесь хозяин.

– Да, очень странно, – пробормотал Артан. – Трудно представить, что леди Анабелла кому-то здесь подчиняется.

Пока Давида терла ему спину, Артан рассеянно слушал бесконечные жалобы служанки на хозяйку. Леди Анабелла, очевидно, палец о палец не ударила, чтобы снискать хоть какое-то расположение прислуги. Чем больше Артан узнавал от Давиды, тем большее беспокойство его охватывало. В этом доме явно что-то не так. По словам Давиды, выходило, что Сесилию здесь считали обузой и обращались с ней как с бедной родственницей, которую взяли в дом из милости, чтобы она не умерла с голоду. Но Ангус утверждал, что отец Сесилии очень любил ее. И этот образ любящего отца совершенно не вязался с тем фактом, что он оставил свою дочь без средств к существованию.

Выбравшись из ванны, Артан продолжал размышлять над этой головоломкой. Давиде в конце концов пришлось оставить попытки возбудить его интерес и направить усилия на выполнение своих прямых обязанностей. Когда она насухо вытерла Артана, он начал поспешно одеваться. Уже почти одевшись, стоя у камина, он по-прежнему думал над тем, что ему удалось узнать от служанки. В конце концов, он пришел к выводу, что сейчас не сможет ответить на все мучившие его вопросы. Но было совершенно очевидно, что ему необходимо докопаться до истины. Даже если он не женится на Сесилии, ради Ангуса он обязан был выяснить, что происходило в этом доме и как здесь обращались с девушкой. Внимательно посмотрев на Давиду – та, наклонившись, вытирала воду с пола, – он проговорил:

– Было бы грустно думать, что леди Сесилия – одна из тех женщин, которым все равно, что происходит со служанками в доме, где она живет.

– О, молодая леди не ведает об этом, – ответила Давида. – И дай Бог, чтобы ей никто об этом не сообщал и впредь. По-моему, леди Анабелла опасается, что девушка наотрез откажется выходить за сэра Фергуса, если узнает, какой он на самом деле. – Служанка скорчила гримасу. – Бедной крошке и своих бед хватает, понимаете? Не стоит обременять ее еще и чужими напастями. Да и что она сможет сделать? Чем сможет помочь?

– Значит, она выходит замуж не по своей воле?

– А почему вам это так интересно?

– Потому что меня сюда послал ее дядя, который находится на смертном одре.

– Ах да, конечно… Знаете, вряд ли кто-нибудь спрашивал леди Сесилию, хочет она идти с сэром Фергусом под венец или нет. А впрочем, кого из девушек об этом спрашивают? Похоже, леди Сесилия просто согласилась сделать так, как ей велела родня. – Давида положила руки на свои округлые бедра и нахмурилась. – Я никогда не могла взять в толк, почему они так и не позволили бедной малышке поехать к своему дядюшке. Но думаю, что леди Анабелла недолюбливает леди Сесилию. – Давида вдруг покраснела и поспешно добавила: – Но ведь не могу же я обо всем этом знать, верно? Да-да, лучше не слушайте меня. Говорю первое, что взбредет в голову, вот и все. Не обращайте на меня внимания, сэр.

– Не волнуйся, милая, я никому не передам твои слова. Но дядюшка молодой леди желает знать правду. А ее опекуны и жених едва ли захотят рассказать мне, как обстоят дела, не так ли?

– Да, верно. Они не расскажут об этом даже под страхом смерти, – пробормотала Давида. Затем поинтересовалась: – Но если дядюшка молодой леди так о ней печется, то почему же все эти годы он нос от нее воротил?

– Это не так. Он часто ей писал.

В глазах Давиды промелькнуло недоверие.

– Нет, сэр, девушка не получила от него ни одной весточки. Сначала бедняжка посылала ему письма одно за другим. А когда наконец до нее дошло, что дядюшка не хочет ни отвечать на ее послания, ни приехать в гости, она ударилась в слезы. Потом стала писать ему только в Михайлов день. И теперь она понимает, что у нее нет другой семьи, кроме леди Анабеллы и сэра Эдмунда. Разве это не грустно, сэр? – Давида вздохнула и покачала головой. Когда же она взглянула на Артана, ее чувство жалости к Сесилии вытеснило вожделение. – Вам помочь одеться, сэр?

