Текст книги "Мстительный дух (ЛП)"

Автор книги: Грэм Макнилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Аливия протолкалась дальше и, наконец, добралась до своего жилого блока – нагромождения средней высоты из голого пласкрита и грязного стекла, которое стояло на краю обнесенного стеной космопорта.

– Умный мальчик, – произнесла она, увидев, что подвальная квартира закрыта ставней. Она подбежала и застучала кулаками по голому металлу.

– Джеф, открой, это я! – закричала она. – Скорее, нам надо убираться из города.

Аливия еще раз ударила по ставне, и та поднялась с лязгом крутящихся шестерней и звяканьем цепей. Как только оказалось достаточно места, она нырнула внутрь и быстро осмотрелась. Миска и маленькая Вивьен держались за отцовский комбинезон, встревожено наморщив сонные лица.

– Лив, что происходит? – спросил Джеф, тщетно стараясь не допустить паники в голосе. Она взяла его за руку и успокоила, мягко помассировав питуитарную железу, чтобы спровоцировать выброс эндорфинов.

– Нам надо идти. Сейчас же, – произнесла она. – Собирай девочек.

Джеф знал ее достаточно хорошо, чтобы не спорить.

– Да, конечно, Лив, – сказал он, успокоившись по неизвестной ему причине. – Куда мы направляемся?

– На юг, – ответила Аливия, и Джеф начал укутывать девочек в тяжелые уличные куртки перед тем, как помочь им натянуть ботинки.

– Пятый грузовик готов к отправке? – спросила Аливия, нагнувшись, чтобы достать из вырезанной ей выемки под кроватью полированный металлический сундучок для оружия. Да, там было оружие, но не оно являлось для нее самым ценным из содержимого.

– Да, Лив, как всегда.

– Хорошо, – произнесла она, убирая сундучок в вещевой мешок.

– Ты поэтому говорила, что мы должны держать его заправленным? – спросил Джеф. – На случай проблем?

Она кивнула, и его плечи облегченно опали.

– Знаешь, я всегда волновался, что это для того, чтобы ты могла быстро убраться, если решишь, что хватит с тебя нас.

Аливии не хватило духу сказать ему, что обе причины были верными.

Миска заплакала. Аливия боролась с желанием притянуть ее к себе. У нее не было времени на сантименты. Будучи одним из главных портов Молеха, Ларса наверняка должна была подвергнуться атаке сил Легионов. Она не могла находиться здесь, когда это случится.

– Лив, говорят, что половина города под водой.

– Скоро может оказаться и весь, – сказала она, прочесывая комнату взглядом, чтобы убедиться, что там нет больше ничего, что им могло бы понадобиться на пути к югу. – Потому-то нам и нужно уходить прямо сейчас. Пошли.

– Конечно, Лив, конечно, – кивнул Джеф, крепко обнимая девочек. – Еще раз, куда мы направляемся?

– Мы едем на юг, пока не доберемся до магистралей сельскохозяйственного пояса, и надеемся, что ко времени нашего прибытия их не разбомбят до конца.

– А что потом?

– Потом мы отправимся в Луперкалию, – произнесла она.

Далеко к востоку от Луперкалии рыцари Дома Донар удерживали Общинную Черту. Громкое название для осыпающейся куртины, которая отмечала край цивилизации. К западу располагались обитаемые города, к востоку – неисследованные джунгли Куша, а за ними только черный залив Офира.

Во влажных глубинах джунглей бродили огромные хищники – звери, которые некогда свободно гуляли по земле. Века охоты загнали их на окраину мира, в тайные разломы гор, логова в джунглях, или же в засушливую южную степь.

Дом Донар мог похвастаться семью рабочими рыцарями, закованными в нефрит и бронзу, нес стражу у Общинной Черты на протяжении тридцати поколений. То, что по всей ее длине также размещались полки Бельгарских Девсирмов и бронированные эксадроны Железной Бригады Капикулу, едва ли заслуживало упоминания по мнению лорда Балморна Донара.

Стаи ажджархидов, изголодавшиеся по плоти маллагры, или же бродячие группы ксеносмилусов редко появлялись из джунглей, но когда это все же происходило, Дом Донар был готов загнать их назад при помощи цепных мечей, боевых пушек и термальных копий.

