Текст книги "С мертвых не спросишь"

Автор книги: Гэвин Лайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

28

Когда мы с Вилли возвращались, уже стали открываться пабы, и мы остановились у одного из них на полпути. Вилли принялся звонить Макби, а я пытался перебить вкус чая совсем другим напитком. Вилли не стал пересказывать разговор с Макби, но по его виду можно было понять, что толстяк отнюдь не рассыпался в комплиментах. Впрочем, мне было на это наплевать.

Уже темнело, встречный поток машин напоминал нескончаемо длинную и опасную змею с множеством светящихся глаз. Вилли молчал, погрузившись в размышления, на фоне проносившихся огней отчетливо вырисовывался его греческий профиль.

Спустя некоторое время он спросил:

– Вы действительно считаете, что Пол мог... ну, вы понимаете?

– Если это обещало прибыль, и он рассчитывал не попадаться, – безусловно. Вы согласны?

– К сожалению, да. – Он немного помолчал. – Не хотелось говорить об этом при Дэвиде, но вы уже знаете, чем шантажировали Мартина?

– Романом с Мэгги Маквуд. Разве вы не знали?

– Да... но как узнали вы?

– Она сама призналась.

– Господи Боже! – Он сказал это негромко, словно про себя. – Нельзя было не говорить Дэвиду про этот шантаж?

– В том-то и дело, что нет. Ведь все дело строилось на том, что развод для Фенвика был исключен.

– Ну, не знаю. У Ллойда не слишком старомодно на это смотрят.

– Готов поспорить, на это тут же бы взглянули старомодно, лишись их страховщик большей части своего вклада – а так случилось бы при разводе Фенвика. Дайте любому судье дело о разводе, где муж построил свой бизнес на деньги жены – и муж тотчас будет признан виновным... Господи, после такого суда у Фенвика осталось бы денег доехать домой и еще остался бы шиллинг, чтобы бросить в газовый счетчик и свести счеты с жизнью.

– Да, решение суда сказалось бы на всем, – задумчиво произнес Вилли.

– Немало бывших мужей, не согласных с подобных решением, оказываются в тюрьме.

– Вы считаете, Луис развелась бы с ним? Она могла решить иначе.

Черт возьми, миссис Фенвик сама почти открыто объявила мне о связи своего покойного супруга с Мэгги.

– Значит, он не хотел даже рисковать такой возможностью. Именно это делало его положение в такой степени уязвимым.

– Возможно, так оно и было... – Вилли рванул, обогнав шикарный "роллс-ройс", который сердито сверкнул фарами нам вслед. – Как думаете, зачем Мэгги устроила за вами слежку – здесь и в Норвегии?

– Она была влюблена в Фенвика и не могла допустить, чтобы я раскопал какие-то порочащие его – а может быть и ее – сведения.

– И вдруг взяла и рассказала вам обо всем?

– Да – но я уже и сам был близок к решению. Ведь у меня и раньше были подозрения.

– Интересно, во что ей обошлись услуги детектива?

Я задумался. Фары "роллс-ройса" продолжали вспыхивать в зеркале заднего вида, словно тревожный сигнал.

– На всякий случай хочу предупредить, – заметил я, – что крупный лайнер готов таранить нас в корму со стороны правого борта.

Вилли фыркнул.

– Видимо, какой-то чертовски важный из Восточной Европы. – Однако принял в сторону, "роллс-ройс" рванул вперед – и мы закачались на волнах у него за кормой.

– Включая билеты в оба конца, все это стоило ей фунтов двести.

– И это явно больше, чем мы израсходовали пока на ваши услуги, верно?

– Разумеется.

– Что ж, это впечатляет. Весьма.

– А заодно и доказывает, что она была в него влюблена. Секс в наши дни обходится дешевле.

– Звучит немного цинично, верно?

В ответ я лишь пожал плечами.

Дома на Бишопс-авеню, объединяют две вещи: все они расположены в глубине участка, отгорожены от дороги большой красивой лужайкой и удобной подъездной аллеей, а главное – люди вроде нас с вами не заработают на них и за миллион лет. Но каждое из этих роскошных сооружений отличает яркая индивидуальность. Здесь можно встретить не только стиль короля Георга или Тюдоров, но и любой из существующих архитектурных стилей – от готических вертикалей до замка на Луаре, гасиенды Рудольфа Валентино с позеленевшей черепицей или плантаторского дома Скарлетт О'Хара.

