Текст книги "Возвращение ( Часть первая)(СИ)"

Автор книги: Глеб Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 6

Платформа с камнем забот и впрямь не доставила. Все трое суток, пока товарняк неспешно добирался к станции назначения, Георгий спокойно проспал в купе багажного вагона, прицепленного в хвосте состава.

Впрочем, назвать сны спокойными Гоша не мог. Стоило ему задремать, как выплывали отрывистые, но совершенно реальные видения. Бесконечная череда горных вершин, укрытая снежными шапками, каменистые петляющие по склонам этих гор, дороги с обгоревшими каркасами грузовиков на обочине. Безлюдные кишлаки с жидкими корявыми деревцами возле обмазанных глиной оград, яркое, безжалостно слепящее глаза солнце и толстый слой пыли на всем.

Были и другие, куда менее мирные сны. Беззвучные сполохи огня, лица, перекошенные криком, бегущие куда-то солдаты.

Георгий просыпался, пил теплую воду из большого оловянного чайника, скучно глядел в пыльное вагонное стекло на пролетающие мимо перелески, заснеженные поля с кривыми копнами почерневшего сена, руины брошенных строений, с выломанными рамами и разобранных местными мародерами кровлями.

Он смотрел и не мог понять, что страшнее, возвратиться в кошмар беззвучных снов, или глядеть на беспросветную нищету прилепившихся к полосе отчуждения деревень.

Понемногу картинка за окном начала меняться. Появились первые признаки обжитого быта. Особенно на подъезде к нечастым пока городам. Особняки, огороженные высокими заборами, роскошные авто во дворах, ухоженные, довольные жизнью, люди, возле этих машин. – Хозяева жизни обустраивались с поистине плебейской роскошью.

Это новая Россия.– Понял к окончанию поездки Георгий. – Хорошая, или плохая, но в корне отличная от той, которую помнил он. И жить предстоит по новым правилам. Забыв все, чему учили его до этого.

В Москву поезд пришел глубокой ночью. А утром к платформе, возле которой зябко прогуливался Георгий подъехал роскошный, надраенный до зеркального лакового блеска автомобиль, следом подкатил не менее представительный джип, с темными, матовыми стеклами.

Дверцы внедорожника синхронно распахнулись, и на грязный снег выскочила четверка похожих, словно близнецы мужчин в одинаковых похоронного вида костюмах.

Охранники внимательно осмотрели окружающее пространство и замерли, образовав некое подобие периметра. Один из них, поднял руку к губам, негромко произнес в рукав несколько коротких слов и снова замер, внимательно глядя на Гошу. Из салона черного авто выбрался лысоватый, вовсе не похожий на остальных спутников человек в сером, мягкого серебристого оттенка пальто.

Не обращая никакого внимания на сопровождающего, он задрал голову и уставился на возвышающийся над платформой камень.

–Хорош. – Оценил он кусок дикой природы. – Повернулся к Георгию, и спросил. – Ты привез? Давай бумаги.

Гоша вздохнул. – Ему мучительно захотелось влепить "с левой" в брезгливо надменную рожу толстяка. Однако сдержался и вежливо подал листки с накладными.

–Доставил в сохранности.– Произнес он. – У кого получить деньги на билеты и расчет.

–Стой, как стоишь, и не вякай, пока не скажут.– Отозвался, не глядя на сторожа груза, мужчина. – Доставим камень на место, хозяйка на товар глянет, тогда и отпустим.

Последние слова Гоше крайне не понравились.– Речь словно бы шла о его непонятном проступке, в зависимости от величины которого и будет приниматься решение.

Он внимательно глянул на представителя московского делового мира, покосился на замерших поодаль охранниках. -Не нравится мне это, хотя, можно и съездить. -Пробормотал он себе под нос.

Впрочем, духарился Георгий, скорее, чтобы сохранить некую иллюзию свободы воли, поскольку, судя по всему, спрашивать его согласия никто и не собирается.