Лорд Донар пригнулся перед перемычкой главной куртины, хотя громада его рыцаря могла легко пройти под ржавой железной аркой. За ним хромал рыцарь его сына. Одна из его ног была запятнана маслянистой кровью, которую пустил матриарх аджархидов. Громадные нелетающие птицы с огромной шеей и крокодильим клювом, ажджархиды выглядели комично, однако вполне могли ранить рыцаря.

Как, на свою беду, и выяснил Робард Донар.

Пока ворота закрывались, двух рыцарей по ту сторону стены прикрывали редуты из окопанных «Теневых мечей», «Гибельных клинков», «Малкадоров» и «Грозовых молотов». Тысячи солдат собрались на плацах, грузясь на бронированные транспортеры. Вторжение изменников ускорило мобилизацию, но Общинная Черта находилась на военном положении еще с тех пор, как в джунглях нашли растерзанную роту бельгарцев.

В джунглях было легко погибнуть, там для человека находилась сотня способов умереть, но этих людей убило нечто неописуемо жестокое. На них могло напасть сколько угодно тварей джунглей, но какой зверь станет брать в качестве трофеев личные жетоны?

Просто одна из множества тайн Кушитских джунглей.

– Иди прямо, – приказал Балморн. – Не позволяй этим отбросам из Армии видеть, что ты хромаешь. Во имя Трона, ты же Донар. Веди себя соответственно.

Балморн направил своего рыцаря вверх по длинным покатым подмосткам, которые вели на расширенный парапет. Несколько работающих турелей сканировали джунгли. Термальный ауспик выискивал цели. Робард последовал за отцом, медленнее из-за погнутых сочленений ноги.

– С твоей стороны было глупо так попасться, – произнес Балморн, когда сын, наконец, добрался до парапета и упер поршневую ногу своего рыцаря в прилегающий блокгауз без крыши.

– Откуда мне было знать, что ажджархиды побегут в панике? – огрызнулся Робард, устав от издевок отца. – Нам повезло, что мы вообще оттуда убрались.

Группа сакристанцев побежала было к поврежденному рыцарю, но Робард отогнал их рявканьем своего охотничьего горна.

– Удача тут не причем, парень, – сказал Балморн, разворачивая верхнюю часть корпуса, чтобы оглядеть всю панораму с возвышенности.

Она была несимпатична.

Небо рисовало Молеху мрачную картину. Со всех сторон горели рыжие топки и черный уголь. Ветер доносил смрад жженого камня, нагретой стали и фицелина. Электромагнитные бури бушевали над бесплодным ландшафтом, повсюду на горизонте вспыхивали грибы взрывов от орбитальных орудий. Балморну не доставляло удовольствия размышлять, насколько же большими должны были быть разрывы, чтобы он их видел с Общинной Черты.

Когда он посмотрел поверх полога джунглей, давящие сверху облака залило усиливающимся свечением.

– Что это? – спросил Робард. – Очередная бомбардировка?

Лорд Донар не ответил, наблюдая, как тысячи черных объектов вырвались из облаков и устремились за восточный горизонт.

– Слишком медленно для орбитальных снарядов, – проговорил он. – И слишком упорядоченно для обломков.

– Они слишком быстрые и угловатые для штурмовых транспортов, – сказал Робард. – Что же это?

– Это десантные капсулы, – произнес лорд Донар.

Три топливных хранилища Офира пылали.

Озеро горящего прометия охватило южные окраины города и медленно расползалось к северу. Городские адепты Механикума провели аварийное отключение насосных станций. Из вентиляционных башен не вырывалось пламя, вездесущее сердцебиение буровых установок стихло.

Угольная база на восточной оконечности континента на дальнем конце Кушитских джунглей, Офир располагался в девяти тысячах километров к востоку от Общинной Черты. Грузовые танкеры со всего океана останавливались здесь, чтобы подкормиться из прометиевых источников перед тем, как продолжить путь вокруг северного побережья к торговому распределяющему узлу Хвита или космопортам Локаша и Ларсы.

