Текст книги "Шеф гестапо Генрих Мюллер. Вербовочные беседы"

Автор книги: Грегори Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

С. Мы повесили их.

М. Мы также. Это всегда плохо для дисциплины – насилие и мародёрство. Но, возвращаясь к акциям в Польше и, позднее, в России, пожалуйста, заметьте, что подобное не случалось, во Франции, Дании или Норвегии. Не было необходимости в таких действиях. Это были цивилизованные люди, не поляки или славяне. В этом разница. С тех пор как русские стали вашими врагами, вы почему-то стали интересоваться тем, сколько бандитов мы повесили на деревьях или расстреляли. Ваши люди не интересуются зарубленными немцами (гражданским населением), и я лично не интересуюсь повешенными бандитами. Если бы вы когда-либо имели дело с этим сбродом, то вы прибежали бы ко мне, чтобы попросить меня уничтожить их. Фактически вы уже обсудили со мной программу Варфоломеевской ночи. И это явления одного порядка, не так ли? Одно ясно: меры должны быть превентивными. Выбор времени – главное в этом деле. Будьте уверены, что я не имел непосредственного контроля и не несу прямой ответственности за силы безопасности. Это то, что вы хотели услышать, да?

С. Я думаю, мы значительно это отредактируем, прежде чем представить к рассмотрению.

М. Конечно, теперь вы серьёзны, прямо как русские с этими проверками. Когда ваше начальство давало вам все эти беспочвенные вопросы, которые вы мне задавали, вас не осенило, что вы теряете время? Я приведу вам такой пример: сумасшедший стреляет с крыши наугад по улице. Совершенно невиновные люди убиты. Полиция посылает человека на крышу, и он стреляет безумцу в голову. Справедливо? Конечно. Но всегда найдутся идиоты, которые скажут, что безумец – это просто непонятый человек. Может быть, его мать била в раннем детстве. Никто не понимал его, и теперь разные врачи не могут даже изучить его мозг, потому что ужасный полицейский размазал его по стене, которая была позади него.

С. Я вспоминаю стих о Боге и солдате, начинающем молиться, только когда приспичит.

М. Вы можете добавить туда и полицию.

Гертруда-крикунья

Хотя большая часть интервью Мюллера носит вполне серьёзный характер и иногда насыщена чисто техническими подробностями, случаются и моменты сугубо комические. Свидетельство тому – приведённый ниже спор о технике допроса.

С. К сожалению, ваша пропаганда методов гестапо такова, что я не вижу рационального пути, чтобы переубедить джентльменов из Вашингтона. Ваше имя для них ничего не означает, но гестапо безусловно ассоциируется с камерами пыток и тому подобным.

M. Вам не стоило начинать с такой ахинеи.

С. Но мы уже начали. Пропаганда необходима, чтобы подхлестнуть энтузиазм во время войны. Вы знаете это.

М. Я – да, но наши заседания на Принцальбрехтштрассе были не тем, что вы думаете. Мы, немцы, очень бюрократичны и любим следовать принятому порядку: дикие сеансы пыток, избиения, горячие утюги и вся эта дребедень. Я не устаю повторять, что нам бы следовало привезти Железную Деву из Нюрнберга и установить её в комнате допросов. Вы знаете о Железной Деве?

С. Нет.

М. Это железный футляр с фронтальной частью, которая наполовину открывается. Положите жертву внутрь и закройте дверцу, внутренняя сторона которой полна острых шипов. Они вонзаются в глаза, мозг, сердце. Я всегда думал: если мы разольём немного фальшивой крови на полу перед этим приспособлением, подозреваемый будет более склонен спеть нам свою песенку. К сожалению, музейные хранители в Нюрнбергском дворце не дали мне её напрокат, и я уверен, что до сегодняшнего дня многие из них думают, что мы действительно хотели использовать это. Кроме того, люди были умнее в те дни, и это убедило бы 15-летнего мальчика, но не взрослого человека. Но зато у нас были Гертруда-крикунья, Безумный Доктор и Хорст Копков.

С. Когда вы так на меня смотрите, генерал, я знаю, вы хотите, чтобы я настаивал на объяснении. Хорошо, кто была Гертруда-крикунья?

