Текст книги ""Святая" инквизиция (СИ)"

Автор книги: Громова Рика

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 2

Я проснулась в гостевой комнате управления. Несмотря на то, что меня положили на мягкий диван, злая, сжимающая кулаки и с отчетливо зарождающимся насморком. Прелестно!

– О, госпожа Элина! – Вокруг меня резвым козликом запрыгал мой секретарь со стаканом воды, явно не зная, с какой стороны подскочить.

– Дай сюда, – рыкнула я, вырывая у мальчишки стакан.

Залпом выпив весь, я глубоко вдохнула. Сейчас будем слушать новую версию событий. Ментальные приказы на подсознание запрещены, как же выкрутился равновесец?

– Кто меня сюда принес?

– Один из гончих. – Секретарь помялся и все же выпалил, блестя любопытными глазами: – А вы правда испугались трупа? Вам, наверное, было очень страшно? Вы будете продолжать расследование с орденом Равновесия?

– В смысле, испугалась трупа? – озадачилась я.

– Вы же закричали и упали в обморок.

"Как интересно, а я и не знала!" – хотелось выкрикнуть мне, но я неимоверным усилием воли сдержала свой порыв.

Вместо этого я сосредоточилась на ощущениях. Настоящий ментальный приказ я не получала уже давно. Еще со времени обучения. Гадко-то как! Мысли путаются, голова болит, но главное – я уже просто мечтаю прибить этого нахала! И эта мысль совершенно не внушенная.

– Умиротворение, – шепотом произнесла я сама себе, закрывая глаза и делая глубокий вдох.

Но медитация не задалась. Секретарь, вечно забываю его имя, жутко оживился:

– Умер от варенья? Вы хотите сказать, что тот человек умер от варенья? А такое бывает?

Было видно, что парнишка всерьез озадачился вопросом смерти от сладостей.

– Это было самоубийство, да?

– Да, – мрачно подтвердила я, поднимаясь с дивана и со злостью вспоминая равновесца. Ну а кто он, если не самоубийца?

Мало обо мне в управлении слухов ходит. Теперь еще одна потрясающая история будет ходить. Спешите узнать! Менталист-дознаватель упал в обморок при виде трупа!

Я тяжело вздохнула, и мой взгляд упал на часы. Поздно. Остался час до окончания рабочей смены. Нужно идти с отчетом к Феликсу Зигмундовичу. Как же не хочу...

– Главный Инквизитор давал какие-то распоряжения на мой счет? – с надеждой уточнила я.

К моей великой, просто-таки щенячьей радости, паренек закивал:

– Он сказал, что вы можете отдохнуть, и вечером чтоб глаза его вас не видели. А завтра утром сразу к нему в кабинет, чтобы получить пи... указания, да.

"Главное, чтоб тебе не указали на дверь" – ехидно вставил пессимизм.

А во всем виноват этот хмырь!

***

Когда я добралась до дома, уже темнело. Сумерки быстро наплывали на город, и наш небольшой двухэтажный уютный коттедж было сложно разглядеть в полутьме.

Пусть это и вызывало много насмешек среди коллег, но я до сих пор жила с родителями. Жилье в нашем, пусть небольшом и далеком от столицы городке, было недешевым, потому я и оставалась в родном гнезде. А родители-аристократы не спешили отселять дочку, надеясь, что она быстрее выйдет замуж, когда они будут таскать на балы и различные рауты. А работа дознавателя? Ну конечно, я должна была как можно быстрее про нее забыть! И способности менталиста скрывать как можно тщательнее.

Снова начал накрапывать дождь, и я скорее рванула под козырек крыльца. Ледяными пальцами нащупала ключ, шесть раз провернула, сделала пасс рукой, позволяя заклинаниям защиты распознать меня, и наконец ввалилась в прихожую.

Меня тут же овеяло блаженное тепло, и я сладко зажмурилась. М-м-м-м, потрясающе...

– Элина?! О небо, что с тобой? – Испуганный донельзя голос младшей сестры заставил меня распахнуть глаза и повернуться к зеркалу.

"О небо, что со мной?" – в ужасе подумала я, во все глаза уставившись на свое отражение.

Хорошего там было мало. Из зеркала на меня смотрела безумно чумазая девица, в грязной одежде, с разорванным на локте рукавом, с влажными отчаянно вьющимися от влаги светлыми волосами и как заключительный штрих – черная полоска грязи на щеке.

– Красавица, – ехидно заключила я и мрачно предупредила сестру: – Я занимаю ванную. Надолго.

