Текст книги "Фулгрим"

Автор книги: Грэм Макнилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

3
Цена победы
Атака в лоб
Хищница

Пробираясь через раздробленные панцири Лаеран, Марий Варосеан невозмутимо смотрел, как воины третей роты собирали раненых и погибших, готовясь продолжить наступление. Его суровое лицо было искажено гримасой неудовольствия, хотя от чего или кого, капи-тан не мог сказать, так как его подчиненные сражались настолько храбро, насколько мож-но было от них ожидать, да и планы Фулгрима выполнялись неукоснительно.

После захвата посадочных зон и выполнения задания оставалось лишь объединиться с си-лами 2 роты Соломона Деметера, и девятнадцатый атолл был бы полностью захвачен. Це-на победы была чертовски высока – девять воинов его роты уже никогда не будут сра-жаться, их геносемя было извлечено апотекарием Фабиусом, а многим другим понадобит-ся обширное хирургическое вмешательство по возвращению на корабли Экспедиции.

Сверкающая колонна энергии, цель отряда Мария, была захвачена, и Варосеан отделил тактическую группу для ее удержания, в то время как они будут разыскивать Соломона. Эту поисковую операцию было легко объявить, но трудно выполнить. Взрывы, пальба, и пронзительное завывание лаеранских башен странным образом отражались по коралло-вым «улицам» атолла «номер 19», и благодаря помехам в вокс-сети, было довольно труд-но определить местонахождение сражающихся.

– Соломон – сказал он через вокс-бусину у горла – Соломон, ты меня слышишь?

В ответ прошипел лишь статический шум, и Марий беззвучно выругался. Должно быть, это один из тех случаев, когда Соломон Деметер снял свой шлем для полного погружения в битву. Марий лишь покачал головой – какой же дурак ринется в гущу битвы без макси-мально возможной защиты?

Казалось, что звуки сражения шли с запада, хотя дальнейшее продвижение в этом направ-лении могло стать довольно затруднительным, так как «улицы», если их и можно было так называть, змеились сквозь атолл так, что любая попытка пройти по ним могла увести отряд далеко от цели.

Идея выступления без какого-либо проработанного плана терзала Мария, чьи наступления и маневры всегда были идеально спланированы и всегда разыгрывались без малейших от-клонений. Юлий Каесорон однажды предположил, что Мария должны были выбрать Ультрамарины, но Марий воспринял эту подколку как настоящий комплимент.

Дети Императора стремились к совершенству во всем, и Марий Варосеан ставил данное стремление превыше всего остального. Ему стало физически плохо от мысли, что он мо-жет не быть лучшим. Быть кем-то меньшим, чем идеал, было совершенно неприемлемо, и Марий давно решил, что на пути к этой цели его ничто не остановит.

Третья рота – прокричал он – следуйте за мной!

В мгновение ока, воины Мария были готовы двигаться и построились за ним словно на параде, взяв оружие наизготовку. Марий начал движение своего подразделения с такого широкого шага, который воины Астартес могут поддерживать целыми днями и оставаться боеспособными в конце марш-броска. Он продолжал следовать по пути, который, как он считал, вел по направлению к звукам сражения. Они встречали по пути лишь разрознен-ные группки лаеранских воинов, которые сражались с яростью загнанных в угол животных. Все эти мини-сражения были быстро завершены в пользу Астартес, так как ничего не могло оказаться перед наступлением воинов третей роты и остаться в живых.

Марий продолжал проверять вокс на предмет сообщений от Соломона, но, в конце концов, он разочаровался в своем товарище-капитане и переключил канал связи.

– Кафен? Ты меня слышишь? Это Варосеан. Ответь, если ты меня слышишь!

Еще больше статики прошипело в наушнике в его шлеме, но за ней последовали звуки че-ловеческого голоса, который хоть и прерывался и был сильно искажен, но, тем не менее, был человеческим.

– Кафен, это ты? – спросил Марий.

– Да, капитан – сказал Гай Кафен, его голос прошелестел в наушнике, когда Марий повер-нул на очередную извилистую улицу, полную мертвых ксеносов и испещренную сотнями лаеранских туннелей.

