Текст книги "Какой сейчас век?"

Автор книги: Глеб Носовский

Соавторы: Анатолий Фоменко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Далее, естественно спросить, а что будет, если действительная точность звездного каталога Альмагеста составляет не 10 минут, а, скажем, 15 или 20 минут? Расчеты показали, что увеличение порога с 10 минут до 17 минут хотя и приводит к расширению интервала возможных датировок, но этот расширенный интервал по-прежнему не захватывает 100 год н. э. Скалигеровская дата составления каталога Альмагеста попадает в интервал возможных датировок лишь в предположении, что точность каталога была не 10 минут, а 18 минут или более. При этом, однако, интервал возможных датировок расширится от начала новой эры вплоть до наших дней, то есть определить дату составления каталога не представится возможным.

6. Звездные карты Альмагеста

Локализация всех звезд в Альмагесте дана относительно фигур созвездий, которые предполагаются нанесенными на небо. Пользуясь каталогом, астроном должен сначала найти на небе ту или иную фигуру созвездия, а затем, обратившись к каталогу, найти на небе звезду, описанную, например, такими словами: «Звезда в конце хвоста». В данном примере речь идет о современной Полярной звезде. Или, скажем, «Звезда выше правого колена» в Большой Медведице и т. п. Если человек, пользующийся каталогом, не имеет перед собой звездной карты с нанесенными на нее фигурами, он не может найти интересующую его звезду. Конечно, пользуясь приведенными в каталоге численными значениями ее координат, он может при помощи приборов попытаться восстановить положение звезды на небе. Но это фактически означает повторение всего процесса измерения в обратном порядке, когда требуется по координатам найти звезду.

Это процесс довольно длительный и непростой. Ясно, что каталог как раз и предназначался для быстрого отыскания звезд на небе, а не для длительного «реставрационного процесса» путем обратных измерений.

Но в таком случае разные астрономы, пользующиеся каталогом, должны иметь абсолютно идентичные звездные карты, чтобы безошибочно восстановить правильное положение, например, «Звезды выше правого колена». Если на какой-то карте колено нарисовано по-другому или просто грубо, неаккуратно, то легко ошибиться. Точно отмечать звезды по членам воображаемых животных, традиционно помнить их из века в век и переносить из страны в страну, не путая названий на ночном небе, где не видно никаких ног, рук или хвостов, было возможно лишь для звезд первой и второй величины, то есть ярких звезд. Звезды третьей величины уже, естественно, путались, поскольку конец ноги или хвоста у воображаемого животного одни астрономы представляли себе правее или ниже, а другие – левее или выше. Ясно, что рисунки животных на картах играли роль криволинейной координатной сетки, позволяющей задавать положение звезд. Во всяком случае, астроном, составляющий каталог с точностью до 10 минут – как Альмагест, – должен отдавать себе отчет в том, насколько важна идентичность фигур созвездий на разных экземплярах карты, которые он будет рассылать своим ученикам или коллегам. Как указано на титульном листе латинского издания Альмагеста, оно снабжено 48 звездными картами, гравированными А. Дюрером.

До появления книгопечатания звездные карты указывали только самые яркие звезды, причем расположение звезд по фигуре созвездия менялось от карты к карте. Только после изобретения гравюры появилась возможность издать подробную карту звездного неба для изучения ее разными астрономами в разных странах. До изобретения в XV веке механического, штамповального воспроизведения рисунков, гравюр не могло быть и речи о подобных звездных картах. Только массовый выпуск абсолютно идентичных экземпляров карты может оправдать громадный труд подробного изображения звезд с указанием звезд 3-й и 4-й величины, как это сделано в Альмагесте. Даже если кто-нибудь и взялся бы за титанический труд изготовления единичного экземпляра такой карты в допечатную эпоху, она не могла бы остаться в веках хотя бы потому, что единственный экземпляр карты быстро истлел бы, а воспроизведение его – причем достаточно точное, чтобы картой можно было реально пользоваться – означало бы повторение всей работы заново. Звездные карты А. Дюрера – первые по-настоящему подробные карты звездного неба. На рис. 2.14 и 2.15 мы приводим карты А. Дюрера северного и южного полушарий. Для сравнения на рис. 2.16 и 2.17 мы воспроизвели звездную карту из издания Альмагеста 1551 года. Любопытно, что эти карты отличаются друг от друга. Например, на картах, помещенных в издании 1551 года, некоторые «античные» персонажи наряжены в средневековые костюмы.