М. Машинистка в нашем офисе. Мечтала стать оперной певицей, хотя не имела ни малейших способностей к пению… Но боже мой, как она кричала! Знаете, мы приводили подозреваемого и оставляли его одного в специальной комнате для допросов. Тогда я или кто-то ещё, обычно я, потому что я мог держать себя в руках и не смеяться, когда не надо, начинал допрос. Примерно через полчаса один из моих людей, который выглядел как цирковой придурок – с огромными руками и головой… надо сказать, милый парень на самом деле, но выглядел как монстр… открывал дверь и заявлял, что мы только что арестовали жену подозреваемого и она сейчас наверху. Мы помещали Гертруду в соседнюю комнату, давали ей булочки с кремом, бутылку минеральной воды и Копкова в придачу, у которого был громкий отвратительный голос, который начинал выкрикивать угрозы. А кончалось тем, что он бил кожаный мешок… знаете, из тех, что используют боксёры… большой палкой. Боже мой, это звучало абсолютно ужасно. И Гертруда закидывала голову и начинала кричать на пределе своих возможностей.

Обычно этого было достаточно, чтобы подозреваемый взмок и рассказал то, что мы хотели узнать. Иногда он оказывался стойким, и тогда Копков кричал, что разобьёт пальцы его супруге. Что он и делал: разламывал большой пучок сельдерея, и тогда Гертруда начинала визжать. Конечно, мы объясняли ей, кто находится в соседней комнате, и она начинала звать его по имени и просить о помощи.

С. Это действительно слишком.

М. Это всё ничего, мой друг. Если он и в этот момент не признавался, Копков начинал трясти мешок, Гертруда вопила, как сирена при воздушном налёте, и раздавался дикий грохот, – это Копков ронял кресло, и наступала тишина.

А человек по кличке Безумный Доктор был нашим секретным оружием. На самом же деле он был водителем и абсолютно приличным человеком, но выглядел странно – узкое лицо, очки с толстыми линзами и всклокоченные волосы. Мы засовывали его в белый врачебный халат, забрызганный красными чернилами. Он открывал дверь после того, как кресло падало и говорил мне, что этот костолом сломал даме ногу. Обычно с этого момента подозреваемый начинал болтать и не мог остановиться, как заевшая пластинка.

Конечно, возникали проблемы. В жаркие дни мы оставляли окна открытыми, и голос Гертруды разносился по всей Унтер ден Линден. На нижнем этаже было много секретарш, и они все могли слышать эти вопли, поэтому их отправляли в такие дни домой. Одному богу известно, что они рассказывали у себя дома. Однажды «кровавый доктор» спустился в туалет, и секретарша, увидев его, от страха упала и сломала ключицу. Я приносил ей цветы в больницу, но не мог объяснить, что происходило на самом деле. Если хочешь спать спокойно – о таких вещах лучше никому не рассказывать. И я сказал ей, что наш доктор – лунатик, он убежал из сумасшедшего дома и от нас тоже, после чего у него началось носовое кровотечение. Чепуха, конечно, но чернила всегда смотрелись свежей кровью, и мы могли ввести в заблуждение любого.

С. Судя по тому, как она кричала, она вероятно была довольно толстой?

М. Она была пухленькой. Но, по крайней мере, сельдерей тратился не весь. Остатки мы посылали поварам в столовую, и это шло в суп. Вы в порядке? Пожалуйста, постарайтесь, чтобы вас здесь не стошнило.

(Пауза.)

С. Я не могу с собой совладать.

М. В вашем возрасте надо себя контролировать. Вы разлили кофе по всему столу. Постарайтесь быть аккуратнее. Признаюсь, хотел развеселить вас, но у вас, по-моему, истерика.

С. Сельдерей…

М. Да, я терпеть не могу, когда продукты пропадают впустую.

С. Образы в моём сознании… Извините, но ничего не могу поделать. Вы были так серьёзны 10 минут назад, и теперь это дело с…

(Пауза.)

М. Я просил вас контролировать себя. Что думает моя очаровательная стенографистка? Гертруда… пожалуйста, сделайте попытку взять себя в руки.