Этот последний и принадлежал Макби – мощное прямоугольное сооружение красного кирпича с белоснежным греческим портиком и широкими ступенями, которые плавно спускались к подъездной аллее. Вилли нажал кнопку звонка, затерявшуюся среди медных украшений на массивной двустворчатой входной двери, однако из глубины дома не донеслось ни звука.

Мы долго ждали на холодном ветру, потом одна створка отворилась и показалась внушительная фигура шофера, которого мне довелось однажды повстречать в своей собственной квартире.

– Мистер Макби нас ждет, – любезно сказал Вилли. Шофер кивнул в мою сторону.

– И этого тоже?

Я дружелюбно улыбнулся.

– Ты уже сдал экзамен по ограблению с применением насилия, приятель? Или хочешь взять еще несколько уроков?

Его рука сжалась в кулак. Вилли укоризненно покосился на меня. Откуда-то изнутри донесся вдруг голос Макби:

– Кончай, Чарльз! Пропусти их!

Через внутренние стеклянные двери мы прошли в огромную прихожую, забитую мебелью, оттуда в гостиную.

В огромный зал я вошел с каким-то странным стесненным ощущением. За золотыми шелковыми драпировками могли скрываться окна, однако не они привлекали основное внимание. Здесь было множество разной мебели, включая ту, которой можно пользоваться – массивные кресла с подлокотниками, диваны, кушетки – и чисто декоративной, вроде маленьких столиков с перламутровой инкрустацией, резных скамей и крохотных скамеечек для ног со всевозможными украшениями. Даже обои наклеены тут были на специальные панели, и в середине каждой в золотой раме располагался натюрморт с мертвыми фазанами и виноградными гроздьями, где на каждой виноградинке застыли капли росы.

Хотя Вилли явно видел все это раньше, мне показалось, он не сдержал тяжелого вздоха.

Посреди зала стоял Макби в просторной домашней куртке красного бархата с зелеными лацканами.

– Привет, Вилли! – бодро воскликнул он. – Что у тебя общего с этим шантажистом?

Вилли вздрогнул, как испуганная лошадь. В конце концов, его доверие ко мне было весьма относительным и целиком основывалось на рекомендации Дэвида.

– Шантажист? – неуверенно переспросил он.

– Ну разумеется, – не унимался Макби. – Хочет заставить нас купить у него нашу же собственность?

– Вы говорите о судовом журнале "Скади", верно? – уточнил я.

– Вот именно.

– Ах, вот что, – облегченно протянул Вилли. Даже он не мог поверить, что я собираюсь продать то, чего у меня нет.

После короткой паузы Макби спросил:

– Ну что, теперь мы сможем, наконец, поговорить о деле?

Я пожал плечами.

– Все может быть.

– Тогда, пожалуй, лучше для начала выпить.

Он подошел к книжному шкафу, который – ясно же – оказался винным баром с розоватыми зеркальными стеклами. Я мечтаю когда-нибудь организовать производство книжных шкафов, внешне выглядящих как бар – ведь существуют же тайные книгочеи, даже на Бишопс-авеню.

– Вам виски? А тебе, Вилли?

– Если можно – розовый джин.

– О Боже! – нетерпеливо воскликнул Макби. – Тогда готовь его сам. – Он вернулся с двумя большими хрустальными стаканами и сунул один мне.

Вилли подошел к бару и принялся мудрить с маленькими бутылочками, в которых были разные настойки.

Мы выпили, и тогда Макби спросил:

– Ну что, вы готовы передать его мне?

– Я его так и не видел.

– О каком все-таки журнале идет речь? – вмешался Вилли.

Макби повернулся к нему.

– О чистовом вахтенном журнале, который ведет старший помощник капитана. Черновой сгорел вместе с мостиком, а чистовой хранился в каюте.

– Понятно... – Вилли снова занялся приготовлением своей смеси.

– Ну так что? – Макби опять повернулся ко мне.

– Но что он доказывает? Я имею в виду вахтенный журнал.

– Вы держали его у себя достаточно долго, верно?