Очевидно, что знаменитые звездные карты Дюрера, выгравированные им – как гласит на них самих латинская надпись – в 1515 году, попали в первое латинское издание Альмагеста в 1537 году уже через много лет после того, как они разошлись среди астрономов Запада в виде гравюр. Из истории техники известно, что гравюра как способ размножения рисунков стала впервые употребляться в Европе лишь с начала XV века и послужила тотчас поводом к изобретению типографского шрифта. Считается, что она возникла первоначально в Голландии и Фландрии и только потом перешла во Францию и Италию.

Древнейшей из дошедших до нас датированных гравюр считается эстамп на дереве «Святой Христофор», помеченный 1423 годом. То есть примерно за 15–20 лет до изобретения Гутенбергом книгопечатания.

Относительно того, что отпечатанная гравюра не была известна ранее, видно из самой истории ее возникновения. Прежде всего, оттиски производились по тому же способу, что и печати современных учреждений, то есть на дощечке углублялись резцом места, которые должны быть белыми. Намазав затем дощечку краской, прикладывали ее к бумаге и получали грубый отпечаток. Но такой способ существовал недолго. Уже в 1452 году золотых дел мастер Томазо Финигвера из Флоренции сделал следующий естественный шаг. Он вырезал изображение на серебряной пластинке, натер смесью масла и сажи и приложил к мокрой тряпке. Получилось достаточно хорошее изображение. Томазо Финигвера повторил этот процесс с листами влажной бумаги и убедился, что, возобновляя втирание краски в гравюру, можно получить с нее сколько угодно оттисков. Дальнейшее развитие этого способа размножения рисунков принадлежит известному итальянскому живописцу Мантенья (1431–1506). Он является автором около 20 досок с изображениями мифологических, исторических и религиозных сцен. Так началось издание гравюр, быстро перебросившееся в Германию. Через несколько лет широко известным становится имя Альбрехта Дюрера (1471–1528), начавшего выпускать в Нюрнберге замечательные гравюры и на дереве и на металле.

Они отличались тщательностью исполнения, великолепной штриховкой, учетом перспективы и пр. Возникла целая школа выдающихся художников-граверов.

Печатать отдельно гравюры звездных карт – помеченных А. Дюрером 1515 годом – было, конечно, легче, чем издать целую книгу с рисунками – Альмагест. Сам Дюрер мог сделать сколько угодно оттисков, не прибегая к помощи профессиональных книгоиздателей.

Рис. 2.14.

Рис. 2.15.

Рис. 2.16.

Рис. 2.17.

Сам он явно не занимался астрономией. Во всяком случае, звездные карты его единственное астрономическое произведение. Но, не будучи астрономом-наблюдателем, Дюрер, выполняя заказ астронома или издателя на гравировку звездных карт, допустил на них, заботясь о сохранении изящества фигур, несколько крупных неточностей. Укажем здесь только самые яркие примеры.

На карте Дюрера, то есть на плоском рисунке, созвездие Жертвенника воспринимается очень красиво и естественно. Однако при переносе карты на реальное звездное небо Жертвенник переворачивается вверх ногами и язык его огня вместо того, чтобы подниматься вверх, опускается вниз! Другими словами, этот факел горит «вниз головой» (рис. 2.18). Возникает естественный вопрос: какой реальный астроном-наблюдатель представлял его себе в таком нелепом виде?

Далее, на карте Дюрера, то есть на плоском рисунке, очень красиво и естественно выглядит созвездие крылатого Пегаса (см. рис. 2.14 и 2.16). Однако при переносе карты на реальное небо, «от восхода до заката Пегас летит там вверх ногами, как подстреленная птица» (см. рис. 2.19). Древние астрономы никогда не изобразили бы это «крылатое созвездие» в таком нелепом виде – летящим вверх ногами на небесном своде. Это ляпсус Дюрера. Точно так же – вверх ногами – оказывается на реальном небе и созвездие Геркулеса после переноса на небо карты Дюрера.

Рис. 2.18.

