Текст книги "Дикий (СИ)"

Автор книги: Григорий Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Истекающую энергию крутил по орбите позвоночного столба, через грудную клетку вниз, оттуда опять вверх по позвоночнику. В такие моменты энергетика начинала приятно вибрировать во мне и я несколько раз смог почувствовать необычную лёгкость в теле. Казалось, что захоти я, в такие моменты, мог бы левитировать, или ходить по воде аки посуху.

Потом я начинал заполнять пси-имплант из своих резервов, и цикл повторялся. Теперь я развивал не только имплант, но также расширял свой энергопотенциал.

Брать энергию из вне оказалось довольно таки трудным занятием, при малейшей утере концентрации поток обрывался, и приходилось настраиваться по новой.

Не закаченная во внутренние органы энергия растекалась из ауры за несколько минут. А оперировать внешней энергией вообще не получалось. Закачать в себя и пользоваться переработанной моим организмом? Пожалуйста. Телекинез по крайней мере действовал только по этой схеме. Хочешь произвести манипуляции? Изволь закачать в себя и только тогда можешь пользоваться. Пока закачка внешней энергии в движении получалась откровенно плохо. Для этого приходилось садиться или ложиться, настраиваться на чувственное восприятие и тогда поехали. Нет можно конечно делать всё тоже самое и стоя и даже в движении. Но КПД такого занятия очень сильно разнилось. Частенько меня во время движения просто выбрасывало из нужного состояния, и пока продвинуться в этом направлении не получалось.

Да еще и СБшники подсуропили, видимо расставив свои глушилки по периметру каюты, мой внутренний сканер начинал сбоить уже в радиусе пяти метров за пределами моего жилища. С помощью знаний из второго уровня базы 'Псион' я наконец-то понял как он работает, оказывается моя аура расширялась, и все живое попадая в эту область резонировало с ней, давая мне картинку своего местоположения. Так же там говорилось, что таким образом можно локировать (от слова локатор) и не живые предметы, но это у меня пока плохо получалось, только на близком расстоянии.

Каждые пару часов я делал себе физпаузу, отжимаясь от пола, и проводя короткий бой с тенью, нужно было разогнать немного кровь.

Ускорение тренировал только в статике, нехрен СБшникам знать все мои возможности, удержание в этом режиме я довел уже до трех минут.

'Навигацию' я доучил, и выпросил у моего нового начальства 'Сканирование' в 5 ранг, так сказать в счет моих будущих заслуг, и чтобы было чем заняться в заточении. Медкапсула мне была не доступна, так что я учил её в фоновом режиме, выделив две трети ресурсов своего мозга под это дело.

Глава 27

На станции я пробыл всего пару дней, там меня опять изолировали, и это уже начинало откровенно бесить. Все время полета, и на станции, раз в сутки ко мне заглядывал один из СБшников, и интересовался моими делами.

Вот ему я и высказал свои претензии, по поводу моего заточения.

Тот сказал что они что ни будь придумают, но пока воз был и ныне там. Когда я у него поинтересовался, в чем будет заключаться моя будущая работа, то получил ответ, что все инструкции я получу на месте, а пока могу расслабиться и наслаждаться полетом.

Со станции я улетал на попутном военном транспорте, мне был выделен новый сопровождающий, и шлем – глушилка ментальных волн.

Шлем жестко фиксировался под подбородком, и снять я его мог только в своей каюте. Зато в этом девайсе я мог посещать места общего пользования на корабле, такие как столовая, спортзал, вирт-тренажерный зал, и медсекция.

Легенда для экипажа, которой мне следовало придерживаться, была двухслойной.

Первый слой для основной массы заключался в том, что я военнослужащий ВКС – попавший под действие нового оружия Аварцев, повредившего мне мозг каким-то излучением, и сейчас следую на излечение в столичный госпиталь, так как местные эскулапы ничего исправить не могут.

Этим и обусловлено ношение шлема, чтобы последствия травмы не прогрессировали.

Второй слой для капитана и старших офицеров отличался только тем, что я сотрудник СБ с пси-способностями, и после травмы у меня случаются немотивированные приступы агрессии, и для избегания жертв среди экипажа и пассажиров мне приходиться носить изолирующий шлем.

