Текст книги "Поражения, которых могло не быть"

Автор книги: Григорий Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Успех 18-й армии, поддержанной штурмовой авиацией, заставил Верховное командование германской армии пересмотреть свои планы, а точнее принять наконец-то конкретный план наступления, «брешь была пробита», и теперь предстояло думать о том, что делать дальше. Днем 23 марта 1918 г. немецкие генералы собрали совет, на котором присутствовал сам Вильгельм II. Новости с фронта были для кайзера не столь радужными, решительного успеха на участке 3-й английской армии достигнуто не было. БЭС продолжал оказывать упорное сопротивление, британцы опомнились и предпринимали даже контратаки. Возможно, наступление было бы остановлено, но тут вмешался Э. Людендорф, который доложил кайзеру, что все 50 противостоящих Германии британских дивизий разбиты! Разумеется, если бы такое заявление сделал просто командир дивизии или даже отдельной армии, то Вильгельм II имел веские основания усомниться, но рапорт был сделан начальником Генерального штаба.

Впечатлив Вильгельма II своим заявлением о 50 разбитых и отступающих в беспорядке английских дивизиях, Э. Людендорф протолкнул свой грандиозный план наступления: охватить одновременно с флангов те французские и английские силы, которые располагались от Аббевиля до реки Энн. Таким образом, немецким войскам приказывалось не только разбить англичан в районе Камбре и даже не только захватить Амьен, но сбросить БЭС в море, одновременно при этом оттеснив основные силы французов к Парижу. То есть наступление должно было вестись по расходящимся направлениям.

Э. Людендорф оказался в клинике для душевно больных незадолго до своей смерти, но было это уже задолго после весеннего наступления 1918 г. Вполне вероятно, что Людендорф уже был болен, когда принимал роковые для Германии решения 23 марта.

Тем не менее после знаменитого военного совета с участием кайзера днем 23 марта 1918 г. германские вооруженные силы продолжали наступать. Вечером 25 марта британская 5-я армия и б-я французская армии начали полномасштабное отступление, подвергшись перед этим мощным ударам немецких сил, особенно успешной вновь была 18-я германская армия. Уже 24 марта на стыке между британскими и французскими силами образовалось «окно» шириной 15 км, через которое немцы вполне могли выйти к Амьену, до которого оставалось 35 км.

Большинство историков считает, что вмешательство Фоша способствовало остановке германского наступления, однако мы видели выше, что французские силы практически не помогли англичанам под Аррасом, где наступала 17-я германская армия, имевшая целью создать условия для прорыва в направлении Ла-Манша. В результате Людендорф был вынужден прекратить наступление севернее Соммы, сославшись на упорное сопротивление англичан под Аррасом и на то, что германская армия не может вести боевые действия на истощение. Центр тяжести наступления был перенесен на юго-западное направление, где 18-я армия добилась больших успехов, отбросив 4-ю английскую армию на 8–9 км. Однако англичане стали предпринимать частых контратак местного значения, в итоге Людендорф приказал прекратить наступление вечером 5 апреля 1918 г. столь же внезапно, как он его и начал.

Одним из мифов об операции «Михель» является история про штурмовые группы, которые немецкое командование специально сформировало для прорыва фронта. Этот миф был создан в недрах Генштаба германской армии, скорее всего, его источником был сам Э. Людендорф, который слыл противником применения новых методов войны, в частности танков, потому что, дескать, делал ставку на штурмовые отряды. На самом деле отряды таких супербойцов были редкостью в германской армии весной 1918 г. Согласно показаниям военнопленных и британских офицеров, лично участвовавших в отражении немецких пехотных атак, германская пехота шла лавиной, солдаты держались скученно, представляя собой идеальную мишень для английской полевой артиллерии, которая расстреливала их шрапнелью[85]85
  Tim Travers. The Evolution of British Strategy and Tactics on the Western Front in 1918: GHQ, Manpower, and Technology //The Journal of Military History. 1990. Apr. Vol. 54. No. 2. P. 189.


[Закрыть].

Серьезной ошибкой командующего 5-й армии Гофа было то, что он отказался отвести 50 % пулеметных рот с передовой, чтобы эшелонировать оборону, в противном случае наступление «Михель» вполне могло захлебнуться в первые же два дня.

