Текст книги "ЦРУ без маски"

Автор книги: Гуальтерио Куэвас Мардонес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Бразилия: яркий пример

Бразильский пример показателен не только потому, что после установления в стране в начале 1964 года военной диктатуры ЦРУ и подобные ему организации в Латинской Америке внесли большие изменения в методы своей работы. Этот пример особенно важен для ЦРУ потому, что он представляет собой наглядную «модель» всех ступеней репрессивной «лестницы», включая терроризм, убийства и пытки, как наиболее действенные средства для сдерживания политических процессов.

Возможности для широкого американского вмешательства в дела Бразилии (не вдаваясь в рассмотрение экономических связей, действий правых сил внутри страны) были созданы еще во время второй мировой войны (когда в Европу был направлен экспедиционный бразильский корпус.– Прим. пер.). Связующим звеном между этим корпусом и 5-м американским армейским корпусом под командованием генерала Кларка являлся генерал Верной Уолтере. Именно тогда он установил контакт с Умберто Кастело Бранко, впоследствии маршалом, нынешним маршалом Кордейро де Фариасом и другими, отправившимися в Европу под командованием генерала Маскареньяса де Мораеса.

Прошло время, и многие из вышеназванных лиц стали играть видную роль. Вернон Уолтерс долгое время был экспертом (Пентагона и госдепартамента.– Прим. пер.)по бразильским делам. Он неоднократно был переводчиком во время встреч между президентами США и Бразилии: Трумэном и Дутрой, Эйзенхауэром и Кубичеком, Кеннеди и Гулартом, Никсоном и Гаррастасу Медиси. В бытность Никсона вице-президентом США Уолтерс сопровождал его в поездке по Латинской Америке, в ходе которой приобрел ценный опыт. Он был военным атташе американского посольства во время государственного переворота в Бразилии в 1964 году. В феврале 1972 года он был назначен заместителем директора ЦРУ (директором тогда был Ричард Хелмс). Неожиданную известность Уолтерс приобрел во время «уотергейтского скандала». Согласно его заявлению в сенате Соединенных Штатов, расследовавшем это «дело», он консультировался с другими высшими чинами ЦРУ и ФБР по поводу того, как ему отвечать на назойливые напоминания Джона Дина и Хольдемана (советники Никсона), просивших обеспечить со стороны ЦРУ прикрытие «телефонным мастерам», и также выплачивать им жалованье во время пребывания в тюрьме. Уолтерс заявил также, что в беседе с тогдашним шефом ФБР Патриком Греем он просил его не слишком углубляться в расследование фондов, вложенных в мексиканские банки (фонды использовались для финансирования операции «Уотергейт»), потому что на свет могли выплыть некоторые другие «дела» ЦРУ.

Что же касается вышеупомянутой группы бразильских военных, то, вернувшись с полей сражений, она постепенно завоевывала все больший престиж в Высшей военной школе, созданной по образцу Национального военного колледжа Соединенных Штатов. Среди наиболее отличившихся были тогдашние генералы Кордейро де Фариас, Голбери ду Куту и Силва, Умберто Кастело Бранко, Бизарриа Мамеде, Эрнесто Гейаель и Лира Таварес.

Некоторые из этих военачальников в феврале 1954 года подписали «манифест полковников», который поддержали генералы Гоес Монтейро, Дутра и бригадный генерал Эдуардо Гомес. Наряду с другими «требованиями» в «манифесте» фигурировала рекомендация президенту Жетулио Варгасу снять с поста министра труда Жоао Гуларта, заморозить заработную плату.