Скинула грязные сапоги и, оставляя за собой черные следы на полу, спешно направилась приводить себя в порядок.

Чтобы я еще раз пошла на дело с равновесцем? Никогда.

***

Семейный ужин проходил в молчании. В кои-то веки. Отец сидел во главе стола и отчего-то выглядел предельно мрачным, мама лениво ковыряла какую-то морскую гадость вилкой. Сестра горестно вздыхала, будто ей не дают сластей или уводят жениха. Уточнять ничего не стала. Я просто сидела и наслаждалась нормальной едой. Желудок был счастлив, ведь кроме тех бутербродов он больше ничего не получал. За те полчаса, что провела в ванной, я успела поругать равновесца, чтоб ему поикалось, одновременно отмыть себя до поросячьего цвета, а после даже высушила и уложила волосы в высокую прическу. Даже платье нашла! Да я просто метеорит! Нахваливая себя и пребывая в самом прекрасном расположении духа, я положила в рот очередной кусочек чего-то там и, даже не чувствуя вкуса, проглотила.

И тут отец тяжело проронил:

– Элина! Это просто ужасно!

Я скептически приподняла брови и непонимающе сощурилась. Ужасно? Что у владельца судостроительной верфи входит в понятие "ужасно"?

– Майя рассказала, в каком ты виде сегодня пришла домой! Как ты могла пройти по улицам в таком виде, ты позоришь нас!

Я медленно повернулась к вжавшей голову в плечи сестре. "Трепло" – одними губами сказала ей и закрепила эффект многообещающим взглядом.

– На работе случается всякое, – холодно произнесла я, даже не подумав как и маменька, пафосно отложить вилку. – Мне нет дела до мнения глазастых соседей, единственное дело в жизни которых – вышивать и собирать сплетни.

И посчитав разговор законченным, наколола на вилку следующее лакомство. Нет, переезжать явно не стоит. Все же наш повар потрясающе готовит...

– Но Элина, не забывай, кто ты по рождению! Ты из рода Эстальенов, разве можно...

– Можно, – прочавкала я, чем чуть не вогнала мамочку в обморок.

– Но Элина, дорогая, хотя бы иногда... ты могла бы вести себя соответственно. На службе случается разное, мы понимаем. Мы уважаем твой выбор, но Элина... – начала мама, а я вздохнула, прекрасно зная, что дальше начнется.

– Я схожу на следующий бал, хорошо, – пошла я на уступку.

Мама радостно заулыбалась, папа кивнул, а Майя даже подняла на меня глаза в надежде на прощение. Я тут же зловеще ей улыбнулась. Не дождется.

– Первый осенний бал будет великолепен! – прощебетала мама. – Говорят, к нам приехал магистр ордена Равновесия! Какая партия! Возможно, он даже посетит этот бал! Правда, прелестно?

К собственному удивлению, я даже не закашлялась. Я просто на секунду перестала жевать.

Эта партия и без того мне поперек горла встала.

– Элина, может, ты знаешь, по какому делу он приехал? Или может просто с проверкой? – с любопытством осведомился отец.

– Думаю, по делу. Произошел небольшой инцидент, который его заинтересовал, – отстраненно сообщила я, серьезно напрягая мозги. Если он останется до первого осеннего бала, значит тут дело действительно серьезное. Я должна узнать подробности! Я не могу работать вслепую!

– А ты видела его? – У Майи загорелись глаза.

– Мельком, я не успела его разглядеть.

Как на счастье раздался перелив колокольчика. Слава небесам!

– Вы кого-то ждете? – радостно уточнила я, четко улавливая шаги дворецкого.

– Нет. – Отец резко развернул стул к двери, ожидая доклада слуги.

– Прибыл господин Гордон. Просит госпожу Элину Эстальенскую, говорит, что по делу. Проводить его в гостиную?

– Проводите его в мой кабинет, – зло отозвалась я, направляясь наверх, пока семья не принялась меня допрашивать на счет незнакомца, посмевшего придти лично к незамужней леди. С ума сойти, он еще вломился в наш дом! Прекрасно просто!

Я вошла в кабинет раньше и успела убрать со стола важные документы, прежде чем дверь распахнулась. Дворецкий посторонился.

– Госпожа Элина, – мягко произнес равновесец, переступая порог и протягивая ко мне руку, явно надеясь получить мою для лобызания. Счаз! Не дождется.

Я демонстративно скрестила руки на груди, опираясь попой о стол.