Значит ли решение Э. Людендорфа прекратить наступление из-за того, что англичане упорно сопротивлялись, что немецкий полководец не принимал в расчет такую возможность вообще? Конечно, нет.

За загадочными стоп-приказами Э. Людендорфа от 28 марта и 5 апреля 1918 г. скрывается ужасная правда Первой мировой войны – массовое применение химического оружия. Российский историк А.Н. Де-Лазари восстановил по горячим следам еще в межвоенный период события марта 1918 г. с точки зрения ведения немцами химической войны.

21 марта германские войска применили против 5-й армии особо опасные химические снаряды «желтый крест» с особо мощными взрывателями, способствовавшими большому радиусу рассеивания газа типа иприт. Под «желтый крест» попал в основном участок английской обороны под Гезанкуром, где британцы в первый же день германского наступления потеряли от химической атаки 5000 человек, что предопределило судьбу всей 5-й армии.

Южнее Гезанкура вплоть до Сен-Кантена немецкие войска обстреляли позиции британцев снарядами «зеленый крест», то есть снарядами со слабым составом ОВ. Но снарядов было выпущено слишком много, что заставило британцев отступить.

Расположение 3-й английской армии подверглось химическим атакам в значительно меньшей степени, чем 5-й армии БЭС Немцы предпочли в начале наступления вообще не применять газы в направлении Арраса, и 24 марта, как нам известно, были остановлены в 10 км юго-восточнее от этого важного пункта британской обороны (см. рис. 6). Правда, на стык 3-й и 5-й армий БЭС немцы обрушили смерч из 250 тыс. снарядов «желтый крест», что привело к потере британцами 4800 солдат и офицеров 3-й армии[86]86
  Де-Лазари А.Н. Химическое оружие на фронтах Первой мировой войны. 1914–1918 гг. М.: Вузовская книга.


[Закрыть]. Всего по линии Гезанкур – Сен-Кантен было выпущено за один день около миллиона химических снарядов[87]87
  Супотницкий М.В. Применение химического оружия в операциях Первой мировой войны // Офицеры. – 2010. —№ 5 (49). – С. 54–59.


[Закрыть].

Однако химические снаряды и подвели германские армии. Создавая химические завесы в неглубоком тылу англичан, немецкие артиллеристы четко обозначали маршруты планировавшегося наступления собственной пехоты. Количества химических снарядов оказалось недостаточно для поддержки длительного наступления немецких войск. Под Аррасом 28 марта немцы уже редко и не столь интенсивно применяли «зеленый крест», что указывает на то, что запасы газовых боеприпасов у немецкой артиллерии стали подходить к концу уже днем 28 марта.

Несмотря на то что первая химическая атака под Сен-Кантеном была предпринята 9 марта 1918 г., Хейг не предпринял должных действий, и немецкое наступление 21 марта стало внезапным, как в один голос утверждали после Великой войны почти все английские историки[88]88
  Супотницкий М.В. Применение химического оружия в операциях Первой мировой войны // Офицеры. – 2010. —№ 5 (49). – С. 54–59.


[Закрыть].

После не совсем удачного применения химических снарядов в конце марта, когда химическими снарядами были накрыты слишком большие площади территории противника, Людендорф решил взять передышку, чтобы начать снова, на этот раз удар должен был прийтись на узкий участок фронта у реки Лис. 7–8 апреля 1918 г. немецкая артиллерия обрушила град снарядов «желтый крест» на городок Арматьер, англичане сдали город без боя, однако концентрация газа оказалась столь высокой, что немцы смогли зайти в город только через две недели. Были отравлены 7 тыс. англичан. 25 апреля 1918 г. немецкая пехота почти без потерь берет гору Кеммель – командную высоту в районе английской обороны на реке Лис, более 8 тыс. англичан оказались отравлены, в плен попали 6500 британцев, было захвачено много артиллерийских систем[89]89
  Супотницкий М.В. Применение химического оружия в операциях Первой мировой войны // Офицеры. – 2010.—№ 5 (49). – С. 54–59.