Семен, возьми этого в свою машину, отвези в усадьбу, пусть ждет. – Отрывисто распорядился толстяк охране, и вернулся к осмотру груза.

–Идем.– Вынырнул из-за джипа еще один из спутников получателя. Мужчина куда более простоватой наружности, чем его босс, поманил Георгия следом за собой и направился через ряды заиндевелых рельсов к выходу с товарной станции.

Легковушка неизвестной Георгию марки, управляемая этим проводником выехала с территории сортировочной и покатила сквозь сутолоку разномастных машин.

Чего это он на меня так? – Поинтересовался Гоша, когда легковушка выбралась на трассу.

–Там узнаешь. – Неохотно отозвался водитель. Однако смягчился, и, глянув в зеркало заднего вида, добавил. – Ты болтай меньше. У нас сейчас напряг, так, что за любой пустяк можно по ушам огрести, мало не покажется. Один раз охрана лоханулась, теперь куста боятся.

–Хозяина девять дней как схоронили.– После длинной паузы обронил до беседы рулевой. – Вот Григорьевич и лютует, на молоко дует.

Похоже, сказал это Семен не пассажиру, а отвечал на какие-то свои мысли. – Никому не верит, волком на всех...

Он оборвал себя и дальше вел авто, уже молча, не проронив ни слова.

Георгий, которому проблемы покойного олигарха и его приближенных были глубоко безразличны, задумчиво уставился в окно. Впрочем, смотреть особо оказалось не на что. Выскочив их города, легковушка ходко неслась по широкой автостраде.

–Надо же? – Изумился Гоша. – Прямо как за границей. Такие многополосные, с разделительным бордюром дороги он видел только по телевизору в "Международной панораме", которую вел усатый, похожий на толстого борова, комментатор.

–Да чего удивляться.– Осадил себя наблюдатель. – Время на месте ведь не стоит. Пора бы уже привыкнуть.

Убеждая себя, не заметил, как машина свернула с трассы и въехала на территорию поселка. Вот тут пришел черед удивляться во всю. Огромные, за высокими решетчатыми оградами участки, засаженные ухоженными деревьями. Громадные дома в два, а то и в три этажа, больше похожие на дворцы.

Ворота, при виде которых Гоше мгновенно пришла на память штурм Зимнего дворца, медленно распахнулись, впуская машину на территорию стоящей особняком усадьбы. Однако на этом поездка не окончилась. Иномарка медленно проползла по аллее, засаженной величественными елями, и вынырнула на площадь, выложенную настоящей брусчаткой.

Добил удивленного пассажира разбитый посреди нее фонтан, вокруг которого возвышались мраморные фигуры античных героев.

–Тьфу.– Едва не сплюнул сраженный великолепием окружающего Георгий. – Ну, как тут привыкнешь, если каждое новое впечатление сводит на нет все старые.

–Вылазь.– Распорядился перевозчик.– Придется ждать, когда позовут. Он проводил гостя в стоящую на отшибе будку, судя по обилию лопат и прочего шанцевого инструмента, исполняющую роль дворницкой.

Гоша прислонился спиной к теплой трубе и замер.

Ожидание затянулось. – Он даже начал подумывать, нет ли смысла плюнуть на остатки денег, и свинтить из не слишком гостеприимного особняка не прощаясь, по-английски. Однако, стоило ему выглянуть из своего укрытия, как взгляд наткнулся на внимательно наблюдающего за ним человека в таком же, как и у первой четверки охранников, черном костюме, сидящего в расположенной как раз напротив строения застекленной будке.

Сторож едва приметно качнул головой, предостерегая от необдуманных поступков и вновь замер в позе немецкого охранника.

–Да, тут все всерьез.– Смирился с неизбежностью Георгий. Он вновь опустился на скамейку и погрузился в свои мысли.

–Собственно куда ни кинь всюду клин.– Наконец вынужденно признал он. Хотя, как бы то ни было, заработать всего за несколько дней сумму двухмесячной пенсии, тоже не плохо.

