Текст книги "Поражения, которых могло не быть"

Автор книги: Григорий Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Специальное исследование военного историка Оберюхтина В.И. показало ситуацию в несколько ином свете. Оберюхтин пишет: «Театр операции Западного фронта состоял из невысоких массивов с мягким дюнообразным рельефом и из обширных лесисто-болотистых пространств. Более возвышенными и доступными районами, имевшими оперативное значение, были: Молодечненский, Сморгонокревский, Новогрудковский, Скробовский, Барановичский и Даревский. Здесь, по существу, и развернулись главные события операции. Все указанные районы относились к двум операционным направлениям: Виленекому и Барановичскому. Хотя важнейшим операционным направлением и было Виленское, но главный удар Западного фронта был перенесен все же на Барановическое. Это объяснялось особой мощностью укреплений германских позиций на Виленском направлении, а равно целями большей увязки наступления Западного фронта с обозначившимися уже успешными действиями южнее Полесья Юго-Западного фронта»[68]68
  Оберюхтин В.И. Барановичи. 1916 г.: Военно-исторический очерк. М., 1925.


[Закрыть].

Соответственно, Барановическое направление, как сообщает В.И. Оберюхтин, изначально рассматривалось Генеральным штабом как одно из возможных направлений атаки русских войск. Правда, это было вспомогательное направление, но планы изменились к середине июня, что было вызвано успехами наступления Брусилова под Луцком. Эверт решил провести свое второе наступление под Барановичами южнее, ближе к Юго-Западному фронту. И это было логично, немцы спешно перебрасывали из Белоруссии свои части на помощь австрийским союзникам, разбитым в Галиции Брусиловым. Наступление в южной Литве не смогло бы быстро отразиться на ситуации в Галиции, так как немцы передислоцировали оттуда на юг мало войск. Едва ли германское командование пожертвовало бы интересами Австрии, выход из войны которой был очень невыгоден Берлину, ради сохранения за собой Курляндии и прилегавших к ней районов.

Одним из итогов Брусиловского прорыва стали огромные потери российской армии, только на Юго-Западном фронте они составили порядка 500 тыс. убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести[69]69
  Свечин А.А. Общий обзор сухопутных операций // Великая забытая война. М.: Эксмо, 2009. С. 133.


[Закрыть]. Из-за больших потерь в период летней кампании в сентябре 1916 г. Россия уже утратила стратегическую инициативу на Германском фронте, она даже была не в состоянии выделить достаточные силы для поддержки румынского наступления, а затем и обороны Румынии. Защищать румын от 9-й армии Фалькенхайма был отправлен будущий историк Первой мировой войны генерал Зайончковский с 50 тыс. солдат и офицеров. Начальник Генерального штаба Алексеев прекрасно понимал, что такой контингент недостаточен для возложенной на него задачи, но объяснил Зайончковскому, что резервов у Ставки больше нет.

Поражение Румынии затмило все успехи России в летнем наступлении 1916 г., Германия и Австро-Венгрия захватили в этой стране большие запасы зерна и нефти, что было для них очень кстати в условиях начала голода среди городского населения. Восточный фронт удлинился. С такими военными результатами Россия вступала в революционный 1917 год.

Операция «Михель» и упущенные шансы Германии

Поражение России в 1917 г. позволило Германии уже зимой 1918 г. снять все боеспособные части с Восточного фронта, которого уже фактически не было. На Запад из России был переброшен 1 млн солдат и офицеров. Как пишет бывший в 1918 г. начальником штаба Восточного фронта генерал М. Гофман, Германия впервые после этого получила на Западном фронте численный перевес над войсками Антанты[70]70
  Гофман М. Война упущенных возможностей. М., 1925. С. 197.


[Закрыть]. Что такое численный перевес германских войск над силами Антанты, нетрудно представить, если вспомнить обо всех предшествовавших битвах на Западном фронте, где немцы, численно уступая противнику, низводили на нет все его попытки разгромить Германию. Сведения Гофмана о превосходстве германских войск на Западном фронте подтверждаются данными Зайончковского (табл. 4).

Таблица 4. Соотношение сил на Западном фронте в 1918 году.

Источник: Зайончковский А.М. Первая мировая война. – СПб.: Полигон, 2002.