[Закрыть]. Таким образом, концентрированное применение газов на узком участке принесло немцам больший успех, чем рассеивание снарядов по обширной территории.

Рис. 6. Химическая война и наступление марта 1918 г.

Источник: Супотницкий М.В. Применение химического оружия в операциях Первой мировой войны // Офицеры. – 2010. – № 5 (49).

До начала июня немцы продолжали наступать, на этот раз центром тяжести их удара стала долина реки Эн, где они повторили концентрированное применение газов, заставив французов отступить в конце мая 1918 г. на 15–20 км. Но 9 июня немецкое наступление захлебнулось – запасы химических снарядов подошли к концу.

Западные союзники в 1918 г. прекрасно понимали, что немецкому химическому наступлению надо что-то противопоставить, обычных средств химической защиты уже было недостаточно, надо было наладить производство собственных газов, с чем были трудности. Английские и французские химики не смогли к весне 1918 г. освоить метод Майера-Фишера, применявшиеся ими методы Ниемана и Попе-Грина были менее эффективными, при помощи них можно было получить иприт низкого качества. Однако к лету 1918 г. выбора не осталось, французы бросили значительные ресурсы своей промышленности на выпуск снарядов, снаряженных менее, чем у немцев, качественным ипритом. Впрочем, то же самое происходило и с другими вооружениями. Западные союзники сделали ставку на количество, что позволяли им их промышленность и американские сырье и комплектующие.

В июле 1918 г. французы смогли произвести только 20 т иприта, но в конце осени 1918 г. мощности их химической промышленности позволили выйти на норму 200 т иприта в месяц. Что касается англичан, то они вообще пренебрежительно относились вплоть до осени 1918 г. к химической войне, первый крупный запас химических снарядов у них появился лишь в конце ноября 1917 г. благодаря танковому прорыву у Камбре, когда им удалось захватить немецкий склад.

С апреля по ноябрь 1918 г. французы сумели произвести 2,5 млн снарядов, применив 2 млн[90]90
  Супотницкий М.В. Применение химического оружия в операциях Первой мировой войны // Офицеры. – 2010. —№ 5 (49). – С. 59.


[Закрыть], что, в принципе, немного, если сравнивать с немецкими масштабами химической войны. Англичане впервые массово применили иприт только 3 сентября 1918 г. Однако перевес в эффективности применения газов оставался практически до октября 1918 г. на стороне немцев, несмотря на длительные перерывы в применении химического оружия германской стороной, что было вызвано, по всей видимости, ошибками в расчетах необходимого количества химических боеприпасов.

Теперь скажем несколько слов о танках и авиации сил Антанты, которым западные историки долгие годы приписывали решающую роль в разгроме кайзеровской Германии.

Выше мы указали, что англичане потеряли свыше ста танков (почти 40 % от всех имевшихся у них в распоряжении под Камбрэ) в первую неделю мартовского наступления немецких войск. Высокая эффективность танков в операциях 1918 г. стала в определенном смысле преувеличением. Сами английские военные после войны признавали, что таковые соединения имели ограниченный спектр применения, став «молотом» в руках западных союзников только в силу обстоятельств, сложившихся именно в определенном месте и в определенное время.

Дело в том, что танки Первой мировой войны были результатом ускоренно примененной еще очень сырой технологии, в отличие, например, от подводных лодок и зенитных орудий. В силу данного обстоятельства на фронте имели место частые поломки, танки были уязвимы в силу крупных габаритов и низкой скорости для немецкой артиллерии.

Во время наступления под Амьеном 8—12 августа 1918 г. БЭС потерял выведенными полностью или на время из строя, по разным причинам, 408 танков из 414 танков, 120 британских танков были подбиты непосредственно огнем германской артиллерии. Правда, британская промышленность быстро восполняла потери, и 17 августа у англичан было уже 968 готовых к действиям танков, что, однако, стало результатом не столько усилий английских заводов, сколько ремонта в прифронтовой зоне. В июле 1918 г. британская промышленность выпустила 129 танков всех типов, а в августе – 81 танк. Грубо говоря, к осени 1918-го, когда намечалось решающее наступление западных союзников на линию Гинденбурга, имел спад выпуска бронетехники британской промышленностью. Из-за дефицита тоннажа поставки танков из Англии во Францию составляли в среднем 34 машины в неделю.