С начала 1964 года стала весьма заметной заговорщическая деятельность генералов Одилио Дениса, Олимпико Мурао Фильо, Кордейро де Фариаса, адмиралов Аугусто Радемакера Груневальда и Сильвио Хека, бригадного генерала Марсио де Соуса и Мельо, генерала Нельсона де Мельо и др. Вместе с ними действовали гражданские лица – Франсиско Кампос, Антонио Недер, Хулио де Мескита Фильо, Карлос Ласерда, Раньери Маззили и т.д. Несколько скромнее вело себя руководство Высшей военной школы, в особенности ее начальник Умберто Кастело Бранко, а также некоторые начальники военных гарнизонов, расположенных внутри страны, например Бизарриа Мамеде и Амаури Круэль.

Прежде чем рассматривать события, связанные с переворотом 1964 года, следует напомнить об одной из основных операций отделения ЦРУ в Рио-де-Жанейро, возглавлявшегося тогда Гарднером Хэтавэем: речь идет о Бразильском институте демократического действия (ИБАД). Этот институт, руководимый Ивой Хасслочер, финансировал избирательную кампанию Жанио Куадроса (его противником на выборах был маршал Тейхейра Лотт, кандидат от националистов), предоставив ему для этих целей не менее 20 млн. долл. (или 1400 млн. крузейро). Кроме фондов ЦРУ ИБАД располагал также средствами, предоставленными ему 152 иностранными компаниями (причем не только американскими), среди которых фигурировали «Тексако», «Эссо», «Кока-кола», «Шелл», ИБМ и т. д. В качестве вспомогательной группы работала организация Народно-демократическое действие (АДЕП).

Когда деятельность ИБАД и АДЕП получила огласку, соответствующая комиссия парламента вынуждена была начать расследование. Оно могло бы проходить успешно, если бы пятеро из девяти членов следственной комиссии не получали от этих организаций деньги. Но окончательно застопорил работу решительный отказ иностранных банков «Фёрст нэшнл сити бэнк», «Бэнк оф Бостон» и «Ройал бэнк оф Канада» дать парламентской комиссии информацию относительно фондов этих двух организаций, являвшихся их вкладчиками.

ИБАД выполнял также и функции посредника по распространению пропагандистских материалов. Благодаря его покровительству ЦРУ издавало бесплатную антикоммунистическую ежемесячную газету тиражом 250 тыс. экземпляров. Помимо ИБАД проводником «черной» пропаганды выступал Институт социальных изысканий и исследований (ИПЕС), который шантажировал редакции газет в случае их отказа от сотрудничества, а наиболее строптивым угрожал лишением рекламных материалов от крупных компаний.

Наряду с ИБАД, АДЕП, ИПЕС и другими организациями активизировались и террористические действия правых групп, во главе которых сначала стояло полулегальное «Антикоммунистическое движение» (МАК), а затем «эскадрон смерти». «Эскадрон смерти» (или «эскадроны смерти») – полуполицейские истребительные отряды. Им покровительствовал Амаури Круэль, в то время полковник, в 1952 году возглавлявший полицию в Рио-де-Жанейро. Среди командиров «эскадронов смерти» наибольшей известностью пользуется полицейский уполномоченный Серхио Параньос Флеури, преступник, попавший на работу в полицию Сан-Пауло по протекции начальника политической полиции (ДЕОПС) Бенедито Нунеса и использовавший свое служебное положение в целях контрабандной торговли наркотиками. В конце 1970 года судья Элио Бикудо потребовал предварительного заключения Флеури как вдохновителя и исполнителя сотен преступлений, совершенных «эскадронами смерти», вместе с его 15 соучастниками. С того времени членов этих отрядов поочередно сажали в тюрьмы, но, как правило, им удавалось оттуда «бежать». Кроме полуполицейских истребительных отрядов – «эскадронов смерти» существуют полуполицейские организации. К ним следует отнести «Отряд охотников за коммунистами» (ККК).

