Текст книги "Теоретическая проверка"

Автор книги: Глеб Анфилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Была хлопотливая бестолковица последних приготовлений. Киноосветители пробовали прожектора, направленные на кабинетик Рубцова, обещавший ныне стать сценой знаменательного спектакля. Телеоператоры устанавливали свои аппараты. Репортеры газет и радио, которым до окончания старта было категорически запрещено беспокоить Маев, осаждали Гречишникова, Иосса, даже парня из охраны.

Бригге жестикулировал, жевал сразу две спички и объяснял какому-то юному репортеру, что время "кружит, как балерина". Репортер делал понимающее лицо и что-то писал у себя в блокноте. Гречишников добросовестно выкладывал корреспондентке из "Поколения" принцип квантования вероятностей. Иосс жестами показывал, как трудно подсаживать в камеру полупрозрачного человека.

Когда до старта оставалось пять минут, обе створки в кабинетик Рубцова распахнулись. Там перед камерой стояли Маи. Оба были в одинаковых рабочих халатах без средней пуговицы. Их лица и позы были тождественны.

Рядом с ними был профессор Барклай, на лице его были написаны серьезность и понимание важности момента. И был еще нервничающий, бледный институтский врач, которому только что пришлось уступить в споре с Двойником, сумевшим-таки убедить его в безопасности предстоящего опыта над человеком.

В ослепительном свете прожекторов стояли эти люди. И после всплеска аплодисментов было тихо. Только приглушенными очередями стрекотали кинокамеры.

Профессор Барклай откашлялся и сделал шаг вперед.

– Дорогие коллеги, – сказал он, – дорогие гости! Мы рады приветствовать вас в этих стенах. Как вы знаете, здесь сейчас начнется эксперимент, который, пожалуй, мало назвать историческим. Я бы назвал его эпохальным. Речь идет о победе человечества над тем, что поныне выглядело несокрушимой и неизменяемой твердыней матери-природы, над...

В это время в комнату быстро, но бесшумно, вошел журналист. По-хозяйски наклонился к главному редактору газеты "Жизнь" и шепнул ему что-то, потом позвал Двойника и сказал ему на ухо:

– Профессор Барклай немедленно вызывается к следователю по делу о незаконном открытии камеры.

– Только пусть уж он договорит, – ответил Двойник.

Главный редактор энергичным шепотом инструктировал Литу и фотографа:

– На днях даем об этом ораторе материал под заголовком "Лицо рутинера".

Снимайте его, слушайте, не спускайте с него глаз.

Пожав Лите руку выше локтя, главный подсел поближе к юной супруге Барклая, ибо решил, что к ней теперь просто непозволительно не проявить теплоту и человеческое участие.

А Федор Илларионович тем временем заканчивал свою речь:

– Если этот эксперимент, разработанный во вверенном мне отделе при участии талантливого и упорного Мая Сергеевича Рубцова, окажется доступным многократному повторению, то это приобретет колоссальное практическое значение. Станет возможно титаническое умножение ресурсов!.. – Он посмотрел на часы и сказал спокойно и строго, обращаясь к Рубцовым. Прошу начать эксперимент.

Двойник, не дожидаясь разрешения, уже отвинчивал гайки на тяжелой двери камеры. И вот дверь открылась.

– Прошу сюда – прожекторы! – крикнул Двойник.

В ярко освещенной камере обрисовались зыбкие очертания почти прозрачного человека.

– Это Май Рубцов, который уже движется в прошлое. Тот самый, что сейчас стоит перед вами и через несколько секунд войдет в камеру, – Двойник показал на Мая, который, как и все, не отрываясь, смотрел внутрь камеры.

– Пора входить, Май, – громко сказал Двойник, глядя на часы. Приготовься... Внимание... Марш!.

И Май быстрым скачком кинулся в камеру.

– Подождите! – глухо застонал врач. – Это же невозможно!.. Это уничтожение!..

– Все в порядке, доктор, – сказал Двойник, завинчивая камеру. – Мы же с вами объяснялись... Никакое это не уничтожение, я жив и здоров, – Он завинтил последнюю гайку. – Норма!..

Врач опустился на стул, прикрыл глаза ладонью.

И тотчас раздался грохот. Рокот, похожий на гром. Он заполнил комнату и поверг всех в ошеломленное онемение. И вот он ослабел, удалился, стих.

– Все, – сказал Двойннк, уже переставший быть двойником. – Эксперимент начат... И окончен. Теперь можно обесточить и открыть установку.

Он выключил рубильник, опять отвинтил гайки, откинул дверь камеры.

Белизна сверкающих прожекторов осветила ее. И там ничего не было.

Камера была совершенно пуста. И эта пустота подействовала на присутствующих еще сильнее, чем прыжок Мая, привидение, гром. Пустота!

Пустота там, куда только что вошел человек.

...Расширенными зрачками Лита смотрела на Мая н видела в нем перемену.

Он был очень усталый. Он совместил в себе и оставшегося и того, что ушел в прошлое. Лита уловила в нем дорогое и человечное, потерянное н вновь обретенное: он не знал, что будет дальше.