Таким образом, накопление бронетехники БЭС происходило с осени 1917 г. вплоть до начала активных наступательных действий 8 августа 1918 г. В общей сложности в боевых операциях 8 августа– 11 ноября 1918 г. приняли участие 1993 танка и броневика БЭС, за этот период 887 были эвакуированы с поля боя из-за повреждений или поломок. Поломки часто случались на линии фронта, поэтому во время наступления за каждым тяжелым британским танком надо было буквально везти десятки тонн запчастей. Для обеспечения длительности операций танковых соединений, по расчетам Й. Фулера, надо было иметь в резерве столько же танков, сколько и на передовой, в противном случае от танковых сил БЭС должны были остаться лишь клочья после 72 часов активных наступательных действий. Конечно, Д. Хейг не спешил выполнять рекомендации Й. Фулера, поэтому масштаб применения таков оставался ограниченным.

Правильное применение танков, как показал опыт Австралийского корпуса в составе БЭС, выражалось в таком эффекте, как снижение потерь на 23 %, по сравнению с теми формациями, которые пренебрегали взаимодействием пехоты и танков. Однако достигнутый австралийцами эффект можно также объяснить и снижением качества противотанковой обороны противника именно на их участке действий. Сравнение потерь англичан и французов во время наступления под Амьеном подтверждает, что многое зависело от качества немецкой артиллерии, 1-я французская армия, наступавшая без танков, потеряла 24 тыс. человек, БЭС– 22 тыс.[91]91
  Travers Т. Could the Tanks of 1918 Have Been War-Winners for the British Expeditionary Force? // Journal of Contemporary History. 1992. Jul. Vol. 27. No. 3. P. 399.


[Закрыть] Расхождение в численности потерь между французами и британцами не столь значительное, хотя последние массово применили под Амьеном в августе 1918 г. танки. Надо также принять во внимание, что Хейг бросил в бой свежие канадские части, когда французы сражались потрепанными в предыдущих боях соединениями.

Из-за потерь от артиллерийского огня и поломок количество британских танков на фронте резко сократилось к сентябрю 1918 г. В период с 18 сентября по 11 ноября 1918 г. англичане смогли ввести в бой только 706 машин, когда в августе они ввели в бой в общей сложности 1184 танка[92]92
  Travers T. Could the Tanks of 1918 Have Been War-Winners for the British Expeditionary Force? //Journal of Contemporary History. 1992. Jul. Vol. 27. No. 3. P. 402.


[Закрыть]. Коммуникации сильно растянулись, снабжение запчасти и топливом усложнилось, в душных танках, которые почти не имели вентиляции, англичане с трудом переносили многочасовые марши. К тому же пополнения бронетехники из Англии БЭС получал в очень ограниченном количестве, экономика Британии явно стала давать сбои.

В августе– осенью 1918 г. английские танки часто выполняли функции подавления фланговых пулеметных засад, которые буквально выкашивали ряды БЭС. С 21 августа по 17 сентября 1918 г. БЭС потерял 105 943 человека, с 18 сентября по 11 ноября 1918 г. потери БЭС составили 158 440 человек[93]93
  Travers T. Could the Tanks of 1918 Have Been War-Winners for the British Expeditionary Force? //Journal of Contemporary History. Vol. 27. 1992. Jul. No. 3. P. 401.


[Закрыть]. Мы думаем, что едва ли сокращение числа танков на поле боя сыграло здесь ключевую роль в росте числа убитых и раненых британцев в октябре 1918 г., по сравнению с августом-сентябрем того же года. Интервал времени уже осенних потерь намного длиннее, с 18 сентября до перемирия БЭС терял по 2880 человек в день, за период с 21 августа по 17 сентября – 2863 человека в день. Немцы опомнились, усовершенствовали свою противотанковую оборону, а также научились эффективнее действовать из засад.

В 1918 г. сторонники танковой войны доказывали высокую эффективность применения танков. В частности, было подсчитано, что одна пехотная дивизия с приданными ей 2 танковыми батальонами эквивалентна по наступательному потенциалу 3 пехотным дивизиям без танковой поддержки.