– Нет, я уже почти оделся. Разве не видишь?

Тяжкий вздох, с которым Давида покинула его комнату, польстил самолюбию Артана, и он не удержался от улыбки. Однако эта улыбка быстро исчезла с его лица. Все, что служанка только что ему рассказала, подтверждало его наихудшие подозрения. И дело было не только в том, что Сесилия не получала ни письма Ангуса, ни его подарки. У Артана в голове не укладывалось, как мог отец девушки оставить ее без средств к существованию. Конечно, не исключено, что отец Сесилии просто не мог предположить, что ее родственники будут так плохо с ней обращаться. И если отец Сесилии был единственным в семье, у кого имелся толстый кошелек, то возможно, что Анабелла с Эдмундом окружили его лестью и старались зарекомендовать себя только с хорошей стороны.

Многое из рассказанного Давидой можно было хоть как-то объяснить, но тот факт, что девушка за все это время ничего не получала от Ангуса, казался непостижимым и не на шутку встревожил молодого человека. Как будто кто-то старался убедить Сесилию в том, что она находится в безвыходном положении, что ей некуда пойти и не к кому обратиться за помощью. Возникал резонный вопрос: для чего это делалось? И вероятные варианты ответа на этот вопрос были один хуже другого. Даже если бы Артан уже не обдумывал предложение Ангуса жениться на Сесилии и стать наследником Гласкрига, он все равно бы задержался в Данбарне для того, чтобы тщательно разобраться во всей этой темной истории. Воспользовавшись предлогом, он, Артан, конечно же, немного сгустил краски, сказав, что Ангус находится при смерти.

Но за вымышленным предлогом скрывалась чистейшая правда: сэр Ангус действительно очень хотел знать, что происходило с его племянницей.

Как ни странно, но его, Артана, приводила в бешенство одна только мысль о том, что с девушкой, которую он совсем недавно увидел впервые в жизни, возможно, плохо обращались и обманывали ее. Однако Артан не привык подолгу разбираться во всех тонкостях своих переживаний. Он либо полностью отдавался своим чувствам, либо запрещал себе даже думать об этом. На сей раз внутренний голос подсказывал ему: у него имелись все основания для возмущения и гнева. Поэтому он решил во что бы то ни стало остаться в Данбарне – пусть даже нежеланным гостем – и выяснить, что здесь происходит. Вспоминая чудесные зеленые глаза племянницы Ангуса, он думал о том, что у него есть еще одна важная причина для того, чтобы задержаться. Не исключено, что он наконец-то повстречал свою судьбу.

Глава 4

Сесилия взглянула на сэра Фергуса, восседавшего за столом напротив нее. На самом деле ему полагалось сидеть рядом с Сесилией, потому что он, сэр Фергус, являлся ее женихом. И он то и дело бросал хмурые взгляды на мужчину справа от своей невесты – тот каким-то образом ухитрился занять его законное место. У Сесилии же возникло ощущение, что ее жених, вероятно, оказался слишком малодушен, чтобы настоять на своем и защитить свои интересы. И ей тут же пришло в голову, что отсутствие подбородка не единственный недостаток сэра Фергуса; вдобавок ко всему ее жених – бесхребетный и безвольный слизняк.

Сесилия искоса поглядывала на сидевшего рядом с ней молодого горца. Тот вдруг взял с большого блюда кусок жареного гуся и положил его на тарелку девушки. Для такого стройного и подтянутого мужчины, как он, сэр Артан занимал слишком много места. Каждый раз, когда он как бы случайно касался Сесилии ногой, девушка отодвигалась от него, пока в конце концов не оказалась на самом краю скамьи. Но мужчина снова и снова прижимался к своей соседке ногой. Внезапно Сесилии пришла в голову сумасбродная мысль: если так пойдет и дальше, то дело закончится тем, что она окажется на коленях у молодого человека. Представив, что действительно сидит на коленях у красивого горца, Сесилия почувствовала какое-то непонятное волнение. Она не могла понять, почему при этой глупой мысли ощутила в груди странное тепло. В конце концов, Сесилия пришла к заключению, что именно такие чувства обуревают невинную девушку, когда она испытывает дьявольское искушение. Поэтому, не желая грешить, она заставила себя сосредоточиться на большом куске гуся, который горец положил в ее тарелку.