Такие шлемы работали в обе стороны, помимо того что они нейтрализовали псионов, они так же препятствовали воздействию ментальных волн на мозг человека. Девайс был изобретен во время войны с жуками, которые вовсю пользовались ментальными атаками, и по первому времени выносили вчистую экипажи кораблей, пока не был изобретен способ противодействия – генераторы белых шумов, которые деструктировали ментальные волны.

Мой шлем от стандартного отличался только тем, что имел блокирующее устройство на застежке.

Когда я первый раз появился в столовой с этой штукой на голове, народ на меня с любопытством оглядывался, и начинал шептаться. Вначале СБшник приставленный ко мне, везде меня сопровождал, но по прошествии нескольких дней видимо ему это надоело, и я уже начал передвигаться по кораблю самостоятельно.

С этой кастрюлей на голове в медкапсулу для ускоренного обучения смысла лезть не было, так как помимо действия ускоряющего препарата, на мозг в медкапсуле воздействовало волновое облучение. СБшник, нехороший человек, сидеть и караулить меня отказался, поэтому основными моими местами посещения стали спортзал и вирт-тренажеры, в них можно было подключать нейросеть через запястные разъемы.

СБшник мне настойчиво рекомендовал проработать управление фрегатом, из этого я сделал вывод, что на нем-то мне и предстоит выполнять задание моих тюремщиков.

В спортзале я своими навыками рукопашки не светил, то бишь не подключал имплант ускорения, так стучал потихоньку манекен. Хоть рукопашка у меня и была всего в третий ранг, но с помощью длительного пребывания на сверхскорости, я мог вынести и обладателя пятого ранга.

Зато в вирт-тренажере был режим боев с реальными соперниками, которые находились в соседних капсулах.

Транспорт, как я понял, выполнял плановую ротацию кадров, и на корабле была тьма народу.

Среди пилотов шло постоянное соревнование, и борьба за первое место. Такие пострелушки были намного интересней противостояния с искином, ведь здесь присутствовал человеческий фактор.

Я в начале в ихние игры не лез, а только наблюдал со стороны, в зале была здоровая голограмма, на которую выводились виртуальные бои между соперниками. Все ожидающие своей очереди могли видеть все перипетии сражения. На бои чемпионов вообще сбегалась куча народа, который болел за своих фаворитов и делал ставки.

Я насмотревшись на это безобразие, и подметив несколько моментов, на которых можно было подловить вояк, тоже решил принять участие в этом турнире. Ребята действовали как-то шаблонно, как по учебнику, видать недавно закончили летное училище. У меня же помимо баз, были такие матерые наставники, что можно было рассчитывать на неплохой результат.

Не, тут тоже были свои 'зубры', но они находились в первых строчках рейтинга, и чтобы с ними сразиться, надо было пройти через целую кучу претендентов.

Вот этими претендентами я и занялся. Памятуя о наказах куратора, воевал на фрегате, против своих одноклассников. В соревнованиях было несколько подгрупп, и я участвовал в той где сражались фрегаты.

Были и смешанные бои, но там уже участвовали командами. Я тут был чужаком, поэтому в командных схватках участие не принимал.

Поначалу у меня не клеилось, все-таки фрегат был поманевренней эсминца, и надо было к этому приноровиться, сверхспособности я из-за каски применить не мог, да и навряд ли в тренажере они будут работать, по этому бился на общих основаниях.

Бои происходили с переменным успехом, то я выигрывал, то меня выносили, и я продолжал болтаться внизу турнирной таблицы.

Но вот настал переломный момент, я наконец-то смог сродниться с фрегатом, и начать пользоваться всеми его возможностями. Соперники начали выноситься один за другим, большой разницы в их квалификации не было, и я попер вверх по рейтингу семимильными шагами.

Как я уже говорил ранние, имитация смерти в капсуле была весьма болезненна, и добрых чувств не добавляла.

После одного из боев, где я сжег своего соперника движками, после того как мы повыбивали друг дружке практически все оружие, а в оставшихся стволах закончился боезапас, оппонент видимо посчитал мои действия не благородными, и когда я вылезал из капсулы, мне неожиданно прилетел в бороду сокрушительный удар.