Никто не называл Офир его собственным именем. Когда-то его именовали Городом Золота, но за столетия, на протяжении которых выхлопные газы, сбросы прометия и сливы масла запятнали каждое сооружение устойчивым черным осадком, он заработал другое название. Солдатам из Карнатских Копейщиков он был известен как «город без теней».

Лейтенант Скандер из Седьмой бригады наслаждался особенно эротичным сном, когда заработали сирены тревоги. Моментально проснувшись, он вскочил и схватил бронежилет из ящика в ногах кровати. Он чувствовал под собой пульсацию генераторов пустотных щитов. Стреляли батареи «Гидр», ритмичный стук их зарядов было ни с чем не спутать даже за усиленным пласкритом.

Скандер натянул ботинки и застегнул разгрузку, убирая в кобуру болт-пистолет и проверив предохранитель. На бегу к главному транспортному ангару он схватил перевязь с мечом. В «Грозовом молоте» было мало толку от меча, но он бы скорее отправился на бой голым, чем оставил клинок.

Помещение заполняли пять сотен карнатских бронемашин, смесь модификаций «Химер», штурмовых танков «Малкадор», «Минотавров» и нескольких сверхтяжелых. Над каждой из них висели флажки с изумрудно-серебряной пирамидой копий. Его собственной машиной был «Грозовой молот» под названием «Жнец». Вокруг техники роились водители, стрелки и машинные провидцы. По пещере носились загрузчики снарядов и грузовики с топливом.

Зал сотрясался от далеких взрывов. Надвигался штурм планеты, который, как и ожидал каждый пехотинец Армии, флоту эффектно не удалось предотвратить.

Одетый в заляпанное маслом облачение машинный провидец с огромным количеством аугметики быстро и методично руководил маневрами, его многочисленные конечности указывали оптимальный порядок развертывания. Танки выкатывались со своих мест, и гортанный рев их двигателей был музыкой для его ушей.

Когда он подбежал, с передней башенки махнул сержант Хондо. Скандер уже давно полагал, что Хондо живет в танке, и это, похоже, только подтверждало его подозрения.

– Сдается мне, адмирала побили, – сказал Хондо, пересиливая шум сирен.

– И ты удивлен, почемутак? – отозвался Скандер, взбираясь по лестнице на крышу колоссального танка. – Где Вари?

– Уже на месте, лейтенант, – ответил Вари из тесного водительского отсека. Скандер вскарабкался на переднюю турель из спаренных боевых орудий и провалился в командирский люк. Надев шлем, он подключился к бортовому боевому логистеру.

На него обрушился каскад информации: темпы развертывания, боезапас, температура ядра и целостность корпуса.

Все зеленого цвета.

Машинный провидец дал им разрешение, но прежде, чем Скандер успел отдать приказ выдвигаться, в подземный ангар ударило что-то мощное.

Крыша зала раскололась.

В помещение обрушились гигантские куски колотого пласкрита. Внутреннее пространство пронзили пыльные колонны света. Обломки расплющили эскадрон «Гибельных клинков», разнеся корпуса, будто игрушечные модели.

Скандера швырнуло вперед, когда в шлем угодил падающий кусок камня. По лицу потекла кровь, он моргнул, стряхивая вызванные внезапной болью слезы. Визор затуманивали помехи. Он сорвал шлем. Тот был расколот посередине и теперь стал бесполезен.

Стояли невероятные шум и неразбериха. Худшую часть обстрела приняли на себя полковые танки посередине ангара. Их стерли в пыль сотни тонн обломков и высокомощной взрывчатки. По всей линии готовности следовали взрывы, вторая очередь снарядов была нацелена на неприкрытые «Малкадоры» и «Химеры». Основной проезд окутывало пламя, горящие лужи топлива изрыгали густой черный дым. В огне сгорали полковые флаги.

На Скандера нахлынул жар от взрыва «Малкадора», и он посмотрел вверх сквозь разбитую крышу, увидев, что небо покраснело от пламени и почернело от дыма. Ангар, ранее служивший его танкам убежищем, стал смертельной западней.

– Вытащи нас отсюда! – заорал он, и «Жнец» дернулся вперед, когда Вари подал энергию на двигатели. Пронзительный лязгающий вой сообщил, что при обстреле им порвало гусеницу. Они раздирали пол ангара, но это тревожило Скандера менее всего.