Но самой важной полуполицейской и полувоенной организацией является «Операция Бандейрантес» (ОБАН), также возникшая в Сан-Пауло в середине 1969 года. Ее штаб-квартира находится в расположении 2-го армейского корпуса; в нее входят офицеры всех трех видов вооруженных сил и полиции. Позднее у организации появились филиалы в других городах. ОБАН не дает никаких сведений о задержанных лицах, систематически применяет пытки с целью получения нужной информации; она не подотчетна никакой судебной или иной законной власти, во время производимых ею арестов безнаказанно бесчинствует в домах задерживаемых. Добившись признания, ОБАН переводит заключенного – если он еще жив – в ДЕОПС. ОБАН – это образчик деятельности репрессивных сил в Чили и Уругвае, а также в других странах южной части Латинской Америки. Некоторые особенности этой деятельности заставляют предположить существование плана, разработанного какой-то более высокой инстанцией.

Все вышеизложенное дает основание утверждать, что Бразилия действительно представляет собой пример того, как разведывательные органы американского империализма поддерживали и поощряли политические группировки, противостоящие антиимпериалистическим силам, как они готовили государственный переворот, проводили грязные кампании в прессе, поощряли действия правых, террористических банд, проникали в ультралевые организации и, наконец, насаждали пытки и террор в качестве методов расследования и политических репрессий.

И не случайно начиная с 1964 года эти методы в основных своих чертах широко применялись в странах южной части Латинской Америки.

Необъявленная война против Кубы

Не будет преувеличением утверждать, что Куба являлась объектом необъявленной войны (хотя и другого масштаба), подобной той, жертвой которой стали народы Индокитая. События начала 60-х годов свидетельствуют о стремлении правящих кругов Соединенных Штатов задушить кубинскую революцию в колыбели.

Следует напомнить еще раз о некоторых фактах.

1.      VII Консультативная встреча министров иностранных дел ОАГ (август 1960 года) в Сан-Хосе (Коста-Рика), поднявшая на щит лозунг «континентальной солидарности» с целью изолировать Кубу.

2.      Конференция Межамериканского экономического и социального Совета (МЭСС) в Пунта-дель-Эсте (август 1961 года), резко высказавшаяся против поддержки кубинской революции и принявшая программу «Союз ради прогресса».

3.      Вторая конференция в Пунта-дель-Эсте и VIII Консультативная встреча министров иностранных дел (февраль 1962 года), на которой Кубу исключили из ОАГ и вынудили другие латиноамериканские страны (кроме Мексики) разорвать с ней дипломатические и торговые отношения.

Со времени победы революции на Кубе (1 января 1959 года) директор ЦРУ Аллен Даллес, основываясь на информации агентов разведывательных служб, составлял секретное досье кубинских событий и к концу 1959 года разработал план вторжения на остров «армии» кубинцев-изменников с целью свержения правительства Фиделя Кастро. Одновременно против Кубы и ее друзей работал гигантский шпионский аппарат: военно-воздушные и военно-морские силы США наблюдали за морскими коммуникациями, фотографировали корабли, приходившие на Кубу и уходившие с острова; различные секретные службы перехватывали телефонные переговоры и телеграфные сообщения, для чего среди прочих средств прибегали к помощи информации, предоставляемой ИТТ, в те времена владевшей всей сетью кубинских коммуникаций; НСА (Национальное агентство безопасности, занимающееся дешифровкой сообщений) также включилось в перехват передач; шпионские самолеты У-2 (такого же типа, что и сбитый над СССР) каждые 15 дней совершали облет острова. В операцию были вовлечены корабли 6-го Средиземноморского и Атлантического флотов, а также силы, находившиеся на базе Гуантанамо (анклав на кубинской территории).

Одновременно в Майами оборудовались обширные помещения для приема и допроса бежавших кубинских контрреволюционеров, приводились в готовность два учебных полигона (один из них на морской базе в Опалока, штат Флорида), а различные «торговые компании» предоставляли свои средства для помощи кубинским контрреволюционерам. Одной из таких компаний была «Дабл-Чек корпорейшн», которая для видимости занималась маклерством, однако на самом деле законтрактовывала пилотов и самолеты для проведения актов саботажа против Кубы. Именно «Дабл-Чек» наняла четырех американских летчиков, которые были сбиты над Кубой во время интервенции в заливе Кочинос, и после этого выплачивала пенсию их вдовам.

