Текст книги "Данди Бой Сказка на двоих... (СИ)"

Автор книги: Гирихан Хабриев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 41 страниц)

– Может продолжим то, что начали ?

Рональд не удивился реакции внучка и не сказав больше про мороженое продолжил свои наставления.

– Тебе придётся отыскать землянина по имени Раин…Сделать это будет не легко, я сразу говорю. Но в случае удачного стечения обстоятельств тебе придётся достать его из каменной дверцы выкрашенной скорее всего в жёлтый цвет…она служит входом в некую пещерку, укромно спрятанную от любопытных глаз. После, когда ты освободишь его, вы должны будете с ним заодно продолжить путь…Я буду за вас молиться, прям отсюда, если буду жив. – Старик умолк на секунд пять, казалось его переклинило, у него забегали глаза в глазницах, но найдя точку опоры они остановили бег. И он вновь заговорил. – Помнится мне, как ясный день, когда в тех лекарством пахнущих больничных койках аж десять лет тому назад приснился мне …сон…лучистый сон, где ясно виделся мне сказочный сей мир, и в нём мельком то место, куда был помещён ходячий искривлённою походкой недопринц, где как не горестно б нам было по сей день и томится этот мальчик, скорее уже юноша. И вот когда ты обнаружишь вход, ты ни теряя ни секунды войди внутрь его и отыщи полувековую, томящуюся истину в образе уснувшего дитя, а точнее правду о моём прошлом, она при нём. – Тот слушал внимательно, улавливая каждый слог. – А когда всё выполнишь удачно, вместе с уснувшим землянином заверши взятый изначально курс…Доберитесь до тех, кому известен путь назад, в реальности мир, и окажите мне вселенскую услугу. Поезжайте к старухе той, с которой я когда-то дни и ночи напролёт делил. Затем утвердите на той земле, где рос я, и откуда изгнан был насильно, фактическую справедливость, ну а затем развейте мнения глупцов относительно случая того… мутного убийства. Я желаю оставаться чистым…Я имею правo очиститься пред лицами тех, с кем разделял улыбки, с кем учился, и кого любил…пойми…Помоги мне Данди ? – И старик повалился на колени и дрожащими старческими руками трепетно взялся за младенческие ручки внука и умоляюще попросил. – Поможешь мне, ты только обещай ?

– Конечно дедушка. – Он был словно не здесь, когда произносил эти слова. Внучек будто б парил где-то в сторонке от собственного судьбоносного разговора, как некий призрак и наблюдал за диалогом какого-то растерянного малыша и жалкого седого старичка.

– Обещай, мой родненький, обещай что исполнишь мои наставления ?

– Я даю своё, пускай детское, но слово ! – Решительно поддержал немного взволнованный малыш.

Снаружи послышался вой приближающегося самолёта. Железная крылатая птица через несколько секунд шумно пронеслась над ними, над их головами, там над многоэтажным домом.

– Я возлагаю на тебя большие надежды…– Продолжал чуток поникший дед.

– Я без каких либо вопросов готов отправиться за Раином, за поиском его, в сказку принцев.

– Ты мой сладкий. – И Рональд поднёс к трясущимся губам одну из ручонок дитя и нежно, по старчески поцеловал её. – Я дарю тебе сказку, а ты мне истину. Договорились ?

– Договорились ! – Ответил “спустившийся на стул детский призрак”, постаравшись мило улыбнуться.

И они крепко накрепко пожали друг другу руки. И в продолжении наставлений и подсказок, старик продолжил делиться тем, что знает, из того, что когда-то ему приснилось с умничкой Данди.

– Ты вернёшься, но когда ты вернёшься у тебя появится один побочный эффект. Прибудет такое чувство, будто твой мозг воспалён и придёт ощущение небольшой нагрузки, усталости всего детского организма. Но это через определённое время пройдёт, как проходит зима и приходит весна.

– О последствиях я даже и не задумываюсь. – Смело заявил он.