В пылающий центр ангара что-то врезалось, два конических продолговатых объекта. Светлая сталь и черные подпалины от входа в атмосферу. От выгоревших тормозных двигателей валил жгучий пар выхлопа. Запорные болты отстрелились, и бронированные борта десантной капсулы отпали, словно разворачивались пропеллеры.

Из двух капсул появились могучие фигуры, гиганты в светлой броне с изображением окруженного шипами черепа на наплечниках. Воины Гвардии Смерти шли среди обломков и развалин, но это их не замедляло.

Огромная фигура в боевом доспехе из голого металла, бронзы и слоновой кости шагнула из своей капсулы в пылающие руины ангара. Гигант, который явился раздирать плоть и дробить кости. Окруженный огнем и трепещущим плащом из плетеного волокна, примарх XIV Легиона держал громадную косу, которая мерцала трупным свечением.

Мортариона сопровождали терминаторы в капюшонах, облаченные в похожие на глыбы доспехи. Они также несли огромные косы и беспрекословно следовали за сюзереном в огонь. К Гвардии Смерти тянулись очереди выстрелов, которые выбивали искры из непроницаемых пластин. Среди воинов рвались снаряды, но те преодолевали их ярость, не останавливаясь.

Их оружие стреляло. Разрывные заряды истребляли экипажи танков, пережившие первый обстрел, размазывая их в массу изорванного мяса. Позади первой волны рухнула еще одна капсула. Затем еще одна, и еще. Они падали парами, одна за другой, и с каждым раскатистым ударом Гвардии Смерти становилось больше.

«Жнец» пытался развернуться к Мортариону, но с порванной гусеницей это бы произошло не скоро. Скандер задействовал командирский перехват управления, повернув сдвоенную пушечную турель. Крики людей перекрывали пламя и непрерывный шум от рушащейся кладки.

Примарх Гвардии Смерти заметил Скандера, и тот едва не выпустил рычаги управления, взглянув в лицо своего палача – бледное, с самыми холодными глазами, какие ему доводилось видеть.

Он услышал знакомое двойное эхо снарядов, загнанных в казенник. Шипение запорных механизмов и визг приводов ускорителя.

– Трон, да, – прошипел он, вдавив гашетку.

Все триста двадцать тонн бронированной мощи «Жнеца» покачнулись от колоссальной отдачи. Сдвоенная дульная вспышка практически ослепила его. Объединенные ударные волны вышибли воздух из легких, а грохот выстрела разорвал барабанные перепонки.

Скандер силился вдохнуть, его контузило при одновременной детонации пушечных снарядов, выпущенных в упор. Он моргнул, прогоняя остаточные образы, вниз сыпался дождь пласкритовой пыли. Воздух застилал едкий дым, который рассекали вишнево-красные фицелиновые огни.

Он втянул горячий, насыщенный металлом воздух, и закричал, требуя перезарядки, хоть и знал, что его никто не услышит, а им не выстрелить еще раз. Скандер нырнул внутрь «Грозового молота», сложив ладони рупором перед ртом.

– Перезарядка! Перезарядка! Трон, дайте мне еще один выстрел по этому ублюдку!

Он повторил приказ, понятия не имея, кто внутри «Жнеца» еще жив. До момента зарядки главного орудия Скандер мог напрямую управлять только башенным точечным орудием. Это была не спаренная пушечная турель, но предстояло обойтись ею.

Скандер поднялся и увидел, что на его танке стоит закутанная в плащ фигура Повелителя Смерти. Доспех Мортариона выглядел так, будто его отбили кузнечным молотом, а плащ превратился в изодранные лоскуты. Примарх казался гротескной восковой фигурой, гладкокожей посмертной маской.

– У тебя был только один выстрел, – прохрипел Мортарион, взмахнув Безмолвием и разрубив Скандера с его «Грозовым молотом» на части.

Такие же сцены разыгрывались по всему Молеху.

Батареи противовоздушной обороны оказались полностью подавлены. Победить флоты двух Легионов, стоящие на низкой орбите, было невозможно, и жестокие бортовые залпы обращали целые области Молеха в стеклянистые пустыни.

