Текст книги "Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала"
Автор книги: Гордей Левченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Корабли революции идут в Петроград
«Победа Октября – главное событие XX века, коренным образом изменившее ход развития всего человечества» (из постановления ЦК КПСС о 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции). Начало новой эры возвестил исторический выстрел крейсера «Аврора» 25 октября 1917 года.
Если о стоянке на Неве у Николаевского моста легендарного крейсера «Аврора» знают все, начиная со школьной скамьи, то о том, что по личному указанию В.И. Ленина Центробалт направил в Петроград еще десять боевых кораблей, знают немногие. К 19 часам 25 октября 1917 года по заранее составленной диспозиции между Николаевским мостом и до Морского канала заняли свои места: эскадренные миноносцы «Забияка», «Самсон», сторожевой корабль «Ястреб», минные заградители «Амур» и «Хонер», тральщики № 14 и № 15, учебное судно «Верный», яхта «Зарница», линейный корабль «Заря Свободы».
Мне довелось в тот памятный день быть на эскадренном миноносце «Забияка». Как артиллерийский унтер-офицер и как секретарь судового комитета я принимал участие в вооруженном восстании.
На нашем корабле, на эсминце «Забияка» события развивались так. Когда на корабль возвратился председатель судового комитета В. Заикин, он собрал судовой комитет, обсудил вместе с матросами обстановку и поручил мне возглавлять отряд из тридцати человек для участия в штурме Зимнего дворца. Быстро собрали команду из добровольцев, представителей всех специальностей. Под моей командой отряд выступил на выполнение задания. Как сказано в сборнике документов «Балтийские моряки…»: «В штурме Зимнего дворца приняли участие матросы Кронштадтского сводного отряда, частей флота и кораблей, находившихся в Петрограде». («Балтийские моряки в подготовке и проведении Великой Октябрьской социалистической революции». Изд. Академии наук СССР. М.-Л., 1957, стр. 241).
К Дворцовой площади с разных направлений по улицам, набережной и проездам двигались отряды рабочих-красногвардейцев, матросов и солдат. Они окружили Зимний дворец, где заседало Временное правительство.
В то время во многих местах Дворцовой площади были сложены добротные дрова. По всей вероятности, они использовались некоторыми учреждениями и владельцами богатых домов для отопления. Укрывшись за штабелями дров, юнкера и ударницы женского батальона Бочкаревой чувствовали себя в полной безопасности.
Во время перехода нашего отряда к Дворцовой площади – месту боевых действий – мы услышали орудийный выстрел. Это был выстрел «Авроры». Он ободрил матросов, еще больше воодушевил их на борьбу за правое дело, за власть Советов, мобилизовал их на преодоление всех препятствий на пути, указанном Лениным. Мы поняли, что этот выстрел явился сигналом к началу боевых действий, сигналом к штурму Зимнего дворца.
Только позже мы узнали, что произошло на крейсера «Аврора».
Антонов-Овсеенко в 21 час 25 октября предъявил ультиматум Временному правительству. В нем содержались требования прекратить сопротивление, сложить оружие и убрать охраняющие Временное правительство ударные батальоны. Текст ультиматума был вручен генералу Пораделову в помещении штаба Петроградского округа. Дальнейшие действия Временного правительства показали, что оно отказывалось выполнять предъявленные требования.
Оценив обстановку, Антонов-Овсеенко заранее согласовав свои действия с судовым комитетом, дал указание его председателю – комиссару крейсера «Аврора» А.В. Белышеву произвести орудийный выстрел. Выстрел «Авроры» явился сигналом для перехода к активным боевым действиям и означал: «ОТРЯДАМ НАЧАТЬ НАСТУПЛЕНИЕ ПО РАЗРАБОТАННЫМ ПЛАНАМ».