– Где ты? – запросил он – Мы пытаемся вас достичь, но эти проклятые улицы все время водят нас вокруг да около.

– Основной путь к нашей цели яростно обороняли, поэтому капитан Деметер послал меня и Фелония атаковать их позиции с фланга.

– В то время как он сам, без сомнений, пошел в лоб – сказал Марий.

– Да, сэр – сказал Кафен.

– Мы пойдем по вашему сигналу, но если вы можете что-либо сделать для обозначения вашей позиции – сделайте! Варосеан, отбой связи.

Марий следовал за синей точкой, горевшей на стекле визора его шлема и отображавшей вокс-сигнал Гая Кафена, который гас с каждым поворотом отряда на пути сквозь лаби-ринт кораллов.

– Проклятье, нет! – с досадой воскликнул Марий, когда сигнал полностью пропал.

Он поднял руку и велел остановиться, и в этот момент невдалеке прогремел громадный взрыв: высокая, завитая коралловая башня рухнула в языках пламени не более чем в три-дцати метрах слева.

– Должно быть, это Кафен. – сказал Марий, и стал искать путь вокруг колючих громадин кораллов. Улицы вились в обе стороны от места взрыва, и Марий прекрасно понимал, что они никогда не достигнут Кафена, если пойдут по любой из них. Он внимательно посмот-рел на вздымающиеся черные клубы дыма и сказал:

– Мы переходим, выдвигаемся!

Марий вскарабкался на вершину лаеранского вертикального лаза, легко находя точки опоры для рук и ног на шишковатой поверхности коралла. Он поднимался все выше и выше, земля быстро уходила вниз, в то время как Варосеан и его воины поднимались на вершины девятнадцатого атолла.

+++

Остиан смотрел на запуск первого штурмкатера от «Гордости Императора» со смешанным чувством благоговения и раздражения. Благоговение было рождено великолепным зрели-щем того, как развертывается военная мощь Легиона для атаки вражеского мира, и раз-дражение было вызвано тем, так как это зрелище оторвало Делафура от созерцания мра-мора в мастерской. Первый капитан Юлий Каесорон дал заранее об этом знать Серине, и она тотчас зашла к Остиану, чтобы вытянуть скульптора из мастерской на одно из лучших мест на обзорной палубе.

Делафур пытался отказаться, заявив, что он занят. Однако Серина была непреклонна, оха-рактеризовав его «занятие» как пустую трату времени, и сказала, что ничто из того, что бы скульптор мог придумать, ее в этом не переубедит. Но теперь, находясь перед брони-рованным стеклом обзорной палубы, он был искренне рад, что Серина вытащила его из мастерской.

–Восхитительно, а? – спросила Серина, оторвав свой взгляд от альбома, тогда как ее рука быстро бегала по поверхности листа, захватывая великолепие сего мгновения с поражаю-щей искусностью.

Это поразительно, – согласился Остиан, задержав взгляд на ее фигуре, в то время как сол-нечный свет отразился от бортов кораблей второй волны, облаченных в синее пламя стар-та. Обзорная палуба находилась на сотни метров выше стартовых ферм, но Остиану все равно показалось, что он почувствовал вибрацию, возникшую при отделении катеров.

Последняя волна «{Штормбердов}» стартовала с других кораблей Детей Императора, и Делафур отвернулся от Серины, чтобы посмотреть на их полет: хищные птицы, летящие в космосе словно большие огненные дротики. Каесорон говорил о планирующемся полно-масштабном штурме, и, увидев множество стартовавших кораблей, Остиан был готов в это поверить.

– Хотел бы я знать, на что это похоже, – сказал Остиан, – вся поверхность планеты, покры-тая одним огромным океаном. Я едва могу представить такое явление.

– Кто знает? – ответила Серина, смахнув завиток темных волос с глаз, усердно продолжая набрасывать эскиз. – Я полагаю, он будет таким же, как любое другое море.

–Выглядит восхитительно отсюда.

