Текст книги "Детектив Флетч Флетчер"

Автор книги: Грегори Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Полиция. Скажите, пожалуйста, вашу фамилию и номер, с которого вы звоните.

– Я хочу сообщить о трупе, – ответил Флетч, проложив носовой платок между ртом и микрофоном трубки.

– Пожалуйста, скажите вашу фамилию и номер, с которого вы звоните.

– На пляже в песке зарыто тело девушки... ее звали Бобби. Она в спальном мешке. Мертвая.

– Кто говорит?

– Я не обманываю. Бобби похоронена на пляже. Около стены набережной, где она изгибается и нависает над пляжем. Недалеко от лачуги Толстяка Сэма. Скала, выступающая из стены, находится как раз над могилой. Вы поняли?

– Пожалуйста, повторите.

– Тело Бобби похоронено на пляже, недалеко от лачуги Толстяка Сэма, под выступающей скалой.

– Пожалуйста, назовите себя. Кто вы?

– Пожалуйста, найдите Бобби, – ответил Флетч.

Без десяти восемь Флетч набрал еще один номер.

– Слушаю?

– Доброе утро, Одри. У тебя голос, словно утренняя заря.

– Флетчер? Это ты? Почему звонишь в это время?

– Я хотел убедиться, что ты проснулась и приготовила кофе Олстону.

– Он уже выпил кофе. И как раз уходит на работу.

– Тебе не трудно позвать его? Мне нужно с ним поговорить.

– Он здесь. Пытается поцеловать меня на прощание.

– Надеюсь, ему это удастся.

– Привет, старик. Я тебя слушаю.

– Ужели это Олстон Чамберс, наш высокоуважаемый окружной прокурор?

– Не издевайся, дружище. Я не окружной прокурор. Я только пашу на него.

– Знаю. Одри очень бодра для восьми утра.

– Она пьет по утрам слишком много кофе. И заставляет меня. Поэтому я так рано ухожу на работу. Что случилось, дружище?

– Олстон, я посылаю тебе с курьером пару свидетельских показаний, или аффидевидов, как их называют юристы, и подписанную записку. К твоему приезду они будут у тебя на столе.

– О'кей. И что в них особенного?

– Прочитав, ты все поймешь. В них говорится, что Грэхем Каммингс, начальник полиции, уже четыре года, а то и больше, привозит на побережье наркотики и продает их там.

– Однако! Грэхем Каммингс? Он чист, как собачий зуб.

– Мы думали, что чист.

– Его уже арестовали?

– Нет. Сам понимаешь, могут возникнуть некоторые осложнения. Так что заниматься этим придется тебе.

– Хорошо, Ирвин. Но мне потребуется время.

– Время?

– Несколько часов. Во-первых, я должен получить твои документы и снять с них копии. Во-вторых, связаться с Федеральным Бюро по борьбе с наркотиками, представить им свидетельские показания и прочее. Они пошлют кого-нибудь на побережье, предварительно получив ордер на арест.

– Только не тяни с этим. Упустишь шефа, он того и гляди сбежит к мексиканской границе. В собственном автомобиле, который похож на патрульную машину. У него там мигалка на крыше, полицейское радио и крупнокалиберное ружье. Ему не впервой дурить таможню. У него темно-синий "шевроле" "706552".

– Повтори еще раз.

– "706552".

– Хорошо. Ты уверен, что показания соответствуют действительности?

– Абсолютно.

– Ну и ну! Грэхем Каммингс. Не могу в это поверить.

– Слушай, Олстон, прежде чем ты арестуешь Каммингса, я хочу попросить тебя еще об одном.

– Ты и так задал мне работы.

– Знаю. Но я хочу, чтобы два человека, подписавшие показания, были помещены в безопасное место.

– Хорошо. Где они?

– В одиннадцать утра они будут ждать у пивного ларька на набережной, около Берегового бульвара.

– Место знакомое.

– Там они и будут.

– Их фамилии?

– Уитерспун и Монтгомери. Два пугала. Уитерспуну -тридцать восемь лет. Монтгомери – семнадцать. Их имена и вамилии есть в показаниях.

– Я понял.

– И поторопись, Олстон, ладно? Статья выходит сегодня в дневном выпуске, и, как ты знаешь, первые экземпляры появятся на прилавках в одиннадцать двадцать две.

– Да, да. Флетчер, ты потрясающий журналист

– Там пойдет речь о смерти...

– Убийство?

– Нет. Сегодня утром на пляже нашли тело пятнадцатилетней девушки. Черезмерная доза наркотиков. Каммингс очень опасен.