В марте немцы, опираясь на свое численное превосходство, предприняли наступление под Соммой, вот что пишет по этому поводу генерал Гофман: «Появившаяся в 1922 году брошюра капитана Райта под заглавием „Как это было в действительности“ показывает нам, что германское мартовское наступление все же было очень близко к победе и что мы лишь на волосок были от решительного исхода войны в нашу пользу. Но так как нам не удалось взять Амьена и тем разъединить линию английских и французских войск, то мы лишь вплотную подошли к победе, но не могли ее одержать. Судьба нашего наступления была такова же, как и многочисленных неприятельских наступлений: оно лишь вдавило фронт противника, но пробить его не смогло»[71]71
  Гофман М. Война упущенных возможностей. М., 1925.


[Закрыть].

Смысл мартовского наступления Гофман видит в двух проблемах, заставлявших Германию стремиться побыстрее нанести ощутимое поражение противнику, – это наращивание численности войск США во Франции и разработка новых боевых газов союзниками. Хотя Гинденбург и Людендорф планировали еще в конце 1916 г. развернуть генеральное наступление во Франции после длительного периода накопления ресурсов, самым ранним временем наступления, по их мнению, должен был стать 1918 год. Выполнение плана наступления, по Гинденбургу, должно было произойти после тщательной подготовки, в которой главная роль отводилась военной промышленности. Таким образом, нельзя утверждать, что решение о начале мартовского наступления (операция «Михель») было принято спонтанно, хотя, конечно же, Людендорф выбрал самый ранний и, надо сказать, неудачный срок для его осуществления.

Согласно данным Германского института военной истории, сделанным уже во время Второй мировой войны, у Гинденбурга и Людендорфа не было четко разработанного плана наступления во Франции даже в начале января 1918 г.[72]72
  ЦАМО РФ. Ф. 500. Oп. 12451. Д. 550. Л. 4.


[Закрыть] Основная нагрузка в предстоящей наступательной операции возлагалась на 2-ю армию, которую должна была поддерживать недавно выдвинутая на линию фронта 17-я армия. Южнее их должна была поддержать 18-я армия, часть сил которой (в размере 10 дивизий) затем должна была быть передана 2-й армии[73]73
  ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12451. Д. 550. Л. 5.


[Закрыть].

Германское командование, к сожалению для себя, явно преувеличило американскую угрозу, что привело к роковой ошибке марта 1918 г., то же самое касается проблемы разработки новых газов, только осенью 1918 г. под давлением немецких химических атак французы перешли к массовому выпуску химических снарядов, правда, поражающее действие французского иприта было ниже, чем у немецкого, вплоть до конца войны.

Спешка с наступлением на Западном фронте и привела Германию к поражению. Будучи неподготовленной, операция «Михель» провалилась. Германская армия должна была получить в апреле– июне 1918 г. примерно 7–8 тыс. автоматов МР18, это оружие предназначалось для штурмовых частей, то есть отрядов пехоты, на которые возлагались самые сложные задачи при наступательных операциях, в частности прорыв линии обороны противника. Но в марте 1918 г. германские штурмовики не получили МР18 в достаточном количестве, что заметно снизило огневую мощь всей немецкой армии в зоне прорыва британского участка фронта. Дело в том, что, в отличие от западных союзников, германское командование делало ставку именно на ударные подразделения пехоты, когда англичане и французы в 1918 г. полагались в основном на танки.

Бедой германской армии во время мартовского наступления стал приказ ударным подразделениям («штурмовика») наступать, не считаясь с потерями, данный приказ фактически распространился на всю армию, в итоге Германия всего за две недели боевых действий лишилась десятков тысяч наиболее боеспособных своих солдат и офицеров. Сыграло свою негативную роль и то обстоятельство, что продвижение вглубь территории противника осуществлялось в основном пехотой, а не подвижными мобильными отрядами и кавалерией, как это было, например, во время сражения под Танненбергом в августе 1914 г.