В течение всего 1959 года над кубинской территорией постоянно совершались полеты пиратских самолетов, поджигавших плантации сахарного тростника, сахарные заводы и другие объекты, а также сбрасывавших контрреволюционную пропагандистскую литературу. Совершались ночные вылеты, во время которых выбрасывались парашютисты для организации саботажа, а также тайных террористических групп.

Когда американское правительство прекратило снабжение Кубы нефтью и установило блокаду острова, на американской территории стали создаваться контрреволюционные группы, щедро финансируемые ЦРУ и другими разведывательными организациями. К 1960 году на Кубе начали появляться (или публично о себе заявлять) проповедники троцкизма и анархо-синдикализма навязывавшие «ускоренное» развитие революции, насаждавшие антикоммунизм и пытавшиеся вносить раскол в профсоюзные и студенческие организации.

Процесс практической подготовки интервенции явился кульминационным моментом контрреволюционной деятельности. ЦРУ взяло на себя политическое «руководство» действиями, пытаясь сгладить разногласия, которые существовали между пятью различными группами кубинских контрреволюционеров. Эта операция осуществлялась в Мексике. Образовавшаяся антикубинская организация получила название Революционно-демократический фронт, во главе которого стоял Тони де Барона, а в качестве контролера со стороны ЦРУ действовал Мануэль Артиме Буэса (примыкавший к революционному движению на Кубе в 1958 году). Подготовка проводилась на базах Флориды, Никарагуа и Гватемалы. Сам президент Гватемалы Мануэль Идигорас Фуентес в декабре 1961 года признал участие своей страны в подготовке интервенции против Кубы. Одним из центров подготовки в Гватемале была кофейная плантация Роберто Алехоса.

30 октября 1960 года в гватемальской газете «Ла Ора» появилось сообщение о подготовке наемников, а на следующий день представитель Кубы сделал соответствующее заявление в Организации Объединенных Наций. Конечно, тогдашний американский представитель в ООН Эдлай Стивенсон «опроверг» его.

В декабре 1960 года журнал «Нэйшн» опубликовал серию сообщений об обучении наемников в Гватемале, а 10 января 1961 года подробную статью об этом напечатала газета «Нью-Йорк таймс». За несколько дней до интервенции две уже готовые статьи на эту тему – одна должна была быть помещена в журнале «Нью рипаблик», а другая в той же самой «Нью-Йорк таймс» – были запрещены (первая – самим президентом Кеннеди).

Интервенты в количестве 1500 человек 14 апреля 1961 года погрузились на корабли в Никарагуа; их провожал лично президент Никарагуа Луис Сомоса. Операция проходила под прикрытием эскадренных миноносцев флота Соединенных Штатов и самолетов американских ВВС, которые, однако, так и не приняли непосредственного участия в военных действиях (много лет спустя работники ЦРУ все еще утверждали, что, если бы Кеннеди отдал приказ американским вооруженным силам вступить в действие, операция не провалилась бы...).

Провал операции привел к замене Аллена Даллеса на посту директора ЦРУ калифорнийским промышленником Джоном Маккоуном; вместо заместителя директора генерал-майора Чарльза Кейбелла был назначен генерал-майор Маршалл (Пэт) Картер; произошли изменения и в руководстве Управления секретных служб: Ричард Биссел был заменен Ричардом Хелмсом, своим заместителем.

Во время операции наряду с другими радиостанциями радиосвязь обеспечивала «Радио Суон», находившаяся в Майами и являвшаяся собственностью «Гибралтар стимшип корпорейшн». Любопытно, что в совет директоров этой компании входит американский сенатор Смит, утверждавший, что, согласно каким-то документам, острова Суон принадлежат его семье (В 70-х годах нынешнего столетия острова Суон возвращены Гондурасу, всегда считавшему их своей территорией. – Прим. пер.). Президент «Гибралтара» – Томас Д. Кэбот, экс-президент «Юнайтед фрут компани», бывший служащий госдепартамента при президенте Трумэне. «Радио Суон» (в 1960 году.– Прим. пер.) развернуло злостную пропаганду против кубинской революции, а в дни интервенции передавало сообщения «экспедиционных» сил.