Серина искоса на него посмотрела, и сказала:

– Ты не видел двадцать восемь – два?

Остиан покачал головой:

– Я прибыл сюда сразу после того, как флот двинулся к Лаерану. Это первый мир после Терры, который я видел из космоса.

–Значит, ты никогда не видел моря.

–Я никогда не видел моря, – согласился Остиан, чувствуя себя глупо из-за подобного при-знания.

– Нда… – сказала Серина, оторвав взгляд от альбома. – Мы должны найти способ попасть на планету, как только сражения закончатся!

– Ты думаешь, нам разрешат?

– Чертовки хотелось бы надеяться на это! – сказала Серина, вырвав страницу из альбома и гневно бросив ее на пол. – Немногим избранным разрешили спуститься на поверхность Двадцать-Восемь Два. Планета была великолепна – заснеженные горы, леса, простираю-щиеся на целые континенты, озера цвета летнего утра, и небо… О, небо! Оно было восхи-тительно небесно-голубым. Я думаю, что оно мне так понравилось потому, что небо ста-рой Земли возможно так и выглядело. Я сделала пару пиктов, но они так и не смогли отра-зить великолепие его оттенка по-настоящему. Мне действительно стыдно... Ах, если бы я смогла их смешать, но я не справилась…

В то время как Серина говорила о своих попытках смешать оттенки, Остиан увидел, как она незаметно колола кончиком пера ладонь, оставив небольшое пятно крови и чернил на бледной коже.

– Я просто не смогла это правильно сделать, сказала Серина рассеянно, и Остиан хотел бы знать, как остановить бедную художницу от самоистязания, и понять, что она сейчас сде-лала.

– Я бы хотел, чтобы ты мне показала планету, насколько это возможно – сказал он.

Серина моргнула и улыбнулась ему, дотронувшись кончиками пальцев его щеки.

+++

Гай Кафен нагнулся, избегая удара пронзительно вопящего лаеранского воина, и вонзил меч в его брюхо, вытащив его в фонтане крови и раздробленных костей. Огонь вздымался от разбитых останков пары «Штормбердов», тлевших в руинах Лаерской колонии.

Команда и пассажиры умерли во время столкновения: удар был таким сильным, что прак-тически повалил искривленную коралловую башню лаеранского нерестилища. Понадоби-лось лишь пара-тройка гранат, прикрепленных к разрушенному основанию башни, чтобы довершить начатое, и заставить ее с грохотом упасть. Марий просил Гая обозначить ме-стоположение его отряда, и если Варосеану не удастся заметить взрыв, ловить будет уже нечего.

Отряд Кафена пробивался сквозь системы туннелей Лаеран, как и приказывал капитан Деметер, однако ксеносы смогли предвидеть подобный маневр. В каждом туннеле сидело пара-две чудовищных воинов, готовых выскользнуть из своих укрытий, чтобы убивать пришельцев в неистовом вихре клинков и энергетических снарядов.

Каждая схватка была равной и ожесточенной, без возможностей для демонстрирования навыков и мастерства воинов Астартес, и когда очередной вопящий ксенос набрасывался на отряд Кафена, только удача отделяла живых от мертвых. Кафен уже истекал кровью от множества ранений, его дыхание было прерывистым и неровным, но он не хотел подвести своего капитана.

Звуки ожесточенного сражения доносились со всех сторон, и еще большее количество воинов Лаеран выскочило, словно взведенные пружины, из туннелей, выпустив рой энер-гетических снарядов в направлении окруженных Астартес. Куски коралла и панцирей ксеносов ударялись о броню сержанта.

– Отряд, внимание! – прокричал Гай, в то время как три ксеноса возникли позади них, из-вергнув потоки пламени и света. Неподалеку раздались крики, Кафен поднял болтер, от-вечая на новую угрозу подобающим образом, и в этот момент земля ушла из-под его ног: атолл резко дернулся вниз.