– Прошу прощения за столь поздний визит, но я пришел, чтобы извиниться за сегодняшний инцидент.

Я приподняла брови, а на моем лице появилось коронное скептическое выражение. "Ври-ври дальше, я слушаю" – явственно говорило мое лицо.

– Госпожа Элина, простите, что усыпил вас. Это вышло случайно. Дело действительно закрыто, но ваша помощь необходима ордену.

Равновесец обаятельно улыбнулся, и в комнате будто посветлело. Красивый, но сволочь. Чувство прекрасно тяжело вздохнуло. Сейчас в неясном свете кабинета его стальные глаза отливали чем-то притягательно-темным, четко очерченные губы чуть заметно двигались, будто... Н-да. Но ведь сволочь же.

– И что? – мрачно спросила я, уставившись на его камзол. Это было как-то побезопаснее, что ли.

– Я надеюсь на ваше сотрудничество, Элина. И что этот инцидент не повлияет на ваше мнение обо мне.

Каков нахал! Конечно, он может надеяться на что угодно с такой улыбочкой, но со мной этот номер не пройдет!

– Я не успела составить о вас никакого мнения, – холодно откликнулась я, разрываясь между десятью местами, куда бы могла его послать еще пятью, куда могла бы спрятаться сама.

– По-моему, вы обо мне весьма определенного мнения, – хмыкнул равновесец и неожиданно сделал стремительный шаг вперед, почти притиснув меня к столу. О небо, какая невоспитанность! В нос ударил терпкий запах его парфюма, от которого я едва не расчихалась. Но сразу ощутила, как меня сканируют магическими потоками, и даже замерла от возмущения. Подумать только!.. Вот...

– Элина, позвольте... – начал мужчина, но я подняла на него злой взгляд и четким приказным тоном отчеканила:

– Вон.

– Но... – Магические потоки дернулись, но не прекратили свою работу. Гадость!

– Уходите, – еще злее процедила я.

На лице магистра появилось странное выражение. Не то удивление, не то обида. Чуть поклонившись, он четко развернулся и направился к двери.

Я шумно выдохнула.

Сердце сбавило свой бешеный стук лишь тогда, когда я услышала, как захлопнулась за магистром входная дверь. До чего же назойливый хмырь!

***

Утром я стояла у стола шефа, выслушивая длинную и настолько заковыристую тираду, что некоторые особо образные выражения хотелось записать. Однако вместо этого я рассматривала свое отражение в зеркале в полный рост. Сегодня я была образцовой дознавательницей. Строгий форменный костюм, состоящий из брюк и белой блузы, подогнанный портнихой по фигуре, сидел просто великолепно. Я осторожно поворачивалась то одним боком, то другим, любуясь собой любимой. Светлые волосы забраны в сложную высокую прическу с завлекательными локонами по бокам – это Майя постаралась в качестве извинения. Я даже нанесла легкий макияж, чем неимоверно гордилась.

– Элина! – вывел меня из самолюбования грозный окрик.

Я недоуменно посмотрела на Феликса Зигмундовича.

– Ты хоть слышала, что я тебе говорю?!

– Конечно, – обиженно откликнулась я и тут же послушно перевела: – Я неразумное создание, которое не чтит мировые законы Равновесия, ведьма болотная, валяющая в грязи уважаемых магистров и заодно их славное имя.

Инквизитор лишь кивнул, тяжело вздыхая.

– А про грязь это он уже наябедничал, да? – не успокоилась я.

– Гончие. Но Элина, господин Гордон просил твоего присутствия в расследовании, а эта просьба приравнивается к приказу.

– Он меня раздражает, мы не сработаемся.

– Я не удивлен. Кстати, в управлении уже пошли ставки на то, как долго продержится магистр в твоем обществе. И пока ставки в твою пользу. Так что, полагаю, ты в безопасности! Скажи, ты смогла его прочитать? Не уверяй, что не пыталась, просто ответь – смогла или нет?

– Нет, – буркнула я. – На нем какой-то артефакт, явно с внутренним резервом.

Феликс Зигмундович задумчиво покивал. Конечно, понятно, что нам нужна информация! Но разве из этого типа что вытянешь...

Тут дверь без стука распахнулась.

На пороге возник... ну в общем-то тот, кого совсем недавно вспоминали...