После провала операции в течение по крайней мере десяти последующих лет ЦРУ продолжало выплачивать жалованье «ветеранам» интервенции против Кубы.

В борьбе с революционной Кубой прибегали к различным видам саботажа. Например, в августе 1962 года английский корабль, зафрахтованный СССР для перевозки кубинского сахара, вынужден был из-за аварии вернуться в один из портов Пуэрто-Рико. Воспользовавшись случаем, агенты ЦРУ отравили сахар. ЦРУ планировало также продажу постоянным клиентам Кубы сахара по низким ценам, чтобы сорвать ее торговые сделки. Однако этот план не был осуществлен.

Широкий размах приняли террористические акты. Некоторые из них отличались настоящим садизмом, сродни правому терроризму, который свирепствует в Аргентине. В качестве примера можно привести случай с 16-летним Мануэлем Асунсе Доменечем.

26 ноября 1961 года Мануэль пришел в дом крестьянина Педро Лантигуа обучать хозяина грамоте. Ночью в этот дом ворвались контрреволюционеры и потребовали выдать учителя. Крестьянин пытался спасти его, назвав своим сыном, но Мануэль сказал, что он учитель. Обоих потащили за дом, зверски пытали и потом повесили на дереве. Этим и другими подобными актами контрреволюционеры пытались запугать тысячи молодых учителей и их семьи, чтобы сорвать кампанию по ликвидации неграмотности на Кубе.

13 сентября 1964 года испанский пароход «Сьерра Арансасу», доставлявший товары на Кубу, был ночью предательски атакован и подожжен всего в 70 милях от ее берегов. В результате этого нападения капитан и два члена команды погибли, восемь (из двадцати) членов команды были ранены.

Эта акция приписывалась «Движению революционного возрождения» (одна из организаций контрреволюционеров.– Прим. пер.), руководимому Мануэлем Артиме и Маноло Реем. Однако, когда кубинский представитель квалифицировал ее в Организации Объединенных Наций как пиратскую, руководство «Движением» заявило, что не имеет к происшедшему никакого отношения; так же поступил и представитель Соединенных Штатов, «высказавший свои сожаления по поводу данного факта». Тем не менее Испания заявила серьезный протест Соединенным Штатам.

Следует также вспомнить взрыв в Гаванском порту на бельгийском торговом судне «Ле Кубр», перевозившем закупленное кубинским правительством оружие. Трагедия стоила 200 человеческих жизней.

Пытаясь стереть позорное пятно, оставленное провалившейся интервенцией, ЦРУ из штаб-квартиры 19 апреля направило в латиноамериканские отделения телеграмму, в которой предлагало считать операцию «успешной», так как речь-де шла только о вспомогательных действиях, обеспечивавших переброску членов «партизанских отрядов» в горы Эскамбрая.

Агрессивная политика Соединенных Штатов против Кубы потерпела провал в результате мощного отпора со стороны всего кубинского народа, возглавляемого правительством, которое является выразителем чаяний широких народных масс. Решимость кубинских патриотов защитить революционные завоевания явилась основным фактором в деле разгрома интервентов.

Операция «Гватемала» и сложные задачи ЦРУ в Боливии

Свержение в Гватемале в 1954 году конституционного правительства полковника Арбенса – это своего рода «классика» в истории ЦРУ. Хотя события произошли больше двадцати лет тому назад, на их примере ярко прослеживаются совместные действия послов-шпионов, фашистских военных чинов, крупных американских и гватемальских предпринимателей под руководством и при поддержке ЦРУ.