С. Выбросьте это из протокола.

М. Конечно, когда подозреваемый находил свою жену за чтением романа, в то время как он думал, что наша маленькая театральная группа делает из неё кошачьи консервы, он был ужасно обрадован.

С. Я… это звучит как Зигфельд Фоллес.

М. Что это такое?

С. Водевиль. Фарс, балаган. Боже мой, там у вас регулярно был цирк…

М. О нет! Это шутка. Хотел вас рассмешить, и, признаюсь, я тоже нахожу это забавным. Поправьте меня, и мы будем очень серьёзны по всем вопросам. Шутка всё упрощает. Если вы можете немного посмеяться – вы мгновенно приходите в себя. Гитлер любил водевили. Любил ходить в театр и смотреть на танцоров и комедиантов. У меня было когда-то чувство юмора, но я как-то растерял его.

С. Я так не думаю.

М. Как великодушно с вашей стороны приписывать мне человеческие чувства.

С. Теперь давайте со всей серьёзностью, генерал. Я умоляю вас, не рассказывайте о ваших встречах с людьми адмирала. Я не нахожу эти встречи смешными. Мне совсем не смешно. Вы поставите проект под угрозу, если не можете быть абсолютно серьёзным.

М. Вы полагаете, что у нас не могло быть ситуации, когда некто в окровавленном белом халате врывается в комнату и размахивает бараньей ногой?

С. Пожалуйста…

М. Знаете, однажды вы начинаете смеяться и не можете остановиться. И сейчас ваша очаровательная юная леди тоже смеется. Налейте ещё кофе и позвольте нам перейти к более существенным вопросам, таким, как радиосети, о которых вы хотели узнать. И блокирование системы телетайпа. Считайте все предыдущее комической интерлюдией и разрешите продолжить, поверьте я больше никогда не произнесу слово «сельдерей» в вашем присутствии.

Кровавый мир (мокрое дело) Иосифа Сталина

Наиглавнейшая задача сталинского НКВД – уничтожение врагов в СССР и за границей.

С. Странно. Но когда его бывшие соратники оказывались здесь – они начинали пользоваться другими именами.

М. Не только. Они меняли свои имена и из политических соображений. К примеру, Троцкий был в действительности Бронштейн, Ленин был Ульянов, а Сталин известен как Джугашвили. Но большинство из тех, кто менял фамилии, были евреями, которые хотели казаться более русскими. Это делалось ими для запутывания следов. У меня было несколько способных людей из советской разведки, они должны были предоставить нам списки со всеми именами каждого советского бонзы, и я провёл много времени, выясняя их имена и пытаясь вникнуть в их игру.

С. У нас повторялось всё то же самое. Как часто менялись имена?

М. Внутри самой России не часто. Для зарубежных разведывательных операций так часто, как им нравилось. К примеру, если ты мог выявить Ярославского как урождённого Губельмана или Александра Орлова как некогда носившего имя Лев, а фамилию Фельдбин, ты положил хорошее начало для решения проблемы.

С. Паш сталкивался с этой проблемой, когда он работал над Манхэттенским проектом в качестве шефа безопасности. Немецкие перебежчики всегда использовали реальные имена, но русские почти всегда имели фиктивные. Они утверждали, что это делалось для того, чтобы избежать преследования советскими агентами в Штатах, но Паш чувствовал, что большинство перебежчиков были советскими агентами. Когда я работал на Нюрнбергском процессе, я имел дело с несколькими русскими, все они знали точно, где люди НКВД, а я никогда не знал… Вы случайно не помните фамилию Зайцев?

М. О, очень хорошо помню. Один из главных помощников Берии. Только его имя не Зайцев, а Леонид Фёдорович Райхман. У вас были с ним дела? Профессиональный убийца наихудшего сорта. Он был замешан вместе с Эйтингоном в убийстве Троцкого в Мехико. По непосредственному приказу Сталина он истребил польских офицеров в Катыни.

С. О боже! Я однажды с ним обедал!..

М. Вы сегодня тоже со мной обедаете. И как он вам понравился?