В связи с оценкой экономических преимуществ танков осенью 1918 г. было определено, что для прорыва участка фронта в примерно 350 м в условиях Франции 1918 г. требовалось расходовать 1 млн патронов в случае обычной пехотной атаки с участием приблизительно 1 500—2000 солдат, но если применялись танки в количестве группы в 10 единиц, то надо было задействовать примерно сотню пехотинцев и в несколько раз меньше патронов[94]94
  Travers T. Could the Tanks of 1918 Have Been War-Winners for the British Expeditionary Force? // Journal of Contemporary History. Vol. 27.1992. Jul. No. 3. P. 402.


[Закрыть]. Однако к этому надо было, чтобы на стороне противника не было танков, мин, эффективных противотанковых систем, противотанковых рвов и противотанковых ружей.

Считается, что война Германией была бесповоротно проиграна 2 октября 1918 г., когда была окончательно прорвана линия Гинденбурга в районе французского города Биллеркорт, который был превращен немцами в крепость (рис. 7). Тем не менее ожесточенные бои и после 2 октября продолжались.

Рис. 7. Зона прорыва линии Гинденбурга.

8 октября 1918 г. после предложения Берлина начать мирные переговоры немецкие войска стали организованно отходить со всей линии Гинденбурга. Д. Хейг преследовал отступающие немецкие части, которые стремились добраться до готовившихся для них укрепленных позиций и принять на них оборону уже в условиях зимних холодов и короткого дня, на что надеялось германское командование. К 10 октября 1918 немцам удалось укрепиться на реке Селле, естественном рубеже, дававшем им шанс долго удерживать оборону. Но 23 октября эта линия была прорвана тремя английскими армиями, теперь немецкие войска надеялись закрепиться на линии Валансьен и Самбре, но их позиции были снова прорваны западными союзниками 4 ноября 1918 г. О перемирии было объявлено, когда канадцы взяли Монс.

Несмотря на почти паритет с противником по численности войск, немцы отступали весь октябрь и начало ноября 1918 г. Во время сражения на реке Селле британцам удалось взять в плен 20 тыс. немцев и захватить 475 орудий. Как отмечал в своем дневнике Д. Хейг, сражение на Селле шло до 27 октября. Немцам помогал ландшафт местности, густой лес, командующий БЭС также отметил хорошую артиллерийскую поддержку германской пехоты. Дали о себе знать и обычные в районе Валансьена осенние дожди, западным союзникам стало очень сложно определять места расположения немецких батарей среди густых лесов.

В отраженных в дневнике Д. Хейга сводках самого конца октября 1918 г. упоминается, что немцы в передней линии были уже сильно деморализованы и сдавались в плен, не оказывая особо сильного сопротивления, хотя против 28 дивизий БЭС на границе Франции и Бельгии были к 29 октября 1918 г. развернуты 33 немецкие дивизии. Однако 1–2 ноября снова отмечено упорное сопротивление немцев в окрестностях Валансьена.

К 4 ноября 1918 г. немцы приготовились к упорной обороне в лесу Нормаль недалеко от Валансьена, они использовали географические особенности региона, создавая завалы из поваленных деревьев. На пути БЭС лежали укрепленный город Ле Кюэсно и ряд мелких быстрых рек, которые служили серьезным препятствием. 5 ноября немцы даже предприняли контратаку. К исходу 5 ноября БЭС захватил 19 тыс. пленных и 450 артиллерийских орудий, немецкие войска в этот день начали тотальное отступление по всему фронту. За дни ноябрьского наступления западных союзников только БЭС захватил в плен 187 тыс. немецких солдат и офицеров. В руки англичан попали 2850 артиллерийских орудий и 3000 минометов, а также 29 000 пулеметов. В 20-х числах октября результаты были намного более скромными, что говорит в пользу того, что ноябрьские дни 1918 г. стали решающими, до 5 ноября немцы цеплялись еще за возможность сдержать наступление западных союзников, на участке 1-й французской армии даже были заметны перспективы к стабилизации фронта в пользу германских войск.