Гора Торгер стала целью массированного удара противобункерными снарядами, и даже ее многочисленные укрепленные точки не смогли помешать адскому пламени выпотрошить оплот Ордо Редуктор. Под горой бушевало пламя – пламя, которому предстояло гореть еще семьдесят лет, пока оно, наконец, не опало.

Гошен, Императум и два крепостных города-близнеца Леоста и Лютр подверглись бомбардировке, как и прибрежные города Деска и Хвита. Известная, как Город Ветров, из-за своего расположения на дальней оконечности полуострова Энатеп, Хвита буквально обрушилась в океан, когда скала, на которой ее возвели, осыпалась под гнетом обстрела.

На Ханис упал красный дождь. Раскаленное железо и микроосколки сыпались от места орбитального сражения, словно горящие пули.

Люди, оказавшиеся на открытой местности, мгновенно вспыхнули и сгорели, будто факелы. Они кричали, пока жар не высосал воздух у них из легких. Они бежали в укрытие, однако раскаленный ливень вскоре проел брезентовые тенты и гофрированные крыши.

Закончив бомбардировку, флоты открыли свои посадочные палубы, и в верхние слои атмосферы волна за волной стартовали силы вторжения Магистра Войны.

Они падали по дуге, словно крупицы песка, бегущие сквозь пальцы философа. «Грозовые птицы» и «Громовые ястребы», «Огненные хищники» и «Грозовые орлы». Корабли-саркофаги и грузовые челноки. Стаи матово-черных транспортов Армии. Бронированные погрузчики и грузовики с боеприпасами.

В каждом городе выли тревожные горны.

Молех кричал.

12
ПРОРЫВ
ОБЕЗГЛАВЛИВАНИЕ
ДВОЙНОЕ ПЛАМЯ

На берега Авадона обрушился вал цвета морской волны, но этот не откатился, он продолжал продвигаться вверх. Бронированный кулак огневой мощи и трансчеловеческая выносливость – это должно было стать прорывом, осуществленным с максимальной быстротой.

На острие атаки двигались двести «Лендрейдеров» Сынов Гора.

Никакого изящества, никаких ухищрений, просто сокрушающий удар в сердце.

Эдораки Хакон, маршал Северного Океанического, ожидала армию Луперкаля с линией опорных точек, глубоких траншей, шестью полными полками Армии и ротой окопанных сверхтяжелых танков. Ее укрепления тянулись по прибрежным утесам, окружая обращенный к земле край дамбы. Если Сыны Гора хотели попасть на материк, им предстояло пробиться с Дамесека.

Она не могла взять в толк, почему такой величайший тактик, как Гор, организовал плацдарм на острове, единственной точкой выхода с которого была узкая дамба.

В этом не было смысла, однако именно это и сделал Магистр Войны.

Никто в ее командном составе не мог адекватно объяснить мотивы Гора, но можно было воспользоваться возможностью наказать предателей за ошибку.

Артиллерийские роты Хольста Литонана на высоких обрывах острова провели всю ночь в дуэли с пушками Хакон, и маршал против своей воли была вынуждена отвести тяжелые подразделения, когда на горизонте забрезжила заря.

Избавившись от подавляющего огня батарей, орудия предателей обрушивали на имперцев одну волну глушащих ракет за другой. Вертящиеся снаряды изрыгали клубы мерцающего электромагнитного тумана, который нарушал огневые расчеты и сбивал тщательно откалиброванные дальномеры.

Пока имперские стрелки силились преодолеть глухую мглу, «Лендрейдеры» Сынов Гора уже мчались по последнему участку дамбы к материку. Перед ними посылали дуговые потоки ракет «Вихри-Скорпиус». Боеголовки уничтожали разложенные противотанковые ловушки и прорывали поля спутанной колючей ленты бурей подземных взрывов.

Первые «Лендрейдеры» вырвались с дамбы под ярость тяжелых автопушек, орудий группового обслуживания и стационарных лазпушек. Сверхтяжелые танки Хакон дернулись назад в своих окопах, и к грохоту этого дня добавились залпы боевых орудий и «разрушителей». Осадные мортиры и бомбарды, кулеврины и гаубицы с кашлем отправляли в небо фугасные заряды.