– Флетчер, я когда-нибудь говорил тебе, что ты великий журналист?

– Нет.

– Ирвин Флетчер, это так! Ты бесподобен. Надеюсь, "Ньюс-Трибюн" ценит тебя по заслугам?

– Они вот-вот уволят меня.

– Ерунда.

– Им не нравится, что я хожу по редакции босиком.

– Да, дружище, я же буду присутствовать на твоем награждении.

– О чем ты?

– Благодарю за приглашение на церемонию вручения тебе "Бронзовой звезды".

– Я тебя не приглашал.

– А я получил приглашение от "Ньюс-Трибюн".

– Я его не посылал.

– Все равно приду. Все твои товарищи по оружию гордятся тобой. Меня флот наградил лишь болезнью, от которой не помогает кофе.

– Ты все еще болен?

– Нет. Я оставил ее в туалете.

– Надеюсь, в муниципалитете?

– Возможно. Я думал, ты давно получил "Бронзовую звезду".

– Нет.

– Но завтра ты ее получишь?

– Обязательно, – ответил Флетч. – Обязательно, обязательно.

– Я там буду.

– И приоденься, ожидается масса фотографов.

– Флетчер!

В половине девятого Флетч возвращался домой. Он дождался оттиска первой страницы, поступившего четверть часа назад. Оттиск ему понравился. Обе статьи с фотографиями Бобби и Каммингса занимали самое видное место. Продолжение с остальными фотографиями, показаниями и запиской Каммингса перебросили на третью страницу. Материал удался! Редакторская правка была минимальной. С такими статьями, подумал Флетч, весь выпуск разойдется в мгновение ока.

Он вставил ключ в замок зажигания "МG".

– О, привет, Клара.

Она уже припарковывала серую "вегу" в ряд машин, владельцы которых прибыли в редакцию пораньше.

– Как поживаешь, дорогая?

– Флетчер, уже четверг

– Я знаю.

Она наклонилась к окошечку, словно инспектор дорожной полиции.

– Куда ты едешь?

– Домой.

– Я еще не видела статьи о наркотиках.

– Да?

– Я говорила тебе, что ты должен сдать эту статью до четырех часов.

– Когда ты ее напечатаешь?

– Не знаю. Сначала мне придется поработать над ней.

– Завтра пойдет?

– Не знаю. Все зависит от того, много ли будет правки.

– Может, дать ее в воскресном номере?

– Не знаю. Фрэнк хочет задержать ее на неделю-другую. Он рассказал мне о твоей безумной идее насчет участия Каммингса.

– Неужели я говорил ему об этом?

– Они же друзья!

– О!

– Каммингс замешан?

– В статье упоминается его фамилия.

– Мы с Фрэнком решим, когда печатать статью. Твое дело -положить ее мне на стол до четырех часов дня.

– Я хоть раз подводил тебя, Клара?

– Флетчер, я серьезно!

– Не беспокойся. Сегодня днем ты увидишь статью.

– Точно?

– Клара, я абсолютно уверен. Сегодня днем ты прочтешь статью о распространении наркотиков на побережье.

– Я бы этого хотела.

– Не сомневайся.

– А завтра не забудь явиться к командиру военно-морской базы.

– Как можно!

– Хорошо. На карту поставлена твоя работа.

Флетч повернул ключ зажигания.

– К четырем часам статья будет у тебя. Возможно, даже чуть раньше.

Глава 30

Почти весь четверг Флетч пробыл дома. Он поел. Поспал. Стер пленку с записями о Стэнвике. Напечатал письмо Джону Коллинзу в двух экземплярах. Первый уничтожил, второй, сложив вчетверо, сунул во внутренний карман пиджака. Выбросил содержимое мусорных корзинок.

С половины двенадцатого непрерывно звонил телефон. Флетч знал, что это Клара Сноу, либо Фрэнк Джефф, либо кто-то еще из руководства "Ньюс-Трибюн". Они всегда приходили в неистовое возбуждение от радости, если были настоящими профессионалами, или от злости, если таковыми не были, когда рядовому сотруднику удавалось, минуя их, протащить в номер блестящий материал. Во всех газетах существовал крепкий костяк настоящих журналистов. Благодаря им читатели иной раз расхватывали газеты, несмотря на некомпетентность руководства. Дневной выпуск поступил в продажу. В час дня восторженные почитатели отправились на ленч. Телефон ожил вновь лишь в половине третьего.

