Текст книги "Белый змей Конохи (СИ)"

Автор книги: Халег Чудинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 50 страниц)

Глава 39. Интерлюдия. Малис Ринха

Ступени из розового гранита вели вверх. Извилистая лестница, окруженная бесчисленными яркими вратами оранжевого цвета, давила на разум. Меж столбов, увитых фиолетовыми канатами, на Малис смотрело множество каменных изваяний. По привычке остановившись в самом начале подъема к вершине Кумотори, женщина ничего не выражающим взглядом своих желтых глаз пронизывала одну из первых статуй в аллее.

В этой скульптуре приготовившегося к атаке мужчины не было на первый взгляд ничего особенного. Таких здесь полно. Реалистичных, готовых к бою каменных ниндзя, доставших оружие, с яростью или расчетливым спокойствием убийцы на лице. Однако именно та, у которой останавливалась Малис, была для нее особенной. Это был ее муж, Кэцу Ринха.

Возможно, они не любили друг друга, их брак был лишь необходимостью, клану нужны были их дети. Но вместе с Кэцу Малис была не один год, у них был сын, они были друзьями. Было жаль осознавать, что он погиб по собственной глупости, в тщеславии своем напав на Отохиме.

Опустив взгляд, Малис достала из подсумка несколько ароматических палочек. Подобрав подол кимоно, девушка опустилась перед статуей. Несколько секунд повозившись с ними, подожгла и воткнула в землю у ног Кэцу. Тонкие струйки синеватого дыма поднялись вверх, оплетая камень скульптуры. На мгновение задержав взгляд на слабо тлеющих палочках, источающих сладковатый запах сандала, Малис резко поднялась и, не оглядываясь, продолжила свой путь к храму.

Это был жутковатый путь. Вход на лестницу потерялся позади, выход с нее еще не виден. Казалось, что коридор из врат длится бесконечно. Тишина и взгляды каменных глаз давили на разум, заставляли нервничать, испытывать дискомфорт. Малис уже приходилось подниматься на вершину Кумотори, но впервые она делала это в одиночестве. Ощущения от подъема к храму Рюджин-но Каннуши сейчас были совершенно иными.

Наверно, что-то подобное хотели повторить и в храме Инари, который начали возводить в столице нового государства, Страны Звука. Малис бывала и там. Аллея красных торий в Камигё производила совершенно иные ощущения. Она не была окружена лесом, солнце свободно проникало внутрь. А вместо статуй людей имелись лишь каменные лисицы.

Когда лестница внезапно оборвалась, выведя женщину на мощеную площадку перед храмом, Малис невольно перевела дух. Архитекторы комплекса на Кумотори постарались на славу, смогли произвести впечатление даже на нее.

В попытке прийти в себя после неожиданно наведшего на нее жути подъема, женщина небрежно оправила сбившийся пояс на своем кимоно, смахнула прилипшую ко лбу черную прядь и недовольно зыркнула на припекающее летнее солнце. Нужно сбросить мистическое наваждение, и привычные, обыденные вещи помогают в этом. Если, конечно, речь идет не о гендзюцу.

– Ринха-сан? – неожиданно раздавшийся справа голос заставил невольно вздрогнуть.

Резко обернувшись на звук, Малис инстинктивно выхватила три сенбона из карманов в рукавах кимоно. И уже через мгновение сама устыдилась своего поступка. Ее окликнула мико. Всего лишь служительница храма. Девушка всего на пару лет младше самой Ринха, кареглазая, с аккуратно уложенными каштановыми волосами и облаченная в приметную одежду: белая рубаха и ярко-алые хакама. Мико, умеющая появляться из воздуха.

– Отохиме-сама ожидает вас, Ринха-сан, – склонив голову, поведала девушка. – Следуйте за мной.

Мико никак не отреагировала на оружие, имеющееся у Малис, хотя наверняка увидела его. Девушка спокойно повернулась к шиноби спиной и повела к святыне этого храма. Но, как ни странно, не в хайден, а в сторону вспомогательных построек. Похоже, сегодня Отохиме сидеть в своих покоях не желала.

Пришлось пройтись по мощенным розовыми гранитными плитами тропинкам, в редкой тени растущих местами раскидистых деревьев. По бокам от дорожки стелился ровный ковер из белоснежных мелких камушков. Мико вела Малис к хараидзё, путь к которому лежал через неширокое и неглубокое озеро, затененное деревьями и заселенное яркими золотыми карпами. Преодолев перекинутый через воду низенький мостик, девушки оказались перед самым заклинательным покоем.