Край дамбы исчез в сотрясающем землю шквале взрывов. Оглушительные удары били один за другим. Они следовали настолько быстро и непрерывно, что сливались в один бесконечный ударный взрыв. Энергетическое оружие испарило океанские волны гейзерами пара. Высокомощная взрывчатка перепахивала пляж ураганами стеклянистых осколков.

От воздуха разило солью и горящим металлом. Сожженным мясом и кровью.

Двадцать «Лендрейдеров» погибли мгновенно. Вспоротые и вывернутые наизнанку, они завертелись на месте, словно выпотрошенный скот. Из извергающих дым останков хлынули легионеры Сынов Гора. Молниеносный перекрестный огонь рвал их на куски. Жгучие оксифосфорные боеголовки исторгали из легких вопли агонии. Броня рвалась и распадалась. Плоть испарялась.

Оставшаяся артиллерия Хакон забрасывала дамбу фугасами, рассчитывая лишить танки на пляже подкреплений и задушить прорыв в зародыше. Бронированные ремонтные машины «Атлас» дюжинами сбрасывали остовы в океан, модифицированные «Троянцы» безостановочно трудились, поддерживая дамбу в проходимом состоянии, и ничто не могло замедлить льющийся на материк поток транспортеров.

В вихрь ворвались новые «Лендрейдеры». Полдюжины, затем еще дюжина, они рассредотачивались, оказавшись на изорванном снарядами берегу. Они перемалывали трупы братьев по Легиону, укрываясь в воронках, заполненных кровью и горючим. Вверх по склону бил ответный огонь.

Среди выпотрошенных «Лендрейдеров», оттягиваемых влево и вправо от края дамбы, протолкался «Скорпиус». Вращающиеся пусковые установки прочесывали соединенные опорные точки залпами ракет. Три быстро взорвались одна за другой, сокрушенные имплозивными боеголовками, которые разнесли опорные элементы.

Над головой заревели «Грозовые орлы» и «Громовые ястребы». Из установок на их крыльях и носах мчались ракеты и снаряды. По всему имперскому фронту вспухли огненные полосы, но полки Эдораки Хакон окопались хорошо и глубоко.

Батареи «Гидр» вертелись, ведя воздушные корабли. «Мантикоры» фиксировали целенаводящие когитаторы на вспышках двигателей. По небу строчили ракеты «небесный орел» и заряды скорострельных автопушек. Полдюжины десантно-штурмовых кораблей упало, врезавшись в утесы, словно некачественный триумфальный фейерверк.

Болтеры Сынов Гора оставляли в дымовой завесе спиральные инверсионные следы. Ракеты описывали дуги и били по огневым точкам. О точных попаданиях возвещали грибовидные белые вспышки. В центре атаки, словно гиганты, двигались когти дредноутов. Ревели штурмовые пушки, слишком тяжелые даже для легионера, и из роторных установок вылетала одна ракета за другой.

По всей протяженности многокилометрового пляжа прокатывались пылающие бури фырканья выстрелов, ракет, энергетического оружия и сгустков пламени.

Мертвых и умирающих давили рычащие гусеницы «Лендрейдеров». За ними к указанной отметке высоты следовали «Носороги», и обледенелый песок превращался в зернистую красную пасту.

«Лендрейдер» покачнулся, когда ему в борт ударил близкий взрыв. Аксиманд крепко схватился за опору, когда тяжелая машина нырнула в воронку. Двигатель заревел, и она начала карабкаться на противоположную сторону. Броня штурмового транспортера глушила большую часть шума боя, но гудящие басовитые ноты ударных волн стучали все чаще и сильнее.

– Приближаемся, – произнес Йед Дурсо, линейный капитан Пятой роты.

– Беспокоишься? – спросил Аксиманд.

– Нет, – ответил Дурсо, и Аксиманд ему поверил. Чтобы смутить ветерана вроде Дурсо требовалось нечто большее, чем оборудованные огневые точки, роты сверхтяжелой техники и полки Армии.

Подчиненный Аксиманда вертел что-то в руке, с ловкостью опытного окорщика перемещая это между пальцами.

– Что это?