С. Отвратительный, вульгарный человек, он был женат на балерине…

М. Лепешинская. Трудно произносится. Русские фамилии всегда звучат, как будто вы хотите выплюнуть изо рта крапиву.

С. Я думаю, вы правы по поводу неё. Я не помню имя.

М. Райхман… Что он делал в Нюрнберге?

С. Работал под руководством Руденко. Он представил многие документы, фигурировавшие на процессе. Боюсь, там были и поддельные.

М. Советы любят подделывать документы. Они делали это на больших публичных процессах и продолжали делать долгие годы. Ваши люди знали это?

С. Конечно, но не задавали вопросов.

М. И как много людей вы повесили с помощью подделок партайгеноссе Райхмана?

С. Представленные Советами доказательства были всегда сильнее, и я допустил, чтобы их всех казнили.

М. И это никогда не беспокоило вашу совесть? Ведь вы убили людей, используя поддельные доказательства. В таком случае, вы были сообщником Сталина.

С. Это была государственная политика в то время, и я не мог ничего изменить. Но роль Райхмана нисколько меня не удивила.

М. Он стоял за попыткой убийства посла фон Папена в Анкаре. Сталин хотел, чтобы турки были либо нейтральными, либо на его стороне, и решил, что фон Папена надо убрать. Это шло от Сталина к Берии, от Берии – к его сотрудникам.

С. Райхман тоже еврей?

М. Многие люди НКВД и тюремные должностные лица были евреями. Политические убийцы Троцкого и киллеры из НКВД в Катыни – тоже. Инцидент с фон Папеном был довольно занятным. Киллеры предполагали застрелить посла на публике – для большего эффекта, а потом бросить дымовую бомбу и исчезнуть в облаке. К сожалению, главарь бросил бомбу вначале, и его тут же разорвало на мелкие кусочки. Второй, весь заляпанный мозгами, был так потрясён, что забыл выстрелить и тут же был схвачен. Это была не просто дымовая бомба, как вы понимаете. Такая преданность народу! Сталин, конечно, стремился устроить большой шум, но не хотел брать на себя вину за убийство, поэтому изначально приказал взорвать самих убийц после того, как они прикончат посла. Но разрешите вернуться к Нюрнбергу. Ненадолго. Во-первых, так называемый процесс был незаконным, по крайней мере с точки зрения вашей юридической системы.

Это было так называемое наказание post factum. Даже ваше правительство признаёт, что нельзя судить кого-то за что-то, что не является незаконным. Теперь возьмём Штрайхер, к примеру. Я признаю, что он – неприятная личность. Я бы назвал его человеком ужасающего характера, но он не военный преступник, будь то даже плод чьего-либо воображения. Причины, по которым вы пытали его, а позднее повесили – ведь всё это только из-за его журнала. Все знают, что Штрайхер был страшным антисемитом, но если бы это было тяжким преступлением, половина политиков в вашей стране, Южной Америке и где угодно качалась бы на фонарных столбах.

С. Генерал, я не думаю, что мы должны обсуждать то, что прошло.

М. Но всё, о чём вы спрашивали меня, связано с прошлым.

С. Я уверен, что вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.

М. Конечно. Но и вы знаете, что я имею в виду. У вас был ланч с этой гиеной? Вы знаете, он лично руководил массовыми убийствами в Катыни.

С. Нет.

М. Вы бы по-прежнему сели с ним за стол, если бы было нужно? Я знаю, что вы не поляк, но я думаю, вы могли бы почувствовать запах крови. От него…

С. Там было много других людей. Это был официальный обед, не частная встреча.

М. Итак, это ещё один фигурант с фальшивым именем.

С. Вы думаете, от него что-то зависело в Нюрнберге? Что-то кроме поддельных документов?

М. Кто знает. Сталин контролировал все политические убийства. Но зачем ему в Нюрнберге понадобились киллеры? Он хотел уничтожить немецких лидеров?

С. Я был ошеломлён тем, как они публично настаивали на том, что Гитлер мёртв, но в частном общении русские, с которыми я имел дело, утверждали, что Гитлер жив, и тратили много времени, денег и водки, пытаясь вытащить из нас информацию на эту тему.