Место стоянки крейсера на середине реки Невы обеспечивало ему свободный обзор прилегающих районов и делало его хорошо видимым. Звук выстрела и пламя огня разорвали ночную мглу над тревожно притихшим городом. Этот исторический выстрел был произведен баковым носовым орудием шестидюймового калибра холостым зарядом. В кранцах на верхней палубе имелись и боевые снаряды, однако их не пришлось использовать. Баковым орудием корабля командовал артиллерийский унтер-офицер П. Петушков, Орудийный расчет, состоявший из 8 человек, занял пост по боевой тревоге. Получив команду комиссара Белышева «Выстрел», Петушков приказал зарядить орудие холостым зарядом и дал команду «Залп». Первый наводчик Евдоким Огнев нажал педаль ногой и произошел выстрел, возвестивший начало штурма Зимнего дворца.
Выстрел «Авроры» ознаменовал переход власти в руки рабочих и крестьян – строителей социалистического общества, великие завоевания которого мы празднуем в этом году в шестидесятый раз.
Хотелось бы сказать несколько слов еще об одном событии, которое произошло накануне штурма Зимнего дворца. О нем мне рассказывал старый знакомый Иван Федорович Пуринов – бывший артиллерийский кондуктор (было такое звание на флоте, которое давалось сверхсрочнослужащим всех специальностей).
И.Ф. Пуриков служил в это время в Петрограде на Ржевском морском артиллерийском полигоне, который находился в районе между Охтой и Ладожским озером. Служившие и работавшие на этом полигоне знали все системы оружий, начиная с Петровских времен.
По рассказу И.Ф. Пурикова руководство полигона в те дни получило приказание направить в Петропавловскую крепость в распоряжение комиссара ВРК группу специалистов, хорошо знающих артиллерийское оружие. Фамилию комиссара Пуриков, к сожалению, не помнил.
Оказалось, что старший офицер-артиллерист Петропавловской крепости пытался убедить комиссара ВРК в том, что орудия крепости непригодны к стрельбе, что при попытке стрелять из них могут быть большие неприятности, вплоть до разрыва стволов.
Группа Пурикова прибыла в Петропавловскую крепость, тщательно и всесторонне осмотрела орудия и нашла их вполне пригодными для производства нескольких десятков выстрелов.
Комиссар ВРК горячо поблагодарил Пурикова и остальных членов группы и приказал Ивану Федоровичу вступить в командование артиллерией крепости, что и было им сделано.
Позже было установлено, что вызвать с полигона моряков-специалистов посоветовал Я.М. Свердлов, когда ему доложили, что офицер-артиллерист Петропавловской крепости отказался исполнить приказ об использовании крепостной артиллерии, ссылаясь на непригодность орудий.
В Петропавловской крепости с давних времен имелись сигнальные пушки, установленные на крепостной стене. Вот эти-то пушки и пригодились теперь для стрельбы по Зимнему дворцу. Если раньше они исправно подавали сигналы точного времени, то теперь также точно вели огонь по последнему оплоту Временного правительства.
Как я упоминал выше, с приходом эскадренных миноносцев «Забияка» и «Самсон» в Петроград, состоялось совместное совещание председателей судовых комитетов «Авроры», «Забияка» и «Самсона». На совещании было принято решение взять на себя охрану Николаевского моста. Личный состав для выполнения этой задачи был выделен из команд крейсера «Аврора» и эскадренного миноносца «Самсон». С эсминца «Забияка» выделялась команда в количестве 30 матросов для участия в штурме Зимнего дворца. Кроме обеспечения охраны Николаевского моста, крейсер «Аврора» и эскадренный миноносец «Самсон» должны были иметь резерв в количестве 100 человек, готовый по первому требованию выступить к Зимнему дворцу.
Рано утром 24 октября было передано по радио постановление Военно-революционного комитета при Петроградском Совете о начале вооруженного восстания.