Гай упал на одно колено, хватаясь за близлежащий коралловый отросток, в то время как еще больше лаеранских воинов вылетело из туннелей. Болтерная очередь, выпущенная кем-то сверху, почти порвала одного из них на куски, заставляя мерзкое существо зайтись в криках от боли. Прогремели оглушающие звуки стрельбы, и лаеранцы, которые только собирались уничтожить воинов Кафена, были все нейтрализованы аккуратными болтер-ными очередями.

Он взглянул наверх, туда, откуда шла стрельба, и рассмеялся от облегчения, когда увидел спускающееся воинство Астарстес, отделка наплечников которых ясно указывала на их принадлежность к третьей роте Мария Варосеана.

Капитан опустился рядом с Кафеном, дуло его болтера сверкало, когда он разделывался с воином Лаеран, который чудом пережил предыдущие залпы.

– Подъем, сержант! – воскликнул Марий – Где найти капитана Деметера?

Кафен выпрямился и указал на конец «улицы»:

– Туда!

Варосеан кивнул головой, в то время как его воины вырезали последних лаеранских за-щитников с ужасающей скоростью.

– Тогда давайте двигаться, мы должны соединиться с его отрядом по приказу командова-ния!

Кафен кивнул, и последовал за капитаном третьей роты.

+++

Еще шесть его воинов были убиты, разорванные на части заряженными клинками лаеран или мгновенно умерли от того, что целые части тела были расплавлены энергетическим оружием ксеносов. Соломон начал раскаиваться в своем высокомерном пренебрежении средствами связи шлема, зная, что сейчас как никогда он нуждался в информации о поло-жении дел на атолле.

Он не видел признаков атакующей с фланга группировки сержанта Фелониуса и Кафена, и хотя воины Голдоары предпринимали попытки прорыва сквозь силы ксеносов, у них не было необходимой амуниции для ведения рукопашного боя, и лаеранцы их быстро оттес-нили назад. Судьба второй роты теперь зависела только от них самих.

Соломон вонзил меч между вытянутых жвал лаеранского воина, прошивая лезвием меча череп твари насквозь, и ощущая, как тяжесть трупа лаеранца потянула его вниз. Соломон пытался извлечь меч из трупа твари, но его прежде бешено вращавшиеся зубья крепко за-сели в плотной костной ткани черепа существа.

Скрежещущий вопль удовольствия раздался неподалеку, и он распластался, как только обжигающий шар света промелькнул мимо него и выжег полосу на земле атолла. Соломон перекатился, в то время как один лаеранец проскользил по телам своих павших товарищей и прыгнул на капитана. Соломон перевернулся на спину и ударил ногами по лицу твари, чувствуя, как челюсти существа захлопнулись при ударе о крепкие ботинки Астартес.

Ксенос закружился, стегая землю хлещущим хвостом, раздались нечленораздельные во-пли боли из искалеченного рта создания. Звуки болтерных очередей разносились по всему полю битвы, когда Деметер пробрался через неровности поверхности и ударил кулаком по морде твари. Другой кулак обрушился на бронированную грудную клетку лаеранца, и ок-ровавленный металл, не выдержав натиска, прогнулся. Ксенос изрыгнул потоки слюны и слизи на его лицо: Соломон зарычал в гневе, и дикая ярость охватила его, когда он взял обеими руками блестящее тело существа и ударил его головой об землю.

Лаеранец продолжал пронзительно вопить, а Деметер все бил и бил его голову оземь. Да-же после того, как он уверился в смерти существа, Соломон продолжал колотить его че-репную коробку, пока от нее ничего не осталось, кроме костяной крошки и раздавленных мозгов.

Капитан рассмеялся с жестоким удовлетворением после того, как он поднялся с земли, его броня была с головы до пят покрыта темной кровью лаеран. Он проковылял к первому ксеносу, которого он убил, и вырвал свой меч, в то время как грохот болтерной пальбы усилился. Прошло еще несколько секунд до того, как то состояние иступленной ярости, охватившее его во время схватки с лаеранцем, прошло, и Соломон смог понять, что он и его воины уже давно исчерпали всю амуницию.