– Интересно, в кого ты такой смелый ? – Добро удивился дед. – Ни твой прадед, ни я, ни даже твой отец…такими не были, говорю я из того, что знаю…Ты поверь ! – И тут же. – Ты правда наш спасатель. И многие детишки сей округи должны гордиться тем, что у них есть свой личный супермен, и я не шучу.

– Я всего лишь не страшусь жизненных изменений, и люблю приходить на помощь добрым людям…

– В этом то и состоит весь твой индивидуальный моментик…Ты хороший малый, ты добродушный, и всем помогающий. Уверен, что когда ты очутишься среди принцев, в мироздание их, они целиком и полностью признают все слова произнесённые сейчас мной, и оценят твои прекрасные человеческие качества.

– Спасибо дедушка Рональд за всё…А особенно за обещанную сказку. Я все прожитые до этого в скуке детские лета о чём то подобном не мог и мечтать…но…но…

– Сказка ?

– Да, нет, я вру…мечтал о ней я…нет, мечтал я в ней вдруг оказаться. Столько долгих лет я вынашивал эту идею в голове своей…но…

– Я вывел тебя к ней…на тропу её…пообещал отправить…– Смотрел он сумасшедшим взглядом.

– Да !

– А знаешь, чем она для всех нас хороша ? – Уверенно спросил он внука, и стал подниматься с колен.

– Ну-у-у…нет идей…

– Сказка учит жизни…Данди. Она учит ей всех детишек…и не только их, но даже и взрослых. – Сказал дедушка любящим голоском. – Помни данное…А вообще, несмотря на свои древние годы я до сих пор верю в существование песочных людей, дюймовых гномиков и домашних эльфов с ангельскими крылышками, а ты разве нет ? – Рональд на миг напомнил малышу ребёнка.

А так внучек хотел, желал верить во всё перечисленное дедом, но в мире реальности сложно было представить их пребывание, поверить в их особое мироустройство, в их нахождение в нашем измерение, наравне с разумными людьми…А вот если где-то там…там, где не существует человеком писанных законов, где нет вражды, убийств, насилия и бед, там где лишь мир, спокойствие, где радость, благодать…где можно представить служителей иных миров, сказочных представителей различных вселенских мирозданий…параллельных сосуществований..

– Да верю ! Верю, верю, верю…!!! – Ответил он подыграв тому, и запорхал.

Через милую вечность они опять возобновили речь.

– Дедушка, а мне удастся проникнув в сказку, быть настоящим, всегда завзятым, образцовым ?

– Ещё как, ещё как…– И старик потащился в кухоньку, где пробыл с несколько минут, и в течение всего времени пока находился в ней, гремел шкафами, дед что-то искал…и вот он уже двигается в обратном направлении, видать нашёл что требовалось.

– Данди…– Он сжимал в руках небольшой старинный рюкзачок, слегка измятый, покрытый слойной пылью и местами облепленный жирными пятнами, а кое где ещё имел незначительные надрезы но вцелом просто загляденье. —…здесь всё необходимое для старта “виража”… – Рональд аккуратно опустил его на полированный столик и сказал. – Открой его, и изучай его содержимое. Твоя минута славы началась ! – Старик изобразил беззубую но зато добрую улыбку.

Малыш обрадованный творящимся на его глазах, вскочил на ноги, затем потянулся к рюкзачку, открыл его и заглянул, а таааам…и леска, и куколка, и апельсины с какими-то травами, и книжечка про маленького принца, ну и всякая всячина. Для чего мне это ? – задался он вопросом.

– Для чего мне это, деда ?

– Это всё ты используешь там, увидишь пригодится, ну а кое что понадобится здесь…перед отбытием…

– И я готов !

– Я рад.

– Ну что, начнём ?

– Да-а. Но я сейчас…я скоро.

И старичок унёсся в свою крохотную спальню, откуда долго не возвращался. И когда малыш почувствовал что что-то тут не так, то поспешил проверить, и проследовал за…

– Деда, почему ты прилёг ?

Рональд Фрост, девяностолетний старичок лежал в постельке закутанным в шёлковое одеяло и судорожно трясся.

– Я скоро…– Стуча зубами говорил он внуку. Его долбила дрожь. —…скоро мой сладкий.

Данди подскочил к нему и взял его за левую руку.