Это здание, как и все прочие в храме, было возведено из красных бревен, составляющих каркас строения, белые стены несущими не были. Заклинательные покои стояли на плоском каменном основании, поднятом над землей примерно на метр. Сейчас, по жаре, все раздвижные двери были открыты. Слабый ветерок свободно гулял в павильоне, разнося по округе долгие, словно плывущие в воздухе, звуки струн.

Малис поднялась по лестнице на каменное основание хараидзё, сделала несколько шагов под выступающей крышей, чтоб преодолеть пространство энгавы. Дальше, за открытыми дверями начинался павильон, устланный соломенными татами. Сопровождающая Малис жрица растеклась в воздухе дымным облаком и в одно мгновение оказалась среди нескольких своих подруг, рассевшихся по периметру заклинательных покоев. Гостье же пришлось снять сандалии и неспешно подойти к центру комнаты.

Именно там находилась Отохиме. Юная девушка сидела на татами, неспешно перебирая струны громоздкого двадцатичетырехструнного кото. Бесконечно длинные каштановые волосы водопадом стекали по ее плечам, спине и растекались по полу красивыми волнами. В этой миниатюрной девчонке не чувствовалась какая-то особая сила, от своих жриц она не отличалась ничем, кроме имеющихся у нее фиолетового пояса-шименавы и длиннющих волос.

Малис уже не раз хотела разгадать загадку Отохиме. Кто она? Откуда пришла? Она владеет Мокутоном, но ее ничто не связывает с Сенджу. Ее чакру почти невозможно ощутить, что роднит девушку с шиноби-отшельниками, но она еще так юна. Да и кто ее обучал? Слишком много вопросов и тайн окружают Отохиме, это создает флер мистицизма. Неудивительно, что в нее так охотно верят. Однако Малис Ринха мистику не признавала и надеялась однажды все тайны разгадать. Для себя. Рушить красивую легенду, которая помогает ее стране существовать, она не хотела.

Опустившись перед Отохиме на колени, Малис приняла позу сейдза, ожидая, пока на нее обратят внимание. Однако Рюджин-но Каннуши этого делать не торопилась. Можно было предположить, что она даже не заметила гостьи, которую сама же и позвала. Глаза закрыты, меж бровей пролегла тревожная морщинка, пальцы ловко скользят по струнам кото, извлекая пронизывающие, застывающие в воздухе звуки.

Наблюдая за движениями рук Отохиме, Малис мимоходом отметила, что сейчас она использует не распространенный на континенте вариант кото, а привезенный из Страны Демонов. Струны натянуты слабее и сделаны из жил животных, а не из шелка, играть на таком нужно без плектров. Звук получается мягким, застывающим, глубоким. В то же время у дальней стены хараидзё Ринха успела заметить еще несколько инструментов, уже более традиционных.

– Думаешь, почему я выбрала столь необычный кото? – внезапный вопрос заставил Малис вздрогнуть.

Невольно вскинув бровь, Ринха удивилась: она слышала, что Отохиме может читать мысли, неужели именно это сейчас и произошло?

– Шепот людей тих и неясен, – продолжая играть на кото, поведала Отохиме. – Его сложно услышать, еще сложнее разобрать. Голос Рюджина четок и подобен грому. Он заглушает многие звуки.

Малис невольно подумала, что голоса в голове – это не очень обнадеживающий симптом.

– Я не сумасшедшая, – на лице Отохиме мелькнула улыбка.

– Простите, Отохиме-сама, – с поклоном извинилась Малис, стараясь не думать вообще ни о чем.

– Ты вольна думать о чем угодно, не извиняйся. Не твоя беда, что я слышу слишком много, – снова улыбнулась Отохиме. – Что же касается моего выбора кото… Ты знаешь, что такое кото?

– Осмелюсь предположить, что это струнный щипковый музыкальный инструмент? – с некоторой долей иронии ответила Малис.

– Достаточно логично, – тихо рассмеялась Рюджин-но Каннуши. – Но что о нем говорят люди? С чем связаны окутавшие этот инструмент традиции?

– Я не особо интересовалась музыкой, – призналась Ринха, терпеливо поддерживая ничего не значащий по ее мнению диалог.