Странно, что Людендорф не учел фактора мобильности, хотя на этот счет был большой опыт войны на Восточном фронте и битвы на Марне. Что касается кавалерии, нехватка которой стала одной из главных причин провала операции «Михель», то она большей частью находилась еще на Восточном фронте, где, как считало верховное командование, ей было и место в силу особенностей новой войны в России. При этом немецкий Генеральный штаб проявил нелогичность, он оставил на Восточном фронте почти всю кавалерию, но просил от Австрии присылки пехотных дивизий и артиллерии на Западный фронт, где они были менее всего пригодны для применения. Было бы логично задействовать австрийские войска в России, а германскую кавалерию переместить на Западный фронт.

К тому же Людендорф, ссылаясь на высокие объемы потребления грузовиками бензина, до конца войны пренебрегал автомобильным транспортом, хотя опыт боев в Галиции и под Верденом доказал его высокую эффективность. Зимой 1918 г. перед Германией открылась возможность захвата нефтеносного района Баку, однако немцы попытались использовать эту возможность с запозданием, только летом 1918 г.

Обеспокоенность верховного германского командования по поводу вероятности поражения Германии возникла после наступления Антанты 8 августа 1918 г.[74]74
  Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг. М.: ACT; Минск: Харвест, 2005. С. 706–707.


[Закрыть]

В конце Первой мировой войны основные воевавшие стороны имели равные военно-технические возможности с поправкой на ряд особенностей вооруженных сил. Из-за слабости стратегической разведки у стран Антанты и у стран Центра противоборствовавшие армии были слабо осведомлены о развитии военной техники у противника. Генеральные штабы изначально придавали второстепенное значение научно-техническим изобретениям, поэтому развитие практически всех видов вооружений шло методами проб и ошибок, имея вид импровизации. В этой связи часто принимались спонтанные и непродуманные решения по вопросам перевооружения и довооружения, что вело к ошибкам, стоившим очень дорого воевавшим армиям.

Если мы берем завершающий этап войны, то серьезными стратегическими ошибками в сфере довооружения и перевооружения верховного командования кайзеровской Германии стали гипертрофированное развитие тяжелой артиллерии в ущерб другим вооружениям, отказ от танков, пренебрежение зенитной артиллерией, создание стратегической авиации в ущерб увеличению численности истребителей, непоследовательность в программах довооружения флота.

Соотношение количеств военной техники между воевавшими сторонами в 1918 г. было в пользу Антанты, но это превосходство не являлось столь большим (табл. 5).

Таблица 5. Соотношение количеств различных видов военной техники основных противоборствовавших сторон в начале 1918 года.

* без учета линейных крейсеров Франции и с учетом еще достраивавшихся кораблей Великобритании и США.

Источники: Уткин А.И. Первая мировая война. М.: Алгоритм, 2001. С. 488; Ривен А., Робертс Д. Тенденции развития британского линейного корабля от Ютланда до Вашингтонского соглашения. 1916–1922 годы.

Вместе с тем нельзя сказать, что германское и австрийское военно-промышленное производство шло на спад, если сопоставить данные о количестве вооружений в 1917 и 1918 гг. (табл. 6 и 7), надо сказать, что сведения о количестве вооружений у историков рознятся.

Таблица 6. Соотношение сил государств Центра и Антанты (без России) в 1917 году.

Источник: Kleinetal Fritz. Deutschland in Ersten Weltkrieg. 3 Bde. Berlin, 1968–1969. Bd. 2. S. 53.

Таблица 7. Соотношение сил между Германией и Антантой на Западном фронте к весне 1918 года.

Источник: Kleinetal Fritz. Deutschland in Ersten Weltkrieg. 3 Bde. Berlin, 1968–1969. Bd. 2. S. 230, 231, 314.

Одна Германия сосредоточила на Западном фронте две трети от количества всего артиллерийского парка государств Центра в 1917 г. Надо принять во внимание, что живучесть артиллерийского ствола составляла максимум год. К тому же у Центра более чем вдвое возросло количество самолетов, большую их часть производила Германия. Все это означает, что производственные мощности Германии в 1917 г. были далеко не на пределе, в отличие, например, от США, чья промышленность достигла максимума производственных возможностей к весне 1917 г. (мобилизации 16 % мужского населения в США тогда еще не произошло, но уже испытывался дефицит рабочих рук). Правда, американцы прибегли после вступления в войну к мобилизации своей экономики, однако эта мера оказалась не столь эффективной, как в Европе.