Радиостанция крейсера «Аврора» была использована для связи с Советами. 24 октября В.И. Ленин прибыл в Смольный и возглавил руководство вооруженным восстанием. По плану Военно-революционного комитета штурм Зимнего дворца должен был происходить с трех направлений – по Миллионной улице, из-под арки Главного штаба и со стороны Адмиралтейства. С последнего направления к Зимнему дворцу двигались матросы, а вместе с ними и отряд эсминца «Забияка», которым командовал я.
После выхода с корабля мы направились на площадь, расположенную возле казарм Второго Балтийского экипажа. Между церковью и каналом морских складов порта выстраивались команды. Были выделены специальные группы, которые должны были следовать впереди отрядов и ликвидировать огневые точки, откуда велась стрельбе, а таких точек на протяжении всего перехода было много.
Наш отряд двигался по бульвару вдоль Конногвардейской улицы. Командовал сводным отрядом гвардейский унтер-офицер Петр Броневицкий. С ним я был знаком с 1916 года, со времен совместной службы в учебном отряде.
На протяжении всего перехода к Зимнему дворцу наш отряд находился под обстрелом. Стрельба велась с балконов, из окон домов и из подворотен, словом, со всех мест, где только враг мог найти укрытие. Прижимаясь к стенам домов, а кое-где и ложась на землю, наш сводный отряд продвигался вперед, все время отстреливаясь от противника. В те времена не было автоматического оружия, за исключением пулеметов. Патроны приходилось беречь. Поэтому матросы стреляли с толком, наверняка, а не для шума.
Пулеметная стрельба и ружейные выстрелы не умолкали. Это вели огонь юнкера и женский ударный батальон, укрывшиеся за штабелями дров.
Наш отряд прошел Александровский сад, миновал Адмиралтейство. Здесь к нам примкнули отряды рабочих-красногвардейцев, и солдаты Кексгольмского полка.
В 23 часа огонь по Зимнему дворцу открыли моряки-артиллеристы морского полигона, которые обслуживали орудия Петропавловской крепости.
Появились первые группы разоруженных юнкеров и ударниц.
Я со своим отрядом ворвался в здание телефонной станции. Мы разоружили находящихся там юнкеров и ударниц женского батальона. С большим трудом пришлось нам уговаривать телефонисток не покидать своих рабочих мест. Матросы сделали все возможное, чтобы обеспечить их безопасность. Несмотря на доносившуюся с улицы стрельбу, большинство телефонисток осталось на своих местах.
Боевые отряды революционных рабочих, солдат и матросов с трех сторон вели наступление на Зимний дворец. Стрельба не умолкала ни в саду Зимнего дворца за железной оградой, ни в самом здании дворца. Огонь велся из окон дворца и из-за решеток. Часть юнкеров, находившихся ближе других к дверям здания, не выдержав натиска наступающих, отступила во внутренние помещения дворца. Матросы вслед за ним ворвались в Зимний, очищая путь для идущих за ними отрядов.
Чтобы подавить сопротивление засевших в саду дворца юнкеров и обеспечить свободный проход наступающим революционным отрядам, пришлось взломать решетки дворцовых ворот.
На помощь матросам все время подходили новые отряды, целыми ящиками подносили патроны.
Подходили новые отряды матросов, не успевшие прибыть в первые часы развертывания наступления. Уже было занято помещение Главного штаба, полицейское управление, телефонная станция. Все наступление организовывалось единым центром из Смольного.
Меньше всего было сопротивление юнкеров, защищавших Зимний дворец со стороны набережной и Эрмитажа.
Матросы учебного судна «Народоволец» и других кораблей, а также гвардейцы рабочих дружин, используя это обстоятельство, ворвались в здание дворца. Все отряды наступающих настолько смешались между собой, что трудно было разобрать, кто откуда.
Наступавшие с дворцовой площади матросы сводного Кронштадтского отряда ворвались во дворец. Сняли охрану, состоявшую из офицеров и юнкеров, и стали занимать дворцовые помещения.