– Тебе, не по себе ? Ведь это так ? – У малыша на глазах наворачивались слёзы.

– Почитай мне сказочку, внучек…– Еле тихо произнёс тот.

– А какую ?

– “Волшебный холм” Ганса-Христиана Андерсона.

Мгновение спустя, у старика в прихожей на книжной полке Данди отыскал данную книжку короля сказок и принялся ему её читать.

Время шло, а эксперимент века отходил назад, он улетучивался, глох. А под самый вечер, уже когда на улице порядком потемнело пришлось идти домой, прощаться с дедом.

– Ты ведь завтра будешь, и мы закончим, а мой сладкий ? – Говорил в надежде Рональд внуку, сейчас он немного пришёл в себя и встал на ноги.

– Обязательно. Я подойду к обеду, ну как, сойдёт ?

– Я немного виноват перед тобой, и постараюсь завтра наверстать упущенное.

– Дедушка никто не виноват…вам стало плохо, и поэтому всё приостановилось. Но есть же завтра, значит множество надежд.

– Ты у меня умный. – Сказал дед и приобнял у самого порога внука.

– Ну я пошёл.

– Будь осторожен, и отцу привет. И помни, я люблю вас обоих, но a тебя сильнее…-Старик мило улыбнулся, обнял Данди и поцеловал в лоб. – Ну беги.

– Пока деда.

И малыш пошёл на спуск, считая ступенечки. Кто не понял, что произошло, объясняем…Случилось неизбежное, старик всего лишь попытался подарить внучку одну из сказок, но сломился, а посему всё отложил на завтра…Но завтра это день, который может и не наступить. Ведь всякое бывает. Ну скажем Апокалипсис, всемирный Апокалипсис, в приход которого сиеминутно верил старый. Но есть надежда, и пора поверить ей. Рональд выпил крепкого чаю, вслед за чем, поудобнее уселся в кресло качалку, где пораздумывал о том, о сём, ну а потом, полез в один из шкафчиков, откуда трепетно изъял пречистый лист бумаги, шариковую ручку и конверт для писем, и тогда заковылял обратно к креслу, в которое мигом свалился. Спешно пододвинулся всем хрустящим древним телом к столику, согнулся, и рискнул писать, писать, писать…

По возвращению домой, малыш из за сорванных планов загрустил. Но зато помнил о завтрашнем дне, посему становилось легче. Дедушку он любил очень крепко, и готов был простить тому любое. Даже неисполненную сказку, но простил бы сам дед себе это, другой вопрос. А поэтому сын Рика Фроста через ночь, в полдень предстоящего денька снова наведается к исполнителю желаний, к дарователю детских сказок.

Плохая новость.

Двадцать девятого декабря рано утром Рик пережил, как ему на тот час казалось, самый сложный день в своей жизни. Ведь когда непредвиденные, не щадящие никого новости внезапно застигают нас врасплох, без предупреждения, то нами же некогда построенный мирок катится мячиком с горки в глубокий овраг, круша при этом желания жить и созидать. Когда он заваривал себе кофе, после недавно принятого душа и раздумывал о предстоящих праздничных новогодних днях, зазвонил телефон. Жена и сын ещё спали. Ведь было шесть ноль ноль.

– Я слушаю. – Сказал Рик.

– Рик Фрост, это вы ? – В трубке раздался знакомый голос. Возбуждённый голос. Но кого ?

– Да это я, а кто вы ?

– Элжертон Вурд, вспомнили ?

– Эээ...дайте подумать…– В действительности, Рику знакомо было только имя, но где и когда ему доводилось его встречать, или слышать о нём, он не мог вспомнить. Пускай уж сам напомнит.

– Мы Вурды, живём тремя этажами ниже вашего отца Рональда Фроста, вспомнили ? И считаемся соседями. Я отец большого семейства, мне за шестьдесят. Мы с вашим отцом хоть и не ровесники, но чертовски хорошо ладили. – Почему ладили, а не ладите ? – подумалось вдруг Рику. Может они повздорили и разбежались, всё таки у его отца имелось много разных причуд в голове. Продолжал размышлять Рик. А ещё он сумел таки вспомнить старого жирдяя Элжертона, отцовского соседа, они разок виделись в этом году на день Благодарения. – Помнится кто то говорил о вечной жизни на Земле. Бред ! Не будет такого. Всем дорога на тот свет прописана. Я сам болен, почти мертвец. Я страдаю болезнью Альцгеймера. Да что я, да я, тут дело по серьёзнее...