Я поджала губы, даже не подумав скрывать недовольство от новой малоприятной встречи. Равновесец вошел в кабинет уверенно, как в свой собственный. Признаться, я бы не слишком удивилась, если бы он развалился в близстоящем кресле и закинул ноги на стол, скинув кипу бумаг. Но наглеть еще больше магистр не стал. Он прошел на середину комнаты и вперил упрямый взгляд в нашего Инквизитора. Тот хоть и был старше, но явно струхнул. Поспешно опустив взгляд, Феликс Зигмундович все же выдавил:

– Доброго дня, господин Гордон. По какому поводу?

И тут равновесец улыбнулся. Ну как улыбнулся. Дернулись в усмешке его губы, а глаза наоборот – заледенели. От этого взгляда полагалось дрожать от ужаса, просить пощады и вообще выполнять все приказы.

Но, к сожалению, менталисты вообще народ не от мира сего. У нас вообще мозги набекрень из-за способностей чувствовать окружающих. И еще жуткие проблемы с самоконтролем, да, бывают. И только этим я могу оправдать то, что вырвалось в следующий миг:

– Да-да, что ж это вы добрым днем таким пожаловали, магистр? Или забыли что? Совесть, честь, достоинство?

Равновесец не выдал не единой эмоции. Он лишь чуть повернул голову в мою сторону, рассматривая меня с высоты своего роста. Но зато старался шеф! Наш главный инквизитор таращил глаза, ковырял столешницу, стискивал зубы и, судя по звуку, даже стер их миллиметра на три...

– Госпожа Элина, я очень рад вашему вниманию к моему... достоинству. – Прозвучало это настолько двусмысленно, что я начала краснеть. – И конечно, к чести и совести. Но я совершенно по другому вопросу.

Теперь магистр Гордон повернулся к шефу, словно вовсе прекратив замечать меня:

– Вы рассмотрели мою... просьбу?

Не смотря на то, что голос прозвучал ровно, славный вагончик угрозы там присутствовал. Это отчетливо ощутил и Феликс Зигмундович, нервно отбивающий какой-то ритм пальцами по столешнице:

– Полагаете, у меня есть выбор?

– Конечно. Вы просто не заметили, – ухмыльнулся равновесец, бросив на меня быстрый взгляд, будто оценивая реакцию.

У-у-у, как же плохо, когда на этом поганце артефакт! Просто невыносимо! Мне важно знать его слабые стороны и самое главное – эмоции!

– Но я вынужден согласится... – растерянно пробормотал инквизитор, тоже осторожно поглядывая в мою сторону, будто ожидая очередного чудачества.

– Верное решение, – спокойно кивнул господин Гордон и попросил: – Не могли бы вы выйти? Я хочу поговорить с госпожой Элиной наедине.

Наедине?! Да он совсем оборзел!

– Нет! – рыкнула я, но Феликс Зигмундович уже поднялся, не сводя с меня настороженного взгляда.

– Вам ничего не угрожает, я лишь желаю обсудить детали расследования.

– Вы вчера вломились в мой дом и детально меня ощупали! – не стерпела я, упирая руки в бока, как маленькая девочка. Это непроизвольный жест явно повеселил инквизитора, но когда до его мозгов дошла моя фраза... В глазах шефа заиграл огонек любопытства.

– Всего лишь в магическом плане, – поспешил оправдаться равновесец, но наш главнюк уже поспешно выходил из кабинета, оставляя меня на растерзание магистру. Хотя судя по ставкам, то его оставляли на растерзание мне.

"Несомненно, второе" – подтвердила проснувшаяся вдруг кровожадность, а оптимизм вообще замахал сигнальными флажками.

Господин Гордон воззрился на меня с явной опаской:

– У вас такое выражение лица, будто вы сейчас решаете оторвать мне голову или загрызть.

– Но я действительно не могу выбрать! – Гнев нарастал безумной волной. Загрызть! Какая хорошая идея! Вот зачем он мне ее подал?

– Тогда мы можем обсудить детали прежде, чем я схвачу вас заклинанием или усыплю, – предельно учтиво откликнулся равновесец, подходя к окну и присаживаясь на стул. – Все равно вы не сможете предугадать мои действия.

– Что на вас за артефакт, демоны вас подери?!

– М-м-м-м, – протянул магистр, исходя ехидством: – О ваших успехах по завоеванию меня начинают идти слухи. Шутка ли – искупаться с магистром ордена Равновесия в грязи, попутно ощупав его!

И вот тут меня накрыло. "Сними этот гребаный артефакт!" – гарпией завизжала внутри кровожадность. И я, не раздумывая, бросилась на гада.