Он повернулся к месту, откуда исходили звуки стрельбы, и радостно взметнул руки вверх, ясно увидев силуэт Мария Варосеана, который в этот момент вел воинов третьей роты к площади с неумолимым совершенством. Гай Кафен сражался рядом с ним, и лаеранцы дрогнули от напора новой волны Астартес, порядки ксеносов были нарушены, когда вои-ны Мария начали их уничтожение.

Увидев подмогу в лице третьей роты, вторая удвоила свои усилия и продолжила сражать-ся с новым рвением. Атака лаеран захлебнулась, и, несмотря на совершенно негуманоид-ный облик ксеносов, Соломон мог поклясться, что увидел, как нерешительность охватила ксеносов, когда те поняли, что были окружены.

– Вторая рота, за мной! – воскликнул капитан Деметер, двигаясь в направлении своего то-варища-капитана Варосеана. Астартес его роты не требовали никаких лишних приказов или понуканий, они тотчас построились за Соломоном в боевой клин, который проходил сквозь ряды ошеломленных ксеносов, как нож через масло.

Ни один воин Астартес не был в настроении проявлять милосердие, и через пару минут все было кончено. После того, как последний ксенос пал под ударами превосходящих сил ветеранов Мария, атональные завывания, исходившие от нависавших коралловых башен, наконец-то сошли на нет. Наступила благословенная тишина по всему полю битвы.

Приветственные крики прошли по рядам Астартес, когда Соломон вложил меч в ножны и нагнулся, чтобы подобрать свой болтер с окровавленной площади. Его конечности онеме-ли и болели от множества ран, хотя Соломон и не знал, когда он их получил.

– Ты опять пошел в лобовую атаку, не так ли? – осведомился знакомый голос, когда Со-ломон выпрямился.

– Да, я так и сделал, Марий – ответил Деметер, не поворачиваясь в его сторону – Ты соби-раешься сказать мне, что я поступил неверно?

– Может быть, я еще не решил.

Соломон повернулся, в то время как Марий Варосеан снял шлем и тряс головой, изгоняя напавшую на него мгновенную дезориентацию, которая возникла после перехода от авто-чувств «Марк-4» к его собственным. Его друг был мрачен, как это с ним обычно бывало, его волосы с проседью были покрыты маслянистым налетом пота.

В отличие от многих воинов Астартес, лицо Мария было довольно узким, с острыми и любознательными чертами, и темной кожей, испещренной морщинами, как кора старого дуба.

– Рад нашей встрече, брат. – сказал Соломон, приблизившись к нему и сжав [может и по-жав, макнилл как всегда двусмысленно выражается] руку боевого брата.

Марий кивнул и сказал:

– Как видно, сражение было не из легких.

– Угу, так и было – сказал Соломон, вытирая кровь с облицовки болтера.

– Они крепкие ублюдки, эти лаеране.

– Без сомнений, – ответил Марий – Может быть, тебе надо было немного подумать, преж-де чем бросаться в лобовую атаку.

– Если бы подвернулся любой другой вариант развития событий, я бы его использовал, Марий. Ксеносы заблокировали основной путь, поэтому я послал Кафена и Фелония уда-рить с флангов. Я не мог позволить никому возглавить фронтальную атаку, я должен был сделать это сам.

– К счастью для тебя, сержант Кафен похоже согласен с твоим мнением насчет сражения.

– Да, он глазастый малый, – сказал Соломон – пойдет далеко и возможно когда-нибудь станет капитаном.

– Возможно, но по мне он выглядит как обычный строевой офицер.

– Нам нужны хорошие строевые – заметил Соломон.

– Может и так, но строевик не стремится к саморазвитию. Он никогда не достигнет совер-шенства, просто исполняя свои обязанности.

– Не все могут быть капитанами, Марий – сказал Соломон. Воины нам так же нужны, как и лидеры. Такие люди, как ты, Юлий и я поведут Легион к величию. Мы черпаем силу и честь от нашего примарха и лорд-коммандеров, и только от нас зависит дальнейшее рас-пространение этих знаний и умений вниз по цепочке. И строевые офицеры – часть этого процесса, так как они берут пример с нас и доносят наши приказы до своих подчиненных.