– А те, кто ею интересуется, считают кото драконом, – остановив мелодию, поведала Отохиме. – Дека из павлонии – это дракон, лежащий на побережье. Панцирь дракона, – девушка нежно провела пальцем по деке, – живот дракона, хвост дракона, взморье. А музыка – это его голос. Интересное совпадение, подумала я. И решила, что так смогу передать другим то, что слышу сама.

Ее пальцы вновь коснулись струн, создавая плавную, лениво текущую мелодию. Размеренные звуки вплетались в воздух, застывая в нем и медленно истаивая.

– Что ты чувствуешь, слыша эту музыку? – спросила Отохиме.

Вопрос для Малис стал достаточно сложным. В музыке она никогда не была сильна, в чем откровенно и призналась.

– Не обязательно быть музыковедом, чтобы ответить на мой вопрос, – нахмурившись, заметила Отохиме. – Ты могла бы просто признаться, что мелодия скучна и слишком тягучая, отчего навевает уныние, а не пытаться отгородиться незнанием. Все равно я услышу ответ, независимо от твоего желания.

– Прошу прощения, Отохиме, – вновь повинилась Ринха.

– Рюджин недоволен, – не обратив внимания на извинения гостьи, продолжила говорить Каннуши. – Наша война ему надоела, она скучна.

– Раз он недоволен, то мог бы ее и остановить, – поджав губы и сверкнув глазами, резче, чем хотела, сказала Малис.

– Зачем? – спокойно спросила у нее Отохиме. – Люди ведь живут не для того, чтобы ублажать богов. У вас своя голова, своя воля, своя иллюзия свободы. Зачем богу мешать вам?

– Рюджина называют Спасителем этого Мира, – тихо напомнила Малис. – Разве не стоит спасти людей от смерти?

– Спасать людей от самих себя достаточно глупо. Не так давно одна богиня попробовала сделать это, – с улыбкой поведала Отохиме. – Закончила она достаточно плохо. Рюджин спасет мир, но не от людей. Хотя… Не знаю, возможно, очередная прихоть и как-то на вас повлияет. Ведь были же спасены дети из Кагеро, были предупреждены о печальной своей судьбе Узумаки. Кстати, Кушина уже в Конохе. Как думаешь, в Узугакуре оказались способны внять предупреждениям?

Отохиме смеялась. Смеялась над шиноби Водоворота, которые сейчас оказались втянуты в войну с Облаком и Туманом. И не имели поддержки от своих союзников, потому что сами же развязали внутренний конфликт в Стране Горячих Источников, потому что Коноха не могла помочь им, занятая Суной и Ивой, ослабленная после столкновения со Страной Неба. Об этом Рюджин-но Каннуши предупреждала их более пяти лет назад, но Узумаки не смогли воспользоваться знанием.

– У всех событий есть причины, многие не зависят от нас. Чтобы что-то поменять, нужно начинать издалека, нужно действовать глобально, – задумчиво сказала Отохиме. – Узумаки не могли ничего изменить. Это было выше их сил. Они в любом случае начали бы сражаться с последователями Джашина, ввергнув Страну Горячих Источников в гражданскую войну. И подставились бы под удар двух великих Деревень. Коноха же сейчас занята своей собственной судьбой, с гораздо большей охотой она защищает нашу страну, которая поставляет им хлеб, а не своих старых союзников.

Замолчав, Отохиме провела пальцами по струнам, извлекая переливчатый водопад звуков.

– Интересно, сможешь ли ты превзойти целый клан? – негромко сказала она, склонив голову набок. – Узугакуре уже не спасти, даже если все шиноби Отогакуре придут им на помощь. А вот сможешь ли ты спасти своего сына?

Малис внутренне похолодела.

– Что случится с Юто? – севшим голосом спросила она, требовательно глядя на собеседницу.

– Он погибнет, – безжалостно и спокойно ответила Отохиме. – Выполнит предназначение, для которого был рожден.

– Значит, он все-таки…

– Никому не интересно, является он идеальным сосудом или нет, – оборвала Малис Отохиме. – Его просто используют, чтобы остановить уже начавшуюся эпидемию. Потому что больше некого. Клан Ринха всегда для всех остальных шиноби был средством. В прошлую войну за вами охотились, чтоб получить медицинские знания, а потом – чтоб остановить чуму. Сейчас вас не трогают, но не думай, что о Ринха забыли. Сейчас вы часть деревни, но не думаю, что Гокаге это остановит.

Малис слушала Отохиме вполуха, просчитывая варианты решения внезапно возникшей проблемы. Она не обманывала себя, знала, что ее ребенок в опасности. Именно для того, чтоб родился Юто, клан решил свести ее с Кэцу, и, несомненно, им воспользуются по предназначению.