– Говорите. – Вот сейчас Рик стал понимать зачем старик Вурд позвонил, и отчего у того такой возбуждённый голос. Сердце у Рика застучалo быстрее быстрого.

– Рик держись, у меня плохая новость. – Старик слегка заскулил.

– Отец ? Что то не так…oн…он помер..? Неужели взял …и покинул наш славный мирок …– Рик весь одеревенел внутри. —...Элжертон, не молчите ?

– Ты прав сынок, отца твоего как два часа уже нет на белом свете. В прошлом приходилось работать медфельдшером и немного имею представление о смерти, вот. Я вызвал скорую помощь, хотя всё напрасно. Мёртвому нужно в морг, а оттуда на кладбище, а не врачи в белых халатиках.

На том конце провода повисла тишина.

– Примите мои соболезнования. – Продолжал тот. – Старик Рон был довольно таки задорным и харизматичным человеком. Бывало вёл себя как ребёнок, особенно в дни Хеллуина и в новогодние праздничные дни. Жаль что он не дотянул до нового года, блин, без трёх дней, помер, эх, Рик ?

Всё таже тишина, только какие-то обрывчивые звуки и ровное дыхание Рика. Старик это слышал.

– Рональд не отвечал на звонки. Сначала утром прибыл разносчик пиццы из Пицца-Смак. Пиццерман в итоге не дозвонился, а ведь твой отец ещё вчера её заказывал посредством телефонного звонка. Он любил запивать её чаем. Затем где-то через часик нагрянул разносчик газет и журналов плюс ко всему ещё личный любимчик уже покойного Рональда, сам Джимкс. И он не сумел дозвониться. После чего видать чувствуя ответственность за происходящее почтальон решил позвонить мне и попросил проведать соседа с четвёртого этажа, и узнать не нуждается ли тот в какой либо помощи. Я так и сделал. Звонил, звонил, звонил в дверь – тишина. Прям как сейчас, в трубке. – Старик нервно улыбнулся. – Мне ничего не оставалось делать как подключить в это дело двух своих сыновей бугаев, и спустя десять минут взломав входную дверь мы оказались внутри. – Он откашлялся. – Войдя внутрь апартаментов, мы бросились по всем комнатам врассыпную. Я первый, кто увидел его остекленевшие глазницы. Просто жесть...Старик сидел на кресле качалке, и взгляд его был устремлён вперёд, он глядел сквозь стену, клянусь тебе, прям как дьявол...тьфу что я несу, как человек втянувший в себя большую дозу кокаина, прости за сравнениe.

– Я слушаю. – Еле еле сказал Рик, прям откуда-то из другого мира.

– Так вот мы его трогать не стали, ну во избежания, мало ли чего. Он же умер, зачем его двигать, верно ведь ?

– Верно, верно. А скорая всё ещё не прибыла ?

– Мы вызвали её. А-н вот и сирены. Подъезжает.

– Я скоро буду, не позволяй им его трогать.

– Так точно. Ах, да, тут кое что есть от твоего отца...ээ…секунду, налеплю очки. Вот, всё, читаю.

– Что там ?

– Письмецо, адресованное любимому внучонку Данди Бою. – Читал он дряхлым голосом.

– Я выезжаю. До связи, и спасибо за своевременный звонок.

– Не стоит.

Рики Фрост наскоро оделся, обулся и побежал к лифту а оттуда на улицу к машине, в дорогу к отцовской квартире.

Серьёзный разговор Рика с сыном.

– У меня к тебе серьёзный разговор, сынок. – Таким растерянным и подавленным своего отца он ещё никогда не видел.