– Кушайте, дорогая, – приговаривал Артан. – Вам понадобится много сил.

Тщательно пережевывая кусок мяса, Сесилия гадала, что имел в виду их гость. Действительно, что он хотел сказать? Да, она довольно хрупкая на вид, но не такая уж слабая…

– Почему вы считаете, что мне понадобится много сил? – спросила Сесилия.

– Потому что легко предположить: во время празднеств вы по крайней мере две недели будете заняты с утра до вечера. Потом начнется само свадебное торжество, а потом, разумеется, – первая брачная ночь.

«Первая брачная ночь!» – холодея, подумала Сесилия. Все это время она отгоняла любые мысли о первой брачной ночи с сэром Фергусом. Она просто не желала об этом думать. И зачем только сэр Артан напомнил об ожидающем ее ужасе? Девушка постаралась думать о чем-то более приятном, однако из этого ничего не получилось. Немного помолчав, она спросила:

– Это правда, что мой дядя при смерти?

Артан улыбнулся и пожал плечами:

– Ему уже шестьдесят лет, и он болен.

Сесилия нахмурилась и тут же почувствовала, что ее глаза наполнились слезами. Она целую вечность не видела дядюшку, и за все эти долгие годы он не выказывал особого желания иметь с ней дело. Девушка постоянно убеждала себя в том, что этого и следовало ожидать, ведь она не мужчина и не могла бы стать его наследницей. Но, убеждая себя, она, очевидно, не особенно преуспела в этом, потому что сейчас, думая о том, что дядюшка, возможно, вскоре покинет этот мир и она его больше никогда не увидит, Сесилия чувствовала, что ее сердце наполняется глубокой печалью.

– Разве это не естественно? Человек хочет, чтобы в последние минуты его жизни рядом с ним были любимые люди, – тихо проговорил Артан, внимательно глядя на соседку.

– Любимые люди? – переспросила Сесилия, и в ее голосе Артан услышал затаенную обиду, – Разве он меня любит? Если бы он в самом деле питал ко мне какие-то чувства, то непременно написал бы мне хоть строчку или приехал бы в гости.

– А почему вы так уверены, что он вам не писал?

– Потому что я никогда не получала от него ни единой весточки. Ни единого словечка. И уж конечно, он ни разу в жизни не приезжал в гости и не приглашал меня к себе.

В голосе девушки слышались горестные нотки. Если бы Артан мог предоставить хоть какое-то подтверждение того, что опекуны сделали все, чтобы разлучить ее с Ангусом… тогда уговорить Сесилию расстаться с ними не составило бы труда. Но подобные доказательства не так-то легко добыть. И все же Артан решил, что обязательно займется поиском таких доказательств. Надо же ему чем-то занять себя, пока он гостит в Данбарне.

– Очень странно, – пробормотал молодой горец. – Странно, потому что мне прекрасно известно: Ангус не раз писал вам. Но он мог бы приехать сюда только в одном случае – если бы вам грозила серьезная опасность. Видите ли, он недолюбливает людей с равнины.

– «Недолюбливает» – слишком мягко сказано, – возразила девушка. – Говорят, он терпеть не может равнинных шотландцев.

– Но ваш отец ему нравился, верно?

– Да, наверное, – в задумчивости протянула Сесилия. Она улыбнулась и добавила: – Я помню, что дядя Ангус говорил об отце так, словно папа был таким же горцем, как и он сам. Но дядюшка никогда не менял своего отношения к людям из равнинной части страны. Больший гнев у него могли вызвать только англичане.

– Англичане у всех вызывают гнев и возмущение.

Сесилия чуть не рассмеялась. Молодой горец высказывался слишком уж категорично! Совсем как дядюшка Ангус. «Интересно, – подумала она, – в каком именно родстве он состоит с Ангусом Макрейсом? Ведь дядюшка не послал бы с этим поручением первого встречного…»

– А кем вы приходитесь моему дяде? Вы же ему родственник? – спросила Сесилия и замерла в ожидании ответа.

Молодой человек снова улыбнулся и ответил:

– Если точно, то я ему – троюродный племянник. Моя мать – троюродная сестра сэра Ангуса. Наше с ним родство более дальнее, чем у Ангуса и Малькольма.