– Недавно ты попрекала Рюджина, что он не остановил войну. Думала, что в его силах остановить смерти. Теперь же я спрошу тебя, как ты поступишь, зная, что ценой своей жизни Юто может спасти миллионы людей?

– Я… готова… пойти на это, – с трудом выдавила Малис.

– Нет. Не готова, – качнув головой, ответила Отохиме. – Но все равно не отступишь, потому что так нужно. Так же и Рюджин должен был принять войны. Они должны пройти, чтобы привести его к нужному результату. Погибнут тысячи, чтоб спасти все человечество. Хороший размен. Но даже он не устраивает Рюджина, поэтому он здесь.

После слов Отохиме сердце Малис кольнула отчаянная надежда. Каннуши ведь позвала ее не для пустой болтовни, не для того, чтоб объяснять поступки бога. А что если…

– Отохиме-сама, – склонившись в глубоком поклоне, обратилась к девушке перед собой Малис, – что желает Рюджин получить от меня за жизнь сына?

Струны кото издали гневный звук, заставив Ринха сжаться. Неужели она оказалась неправа?

– Первое, что тебе нужно сделать, Малис, – наставительным тоном произнесла Отохиме, – это переставить в своей голове приоритеты. Рюджин – это не Джашин, не заморские демоны. Ему не нужны подношения, жертвы или твоя вера. Вера человека нужна лишь ему самому, настоящим богам до нее дела нет. Ты можешь жертвовать собой, своим счастьем лишь ради себя самой или других людей. Но все, что нужно Рюджину, он возьмет сам. Ты пришла сюда лишь потому, что ты уже принадлежишь Богу-Дракону. И ты, и твой сын, и весь клан Ринха, ровно с тех пор, как вошли в Отогакуре. Деревня Скрытого Звука создавалась для его воплощения в этом мире, и ты должна подчиняться приказам Рюджина. А твой сын уже находится под его опекой.

– Да, Отохиме-сама, – кивнула Малис, для которой не было особой разницы, под каким углом взглянуть на ситуацию. – Какие приказы есть для меня у Рюджина-сама?

***

Довольно щурясь на поднимающееся над Конохой осеннее солнце, Хирузен неторопливо и вдумчиво закончил набивать новую, тонкую, цельнометаллическую кисеру табаком. Эта трубка была не столь хороша, если ее использовать по прямому назначению. Несмотря на сложности чистки, Хокаге предпочитал дерево или бамбук. Но металлическая кисера – это еще и отличное оружие, а во время войны даже мелочами пренебрегать не стоит.

Хотя в последнее время курить приходилось реже: беременная Бивако на дух не переносила запах табачного дыма. Так что все запасы кизами перекочевали из дома на рабочее место Хокаге. Да и сам Сарутоби как-то постепенно почти переселился в свой кабинет.

Техника Стихии Огня быстро распалила измельченную смесь, первое облачко сизого дыма поплыло в воздухе, извиваясь змеями вокруг солнечных лучей.

Некстати пришедшее на ум Хокаге сравнение сбило благодушный настрой. Нахмурившись, Хирузен наклонился к столу, поднимая отложенный вчера доклад своих учеников о задании. А именно он остановился на ремарках Орочимару и комментариях Цунаде.

Тиф. Так назвал болезнь Орочимару. Или чифусу. Трансмиссионная бактериальная инфекция. Новый штамм, крайне вирулентный и контагиозный. Способен передаваться через разных насекомых, не только вшей. Заражение происходит при контакте с выделениями насекомых, не обязательно даже попадание их непосредственно в кровь. Почти стопроцентная смертность. Симптомы неприятные: лихорадка, головная боль, сыпь на коже, через несколько дней больные впадают в кому и уже в сознание не приходят. Лечение стандартными средствами помогает слабо. Бактерии быстро распространяются, стимуляция организма больного лечебной чакрой процесс только ускоряет. Изъятие заразы дает временное улучшение здоровья до тех пор, пока не разовьются новые бактерии из спор, которые почти не удается убрать полностью из-за их инертности.

Пока болезнь удается сдерживать, но карантин в зоне боевых действий по факту невозможен. Вспышка эпидемии произошла в малозаселенной местности, распространяется медленно, но это лишь вопрос времени. На счастье, в этом году выдалась удивительно холодная осень и зима обещает быть ей под стать – насекомые впадут в спячку. Но настораживает еще один момент. Орочимару заподозрил искусственное выведение штамма.