На море у Германии со странами Антанты в 1918 г. имелся не столь значительный разрыв: Россия с ее флотом была выведена из войны, США еще не достроили большую часть своих линейных кораблей, до войны американцы имели слабый линейный флот. К осени 1918 г. ВМС США имели примерно 10 дредноутов, относительно готовых к участию в боевых действиях, но их применение было крайне ограничено дефицитом нефти в самой Англии, где изначально и предполагалось базирование американских морских сил для борьбы с Германией. Поэтому американский флот находился преимущественно в резерве, базируясь в Ирландии, и предназначался для ликвидации возможного прорыва немецкого океанского флота через Северное море в Атлантику[75]75
  Кофман B.Л., Развитие ВМС США в начале XX века и их участие в Первой мировой войне. URL: http://wartime.narod.ru/usa1.html/


[Закрыть].

Франция, согласно военно-морской доктрине Антанты, применяла свой флот исключительно для действий в Средиземном море. Англичане на Северном море реально имели 33 линейных корабля (табл. 8), включая и линейные крейсера, против 29 немецких линкоров и линейных крейсеров[76]76
  Доливо-Добровольский Б.И. Борьба на морях // Великая забытая война. М.: Яуза; Эксмо, 2009.


[Закрыть] (столько было учтено в документах Версальского договора). Правда, 8 немецких линейных кораблей считались в 1918 г. уже сильно морально устаревшими, однако и у британцев картина была немногим лучше: 9 линейных кораблей британцев относились к числу слегка модифицированных копий «Дредноута», который в конце войны выполнял только патрульные функции, то есть фактически стал «береговым» линкором. Таким образом, соотношение сил сравнительно новых линейных кораблей между Великобританией и Германией было 23 против 21.

К тому же только 7 линейных кораблей и линейных крейсеров Британии были построены в период с 1914 по 1917 г., то есть являлись новейшими. У немцев были два новейших линкора типа «Байерн» и два линейных крейсера типа «Дерфлингер», из них одни крейсер «Лютцов» был потоплен до 1918 г., однако они были гораздо мощнее большинства английских дредноутов. Если бы Ютландское сражение состоялось бы, когда у немцев в распоряжении были дредноуты класса «Байерн», ход истории мог стать иным.

Таким образом, распространенное мнение о том, что германское морское командование в конце октября 1918 г. готовило массовое коллективное самоубийство в Северном море, выглядит несколько надуманным. Разумеется, немецкий флот должен был понести огромные потери в случае столкновения с британскими морскими силами, если бы план «нового Ютланда» был осуществлен. Но вопрос: решились бы англичане сражаться при таком развитии событий в Северном море до конца? Для англичан флот всегда был чуть ли не главным козырем в мировой политической игре, и утратить этот козырь в канун мирных переговоров, на которых должна была решиться судьба мира, им едва ли было выгодно.

Таблица 8. Британский линейный флот на 20-е числа октября 1918 года.

Источники: Dittmar F. J. & J. J. Colledge. British Warships 1914–1919. London: Ian Allen, 1972; Gardiner Robert (Ed.). Conway's Allthe World's Fighting Ships, 190-1921. Conway Maritime Press, 1985.

Именно на то, что англичане не решатся на крупное сражение из-за страха перед большими потерями, рассчитывало германское морское командование в октябре 1918 г. К тому же немецкие адмиралы подготовили новый тактический ход, их линкоры должны были выманить главные британские силы в море, где их, как планировалось, поджидали бы германские субмарины, одновременно с этим легкие крейсера должны были расставить еще и минные заграждения[77]77
  Шеер Р. Германский флот в мировую войну. М.: Эксмо; Изографус; СПб.: Terra Fantastica, 2002. С. 514.


[Закрыть]. Такой план «Нового Ютланда» мог при своем осуществлении привести английский флот к крупному поражению и большим потерям. Осуществлению этих намерений помешала политика.