– Ах ты, скотина беспардонная! – рычала я на все управление, сидя на хохочущем магистре, душа эту сволочь занавеской и умудряясь одновременно расстегивать проклятую булавку. Наконец, та поддалась. Я издала победный клич, пытаясь влиться в поток информации. Демоны! Не получается! Значит, есть вторая булавка как закрепитель с другой стороны!

"Ищи!" – приказала кровожадность, и я беспрекословно послушалась.

Давно известно, что все самые гадости происходят не вовремя. Не вовремя звенит будильник, не вовремя взрывается зелье правды, не вовремя заходят Феликсы Зигмундовичи с секретарями.

– Элина, что здесь происходит?!

Я трусливо закрыла глаза, сразу представив картину, явленную глазам шефа. Растрепанная дознавательница сидит верхом на магистре Равновесия и... шарит по его телу руками... Прекрасно!

Кажется, меня все-таки уволят...

***

– Элина, демоны тебя раздери, ну что ты искала у него в штанах?! – бешено рычал Феликс Зигмундович, расхаживая по кабинету.

– Артефакты, – заерзав в кресле, пробормотала я. Шеф наверняка специально меня усадил, чтобы я чувствовала себя беззащитнее.

– В штанах?!

– Самое надежное место!

Ну и не поспоришь ведь! Надежное? Вполне!

– Ты по артефактам много лекций прогуляла? Хоть представляешь, как должен выглядеть ментальный артефакт?!

– Ну-у-у-у...

Я стыдливо опустила голову, разглядывая ковер под ногами. Даже старалась не ерзать в кресле. После столь двусмысленной ситуации, которую лицезрел и руководитель, и секретарь, двери покоев равновесца можно было смело вымазывать дегтем, как раньше... Жертва насилия все же! И как выглядит артефакт, я действительно не представляла.

– Ментальный артефакт – это массивный камень, Элина! Для стабилизации заклинания! А ты что с него срывала? Булавку?! Простейший защитный! О небо, а воткнула в бедро-то зачем?!

– Случайно. Подождите... – Я радостно подняла голову. – То есть вы меня ругаете не за то, что напала на магистра, а что не смогла вытащить нужный артефакт?

– Я ругаю тебя в общем, Элина! – не поддался шеф, продолжая нервно расхаживать по кабинету. – Ты же дознаватель, менталист! Разве можно было так лажануться? Держи себя в руках, Элина!

– Этот тип невыносим.

– Тебе придется его выносить в течение еще как минимум пары недель!

– Скорее он вынесет мне мозги, – мрачно буркнула я.

– Если ты еще раз накосячишь, мозги тебе вынесу я. Фаерболом!

– С самой стажировки обещаете...

Феликс Зигмундович надулся и явно собрался повторить воспитательную беседу с начала...

– А можно я пойду, чтоб глаза ваши меня не видели? – на одном дыхании выдала я.

– Договор о сотрудничестве уже подписан! И завтра вы снова идете на место преступления! А теперь марш отсюда!

За дверь я просто вылетела, пыхтя как озверевший ежик. Кажется, мне стоит поставить на себя в этом общем пари, потому что равновесца я закопаю!

***

Этим солнечным утром взлелеянная мечта закопать магистра Гордона отчаянно грела мое сердце. Я томно вздыхала, стоя у знакомого выжженного пятачка и пялилась вдаль, на море. Успокаивало. В столь ранний час здесь никого не было. Мир казался прекрасно пустым и тихим.

Равновесца я так ждала уже десять минут. Мы условились встретиться на этом месте, потому я ждала, когда мне обломают крылья фразой "Доброе утро", и я окончательно превращусь в ведьму, пересев на метлу и осыпав колкостями господина Гордона. Я аж зажмурилась от удовольствия, представив эту картину.

– Здравствуйте, госпожа Элина. – Голос позади меня был уже знакомым, и при его звуке улыбка сама собой сползла с моего лица.

– Доброе утро, господин Гордон, – тоном, полным официоза и яда, откликнулась я, развернулась и присела в изящном реверансе. Пусть не забывает, с кем общается! Но, к моему возмущению, равновесец вовсе не устыдился, а утонул взглядом в моем декольте!

– Утро действительно прекрасное, – хмыкнул мужчина, поднимая, наконец, глаза. И я поняла – он намеренно заставил меня смутиться!

Я уже собралась было высказать ему много приятного, но он меня прервал раньше:

– Пожалуй, раз уж договор о сотрудничестве вступил в силу, я бы попросил вас обследовать пепелище. Все, что почувствуете. Важна любая информация.