– Малькольм? – переспросила Сесилия и пожала плечами. – Я не помню никакого Малькольма.

– Темные волосы, крошечное остренькое личико и маленькие глазки. Похож на хорька, на трусливого маленького хорька.

Даже такое колоритное описание не помогло Сесилии вспомнить этого человека. Она старалась воскресить в памяти все подробности своего последнего визита в Гласкриг. Яркость воспоминаний, оставшихся у нее об этом отдаленном по времени событии, поразила девушку. Она отчетливо вспомнила пир, где присутствовала почти вся родня. Дядюшка затеял его для того, чтобы родственники познакомились с Колином, которого он прочил себе в наследники. Кажется, на этом пиру вместе со всеми за столом сидела какая-то полноватая женщина с сыном. Оба явно были недовольны тем, что наследником дядюшки станет Колин.

– Леди Ситон и ее сын, – напомнил молодой горец.

– Да-да, Малькольм Ситон! Его мать приходится двоюродной сестрой Ангуса, и она всегда рассчитывала, что Ангус назначит своим наследником ее сына. Если мне не изменяет память, он был весьма неприятным молодым человеком.

– Да, память вам не изменяет. И он остался таким до сих пор. Бесчестный интриган – хитрый и слабый.

– О Боже… Наверное, дядя Ангус в отчаянии от того, что этот человек займет его место и станет лэрдом.

– Именно так. Вы попали в самую точку.

Артан предпочел бы сейчас поменять тему беседы, потому что боялся, что станет понятной истинная причина его приезда в Данбарн. Если бы он хоть на одну минуту предположил, что правда заставит Сесилию поехать с ним в Гласкриг, он бы выложил ей все начистоту. Однако внутренний голос подсказывал, что его доводы не убедят девушку. Она не сможет правильно воспринять то, что он ей скажет. И возможно, обидится, решив, что он, Артан, хочет жениться на ней ради денег или из-за земли, которую за нее дают в качестве приданого. Конечно, именно так устроен мир, именно так все и поступают, но, к сожалению, женщины иногда обижаются… Разумеется, он, Артан, очень даже не прочь стать наследником Ангуса. Однако это вовсе не значит, что он хочет жениться из-за Гласкрига. Но как же объяснить это Сесилии?..

Правда, Артан до сих пор не мог бы утверждать, что непременно поступит именно так, как желал Ангус. Сесилия прелестна, и даже один звук ее голоса его волновал. Однако для брака необходимо гораздо больше, чем красота девушки и наличие у нее собственности. И пока еще Артан не был уверен, что хочет жениться на Сесилии. Немного поразмыслив, он понял, как ему следовало поступить. Нужно было сорвать у нее украдкой несколько поцелуев. Артан хорошо знал: иногда случается, что красота женщины завораживает мужчину, но в ее объятиях он чувствует холод.

Осторожно осмотревшись, Артан сообразил, что даже слегка приударить за Сесилией будет адски трудно. И конечно же, следовало поговорить с ней откровенно. Следовало как-то доказать ей, что ее опекуны и жених не заслуживают доверия. Чем дольше Артан смотрел на этих людей, тем больше росла в нем уверенность: если Сесилия уедет отсюда и останется с Ангусом, то так будет лучше для нее. А если она не согласится уехать, если ему не удастся ее уговорить, то он просто увезет ее отсюда силой.

Теперь, когда у него созрел план, Артан успокоился. Чванливые гости, чинно восседавшие за столом, казались ему скучными и раздражали его. Зато еда и вино оказались превосходными. Артан видел, как злилась Анабелла, сидевшая с правой стороны от него. Его родные сестры всегда обвиняли его в том, что он бесчувственный, но в подобных обстоятельствах это было благом. Имей Артан более тонкие чувства, непременно обиделся бы из-за того, что приходится оставаться там, где ему столь недвусмысленно давали понять, что он лишний. Криво усмехнувшись, Артан в очередной раз наполнил свою тарелку. Если эти люди полагали, что он сдастся и вернется в Гласкриг ни с чем, то они очень ошибались.

– Не припоминаю, чтобы хоть раз встречала вас в Гласкриге, – снова заговорила Сесилия, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучали нотки подозрения.