В три часа позвонили в подъездную дверь.

Флетч нажал кнопку, отпирающую входной замок. Пару минут спустя раздался звонок в квартиру. Он открыл дверь. На пороге стояла Джоан Коллинз Стэнвик.

– Добрый день, мистер Флетчер.

– Добрый день, миссис Стэнвик.

– Я говорила, что смогу запомнить такую фамилию, как Флетчер.

– Вы знаете кто я такой?

– Теперь знаю.

– Давайте пройдем в гостиную.

Джоан прошла мимо него и села на диван.

– Позвольте предложить вам что-нибудь выпить.

– Нет, благодарю. Но вы можете объяснить свое поведение.

– Простите?

Флетч нервно ходил взад-вперед. Его раскрыли в самый критический момент.

– Мистер Флетчер, почему вы интересуетесь моим мужем? Или вас иинтересую я?

– Ни то, ни другое, – ответил Флетч.

К тому же обращение "мистер" и "миссис" казались ему неуместными в разговоре между людьми, два дня назад сравнивающих любовь по-польски и по-румынски.

– Почему вы решили, что я интересуюсь вами?

– Мистер Флетчер, я рождена, воспитана и обучена для выполнения только одной работы, о чем вы, несомненно, знаете, являясь мастером своего дела. Я должна помогать моему отцу и моему мужу и оберегать их. С этим я справляюсь довольно не плохо.

– Вернее, оберегать "Коллинз Авиэйшин"?

– А также ее вкладчиков, ее работников и так далее, и так далее.

– Понятно.

– Выполняя эту деликатную работу много лет, нельзя не приобрести определенную интуицию. На ленче в "Рэкетс-клабе" в прошлую субботу, когда мы впервые встретились, она мне подсказала, что из меня вытягивают информацию. Я, правда, не понимала цели ваших расспросов. Но на всякий случай сфотографировала вас.

Не отрывая взгляда от Флетча, она достала из сумочки фотографию и положила ее на кофейный столик. Флетч был запечатлен в шортах в теннисном павильоне.

– Я сфотографировала вас, когда вы брали стул от соседнего столика после прихода моего отца. В понедельник утром я отдала фотографию в службу безопасности "Коллинз Авиэйшин". Их ответ я получила только сегодня. Вы – И. М. Флетчер из "Ньюс-Трибюн". Это подтвердили полицейский детектив по фамилии Люпо, а затем сотрудники редакции.

– Однако, – выдохнул Флетч.

Внезапно его охватило страстное желание жениться на Джоан Коллинз Стэнвик.

– Так вот, мистер Флетчер, когда газетный репортер кем-то интересуется, с кем-то знакомиться, а в нашем случае знакомиться близко, под вымышленным именем, представляясь другим человеком, можно предположить, что он ведет какое-то расследование.

– Несомненно.

– Но вы сказали, что мы не представляем для вас интереса.

– Именно так. Интересовал меня ваш отец.

– У вас звонит телефон.

– Слышу.

– Раз вы не собираетесь отвечать на телефонный звонок, позвольте спросить: что именно вы хотели узнать у моего отца?

– Предлагал он или нет оплатить частное расследование, чтобы выявить, как поступают наркотики на побережье, и отказался лии Каммингс от его помощи?

– Так ли нужны вам этии подробности?

– Я уже напечатал их. Вы не видeли сегодняшнего дневного выпуска "НьюсТрибюн"?

– Нет, я не видела.

– Я раскрыл сеть распространителей наркотиков на побережье. Наркотики шли через Каммингса. В одном абзаце, кажется, в тридцать четвертом, я написал о предложениии вашего отца. Если бы я обратился к нему официально или от редакции газеты, он скорее всего ничего бы мне не сказал, так как даже представить не мог, что главный виновник – шеф полиции.

– Как интересно. Столько усилий ради одного абзаца.

– Если бы вы знали, во что иногда обходятся абзацы, которые я даже не пишу.

– Но у меня сложилось впечатление, что не вы, а мой отец первым заговорил о наркотиках.

– Вы, однако, в этом не уверены?

– Нет. Вы знакомы с моим мужем?

– Нет.

– Но вам удалось убедить нас, что вы знали его в прошлом, и знали хорошо. Даже присутствовали на нашей свадьбе.

– Газетные архивы. Я просто подготовился к встрече с вами.

– Но вам было известно, что он врезался в дом в Сан-Антонио! Даже мы не знали об этом!

– Может, я соврал.

– Нет, я спросила Алана.

– Вы его спросили?