Во время стычки с непонятно откуда взявшимися в Стране Деревьев шиноби Кири и Мечниками Тумана ученикам Хирузена пришлось срочно бежать от них. Сразиться с ними было бы для тройки элитных ниндзя задачей непростой, но выполнимой. Однако бойцы Киригакуре использовали в качестве оружия насекомых. Нехарактерная тактика для данного противника насторожила и привела к неутешительным выводам. Вероятно, болезнь – их рук дело.

К счастью, никто из учеников не заразился.

Тройке джонинов повезло, интуиция надоумила их смыться, а не рисковать. Да и брезгливость Орочимару к насекомым сделала свое дело. Но новая болезнь вызывает серьезные опасения. Насекомые как переносчик заразы. Серьезный удар по силе Конохи и Ивы. Клан Абураме один из сильнейших в Листе. Их старые противники из селения Камня, Камизуру, тоже играют немалую роль у себя на родине, Ооноки из этой семьи. Появление модифицированного штамма сыпного тифа – это фактически прямая атака на оба селения.

Предупрежден – значит, вооружен. Нужно перевести всех Абураме на границу со Страной Ветра. Однако также нужно искать лекарство. Орочи предложил вариант, но… Любит он от любой болячки смертельно опасные яды использовать. На такое лечение не всякий решится.

И это наводит мысли на другой доклад, полученный недавно.

Хирузен недовольно выдохнул большой клуб дыма. Эту тему он бы поднимать не хотел, но кое-кто из его окружения с явным удовольствием не давал ее забыть. И вошедший без приглашения в этот момент гость был прямым тому подтверждением.

– Доброе утро, – коротко кивнув, поздоровался Данзо, цепким взглядом осматривая кабинет.

– Доброе, – выдохнув облачко дыма, не самым дружелюбным образом буркнул в ответ Хокаге. – Надеюсь, у тебя ничего важного?

– Как знать… – неспешно подходя к столу Хокаге, ответил Шимура. – Сейчас проблемы могут показаться мелочью, но из маленьких семян способны вырасти гигантские сосны.

– Что на этот раз? Юко Учиха? Клан искренне считает ее сумасшедшей, сейчас она не представляет никакой для Конохи угрозы.

– Нет, с ней все уже решено. А когда придет время, мы узнаем, что с ней сделала эта Отохиме, – спокойно ответил Шимура. – Сейчас есть более важный вопрос. В конфликте со Страной Неба решительный удар нанесли мы. Но согласно донесениям нашей разведки, серьезные повреждения Анкор Вантиан удалось нанести и Суне, и Кумо. В обоих случаях использовалась сила джинчурики.

Сарутоби понятливо кивнул, делая неглубокие затяжки, он, прищурившись, ждал продолжения начатого Данзо разговора.

– Скрытые деревни работают над своими носителями Биджу, – не разочаровал Хокаге Шимура. – Их запечатывающие техники считаются несовершенными, уменьшая контроль джинчурики над запертыми в них зверьми. Но это все же дает им большую силу. При атаке шиноби Кумо на Анкор Вантиан наблюдалось синее пламя – характерный признак использования силы Двухвостого. До меня дошли слухи, что Кумогакуре разрабатывает методику тренировки своих джинчурики. И поделились наработками с Кири. У Ивагакуре есть собственная программа. Даже в Скрытом Песке, оказывается, Бунпуку прекрасно владеет силой Однохвостого, хотя считалось, что его самого из страха держат исключительно в тюрьме.

– Полагаю, ты считаешь, что Коноха поступает неправильно, представляя своего джинчурики исключительно в виде узилища для Кьюби?

– Биджу – это сила, которой можно управлять, – подтвердил предположения Хокаге Шимура. – Мито считает иначе, ее не переубедить. И печать на ней уже не изменить. Наложенное Узумаки фуиндзюцу сдерживает зверя слишком надежно и крепко. В следующий раз нам нужно исправить это.

– Ненадежная печать – это риск. Мы видим это на примере Суны и Кумо.

– Биджу – это сила, которую нужно использовать с умом.

И в этом Данзо прав. Но… Хирузен не думал, что подобный риск оправдан. Быть узилищем Кьюби – само по себе тяжелая ноша. Но попытки его укротить могут серьезно навредить джинчурики и деревне.