Меня отбросило в сторону, и на миг потух свет, когда зрение вернулось, я увидел что этот хрен летит ко мне, с желанием попинать ногами, все мое благодушное настроение резко прошло, и я врезал стопой по голени набегавшего. Тот споткнулся, и инстинктивно дернулся – хватаясь за отбитую ногу, я перешел в режим ускорения и пружиной взмыл с пола, одновременно с подъемом нанося ему удары в корпус руками, все выше и выше, начиная с паха. Удары были не сильные, но полностью дезориентировали противника, кода под конец этой серии я практически выпрямился, а соперник начал скрючиваться, последовал завершающий удар коленом в голову в прыжке. Тут уж я вложился от души, делегата аж подкинуло на месте, и когда он ссыпался мне под ноги, признаков сознания я в нем не наблюдал.

Народ стоял опешивший и пока ни каких действий не предпринимал, да и не мудрено, хоть здесь в основном и находились пилоты с имплантами ускорения, но мало кто из них практиковал это ускорение в рукопашке, неизбежные растяжение связок и переломы лучевых костей рук, отпугивали от такой практики. Не сказать что это я такой уникальный, абордажники у нас во всю пользовались ускорением, но пилоты ВКС были белой костью, и на всяких космодесантников плевать хотели, а не то что брать с них пример.

Я, пока народ находился в замешательстве, решил удалиться по-английски, так сказать, пока не началось.

Зеваки расступились, пропуская меня, и я благополучно достиг своей каюты.

Продолжения у этой истории не последовало, по крайней мере ни кто ко мне с разборками не лез, может народ посчитал, что все было справедливо, а может и СБшник провел разъяснительную беседу, что нехер лезть к контуженному. Мне он не докладывался, и об этом эпизоде упомянул только вскользь, в том плане, что мне не стоит нарываться и искать конфликтов.

После этого инцидента я неожиданно обзавелся группой болельщиков среди техников, видимо сарафанное радио и здесь неплохо работало, а я на одной из первых тренировок в спортзале, когда местные завсегдатаи поинтересовались моим прошлым, ответил что был в начале техником, а потом переквалифицировался в пилоты.

Видимо снобизм пилотов ВКС настолько достал 'обслуживающий персонал', что они были рады любому из их среды, кто утрет нос этим военным аристократам.

Теперь после каждого моего удачного боя, ко мне в столовой подходили незнакомые люди и поздравляли с победой, трансляцию боев можно было посмотреть и по общекорабельной сети.

Я продолжал уверенно продвигаться вверх по турнирной таблице, но чем ближе было к десятке лучших, тем сложней попадались противники.

Тут уже класс пилотов был выше, и у меня получалось их победить только за счет пересиживания в режиме ускорения, они не могли находиться столько же времени в этом состоянии как я.

Тормознули меня на двенадцатом месте, из 78 в нашей подгруппе, выше шли уже опытные пилоты со стажем за двадцать лет, с которыми я ничего поделать не мог, оставалось только удовлетвориться тем, что это был неоценимый опыт, и как говориться – если хочешь научиться играть в шахматы, играй с более сильным соперником. Хотя после каждой смерти в капсуле, хотелось дать шахматной доской по голове противника.

Занятия на вирт-тренажере и в спортзале отнимали в среднем где-то 5-6 часов в день, и все остальное время я посвящал развитию своих пси-способностей. В каюте застежка шлема разблокировалась, и я мог свободно пользоваться всеми своими возможностями.

СБшник доходчиво объяснил, что если я покину каюту без шлема, то средства противоабордажной системы корабля сразу придут в боевую готовность. Проверять на практике его предупреждение я не стал, здоровее буду, да и шутить эти ребята не любят.

На двадцать восьмой день полета я наконец-то достиг нужного этапа развития своего энергопотенциала, после которого можно было изучать 3 ранг базы 'Псион'.

Если в предыдущих рангах давалось в основном 'ОФП' для псиона, с небольшими включениями самых простых методов её применения, то тут уже шли конкретные техники воздействия. Кое-что я уже умел, наподобие моих ментальных ударов и защиты от чужих эмоций, но было и много нового, наподобие телекинеза и внушения.

Внушение можно было комбинировать с ощущением эмоций, и более легко брать человека под контроль. Ведь то, что человек делает без ощущения внутреннего протеста и руководствуясь своими подспудными желаниями, было проще внедрить в сознание.

Для этого вначале нужно было выяснить эти желания, поэтому в мозг оппонента направленным потоком передавался визуальный ряд самых распространенных желаний, и отслеживалась реакция на каждую из внушаемых картинок. Когда ключевые желания находились, то на их основе, как на фундаменте, строилась программа действий закладываемая в мозг жертве.