Элегантно лавируя между многочисленной мебелью, Вилли направился к нам.

– Вряд ли мистер Корд хорошо разбирается в морской терминологии на норвежском, верно?

Ужасно глупо, но я так привык к мысли, что норвежцы прекрасно владеют английским, что совершенно упустил из виду – записи в судовом журнале делались, разумеется, на норвежском. Мне почему-то казалось, что Фенвик должен был пролистать этот журнал и тут же объявить: "Вот виновник аварии!"

– А Мартин Фенвик знал норвежский? – поспешно спросил я.

Макби с Вилли переглянулись. Вилли отпил из бокала свой бледно-розовый напиток и пожал плечами.

– По-моему, немного знал. Не слишком хорошо, – сказал Макби.

Значит, вместе с журналом у Фенвика мог быть и перевод. Или ему все пояснили по телефону. Хотя, если журнал послали ему специально, наверняка было и письмо. Сохранилось оно где-нибудь у Фенвика – скажем, в его лондонской квартире? Не прихватили его те, кто побывал там раньше меня?

Макби не отрывал глаз от своего стакана, его лицо стареющего младенца слегка хмурилось.

– О чем же, по словам Фенвика, говорилось в журнале?

Макби глубоко вздохнул.

– Что-то насчет того, что он лишает страховой полис законной силы.

Вилли уставился на него.

– Лишает законной силы страховой полис?! Это его слова?

Макби терял терпение.

– Ну конечно. Я же сказал.

– Если придется платить, какова будет страховая премия? Наверное, немалая сумма? – спросил я.

Он пожал плечами.

– В заявке на выплату страховой премии речь идет примерно о полумиллионе, плюс чертовски большое вознаграждение любому юристу, почуявшему запах жареного. Предельный размер вознаграждения – семь с половиной процентов. Значит это нам обойдется еще в сорок тысяч фунтов.

Я нахмурился.

– Ну что же, не так плохо...

– Это два процента нашего годового оборота. В лучшие годы мы выплачивали свыше девяноста процентов. А иногда получалось и больше ста. Такова специфика страхования.

– Но ведь танкер "Прометей" стоил много больше?

– Около десяти миллионов. Танкеры для перевозки сжиженного газа обходятся недешево. На них чего только нет, даже танки из нержавеющей стали, – заметил Вилли.

– Если вина на вашей стороне, разве не вы должны нести всю ответственность?

Макби презрительно фыркнул.

– Вы действительно считаете, что страховые полисы у Ллойда оформляются подобным образом? То, что мы джентльмены, еще не означает, что у нас дерьмо вместо мозгов. Поскольку расходов на спасательные работы не было, нам придется выплатить сумму, не превышающую стоимости "Скади" – около четверти миллиона фунтов – и такая же сумма причитается другой стороне. Всего, как я уже говорил, полмиллиона.

– Кто же тогда возместит остальную часть ущерба? "АДП-лайн"?

– Вы ни черта не понимаете в морском страховании, – бросил Макби. – Владелец судна может обратиться в суд для ограничения своей финансовой ответственности. Вы не обязаны выплачивать противной стороне больше стоимости вашего собственного судна – то есть примерно той суммы, что предусматривается страховым полисом.

Вилли заметил:

– Это правило было введено для защиты мелких судовладельцев – чтобы предотвратить их разорение после одной-единственной аварии. Так избегали монополизации, вроде царящей сегодня на авиалиниях. К тому же случаи, когда шаланда топит лайнер вроде "Куин Элизабет-2", случаются довольно редко.

– Да, надо, чтобы очень уж не повезло. Кстати, как получилось, что суденышко вроде "Скади" потопило огромный танкер?

– У "Скади" носовая часть была усилена для ледового плавания. Оно совершало рейсы в залив Святого Лаврентия.

Я кивнул.

– Но как же быть с ущербом в девять с лишним миллионов? Кто его покроет?

– Страховщики компании "Сахара лайн". Тоже Ллойда, но в каком-то другом отделе. Во всяком случае, не мы.

Я задумался об этих хитрых правилах, и чем больше думал, тем больше они мне нравились. Неплохо бы распространить их на консультантов по вопросам безопасности и телохранителей, которых тоже пытаются вытеснить с рынка. Потом я спросил:

– А компания "АПД-лайн" подпадает под это правило, если столкновение произошло по их вине?