М. У нас здесь взаимная выгода, разве нет? Никому не хотелось бы, чтобы Гитлер был жив, все они хотят, чтобы он умер. Я допускаю, что если бы Сталин узнал, что Гитлер жив, какой-нибудь Райхман прикончил бы Адольфа. В конце концов, планировал же Сталин убить Рузвельта…

С. Не теперь, генерал. Я должен попросить вас оставить ваше чувство юмора за пределами нашей беседы.

M. Я не шучу, и вы это прекрасно знаете. Сталин планировал убрать Рузвельта. Зная способ, которым собирались это сделать, я уверен, что всё бы удалось.

С. Генерал, мне хотелось бы, чтобы вы продолжили о Рузвельте.

М. Идея была не в том, чтобы убрать Рузвельта, так как Сталин не любил или боялся его. Сталин рассматривал Рузвельта как своего хорошего и очень полезного друга. Проблема была в другом – как долго он может зависеть от Рузвельта. Ходили слухи, мы даже слышали их в Германии, что Рузвельт очень болен и умирает. Поднимался вопрос о преемнике. Советы были более чем счастливы и довольны Рузвельтом и были бы восторге от Уоллеса в качестве президента. Но Рузвельт должен был переизбираться в 1944 году, и что, если кто-то другой, а не Уоллес будет его преемником? Кто это мог быть? Кто-то типа Уоллеса, кто полностью у коммунистов в кармане, или какая-то неизвестная личность? И что, если Рузвельта не переизберут? Небольшая вероятность, но несомненная возможность.

Сталин, вы знаете, был человеком, который смотрел в будущее и планировал его. Рузвельт и Черчилль – нет. Рузвельт желал создать ещё одну бесполезную Лигу Наций, а Черчилль мечтал сохранить свою гнилую империю. Сталин хотел безопасности для России, а для него безопасность означала наличие государств-буферов между Россией и Западом, он также стремился захватить германскую промышленную базу в Руре. Всё это известно из моих собственных источников, через прослушивающие радиосистемы и захваченных агентов. Рузвельт и Уоллес были полезными сталинскими инструментами. Черчилль не принимался Сталиным во внимание. Он – с точки зрения Сталина – был сумасшедшим пьяницей.

С. Рузвельт говорил то же самое.

М. Сталин нуждался в безопасности и поддержке своих захватнических послевоенных программ. Рузвельт и Уоллес стали бы поддерживать это, но кто-то другой – может быть, и нет. И, конечно, Сталин был прав. Уоллес не был вице-президентом, когда Рузвельт умер и ваш президент Трумэн стал настоящим врагом Сталина. Ваша пресса должна осознать, что Трумэн не допустит, чтобы красный флаг развевался над Белым домом, и перестать нападать на него. Но пока ваша пресса полна поклонников Сталина, не так ли?

С. Да, а киношники ещё хуже. Но, пожалуйста, продолжим по существу об убийстве Рузвельта, если вы можете доказать это.

М. Я могу, если захочу.

С. Тогда разрешите включить это в протокол. Я понял, что Рузвельта собирались убить.

М. Когда Рузвельт и его помощники прилетели в Тегеран в конце 1943 года, Сталин оценил взгляды Рузвельта и его здоровье и попытался узнать, будет ли он выставлять свою кандидатуру на повторных выборах в 1944 году с Уоллесом в качестве вице-президента. 1944-1945 годы – критический период для Сталина. Рузвельт, по всей видимости, не казался серьёзно больным, он соглашался со взглядами Сталина и указывал, что собирается остаться у власти с Уоллесом в 1944 году.

Сталин был теперь более или менее удовлетворён, и план по убийству Рузвельта был положен на полку.

С. Как должно было быть выполнено это убийство? В Тегеране?