Марий остановился и положил руку на плечо Соломона:

– Хотя и я знаю тебя десятки лет, ты не прекращаешь временами удивлять меня, друг мой. Только я подумывал о выговоре за твои безрассудные тактические решения, как ты сам преподаешь мне урок в том, каким образом следует вести воинов в бой.

– Ну что я могу сказать? Видимо, Юлий и его книги определенным образом действуют на меня.

– Кстати о нем, – сказал Марий, указав на небо – Похоже, ему удалось получить приказ о начале кампании.

Соломон взглянул на кристально чистое небо и увидел сотни спускавшихся с орбиты штурмкатеров.

С захватом девятнадцатого атолла, начало кампании было выиграно, но жестокость про-шедшей битвы, как и хрупкость достигнутой победы не будут известны в далеком буду-щем никому кроме тех, чьи речи будут проклинаться.

Истребители снижались рядом с штурмкатерами и кружили в патруле «восьмеркой» над атоллом для отражения возможной контратаки лаеран, пока тяжелые армейские транс-портники выгружали зенитные орудия и высаживали части императорских архитов Лорд-коммандера Файла, которые заполонили атолл красными и серебряными оттенками туник и нагрудников.

Громоздкие транспортники Механикума приземлялись в шипящих клубах песка и гравия, изрыгая безмолвных, одетых в красные мантии адептов, спешивших изучить сверкающие столбы энергии, которые удерживали атолл в воздухе. Огромные бульдозеры, бригады экскаваторов и бурильных машин громыхали по поверхности атолла, единственной це-лью которых было выравнивание целых полос поверхности острова для укладки ячеистых листов металла, призванных служить взлетно-посадочными полосами для боевых и транспортных судов.

Девятнадцатый атолл стал первым из множества плацдармов, сооруженных Детьми Им-ператора, прежде чем завоевание Лаерана было доведено до конца.

Под предлогом усталости Серина вернулась в свои покои, но Остиан решил остаться на обзорной палубе, чтобы посмотреть на планету еще немного. Красота Лаерана только уси-ливалась, и монолог Серины о пейзажах иных миров зажег какую-то страсть в скульпторе, о которой он и не подозревал. Стоять на поверхности чужого мира под иным солнцем и чувствовать веяние ветра с далеких континентов – все это вызывало опьяняющее возбуж-дение, и Остиан страстно желал, нет, даже жаждал, увидеть поверхность Лаерана.

Делафур попытался вообразить линию горизонта планеты, невыразительную кривую бес-конечной синевы, полной бесконечных глубин и мелководий, едва прикрытых тонкой по-лоской воды. Какими же формами жизни могут кишеть ее глубины? Какая же катастрофа постигла погибшую цивилизацию планеты, которая подверглась погружению на глубину в несколько тысяч метров?

Как коренной житель Терры, мира, чьи океаны давно выкипели в ходе войн древности или в результате экологических катастроф, Остиан считал мысль о мире без единого клочка суши крайне трудной для восприятия.

– На что вы смотрите? – прозвучал чей-то голос у его уха.

Остиан поспешил скрыть свое удивление и, повернувшись, увидел стоящую перед ним Беку Кинска(?), чьи голубые волосы были плотно собраны на макушке в замысловатое плетение, на сооружение которого, как догадывался Остиан, ушло немало времени.

Она плотоядно ему улыбнулась. Остиан предположил, что ее платье с алым поясом долж-но было выглядеть менее формальным, чем ее обычные концертные облачения, но всем бы показалось, что она только вышла из одного из мериканских танцевальных залов.

– Здравствуйте, миссис Кинска – сказал Остиан так нейтрально, как смог.

– Ах, пожалуйста, зови меня Бек, как все мои друзья – сказала Бека, обхватив своей рукой руку скульптора и повернув его обратно к окну обзорной палубы. Аромат ее духов был ошеломляющим, и приторный запах яблок засел у Делафура в глотке. Перед ее платья бы-ла скандально низким, и Остиан вспотел, когда понял, что он уставился на едва прикры-тые выпуклости ее грудей.