– Если причиной столкновения была неисправность судна или ошибка команды, – подпадает. Но если виноват владелец судна – допустим, он приказал нестись сломя голову в тумане – тогда никакое ограничение финансовой ответственности наступить не может.

– И придется оплатить счет в десять миллионов фунтов стерлингов, – задумчиво протянул я.

– Часть суммы мог бы внести Клуб взаимопомощи судовладельцев. Но об этом и речь не идет – никто не собирается доказывать, что Элли Смит-Бэнг приказала им нестись в тумане на полной скорости. Она просто не стала бы этого делать, – заметил Вилли.

Я осторожно спросил Макби:

– Как все же в данном случае обстоят дела? Вы говорили, что страховой полис Ллойда лишается законной силы?

Вилли посмотрел на Макби, Макби – на свой стакан с виски.

– Ну... так мне сказал сам Мартин, – неуверенно пробормотал он.

– Перед поездкой в Аррас? И вы наверняка знали, что шантажировали его из-за этого судового журнала?

Снова пауза.

– Да, это он мне тоже говорил.

– И вы позволили ему поехать?

– Боже мой! Да как же не позволить? Он сам себе хозяин. Кто знал, что вы дадите его убить!

Вилли пришлось прийти на помощь.

– Мэгги рассказала мистеру Корду... про их с Мартином роман.

Макби уставился на Вилли, удивление на его лице сменилось недоверием.

– Господи, ну что за болтушка! – он повернулся ко мне, мгновенно обретя прежнюю надменность. – И кому вы уже успели это рассказать?

Я молча продолжал цедить из своего стакана, на некоторое время наступила тишина. Потом я вежливо заметил:

– Надеюсь, ваше волнение не связано с тем, что вы одновременно входите в руководство компании "Сахара лайн"?

– Конечно, нет! – воскликнул Макби, однако глаза заставляли усомниться в его искренности.

– Я должен был спросить – ведь существует возможность конфликта интересов.

– При работе в Сити у вас каждый день будут такие конфликты – особенно, если входишь во множество разных правлений. – Тут он повернулся к Вилли: – Вот, значит, для чего ты его привел! Умник хренов, прости Господи!

Вилли был совершенно обескуражен его реакцией.

– Но послушайте... Мистер Корд сам проявил немалую настойчивость.

На его месте я выразился бы сильнее.

Макби сердито уставился на меня.

– Да, уж настойчивости у него хватает. Вот только навыков телохранителей маловато.

Я спокойно спросил:

– Фенвик говорил, что судовой журнал доказывает неисправность одного из двигателей "Скади"?

– Он что-то говорил... Но я думал, вы не смогли прочитать журнал.

– На днях я случайно встретился с миссис Смит-Бэнг. В Бергене.

– С этой старой клячей?

Я улыбнулся и пожал плечами.

– Похоже, вы хорошо ее знаете.

– Ее все знают. – Он расхохотался, потом резко умолк. – Вы не отдали ей журнал. Тогда зачем вы ездили в Берген?

Вилли вспыхнул, но Макби не обратил на него внимания.

– Чтобы встретиться с экспертом по фамилии Стэн. Но его застрелили до встречи со мной.

Теперь Макби пришел в полное замешательство, в глазах нарастало беспокойство.

– И что?

Я допил виски и поставил стакан.

– И больше я ничего не знаю. Спасибо за выпивку.

– Постойте! Вы не отдали ей журнал?

– Нет.

– Уже лучше. Отдайте его мне.

– Я подумаю.

– Плачу тысячу фунтов.

– Я подумаю.

– Полторы тысячи. Наличными. Без налога.

– Я подумаю.

Вилли не выдержал.

– Зачем нам это, Пол? – спросил он, явно испытывая неловкость.

– Нам нужен этот чертов журнал! – Он снова повернулся ко мне. – Две тысячи.

– Я подумаю...

– Прекратите повторять одно и то же!

– Ничего не могу поделать – я люблю размышлять.

– Не верю, что чертов журнал находится у вас! – закричал Макби.