Правительство Германии, находившееся под сильным влиянием социал-демократов и возглавлявшееся нерешительным принцем Максом, стало делать робкие шаги к заключению перемирия. Лидеры Антанты со своей стороны требовали фактически безоговорочной капитуляции Германии. Но и на удовлетворение требований противника правительство Макса шло неохотно, давая понять Антанте, что Германия не готова согласиться на унизительный мир. Таким образом, возникала неясная ситуация: с одной стороны, шли разговоры о мире и германские солдаты были настроены на прекращение войны, никто не хотел умирать в канун остановки боевых действий, но с другой – мир и не заключался, поскольку обе стороны не были к этому готовы по политическим соображениям.

Демократические правительства Великобритании и Франции опасались того, что избиратели обрушат на них свой гнев, если будет заключен мир, который не принесет Германии больших потерь. Правительство принца Макса боялось возмущения народных масс Германии, если оказалось бы, что мирное соглашение несет значительное ухудшение положения населения страны и национальное унижение, то есть «мир илотов», как это называли сторонники продолжения войны в Германии. Эпоха кабинетной дипломатии, когда международные проблемы решались профессиональными дипломатами, а не лидерами политических партий, к началу XX века прошла.

Находясь между молотом и наковальней, правительство принца Макса дало 28 октября ответ на мирные предложения президента США Вильсона, намекая на готовность пойти на большие уступки, но в то же время в телеграмме Вильсону шла речь о справедливом мире. Мирные переговоры после этой телеграммы еще не начались, однако среди немцев распространились слухи, что вот-вот мир будет заключен. Поэтому 29 октября 1918 г. на линейных кораблях Океанского флота вспыхнуло восстание, переросшее затем в германскую революцию. Примечательно то, что привыкшие к потерям и военным тяготам экипажи германских подводных лодок и миноносцев никак не отреагировали на революционные инициативы их товарищей с линкоров.

Почему Людендорф решился на наступательную операцию во Франции, имея перед собой уже оснащенные танками войска Антанты? Почему это наступление провалилось, и был ли шанс у Германии победить, если бы наступление было бы отложено и проведено осенью 1918 г.? Ответ на последний вопрос сопряжен с оценкой военного потенциала США в Европе в 1918 г. Ответ на первый вопрос сопряжен с проблемами организации и оснащения танковых войск армий Антанты, а также альтернативы танкам – боевых отравляющих газов, на которые и делалась ставка Людендорфом. Провал наступления был во многом связан с непредвиденно большим расходом газов, что было вызвано слишком ранними сроками наступления, германская химическая промышленность просто не успела к марту 1918 г. подготовить достаточное количество химических снарядов. Теперь аргументируем сказанное и посмотрим, как развивались события в 1918 г. на Западном фронте и как они могли развиться при более рациональных решениях Генерального штаба Германии.

Ранним утром 21 марта 1918 г. 6500 немецких орудий обрушили огневой смерч на 5-ю английскую армию генерала Гофа. Одно из величайших сражений в мировой истории началось. 21 января 1918 г. Э. Людендорф после инспекции фронта утвердил план наступления, первой задачей которого было сбросить англичан в море, потом ударом на реке Эн предполагалось разбить французов, после чего должен был последовать бросок на Париж. Против 12 дивизий Гофа, одна из которых была отведена в резерв, были брошены 43 немецкие дивизии. В первую неделю наступления были достигнуты заметные успехи.

26 марта 1918 г. германским войскам во Фландрии удалось овладеть значительным участком территории, но, самое главное, судя по донесению германского Генерального штаба, в первые пять дней операции 963 артиллерийскими орудиями и 100 танками англичан. Британские солдаты бросили такое большое количество танков среди собственных же окопов. Люфтваффе удалось сбить за менее чем неделю 93 британских самолета. Но почему такое количество техники было брошено англичанами? Более 100 танков (всего у западных союзников было на тот момент 800 танков, из них 216 принадлежали 3-й и 5-й армиям БЭС)[78]78
  Travers T. Could the Tanks of 1918 Have Been War-Winners for the British Expeditionary Force? //Journal of Contemporary History. Vol. 27. 1992. Jul. No. 3.


[Закрыть] и почти 1000 орудий хватило бы, чтобы остановить немецкое наступление.