8 ноября 1918 г. немецкая делегация во главе с Маттиасом Эрцбергером начала переговоры о перемирии, а на следующий день кайзеровский режим в Германии рухнул. В последний день войны потери с обеих сторон составили 2000 человек, несмотря на революцию и коллапс империи, часть немецких войск готова была сражаться дальше.

«Стодневное наступление», или, как назвали те события сами английские военные, «Сто победных дней», является одной из загадок военной истории. К осени 1918 г. Германия достигла максимума военного производства и расходов на войну, что видно хотя бы из количественных показателей захваченных БЭС под Валансьеном трофеев. Ее людские ресурсы были исчерпаны в не большей степени, чем у противника. Моральный упадок наблюдался в большей степени у французов, чем у немцев, не говоря уже об Италии. Может быть, причинами побед западных союзников стали танки и авиация? Посмотрим.

Обратим внимание на большие потери БЭС во время наступательных операций августа– осени 1918 г., они составили более 260 тыс. человек, немногим меньше, чем потеряли немцы во время своего наступления в конце марта – апреле 1918 г. И это– только потери БЭС. Это указывает на то, что наступательный потенциал западных союзников, несмотря на появление на поле боя с их стороны большого количества бронетехники и бомбардировщиков, оставался невысоким. И наступали они против понесших крупные потери в боях весны 1918 г. немецких войск. Теперь представим, что было бы, если бы западные союзники предприняли наступление против ушедших в глубокую оборону немцев, которые не стали бы наступать весной 1918 г., ответ очевиден – провал.

До практически нулевых годов западные историки представляли войну в воздухе над Францией 1914–1918 гг. как борьбу аэропланов. Однако у противоборства военно-воздушных сил была и другая сторона – ПВО. Уже тогда выработался принцип: если сторона уходит в оборону, то она предпочитает выставлять на поле боя больше наземных систем ПВО, это рациональнее, с экономической точки зрения, и эффективнее, с военной. В 1906 г. немецкая фирма «Райнметалл» представила 50 мм зенитное орудие, перемещаемое на автомобиле. Немцы тогда опасались воздушного нападения французских дирижаблей, или, как их называли до 1914 г., «баллонов», поэтому идея с противовоздушным орудием немецким военным понравилась. В 1908 г. фирма «Крупп» представила на суд генералов зенитное орудие 65 мм, монтированное на специальной колесной платформе. Немного позднее «Крупп» предложила орудие ПВО 75 мм и специальный вариант для флота 105 мм.

Однако, как это часто бывает, новое оружие породило много дискуссий, сомнений и полевых экспериментов. Поэтому к октябрю 1914 г. немцы имели только 36 орудий ПВО[95]95
  Hoppner, Germany's War in the Air, 24.


[Закрыть]. К лету 1915 г. на фронт были поставлены в общей сложности 175 орудий, однако Генеральный штаб жаловался на низкую эффективность зенитных орудий и большой расход ими боеприпасов: чтобы сбить один самолет, в среднем надо было выпустить 6000 снарядов. Поэтому заказ на новые орудия ПВО был ограничен, и немцы для защиты от вражеской авиации часто применяли переделанные в зенитные орудия трофейные артиллерийские системы.

Проблемы с эффективностью применения орудий ПВО, как всегда, породили военно-инженерный поиск. В результате немецкие артиллеристы пришли к выводу, что самой эффективной с точки зрения скорости доставки снарядов до цели является морское орудие ПВО 88 мм[96]96
  Schwarte Max. Die militarischen Lehren des GroBen Krieges. Berlin: Ernst Siegfried Mittler und Sohn, 1920. P. 130.


[Закрыть]. Скорость снаряда, выпущенного из орудия 88 мм, оказалась почти в полтора раза выше, чем у снаряда, выпущенного из стандартного полевого зенитного орудия 77 мм. Однако в Первую мировую войну немцы не могли решить проблему транспортировки орудия 88 мм, оно было достаточно тяжелым для конной тяги.