–Ну, хорошо, заработал? А дальше что? Возвращаться назад, в родной колхоз? – По здравому рассуждению, Георгий уже не был столь крепко уверен в непробиваемости своего алиби. Доказать причастность к внезапной кончине двух местных алкашей, может и не докажут, но крови попортят это без вариантов.

–В городе тоже никто не ждет. Милицейский приятель в такой ситуации скорее угроза, а не помощник.

–Ехать и некуда. – С некоторой растерянностью сообразил он.

Наконец дверь приоткрылась, в проеме возник давешний попутчик. Он критически глянул на Георгия, и кивнул головой, приглашая следовать за собой.

Доставив гостя к большому, с роскошной лепниной и украшениями особняку, вновь осмотрел спутника.

– Отряхнись, что-ли.– Посоветовал он с непонятной гримасой. – А то Григорич злой, как черкес. Вновь обмолвился он, отворяя тяжелую дверь.

В небольшом кабинете, где одиноко сидел уже виденный на станции толстячок, царил полумрак. Бросился в глаза огромный экран совершенно плоского телевизора, на котором видно было разделенное квадратами изображение.

–Так это же усадьба.– Сообразил Гоша, уловив знакомые очертания ворот на одном из фрагментов. Ворота вдруг дернулись, впуская во двор длинную, словно нильский крокодил, машину.

–Ноль первый прибыл. – Донесся до слуха бесстрастный голос. – Хозяйка одна.

– Принято.– Отозвался толстяк. Щелкнул тумблером. Изображение пропало.

Ну, кто таков, – рассказывай.– Неожиданно произнес оператор хитрого устройства.

Георгий отвлекся от хитрого агрегата, и взглянул на сидящего. За сорок.– Определил он примерный возраст спрашивающего. – Власть имеет, но скорее мелкую. Так, сказать старший над младшими.

– А что? – Поинтересовался в свою очередь он. – Может лучше спросить?

– Не учи.– Отрезал Григорьевич.– Кто, откуда, с самого начала.

Фамилия Сергеев, звать Георгием. Сорок четыре года, живу в поселке, Решеты, уже лет пятнадцать почти. – Наконец отыскал верный тон Георгий, решив не врать, но и не вдаваться в подробности. – Служил раньше. Уволили в восемьдесят пятом, по ранению. С тех пор на пенсии, недавно мать схоронил, поехал в город, на комиссию. Встретил водилу с трейлером, попросил подвезти. А у них сопровождающего не нашлось. Меня уговорили, за пятнадцать тысяч, съездить. Камень в Москву сопроводить. Сказали, вы на обратную дорогу денег дадите. Все.

Он вытянулся, словно окончивший доклад военнослужащий.

–Толково.– Невольно улыбнулся толстячок. – Что заканчивал, где служил? – Уже не столь категорично продолжил он спрос.

 – ТОВВМУ, факультет радиоэлектроники, служил там же, во Владике, в Морской пехоте, взводным.

–Что за травма? – Глянул на бодрого отставника дознаватель.

Контузило, на учениях. – Отчего-то не захотелось открывать всей правды Георгию. – Стоит сказать про Афган, одно, другое, мало ли...

Припадочный, что-ли?– Без обиняков сформулировал местный цербер.

–Амнезия.– Всплыло в голове умное слово. – Восстановился почти, только, кусками пробелы. В остальном нормально. Потому и на пенсии, специальность вовсе забыл.

–Понятно.– Протянул Григорьевич.– Пьешь?

–Не особо.– Уже с озабоченностью отозвался Гоша, не понимая, к чему клонит его собеседник.– Врачи не советовали. Стараюсь воздерживаться.

–Значит, с уголовниками дел не имел? – Новый вопрос не дал времени собраться с мыслями. На полиграфе свои слова подтвердишь.

–Где? – Не понял Гоша.

–Ладно, проехали.– Махнул рукой человек в штатском. – Разберемся.