Германское командование разработало новую тактику артиллерийского боя, согласно которой главный упор делался на разрушение коммуникаций в прифронтовой зоне, снаряды должны были ложиться в местах скопления живой силы и техники в неглубоком тылу противника. Второе, немцы применили в конце марта слезоточивый газ, который сам по себе еще не имел летального эффекта, но доводил солдат до того, что они срывали противогазы, и вот тогда их настигал иприт, уже газ, поражавший легкие и верхние дыхательные пути. Март во Фландрии был идеальным временем для проведения газовых атак, густые утренние туманы делали «газовые медузы» практически незаметными. Постоянный шквальный огонь на протяжении трех часов деморализовал солдат так, что они уже теряли способность к адекватным действиям. В сочетании с газами пятичасовая артиллерийская подготовка провоцировала панику и бегство, так думали немецкие эксперты. В общем, часть солдат 5-й армии Британского экспедиционного корпуса (БЭС) именно так себя и повела, что позволило немцам захватить огромные трофеи, можно сказать, почти всю артиллерию 5-й армии.

Однако не все англичане поддались панике, дождавшись, когда немецкие части подойдут поближе к окопам, британцы бросались на них в штыковую, в густом тумане завязались многочисленные стычки, в которых погибли 19 тыс. немецких солдат и офицеров, теперь фландрские туманы были на стороне британцев. Была попытка танковой контратаки, но все брошенные в бой английские танки (21 шт.) были быстро сожжены. В плен сдались 20 тыс. англичан, еще 7 тыс. погибли в первую же неделю наступления. Такое большое количество пленных не означает, что англичане очень сильно испугались, к счастью для БЭС, в 5-й армии, долго не получавшей подкреплений, были преимущественно ветераны. Многие из сдавшихся в плен были отравлены газом, к немецким лазаретам выстроились длинные очереди людей с повязками на глазах.

3-я армия Бинга, имея всего только 6 дивизий против 19 немецких, сумела удержать большое пространство своих позиций, поскольку те были лучше укреплены, солдатам 5-й армии пришлось сражаться на старых, плохо подготовленных французских позициях.

Главной проблемой западных союзников в начале наступления «Михель» было отсутствие единого командования силами Антанты в Европе, даже в пределах Французского фронта. Каждая национальная армия имела свою зону ответственности и могла вмешиваться в дела другой армии после длительных консультаций и согласований, но даже достигнутые договоренности не обязательно соблюдались. Так случилось и в начале 20-х чисел марта 1918 г. В январе того же года французы обещали помощь БЭС, если англичане попадут под удар германского наступления, но 23 марта выяснилось обстоятельство – у французов фактически было мало сил, чтобы распылять их между своим участком фронта и зоной ответственности англичан. В первые же часы операции «Михель» значительные французские контингенты прибыли в расположение 5-й армии, но они были без артиллерии и провианта.

Людендорф догадывался о том, что французы не станут сразу помогать англичанам, поэтому главный удар был направлен в стык 5-й армии и французских сил, германский стратег намеревался разбить англичан и французов по частям. В это время Петэн готовился к обороне Шампани, думая, что немецкий удар по БЭС является всего лишь отвлекающим маневром, чтобы оттянуть французов к Ла-Маншу, от главной цели войны для обеих сторон – Парижа.

Три дня не переворачивалась страница истории, пока 26 марта 1918 г. командующим всеми силами Антанты во Франции не был назначен Фош. По его приказу, движение 1-й французской армии в направлении Амьена – главной цели германского удара по БЭС – было ускорено.

Фош не имел таланта Наполеона или Суворова, его приказы в те мартовские дни 1918 г. были краткими и упрощенными: «держаться за каждый дюйм», «Амьен надо удерживать любой ценой». Но Фош был генералом, который готов был пожертвовать принципом «сначала Париж, а потом уже англичане». Понимая, что выход двух германских армий к Ла-Маншу автоматически будет означать поражение в войне даже без потери Парижа, Фош стал перемещать французские дивизии из Шампани во Фландрию. Однако сделать он это мог и раньше, без мольбы о помощи со стороны командующего БЭС генерала Хейга. На англо-французские переговоры ушло три дня, за это время немцы продвинулись далеко вперед, у Фоша не было четкого плана, что делать, он не знал многого о состоянии 5-й армии Гофа и о положении дел у противника.