Несмотря на сомнения Генштаба, германские войска имели к ноябрю 1918 г. 2770 орудий ПВО, 70 % которых находились на фронте. С 1 января по 31 октября 1918 г. немецкими силами ПВО были сбиты 748 самолетов противника (47 % от всех сбитых самолетов Антанты за этот период), всего же за войну немецкие зенитные орудия уничтожили 1588 самолетов Антанты, когда непосредственно немецкой авиацией были уничтожены 6811 самолетов противника[97]97
  Edward B. Westermann. Fighting for the Heavens from the Ground: German Ground-Based Air Defenses in the Great War, 1914–1918//The Journal of Military History. 2001. Jul. Vol. 65. No. 3. P. 668.


[Закрыть]. Научные исследования артиллерийских систем ПВО и тактики их применения привели в Германии к концепции тотальной противовоздушной обороны и усовершенствованию морского орудия ПВО 88 мм, которое стало проблемой для стран антигитлеровской коалиции уже во время Второй мировой войны.

В 1917 г. зенитные орудия были применены немцами во время знаменитого такового прорыва англичан под Камбрэ, вероятно, только благодаря зенитным орудиям немцам тогда удалось избежать катастрофы на Западном фронте.

Таким образом, западные союзники потеряли непосредственно в бою более 1500 боевых самолетов в период с января 1918 по конец октября 1918 г., то есть около 24 % от всех потерянных в бою за войну Антантой самолетов. Французы сбили за всю Первую мировую войну 2500 самолетов, из них 500 были уничтожены наземными частями ПВО[98]98
  Edward B. Westermann. Fighting for the Heavens from the Ground: German Ground-Based Air Defenses in the Great War, 1914–1918//The Journal of Military History. Vol. 65.2001. Jul. No. 3. P. 668.


[Закрыть]. Из этого следует, что эффективность немецких военно-воздушных сил и средств ПВО была выше, и военно-промышленный потенциал Германии в этой сфере – тоже.

Как и в случае с химической войной, западные союзники в конце войны пытались победить Германию в воздухе, бросив против нее как можно больше самолетов. Не важно, что не хватало пилотов и у некоторых из них было всего лишь 14 часов учебных полетов. Затягивание войны угрожало вылиться в политическое недовольство в Англии и во Франции.

К августу 1918 г. западные союзники смогли выставить против Германии во Франции 5508 самолетов, из них 2820 были французского происхождения[99]99
  Barros A. Strategic bombing and restraint in «Total war» 1915–1918//The Historical Journal. Vol. 52. 2009. Jun. No. 2. P. 413.


[Закрыть]. Такой очевидно крупный дисбаланс между поставленными на фронт самолетами и произведенными промышленностью объясним следующими обстоятельствами: дефицит летных кадров, заводской брак, большие потребности флота в авиационной технике. Никакого огромного количества американских самолетов во Франции в 1918 г. не наблюдается.

Для того чтобы обеспечить выпуск самолетов, превосходящий производство противника, Британии надо было задействовать к концу войны 268 000 рабочих, французам – 185 000, но у Франции были большие проблемы с квалифицированной рабочей силой, как, впрочем, и у немцев, у которых в авиационной промышленности были заняты во время реализации плана Гинденбурга примерно 180 000 работников[100]100
  Barros A. Strategic bombing and restraint in «Total war» 1915–1918//The Historical Journal. Vol. 52. 2009. Jun. No. 2. P. 413.


[Закрыть].

Западные союзники проиграли бы войну в воздухе, если бы они не изменили доктрину распределения военно-воздушных сил по типам самолетов, в 1916 г. преимущество отдавалось самолетам-разведчикам, к 1918 г. приоритеты сместились в сторону истребителей и фронтовых бомбардировщиков. Немцы сделали упор на истребительную авиацию, только 8 % их самолетов были бомбардировщиками, когда у западных союзников – примерно 20 %. Впрочем, производство бомбардировщиков давало мало пользы из-за достаточно малого бомбового залпа и ограниченного радиуса действия машин того времени.

Учитывая более высокое качество подготовки пилотов, немцы имели даже летом 1918 г. преимущество в потенциале военно-воздушных сил. В силу того, что после катастрофы 8 августа 1918 г. немцы были вынуждены вести преимущественно оборонительную воздушную войну, практически до перемирия 11 ноября 1918 г. немецкие военно-воздушные силы и наземные силы ПВО были в состоянии противодействовать западным союзникам.