По тому, как четко и грамотно ставил вопросы, Георгий безошибочно понял. Человек явно не чужд соответствующим структурам, призванным во всем разбираться. Или, на крайний случай, был, в свое время.

–Значит, так.– Поднялся со своего места хозяин кабинета. Построжел и цепко уперся взглядом в лицо гостя из глубинки. – Я проверил. Почти не соврал. Ну, или почти. Скорее кое о чем умолчал. О пожаре, например. Ну, это твое дело. – Он заученным жестом одернул пиджак. – Звать Меня Николай Григорьевич. Фамилия Алексеев. Занимаюсь обеспечением безопасности. Он обошел вокруг стола. Присаживайся. – Кивнул на низенькое кресло у стены. Сам опустился в соседнее. – Предлагаю тебе Георгий работу. Здесь. В поместье. Скажем, садовником. Жить будешь во флигеле, питаться там же. Работа несложная, а вот оплата, не в пример, царская. – Он замер, ожидая вопроса.

Георгий провел ладонью по гладкой коже выменянной куртки, но сдержался.

–Ну?– Вынужденно продолжил монолог наниматель.– Отчего не спрашиваешь, сколько.

–А должен? – Вопросом на вопрос отозвался Гоша. – Хорошо, а сколько?

– Николай Григорьевич озадаченно кхекнул: Молодец. Отпасовал грамотно. Теперь, выходит, твой ход.

Он прищурился. – Скажем, тридцать тысяч рублей. Такая сумма устроит?

–Разрешите вопрос.– Непроницаемо глядя на выключенный экран, поинтересовался Гоша. – Это за работу в саду?

–В смысле? – Вздернул брови вербовщик.

Я Московских зарплат не знаю, однако, если последние слова правильно понимаю, и для вашего региона деньги приличные. Плюс еда и жилье. Такого, как я за один харч можно нанять, выходит, есть еще что-то...

–Молодец.– Ничуть не расстроился агитатор.– Это тебе в плюс. Хотел после, когда оботрешься эту тему поднять, но, раз ты умный такой... – Хозяина, наверное, слышал уже, похоронили недавно. Взорвали в машине. Причины тебе знать не стоит, да и не интересно. Большие деньги на кону. Однако, по всему выходит, подрывник не со стороны был, а из местных. Кто, что, неизвестно. А наследница одна. Жена покойного. Всех не уволить, да и смысла нет. Если тот, кто операцию затеял профи, а он явно специалист, обязательно своего человечка внедрит. Вот и выходит. Верить здесь не могу никому. Но отыскать иуду и жене шефа жизнь сохранить, это для меня дело чести. Так, что нужен мне вовсе сторонний человек. Понятно?

–Стукачом, что-ли? – Гоша произнес это внешне безразлично.

–Сексот, или как ты сказал, стукач, это, когда за своими товарищами глядит, слушает, а тебе здесь кто свой?– Удивился вербовщик.– Ты мне поможешь казачка засланного отыскать, душегуба. В чем, скажи, подлянка?

Георгий растерянно заморгал ресницами.– Ну, а что конкретно? Я ведь всех тонкостей не знаю, да и вообще...

–Ну, это может и к лучшему, что не знаешь. Работай, к людям присматривайся, а уж заключение мне оставь сделать. Поверь, учили. – Человек, у которого за душой что-то есть, он рано или поздно проявится. А может и сам на тебя выйдет. Ему такой помощник, без связей, без хвостов тоже не помешает.

Только учти, Георгий, не вздумай на сторону глянуть. Извини, но тогда я за твою жизнь ломаного гроша не дам. И вовсе не потому, что ты меня кинуть попытаешься, тогда тебе с обеих сторон один и тот же конец будет светить. От нас понятно, а от противника нашего, чтобы хвост обрубить. Верность она завсегда выгоднее. Короче, времени на размышления не даю. Да, или нет?