– Да. Он поморщился, но не стал ничего отрицать.

– Забавно.

– Как вы узнали о том случае?

– Из полицейского досье вашего мужа. Кстати, он не оплатил штраф за стоянку в неположенном месте в Лос-Анжелесе.

– Если вы не интересуетесь моим мужем, почему заглянули в его полицейское досье?

– Мне требовались эти сведения, чтобы убедить вас в том, что мы давние друзья.

– Мне не нравиться, что вы приложили столько усилий ради одного малозначительного абзаца в статье, не иимеющей к нам накакого отношения.

– Поверьте мне. Перед вами я абсолютно честен.

– У вас звонит телефон.

– Слышу.

– Пытаясь уяснить цель ваших расспросов, если она и была, я пришла к выводу, что вас занимало состояние здоровья моего мужа.

– Между прочим, как он себя чувствует?

– Насколько мне известно, отлично. Но ваши вопросы так или иначе касались его здоровья. Вы выудили у меня фамилию и адрес его страхового агента. И даже, хотя точно я не помню, упомянули нашего семейного доктора.

Флетч стоял посреди комнаты, смотрел на сидящую с достоинством Джоан Коллинз Стэнвик, и его душа пела от радости. Чудо, а не женщина. Проникнуть в суть его игры, восстановить каждый его шаг, даже нащупать мотивы! Такую женщину он мог бы любить вечно.

А через несколько часов он должен убить ее мужа, по его же просьбе.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Мы просто мило болтали.

– Далее, вы задали много вопросов мне и не одного -моему отцу. Но после его появления вы вновь перевели разговор на здоровье Алана.

– А о чем мы еще могли говорить? О погоде? Если говорить не о чем, приходится обсуждать погоду или чье либо здоровье.

– Вам известно что-нибудь о здоровье моего мужа? Чего не знаю я?

– Честно говоря, нет.

– Как вы попали в "Рэкетс-клаб", мистер Флетчер?

– Купил белые шорты и сказал, что я гость Андервудов.

– Нет, я прочел эту фамилию на шкафчике в раздевалке.

– Вы хоть играете в теннис?

– Я играю с людьми. Почему-то мне не нравиться слово "корт", даже теннисный

– Наверное, потому, что игра на нем идет по определенным правилам.

– Возможно.

– У вас звонит телефон.

– Слышу.

– Те часы, что вы провели в моей комнате во вторник, тоже являлись частью расследования?

– Нет. Я был у вас в свободное от работы время.

– Искренне надеюсь.

– Вы собираетесь рассказать мужу, что я – И. М. Флетчер из "Ньюс-Трибюн"?

– Мистер Флетчер, это не возможно.

Флетч, наконец, присел на диван.

– Обычно меня завут Флетч.

– У меня заседание правления в "Рэкетс-клабе". Сегодня четверг. Мне надо забрать Джулию. У слуг выходной.

– На это время всегда найдется.

– Флетч звонит телефон.

– Слышу.

В шесть часов вечера вновь позвонили в дверь квартиры. Флетч был один. Он принял душ и надел костюм. На этот раз обошлось без звонка в дверь подъезда.

Двое очень молодых, очень ухоженных мужчин, несомненно, полицейские детективы, подозрительно оглядели Флетча.

– Мистер И. М. Флетчер?

– К сожалению, мистера Флетчера нет дома, – ответил Флетч. – Я его адвокат мистер Джиллетт из "Джиллетт, Уорхэм и О'Брайен". Чем могу быть полезен?

– Вы его адвокат?

– Совершенно верно.

– У нас ордер на арест мистера И. М. Флетчера, проживающего по этому адресу и обвиняемого в уголовном преступлении.

– Да, знаю. Я консультировал мистера Флетчера по этому делу.

– Где он?

– Сейчас я вам все объясню. Его вина не вызывает сомнений. Сегодняшний день и вечер он улаживает личные дела. Надеюсь, вы понимаете?

– Мы не в первый раз пытаемся застать его дома.

– Не волнуйтесь. Обещаю, что завтра в десять утра мистер Флетчер сам явится в полицейское управление. Ему нужен вечер, чтобы утрясти личные дела.

– Что у нас завтра, пятница?

– Он придет в пятницу, в десять утра.

– Под вашу ответственность?

Флетч покровительственно улыбнулся.

– Под мою ответственность.

– Повторите вашу фамилию.

– Мистер Джиллетт из "Джиллетт, Уорхэм и О'Брайен". Наша юридическая контора зарегистрирована в этом городе.