Американский посол в Гватемале Дж. Пэрифуа сыграл видную роль в подготовке и проведении переворота и последующей легализации событий. Помощниками его были тогдашний американский посол в Коста-Рике Роберт Хилл, посол США в Никарагуа Том Уэлан и посол США в Гондурасе X. Уиттинг Уильямс; последний и признал в сенатской комиссии по расследованию деятельности разведывательных служб наличие координированных действий между этими службами.

31 марта 1952 года полковники Мануэль Идигорас Фуэнтес и Карлос Кастильо Армас подписали в Сан-Сальвадоре пакт о согласии и единстве действий, подтвержденный 13 августа 1953 года в г. Тегусигальпе – здесь у Кастильо Армаса, находившегося под прямым покровительством президента Никарагуа Анастасио Сомосы и его сына полковника Анастасио Сомосы Дебайле, была штаб-квартира. Именно последний и передал Кастильо Армасу большое количество вооружения (включая самолеты и артиллерию). Все эти сведения еще до интервенции были опубликованы гватемальским правительством. Но, как известно, конституционное правительство Гватемалы не нашло поддержки в Организации Объединенных Наций, потому что Соединенные Штаты добились передачи дела в ОАГ, являвшуюся «министерством колоний» Соединенных Штатов.

Подготовка интервенции шла в различных местах: на острове Момотомбито (Никарагуа), в усадьбе «Эль Тамариидо», расположенной между Монтелимаром и Коринто и принадлежавшей Анастасио Сомосе, и других пунктах. Но главной базой являлся заброшенный аэропорт, находившийся недалеко от Пуэрто-Кабесаса. Среди инструкторов был американский полковник Карл Штудер, который числился служащим «Юнайтед фрут». Действовали две радиостанции: одна в Манагуа (в доме агента Дельгадо), другая в Тегусигальпе.

В интервенции принимали участие вооруженные группы, вторгшиеся на гватемальскую территорию со стороны Эскипуласа и Флориды, и десант, высаженный в Пуэрто-Барриос несколькими днями позже. Самолеты (некоторые из них пилотировались американскими летчиками) подвергли бомбардировке верные гватемальскому правительству воинские части и главные города страны.

Все обращения гватемальского правительства к Белому дому оказались тщетными. И в этом нет ничего удивительного, если учесть, что государственный секретарь США Джон Фостер Даллес и будущий директор ЦРУ Аллен Даллес являлись не только заклятыми врагами патриотического правительства Гватемалы, но и партнерами фирмы «Салливэн энд Кромвелл», которая вела дела «Юнайтед фрут компани», основной компании, пострадавшей в результате аграрной реформы, проведенной правительством Арбенса; заместитель государственного секретаря генерал Беделл Смит только что был назначен директором ЦРУ; помощник государственного секретаря по межамериканским делам Джон Муре Кэбот вместе со своей семьей являлся держателем акций «Юнайтед фрут» и т. д.

Участие ЦРУ и государственных деятелей Соединенных Штатов в гватемальских событиях – бесспорный факт. Однако, как говорилось в начале этого раздела, особенностью в данном случае являются совместные действия послов-шпионов (не такое уж редкое явление в дипломатическом корпусе Соединенных Штатов), фашиствующих военных, легко идущих на подобные соглашения, руководителей межнациональных корпораций и «местных» финансистов, всегда готовых защищать свои привилегии. А за ними стоят ЦРУ, все «разведывательное сообщество», располагающие отнюдь не малыми техническими возможностями.

Весьма характерен пример и с другой латиноамериканской страной – Боливией. Сложность политической обстановки в этой стране такова, что ставит в тупик даже самых дотошных политических аналитиков. Но ЦРУ не прекращало действий и среди запутанных переплетений борьбы партий, заговоров, соперничества различных социальных групп страны.