Встреча отрядов, продвигавшихся во дворце с двух направлений, произошла в Фельдмаршальском зале, откуда министры Временного правительства переселились во внутренние покои Зимнего дворца.
Министры Временного правительства тщетно ожидали спасения из Ставки. Начальник штаба Верховного главнокомандующего, затем и.д. Главкомверха генерал Духонин и его начальник штаба Лукирский рассылали телеграммы о немедленной высылке в Петроград крупных боевых сил для подавления восстания. Такую же телеграмму получил комфлота Развозов о высылке кораблей и боевых частей в Петроград для подавления восстания.
Князь Черкасский – начальник штаба Балтийского флота и помощник командующего флота Щастный предложили Развозову сжечь шифровку и ответить Лукирскому: «С вечера 24 октября здесь установлен контроль всех получаемых и отправляемых приказов» («Балтийские моряки…», стр.144).
Установив охрану, матросы и красногвардейцы во главе с Антоновым-Овсеенко, через широко раскрывшуюся дверь, вошли в зал. Шум прекратился. Перепуганные министра буржуазного правительства России сидели за огромным столом.
Антонов-Овсеенко поднял руку и, обращаясь к министрам, торжественно произнес: «Именем Военно-революционного комитета, объявляю о вашем аресте». В 2 часа 10 минут 26 октября Зимний дворец был взят. Временное правительство пало.
Мне вспомнился март 1914 года, присяга, которую приносили юнги царю Николаю П на плацу в Царском селе. После присяги мы делали сокольскую гимнастику, и за усердие и хорошую подготовку получили поощрение – разрешение посетить в Петрограде царский Зимний дворец. Тогда нам показали комнаты, считавшиеся в то время историческими комнатами самодержцев всероссийских, те самые комнаты, которые мы сейчас взяли с боем. С какой радостью мы теперь наблюдали, как из этих комнат под конвоем выдворяли временных правителей, представителей буржуазных классов.
В Зимнем дворце события развивались своим чередом. Проводилось разоружение бывших защитников Временного правительства. Многие из ударниц были пьяные, на их плечах висели солдатские фляжки с крепкими напитками. Начались слезы, раскаяние, просьбы отпустить домой. Матросы смеялись над ними, успокаивали, и отбросив оружия, отпускали по домам. Юнкера и офицеры, не получившие ранений, сорвав погоны, пытались скрыться, но их находили и вылавливали в разных закоулках и дворах.
Бывшие министры Временного правительства под конвоем матросов направлялись в Петропавловскую крепость. Среди арестованных был и морской министр Вердеровский, он шел, как после болезни. Матросы говорили: «Ведут, ведут. Наш тоже, с ними». «А где Керенский?». «Говорят, сбежал». Из толпы слышались голоса: «И эти удерут, прикончить их!». Матросы конвоя оттесняли толпу, которая выражала гнев и ярость по отношению к буржуазным министрам.
Член Военно-революционного комитета, руководивший арестом Временного правительства, А.В. Антонов-Овсеенко приказал сделать перекличку арестованных. Недосчитались пяти министров.
Толпа снова начала возмущаться. Послышались крики: «Прикончить их, а то все сбегут!». Сдерживая напор толпы, конвой продолжал быстро двигаться к дворцовому мосту. Один из министров, споткнувшись при переходе через баррикаду из дров, упал, матрасы помогли ему подняться. Снова раздались крики: «В воду их! С моста! Довольно с ними церемониться!» В это время на мосту появился броневик и, не разобрав в чем дело, неожиданно открыл огонь по идущим. Пулеметная очередь вызвала панику, однако вреда никому не причинила. И несмотря на это, конвой и арестованные бросились на мостовую, толпа откатилась назад, Антонов-Овсеенко быстро разобрал конфликт. Как выяснилось, броневик был послан на Дворцовую площадь на помощь революционным солдатам, матросам и рабочим. Командир броневика не разобрал, где свои, а где чужие.