«Стодневное наступление» оказалось более эффективным с точки зрения тактических и стратегических результатов, но потери западных союзников были очень высоки. Правда, под Пашендалем в 1917 г. БЭС потеряли 271 тыс. человек, что заставило Ллойд Джорджа начать пересмотр всей британской стратегии, премьер-министр даже предложил тогда перебросить главные силы в Италию и на Балканы. Но Д. Хейг настаивал на продолжении активных наступательных действий во Франции. Уже после войны британская общественность обвиняла британских генералов в победе, доставшейся слишком большой ценой. Л. Джордж и особенно Д. Хейг действительно мало считались с потерями, что отличает английских лидеров Первой мировой войны от кабинета У. Черчилля. Д. Хейг всегда исходил из того, что потери от бездействия будут в итоге намного больше, чем от активного действия, пусть даже таковое вело к многотысячным потерям БЭС.

После Пашендальской битвы полномочия Д. Хейга были урезаны, и он в большей степени стал зависеть от коллегиальных решений экспертов в самой Англии, в частности от У. Черчилля, который много времени уделял проталкиванию проекта развития отдельного танкового корпуса. Командующие отдельных армий в БЭС имели большую, чем у немцев, свободу действий. Последнее стало одним из ключевых моментов в развитии событий лета – осени 1918 г.

Командующий 4-й армии Генри Ролинсон провел 4 июля 1918 г. внезапную атаку на командную высоту Кеммель. Вопреки мнению Д. Хейга, Г. Ролинсон прибег к широкому применению танков, на немецкие позиции была брошена волна из 60 машин. Германская армия была ослаблена весенним наступлением и вопреки мнению разведок западных союзников не обладала тем высоким потенциалом, какой у нее был еще в мае 1918 г. Кеммель была быстро взята австралийским корпусом.

8 августа 1918 г. БЭС внезапно атаковали таковыми соединениями при поддержке пехоты немецкие позиции под Амьеном, это событие получило название Амьенского наступления. Командующий 2-й немецкой армии принц Рупрехт был уверен в начале августа 1918 г., что англичане выдохлись и едва ли стоит ожидать с их стороны каких-то опасных действий.

Д. Хейг ставил перед БЭС под Амьеном задачу провести тактическое наступление, не развивая его в глубину, так как он был уверен в мощи германской армии. Однако Г. Ролинсон убедил Д. Хейга, что немцы намного слабее, чем предполагалось, когда 8 августа фронт в расположении 2-й германской армии был относительно легко прорван. Кроме того, британцы захватили 8 августа секретные документы противника, благодаря которым Д. Хейгу стало понятно истинное положение германской армии. Д. Хейг пересмотрел планы всей кампании второго полугодия 1918 г. Верховное командование Британской империи считало, что время для развертывания стратегического наступления еще не пришло, и таковое отлагалось до начала июля 1919 г., когда БЭС должны были получить 3000 танков.

9—10 августа 1918 г. британские танки подавили разбросанные на большом пространстве в достаточно глубоко эшелонированной обороне германцев пулеметные точки последних, однако и большинство танков было подбито замаскированными в рощах орудиями противника. Тем не менее английские танкисты сделали свое дело, наиболее опасные для британцев пулеметы немцев в большинстве своем замолчали. Однако потери танков были столь высоки, что Д. Хейг прибег после 10 августа к тактике малых танковых групп, действующих в тесном контакте с пехотой, что сводило эффект бронетанковых сил к минимуму. Д. Хейг сделал ставку на артиллерию.

С марта по начало сентября 1918 г. потери БЭС составили 650 тыс. человек, что вызвало беспокойство Лондона. По сути, Д. Хейг, как думали там, повторял Пашендаль и Сомму. Из Лондона Д. Хейга предупредили, что новый провал, подобный тому, что случился с наступлением 1917 г., приведет к потере БЭС боеспособности, так как новых резервов в распоряжении Л. Джорджа еще не было, генеральное наступление планировалось все-таки не на осень 1918 г., а на далекий июль 1919 г. Д. Хейг решил рискнуть в своем духе, тем более Фош предложил новую тактику прорыва фронта посредством просачивания и синхронных отвлекающих атак.