Флетч наблюдал, как один из детективов записывает в блокнот: "Джиллетт – Джиллетт, Уорхэм и О'Брайен".

– Вы понимаете, – сказал второй детектив, – что вас могут арестовать за нарушение закона, если мистер И. М. Флетчер завтра не явится в полицию.

– Разумеется, понимаю. В конце концов я член коллегии адвокатов Калифорнии и работник суда.

– Хорошо.

– Одну минуту, – остановил Флетч повернувшихся было детективов. – Я выйду с вами. В какую сторону лифт?

– Сюда, сэр.

Спустившись в гараж, Флетч сел в машину и поехал к дому Стэнвика на БермэнСтрит.

Глава 31

Четверг, вечер, половина девятого.

В строгом костюме, в рубашке и при галстуке Флетч вошел в библиотеку через дверь террасы.

Алан Стэнвик с сигаретой в руке сидел в кожаном кресле. Из брюнета он перекрасился в блондина.

– Добрый вечер, мистер Стэнвик. И. М. Флетчер из "Ньюс-Трибюн". Позвольте мне позвонить.

Левое колено Стэнвика дернулось.

Флетч снял трубку и набрал номер.

– Я быстро.

Он достал из внутреннего кармана пиджака сложенный экземпляр письма Джону Коллинзу и протянул его Стэнвику.

– А вы пока прочтите вот это. Такие же письма уйдут указанным здесь адресатам ровно в полночь, если только я не подам знак, что посылать их не надо. Привет, Одри. Флетчер. Олстон дома?

Стэнвик наклонился через стол и взял письмо.

"Мистеру Джону Коллинзу Председателю совета директоров "Коллинз Авиэйшн" 1, Коллинз Плаза Гринуэй, Калифорния.

Уважаемый сэр!

Алан Стэнвик убил меня вчера вечером. Обгорелые останки принадлежат мне, несмотря на перстень Колгейта и золотую зажигалку.

Стэнвик улетел в самолете, заказанном на мою фамилию в "Службе проката самолетов", в Рио-де-Жанейро, где он намерен жить постоянно под моей фамилией и с моим паспортом.

С этой целью он перекрасил волосы в светлый цвет. Краситель он украл в понедельник вечером из квартиры своей любовницы Сандры Фолкнер, проживающей по адресу: 15641 В, Патнэм-стрит.

В Рио-де-Жанейро со Стэнвиком полетели некая миссис Салли Энн Кашинг Кейвэнау и ее сын Уильям, приехавшие в Калифорнию из города Нонхиген, штат Пенсильвания. Последние четыре года Стэнвик встречался с миссис Кейвэнау в Нонхигене раз в шесть недель. Это может подтвердить пилот по прозвищу "Баки", работающий в вашей корпорации. Миссис Кейвэнау недавно разошлась с мужем.

В Рио Стэнвик взял с собой три миллиона долларов наличными. Деньги получены от продажи акций Уильямом Кармичелом. Тот полагал, что указанная сумма необходима для внесения задатка за ранчо в Неваде, купленное при посредничестве "Свартаут Невада Риэлти".

Искренне ваш, И. М. Флетчер.

Копии: Джоан Коллинз Стэнвик, Уильяму Кармичелу, Берту Эберхарту, Олстону Чамберсу".

– Олстон, привет. Флетч.

– Величайший журналист мира?

– Он самый. Как идут дела?

– Потрясающе. Показания великолепны. Записка Каммингса -сверх всяких ожиданий. Мы забрали твоих пташек, Уитерспуна и Монтгомери, и они чирикали весь день напролет.

– С ними все в порядке?

– Они в больнице под вымышленными фамилиями, далеко-далеко отсюда.

– Отлично – (Стэнвик перечитывал письмо во второй или третий раз). – Ты хорошо поработал, Олстон.

– А ты потряс читателей, Ирвин. Это дело – сенсация года.

– Поверишь ли, но я не видел дневного выпуска.

– Надо читать собственную газету.

– Я не могу купить ее на жалованье репортера.

Около стола стояли два одинаковых "дипломата".

– Еще одно, Олстон.

– Я слушаю, дружище.

– Вы не арестовали начальника полиции. Это мелочь, я понимаю, но сукин сын преследовал меня на своем автомобиле.

– Где ты?

– Он ехал за мной от Берегового бульвара до Бэрмен-стрит.

– И до сих пор там?

– Наверное. Машина точно его. С мигалкой на крыше.