Для того чтобы получить доступ к разуму, требовалось ослабить ауру оппонента, или найти разрывы в её структуре. Что было не так уж и трудно, если человек испытал до этого стресс и не успел после этого восстановиться.

Состояние похмелья, было прям идеальным вариантом для таких внедрений, аура представляла из себя рваное одеяло, скомканное и скрученное в разных местах.

Если аура жертвы была в нормальном состоянии, то приходилось соприкасаться с ней своей аурой и начинать откачку энергии из неё, для этого можно было расширить свою оболочку, но не очень сильно, чтобы концентрация энергии в вашей ауре превосходила подобную в ауре оппонента.

На практике я пока попробовать не мог, но подозревал что дело это не простое, штука в том, что и у обычных граждан встречалась очень сильная энергетика, это уж кто каким от природы уродился, как и с обычными физическими параметрами, у псионов было только одно преимущество, они могли раскачивать свою энергетику.

При моем нынешнем энергопотенциале, дистанция воздействия на среднестатистического человека, оставляла желать лучшего, ведь плотность ауры падала в кубе, по мере её расширения от источника.

Самым сложным для меня разделом практик стал телекинез. Дело в том, что для операций с предметами с помощью энергетики, необходима более мене развитая чувствительность. Или если развёрнуто, чувственное восприятие мира.

Нужно было взять предмет и подержать его в руке, запоминая те ощущения которые он вызывал – вес, температуру, форму и структуру.

Потом поместить предмет в пределах своей ауры и мысленно потянутся к нему фантомной рукой, вызывая в себе те ощущения, которые были от контакта с ним. Когда манипулятор (фантомная рука) соприкасалась с предметом, тот начинал вибрировать и смещаться. Дальше надо было направлять больше энергии в манипулятор, и пытаться захватить его.

Тут нужно было очень ярко вспомнить те ощущения которые были при соприкосновении с предметом. При потере концентрации, предмет выскальзывал из манипулятора, сколько бы ты в него энергии не влил.

Я потел как на тренировке, пытаясь удержать выскальзывающий предмет. Для начала освоения рекомендовалось оперировать небольшими объектами, которые помещались в руку.

Из подобного у меня были только обезличенная карта с моими кредитами, по размеру напоминавшая СИМ – карту от сотового, и кристаллы с планеты каторги.

Если с картой все происходило в предписываемых рамках, то с кристаллом творилась непонятная хрень. Кристалл при соприкосновении с манипулятором начинал впитывать мою энергию, при этом вибрировать все с большей и большей частотой и амплитудой. Естественно, что я его не смог удержать и выронил.

Заинтересовавшись этой особенностью, я стал проводить исследования в направлении возможности использовать кристаллы как накопители пси-энергии, но все оказалось не так-то просто.

Если в себя кристалл принимал энергию охотно, но вот отдавать ее совсем не хотел, как я с этим только не бился, а то уже раскатал губу, на целую горсть аккумуляторов пси-энергии. Только когда он переполнялся, энергия начинала из него потихоньку вытекать, увеличивая радиус внесения помех в работу электроники, но это было не то, разряжаться он не хотел категорически. Ёмкость у него была не маленькая, в один кристалл влезло примерно четверть моего запаса.

Провозившись несколько дней в бесплодных экспериментах, решил отложить эту проблему на потом, может четвертый ранг базы что подскажет, долбиться башкой в стену, был не мой метод.

Поэтому я перешел на манипуляции с кристаллом как объектом телекинеза. Когда он был заполнен энергией, то той бешеной вибрации уже не было, и им можно было управлять, хоть это давалось и тяжелей чем манипуляции с картой.

Пришлось сменить методу, просто поднять манипулятором кристалл не получалось, он съезжал от вибрации. Пришлось зажимать его в виртуальный кулак, но вибрация от камня передавались в ауру, а через энергетику переходила в физическое тело. Ощущения непередаваемые, меня щипало как похмельного ёжика. Но я держался, а когда сил не оставалось я с хохотом от щекотки падал со своего лежбища. Щекотка конечно не приносила неприятных ощущений, но переносилась мной, на первых порах с трудом.

Новая игрушка полностью поглотила меня. Целая ночь без сна принесла кроме сонливости решение проблемы.