Малыш не сказав ни единого слова подошёл поближе к родителю и покорно замер, где с глубоким волнением взирал на высоко мужика, мужика, который всеми своими силами пытался скрыть внутреннюю боль. Но что послужило предвестником боли ?

– Сынок, будь добр сядь.

Данди послушно прошёл в центр зальной комнатки и опустился на кресло с вращающейся круглой ножкой.

– Слушай сынок...и внимательно. Ты обязан уловить каждую деталь...каждое слово…всё из мною сказанного сейчас.

– Я сделаю. – Это всё что сказал Данди отцу.

Где-то с минуту, Рик глядел не отрываясь в глаза малышу, а затем достал из кармана выцветших джинс пачку сигарет Марльборо и трясущимися руками извлёк из неё тоненькую сигаретку. Через мгновение вставил её в рот, поднёс к ней зажигалку писталет и зажёг ею дымящуюся палочку смерти, долгосрочной смерти. Форточку гостинного окошка открывать не пришлось ,она ещё с утра оставалась настежь распахнутой и табачному дыму было куда выходить, за это он не думал. Выпустив пар со рта отец малыша вновь заговорил.

– Данди, я плохо помню своего деда. Мне было пять лет когда он помер. Говорят что он сильно любил меня…больше всех на свете...Ах да, я же тогда остался у него единственным внучком, после смерти Вэрнкса, сына Скотта, единственного родного брата твоего дедушки. Ты же помнишь об этой печальной истории ?

Встревоженные глаза дитя застыли на образе отца, и не думали на что-либо отвлекаться.

– Да папа, ты рассказывал о ней…– Сказал тревожным голосом малыш, уже чувствуя к чему тот клонит.

– Ну вот.

Рик решил преподнести саму новость о смерти дедушки Рональда не так сразу, не с одного захода, не одним словом, ну как бы не без вступительного слова. Никак нельзя было без этого, ведь он мог бы надолго поранить душеньку славного Данди, поэтому подбирал слова, заходил с далека и пытался предельно точно сказать о том, о чём планировал.

– Папа, а причём здесь эта история ?

Вроде бы он догадывался, заблаговременно крушась в себе нелепыми догадками, но пожелал быстрее подобраться к завершающему слову, к тем определяющим словцам отца из этого серьёзнейшего разговора. О ком ? Ни о дедушке ли его любимом ? И что же с ним там приключилось, к чему сейчас ведётся этот весьма значимый семейный диалог, между ним и каким-то смятенным и угасшим отцом,-раздумывал малыш.

– Я вспомнил о ней не зря. – Тот еле прошаркал тяжёлыми сандалиями до стула-вертушки к сыну и положил на его головку свою крепкую руку и зажмурившись сказал. – Данди…Рональд мой отец…и твой дед…очень тебя люби…– Последнюю букву он намеренно опустил. —…фу-х…

– Папа…– Малыш с трудом поднял вверх глаза, к лицу Рика, застывшего в маске долгой, непростительной скорби. —…я об этом знаю. И когда вчера ему стало плохо у себя в апартаментах, я был с ним до конца…читал ему сказки…стишки…а ещё кормил, кормил из деревянной чаши…той самой, которую перед разлукой ему подарила …ээ…

– Маури ? – Помог отец поникшим голосом.

– Да Маури. Он же любил её, и чашу эту тоже любит.

– Сынок ?

– А ?

– Он больше всех любил тебя !

А вот теперь тo, Данди бедному Бою стало ясно всё, и окончательно. И кто его знает, возможно, где-то в подсознание, он ожидал такой расклад сегодняшнего диалога, знал...нет, точнее подозревал, но чтоли в тайне от самого себя, о кончине любимого деда, чувствовал о вечной, невосполнимой ничем потере, но старался дать отцу довершить начатое…прикончить слово…сказать последнее требующее большого внимания изречение, ну а потом впасть в панику, а за ней в бесконечный, в эту душу терзающий неугомонный вой, преобразованный в неизгладимую боль. В следующее мгновение сын Рика Фроста прижался всем телом к любимому отцу и заревел в полный голос, да так жалостливо и чувственно что не оставил без слёз и главу семейства, а в дверях возникла Мерилин, в глазах которой, читалась печаль и полная безпомощность. Сейчас бы ей не удалось найти для сыночка ни одного слова поддержки, ни отыскать ни одного увесистого предположения по необходимому отходу на тот свет родного ему дедушки, поэтому она не лезла, и оставалась в стороне. А вот Рику было что показать тому, чем остановить подачу слёз из глаз его плаксивых, пускай, и на короткое время. Взяв нежно малыша за тощие плечи он пронзительно взглянул в очи его и после этого сказал.