В 1967 году в штаб-квартиру ЦРУ поступило сообщение, что Че Гевара находится в Боливии и руководит там партизанским отрядом. ЦРУ при посредничестве своего агента Антонио Аргедаса, министра правительства Барриентоса, направило в Боливию отряд «зеленых беретов», а с ним кубинских контрреволюционеров (участников интервенции в заливе Кочинос), которые завершили операцию 8 октября 1967 года, убив Че Гевару. Среди участников этой операции были начальник отделения ЦРУ в Ла-Пасе Хью Муррей, который непосредственно контролировал Аргедаса, агент того же отделения Гарри Стернфилд, начальник отделения в Санта-Крус-де-ла-Сьерра Уильям Калеган и другие, менее известные агенты. Пресловутая операция доказала очевидное вмешательство американских военных. Это подтверждают действия военно-воздушного атташе США полковника Эдварда (Эда) Фокса, завербовавшего Аргедаса в ЦРУ, полковника Милтона Билса, командира американских экспедиционных сил, направленных в Боливию с базы в зоне Панамского канала. Во время этой операции подполковник Редмонд Э. Вебер командовал подразделением «зеленых беретов» (8-е подразделение сил особого назначения), его заместителем был майор Ральф У. Шелтон. Вместе с ними в операции участвовали многие представители высшего командного и офицерского состава, имена которых затем нередко появлялись в печати.

К 1970 году вмешательство Соединенных Штатов во внутренние дела Боливии стало весьма заметным. Известны проводимые «корпусом мира» кампании по массовой стерилизации боливийских женщин с целью снижения рождаемости в соответствии с доктриной, официально выдвинутой президентом Международного банка Робертом Макнамарой. Деятельность других организаций, таких, как ИБЕАС (Боливийский институт социальных исследований и действий), также вызывала обоснованные подозрения. ИБЕАС, расположенный в Ла-Пасе, находится в ведении американских католических священников и пользуется покровительством АИД.

Не представляли секрета связи, установившиеся между отдельными государственными деятелями Боливии и американскими официальными представителями. Так, например, полковник военно-воздушных сил Оскар Адриасола поддерживал постоянные контакты с американскими военными атташе (конечно, сами по себе эти контакты выглядели бы безобидно, если бы не заговорщическая деятельность Адриасолы).

В Боливии к этому времени осложнилась внутриполитическая обстановка. Боливийское правительство генерала Хуана Хосе Торреса предпринимало серьезные усилия по преобразованию экономики, структура которой препятствовала развитию страны, и по объединению всех политических и социальных сил, заинтересованных в осуществлении этих преобразований. Приход к власти 7 октября 1970 года правительства Торреса нарушил планы правого крыла боливийской армии, стремившегося к установлению диктатуры во главе с генералом Рохелио Мирандой.

Правительство Торреса столкнулось с большими трудностями, которые усугублялись не только заговорщической деятельностью высших офицеров – Миранды, Бансера, Кайоха, Айороа и др., но и действиями ультралевых групп, требовавших «установления социализма» в Боливии.

Выступления различных ультралевых групп и «партий» давали боливийским правым и фашистским руководителям армии (которых Торрес оставил на занимаемых ими постах) повод для проведения враждебной пропаганды и возможность для сплочения своих сил. В стране начались беспорядки.

Подтверждение тому – события в г. Санта-Крусе – центре, сыгравшем важную роль в организации переворота (против правительства Торреса.- Прим. пер.), опорном пункте пробразильских и боливийских фашистских сил. Этот город явился бастионом правых, поддерживавших будущего диктатора Бансера, – Боливийской «социалистической» фаланги (БСФ), руководимой Марио Гутьерресом. Один из местных лидеров БСФ, фармацевт Карлос Вальверде Барбери, бывший вожак фашистских групп, объявил себя главой фракции БСФ. Здесь же действовал маоист «команданте Роландо» (Оскар Самора Мединасели), организовавший и возглавивший Союз бедных крестьян (УКАПО), который осуществлял террористические акты. Начался «захват» частных владений, личной собственности, что затем практиковалось ультралевыми во всех боливийских городах.