– Флетч, агенты Федерального Бюро ждут его и дома, и в полицейском участке. Чуть ли не с самого утра.

– Не пора ли им проехаться по улицам и поймать этого мерзавца?

– Они плохо знают район. Им не перехитрить начальника полиции в его родном городе. В худшем случае мы схватим его на границе с Мексикой.

– Великолепно. А как же я?

– Крикни ему в окошко, чтобы он ехал домой.

– Благодарю.

– Не волнуйся, Флетч. Eго возьмут. А мы с тобой увидимся завтра, в кабинете командира военно-морской базы. Не забудь начистить ботинки.

– Aрестуйте этого сукиного сына.

– Непременно, непременно. Спокойной ночи, Флетч.

Стэнвик все еще сидел в кожаном кресле с письмом в руке. На столе позади него лежали перстень Колгейта и золотая зажигалка.

– Похоже, не выйдет у вас задуманное, – произнес Флетч.

– Похоже, что нет.

– Разгадку я нашел в словах вашей жены, произнесенных ею в постели. – Флетч сел за стол. – Она сказала, что у нас с вами одинаковые фигуры. Внешне мы не похожи. Вы – брюнет, я -блондин. Вы на десять или двенадцать фунтов тяжелее меня. Но фигуры, строение костей у нас идентичны. Поэтому вы выбрали меня среди всех пляжных бродяг. Решили, что как-нибудь убьете меня... возможно , голыми руками, вы же бывший боксер. Накаутируете ударом кулака, задушите. Потом имитируете автомобильную катастрофу. Я сойду за вас, став обгорелым трупом. Я был бы в вашей одежде, ваших ботинках, с вашим перстнем на пальце и золотой зажигалкой. Естественно, сгорел бы я в вашем автомобиле. Ни у кого не возникло бы ни единого вопроса.

– Совершенно верно.

– А в этих "дипломатах" три миллиона долларов?

– Да.

– Вам требовалось нанять самолет, чтобы избежать таможенного досмотра в аэропорту. Наличие в багаже трех миллионов долларов могло вызвать осложнения.

– Чудеса, да и только, – покачал головой Стэнвик. – За прошедшую неделю у меня не возникло ни малейшего подозрения в том, что кто-то интересуется подробностями моей жизни.

– Вы решили убить меня сегодня вечером?

– Да.

– После того, что я узнал за эти дни, должен признать, что не ожидал от вас ничего подобного. Вы же порядочный человек. Как же вы собирались оправдаться перед собой за это убийство?

– Вы имеете в виду моральное оправдание?

– Да.

– Я имею право убить любого человека, согласившегося убить меня. Вы не согласны?

– Я вас понял.

– А если без сантиментов, мистер Флетчер, я искал выхода.

– Не вы один.

– Так что нам делать теперь, мистер Флетчер?

– Делать?

Стэнвик стоял, заложив руки за спину, лицом к террасе.

– Похоже, я поставил себя в довольно сложное положение.

– Да?

– Кажется, вы намерены поступить, как я вас и просил: вы собираетесь меня убить.

Флетч промолчал.

– Я сам все подготовил. Мы одни. Ни жены, ни слуг. Нас ничто не связывает. Полагаю, проводя эту неделю расследование, вы были осторожны.

– Вы правы.

– Я обеспечил ваш отъъезд из страны. Только теперь вы полетите не рейсом "TWA", а на взятом напрокат самолете.

– Правильно.

– Разница состоит лишь в том, что у ваших ног три миллиона, а не пятьдесят тысяч. Более чем достаточно, чтобы толкнуть на убийство любого человека.

Несмотря на прохладу, обеспеченную системой кондиционирования, лицо Стэнвика блистело от пота.

– Но вы не знали о том, что пистолет, лежащий в ящике стола, разряжен.

– Мне это известно. Я проверил его рано утром. Вы были правы. Слуги постоянно забывают запирать двери на террасу.

– Из этого следует, что вы принесли с собой орудие смерти, собственный пистолет, и намерены убить меня. Так?

Флетч выдвинул правый верхний ящик стола.

– Я принес обойму к этому пистолету.

Пока Стэнвик рассматривал прозрачные занавеси на окнах, Флетч одной рукой достал из ящика пистолет, другой – обойму из кармана.

– Вы убедили меня, что лучше воспользоваться вашим же оружием.

– Вы без перчаток, – заметил Стэнвик.

– Я все протру носовым платком.

– О боже!

Тем временем Флетч вынул пустую обойму и вставил полную.