В ночь с 27 на 28 марта 1918 г. немцы вышли к Аррасу – важному пункту в обороне западных союзников, который защищали солдаты 3-й британской армии. Штурм Арраса получил у немцев название операция «Марс», против 4 английских дивизий теперь были 33 немецкие, конечно, Людендорф не мог ввести все дивизии на участке 10 км у Арраса сразу.

Сражение за Аррас является самым загадочным эпизодом Первой мировой войны. Французы проявляли медлительность и не могли утром 28 марта оказать действенную поддержку 3-й английской армии. О неудаче или даже сражении у Арраса в официальной германской хронике конца марта 1918 г. ни слова. В достаточно подробной работе известного британского историка Робина Нейландса «Генералы Великой войны» скупо сказано, что немцы устали, много пьянствовали после захвата британских запасов и, говоря в общем, Аррас не взяли. Однако такое объяснение, что много алкоголя помешало немцам победить, нас мало удовлетворяет. Надо сказать, что это объяснение, которое дал после войны Э. Людендорф.

В атаке на Аррас принимал участие 121 резервный Вюртенбергский полк, это – одно из элитных подразделений германской армии того времени. Интересно, что, судя по спискам потерь, батальон резерва этого полка в сражении 28 марта не участвовал, этот батальон, вероятнее всего, вообще отсутствовал на фронте, когда солдаты полка пошли на штурм английских позиций[79]79
  «Ehrenbuch des WQrtt. Res.-lnf.-Reg. 121» Herausgegeben im Marz 1931 von der Offiziersvereinigung des Res.-lnf.-Reg. 121 und dem allgemeinen Regimentsverein R.-l.-R. 121, bearbeitet von G. Deschler, Verlagsdruckerei Holzinger & Co., Stuttgart.


[Закрыть]. Из приданных полку пулеметных рот наибольшие потери понесла 2-я рота, по всей видимости, остальные пулеметчики в сражении либо не участвовали, либо включались эпизодически.

Судя по датам потерь убитыми, Вюртенбергский 121-й полк вступил в интенсивный огневой контакт с противником под Аррасом дважды, 24 и 28 марта 1918 г., причем 24 марта гибнут в основном пехотинцы, а 28 марта к ним прибавляются солдаты 2-й пулеметной роты, при этом место гибели вюртенбержцев на обе даты в основном одно – деревня St. Martin-sur-Cojeul в 10 км к юго-востоку от Арраса. Может быть, не подоспела артиллерия, и немецкие пехотинцы ее ожидали 4 дня. Нет, судя по тому же списку потерь, артиллеристы вышли на позиции под Аррасом в районе деревни Heninel, что в нескольких сотнях метров от St. Martin-sur-Cojeul, также 24 марта 1918 г.[80]80
  «Das Wurttembergische Reserve-Feldartillerie-Regiment Nr. 26 im Weltkrieg 1914–1918», Major a. D. Max Klaus, Stuttgart 1929.


[Закрыть]

Западным союзникам запомнился огневой шквал, обрушенный на них немецкой артиллерией под Аррасом 28 марта 1918 г., но обстрелы 24 марта так и не остались в хронологии сражения, это означает, что немцы получили необходимое количество снарядов только к ночи 28 марта. Просто действующие войска оторвались от обозов.

Судя по тому, что до огневого контакта под St. Martin-sur-Cojeul 121-й Вюртенбергский полк почти не нес потерь с начала операции Михель, для штурма Арраса Людендорф подготовил свежий резерв, то есть никакого фактора усталости не было, как и пятидневного марша, от которого немецкие солдаты якобы валились с ног.

Из журнала Королевского Ливерпульского полка следует, что две британские дивизии (№ 3 и 15), непосредственно защищавшие Аррас, подверглись ранним утром 28 марта атаке 11 немецких дивизий (большая часть из свежих резервов). Германская артиллерия с короткими перерывами вела навесной огонь, поддерживая свою пехоту. После 14.00 британцы вынуждены были начать отход на последнюю линию обороны рядом с сахарным заводом, получив перед отступлением информацию, что подкреплений не будет. На острие удара оказался 13-й батальон 15-й дивизии, его потери составили убитыми 1 офицер и 21 солдат, 2 офицера и 99 солдат были ранены, 8 офицеров и 254 солдата пропали без вести[81]81
  Everard Wyrall.Vne history of the King's Regiment (Liverpool) 1914–1919 / у Everard Wyrall. London: Edward Arnold & Co., 1928–1935.