Но вот недоразумение устранено, броневик уходит, конвоиры поднимаются с мостовой и поднимают арестованных. Два матроса, один из которых Черняховский, был с миноносца «Забияка», во время ведения броневиком огня, как за крепкой стеной, укрылись за тушей министра Временного правительства Терещенко и не очень торопились подниматься. Видно, своим укрытием они были очень довольны.
Мы наблюдали, как удалялся конвой с арестованными министрами Временного правительства, их ждала Петропавловская крепость.
Наступил рассвет. Наши отряды постепенно собирались на Дворцовой площади перед Зимним дворцом. Были выделены специальные команды для несения караульной службы в служебных помещениях дворца. Корабельным командам было разрешено следовать в свои части.
При сборе мы обменивались мнениями обо всех происшедших событиях этой ночи, в которых участвовали вместе со мной товарищи Броневицкий, Черняховский, Петушков, Кучерчук и другие. К сожалению, многих матросов из моего отряда с «Забияки» по фамилиям я уже не помню, прошло много времени.
Председатель нашего судового комитета В. Заикин в ночь взятия Зимнего дворца не спал, мыслями он был с нами. Когда мы возвратились на корабль, Заикин беседовал с каждым участником штурма Зимнего дворца, поздравлял с победой. Он говорил, что борьба еще не окончена, что после боя за Зимний предстоит еще большие бои за окончательную победу Советской власти.
Я возвратился на корабль около 9 часов утра 26 октября только с частью матросов из моего отряда, остальные подходили по одиночке.
Должен выразить удовлетворение тем, что спустя много лет я прочитал в книге Н. Измайлова и А. Пухова «Центробалт» следующую оценку деятельности участников штурма Зимнего дворца: «Плечом к плечу Зимний штурмовали красногвардейцы, кронштадтские и гельсингфорские матросы, солдаты Петроградского гарнизона и Кронштадтской крепости.
Особенно отличились матросы учебного минного отряда, машинной школы, линейных кораблей «Слава» и «Гражданин», крейсера «Аврора», миноносцев «Самсон» и «Забияка», загра жителя «Амур», команды острова Эзель, 2-го Балтийского и Гвардейского флотских экипажей» (Н. Измайлов и А. Пухов «Центробалт», Воениздат, М., 1963, стр.147).
На другой день после победы вооруженного восстания, бежавший с помощью американского посольства из Зимнего дворца Керенский вместе с генералом Красновым организовал поход казачьих контрреволюционных войск на Петроград.
Мятеж Краснова – Керенского
В ночь на 26 октября, после победы пролетарского восстания, взятия штурмом Зимнего дворца и ареста Временного правительства Керенский бежал в Псков, где пытался организовать контрреволюционные силы для подавления пролетарской революции с помощью генерала Краснова и его казачьих войск. Вся эта контрреволюция начала движение на Петроград.
26 октября мятежные войска захватили Лугу, 27 – Гатчину. Центральный комитет РСДП(б) и Советское правительство создали при Военно-революционно комитете штаб революционных войск, оборонявших Петроград.