– Конечно, не встречали. Ведь в то время, когда вы приезжали в гости, меня не было в Гласкриге. Мы с братом воспитывались у Ангуса. Но как раз в то время у нас серьезно заболела бабушка, и мы вынуждены были вернуться в Донкойл, в свою семью.

– Ах, извините. Всегда тяжело, когда старики хворают. Даже если ты знаешь, что этого не избежать. Ваша бабушка поправилась?

– Да, она до сих пор жива и здорова. Ей сейчас семьдесят лет, а моему дедушке уже исполнилось восемьдесят. Можно только благодарить судьбу за то, что они до сих пор с нами, и молиться, чтобы они прожили как можно дольше. А когда Господь их призовет – чтобы конец их был легким. Их кончина станет большой потерей для всего клана. Но они оба прожили свою жизнь достойно и вполне счастливо.

Сесилия кивнула:

– Знать это – большое утешение. – Мгновение она колебалась, а затем неуверенно спросила: – А мой дядя? Он прожил достойную жизнь?

– Да, конечно. Он был прекрасным воином и бесстрашно защищал свои владения от захватчиков.

Задавая вопрос, Сесилия хотела услышать совсем не такой ответ. Но тон, каким Артан произнес эти слова, не оставлял никаких сомнений: в его устах это была наивысшая похвала. Сесилия прекрасно понимала: будучи воспитанником дядюшки Ангуса, человек не мог не приобрести некоторые его черты. Все ближе знакомясь с сэром Артаном, все больше узнавая, что он за человек, она, наверное, сможет узнать, что собой представляет ее дядюшка.

Девушка украдкой наблюдала, как сэр Артан ест. Было видно, что на аппетит он не жаловался, но его манеры за столом казались безупречными. Артан весьма нелестно высказывался о льстецах и хитрецах, однако было очевидно, что он не такой уж простак. Сесилия вдруг почувствовала, что ее охватило какое-то смутное беспокойство. Ей вдруг пришло в голову, что более близкое знакомство с этим человеком может таить для нее некую опасность. Но в этот момент Артан поднял на нее глаза и улыбнулся ей. И она мгновенно почувствовала, как сердце у нее словно оттаяло. Она поняла, в чем именно заключалась скрытая опасность, вызывавшая в ее душе безотчетную тревогу. Впервые в своей жизни Сесилия испытала влечение к мужчине.

– Может быть, вы не наелись? Вам положить еще? – спросил Артан.

Девушка опустила глаза в свою тарелку и вдруг с удивлением обнаружила, что тарелка пуста. Оказывается, незаметно для себя самой она все съела, хотя никогда раньше не отличалась особым аппетитом. Что ж, ничего удивительного: чинная трапеза за одним столом со скучными родственниками у кого угодно отобьет аппетит. А от одного пристального взгляда Анабеллы ей кусок в горло не лез. А вот сейчас она неожиданно…

– Нет-нет, благодарю. Я уже наелась. – Сесилия опасливо осмотрелась по сторонам и с облегчением вздохнула – к счастью, Анабелла не заметила ее внезапный приступ обжорства. Очевидно, опекунша была поглощена неустанным наблюдением за непрошеным гостем.

– Может, хотите яблоко? – спросил Артан, когда подали десерт.

– Да, спасибо. Не откажусь, пожалуй.

Сесилия с удивлением увидела, как откуда-то из рукава рубашки сэр Артан вытащил сверкающий нож. Он выбрал самое большое яблоко из корзины с фруктами, которую держал перед ним маленький паж. Быстрыми ловкими движениями Артан порезал яблоко на дольки, удалил зернышки и положил кусочки на тарелку девушки. Проделав то же самое со своим яблоком, молодой человек спрятал нож – оказать такую же услугу леди Анабелле он почему-то не пожелал. «Очевидно, его манеры не такие уж безупречные», – подумала Сесилия. Чтобы скрыть усмешку, девушка отправила в рот кусочек яблока.

– В детстве вам нравилось жить у дяди Ангуса? – спросила она, прожевав. Сесилия старалась убедить себя в том, что ее любопытство вызвано интересом к дядюшке, а не к молодому человеку.