В ответ я небрежно пожал плечами, словно говоря: "Хотите верьте, хотите нет, ваше дело". Но Вилли охватила вдруг такая паника, словно его поймали при попытке провести в мужской клуб женщину. Макби заметил это и развернулся к нему.

– Журнал у него?

Вилли в ответ только хлюпнул носом.

– Разрази меня гром, – прошептал Макби, – у вас его никогда и не было. – Его голос вдруг взревел, как в "ревущих сороковых": – Чарльз! Чарльз!

Дверь распахнулась, на пороге появился здоровяк – шофер, удивленно уставившись на хозяина.

– Вышвырни отсюда этого дешевого подонка. Именно вышвырни.

Обветренную физиономию шофера озарила радостная улыбка.

– Слушаюсь, мистер Макби. – Он двинулся в мою сторону.

Я выхватил "маузер" из кобуры на поясе и замер, направив его в пол.

Макби сказал именно то, что я ожидал услышать:

– Вы не посмеете стрелять.

Я тут же поднял пистолет и выстрелил; из глубины роскошного винного бара послышался долгий хрустальный звон разбитого стекла. Зеркальная стенка бара исчезла вместе с парочкой хрустальных бокалов.

– Ничего страшного, – успокоил я хозяина. – В бутылку я не попал. А вы всегда можете сказать жене, что тренировались в поло перед началом спортивного сезона. Пойдемте, Вилли.

Вилли был только немного удивлен, зато двое других буквально окаменели от неожиданности. Вилли допил джин, вежливо улыбнулся Макби, обошел его и направился к двери. Я последовал за ним. Чарльз шагнул в сторону, уступая нам дорогу.

– Я тебе покажу... – начал было он.

– Не беспокойся, приятель. Мы сами найдем дорогу.

Бишопс-авеню оставалась такой же спокойной – в окнах горел свет, нигде никакого движения. Если кто-то слышал негромкий хлопок выстрела, он явно не спешил реагировать. Здесь вообще можно стоять посреди улицы, орать во все горло – и никто не подойдет и не поинтересуется, в чем дело. Впрочем, если кричать достаточно долго, кто-то непременно позвонит в полицию и потребует вас убрать и прекратить этот шум. Способность ни во что не вмешиваться и никого не слышать тоже можно приобрести за деньги.

Когда мы миновали подъездную аллею и выехали на улицу, Вилли сказал:

– Мне всегда хотелось сотворить что-то подобное с его стеклянным шкафом. Но разве обязательно было забирать меня с собой?

– Чем меньше Макби сейчас сможет узнать от вас, тем лучше. К тому же меня некому было бы подвезти.

Вилли поморщился, словно от зубной боли.

– Неужели сейчас так важно, чтобы Макби не знал про отсутствие у вас журнала?

– Если он будет знать, то снова начнет свои поиски. А мне очень не нравятся его методы.

– Ну да, конечно. – Вилли помолчал. – Интересно, верно он понял Мартина насчет лишения страхового полиса законной силы?

– А что, лишить страховой полис Ллойда законной силы так сложно?

– Еще бы! Ведь именно потому клиенты нас и выбирают... Они знают, что мы можем заключить с ними надежный страховой договор, это уже не раз подтверждалось. Нет, просто не могу поверить...

– Ладно, не терзайтесь. Все равно Макби лгал.

– Неужели? – Он повернулся ко мне, нажав на тормоз. Водитель-новичок, тянувшийся впритирку за нами со скоростью сорок миль в час, затормозил и принялся сигналить. Но Вилли не обратил на него внимания. – Но зачем ему это?

– Тогда компания "Сахара лайн" остается в стороне, а остается только выяснение отношений между "АПД-лайн" и ее страховщиками. Якобы "АПД-лайн" занималась шантажом, ее люди убили Фенвика и теперь пытаются завладеть судовым журналом. А "Сахара лайн" якобы не при чем, и руки Макби чисты. Ну что, поняли?

– Да... понимаю, что вы имеете в виду.

– Помните, что произошло, когда я сказал о встрече с миссис Смит-Бэнг?

Вилли кивнул.

– Он всегда ее терпеть не мог. Но он не верит, что она могла организовать убийство Мартина.

– Он действительно ценил Фенвика?