Вокруг Петрограда из районов Гатчина, Царское село – Пулково, Красное село, Военно-революционный комитет организовал оборону южной и юго-восточной окраины города. Эта полоса называлась «Петроградской оборонительной линией», или позднее залив Нева. Штабом руководил Подвойский. В.И. Ленин остался недоволен его работой и лично начал проверять его работу штаба – какие части, откуда и куда направляются. Ленину принадлежит и мысль о привлечении к обороне Петрограда боевых судов Балтийского флота. От представителей Центробалта Владимир Ильич потребовал использовать корабли флота, их артиллерию в сухопутных операциях. В Морском канале были поставлены крейсер «Олег» и линейный корабль «Республика», которые должны были открыть огонь по Царскому селу и дорогам, идущим от него к Петрограду. Эскадренные миноносцы «Забияка», «Победитель», «Меткий» перешли вверх по Неве, пройдя разводную часть мостов реки Нева. Выйдя в район села Рыбацкое, миноносцы имели задачу от штаба революционных войск: установить связь с революционными нашими частями, наступающими против контрреволюционно настроенных казаков Краснова; артиллерийским огнем кораблей оказывать поддержку революционным солдатам, рабочим, матросским отрядам; держать под артиллерийским огнем Николаевскую железную дорогу и подступы к ней, а также северо-восточную окраину Царского села. С постановкой кораблей на свои позиции, каждый из них после установления связи с наступающими частями, оборудовал свой корректировочный пункт. На пунктах работали старшина Черняховский, сигнальщик Васильев и связист Лопушек. Эскадренному миноносцу «Забияка», создав искусственный крен корабля на 5°, увеличив дистанцию стрельбы почти на 5 км, приходилось несколько раз использовать свою артиллерию по врагу – бандам Краснова. Приказ Ленина был выполнен.
27 октября Военно-революционный комитет при Петроградском совете разослал ревкомам на местах радиограмму «Немедленно дайте радио Северный флот, Ревель, Гельсингфорс, Выборг. Казачьи войска заняли Гатчину, с ними сильная артиллерия, организуйте немедленно их окружение, отрежьте их от тыла. Гарнизон Петрограда горит энтузиазмом и даст решительный отпор врагам свободы. Действуйте решительно и неотложно».
Главной ударной силой Керенского был отряд генерала Краснова, который насчитывал к началу наступления: Гатчинская школа прапорщиков, юнкера и другие части – в общей сложности до 5 тысяч человек. Располагал бронепоездом, пулеметами, орудиями. Революции грозила серьезная опасность. С оружием, лопатами, таща пулеметы, пешком, на повозках и грузовиках, рабочие, матросы, солдаты – тянулись к югу и юго-востоку, к Московской заставе. Возводили баррикады, рыли окопы, занимали боевые позиции. Революционный пролетариат встал на защиту столицы рабоче-крестьянской Республики.
29 октября был раскрыт заговор, связанный с контрреволюционным походом казаков. В нем участвовали все юнкерские училища Петрограда. Своевременно принятые меры Военно-революционным комитетом, 29 октября 1917 года мятеж юнкеров был ликвидирован, а руководившие мятежные офицеры арестованы. 30 октября рабочие отряды, солдаты и матросы, в которые было направлено тысячи с приданной морской батареей, под Пулковым разгромили войска Краснова. Обманутые Керенским и Красновым казаки, отказались вести наступление против народа. 31 октября 1917 года авантюристический поход на Петроград был ликвидирован. Генерал Краснов вынужден был вступить в переговоры. Его капитуляцию принял командир отряда матрос Балтийского флота Дыбенко.
Керенский опять успел переодеться и под видом матроса бежал из Гатчины. Самое активное участие в боях с бандами Краснова-Керенского принимала молодежь. Рабочая молодежь дралась в первых рядах своего класса в дни Октября.
Опасность, нависшая над столицей Советской Республики, была ликвидирована. Большое воодушевление у всех нас, балтийских моряков, вызвало обращение Совета народных комиссаров от 30 октября 1917 года, в котором было написано: Балтийский флот, верный делу революции, пришел на поддержку восставшему народу.
В связи с вооруженными выступлениями контрреволюционных сил в конце 1917 и начале 1918 годов были приняты важные решения по созданию рабоче-крестьянских Вооруженных Сил.
15 (28) января 1918 года В.И. Ленин подписал декрет об организации Рабоче-крестьянской Красной Армии. 29 января (11 февраля) 1918 года был подписан декрет о создании Рабоче-крестьянского Флота. 30 января (12 февраля) по флоту был разослан приказ, подписанный Народным комиссаром по морским делам П.Е. Дыбенко, в котором объявлялся ленинский декрет и положение о службе военных моряков в социалистическом Рабоче-крестьянском Красном Флоте.