– Не плачь, мой маленький Данди, у меня есть кое что для тебя…– Рик потянулся в задний карман своих изношенных джинс где достал завёрнутый втрое листок бумаги. —…на, посмотри.

Когда малыш перенял бумажный лист налитой тяжестью рукой и неспеша развернул его, пред ним предстало небольшое письмецо начирканное корявым почерком…вероятнее всего старческих рук…тогда как шмыгнув забитый соплями нос он принялся внимательно вчитываться заслёзанными глазами в сам текст. А родители в этот момент решили покинуть зальную комнату и на время ознакомления записки дать родному своему чаду побыть на едине с собой, дабы тот смог без их присутствия разобраться в послание к нему от умершего дедушки. Пришло время читать и он читал слегка похныкивая.

К Данди.

Дорогой внучeк, если ты читаешь эти строки, то знай, что это может означать лишь одно: твой родной дедушка не прощаясь, покинул пределы этого странного, жестокого и несправедливого мира и пустился в странствие по неведомым краям. Верь мне, моя жизнь дала трещину ! Каждый населяющий планету Земля в один прекрасный день покупает билет в один конец, в то неизведанное нами местечко, откуда возвращения не предвидится. Поэтому, пишу тебе прощальные слова, а за ними пожелания. Так как не мог поступить иначе, ведь моя к тебе любовь безгранична и крепка , а так было всегда. Малыш, постарайся быть сильным всегда-всегда и особенно вот сейчас, в час нашего расставания. Мне правда будет тебя там не хватать, но такова жизнь. Всем нам когда-то приходится что-то или кого-то брать и терять, без этого никак. Сейчас ты потерял меня и мною тебе обещанную сказку. Внучек, дорогой, я не успел….а значит, не хотя того, прообещался ! Стыдно ! Прошу тебя, не огорчайся. Поверь всё ещё в твоей молодой жизни успеется, а сказка тем более....Прости меня за несостоявшуюся сказку eщё раз, и ещё много-много раз. Мне второй раз в жизни становится стыдно за свою слабость. Первый раз был тогда, когда я не сумел выйти сухим из воды перед жителями взрастившего меня города, после того мерзкого убийства. И сейчас....Желаю тебе на твоём жизненном пути всего самого светлого.

Данди, если сможешь, то прости !

Данди, если любишь, то прости !

Данди, если помнишь ,то прости !

Остальное ты знаешь....

Внучек, люби и слушайся своих родителей. И вырасти обязательно порядочным и совестливым человеком. Прощай.

Твой навеки, дедушка Рональд.

Трясущимися детскими ручонками записка была сложена вдвое, и бережно уложена под любимую подушку. А сам он, горько, почти навзрыд пустился в плач, да так, что слышали родители, но не могли уже ничем ему помочь. Утрата любимого ему дедушки уже была ничем невосполнима. Данди данное понимал и от этого становилось только хуже и невыносимее. Хотелось разом взять да и убиться, но был бы в этом толк ? Конечно нет. А потом на нём было обязательство, от него требовалась важное исполнение, которое теперь ему стоило (не раздумывая) выполнить в одиночку, без Рональда. Но где та сказка, в которую попав однажды он должен был порученоe выполнить ?! Где сказка та, попав в которую он должен был рискнуть собой, идя повсюду напролом, сметая на своём пути преграды, ради раскопки истины, закопанной скорее глубоко в земле от глаз людских долой ?! – безответными вопросами задавался маленький Данди Бой. И получал в ответ лишь злую, равнодушную тишину.