– Я думаю, да. Несомненно. Хотя бы потому, что Мартин был для него чем-то вроде ценного имущества. Иначе он и не попал бы в наш отдел. – Вилли помолчал. – Но что все это нам дает?

– Ничего. По крайней мере, пока у нас нет этого журнала – если он вообще уцелел.

– И что вы собираетесь делать?

– Пока не знаю.

На самом деле я уже знал, что попытаюсь сделать.

Когда я вернулся домой, было еще не поздно, и я решил, не откладывая, позвонить в поместье Кингскэт. Конечно, хозяйка могла уже уехать и поселиться где-то в Лондоне или вернуться в Америку – хотя нет, вряд ли, Дэвид-то все еще в школе...

Она сняла трубку, услышав вежливый и спокойной голос, я сказал:

– Извините, миссис Фенвик, это Джеймс Корд.

– О-о? Рада, что вы позвонили. Как дела?

– Ну... трудно сказать. Я вас застану, если завтра загляну?

После секундной паузы она спокойно ответила:

– Да, конечно. Приезжайте, пожалуйста, к завтраку.

– Большое спасибо, приеду. Значит около полудня?

Потом я налил себе еще стаканчик виски и погрузился в труд римского автора Вегетия "Подготовка к генеральному сражению". А потом, когда уже поздно было идти куда-то ужинать, открыл банку консервированного перца.

29

Я был на месте точно в полдень.

Без прежнего окружения великолепных сверкающих автомобилей огромный дом казался унылым и неприветливым. На площадке у входа стоял только старый, забрызганный грязью "моррис" доисторической модели с раздельным ветровым стеклом. Я поднялся на крыльцо, дернул ручку древнего звонка и услышал его дребезжание.

Дверь открыла та же экономка, которая в тот раз разносила бутерброды. Сейчас она только угрюмо мне кивнула и пошла впереди, показывая дорогу. Луис Фенвик ждала перед ярко пылавшим камином в большой гостиной, которая показалась мне сейчас еще просторнее и неуютнее.

При виде меня миссис Фенвик любезно улыбнулась и протянула руку, которую я осторожно пожал.

– Как мило, что вы приехали. У нас теперь редко бывают гости. Правда, миссис Бенсон?

Экономка только неопределенно хмыкнула.

Взглянув на маленькие изящные часики на запястье, миссис Фенвик сказала:

– Пора принимать лекарство, миссис Бенсон. – И повернулась ко мне: – Что будете пить?

– Пиво найдется? – Я помнил, что мне еще вести машину. Но, поскольку пива не оказалось, согласился на виски с содовой. Миссис Бенсон со знанием дела приготовила выпивку на стоявшем в углу столике – видимо, это было здесь ежедневным ритуалом. Миссис Фенвик она подала джин с тоником, мне – виски с содовой, а себе – что-то вроде сладкого хереса.

– За ваше здоровье, – сказала миссис Фенвик.

Миссис Бенсон снова неясно хмыкнула, залпом проглотила свой херес и удалилась. Затем откуда-то издалека донесся звук работающего пылесоса. Миссис Фенвик рассмеялась.

– Милая миссис Бенсон! Что бы я без нее делала! Но она решительно не одобряет визиты мужчин. Ну ладно, садитесь и рассказывайте, чем вы все это время занимались.

Она сидела, опираясь на бронзовую каминную решетку. На ней была кремовая шелковая блузка с высоким воротничком и плотно облегчающие черные брюки. Поскольку до ближайшего стула было несколько метров, я неловко пристроился на краешке этой же решетки.

– Я занимался поиском тех, кто убил вашего мужа. – Она смотрела на меня, не моргая. – Но пока не слишком продвинулся. Существует некий судовой журнал, который ему прислали из Норвегии. Вы не знаете, где он сейчас может находиться?

Она ответила с любезной улыбкой.

– В страховом обществе Ллойда, скорее всего.

– Нет. Там его нет, в этом я абсолютно уверен. Единственное место, где он может находиться – это здесь.

Она отпила из своего бокала и снова улыбнулась.

– Значит, вы собираетесь обыскивать мой дом? Но это, наверное, займет много времени?

– Речь идет о довольно крупной по размеру книге, миссис Фенвик. К тому же у меня достаточный опыт в таких делах.