Я молча кивнула. Действительно, разбирательство можно отложить и на потом. Пепелище было по-прежнему огорожено. Что тут могло гореть, непонятно совершенно. Дома особенно не пострадали. Аллея... Ну совсем чуть-чуть. Что тут могло быть вообще? Что тут сжигать? Старинные камни мостовой?!

Я обошла кругом и все же присела на корточки. Утром работалось просто отлично. Постороннего фона нет, тишина...

Я привычно расслабилась и попыталась окунуться в знакомый водоворот эмоций. Слабым отголоском мелькнул легкий отклик... чувство паники. Странно. Нужно усилить. Так непонятно. Эмоции сильные, но давние, ментальный след самого заклинания уже развеялся. Остались лишь слабые отголоски чужих чувств.

– Элина...

– Не торопите меня! И так забесплатно работаю! – рыкнула я.

– Вам выпишут премию от ордена Равновесия. Целых двести золотых.

"Оооо!" – восхищенно взвыла жадность. Да, метод прямого подкупа сотрудника инквизиции, как всегда, сработал. Я заулыбалась, и вернулась к считыванию. Равновесец хмыкнул, но промолчал.

Я считывала эмоции в обратном порядке. На поверхности была паника, страх, желание убежать... Глубже уверенность в своих силах, какое-то лихорадочное ожидание...

– Ожидание, уверенность, паника, – четко перечислила я. – Здесь что-то пошло не так...

– То есть чьи-то планы неожиданно изменились, и этот кто-то тут все выжег? – недоверчиво осведомился магистр, уставившись на сгоревшую мостовую.

Я кивнула и тоже на нее посмотрела. Действительно, зачем кому-то жечь мощеную камнями улицу на берегу моря, а потом еще заметать следы. И еще этот череп... Череп... Мостовая... Камни... Эхо эмоций снизу по восходящему потоку....

– Череп! Череп был человеческий? – взволнованно спросила я, дергая господина Гордона за рукав.

– Да...

Я отбежала чуть в сторону, внимательно разглядывая рисунок мостовой. Так и есть! Ровно положенные еще век назад камни имели разный рисунок!

– Элина, в чем дело? Что случилось?

Я лишь отмахнулась и помчалась обратно к пепелищу, села прямо на коленки и зарылась в пепел, как последний крот. Уже спустя секунду озадаченного молчания я сумела отрыть оплавленный камень с еще сохранившимся прямоугольным рисунком. Нужен ритуал...

– Элина! С вами все впорядке?

– Там ход! – отмахнулась я, ощущая искорки древней магии от камней.

– Какой еще ход?

– Подземный!

– Этого не может быть, у меня есть подробный план города.

– И дурман-травой на рынке не приторговывают, ага. Там ход! Я уверена! Прикоснитесь к камню, и вы все поймете!

Магистр скептически поджал губы, но подошел. И едва его ладонь дотронулась до заветных камней... Глаза мужчины резко потемнели, почти до черного цвета.

– О небо... – прошептал он, прощупывая еще раз и будто не веря. – Но как его открыть?

– Нужен ритуал. Но я даже не пойму что это за вид магии...

– Магия смерти. Некромантия, проще говоря. Поверхностный фон очень похож.

Все сложнее и запутаннее. Я поднялась, отряхивая коленки и мрачно размышляя. Если в деле запрещенная некромантия, к хорошему это точно не приведет... Совсем...

"Вали отсюда!" – запаниковало чувство самосохранения.

"Останься и требуй доплаты за сложность условий труда!" – требовала жадность.

А я задумалась над проблемой. Действительно, как открыть?

– Может, принести в жертву какую-нибудь овечку? – осторожно спросила я.

Равновесец посмотрел на меня так снисходительно и сердито, что мне даже на миг показалось, что в жертву он принесет все же меня...

Я смутилась, собралась отойти подальше, но вместо этого запнулась об какую-то выбоину и полетела прямо на равновесца. Ситуация повторяется!

Но я промахнулась. Упала точнехонько в центр пепелища лицом вниз. Прекрасно!

"Опять домой вернусь как чучело" – мрачно подумала я.

Вдруг грудь обожгло, будто огнем, а подо мной разверзлась огромная дыра. Последнее, что я успела сделать перед тем, как почувствовала сильный удар, – это громко и от души завизжать, перебудив аристократов и оглушив магистра ордена Равновесия...