За эту ночь мне удалось в ходе непрекращающегося трудового порыва и щекоточного эксперимента установить, что можно подстроить частоту вибрации своей ауры, к частоте вибрации камня. Так я почти победил щекотку, и мог уже легко манипулировать камнем.

Перелет до нужной станции занял полтора месяца. Но и это оказалось еще не конечной точкой моего маршрута. Дальнейшее путешествие на перекладных растянулось еще на месяц. Крайний рейс я проделал на скоростном курьере, где кроме меня и СБшника других пассажиров не было.

В той системе куда мы прибыли, ни каких станций не было и в помине, в пространстве размещалась только большая группировка кораблей.

Вот к одному из них, самому необычному, мы и причалили.

В базах изученных мной подобных конструкций не встречалось, и я не мог определить тип судна. Остальные корабли были узнаваемы, тут присутствовала полная линейка эскадры артранских военных кораблей, начиная с фрегатов, и заканчивая линкором.

Как выяснилось позже, это не опознанное судно было не серийным, а являлось переделкой заточенной под нужды ученных, изучающих аномальные явления в космосе. Одна такая передвижная лаборатория стоила как половина эскадры, вот по этому её так усиленно и охраняли.

Мне наконец-то было озвучено задание, ради которого пришлось тащить меня, на другой конец империи.

Нужно-то, всего на всего, залететь в аномалию, и найти выход с другой её стороны.

Я просто выпал в осадок, после того как это услышал, и сидел как пришибленный пыльным мешком, про подобные дыры ходило столько страшилок среди пилотов, что самым страшным проклятием было – 'Да чтоб тебя в дырку засосало'

Охренеть, могли бы и на месте пристрелить, зачем было в такую даль тащить.

Примерно такие и подобные им мысли, роились у меня в голове, пока благообразного вида профессор вещал мне про грандиозные перспективы.

Ученые предполагали, что аномалия является не стабильным переходом древних, которые изредка встречались на просторах космоса.

Так же они были уверенны, что на другом её краю находиться навигационная или ретрансляторная станция ушедших, а это столько ништяков, что у него глаза закатывались от перспектив.

Мне надо только пролететь на ту сторону, а там уже искин сам определиться с координатами и передаст сигнал по дальсвязи. А то ведь вот какая не задача, связь с автоматическими зондами терялась уже на подлете к аномалии, и дальнейшее исчезновение ценнейшего научного оборудования в дырке прохода, ни как не возможно было интерпретировать.

Про добровольцев история умалчивала, добродушный дядя профессор видимо не хотел меня расстраивать перед выполнением задания, но что-то мне подсказывало, что они по любому были, за бабло народ мог подписаться на что угодно, только видать никто из них не вернулся, понятное дело и на ту сторону никто не пролетел.

У меня видимо по их нему мнению шансов было больше, так как я обладал редким даже среди псионов даром интуита.

Выбора как такового у меня не было, вежливый СБшник, с полковничьими погонами и глазами дохлой рыбы, присутствовавший при нашем разговоре с профессором, сказал что в случае моего отказа, меня законопатят в такую колонию, что прежняя мне покажется домом отдыха.

В случае же успешного выполнения задания, с меня будут сняты все обвинения, и предоставлено гражданство.

Не будь моей чуйки, может я и послал бы их куда подальше, хоть в ту же аномалию, но предчувствие сирену не выло, так можно сказать подвывало только на низких тонах, значит шанс прорваться был, так что я подписался на это дело.

Глава 28

Перед вылетом меня засунули в медкапсулу, для комплексного обследования, и не выявив ни каких противопоказаний приказали готовиться к полету.

Я попросил меня не торопить, и основательно зарядился энергией, в этом опасном полете я чувствовал – она мне пригодиться. Вбухал в себя столько, что от меня наверное фонило за километр. Когда понял, что дальше качать смысла нет, скинул сигнал, что готов к вылету.

На летной палубе меня ожидал новейший корабль типа фрегат – девятого поколения, не имевший ни одной единицы вооружения, зато под завязку забитый аппаратурой.

Проверив по привычке все системы корабля, запросил разрешения на вылет. Створки ворот разошлись в стороны, и я стартовал в черноту космоса.

Перво-наперво, сделал несколько кругов по расширяющейся орбите вокруг исследовательского судна, приноравливаясь к управлению. Одновременно с этим, пытался войти в слияние с кораблем, и через некоторое время это у меня получилось.