– Я обещал Мито дать Кушине шанс на нормальную жизнь, – негромко ответил Хирузен. – И я обещание сдержу. Никаких интриг вокруг нее, обычное детство, которое она построит сама.

– Ты да, но есть люди, которые не столь щепетильны. Орочимару уже объявил, что возьмет Кушину в ученицы. И я узнал, что некоторые высокопоставленные лица деревни получили новые инструкции на случай твоей гибели. В них говорится о кандидате на пост Хокаге.

– Значит, все-таки Орочимару… – понимающе кивнул Сарутоби, усмехаясь в душе. – Объявить – не значит сделать. Не он распределяет генинов по наставникам. И что не так с инструкциями?

– Это опрометчивое решение, – бесстрастно сказал Шимура.

– Отчего же? – ситуация искренне забавляла Хирузена. – Орочимару – самый выдающийся шиноби Конохи своего поколения. Именно он сейчас самый идеальный кандидат, чтобы стать Хокаге. Его поддерживают оба клана-основателя: и Сенджу, и Учиха. Еще два благородных клана Конохи, Хьюга и Абураме, тоже относятся к Рюсею благожелательно. Не так давно он одним ударом сокрушил крепость Страны Неба. Совместно с Джирайей и Цунаде отбросил батальоны Страны Ветра к их границам, прервав наступление Суны в Страну Рек. Скрытно провел ударную группу по территории Дождя, выведя из-под удара Ивы Северный торговый путь. К тому же он признанный гений, создатель многих уникальных техник.

Сарутоби не сильно покривил душой, расхваливая своего ученика. Да, Сенджу фактически нет, осталась только Цунаде да несколько побочных ветвей, но до сих пор есть Мито, а она как раз негласно поддерживала Орочи. Учиха после резкого взлета Микото уважали ее учителя. Абураме, когда узнают о потенциальной угрозе болезни и роли в этой истории Рюсея, тоже будут к нему благожелательны. Насчет Хьюга, конечно, не понятно до конца, но жена нынешнего наследника очень уважает своего сенсея, а это уже о многом говорит.

– За красивой маской может скрываться неприглядная натура, – спокойно проглотив слова Хокаге, ответил Данзо. – Яманака разработали новую технику. Она позволила заглянуть в голову Орочимару.

Сарутоби расстроенно выдохнул ставший внезапно терпким дым табака. Шимура никогда не доверял Орочимару. Мыcли ученика Хокаге были скрыты, намерения неясны. У Данзо имелись далеко идущие планы на способного парня, но, несмотря на все свои таланты, Рюсей имел огромный минус для Шимуры – неуправляем и не поддается внушению.

Чакра Орочимару идеальна для некоторых запретных техник, но, несмотря на все старания, заставить его их изучать не получилось. Сарутоби подозревал, что с помощью них Данзо собирался не столько усилить Коноху, сколько если не шантажировать Рюсея, то хотя бы манипулировать им – не удалось. Кажется, ни один из испробованных Шимура методов не заставил Орочимару пойти на контакт. Чего-то он вообще не замечал, на что-то старательно не обращал внимания, послушно выполняя приказы. В итоге выяснилось, что он начал организовывать в Корне собственное подполье.

Где-то ранее безупречные методы вербовки Шимуры дали сбой, они были проигнорированы и не замечены. Или неправильно истолкованы, что вылилось в попытку устроить переворот в Корне. В этом свете Орочимару был самым неудобным кандидатом для Данзо.

– И что же такого обнаружили в Орочимару Яманака? – спросил Хирузен, видя, что Шимура не торопится сам раскрывать сию тайну.

– Немногое, – признал Данзо. – В основном эмоции, не больше. Но судя по ним, Орочимару не отличается… большой любовью к Конохе.

– Поясни.

– Смерти соратников его не трогают. Многих он был рад видеть погибшими. Например, недавно он желал смерти своим ученикам. Воля Огня в нем не горит.

«Как будто она горит в тебе», – недовольно скривившись, подумал Хирузен. Не все понимают Волю Огня так, как это делал Первый. Шимура был из таких. Как и Орочимару. Ученику Хирузена не нужна была тень, он сам мог отлично справляться и с работой Хокаге, и с работой главы Корня. Сарутоби понимал, что это не лучшие качества, но все равно не видел лучшего кандидата, чем Рюсей.

– Неубедительно. В любом случае, это не доказательства.

– Я предупреждал о цене твоих ошибок. Надеюсь, если появятся более серьезные доказательства, ты не пожалеешь.