– Вы не только подготовили свое убийство, вы даже позаботились о том, чтобы я мог оправдаться перед самим собой. Вы сказали, что человек имеет моральное право убить любого, кто собирается убить его самого. Так?

– Да.

– Так почему бы мне не убить вас, Стэнвик?

– Я не знаю.

– Получив при этом три миллиона долларов, а не пятьдесят тысяч. Благодаря вам мы одни в доме. У меня в руке заряженный пистолет. Связать меня с вашим убийством не возможно. Мне гарантирован беспрепятственный выезд из страны. И вы сами нашли нравственное оправдание этому убийству. Я переверну пару кресел, вывалю на пол содержимое ящиков, и все будет выглядеть, как обычный грабеж.

– Вы играете со мной, Флетчер?

– Да.

– Я повторяю мою первоначальную просьбу: если вы намерены меня убить, сделайте это быстро и безболезненно.

– В голову или в сердце. Так вы просили?

– Перестаньте издеваться.

– Я не собираюсь убивать вас.

Флетч убрал пистолет в карман.

– Я не собираюсь убивать вас, грабить, шантажировать или выставлять на всеобщее обозрение. Я не могу убедить себя, что это необходимо. Вам просто придется искать другой путь к совместной жизни с Салли Энн Кашинг Кейвэнау. Спокойной ночи, мистер Стэнвик.

– Флетчер!

Флетч нраправился к выходу.

– Если вы не собираетесь ни убивать, ни грабить меня, ради чего вы потратили столько сил и времени на расследование?

– Я нахожу это занятие более интересным, чем игра в теннис.

Дважды грянул гром.

Легкие занавеси взмыли вверх, словно подхваченные порывом ветра. Громыхнуло два выстрела. Зазвенели разбитые стекла.

Стэнвику пробило грудь. Руки и подбородок дернулись, носки черных туфель не сдвинулись с места, но тело бросили вперед.

Он рухнул на ковер лицом вниз, перекатился через правое плечо и оказался на спине.

– О боже!

Флетчер опустился рядом с ним на колени.

– Вас застрелили.

– Кто? Кто мог застрелить меня?

– Вы не поверите, но стрелял Каммингс, начальник полиции.

– Почему?

– Он принял вас за меня. У нас одинаковые фигуры, и вы перекрасили волосы в светлый цвет.

– Он хотел убить вас?

– Стэнвик, вы сами убили себя.

– Я умираю?

– Мне трудно поверить, что вы еще дышите.

– Флетчер, отомстите этому мерзавцу. Используйте деньги. Но отомстите ему.

– Он не удет от ответа.

– Отомстите ему.

– Обязательно.

Носовым платком Флетчер стер отпечатки пальцев с пистолета и пустой обоймы. Вновь вставил ее на место и положил пистолет в верхний правый ящик стола. Протер ручку ящика, телефон, стол, наружную ручку двери на террасу.

Тело Стэнвика застыло на ковре.

Копия письма Джону Коллинзу лежала на кожаном кресле. Флетчер сложил ее и сунул в карман.

Затем, подхватив оба "дипломата", осторожно вышел из дома. "MG" ждал его у подъездной дорожке.

Глава 32

– А, мистер Флетчер.

– Мне нужно позвонить. На это уйдет минут двадцать.

– Тогда мы отнесем ваш багаж в самолет. Только чемодан и эти два "дипломата"?

– Да. Где у вас телефон?

– Пройдите в кабинет, сэр. Наберите девятку, а затем номер. Мы готовы к отлету.

Флетчер набрал девятку и номер дежурного в "Ньюс-Трибюн". Сел на днревянный стол. Дверь в вестибюль была плотно закрыта.

– Это Флетчер. Кто говорит?

– Это я, мистер Флетчер. Бобби Эванс.

– Как идут дела, Бобби?

– Не можем отойти от вашей дневной статьи, мистер Флетчер. Потрясающе!

– Я рад, что ты читаешь "Ньюс-Трибюн". Слушай, Бобби, материал, который я сейчас продиктую, никто не ждет. Ты договоришься с редактором? Я очень тороплюсь.

– На ту же тему?

– Примерно. Но мне надо срочно уехать. И еще, Бобби. Я не успел написать статью. Я буду сразу диктовать. Если встретятся неточности, пожалуйста, исправь их.

– Хорошо, мистер Флетчер.

– Когда мы покончим со статьей, я хочу, чтобы ты записал несколько слов для Клары Сноу.

– Вообще – то у нас так не принято.