–Деваться мне и впрямь некуда.– Георгий поднял взгляд на особиста. – Гарантировать результат, я, понятное дело, не могу. А в уме держать наш разговор буду. Так, что выходит, согласен.

–Давай паспорт, сниму копию, оформлю регистрацию. А тебя Семен проводит, покажет, что и как. Обязанности управляющий нарежет. Но, думаю напоминать не нужно, о нашем разговоре ничего и никому. Это, к слову скорее в твоих интересах.

–Да, как не понять.– Гоша поднялся из кресла. – Все ясно.

А куда, кстати, старый садовник делся?

Николай Григорьевич помялся.– При взрыве зацепило. Капотом и наповал. Ты случаем не суеверный?

Гоша задумался: Нет, вроде. Не замечал.

Он нерешительно помялся. – Только тут такое дело...

–Да?– С готовностью вскинулся бывший чекист. – Если имеются нюансы, лучше на берегу разъяснить. – Рассказывай.

Гоша опустился в нагретое кресло. – В общем, контузило меня не в морпехах, а Афганистане, я в восьмидесятом добровольцем в ограниченный контингент попросился. Служил вроде неплохо, три награды имею, только все из головы вышибло. Как в восемьдесят третьем накрыло, так до прошлого месяца и просидел, вобщем ничего из тех лет не помню. Ни перестройки этой, ни после. Да и Афган, если честно, как в тумане.

–Это новость... – Озадаченно потер лоб Николай Григорьевич. – Хотя, вижу, сейчас-то ты точно не дурак. Так понимаю, сообразил, что я тебя по министерству обороны пробивать стану, вот и признался. Так?

–Ну, и это тоже. – Гоша вздохнул. – Мне вообще сейчас мало что понятно в переменах. Путаюсь. Вычислить меня на раз.

Ага.– Аналитик раздумчиво покатал в ладонях трубку сотового телефона. – Тогда нужно думать. Он замолчал. Наконец поднял глаза. – Что ж, раз ты начистоту, тогда сделаем иначе.

Нет с этой минуты Георгия Сергеева. А есть...– Он встал и вынул из маленького неприметного сейфа папку, – бывший уголовник. Сиделец со стажем, Иван Морозов. Кличка, Мороз. Лютая личность, скажу, в свое время была. Сгинул, правда, давненько уж, как сгинул. А вот бумаги его у меня сохранились. Служба позволила, вот и прибрал, на всякий случай. Вот и пригодились. Я тогда одну хитрую зону курировал...– Он поперхнулся. – Впрочем, это неинтересно и к делу не относится.

Вот его личное дело, приговор, и все такое. Почитай, запомни. А я уж твою личность постараюсь в поместье осветить, любо дорого. А что, такие легенды иной раз даже крепче тщательно спланированных стреляют. Уж поверь опыту. – Николай Григорьевич пролистал бумаги. Сидел ты Ваня за бандитизм и прочие варварства очень долго, а если точнее, полную двадцатку. В таких местах, где никто из местных и близко не был. Старых его корешей, подельников встретить можешь не опасаться. Подельники под "вышку" крутанулись. Один Ваня по малолетству на четвертной соскочил, а на зоне той в начале девяностых беспорядки случились, бунт. Так почти весь списочный состав под пулеметы лег. Тогда и сам Иван сгинул. Так мы и дикость твою в новой жизни замотивируем, и лишний раз без нужды не полезет никто в душу. И противнику такого кадра вербануть сладко покажется. В общем все в цвет.

 Алексеев щелкнул пальцами: Тут тонко сработать нужно, очень тонко. Все знают, что я "урок" по жизни терпеть не могу. Поэтому сыграть треба чисто. Но это мне предоставь, я на этом деле все зубы съел.

 – Иди, в коридоре, обожди, а я пока поговорю, с кем надо. – Он глянул на экран телефона, набирая номер.

Ждать долго не пришлось. – Начальник службы безопасности вышел из кабинета, аккуратно, на два оборота закрыл неприметную дверцу и, кивнув Гоше, направился в сторону выхода.