– О да, очень нравилось. Знаете, в моем клане заведено, что мальчики не всегда растут в своих семьях. У моей матери было много детей, и Ангус захотел, чтобы один из ее сыновей воспитывался у него. Но сразу четверо мальчишек загорелись желанием поехать к дядюшке Ангусу: мой брат-близнец Лукас, сыновья моего дяди Эрика – Беннет и Уильям – и я, ваш покорный слуга. – Он улыбнулся. – Ангус был очень рад, что его одиночество скрасят аж четверо лихих парней. Донкойл и поместье моего отца – слишком спокойное место для таких молодцов, как мы, – добавил Артан и лукаво подмигнул девушке.

– Разве какое-то место может быть слишком спокойным?

– Еще как может! Особенно если в твоих жилах кипит кровь, а в голове живут мечты о том, как стать великим, не ведающим страха воином.

Сесилия не смогла удержаться от улыбки. Ирония, с которой сэр Артан говорил о себе, обезоружила ее. Краем глаза Сесилия заметила, что сэр Фергус бросает в ее сторону испепеляющие взгляды, но она предпочла сделать вид, что этого не видит. Приезд в Данбарн такого количества гостей немного смягчил строгие правила этикета, но все же считалось признаком дурного тона разговаривать во время трапезы.

– Да, насколько я помню, Гласкриг предоставляет огромные возможности для храбреца, который хочет проявить себя. Я бы даже сказала, что это довольно опасное место.

– Верно, опасное.

Конечно, Сесилия подозревала, что ей не поздоровится, если она будет совершенно игнорировать своего жениха и Анабеллу, но девушка ничего не могла с собой поделать – ей очень нравилось беседовать с сэром Артаном, он был для нее как глоток свежего воздуха после удушающей атмосферы дома Доналдсонов. К тому же молодой человек с восхищением отзывался о дядюшке Ангусе, что не могло не пробудить к нему симпатии. Да, было совершенно очевидно, что сэр Артан очень любил Гласкриг и считал его своим вторым домом. Когда-то, давным-давно, Сесилия испытывала нечто подобное по отношению к Данбарну и людям, здесь жившим. Однако это чувство исчезло со смертью ее близких. И теперь она уже не считала это место своим домом.

Когда с ужином было покончено, Сесилия решила незаметно улизнуть из-за стола. Ей не хотелось сталкиваться ни с Анабеллой, ни с сэром Фергусом. Девушка считала, что не совершила ничего предосудительного, и не желала, чтобы ей делали выговор, чтобы заставляли чувствовать себя провинившейся. Она испытывала необыкновенную уверенность в себе и наслаждалась этим новым для нее ощущением, которое хотелось сохранить как можно дольше.

Сесилия не очень удивилась, обнаружив, что сэр Артан решил проводить ее. Она даже не пыталась выяснить, как он умудрился оказаться рядом с ней. Вероятно, он снова пустил в ход те же самые уловки, которые использовал, заняв за столом место сэра Фергуса. Хитрые уловки сэра Артана нисколько не расстроили Сесилию. Напротив, она была очень довольна, что молодой горец отправился ее провожать.

Дойдя до двери своей спальни, Сесилия повернулась, чтобы пожелать Артану доброй ночи. Она заметила, что он как-то очень уж пристально смотрит на нее, и, почувствовав неловкость, попыталась вспомнить, в порядке ли у нее платье и прическа.

– Спасибо, что проводили меня, сэр Артан, – сказала девушка. – Конечно, не обязательно было это делать, но все же очень мило с вашей стороны…

Заглянув в прекрасные глаза девушки, Артан заметил ее замешательство и решил: прежде чем он удостоверится в том, что настала пора перейти к следующему шагу, ему необходимо сделать еще кое-что. Он приблизился к Сесилии вплотную, так что их тела теперь почти соприкасались. Молодой человек заметил, что девушка затаила дыхание, а ее зрачки расширились. Это был хороший знак. Он наклонился и пристально посмотрел Сесилии прямо в глаза. Выражение ее лица тотчас изменилось, – следовательно, она поняла, что он, Артан, собирался сейчас сделать. И она не пыталась остановить его или убежать, что придавало ему уверенности.

В тот миг, когда губы сэра Артана коснулись ее губ, Сесилия почувствовала, как по телу ее разливается тепло. Губы сэра Фергуса не были такими теплыми и нежными, как у него. Поцелуи жениха не вызывали у нее ничего, кроме крайнего отвращения и страха. Новые ощущения сначала озадачили и смутили девушку. Затем ее стремительно охватил целый шквал чувств, так что она даже ощутила легкое головокружение.