– Я знаю, но утром меня не будет в редакции. Мы не сможем с ней встретиться в условном месте. Хорошо.

– Приготовил блокнот?

– Диктуйте, мистер Флетчер.

– Пятница, утренний выпуск. Убийство Стэнвика. Флетчер. Этой ночью Алана Стэнвика, одно "л", тридцатитрехлетнего вице-президента "Коллинз Авиэйшин", застрелили в библиотеке собственного дома на Бермэн-стрит.

– Ого!

– В убийстве подозревается начальник полиции Грэхем Каммингс.

– Ничего себе.

– Абзац. Полиция полагает, что Стэнвика убили в половине десятого. Тело обнаружила жена убитого Джоан Коллинз Стэнвик, вернувшись с заседания правления "Рэкетс-клаб" в одиннадцать вечера.

– Мистер Флетчер?

– Что?

– Вы сказали, что тело обнаружили в одиннадцать вечера?

– Да.

– Но сейчас только четверть одиннадцатого, мистер Флетчер.

– Я знаю. Абзац. Согласно заявлению представителя полиции, Стэнвика убили двумя выстрелами в спину из крупнокалиберного ружья. Смерть была мгновенной. Балистическая экспертиза, которую должны провести сегодня утром, покажет, является ли орудием убийства ружье марки "винчестер", которое Каммингс постоянно держал в личном автомобиле. Абзац. Каммингс, пятидесяти девяти лет, во вчерашнем дневном выпуске "Ньюс-Трибюн" назван главарем сети распространителей наркотиков на побережье. Абзац. Вчера полиция нашла тело пятнадцатилетней девушки, Роберты Сандерс, кавычки, Бобби, кавычки, похороненное в спальном мешке на пляже, неподалеку от лачуги Уитерспуна. Она умерла от черезмерной дозы наркотиков. Абзац. В момент убийства Стэнвика Каммингс находился на свободе. Абзац. Репортер "Ньюс-Трибюн" видел Каммингса за рулем собственного автомобиля рядом с домом Стэнвиика и сообщил об этом помощнику окружного прокурора Олстону Чамберсу. Абзац. Нет доказательств того, что Стэнвик и Каммингс знали друг друга, хотя тесть Стэнвика, Джон Коллинз, президент и председатель совета директоров "Коллинз Авиэйшин", несколько раз предлагал Каммингсу помощь для выявления и искоренения сети распространителей наркотиков на побережье. Абзац. Поместье Коллинза граничит с домом Стэнвика. Абзац. Джоан Стэнвик очнь удивилась, увидев, что убитый блондин. Ее муж был брюнетом и ранее никогда не красил волосы. Абзац. Сегодня утром вдова убитого находится под наблюдением семейного врача Джозефа Делвина из Медицинского центра. По настоянию доктора Делвина она приняла снотворное и транквилизаторы. Абзац. Страховой агент Берт Эберхарт подтвердил, что Стэнвик был застрахован на три миллиона долларов. Столь внушительная сумма страховой премии объяснялась, по словам Эберхарта, постоянным риском, которому подвергал себя покойный испытывая экспериментальные самолеты. Абзац. Стэнвик, уроженец Нонхигена, штат Пенсильвания, Н-о-н-х-и-г-е-н, окончил Колгейт – колледж и Уортон Бизнес Скул. Капитан военно-воздушных сил, совершил двадцать четыре боевых вылета. Дважды раненный. Стэнвик был награжден "Пурпурным сердцем". Абзац. Он был казначеем "Рэкетс-клаба", членом Городского клуба. Абзац. Помимо жены, у Стэнвика осталась дочь, Джулия, пяти лет. Его родители, Марвин и Элен Стэнвик, живут в Нонхигене, штат Пенсильвания. Записал?

– Мистер Флетчер?

– Да?

– Это все произошло прошлой ночью?

– Нет. Этой.

– Но как вы можете сообщать об убийстве, даже назвать имя убийцы, когда тело еще не найдено полицией?

– Главное проследи за тем, чтобы фамилии и названия были написаны правильно. Хорошо, Бобби?

– Но вы говорите, что тело будет обнаружено в одиннадцать часов, а сейчас только десять тридцать.

– Да. Я хочу, чтобы этот материал прошел в утреннем выпуске.

– Но, мистер Флетчер, этого еще не случилось.

– Ты прав, Бобби. К дому Стэнвика надо послать фотографов, но пусть они подождут, пока вернется вдова и найдут тело. А в утреннем выпуске можно использовать фотографии из фототеки.