Так, в г. Оруро студенческие группы заняли частные помещения, а также потребовали от командования 2-й армейской дивизии оставить город. В Потоси такие же группы «захватили» клуб и местную масонскую ложу. В Уйюни группы студентов и железнодорожных рабочих перекрыли дороги. В Теопонте студенты университета Сан-Андрес захватили предприятия, принадлежащие американской фирме «Саус америкэн плейсерс». В Кочабамбе студенты и руководители различных политических группировок заняли католический педагогический институт.

Народная ассамблея (Форма политической организации демократических сил, главную роль в которой играл боливийский рабочий класс. – Прим. пер.)  объявила о решимости «создать отряды народной милиции» и разогнать «горилл», а также учредить «народные суды», которые рассматривали бы дела военных, замешанных в преступлениях против страны . Руководитель одной из троцкистских групп Гильермо Лора публично заявил, что «правительство генерала Торреса необходимо свергнуть, потому что оно является последним препятствием на пути захвата рабочим классом полной власти в республике».

Со своей стороны не бездействовали и ультраправые.

Активизировал действия молодежный комитет Санта-Круса – боевая группа, поддерживаемая Комитетом «про-Санта-Крус», которым руководил фашист Мельчор Пинто Парада. «Христианско-националистическая армия» – полувоенная организация, возглавлявшаяся Пабло Кабальеро, бывшим полицейским и телохранителем генерала Армандо Эскобара Уриа, и фашистом из БСФ Монрой (Моска), проводила террористические акты по всей стране. Эта группа финансировалась президентом ассоциации частных предпринимателей Виоландом, передававшим деньги через адвоката банковской ассоциации Фреди Рейнольдса Эгия.

Был пойман с поличным Амилькар Тельес, член барриентистской партии МПК, возглавляемой майором Уго Босо Алькосером, когда он устанавливал динамитные бомбы. Его соучастникам Альберто Сааведу Омисте и Алексу Артеага (бывшему члену правительства Барриентоса и руководителю другой барриентистской партии – ПРБ) удалось укрыться в иностранных посольствах. Существовали и другие центры заговора.

Из аргентинских городов Ла-Плата и Буэнос-Айрес операциями в Боливии руководили Уго Бансер Суарес, имевший тогда чин полковника, майор Умберто Кайоха Риарт, Марио Гутьеррес (глава Боливийской «социалистической» фаланги), два агента ЦРУ, шеф американской военной миссии в Аргентине, один из руководящих работников министерства обороны США, который специально прилетел из Вашингтона, и боливийский адвокат Гидо Валье Антело.

В центре, находившемся в Рио-де-Жанейро, готовили заговор против правительства Торреса бывший бразильский военный атташе и бывший посол в Ла-Пасе Уго Бетлем (член антикоммунистической организации «Моральное перевооружение»); начальник военного дома при президенте Гаррастасу Медиси Хуан Айороа Айороа; полковник Марио Адетт Самора; капитаны Саравия и Ангуло; бывший министр экономики в правительстве Барриентоса Роландо Пардо; бывший эсэсовец, впоследствии журналист в Сан-Пауло Марио Буш и... два агента ЦРУ по имени Конналли и Адамс...

История диктатуры Бансера в Боливии изобилует «заговорами» против правительства. Медовый месяц с Бразилией то и дело прерывался сообщениями о бразильском проникновении на богатую территорию Санта-Крус. Население этой провинции высказывало недовольство по поводу того, что правительство неспособно защитить их интересы. Многие «фигуры», игравшие видную роль на первоначальном этапе установления диктатуры, были ликвидированы самим диктатором. Среди них и такая зловещая личность, как министр внутренних дел полковник Андрее Селич Чоп, обучавшийся в академиях зоны Панамского канала и командовавший в свое время «рэнджерами» (войска специального назначения.– Прим. пер.).