Он поднял свой взор и увидел, как Бека пристально смотрит прямо на него, и теплота прилила к его щекам, когда он понял, что она, без сомнения, заметила, куда был направ-лен его взгляд.

–Я – ээ – извиняюсь, я….

– Тише, дружок, все нормально – успокаивала Бека, с игривой улыбкой, которая совсем его не убедила в этом.

– Ничего плохого в этом нет… мы ведь взрослые люди.

Он остановил свой взгляд на медленно вращающейся планете внизу, стараясь зафиксиро-вать свое внимание на водоворотах океана и на темных кляксах атмосферных бурь, и то-гда она наклонилась ближе к нему и сказала:

– Должна признать, что я нахожу зрелище войны довольно… волнующим, не так ли? За-ставляет бежать быстрее кровь и разжигает желание своей чистой брутальностью. Тебе так не кажется, Остиан?

– Эмм, … не могу сказать, что я размышлял об этом в таком ключе…

– Чепуха, естественно ты думал – резко ответила Бека – ты не мужчина, если мысли о вой-не не пробуждают в тебе зверя. Какой же человек не ощущает, как кровь переполняет все его члены при подобных мыслях? Мне не стыдно признаться: только одна мысль о громе орудий и грохоте рукопашной возбуждает меня, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Я совсем в этом не уверен – прошептал Остиан, хотя он прекрасно понимал, на что она намекала. Бека игриво стукнула кулачком свободной руки по руке Делафура, и сказала:

– Не будь таким бестолковым, Остиан, я этого не потерплю. Плохой же ты кавалер, если ты меня так дразнишь.

– Дразнить тебя? – удивился скульптор – Я, я не зна-

– Ты отлично понял, что я имела в виду, – сказала Бека, высвободив руку и повернувшись на каблуках в его сторону. Я ХОЧУ тебя, прямо здесь и сейчас!

– ЧТО?

– Ну не будь таким ханжой, Остиан, ты что, совсем лишен чувственности? Ты разве не слышал мою музыку?

– Да, но…

–Никаких но, Остиан, – сказала Бека, ткнув в грудь бедного скульптора длинным накра-шенным ногтем и прижав его к стеклу.

– Тело это тюрьма для души до тех пор, пока все пять чувств не будут освобождены. Ос-вободи их и врата клетки откроются. Я всегда считала секс, затрагивающий все пять чувств, особенно мистическим времяпрепровождением.

– Нет! – прокричал Остиан, вывернувшись из ее хватки.

Бека сделала шаг к нему, но он отступил, вытянув руки перед собой. Его тело задрожало лишь от одной мысли возможного существования в качестве новой игрушки Беки Кинска, и Остиан только мотал головой, когда она надвигалась на него.

–Ах, перестань быть глупеньким мальчиком, Остиан – сказала она, – я ведь не собираюсь причинять тебе боль. Ну, разве ты сам меня об этом попросишь.

– Нет, это совсем не то – выдохнул Остиан – Это лишь ….

– Лишь что? – спросила Бека, и Делафур заметил искреннее замешательство. Видимо, ни-кто ей до сих пор не отказывал; Остиан пытался придумать такой ответ на ее вопрос, ко-торый бы ее не задел, но его разум был таким же девственно чистым, как мрамор в его мастерской.

– Просто… мне нужно уйти! – ответил он, чувствуя досаду за такой жалкий ответ и прези-рая себя как нечто жалкое и вечно хнычущее.

– Я должен встретить Серину, я и она… у нас назначено свидание.

– Эту художницу? Вы что, любовники?

– Нет, нет, нет – сказал поспешно Остиан, – Я… да, именно так. Мы очень любим друг друга.

Бека надула губы и скрестила руки на груди, словно всем телом показывая скульптору, что он теперь для нее не лучше отбросов из сточной канавы.

Он было начал что-то говорить, как она оборвала его, сказав:

– Нет, ты МОЖЕШЬ теперь идти, мы завершили наш разговор.

Не зная, что еще можно было бы сказать, Остиан Делафур смиренно повиновался и поки-нул обзорную палубу.