Дурсо глянул вниз, как будто не сознавал, что делает.

– Ничего, – сказал он. – Просто баловство.

– Покажи.

Дурсо пожал плечами и разжал ладонь. Золотой символ на цепочке, который носят на шее. Око Гора светилось красным в освещении отсека.

– Ты суеверен, Йед?

– Как выясняется, теперь мне это можно, Маленький Гор, – отозвался Дурсо.

Аксиманд кивнул, допуская это. Еще недавно подобное поведение стало бы основанием для дисциплинарного взыскания. Теперь же оно выглядело исключительно естественно. Аксиманд оглянулся на своих воинов – десять Сынов Гора с тяжелыми прорывными щитами и мультиспектральными приспособлениями на шлемах. На пластинах брони каждого из воинов были вытравлены символы банд Хтонии. Болтеры украшали отметки убийств, а на поясах висели жуткие трофеи.

Безмолвный Орден возродил старые практики родной планеты. Сергар Таргост, горло которого было замотано антисептичесими бинтами, предложил вернуть хтонийскую символику, и Магистр Войны согласился с ним.

– Я думал, мы покончили с дикарскими тотемами, – произнес он.

– Совсем как в старые времена, – сказал Дурсо. – Это хорошо.

– Но сейчас нестарые времена, – бросил Аксиманд.

Дурсо покачал головой.

– Ты действительно хочешь сейчас в это углубляться?

– Нет, – ответил Аксиманд. Его странным образом беспокоила новая, трайбалистская манера держаться его воинов. Он полагал, что с уходом Эреба XVI Легион возродится. Похоже было, что так и произошло, но не в том виде, которого он ожидал. Грани, сглаженные веками согласия, снова заострялись.

Аксиманд соединил визуальный канал своего шлема с внешними трансляциями пиктов «Лендрейдера».

Там было не на что особо смотреть.

Глушащие бомбы затягивали сланцевые пляжи и гранитные утесы впереди волнами электромагнитных помех. Из мглы появлялись призраки сплющенных противотанковых ловушек и акры разорванной снарядами колючей ленты. Дисплей зашипел от помех, и на вершинах скал полыхнули дульные вспышки артиллерии. Спустя считанные секунды «Лендрейдер» содрогнулся от близкого попадания высокомощных фугасов. Машина затряслась, преодолевая останки чего-то, что когда-то могло быть «Носорогом».

Аксиманд беззвучно поторопил водителя.

Кампания на Двелле его испортила. Поспешная яростная толкучка того боя напоминала о первых днях Великого крестового похода, когда Легионы еще разрабатывали свой модус операнди. То было время испытаний, повторного усвоения уроков войн, только начинавших эволюционировать из ада, в котором два бесформенных воинства племен техноварваров, состоявшие из плоти и пота, рубили друг друга.

Новое оружие, новые технологии, новые трансчеловеческие тела и новые братья, с которыми сражаешься бок о бок. Одно дело создать Легион, другое – научиться сражатьсякак Легион.

– Десять секунд, – крикнул водитель.

Аксиманд кивнул, проверил, заряжен ли болтер, и сдвинул ножны Скорбящего на плечо. Полностью заряжен, полный порядок. Совсем как в прошлый раз. Он вышел на линию готовности. Размял плечи и крепко прижал щит. Сжал и разжал челюсти.

– Пять секунд!

Визг двигателя усилился, водитель выжимал для воинов на борту еще несколько десятков метров. От взрыва машина встала на одну гусеницу. Она приземлилась с сокрушительным грохотом дробящегося камня и протестующего металла.

– Пошли, пошли, пошли!

«Лендрейдер» со скрежетом остановился. Штурмовая аппарель упала вниз, и внутрь ударило ревущее крещендо. Взрывы, стрельба, крики и лязг металла о металл. Громкость мира вышла на красную отметку.

Аксиманд услышал в ухе дыхание и закричал: «Убивайте за живых, убивайте за мертвых!».

Старинный боевой клич невольно сорвался у него с губ, когда он бросился в водоворот.

Его воины взревели в ответ.