– Как интересно! И где же вы его приобрели?

– В военной разведке, миссис Фенвик...

– Почему вам не называть меня просто Луис? – перебила она. – Миссис Фенвик осталась где-то в прежней жизни.

– Ладно, Луис. Беда в том, что не только я разыскиваю этот журнал. Здесь его еще не искали, поскольку считали, что журнал у меня. Теперь кое-кто узнал, что у меня его нет. Поверьте, они не станут добиваться разрешения осмотреть дом. И могут представлять для вас опасность.

Если мои слова ее и встревожили, внешне это заметно не было. Она отпила из своего бокала и, нахмурив тонкие, почти невидимые брови, спросила:

– Вы имеете в виду мистера Макби?

– И его тоже.

– Тогда вы ошибаетесь насчет его намерений. Как раз сегодня утром он спрашивал меня об этом.

У меня внутри все похолодело.

– И вы ему сказали?

– Теперь, когда Мартина похоронили, нет нужды прикидываться, что Пол Макби мне симпатичен.

Я улыбнулся и облегченно вздохнул. Похоже, старина Мак уже всем осточертел. Но тут во мне вновь проснулась тревога.

– И все же я не ошибаюсь. Он вполне может сначала попросить, а потом спокойно забрать силой.

Она встала на ноги одним легким, грациозным движением, точно породистая кошка с врожденным чувством собственного достоинства.

– Во всяком случае, вряд ли он попытается это сделать до завтрака. Пойдем посмотрим, что миссис Бенсон раскопала в кладовой.

То ли миссис Бенсон небывало повезло, то ли она очень старалась, но ей удалось найти копченую форель, пирог с трюфелями и зеленый салат. Но никаких напитков, кроме воды – возможно, по американской моде, хотя ела Луис по-европейски, держа вилку в левой руке.

Я с удовольствием принялся за пирог и, прожевав громадный кусок, спросил:

– Сами пекли?

Она кивнула.

– Замечательно. Очень вкусно.

– Благодарю за лестную оценку, сэр. – Я видел, что ей приятна моя похвала. – Мне не часто приходится готовить.

Это я и сам уже понял. Круглый стол в стиле короля Георга, за которым мы сидели, был слишком мал для громадной столовой – вокруг него поместились всего шесть стульев. Но он вполне соответствовал стилю этого дома, где мебель в комнатах стояла только для порядка, а не для пользования. Но если вспомнить, что Фенвик часто оставался в Лондоне, а Дэвид – в школе...

– Вы давно здесь живете?

– Со времени нашей свадьбы. Это поместье мои родственники подарили нам на свадьбу.

Кажется, Оскар Андерхил намекал на такой вариант. Я кивнул и спросил:

– Вы хорошо знаете своих соседей?

– Достаточно, чтобы не пускать их на порог, – спокойно ответила Луис.

– Они вам кажутся слишком провинциальными?

– Дело не в провинциальности. Здесь есть простые и очень милые люди – но их немного. Нет, я имею в виду тех, кто корчит из себя деревенских обитателей, и при этом заводят громадных собак, с которыми не могут справиться, отправляются на почту отправить письмо непременно верхом, хотя чуть ли не задом наперед.

Она подложила себе салата.

– На уик-энд к нам обычно приезжал кто-нибудь из друзей Мартина, порою Дэвид привозил товарища по школе... Но такой публики у нас никогда здесь не было. А вы женаты? Хотя по вам, пожалуй, этого не скажешь.

– Когда-то был женат.

Она не стала спрашивать, что случилось – по крайней мере прямо.

– А дети были?

– Нет.

– Вам повезло. Вы их не хотели?

Я пожал плечами.

– Мы так и не собрались обсудить, хотим ли мы детей. В армии часто приходилось переезжать с места на место... Просто не было возможности осесть где-то надолго...

Луис мягко улыбнулась.

– Вам никогда не хотелось продолжить свой род, чтобы фамилия Корд не исчезла с лица земли?

– Господи упаси.

– И что случилось с вашей бывшей женой?

– Ничего, она снова вышла замуж. За симпатичного и солидного руководителя сталелитейной компании.

– И появились дети?

– Двое.

До известной степени удовлетворив ее любопытство, я спросил:

– Что вы теперь собираетесь делать? Вернетесь в Штаты?