Больше я медлить не стал, и направил фрегат в центр аномалии.

Для обычных оптических систем аномалия была невидима, и только благодаря спецсканерам ученых можно было ее локализовать. Вынырнув в обычный режим восприятия, я задал искину траекторию полета и только на подлете к этому космическому анусу, нырнул обратно в полное слияние с кораблем. Я не знал сколько смогу находиться в таком состоянии, и поэтому решил поберечь силы.

При пересечении границы пришло чувство легкой дезориентации, как при входе в гиперпрыжок. Еще я прям кожей почувствовал такое колоссальное количество энергии вибрировавшей вокруг, что по телу начал распространяться нестерпимый зуд и жжение. Вначале я как мог терпел, но когда эти ощущения стали усиливаться до такой степени, что хотелось сорвать скаф и разодрать кожу ногтями, пришло интуитивная подсказка как с этим бороться. Заметив что моя аура резко пошла на убыль я начал качать энергию через симбионта, а так как внутренний резерв был заполнен, она начинала истекать наружу подпитывая мою ауру. Зуд и жжение постепенно перешли в терпимую фазу и уже не отвлекали от управления кораблем.

А управлять приходилось на пределе своих возможностей. Как я понял, аномалия представляла собой нестабильный гиперпроход, где смешивались разные измерения. И если в обычном гиперпрыжке, когда корабль прокалывал метрику пространства и переходил в другое многомерное измерение, где действовали совсем другие законы физики, он отключал двигатели, и двигался как бы по течению широкой реки. Здесь же эта река напоминала бурлящий горный поток, где валунами выступали завихрения столкнувшихся колоссальных сил.

Я себя чувствовал каякером летящим по этому бешеному потоку, у которого вместо весла в руках была палка, в роли которой выступали движки фрегата. Опору им можно было найти только от завихрений, когда я к ним приближался. Тянуло корабль в них с неудержимой силой, и я понимал, попади я туда, меня разметает на атомы.

Выжимая из двигателей максимальную тягу, я кое-как вырывался из этих пространственных силков. Фрегат практически не слушался управления, и я только благодаря своей интуиции поворачивал в нужную сторону, вытягивая его из заносов.

Перегрузки были колоссальные, и я только чудом оставался в сознании, но сил оставалось все меньше и меньше, я понимал, что долго так не продержусь, периодически у меня темнело в глазах, и если бы не встроенная в скаф аптечка, постоянно вкалывающая мне дозы стимуляторов, то я бы давно отрубился. Пульс хреначил в районе трехсот, и мне казалось что сердце сейчас выскочит из груди, если эта дырка скоро не кончиться.

Когда уже думал, что все..... трындец котенку, увидев что впереди сплошной стеной бурлило огромное завихрение, которое мне ни как не миновать, пришло четкое понимание, в какую его точку нужно направить корабль, чтобы вылезти из этой жопы.

Отталкиваясь от попутных завихрений я кое-как задал нужную траекторию, и стал молиться. Немного времени у меня оставалось, перед этой гигантской воронкой царило затишье, было ощущение что я попал в глаз бури.

Когда я достиг нужной точки, меня подхватил поток такой силы, что я уже ничего поделать не мог, корабль словно выстрелило из катапульты, таких перегрузок мой организм выдержать уже не смог...

Сознание затопила спасительная тьма.

Часть вторая.

Глава 1

В себя я пришел внутри какого-то саркофага, все тело покрывала противная слизь зеленоватого оттенка, крышка саркофага пошла вверх, и я поскорее покинул его нутро. Выбравшись наружу, понял что нахожусь в небольшом помещении, где располагались еще два подобных девайса.

На усыпальницу это мало было похоже, стены отливали белизной, и светились мягким светом.

Тут у меня в голове раздался глубокий баритон:

– Приветствую тебя Землянин.

Я аж присел. Слова были произнесены на русском языке.

– Кто ты? – был мой первый вопрос.

– Я Искин ? хххххххххххх. хххх. ххххх. навигационно-сервисной станции ? ххххххх – ххххх – хххххххххххххх.

– Откуда ты знаешь русский язык?

– Мною была снята матрица с твоего сознания, и все что знаешь ты, теперь знаю и я. – был его ответ.

– Что с моим кораблем? И как я попал сюда?