По милости Ликс Рэвен едва не стер ноги «Бича погибели» до земли, чтобы добраться к Авадону, но теперь жалел, что утруждал себя. Она разбудила его среди ночи, наведя на мысль, что намечается какое-то чувственное приключение, однако вместо этого его ждали внутренности и пророчество.

– Великий Волк явится в Авадон, – сказала она, бросив ему на колени горсть теплых и влажных органов. – Его горло обнажится, когда к тебе приблизятся огненные волки-близнецы. Перережь его, и Белая Нага из легенды явится к тебе с откровением.

Рэвен поперхнулся от смрада гниющего мяса и уже был готов оттолкнуть ее прочь, когда увидел, что ее глаза молочно-белого цвета и без зрачков. Так бывало с его матерью, когда он был молод, и сказанное ею всегда сбывалось.

– Гор? – спросил он вместо того, чтобы ударить ее. – Гор будет в Авадоне?

Но она обмякла, и ее не смогли привести в чувство ни соли, ни пощечины.

Несмотря на опасения Тианы Курион и Кастора Алкада, Рэвен немедленно собрал домашних и направился на север, к Авадону, с десятью своими рыцарями. С ним отправились двое сыновей, Эгелик и Бэнан, а средний, Осгар, остался в Луперкалии в качестве правителя.

И вот, после целой ночи изнуряющего перехода вокруг отрога плоскогорья Унсар и среди земледельческих пейзажей…

Ничего.

Их почтенные машины, словно обычные пехотинцы, ожидали от Эдораки Хакон сообщения о том, когда можно выдвигаться. По позвоночнику Рэвена проходили спазмы отвращения от того, что эта лишенная юмора свинья из Армии не дала ему места в боевом порядке.

«Бич погибели» отреагировал на его злость, скребя землю когтистой лапой. Предупреждающий ауспик залил сенсориум красным светом, а орудия с визгом сервоприводов набрали энергию. Боевые горны рыцарей взревели, и ближайшие резервы Армии попятились.

–  Мы должны быть за этим хребтом, отец, – произнес Эгелик, старший сын Рэвена. – Почему мы не сражаемся?

–  Потому что Молех захватили чужеземцы, – прошипел Бэнан, младший. – Когда Империум явился сюда, они отрезали нашему Дому яйца.

– Довольно, – бросил Рэвен. Бэнану было почти тридцать лет, и ему следовало быть умнее, однако мать души в нем не чаяла, и ни в чем ему не отказывала. Его манеры были грубы, а высокомерие настолько же чудовищно, как ощущение своего права.

Сын во многом напоминал Рэвену его самого в юности, только Бэнан не обладал его обаянием и харизмой, которые сглаживали надменность и придавали ей вид уверенности.

Однако в данном случае был прав и Бэнан.

– Идем со мной, – произнес он, покидая область, куда их поставили, и вышагивая среди траншей и редутов. Приблизившись к переднему краю сражения, Рэвен подключился к боевым когитаторам командного бункера Эдораки Хакон. Сенсориум заполонили загружаемые данные, и «Бич погибели» зарычал в предвкушении.

Он чуял кровь и слышал грохот выстрелов. Это была война, настоящая война, возможность испытать себя в схватке с более интересным врагом, чем бродячая маллагра или стая ксеносмилусов. Рэвен чувствовал отголоски всех воинов, кто управлял «Бичом погибели» до него, слышал, как их общая шепчущая жажда боя пульсирует в его теле, будто глоток `сло.

Рэвен сомневался, что смог бы повернуть назад, даже если бы захотел.

Он шагал сквозь мешанину складов боеприпасов, «Троянцев», артиллерийских окопов и войск заднего эшелона. Его рыцари следовали позади, похваляясь врагами, которых намеревались сразить. Впереди земля резко поднималась вверх, а небо бурлило, словно фантасмагорический шторм, сверкая, как схватка богов в небесах.

В сенсориуме настойчиво раздавались предупреждения, помеченные личным опознавательным символом маршала Хакон. Он не обращал на них внимания и двигался дальше, шагая к краю утеса.

До края дамбы было полкилометра, и пространство между ней и утесами представляло собой раскуроченное горящее кладбище искореженного металла. Адский ландшафт с пылающими кратерами, множеством разбитых танков и сотнями расчлененных тел.