– Пока не решила. Меня туда не слишком тянет, к тому же Дэвиду тут нравится в школе... Не знаю, все еще нужно обдумать. – Луис поднялась и налила кофе из стоявшего на электрической плитке кофейника.

– Вы брали с собой Дэвида в Америку навестить родственников? – как бы между делом спросил я.

Луис покосилась на меня, но я продолжал спокойно помешивать кофе.

– Нет, последние несколько лет не брала. – Она снова села за стол. – Мартин с моим отцом не ладили. И мне не хотелось, что Дэвид слышал, как дед отзывается о Мартине. Мой отец не стесняется в выражениях. Конечно, жаль, что из-за этого Дэвид не смог толком увидеть Америку. Все-таки школа в Харроу...слишком английская.

– Слишком?

Она смущенно улыбнулась.

– Я сказала что-то не то? Наверное, вы учились в Харроу?

– Куда там! Во время войны я учился в школе в Глазго, а потом наша семья переехала в Бастер – такую дыру, о которой мало кто слышал.

В дверь постучали, и появилась миссис Бенсон.

– Если вы закончили, я уберу со стола, и уже пойду. – Она недвусмысленно давала понять, чтобы я здесь тоже не слишком задерживался.

Миссис Фенвик ответила немного напряженным голосом:

– Спасибо, миссис Бенсон, но мы еще не закончили.

Экономка удалилась. Когда дверь за ней закрылась, я спросил:

– Миссис Фенвик – то есть Луис – скажите откровенно, вы позволите обыскать дом?

Она пожала плечами.

– Как вы настойчивы! Ну, конечно позволю. Я собираюсь в деревню за покупками, так что не меньше часа вы останетесь совершенно один.

– Отлично, – кивнул я.

Луис закурила, грациозно облокотилась на камин и улыбнулась мне.

– Отлично, – повторил я, все еще недоумевая, как все легко получилось.

Когда я вышел проводить миссис Фенвик, старого "морриса" миссис Бенсон, как и ее самой, у дома уже не было. У дощатого гаражу на две машины я помог Луис открыть скрипучие ворота. И совершенно неожиданно меня больно стегнуло воспоминание о пережитом позоре – передо мной стоял тот самый автомобиль.

Луис заметила мое состояние.

– Его пригнали еще в среду.

– Да-да. – Я продолжал смотреть на автомобиль.

Его никто не подумал помыть – с какой стати? Значит, на нем все еще оставалась грязь Кале, Арраса и Лилля, вместе с отпечатками пальцев Фенвика и моих собственных...

– А вот и моя машина. Мой маленький "Троцкий".

Второй машиной в гараже был красный "морган" последней модели – небольшая спортивная машина ручной сборки, стилизованная под старину с помощью особой формы дверей и подножек, запасного колеса снаружи и прочих наворотов.

– Троцкий? – переспросил я.

– Ну да – красный, необузданный и при этом абсолютно неподкупный.

– По-видимому, он еще не успел побывать в Мексике.

Луис звонко и весело рассмеялась.

– Интересная мысль. Что ж, может быть, я отвезу его туда, когда он станет рассыпаться. – Она набросила шелковую косынку, села в машину и завела мотор.

Я шагнул в сторону, освобождая дорогу, она аккуратно развернулась, помахала мне рукой и крикнула:

– Чувствуйте себя как дома!

Я закрыл гаражные ворота и медленно вернулся в дом.

Переступив порог, я постоял, стараясь ощутить общую атмосферу этого жилища. С одной стороны, мне мешало то обстоятельство, что для Фенвика это не было в полном смысле родным домом. С другой стороны, это же облегчало мою задачу – раз Мартин Фенвик ту появлялся только изредка, выбор потайных мест для него был довольно ограничен.

Итак, я решил начать, следуя привычной логике поисков.

Мужчина не станет ничего прятать в кухне – это не его стихия. По той же причине можно исключить и столовую. И спальню тоже – даже если у мужчины есть своя спальня, как здесь у Фенвика, она не кажется ему столь интимным и уединенным местом, как женщине. Вспомните статистику: женщины обычно сводят счеты с жизнью в спальне, мужчины – почти никогда.