Все эти несообразности, появляющиеся на реальном небе, на небесной полусфере, мгновенно исчезают на плоском рисунке карты Дюрера. Пегас становится на ноги, Жертвенник горит пламенем вверх и т. п. Следовательно, совершенно ясно, что их расположение выбиралось Дюрером исходя из художественных требований плоского рисунка. Ошибки Дюрера совершенно естественны. Имея перед собой плоский лист бумаги, а не реальный небесный свод, он рисовал, стремясь создать определенное художественное впечатление. Изготовление гравюр потребовало, конечно, огромного труда. Поэтому, даже если все эти нелепости и вызвали ужас автора-астронома, ему ничего не оставалось делать, как пустить в печать всю эту «живопись». Тем более что Дюрер, рассматривавший эти карты лишь как художественное произведение, мог, не дожидаясь выхода Альмагеста, сам начать распространять отпечатки.

Дюреровский «Пегас вверх ногами» явно беспокоил, например, Коперника. Издавая свой каталог, являющийся, как мы знаем, фактически лишь небольшой модификацией каталога Птолемея из Альмагеста, Коперник попытался «исправить» описание Пегаса. Не осмеливаясь самовольно перечертить звездные карты Дюрера, которые Коперник, вероятно, считал точным воспроизведением будто бы пропавших древних классических карт, он изменил только порядок строк в описании Пегаса, то есть верхние строки сделал нижними и наоборот. А именно, если в Альмагесте «звезда во рту (на морде)» поставлена под номером 17 в созвездии Пегаса, то Коперник ставит ее на первое место. Наоборот, если в Альмагесте первая строка, под номером 1 – это «звезда в пупе, общая с головой Андромеды», то Коперник ставит эту звезду последней в созвездии, то есть под номером 20. Однако такая «поправка» наивна и неудачна по той простой причине, что простое перенесение нижних строк списка наверх, а верхних – вниз исправило только саму таблицу, но ничего не изменило на реальном небе, так как локализация звезд по членам фигуры осталась прежней.

Рис. 2.19.

Н.А. Морозов писал: «Попытка Коперника исправить вместо неправильно помещенной фигуры лишь порядок описания ее членов, конечно, очень наивна, но тем не менее она – факт: ни для одного из других созвездий он не сделал никаких изменений в нумерации Альмагеста». Это свидетельство подспудной борьбы здравого смысла астрономов XVI века с астрономической бессмысленностью некоторых фрагментов звездных карт Дюрера, освященных авторитетом Птолемея.

Признавая авторство Дюрера во всех нелепостях в расположении некоторых созвездий, мы получаем, что всякое изображение созвездий, повторяющее ошибки Дюрера, – последюреровское. Теперь вернемся к Альмагесту.

Как мы уже неоднократно отмечали, в каталоге Альмагеста местоположение неярких звезд локализуется словесными описаниями типа «во рту Пегаса», «выше левого колена», «на роге Овна» и т. п. Из текста Альмагеста абсолютно четко следует, что эти описания имеют в виду именно приложенные к Альмагесту звездные карты Дюрера. В самом деле, обратимся снова к созвездию Пегаса. В Альмагесте первой звездой этого созвездия названа «звезда в пупе», а последней – «звезда во рту». Поскольку в каталоге звезды перечисляются от севера к югу, следовательно, «звезда в пупе» – более северная. И действительно, ее широта в Альмагесте обозначена как 26 градусов. А «звезда во рту» – более южная. И действительно, ее широта в Альмагесте обозначена как 22 градуса 30 минут. Таким образом, автор Альмагеста движется в правильном направлении – от севера к югу. И тем самым подтверждает своим текстом нелепое положение Пегаса вверх ногами на небе. Та же картина и по другим созвездиям. То есть автор Альмагеста определенно ссылается на приложенные к Альмагесту звездные карты Дюрера.

Итак, составитель каталога и автор Альмагеста ссылается на карты, включающие в себя Дюреровы нелепости. Следовательно, все эти словесные описания могли появиться в тексте Альмагеста лишь после 1515 года. Итак, возникает гипотеза, что не только звездный каталог, но и некоторые другие, весьма существенные главы Альмагеста были в окончательном виде созданы или отредактированы только в XVI веке, незадолго до его напечатания.