М. О нет, Сталин был слишком умен, чтобы делать такие вещи столь открыто. Его план имел несомненные технические достоинства и состоял в том, что Рузвельт будет расстрелян в полёте германскими воздушными силами на пути из Тегерана. Конечно, это будут настоящие германские самолёты, но с советскими экипажами. Советы захватили несколько германских самолётов, использовали их для разведывательных операций так же, как мы захватили несколько ваших самолётов и использовали их подобным же образом. Это было бы очень легко – атаковать Рузвельта, сбить его, а виноваты будут немцы. Гитлер запрещал такого рода акции. Русские называли это «мокрым делом». Они имели точный маршрут и расписание, так что им было бы проще действовать. Я знаю, что Сталин имел и более интересное предложение. Поскольку Советы располагали несколькими американскими и английскими самолётами, предполагалось намалевать на них союзные опознавательные знаки и «случайно» сбить Рузвельта. Как я сказал, Сталин был очень умным и очень коварным человеком.

Но на крымской конференции Сталин обнаружил, что Рузвельт не только умирает, но и потерял всё своё благоразумие. Другой (не Уоллес) вице-президент был неизвестным фактором, а Сталин ненавидел неизвестные факторы. С его точки зрения, он сделал неверный выбор в Тегеране.

С. Вы упоминали, что Германия использует американские самолёты. Были слухи, что самолёты выглядели так, будто они следуют за нашими бомбардировщиками на их маршрутах, и мы подозревали, что эти большие самолёты, похожие на бомбардировщики, использовались вами для перевозки агентов.

М. Так и было. Хотя мы никогда не бросали бомб с самолётов со знаками US на Ватикан или другие подобные цели, никогда не стреляли по вашим самолётам, эти самолёты действительно использовались для разведывательных целей. Я должен сказать вам как пилот и техник, что был очарован некоторыми вашими военными самолётами. Я думаю, лучшим был бомбардировщик «Летающая крепость». Я, кстати, летал на нём в качестве пассажира и сидел в кабине рядом с пилотом. Очень хорошая машина, прекрасно сделана и крайне надёжна. Она намного лучше, чем наш 177-й, который моментально загорался. Мы использовали ваши машины для разведывательных операций, и особенно для забрасывания наших агентов в Англию перед вторжением. Из других превосходных самолётов был ваш 51-й.

С. Р-51 «Мустанг».

М. Да. Очень хороший самолёт. Я никогда не летал на них, но видел их в полёте. Наша «Дора» («Фокке-Вульф-190D») был хорошим, но «Мустанг» был определённо, прекрасным самолётом. Как вы можете заметить, я бываю объективным, когда хочу. Это были два самолёта, которые уничтожили сотни тысяч мирных немцев, один с помощью бомб, другой – расстреливая людей на улицах, но я всё-таки могу похвалить их конструкцию, но не их использование.

С. Вы уверенны, что Сталин был заинтересован в убийстве Рузвельта? Вас спросят об этом позже.

М. Нет проблем. Я уверен, что англичане были замешаны в этом. В конце концов, они убивали таким образом неудобных людей. Сталин мог бы убить свою мать за плохую стряпню, но он мог и найти способ, чтобы повесить эту вину на другого человека. Я уверен, что он хотел бы стереть Трумэна с лица земли, но это было бы трудно – добраться до него в Штатах. Трумэн не должен был снова лететь в Европу. Я больше не у власти, но из тех кусочков и обрывков, которые я слышал из тех и других источников, Сталин ненавидел Трумэна, потому что тот начал убирать всех высших советских агентов из вашего правительства и, насколько я помню, с министерских уровней. У Сталина было много друзей. Он использовал антифашистскую наживку, чтобы привлечь некоторых.

С. Я, вероятно, мог бы сделать очень разумную догадку, но мы можем оставить это на потом.

М. Напишите это на листке из блокнота и дайте мне. Посмотрим, насколько вы прозорливы. Это не пойдёт в протокол.

С. А почему нет?

М. Вы не правы по поводу одного имени, но абсолютно правы по поводу двух других. Но я заметил, что никто из них не являются уже государственным министром. Вы думаете, ваш Трумэн был хорошо информирован или удачлив?

С. Хорошо информирован и, конечно, имел верные намерения.

М. Полностью согласен.

С. Теперь, раз уж речь зашла об именах, у меня есть несколько списков, которые я хотел бы просмотреть вместе с вами. Я включил эти имена в протокол. Если вы будете так любезны и просмотрите первый список – он содержит имена немецких и австрийских беженцев, вы вспомните имена тех, кто мог иметь связь с коммунистами во время пребывания в Германии или Австрии. Отметьте для меня имена, которые вы сможете вспомнить.

М. Вы ищете коммунистов и, возможно, других асоциальных личностей, я верю.

С. Хорошо. Разрешите передать списки вам сейчас, и если вы просмотрите их, я оценю.

М. Конечно.

С. Спасибо.

M. Очень хорошо, я просмотрел и отметил несколько имён, которые я помню, как известных людей, связанных с коммунистами. Здесь пять имён, связанных с сионистскими организациями. Я отметил первого как «К» и второго как «Z». Вы хотите это обсудить?

С. Если вы снабдите нас какой-то неизвестной информацией на этих людей, я буду вам благодарен.

М. Конечно, я отмечу, что большинство – немецкие евреи. Все они физики, насколько я помню. Они работали над вашей программой атомной бомбы или что-то ещё?

С. Кто-то да, кто-то нет. Мы сами побеспокоимся об этом. И я должен сказать, что некоторые имена понадобились просто для контроля.

М. Я вижу, вы всё ещё не хотите мне доверять.

С. Вы говорили мне об определённом списке, который у вас есть, и о том, что вы готовы дать его нам. Может быть, вы могли бы констатировать для протокола, что этот список включает и как он к вам попал.

М. Конечно. Это перечень американцев, тех, кого мы знали как связанных с советской разведкой. Они были перечислены Советами как надёжные источники и сочувствующие целям советского правительства. Все эти источники были мною идентифицированы по именам в различных связях с Москвой. Мы перехватывали радиообмен из США и из Канады, их название было компиляцией из двух источников плюс информация, извлечённая из моих собственных допросов. Они были не в моём подчинении. Каждый по имени или должности… Но, конечно, вы вспоминаете, как и я, что некоторые были очень крупной рыбой на самом деле.

С. И вы идентифицируете их как агентов коммунистов?

M. Я определённо считаю, что это очень важные источники для Советов. Я знаю, что некоторые точно, фактически, оплачиваемые агенты из Москвы. Я укажу, кто и что делал, – в случае преодоления наших затруднений.

Ниже приведён полный список советской агентуры в американских структурах, предоставленный Мюллером и приведённый в записях.

Бенджамин Коэн, советник президента США

Адольф Берл-младший, помощник государственного секретаря

Герберт Файс, советник Госдепартамента по вопросам экономики

Уильям Баллит, посол во Франции и СССР

Посол Стейнхардт, посол в СССР

Генри Моргентау-младший, секретарь казначейства

Генриетта Клотц, помощник секретаря казначейства

Анна Миченер, помощник директора Департамента исследований

Гарольд Натан, ассистент директора ФБР

Алгер Гисс, юрисконсульт-ассистент, Департамент юстиции

Натан Марголд, юрисконсульт Департамента внутренних дел

Льюис Бин, советник по экономике, Департамент сельского хозяйства

M. С. Эйзенхауэр, директор отдела информации, Департамент сельского хозяйства

Натан Гольден, шеф отдела кинематографии, Департамент торговли

Фрэнсис Джурковиц, консультант-помощник секретаря Департамента труда

Лестер Херцог, государственный администратор Нью-Йорка

Джейкоб Винер, заместитель секретаря казначейства

Борис Костеланец, заместитель прокурора США

Натан Страусе, служащий хозяйственного управления

Льюис Домерацки, начальник отдела в Департаменте торговли

Бенджамен Фрэнк Берман, сотрудник Департамента торговли

Фрэнсис Перкинс, секретарь Департамента труда

Анна Вайншток, инспектор Департамента труда

И. Гольденвайзер, центральный совет по статистике

Майкл Страусе, директор по информации, FEA

Джоэль Дэвид Вольфсон, старший секретарь, FEA

Джейкоб Бейкер, помощник администратора, FEA

Гарольд Л. Познер, помощник директора, FEA

Эйб Фортас главный консультант, FEA

Дэвид Сэйпосс, главный экономист, Национальный совет по трудовым отношениям

Джозеф П. Лэш, бывший лидер коммунистической молодёжной организации

Гарольд Икис, секретарь Департамента внутренних дел

Фрида Мюллер, инспектор по труду штата Нью-Йорк

Полковник Уильям Ф. Фридман, шифровальный отдел Военного департамента

Льюис Резник, директор по информации» Департамент общественной безопасности

Сэмюэл Дикштейн, конгрессмен от штата Нью-Йорк, 12-й округ

Лео Уолман, профсоюз швейных рабочих

Вито Маркантонио, инспектор по труду, Нью-Йорк

Д-р Александр Сакс, шеф отдела исследований N. R. A.

Макс Лернер, Издатель журнала «The Nation»

Джером Франк, председатель Комиссии по безопасности

Гарри Декстер Уайт, помощник секретаря казначейства

Д-р Роберт Оппенгеймер, физик, Манхэттенский проект

Д-р Эдвард Теллер, физик, Манхэттенский проект

С. Я включу это в протокол. Читая это, я должен скатать, что был шокирован. Конечно, я вспоминаю многие имена и я должен попросить вас быть очень точным в идентификации этих людей. Здесь между прочими перечислены два министра и один очень высокий чин ФБР. Вы уверены?

М. Я уверен. Кто-то просто сочувствовал, кто-то подозревал, что имеет дело со сталинскими агентами, кто-то был – профессиональным шпионом, это станет ясно позднее. Между прочим, около 3/4 этого списка на самом деле были шпионами.

С. Я думаю, вы используете это как приманку, но я отправлю её по моему кабелю.

М. Пожалуйста, но сначала сделайте так, чтобы Советы не читали вашу почту. Курьер – это намного безопаснее сейчас. Между прочим, у вас есть список англичан, которых хотелось бы проверить? Я могу дать вам одно очень хорошее имя: Виктор Ротшильд. Вы знаете это имя?

С. Имя, конечно, очень известное. Какую должность он занимал… И я предполагаю, это в Англии?

М. Да, очень высокий пост в британской разведке.

С. Был или есть?

М. Вы должны мне сказать. Был – в этом я уверен, а есть ли – я не могу сказать.

С. Не волнуйтесь, мы узнаем. Мы не доверяем британцам полностью, но вопрос вот в чём: они шпионят за нами для Англии или для России?

М. В данном случае: какая разница?

С. Действительно, никакой, но нам нужно уточнить. Я уверен, вы понимаете.

М. Конечно.

С. И по организациям. У меня есть длинный список американских организаций для вас. Чтобы просмотреть его, нужно время, и мы можем обсудить это позже. Я не думаю, что вы сможете сильно помочь в этом. Это внутренний вопрос, и ФБР уже удовлетворено, но если вы что-то можете прибавить, будет полезно.

М. Вы поступаете правильно, выслеживая этих людей и заставляя их молчать. У нас были подобные проблемы в Германии в веймарский период. Поверьте, советские политические убийцы перемещались по стране, убивали, расплодившиеся коммунистические группы стремились выглядеть интеллектуалами и все они были связаны непосредственно с Москвой. Вы знаете, что, когда мы ворвались в советское посольство в Париже в 1941 году, мы нашли превосходную фабрику убийств? Камеры для казни, крематорий, комнаты пыток и так далее. Это выглядело как склеп. Русские жестоки по натуре, все славяне, в сущности, таковы, но коммунистическая ветвь лишь на один шаг удалилась от пещерного человека. История большевизма в России… и Венгрии это история садизма, жестокости и дегенеративного одичания. Вы должны знать о Бела Куне в Венгрии, и я лично знаю о бойне в Мюнхене, когда русские пытались учредить там одно из своих криминальных «советских правительств». Вы должны испытать на собственном опыте безумие и криминальную жестокость, чтобы действительно понять, почему я ненавижу этих подонков и сделал делом своей жизни их искоренение и уничтожение. Работать на вас – это не бизнес для меня. Это как бы нетронутая территория, которую следует очистить от грязи и дегенерации. Атомную бомбу вы должны были сбросить на Москву, а не на Японию. Она уничтожила бы кремлёвских крыс за секунду. В следующий раз не забудьте это сделать.