–Сейчас сыграем. Если все как надо пройдет, считай, дело сладилось. – Не оборачиваясь, бросил он на ходу.

Выйдя на широкое крыльцо, Георгий увидел, что посреди площади, рядом с отключенным на зиму фонтаном, стоит здоровый грузовик, в кузове которого находится пресловутый кусок гранита.

Поодаль от необычного груза стояло два десятка одетых в своеобразную униформу мужчин и женщин, крепко смахивающих на обслугу.

Народ для разврата собран.– Негромко процитировал Николай Григорьевич. – Он внезапно насупился, и грозно уставился на спутника. – Идем, покажешь, чего вы нам привезли.– Строго приказал он.

–Что это? – Уставился на камень толстяк, когда они приблизились к машине. – Вам что заказывали? Черный гранит, а вы какое-то дерьмо пригнали? Колотое, к тому же.– Сунул пальцем в едва приметный скол охранитель. – Так дела не делают. Терпеть не могу, когда дурят.

–Мое дело привезти было. – Хмуро глянул Георгий и, повинуясь одобрительному взгляду, закончил. – Ты начальник не шуми, я свою деляну чисто сдал.

Дверь в дом отворилась и на пороге возникла одетая во все черное женщина. Довершал траурный наряд шелковый темный платок.

Следом, синхронно прикрывая хозяйку, двинулась пара охранников.

–Что случилось?– Бесцветным голосом поинтересовалась вдова у Николая Григорьевича.

Говорил я, Мария Игнатьевна, не стоит с криминалом дел иметь, все испоганят. Булыжник какой-то прислали. А этот стоит, глазами лупает. – Он ткнул толстым пальцем в сторону Георгия.

–Погоди, Николай, сейчас разберемся. – Она внимательно осмотрела камень. – Прежде чем шуметь, нужно у скульптора спросить. А то ты когда уж деятельный, прямо, огонь, а как случись что, и нет тебя.

Нормальная заготовка, мне кажется. – Хозяйка, словно невзначай глянула на Георгия. – Ты что-ли привез? – Привычно, по-барски тыкнула она годящемуся ей возрастом в отцы сопровождающему.

Тот молча кивнул.

–Вот, что... Как тебя звать? Георгий. Пока суд да дело, пока скульптор определится, поживи в доме. Мало ли что. Если все нормально, вопросов не будет. Отправим с почетом, а коли нет. Сам своим хозяевам расскажешь, почему мы им оплату придержали. А чтоб не скучно было, вон по хозяйству помоги.

– Распорядись там Николай Григорьевич. – Она тяжело вздохнула и не глядя больше ни на кого пошла в дом.

–Мария Игнатьевна, да вы что? – Неожиданно громко изумился охранитель. -Неизвестно кого в доме держать? Урку?

–Вы бы хоть со мной посоветовались.– Возмущенно добавил он.

–Раньше надо было, советы давать Коля.– На ходу бросила хозяйка.– Теперь то чего уж... Рубаху на груди рвать... Все, я сказала. Пусть живет.

В голосе убитой горем женщины мелькнула грозная нотка.

Николай Григорьевич смутился, воровато глянул на невольных зрителей, и пожал плечами, примиряясь с неизбежным.

А вам что тут цирк.– Сорвал он злость на прислуге, едва дверь в дом затворилась. – Дел нет? Так я найду. Он грозно уставился на дворню. Под тяжелым взглядом главного цербера народ задвигался и потянулся прочь.

–Так, первый акт сыгран.– Произнес он, когда народ со двора разошелся. Теперь твой ход, читай роль, готовься. Завтра начнешь работать.

Он вдруг засопел и сердито обернулся к машине. – Эй, Семен, ну-ка иди сюда.

Слышал, что мадам приказала. Отведи это чудо во флигель, размести, и покажи что к чему. Будет пока за... – Тут он на секунду задумался, – садовника еще не нашли? Вот пусть его комнату и займет. Все свободны.