Каждый из перечисленных выше пунктов может быть так или иначе, с той или иной степенью натяжки и изобретательности объяснен в рамках скалигеровской хронологии. Однако все вместе они составляют слишком тяжелый груз, чтобы можно было содержательно опровергать яркие следы принадлежности основной части Альмагеста к эпохе Возрождения или даже к эпохе XVI–XVII веков.

Н.А. Морозов писал: «Все это заставляет меня смотреть на Альмагест как на сводку всех астрономических знаний и наблюдений, накопившихся со времени установления в первые века нашей эры 12 созвездий зодиака до XVI века, причем вошедшие в нее отдельные сведения могут и должны принадлежать многим предшествовавшим векам. Задача серьезного исследователя этой книги и заключается именно в том, чтобы определить, какие из сообщений принадлежат тому или другому веку нашей эры».

Вероятно, Гиппарх и Птолемей – реально существовавшие астрономы, однако время их жизни, по-видимому, нужно сдвинуть вверх примерно на 1000 или 1400 лет. Возможно, Гиппарх и Птолемей творили в эпоху XIII–XVI веков н. э. Альмагест был напечатан довольно быстро после своего окончательного завершения в XIV–XVI веках и, вероятно, редактировался в эпоху XVI–XVII веков. Хронологи скалигеровской школы ошиблись в датировке Альмагеста и отодвинули его в глубь веков. Может быть, это было сделано сознательно.

Аналогичные вопросы возникают и относительно других средневековых звездных каталогов, например аль-Суфи. Подробнее об этом мы написали в книге «Астрономический анализ хронологии. Альмагест. Зодиаки».

7. Некоторые особенности развития древней астрономии

В скалигеровской истории считается, что «античная» астрономия достигла небывалого расцвета. Последним аккордом «античной» астрономии считается Альмагест Птолемея. После него в скалигеровской истории наступает полоса глубокого молчания. А. Берри писал: «Последнее славное имя, с которым мы встречаемся в греческой астрономии, принадлежит Клавдию Птолемею».

Вершины, достигнутые «античными» астрономами, были затем якобы повторно взяты лишь средневековыми астрономами эпохи Возрождения. Уровень астрономических знаний в «античном» обществе был настолько высок, что это проявлялось по разным поводам совсем ненаучного свойства. Например, некоторые «античные» консулы в регулярной римской армии были в состоянии прочитать своим солдатам настоящую научную лекцию по теории лунных затмений. Вот что сообщает Тит Ливии. В V декаде его известной «Римской истории» есть изумительное по точности описание лунного затмения. «Консул Сульпиций Галл… объявил, что „в следующую ночь – пусть никто не считает это за чудо! – от 2-го до 4-го часа ночи будет лунное затмение. Так как это явление происходит естественным порядком и в определенное время, то о нем можно знать наперед и предсказывать его. А потому, как не удивляются тому, что Луна то появляется в виде полного круга, то, во время ущерба, имеет форму небольшого рога… так и не должно считать знамением и того обстоятельства, что свет Луны затмевается, когда ее покроет тень Земли“. В ночь, накануне сентябрьских нон, когда в указанный час произошло лунное затмение…»

Нам говорят сегодня, что эта обстоятельная лекция – а мы привели здесь лишь ее часть – была прочитана перед железными легионами «древнего» Рима примерно за 2000 лет до наших дней. На человека, знакомого с историей науки, эта «древняя солдатская лекция» производит сильное впечатление. Это впечатление еще более усиливается, как только мы обратимся к следующему отрезку времени, а именно к истории астрономии в средние века (II–X века н. э.).

После выступления «античного» консула перед римскими легионерами поучительно перенестись в VI век н. э. и послушать, как объяснит устройство Вселенной признанный специалист по средневековой космографии Козьма Индикоплевст, специально исследовавший вопрос о Солнце и звездах. Он считает, что Вселенная представляет собой ящик. (См. рис. 2.20 – прорисовку средневекового рисунка.) Внутри этого ящика, из плоской Земли, омываемой Океаном, поднимается огромная гора. Небесный свод поддерживается четырьмя отвесными стенами ящика-вселенной. За эту гору заходят Солнце и Луна на определенную часть суток. Крышка ящика усеяна маленькими гвоздиками-звездами. Эта «высокопрофессиональная» точка зрения достаточно полно отражает начальные, а потому примитивные представления той эпохи.

Рис. 2.20.

Что же произошло? Откуда этот пещерный уровень понимания астрономии? Быть может, это недостаток лишь одного Козьмы Индикоплевста, хотя он и считается признанным авторитетом своего времени? Но нет, оказывается, перед нами иллюстрация типичной обшей картины. Мы цитируем: «Упадок античной культуры.

После захватывающего расцвета античной культуры на европейском континенте наступил длительный период некоторого застоя, а в ряде случаев и регресса – отрезок времени более чем в 1000 лет, который принято называть средневековьем… И за эти более чем 1000 лет не было сделано ни одного существенного астрономического открытия», – пишет И.А. Климишин в книге «Открытие Вселенной».

Традиционное – и, надо сказать, весьма искусственное – объяснение этого феномена таково: христианство несовместимо с наукой.

А. Берри пишет: «История греческой астрономии собственно кончается Птолемеем. Искусство наблюдения упало до такой степени, что за восемь с половиной веков, отделяющих Птолемея от Альбатения, почти не производилось наблюдений, имеющих научную ценность».

Историки науки, следуя скалигеровской хронологии, вынуждены писать по этому поводу следующее: «Рецидив детства». Образно говоря, представления о плоской Земле зародились в эпоху детства человечества… Но мы уже видели, как греческие философы сумели преподнести научные доказательства того, что Земля является шаром, сумели установить ее размеры, определить, пусть и неточно, расстояния до Солнца и Луны… Но вот новые поколения людей, охваченных религиозным фанатизмом… разрушают начатое строительство. То тут, то там во взглядах на окружающий мир встречаются… рецидивы детства. В частности, на много лет (вплоть до IX в.!) были «воскрешены» представления о плоской Земле.

А. Берри так комментирует скалигеровскую историю развития астрономии: «Около четырнадцати веков протекло со времени обнародования Альмагеста до смерти Коперника (1543)… В этот период… не было сделано ни одного астрономического открытия первостепенной важности… Теоретическая астрономия едва ли сделала какие-нибудь успехи, а в некоторых отношениях даже пошла назад, так как ходячие доктрины, в некоторых случаях более правильные, нежели птолемеевские, исповедовались в эту эпоху с гораздо меньшим разумением и сознательностью, чем это было в древности. На Западе, как мы уже видели, не произошло ничего замечательного в течение первых пяти веков после Птолемея. Затем наступает почти сплошной пробел, и до более или менее заметного пробуждения прежнего интереса к астрономии прошло еще немало столетий».

Рис. 2.21.

Резюме А. Берри таково: «Что касается Европы, то смутный период, последовавший за падением Римской империи (якобы в VI веке н. э. – Авт.)… представляется пробелом в истории, как и всякой другой естественной науки».

Мы же считаем, что «пробелы», «провалы», «века полного молчания» и т. п. возникли лишь вследствие того, что историки науки пользуются неправильной скалигеровской хронологией.

На рис. 2.21 мы приводим прорисовку средневекового рисунка, на котором изображен Птолемей. Он одет в средневековую одежду.

8. Дополнительные соображения о датировке Альмагеста
Покрытия звезд

8.1. Введение

Датировка звездного каталога Альмагеста, полученная нами на основании геометрического и статистического анализа широт звезд, безусловно, резко противоречит принятой сегодня дате составления Альмагеста якобы в 137 году н. э. В связи с этим возникает вопрос: является ли звездный каталог Альмагеста «позднейшей вставкой» в древний и подлинный текст? Или же наоборот весь текст Альмагеста был написан не ранее 600 года н. э. и окончательно отредактирован лишь в позднее средневековье, в конце XVI – начале XVII века?

Как мы уже говорили, астрономические наблюдения, собранные в Альмагесте, были исключительно подробно и квалифицированно изучены известным американским ученым, специалистом по небесной механике, навигации и астрофизике Робертом Ньютоном. Результат его исследования кратко формулируется так. Те астрономические наблюдательные данные Альмагеста, которые могут быть в принципе вычислены с помощью теории Птолемея – изложенной в Альмагесте и включающей в себя теорию движения Луны, Солнца, планет, данные о прецессии, – являются на самом деле не чем иным, как результатами позднейших теоретических расчетов. Выполненных, по мнению Роберта Ньютона, самим Птолемеем. Или кем-то позднее, от его имени. В связи с этим сегодня не имеет смысла использовать эти «рассчитанные данные» для независимой астрономической датировки Альмагеста. Дело в том, что, датируя эти «вычисленные наблюдения», мы просто восстанавливаем мнение позднейшего автора XV–XVII веков о том, когда эти «древние» астрономические события якобы происходили.

К счастью, Альмагест содержит ряд наблюдательных данных, которые невозможно было вычислить – а потому подделать – ни по теории Птолемея, ни по любой другой средневековой астрономической теории. К таким данным безусловно относятся эклиптикальные широты 1020 звезд в звездном каталоге Альмагеста. Это достаточно большой объем информации, который и позволил нам успешно датировать каталог Альмагеста.

В Альмагесте содержатся и некоторые другие астрономические данные, которые современные комментаторы Альмагеста рассматривают как результат «древних» наблюдений. В частности, четыре «древних» наблюдения покрытий звезд движущимися планетами.

Отметим, что «древние накрытия звезд планетами» позднесредневековые астрономы XVI–XVII веков могли уже попытаться рассчитать. Для этого они могли воспользоваться теорией Птолемея и периодами обращения планет вокруг Солнца. Эти периоды были известны в XVI–XVII веках уже довольно хорошо. Для расчета совпадения планеты и звезды по долготе этого достаточно. Точного накрытия – то есть совпадения и по долготе и по широте – они, конечно, рассчитать не могли. Однако попыток таких средневековых расчетов и выдачи соответствующих неточных результатов под видом «древних наблюдений античных астрономов» исключать нельзя.

То же самое, и даже в большей степени, относится и к лунным затмениям. Теория движения Луны, разработанная астрономами XV–XVII веков, позволяла в XVII веке приблизительно рассчитывать даты и фазы лунных затмений как в будущем, так и в прошлом. Поэтому «древние» лунные затмения, описанные в Альмагесте, вполне могли быть вычислены в XVI–XVII веках. При этом неизбежную неточность средневековых расчетов фазы легко можно было списать на «ошибку древнего наблюдателя». Ведь он определял фазу затмения «на глаз», а потому неточно. В этом смысле лунные затмения ме-е информативны, чем накрытия. Поскольку факт накрытия точно определяется наблюдателем «на глаз», а фаза затмения – лишь приблизительно. Итак, фальсификаторы XVI–XVII веков вполне могли включать вычисленные ими лунные затмения в Альмагест для «доказательства его древности».

Здесь уместно отметить также следующее яркое обстоятельство, которое мы подробнее обсудим ниже: в Альмагесте почему-то не описано ни одного солнечного «древнего» затмения. Почему? Ведь солнечные затмения гораздо эффектнее лунных. Казалось бы, они должны были войти в Альмагест в первую очередь.

По нашему мнению, ответ прост. Альмагест в его дошедшем до нас виде, скорее всего, подвергался сильной фальсификации в XVI–XVII веках. Целью фальсификаторов было ложное удревнение этой книги.

Поэтому Альмагест содержит множество средневековых теоретических расчетов в прошлое. А теория солнечных затмений гораздо более сложна, чем теория лунных затмений. В конце XVI – начале XVII века астрономы могли рассчитывать солнечные затмения куда менее уверенно, чем лунные. Видимо, поэтому и воздержались предусмотрительно от включения в «древний» Альмагест сведений о «древних» солнечных затмениях. Чтобы не быть легко пойманными за руку через некоторое время, когда – как они понимали – расчет солнечных затмений станет значительно надежнее.

Ниже мы подробно рассмотрим задачу датировки покрытий звезд планетами по их описаниям, включенным в Альмагест. Как выяснилось, точного астрономического решения этой задачи нет. Обнаружились лишь приближенные решения. Наиболее хорошее из них оказалось средневековым и в точности соответствует полученной выше датировке звездного каталога Альмагеста. Однако повторим, что относиться к ним как к независимой датировке Альмагеста нельзя ввиду их приблизительности. Впрочем, нельзя не отметить, что оба средневековых приближенных решения хорошо согласуются с основным нашим результатом – средневековой датировкой звездного каталога Альмагеста и поздней эпохой его окончательного редактирования в XVI–XVII веках.

В заключение мы рассмотрим вопрос о возможности датировки Альмагеста по описаниям лунных затмений.