– Данди, сынок, перестань плакать…– Внезапно вошедшая в спальню мама приблизилась и нежно обняла своё дитя. А тот ревел и ревел. – Дедушка был уже стар, и для него пришло время покинуть этот мир…Пойми ?

– Не хочу…– Всего лишь сказал ей сын, и эти слова были последними его словами, на сегодня.( сегодня ли ?! )

– Но у тебя есть мы, твой папа и я. Мы тебя сильно любим и всегда будем с тобой. – Говорила она искренне, как бесконечно любящая мама своего ребёнка. – Вечно будем с тобой ! – А здесь она врала. Но ничего не оставалась кроме этого.

Данди уснул крепким сном.

В уютной детской комнатушке, где сладким сном спали дандиевские мягкие игрушки, можно было видеть отдельные части тела уснувшего ребёнка, бережно накрытого белым хлопковым покрывалом. Лучи заходящего солнца падали в ту часть комнатки, где как раз таки спал Данди Бой. Они охватывали его лицо и руки, а остальные части тела находились в сумраке предстоящей ночи. Лицо малыша сейчас не выражало никаких эмоций, оно приобрело цвет смерти : бледный, пугающий. Тело же оставалось без движений, словно в детской постельке на хрупкой спинке, с закрытыми глазами, лицом к побелeнному в фиолетовый цвет потолку лежал не малыш, а обычный магазинный манекен.

И единственное, заставлявшее думать об обратном, так это то, что манекен дышал, а значит у него имелось сердце, а значит это вовсе не манекен, а живое существо, милое дитя. Грудь его тихонько поднималась и опускалась, поднималась и опускалась, поднималась...ааа…да, и опускалась. Но всё жe, так не привычно, так медлительно, натужно...Мало было в этом хорошего, кроме одного…В образе полумёртвого малыша замечался аурный свет, бивший от него в радиусе метра, к затемнённой мраком люстре, создавая надежду, кроху надежды на благополучный исход. Говоря о том, что не всё еще потеряно, и что продолжение дандиевской интересной жизни, – пробудившись ото сна – не за горами. Но вот для родителей малыша, мир почти рухнул, и их можно было понять. Ведь сложно им было представить жизнь без родненького, любимого, единственного сынишки. Безысходность, опустошённость, беспомощность и временная утрата являлись не полным списком того, что творилось в душах родителей. Сын пожелал покинуть дорогих ему маму и папу, отказавшись от семейного уюта, и родительской любви и ласки. Что было для них самым странным, так это то, что он так и не решился после смерти дедушки Рональда поговорить с ними по душам, разделить утрату любимого человека пополам. Словом, не попросил у своих родителей своевременной помощи в момент, когда становилось дурно, становилось не по себе. ”Я люблю закат, пойдём посмотрим как заходит солнце.” – любимое изречение Данди Боя из сказки о принце странствующем по вселенским планетам.

Ну а это уже совсем другая история !

Каждый день я узнавал что-нибудь новое о его планете, о том, как

он ее покинул и как странствовал. Он рассказывал об этом понемножку,

когда приходилось к слову.

Маленький принц Антуан де Сент-Экзюпери

Мир сказки.

В мире сказок бесшумно падал снег. Пушистые снежинки плавно планировали на спящий городок Скримбиндж, покой которых казалось оберегал невидимый волшебник. Жители его в своей массе были принцами и принцессами, возраста которых не поддавались исчислению, они будто не имели определённого возрастного коэфицента, но в тоже время на их лицах любой прибывший извне мог бы запросто узнать двенадцатилетнего подростка, который ещё не успел избавиться от детских прыщей. Жили они довольно таки умеренной жизнью, но в тоже время яркой. Бывало, здесь рождались несуразные прецеденты дарившие королевскому мирку большое изобилие красок. Поэтому, жизнь в королевстве принцев кипела в многообразие всяческих интриг и разного рода баталий, что создавались кем-то искусственно, точнее вились ими, этими злодушными авантюристами. А порою случались довольно странные случаи незнавшие себе аналогов во всём королевстве…Но а это уже другая история…