Артан уже хотел отстраниться от нее, но Сесилия вдруг снова привлекла его к себе. Молодой человек тихо рассмеялся, и это вернуло Сесилию с небес на землю. Артан же внезапно распахнул перед ней дверь спальни и, улыбаясь, легонько подтолкнул ее в комнату.

– Спокойной ночи, Сайл. – Он улыбнулся и закрыл за ней дверь.

Сесилия была словно во сне. Оказавшись в комнате одна, она с удивлением потрогала дрожащими пальцами свои губы, еще влажные от поцелуя. У нее так сильно билось сердце, что казалось, оно вот-вот выскочит из груди. Сесилия осознавала: то, что она сейчас совершила, – страшный грех, за который ее обязательно постигнет кара небесная. Она целовалась с мужчиной, хотя была помолвлена и собиралась скоро выйти замуж за другого. Но в тот момент, когда Артан ее целовал, Сесилия совершенно ничего не боялась. И все же она надеялась, что ей не придется слишком дорого заплатить за это мимолетное наслаждение.

Тихонько насвистывая, молодой человек направился в отведенную для него комнату. Этот поцелуй означал, что он, Артан, ступил на путь, по которому намеревался идти и впредь. То есть начало было положено. Оказалось, что в застенчивой красавице таился огонь, который мгновенно вспыхнул, разбуженный страстным поцелуем. Этот огонь разбудил в душе Артана ответную страсть, что несказанно его радовало. Да, эта женщина будет принадлежать ему!

Увидев сэра Фергуса Огилви, стоявшего возле дверей своей спальни, Артан немного удивился. И тут же вспомнил, что Данбарн таил многочисленные секреты, которые ему предстояло раскрыть. Какое-то чувство подсказывало: сэр Фергус имел к этим тайнам самое прямое отношение. А может, так просто казалось из-за того, что он, Артан, испытывал к этому человеку антипатию? Молодой человек остановился и, скрестив на груди руки, пристально посмотрел на сэра Фергуса. Увидев, что у того от волнения заблестела капелька пота на верхней губе, он испытал чувство удовлетворения. И все же страх не заставил жениха Сесилии удалиться. В следующее мгновение Артан понял, почему соперник не сбежал. В темноте, в нескольких шагах от сэра Фергуса, стояли двое здоровенных молодцов.

– Посторонитесь, пожалуйста, – сказал Артан. – Я иду спать, а вы преградили мне путь.

– Думаю, что утром вам следует покинуть Данбарн, сэр Артан, – заявил сэр Фергус. – Так будет лучше для вас.

– Вот как? Отчего же? Почему для меня так будет лучше?

– Потому что леди Сесилия Доналдсон собирается выйти за меня замуж. И я не потерплю никакого вмешательства с вашей стороны.

Артана насторожил самоуверенный тон соперника. И в тот же миг совсем рядом послышались шаги. Отступать, когда на него нападали, было не в правилах Артана. Он в любую минуту был готов к схватке. Обычно разговор с противником был коротким. Но нападавшие, очевидно, не могли предположить, что Артан даст им молниеносный и решительный отпор. А побледневший сэр Фергус в испуге уставился на своих поверженных молодцов, а затем перевел взгляд на Артана.

– Убирайтесь отсюда, – сказал молодой горец. Когда же головорезы, вскочив на ноги, бросились бежать, Артан подытожил: – Вот так-то.

Войдя в свою спальню, он запер для надежности дверь на задвижку. Если бы он был уверен, что инцидент объяснялся лишь ревностью сэра Фергуса, то мог бы закрыть глаза на это маленькое происшествие. Но Артан чувствовал: дело совсем в другом. Случившееся означало, что попытки оказать на него давление, чтобы заставить покинуть Данбарн, обязательно повторятся.

Готовясь ко сну, Артан мечтательно улыбался. Беззащитная красавица, за которой он ухаживает… Угрозы в его адрес и опасности, которые подстерегают на каждом шагу… Тайны, которые он непременно должен раскрыть… Похоже, пребывание в Данбарне будет на редкость увлекательным!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю