Текст книги "Дракон и Джинн"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Чем еще могу услужить вам?

– Больше ничем, – ответил Джим. Он хотел как можно быстрее уйти с базара.

– Если я что узнаю, то немедленно сообщу, – сказал лавочник. – Рассчитывайте на меня. Где вас найти, господа?

– В караван-сарае Юсуфа, – ответил Байджу.

– Я отыщу вас, – сказал лавочник. – Мое имя Метааб. В Пальмире меня каждый знает.

Джим, Брайен и Байджу двинулись по проходу. Джим вздохнул с облегчением – наконец-то они уходят. Промелькнувшая перед ним картина радости не вызвала.

– Куда теперь? – спросил Байджу. Желания возвращаться в караван-сарай у Джима не было.

– Раз уж мы оказались в Пальмире, надо осмотреть город, – сказал Джим.

– Ты хочешь осмотреть город? – удивленно воскликнул Байджу. – Ты же его и так видишь. – Монгол обвел рукой ближайшие лавки.

– Я хочу осмотреть весь город, – пояснил Джим.

– Да и я тоже, – поддержал Джима Брайен. – Можно взглянуть на водоем, откуда женщины носят воду. Интересно, как они умудряются удерживать горшки на голове?

– Да разве стоит осматривать город? – не унимался Байджу. – Все города одинаковые.

Рассказывать Байджу с Брайеном о римских постройках, канувших в лету цивилизациях и даже об истории караванной торговли было бесполезно. Надо просто побродить по городу, решил Джим. Лучше прогуляться, чем сидеть в караван-сарае и вспоминать о прокаженном.

Несчастный торговец кожами все еще стоял перед глазами Джима. Заостренное лицо, искривленный в гримасе рот... Похоже, вид прокаженного не взволновал ни лавочника, ни Байджу. Да и Брайен остался невозмутим.

– В Европе прокаженные носят одежду, прикрывающую все тело, – рассудительно сказал Брайен. – Да еще колокольчик. Услышав звон, можно заранее свернуть в сторону, чтобы не натолкнуться на прокаженного.

– Проще убить его, – сказал Байджу. – Послать стрелу издали.

Торговые ряды кончились. Джим, Брайен и Байджу вышли на какую-то улицу.

– Если вы хотите побродить по этой навозной куче, я пойду с вами, – вздохнув, сказал Байджу. – Вы не знаете здешних обычаев и можете навсегда остаться лежать в этой грязи вместо того, чтобы благополучно вернуться в караван-сарай. Пойдемте.

Байджу привел Джима и Брайена к водоему. Неожиданно оказалось, что Брайена больше заинтересовали женщины, чем их умение носить на голове полный воды горшок. Брайен не сводил с женщин глаз.

– Если ты хочешь посмотреть на женщин, – сказал Байджу, понаблюдав за Брайеном, – я могу привести тебя туда, где их гораздо больше, чем здесь.

– Неплохая мысль, Джеймс, правда? – весело сказал Брайен, глядя на Джима поверх головы Байджу.

Монгол, как самый маленький из троих, шел между Джимом и Брайеном. Поддерживать разговор в таком строю было гораздо удобнее.

Джим не имел ни малейшего желания любоваться женщинами, но возражать Брайену не стал. Возвращаться в караван-сарай не хотелось.

Байджу привел Джима и Брайена в кофейню. Оказалось, что там подают не только кофе. Для неверных нашлось и вино, правда, слабое и вяжущее на вкус. Попробовав вина, Брайен поморщился и сделал несколько больших глотков.

Одна за другой в зале появлялись женщины. Каждая исполняла какой-то замысловатый танец. Тела танцовщиц окутывали разноцветные прозрачные одеяния, рассчитанные, вероятно, на то, чтобы раздразнить публику, но, как решил Джим, за этими одеждами вряд ли без должного воображения разглядишь намного больше, чем за повседневными платьями женщин, сновавших около водоема.

За проведенные в кофейне четыре часа Джим немного успокоился. Лицо несчастного перса уже не стояло перед глазами, хотя Джим не сомневался, что воспоминания об увиденном не оставят его до конца дней. Ничего приятного в этом не было. И дело даже не в страхе снова увидеть лицо преследуемого толпой прокаженного, а в повседневном ожидании, что несчастье, свалившееся на перса, может произойти и с самим Джимом. Даже если он еще не болен проказой, перспектива заразиться вполне реальна. Джим общается со многими людьми, и возможность пополнить ряды прокаженных – лишь дело времени. Очень может быть, что это время не за горами.

* * *

Как только Джим, Брайен и Байджу переступили порог караван-сарая, к ним подошел один из служителей.

– Вас ждет человек, – сказал он. – Его зовут ибн Тарик. Он в комнате, где едят.

Джиму хотелось подняться к себе, но пришлось присоединиться к Байджу и Брайену, которым, видимо, не терпелось увидеть молодого мыслителя.

Ибн Тарик, скрестив ноги, сидел на подушке в одной из ниш. На столике перед ним дымилась жаровня, а на жаровне пеклись похожие на оладьи лепешки.

– Друзья мои, – крикнул ибн Тарик, увидев вошедших, – присоединяйтесь ко мне!

Джим закашлялся – в горло попал дым.

– Ты себя плохо чувствуешь, милорд? – раздался у самого уха Джима тоненький голосок гоблина.

– Не беспокойся, Гоб, – ответил Джим. – Со мной все в порядке. Здесь просто немного дымно.

– В комнате действительно не самый хороший дым, милорд, – сказал гоблин. – А плохого дыма и на свете-то не бывает.

Бывает, подумал Джим. Однако высказать свою мысль вслух он не успел.

Байджу, Брайен и Джим подошли к столику ибн Тарика.

– Сегодня я заказывал на базаре чалму, – сказал ибн Тарик. – Лавочник только что прислал ее. В пакет была вложена записка. Купец пишет, что вы заходили в его лавку и говорили обо мне. Он упоминает и о том, что вы ищете раба-франка. Я бывал в Пальмире, и у меня в городе много знакомых. Вполне возможно, что я смогу помочь вам.

Глава 23

Джим сделал глоток кофе из чашечки, поставленной перед ним на столик слугой, и обжег язык. Кофе был не только очень крепким и не в меру сладким, но еще и слишком горячим. Но, во всяком случае, весьма уместным. Джиму следовало взбодриться. Он вместе с Брайеном и Байджу сидел за одним столиком с ибн Тариком, и собраться с мыслями не мешало.

Уже одно то, что ибн Тарик так быстро оказался в Пальмире, вызывало удивление. Он должен был передвигаться на своем верблюде через пустыню так же быстро, как и Байджу, Брайен и Джим на быстроногих верблюдах из Басры, а может, даже быстрее.

А слова, только что произнесенные ибн Тариком, и вовсе настораживали. На Востоке, прежде чем перейти к сути дела, принято сначала поговорить о вещах, не имеющих к ней никакого отношения. Такое ни к чему не обязывающее начало разговора могло длиться минут пятнадцать, а то и час. А уж ибн Тарику и вовсе была свойственна почти макиавеллиевская изощренность в ведении беседы.

Хотя, может быть, подозрения Джима напрасны. Ибн Тарик улыбался как человек, которому приятно сообщить хорошие новости своим друзьям. Джим вспомнил, им было о чем поговорить с ибн Тариком, когда они ехали бок о бок на своих верблюдах. Ежедневные разговоры занимали обоих собеседников. И все-таки друзьями Джим с ибн Тариком не стали.

– Ты говоришь о торговце шелком? – радостно спросил Брайен ибн Тарика.

– Да. Его зовут Метааб. Это тот купец, у которого вы были. На базаре есть и другие торговцы шелком, но Метааб самый честный.

– Он тоже обещал помочь нам, – сказал Джим первое, что ему пришло в голову.

– Похоже на Метааба, – согласился ибн Тарик. – Он может порасспросить людей на базаре или на улице, а я вхож в дома местной знати. Многие в Пальмире со мной советуются по разным поводам. У меня сложилось впечатление, что среди рабов-франков вы надеетесь найти нужного вам человека. – Помолчав и немного выждав, ибн Тарик небрежно спросил:

– Этот человек ваш друг?

Джим чуть не поперхнулся горячим кофе. Воспользовавшись паузой в разговоре, он только что поднес чашку ко рту.

– Нет, – с трудом выговорил Джим. – Мой сосед, которому я многим обязан.

– К сожалению, признательность сейчас не в чести, – сказал ибн Тарик. – Я много путешествовал и редко видел настоящее проявление добродетелей, перечисленных в Коране.

В дверях раздался шум, и ибн Тарик замолчал. В комнату вошли пятеро – все вооруженные до зубов. Вдобавок к болтавшейся на поясе кривой сабле в ножнах каждый держал в одной руке щит, а в другой – оружие на древке, нечто среднее между копьем и алебардой. Джим решил, что вооруженные люди направляются к одной из свободных соседних ниш, но он ошибся. Вошедшие остановились перед ибн Тариком и его собеседниками.

Остановившиеся перед нишей люди были чуть ли не в форменной одежде – на четверых одинаковые кожаные куртки и шлемы, и лишь пятый, выступивший вперед, облачен в кольчугу и стальной шлем.

– Вы трое арестованы по приказу дея, – сказал человек в кольчуге, буравя холодными колкими глазами Байджу, Джима и Брайена. – Сдайте оружие. Рукояткой вперед.

Брайен схватился за нож. Сдавать оружие он не собирался.

– Брайен! – предостерегающе крикнул Джим, увидев, как четыре заостренных древка молниеносно взметнулись вверх и почти уперлись тому в грудь.

– Успокойтесь, друзья, – подал голос ибн Тарик. – Я уверен, произошла какая-то ошибка. – Он повернулся к человеку в кольчуге:

– Офицер, могу я поговорить с тобой наедине? Меня зовут ибн Тарик. Мое имя известно в городе.

– Извини, что обеспокоил тебя, ибн Тарик, – любезно сказал офицер. – Уверяю, никакой ошибки не произошло. Но если ты хочешь поговорить...

Ибн Тарик поднялся и отошел с офицером в сторону.

Четыре заостренных древка теперь были направлены не только на Брайена, но и на Джима с Байджу. Могло показаться, что Брайен присмирел. Он уже не держал руку на ноже. Но Джим знал: смирение Брайена обманчиво. Тот мог в любой момент выкинуть какой-нибудь номер.

Джим помнил, Брайен как-то говорил ему: предусмотрительный рыцарь должен иметь при себе запасной нож, спрятанный в потайном месте. И Джим знал: у Брайена есть такой нож. Небольшой, с утяжеленным свинцом обоюдоострым кривым лезвием. Нож был у Брайена в рукаве, и хватало одного заученного движения, чтобы оружие оказалось в руке своего хозяина. Лезвие у ножа достаточно тяжелое, и Брайену не составит труда перерубить наставленное на него древко.

– Надо дождаться ибн Тарика, – громко сказал Джим.

Брайен понимающе кивнул, зато Байджу одарил Джима чуть ли не презрительным взглядом.

По восточным меркам разговор ибн Тарика с офицером оказался недолгим.

– Вам лучше пойти с офицером, – сказал ибн Тарик. – Он выполняет приказ местного военачальника. Я с ним знаком. И все же я думаю, произошла ошибка. Постараюсь ее исправить. Положитесь на меня.

Байджу фыркнул.

Джим поспешно вынул нож и рукояткой вперед протянул его офицеру. Тот пренебрежительно посмотрел на Джима, отступил назад и кивнул солдату. Солдат, не опуская древка, забрал оружие.

Пришлось расстаться со своим ножом и Брайену. С тем, что был в ножнах. Оружие в рукаве осталось на месте. Если поискать, подумал Джим, в рукаве Брайена может оказаться целый арсенал.

Байджу встал, вытащил из ножен короткую кривую саблю и, не обращая внимания на направленное ему в грудь заостренное древко, шагнул вперед, ткнув рукояткой сабли в живот стоявшего перед ним солдата. Тот скрючился и выхватил саблю из рук монгола.

– Пошли! – скомандовал офицер.

На улице не обошлось без зевак. Целая толпа зрителей последовала за арестованными. Сменявшие друг друга улочки были одна уже другой. Толпа не отставала. Ошалев от гвалта за спиной, офицер оставил на одной из улочек позади двух солдат – перекрыть тесный проход. Конвоируемые офицером и двумя солдатами Джим, Брайен и Байджу пошли дальше. Время от времени офицер подавал команду, и арестованные поворачивали за очередной угол.

Дорога расширилась. Офицер вышел вперед. У тянущейся вдоль улицы каменной стены стоял солдат. Увидев офицера, он бросился открывать оказавшуюся за его спиной дверь. Джима, Брайена и Байджу втолкнули в проход. Арестованные попали в маленькую грязную комнату. На засаленных подушках, развалясь, сидели три солдата с саблями в ножнах и заткнутыми за пояс широкими кривыми ножами. В противоположном конце комнаты оказалась другая дверь. Арестованных повели к ней. Дверь была такой узкой, что пришлось выстроиться в очередь. Протиснувшись в проход, Джим, Брайен и Байджу очутились на площадке уходящей вниз лестницы. Подгоняемые конвоем, все трое спустились по лестнице и вступили в узкий коридорчик с земляным полом и каменными стенами. На одной из стен, укрепленный в железной скобе, тускло чадил единственный на весь коридорчик факел. Проход привел в помещение, разделенное металлическими прутьями на клетки. В первых двух клетках оказалось по арестанту. Оба были в лохмотьях, и ни один не подавал признаков жизни. Джима с Брайеном втолкнули в третью, пустую клетку. Звякнула дверь. Байджу остался по другую сторону прутьев.

– Тебе не сюда, монгол, – сказал офицер. – Пойдешь с нами.

Офицер и три стражника, спустившиеся вниз вслед за арестованными, окружили маленького монгола и увели, оставив Джима лицом к лицу с Брайеном.

Как и коридорчик, помещение освещалось единственным факелом. По счастью, клетка, в которую поместили пополнивших тюрьму арестантов, оказалась недалеко от источника света, и Джим с Брайеном могли хорошо видеть друг друга.

– Как ты думаешь, куда повели этого маленького монгола? – спросил Брайен.

Джим пожал плечами:

– Я пока вообще ничего не понимаю.

– А ты не мог бы воспользоваться магией? – неуверенно поинтересовался Брайен.

– Мог бы. Но наше положение еще не так безнадежно. Когда не будет другого выхода, дойдет очередь и до магии. – Джим огляделся. – Как ты думаешь, это городская тюрьма?

– Не похоже, – ответил Брайен. – Городские тюрьмы обычно находятся под землей, как та, из которой ты вытащил нас с Жилем, когда мы последний раз были во Франции. Помнишь, тюрьма располагалась под резиденцией французского короля в Бресте? А эта – сухая и чистая.

– Чистая? – удивленно воскликнул Джим, озираясь по сторонам.

– Конечно, – радостно подтвердил Брайен. – Мы попали в тюрьму для высокопоставленных особ. Посмотри, в углу клетки в полу есть даже горшок.

Джим посмотрел в угол клетки, но решил не вступать в долгую дискуссию об изысканности окружающей обстановки.

– Ты прав, Брайен. Хорошо бы узнать, что находится в этом здании. Магией я пользоваться не хочу. У меня складывается впечатление, что здесь хватает магов и без меня. Возможно, за нами наблюдают. – Джим задумчиво посмотрел на горящий факел:

– Раз горит факел, здесь должно быть и вентиляционное отверстие. Может, Гоб сумеет выбраться отсюда через него на струйке дыма. В доме есть и другие факелы. Скорее всего, есть и кухня, а в кухне печи. Дыма Гобу хватит. Он сможет осмотреть весь дом, а вернувшись, рассказать, куда мы попали. – Джим повернул голову к плечу:

– Гоб, ты сможешь осмотреть дом?

Вопрос Джима повис в воздухе.

– Гоб! – повторил Джим и, не дождавшись ответа, ощупал за спиной плащ.

Потайной карман был пуст. Гоб исчез.

– Что, нет гоблина? – спросил Брайен.

– Ну да, – недоумевающе ответил Джим. – Когда мы вошли в комнату, в которой нас ждал ибн Тарик, Гоб был на месте. Я закашлялся от дыма жаровни, и гоблин спросил меня, как я себя чувствую.

– Выходит, он покинул хозяина без разрешения? – возмутился Брайен. – Что у тебя за гоблин, Джеймс?

– Все гоблины одинаковы, – задумчиво ответил Джим. Вдруг его озарило. По спине пробежал холодок. – Наверное, гоблин решил, что нам угрожает серьезная опасность, и отправился в Англию к Энджи и Геронде – рассказать о случившемся.

– Отправился в Англию? – удивленно воскликнул Брайен. – К Анджеле и Геронде? Зачем?

– Я для того и взял с собой гоблина, чтобы в случае необходимости отправить его с сообщением в Англию. Разве ты не помнишь, я рассказывал тебе об этом в замке сэра Мортимора? Мы с Гобом договорились: я подам сигнал, когда ему отправляться в путь, а если у меня не окажется такой возможности, гоблин будет действовать по своему усмотрению. Когда нас арестовали, Гоб, видимо, решил, что его время пришло. Наверное, воспользовался дымом от жаровни. А чтобы его никто не заметил, скорей всего, спрятался в свободной нише на то время, пока нас вели к выходу.

– И гоблин сможет добраться до Англии? – недоверчиво спросил Брайен.

– Доберется, – ответил Джим. – У меня сложилось впечатление, что чем длиннее путь, тем быстрее гоблин передвигается. Чтобы добраться до Англии, Гобу хватит нескольких часов.

– И он расскажет леди Анджеле, что нас арестовали, что у нас отобрали оружие? – воскликнул Брайен.

Джим мрачно кивнул.

– Полученное известие расстроит и леди Анджелу, и Геронду, – сказал Брайен.

– Я думаю о том же, – согласился Джим. – Энджи страшно встревожится. Станет убиваться, что, находясь от нас за тысячи миль, ничем не может помочь нам.

– Помочь-то они нам захотят, – сказал Брайен. – Геронда ни о чем другом и думать не будет.

– Да и Энджи тоже, – подхватил Джим. – К счастью, у них ничего не получится. Как они сюда доберутся?

* * *

– Как мы туда доберемся? – проговорила Анджела.

Она ходила взад-вперед по комнате замка Маленконтри.

Энджи была не одна. На краешке кровати сидела Геронда, а перед камином на струйке дыма восседал Гоб. В камине весело потрескивали дрова. – Стояла весна, но день был холодным.

– Я попробую наскрести денег на дорогу, – сказала Геронда. – Но раньше чем через несколько месяцев мы до Пальмиры не доберемся.

– В том-то и дело, – озадаченно подхватила Энджи, не переставая ходить по комнате. – Деньги есть и у меня. На всякий случай я прихвачу пару драгоценных камней. Если понадобится, их можно продать в любом городе. Но ты права, Геронда. На дорогу могут уйти месяцы. Кто знает, что случится за это время. Нам надо не просто попасть в Пальмиру, нам надо попасть туда быстро.

Анджела неожиданно остановилась перед Гобом.

– Миледи? – подал голосок гоблин.

– Гоб! Гоб Первый де Маленконтри! Джим рассказывал мне, как он разъезжал с тобой на струйке дыма. Ты можешь перевезти нас с Герондой в Пальмиру?

– Миледи, гоблины катают на струйке дыма только детей и своих хозяев, – смущенно ответил Гоб. – Мне не перевезти в Пальмиру леди Геронду. Да и струйке дыма не выдержать веса двух взрослых человек. Я могу поднять в воздух только двух маленьких ребятишек.

– Гоб не в состоянии помочь нам, Геронда, – сказала Энджи. – Он всегда делает все, что в его силах. Не правда ли, Гоб?

– Да, миледи.

– Будем действовать по-другому, – энергично проговорила Энджи. – У меня появилась неплохая мысль.

– Что за мысль, Анджела? – спросила Геронда.

– Нам лучше подняться на крышу башни, где нас никто не услышит. Я все расскажу там. Пошли, Геронда. Гоб, отправляйся с нами.

Энджи и Геронда в сопровождении Гоба поднялись на крышу. Увидев рядом с хозяйкой и ее гостьей невесть откуда взявшееся невиданное существо, несший на крыше службу караульный вытаращил глаза и открыл от удивления рот. Большего караульный позволить себе не мог. Он слыл бывалым солдатом, и бурно выражать свои чувства было ниже его достоинства.

– Можешь спуститься вниз, Гарольд, – сказала Анджела. – Когда ты понадобишься, я тебя окликну. Если тебя не позовут в течение часа, поднимайся на башню. Не удивляйся, если нас здесь не окажется.

– Не удивляться, миледи? – Бывалый солдат опешил и застыл на месте.

– Ты слышал? Спускайся вниз!

Караульный исчез на лестнице. Энджи повернулась к Геронде и загадочно улыбнулась:

– Геронда, помнишь, как мы с Джимом, обернувшись драконами, прилетели к тебе в замок, а ты, не узнав нас, попыталась выпроводить незваных гостей?

– Помню, Анджела, – недоуменно ответила Геронда.

– Так вот, – торжественно объявила Энджи, – мы с тобой превратимся в драконов и полетим в Пальмиру!

Глава 24

Окажись на месте Геронды кто-то другой, у него наверняка отвисла бы челюсть. Геронда лишь удивленно подняла брови:

– Ты тоже занимаешься магией, Анджела?

– Никогда даже не пыталась. Но раз уж я была драконом, почему бы мне не стать им снова? А если я сама превращусь в дракона, то смогу превратить в него и тебя.

– Как ты это сделаешь? – поинтересовалась Геронда.

– Как получится. Я не раз наблюдала за действиями Джима. Если бы ты жила с кем-то так же долго, как я со своим мужем, ты знала бы этого человека очень хорошо. Отойди немного, я попробую.

Геронда отступила на несколько шагов.

Энджи глубоко вдохнула, опустила руки по швам, сжала их в кулаки и закрыла глаза.

Время пошло.

Геронда хотела что-то сказать, но передумала и замерла в ожидании.

Энджи выдохнула и открыла глаза:

– Пока не получается. Попробую еще раз. Когда Джим занимается магией, он мыслит образами и верит в то, что делает. Если я представлю себя драконом и поверю в свои силы, получится и у меня.

– Конечно, получится, – участливо произнесла Геронда.

Энджи снова глубоко вдохнула, сжала руки в кулаки и закрыла глаза.

– Я – дракон. Я – дракон. Я – дракон... – начала приговаривать Энджи.

Геронда неотрывно смотрела на Анджелу. Энджи открыла глаза и отдышалась.

– Все равно получится, – упрямо сказала она.

– Конечно, получится, – повторила Геронда. Анджела заходила взад-вперед по крыше.

– Я действительно знаю, что делает Джим, когда занимается магией. Я даже знаю, что он при этом чувствует. Если я обрету это чувство... – Анджела остановилась. – Потерпи, Геронда. Я попробую еще раз.

И опять ничего не вышло.

– Анджела, может быть...

Геронда увидела, что Энджи не слушает ее. Та стояла закрыв глаза.

И вдруг... Анджела превратилась в дракона! Геронда инстинктивно отпрянула назад:

– Анджела... Ты в нем? Внутри?

Дракон повернул голову, посмотрел на Геронду и изящно кивнул. Дракон получился большим и... грациозным.

– Это я, Геронда, – сказал дракон. – Я же тебе говорила, что у меня получится. Теперь мне остается превратить в дракона тебя.

– Давай! – согласилась Геронда. В ее голосе было больше любопытства, чем страха. Тем не менее она спросила на всякий случай:

– А это не больно?

– Нисколько. Стой спокойно, я сосредоточусь. Мне надо поверить в то, что ты станешь драконом. Не знаю, как я превратилась в него сама, но думаю, мне удастся повторить опыт. Может быть, на это уйдет больше времени. Надо набраться терпения. – Дракон закрыл глаза, поджал лапы, глубоко вдохнул и забубнил:

– Геронда – дракон. Геронда – дракон. Геронда – дракон...

Геронда терпеливо ждала своей участи.

Сидящий на струйке дыма Гоб наблюдал за происходящим со смешанным чувством страха и восхищения.

Дракон тяжело задышал, поднял голову и посмотрел на Геронду:

– Наверное, будет лучше, если ты мне поможешь, Геронда. Закрой глаза и повторяй: «Я – дракон, я – дракон...»

– Конечно, Анджела, – согласилась Геронда. – А должна я...

Геронда не успела задать вопрос. Раздался грохот, и на крыше закрутился неизвестно откуда взявшийся вихрь дыма. Когда дым рассеялся, собравшиеся на крыше увидели Каролинуса. Его рост был не менее девяти футов. Каролинус сверкал глазами, его борода топорщилась.

– У ВАС НИЧЕГО НЕ ВЫЙДЕТ! – воскликнул маг.

Дракон и Геронда удивленно уставились на пришельца.

– Всему есть предел, Энджи, – грозно изрек Каролинус. – Джеймс уже дошел до ручки. Твой муж, прыгая, как кузнечик, по свету, использует магическую энергию направо и налево. На каждом шагу он совершает ошибки, и просто чудо, что ему каждый раз удается выбраться из очередной передряги. Мало того что он без надобности тратит энергию, ему еще пришло в голову использовать для своих нужд средства, позаимствованные из другого мира. Мне хватает забот с Джеймсом. Два строптивца – для меня много. Я старый человек, Анджела Эккерт. У тебя ничего не получится!

– Я должна найти Джима!

– Но не таким способом! – рявкнул Каролинус.

Анджела обрела человеческий облик.

– Как ты посмел! – возмутилась Энджи.

– Я всего лишь вернул тебе истинное обличье. Быть драконом ты не имела права. Анджела Эккерт, чтобы найти Джима, тебе надо придумать что-то другое. По своей воле драконом ты больше не станешь и никого другого в дракона не превратишь. Другое дело, если в дракона тебя превратит Джим. В его действия я вмешиваться не буду. Он волен делать все, что в его компетенции. Ты же не только нарушила нормы Энциклопедии некромантии, но и действовала без какого-либо на то разрешения, самостоятельно, без присмотра мага. На мгновение ты нарушила равновесие сил. Все вокруг зашаталось.

– Пусть себе шатается, – сказала Энджи. Она выпрямилась, сделавшись чуть ли не выше ростом, повернулась к Каролинусу и сверкнула глазами не хуже мага:

– Я найду Джима, где бы он ни был. Тебе не остановить меня. И берегись, если окажется, что из-за твоего противодействия я не смогу спасти его.

– Господи помилуй! – вскричал Каролинус.

– Запомни, что я сказала, – в сердцах добавила Анджела.

– Энджи, то, что ты говоришь, – полная бессмыслица, – сказал Каролинус. – Разве ты не знаешь, что не в состоянии причинить зло Повелителю Магии?

– Ничего, я соберусь с силами, – угрожающе проговорила Анджела.

– Господи помилуй! – снова вскричал Каролинус. – Я и не знал, что ты...

– Теперь знаешь, – прервала мага Анджела.

– Дорогая моя, поверь, я переживаю за тебя, я переживаю за Джима. Я помогу Джеймсу, если смогу. Но я буду просто счастлив, если ты спасешь его сама, не прибегая к магии. Ты избрала неверный путь для достижения цели, и тебе не позволят им воспользоваться. Прости меня. Это мое последнее слово.

Каролинус исчез.

Энджи взяла себя в руки и немного успокоилась. Она посмотрела на Геронду. Геронда ответила ей понимающим взглядом:

– Не расстраивайся, Анджела. Мы спасем Джеймса и Брайена. Отыщется какой-нибудь другой путь.

– Какой другой? – опустошенно проговорила Энджи.

Послышалось легкое покашливание, такое тихое, что ни Энджи, ни Геронда не обратили бы внимания на раздавшиеся звуки, если бы не полная тишина, установившаяся на башне. Покашливал Гоб. Увидев две пары устремленных на него глаз, гоблин смутился. Собравшись с духом, он заговорил тоненьким голоском:

– У меня есть мысль...

Энджи умиротворенно взглянула на гоблина:

– Очень хорошо, Гоб. Извини, может, ты поделишься ею в другой раз? Мы с леди Герондой сейчас заняты.

– Нет-нет! – возбужденно запротестовал Гоб. – Я хочу посоветовать, как можно быстро добраться до Пальмиры. Может, это удастся сделать с помощью дыма.

Энджи с Герондой удивленно посмотрели на гоблина.

– Но ты же говорил... – начала Геронда.

– Я помню, что говорил. Я сказал мне не поднять в воздух двух взрослых человек. Но у меня появился план, и если я договорюсь...

– Договоришься? – оживилась Энджи. – С кем?

– Не с тобой, миледи, и не с миледи Герондой, – ответил Гоб. – В замке Малверн есть свой гоблин. Я не очень хорошо его знаю. Мы встречались всего несколько раз, и то случайно, когда катались на струйках дыма. Если я смогу довезти до Пальмиры леди Анджелу, то, может, гоблин из Малверна довезет леди Геронду, если захочет.

– Если захочет? – гневно воскликнула Геронда. – Ты думаешь, он посмеет отказаться?

– Не следует принуждать его, миледи. Гоблин из Малверна не похож на меня. Он очень робок и не улетает далеко от дома. Позвольте мне поговорить с ним. Я могу отправиться в путь хоть сейчас, а вы доберетесь до Малверна верхом. Если я уговорю гоблина, мы будем ждать вас на крыше самой высокой башни.

– Думаешь, ты сможешь уговорить гоблина? – спросила Энджи.

– Я не обещаю, миледи, но постараюсь, – ответил Гоб. – Сделаю все, от меня зависящее. Тот гоблин очень робок, но, может быть, мне удастся разбудить в нем скрытые силы, которыми наделены все гоблины.

– Надеюсь, – сухо сказала Геронда.

– Я сделаю все возможное, миледи, – возбужденно проговорил Гоб. – Действительно сделаю. Поверь.

– Мы верим тебе, Гоб, – сказала Энджи. – Ты должен понять леди Геронду. Она не меньше меня хочет поскорее добраться до Пальмиры. Мы должны спасти сэра Брайена и сэра Джеймса, твоего лорда.

– Я знаю, – ответил Гоб. – Думаю, все уладится. Встретимся в Малверне.

Струйка дыма поднялась ввысь и, набирая скорость, поплыла на восток. Через несколько секунд Гоб пропал из виду.

* * *

– Они что, намерены уморить нас голодом? – воскликнул Брайен. – Собираются продержать в этой клетке до Судного дня?

Брайен ходил взад-вперед по клетке. Джим сидел на тюремной койке, поначалу показавшейся ему весьма подозрительной. Она была так мала, что спать на ней смог бы только ребенок. Да и прочность мебели внушала опасения. К счастью, все обошлось. Койка выдержала вес Джима.

– Догадываюсь, о чем ты думаешь, Брайен, – сказал Джим. – Обещаю воспользоваться магией, если возникнет необходимость. Пока еще время не пришло. Я бы не трясся так над магической энергией, если бы не разговор с Каролинусом. Оказывается, он сам старается пользоваться магией как можно реже. Каролинус разговаривал со мной как никогда серьезно. Не давал воли чувствам. Маг сказал мне, что я должен действовать самостоятельно, а он будет лишь изредка давать мне советы. Каролинус прав. Пока все не испытаешь на собственной шкуре, ничему не научишься...

– Подожди, – тихо сказал Брайен. – Сюда идут. Чем меньше о нас будут знать, тем лучше.

Вошел уже знакомый арестантам офицер в сопровождении одетых в сине-белую форму стражников.

– Выходите, – сказал офицер. – Вас ждут.

По его бесстрастному голосу было трудно понять, доволен он возложенной на него миссией или просто исполняет свои обязанности.

Джим с Брайеном вышли из клетки и в окружении стражников направились к выходу. Офицер шел сзади. Арестантов повели вверх по лестнице, а потом по узкому коридору, сменившемуся более широким, который привел в еще один проход. Стены этого коридора были выложены мрамором, а пол устлан коврами.

В стене коридора оказался проем. Офицер подал знак рукой. Стражники остановились. За все время пути они не произнесли ни слова.

Джим с Брайеном – теперь одни – повернули в новый проход. Коридоров в этом здании предостаточно!

Тот, в котором арестанты оказались сейчас, был богато убран. Проход привел в комнату, отличающуюся от коридора лишь тем, что она была шире, а стены кое-где закрывали тяжелые занавески, по-видимому, за ними имелись проемы, ведущие в другие помещения.

У одной из стен на подушках, поджав под себя ноги, сидели ибн Тарик и Байджу. Между ними, едва не касаясь их колен, размещался поднос с едой, а по обеим его сторонам стояло по кофейной чашке, каждая на отполированной до блеска подставочке из черного дерева.

– Еда! – глотая слюну, прошептал Брайен.

– Друзья! – воскликнул ибн Тарик, заметив вошедших. – С нетерпением ждем вас. Подходите. Вам надо подкрепиться. Пока вы будете есть, постараюсь объяснить, откуда все эти невзгоды, свалившиеся на ваши головы.

Ибн Тарик хлопнул в ладоши. Стена за его спиной пришла в движение. Два каменных блока подались назад и отошли в сторону. В образовавшийся проход вошли четыре человека, облаченные, как и сопровождавшие арестантов стражники, в сине-белые одеяния. На полу рядом с ибн Тариком и Байджу появились две новые подушки и две чашки кофе на темных подставках.