[Закрыть]. Немцы, имея колоссальное численное превосходство, так и не смогли сломить сопротивление англичан. Одной из причин успеха англичан названо то обстоятельство, что они несколько дней наблюдали за приготовлениями противника и успели окопаться.

Проще говоря, к вечеру 24 марта 1918 г. немецкие дивизии, вошедшие в зону прорыва, потеряли темп. Применение газа 28 марта носило ограниченный характер, густого тумана не было. Эффект внезапности был утрачен.

Сражение под Аррасом показало, что немцы, даже имея большое численное превосходство, не могут успешно наступать, хотя неизвестно, как сложилась бы ситуация, не дай Людендорф приказ прекратить наступление вечером 28 марта. Скорее всего, немцы не атаковали силами всех стянутых в место района проведения операции «Марс» 11 дивизий, подразделения даже в рамках одного полка были введены в бой частично. Никакой трусости и потери дисциплины в немецких войсках англичанами замечено не было, как и в 1914 г. немцы шли волной на пулеметы.

БЭС имел резервы в качестве войск доминионов, в частности большое значение в этом смысле Хейг отводил канадским дивизиям и войскам США. Таким образом, немцы, выйдя на открытое пространство, должны были встретиться со свежими канадскими дивизиями.

Аррас находится севернее Сен-Квентина, где и началось немецкое весеннее наступление, собственно, операция «Михаэль»– это и есть прорыв у Сен-Квентина. Смещение немецкого наступления на север малопонятно, если не учитывать того фактора, что все операция была плохо продумана, у Э. Людендорфа практически не было четкого плана действий. Как высказался сам Э. Людендорф по поводу цели операции: «Мы пробьем брешь, остальное будет само собой[82]82
  Цит. по: История Первой мировой войны 1914–1918 гг. / А. М. Агеев, Д.В. Вержховский, В.И. Виноградов, В.П. Глухов, Ф.С. Криницын, И.И. Ростунов, Ю.Ф. Соколов, А А. Строков; под ред. И.И. Ростунова. – М.: Наука, 1975. С. 443.


[Закрыть]». Несмотря на успешное применение авиации, артиллерии и газов, 2-я и 17-я немецкие армии, которые должны были осуществить главный прорыв в районе Камбре, продвинулись на 7 км вглубь территории противника, но 18-я армия, на которую возлагалась задача поддержки наступления, оказалась более успешной, углубившись на 20 км.

Опыт 18-й немецкой армии показал еще одну особенность новой для того времени войны– удары штурмовой авиации. Во втором полугодии 1917 г. немецкие авиаконструкторы разработали цельнометаллические штурмовики, имевшие особую усиленную никелевыми сплавами броню, это были модели J-1 (биплан) и C1.I (моноплан) фирмы «Юнкерс». Однако малое количество выпущенных немецким авиапромом в 1917– начале 1918 г. этих машин и очень маленький бомбовый залп – всего лишь 150 кг[83]83
  Corum J.S. The Luftwaffe's Army Support Doctrine, 1918–1941 // The Journal of Military History. 1995. Jan. Vol. 59. No. 1. P. 55.


[Закрыть] – не позволили немцам развернуть на Западном фронте настоящее воздушное наступление против наземных сил противника. В зоне наступления 18-й армии соединению из 30 штурмовиков 22 марта 1918 г. удалось оказать сильное давление на 50-ю и 61-ю британские дивизии в районе Бовуа, что стало одной из причин быстрого отступления англичан в этом районе[84]84
  История Первой мировой войны 1914–1918 гг./А.М. Агеев, Д.В. Вержховский, В.И. Виноградов, В.П. Глухов, Ф.С. Криницын, И.И. Ростунов, Ю.Ф. Соколов, А А. Строков; под ред. И.И. Ростунова. – М.: Наука, 1975. С. 454.


[Закрыть], но 23 марта не оказалось столь успешным, так как западные союзники бросили в бой свою истребительную авиацию, несмотря на численное превосходство немцев в воздухе и высокоэффективные действия эскадрильи Рихтгоффена («Красного барона»).