Так же город жил – любовью. Здесь, в укрытом от вселенских галактик и сокрытых от посторонних земель чужеземцев рождалась любовь у принца с принцессой, устраивались революционные метяжи (возможно, из за любви к родине, и нелюбви к её нынешним правителям ) которые мгновенно подавлялись властными органами. Также была в моде дуэль на пистолетах, а когда и в поединках на заострённых шпагах как это зачастую бывает у истинных джентльменов готовых расстаться с жизнью ради своей любимой. У тех принцев, которые готовы ради любимой принцески в ревностным порыве потерять голову и вызвать на дуэль своего противника, и если придётся, геройски пасть на поле брани, но сделать это с достоинством и честью. Но наилучшим исходом для любого принца было одолеть неприятеля и затем разделить пережитую победоносную битву вместе с ней, в её объятиях.

Страна маленьких принцев и принцесс ограничивалась одним огромнейшим портовым городом Скримбиндж, поделённый (двумя климатическими полюсами ) большим мостом через быстротекущую реку. А за его пределами находились нескончаемые акры земельных дорог, горно-лесистых местностей, здоровенного густого чёрного Акустического леса, скрывающего много тайн, с десяток прозрачных озёр и движущихся в одном направлении, холодных рек, два глубоких моря не знающих границ – Северное и Бермудское, и “Закулисный заповедник”, самое наверное необычное и загадочное местечко в периметре всей принцевой земли. Место, к которому никто не подходил, чтобы не искушать судьбу, и держался поодаль от него, лишь собирая по крупицам сплетни и составляя из этого домыслы, а где легенды. Его обитание зловеще, а поход к нему равнозначен погибели.

Предки амадеусов когда-то из любопытства намеревались облюбовать эти места, но никто небыл в состоянии добраться до него, умирая то в пути, то уже по приходу к самому оплоту зла облачённого страшной тайной, отдавая там концы, но таких было единицы и вообще, местные старожилы приписывают данные слухи к недоказуемым фактам, поэтому об этом стараются не говорить, умалчивать данное. А сам заповедник находился меж двух морей, на другой стороне, в этой кем-то сказочно-вымышленной, загадочной страны маленьких принцев и принцесс. Да, так и было ! Только они верили в своё существование, и были рады не думать о других измерениях по другую сторону галактики. Уж извольте ! Но таков был нрав аборигенов заселявших этот странный уголок вселенской паутины. В целом данный мирок считался уникальным по своему подобию, и не имел себе равных по стерилизации и дезинфекции паразитов пытавшихся овладеть равноправным троном, либо изменить уже существующий свод законов и сам строй, что немалое время назад обжился и осел внутри амадеуского народа. Здесь не церемонились с пытавшимися ввести смуту, и узаконить свои правила посредством восстания. Буква закона не терпела посягательств на свои узаконенные правила и территориальные разграничения. Другими словами, в случае необходимости реагировалa жёстко.

Теперь стоит сказать несколько слов о своде законов коим следовали принцы да принцессы жившие в городе двух климатических зон, в Знойной и Зимней. Как и у земля, у них имелось три ветви власти, и подразделялись они на три независимые ветви : законодательную, исполнительную и судебную. Высший орган законодательной власти – двухпалатный Парламентарий, нижняя – Палата представителей, верхняя – Сенат. В парламентарий по уже утверждённым ранее законам входило три действующих главы королевства, в палату представителей тридцать и в сенат пятьдесят представителей власти избранных народом. Каждый клан имел по одному представителю во всех органах власти, что позволяло всем чувствовать полное равноправие в среде отважных и по своему самобытных маленьких принцев. Не затрагивая судебную и законодательную ветви власти, а говоря лишь пока об исполнительной, стоит отметить тот факт, что приводил в исполнение уже принятые и утверждённые постановления верховным судьёй – не как обычно это бывало-президент, король или на худой конец царь, а признанный народом смешанный королевский парламент состоящий из трёх знатных маленьких принцев родовые корни которых плелись к предкам основателям и зародителям этого города-страны за что они и удостоились чести быть у руля, замысловато сотканного когда-то мироздания. Населения страны маленьких принцев насчитывало около трёх тысяч голов, среди которых половина состояла из представителей слабого пола.