– Мною были осуществлены действия по спасению разумного, когда в зону моей ответственности попал корабль неизвестной примитивной конструкции. До снятия с тебя матрицы, мне был недоступен анализ состояния корабля, сейчас могу с уверенностью сказать, что он не дееспособен.

– У тебя было обширное кровоизлияние в мозг, поэтому пришлось поместить тебя в медкапсулу.

Да дела, вот это я попал, корабль сломан, я нахожусь хрен пойми где, да еще и разговариваю с древним Искином на русском языке, который все про меня знает. А я не всегда был хорошим человеком, и некоторые вещи ни стал бы рассказывать ни кому. Как теперь ко мне отнесется древняя железяка? Какие там у них царили моральные принципы? Но вроде за обезьяну не держит, разумным обозвал.

– Слушай Искин, а ты случайно не в курсе, корабль передавал какие ни будь сигналы?

– Была попытка передачи сигнала, но мной она была заблокирована, корабль не опознавался, и мог нести в себе угрозу.

Вот ведь засада – подумал я – сигнал значит не ушел, и на помощь рассчитывать не приходиться, хотя хрен его знает что лучше, какую бы мне помощь оказали СБшники после выполнения задания, может вообще бы обнулили, и записали матрицу какого ни будь добропорядочного гражданина, народ у нас про такое рассказывал.

Но я все равно поинтересовался:

– А сейчас-то можно послать сигнал?

– Неприемлемо, исходя из информации полученной от тебя, эти действия несут угрозу моему и твоему существованию как личности.

В твоем мозгу было обнаружено инородное электронное устройство, запрограммированное на подавление личности, так же там были закладки на блокирование двигательных и моторных функций организма, при получении сигнала из вне, пришлось его удалить, хоть оно и выполняло ряд других важных функций.

Я дернулся проверять нейросеть, но все было глухо, видать железяка и впрямь её удалила. Это чтож твориться? Толи СБшники суки навтыкали туда закладок в медкапсуле, а может нейросеть сразу шла с таким комплектом от производителя, теперь этого не выяснить, да и раньше такие вещи мне навряд ли кто бы рассказал.

Хотя если проанализировать мое поведение после обследования в медкапсуле перед полетом, то можно с уверенностью сказать что там и запрограммировали нейросеть на подавление личности. Я после ее посещения был целеустремлен только на выполнение поставленной задачи, и ни какие второстепенные вопросы, вроде того что будет со мной дальше, и выполнят ли СБшники свою часть контракта меня не посещали.

Но это одна сторона медали, а как теперь без нейросети, я ведь даже не смогу протестировать системы корабля без неё, не говоря уж о управлении, вдруг его еще можно починить, куковать здесь на станции мне не улыбалось, хоть и в компании с древним Искином.

Надо было привести мысли в порядок, да и слизь эту с тела смыть не мешало бы, а то она начинала подсыхать и вызывать неприятный зуд.

– Я могу где ни будь помыться, – задал я вопрос местному хозяину.

Без всяких комментариев в одной из стен образовался проход, именно образовался, вначале появилось небольшое отверстие, которое разрослось до размера нормальной двери.

Удивляться у меня сил уже не было, и я просто проследовал туда.

За дверью оказалось небольшое помещение, которое и оказалось санузлом. Мне пришло понимание как пользоваться местным душем, видимо Искин мог опосредованно, без участия нейросети передавать информацию мне в мозг.

Нужно было просто пожелать чтобы вода или моющее средство начали литься, и таким же макаром можно было регулировать температуру воды, по умолчанию она была равной температуре тела.

Ну тут ничего нового, на подобном принципе действовали санузлы и на наших кораблях, только управлялись они через нейросеть, здесь же она или вовсе была не нужна, или искин выступал в роли посредника.

Но я пока с вопросами к нему не лез, да и он пока отмалчивался.

Намывшись до скрипа кожи я отключил воду, и воспользовавшись местной сушилкой пожелал покинуть душ.

Опять образовался проем, но уже с другой стороны, и я проследовал по подсвеченному маршруту в довольно просторное помещение, по своей обстановке напоминавшей кают-компанию.

На одном из диванов заметил свой комбез, в который я немедля и облачился.

Поняв что смысла тянуть время больше нет, я обратился к Искину.

– В каком статусе я здесь нахожусь?

– В роли гостя с ограниченными правами.

– Могу ли я покинуть станцию?