Текст книги "Потерянное освобождение"

Автор книги: Гэв Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

– Цели на пятнадцать градусов, третье окно! – взревел Бранн, заметив бронированные фигуры в одном из разбитых окон.

Секунду спустя из здания открыли болтерный огонь по отделению сержанта Нала. Воины Коррона начали стрелять в ответ, осыпав станцию градом болтерных снарядов и плазменных выстрелов. Бранн дал команду сопровождавшему его отделению открыть прикрывающий огонь, пока Нал со своими легионерами мчался к защитникам.

– Отвлеките их! – отдал команду Бранн, поднимая комби-болтер.

Два ствола одновременно полыхнули, поливая снарядами оконный проем и покореженную раму. Грохот болтеров усилился, к нему присоединился громогласный рев роторной автопушки Кавина. Тяжелые орудийные снаряды принялись вырывать целые куски пласткрита из стены.

Внезапно Бранн осознал, что сейчас он в первый раз стреляет в других легионеров-Астартес. Как и Рапторы, он не сражался на Исстваане, поэтому с гордостью разделил этот момент со своими рекрутами. Командор задался вопросом: насколько же все продумал Коракс, когда поставил его во главе Рапторов? Тот, кто не прошел резню в зоне высадки и последующее спасение, испытывал трудности в общении с легионерами, которые были на Исстваане. Но между ним и его новыми бойцами такие различия отсутствовали.

Эта атака не просто демонстрировала способности Рапторов, но была шансом доказать Агапито и остальному легиону, что он готов вести войну с предателями, как любой другой воин, видевший гибель своих братьев на Исстваане-V.

– Судя по тепловому сканированию, враг сосредоточился для отражения атаки с юга. – Коракс говорил медленно и спокойно. Примарх решил не участвовать в операции, предпочитая следить за ходом боя со «Мстителя» на орбите крупнейшей луны Круциакса. Сам газовый гигант виднелся сейчас лишь как огромное кроваво-красное полукружие за иззубренной горной грядой позади станции слежения.

– Удерживать позицию, оттягивать весь огонь на себя! – приказал Бранн.

Его группировка совершила посадку на самом видном месте и атаковала первой, но их штурм был лишь отвлекающим маневром с целью завлечь Несущих Слово в одну часть здания. Тем временем с противоположной стороны, с невидимых защитникам вершин утесов, к ним приближалась вторая группа.

В правую руку Бранна угодил болтерный снаряд. Осколки керамита забарабанили по груди и визору шлема. Командор заметил в двухстах пятидесяти метрах открытую дверь, из которой вели фланговый огонь по трем его отделениям облаченные в красные доспехи Несущие Слово. Один из легионеров Нала рухнул в песок. Еще один упал секундой позже, его развороченный ранец засверкал энергетическими дугами.

Перехватив оружие в левую руку, командор сделал десяток выстрелов в дверной проем. Кавин развернул автопушку даже раньше, чем Бранн успел выкрикнуть приказ. Снаряды забили по скрывавшемуся за дверью отделению, сразив одного Несущего Слово и заставив других нырнуть обратно в укрытие.

Бранн взглянул на вторичный экран хронометра: до основной атаки оставалось двадцать две секунды.

– Усилить огонь! Отвлеките их! – прокричал он.

Рапторам предстояло доказать, что они соответствуют стандартам Гвардии Ворона. Собственно, как и самому командору.

Вершину эскарпа усеивали камни, но они нисколько не мешали легионерам, быстрыми прыжками несущимся по склону. Отделение сержанта Дора входило в состав гарнизона Впадины Ворона, поэтому его временно прикрепили к Рапторам на почетных основаниях. Так вышло, что Альфарий сейчас спускался к аванпосту Несущих Слово вместе с другими Гвардейцами Ворона.

Он испытывал странное чувство, почти такое же удивительное, как когда примарх приказал им открыть огонь в зоне высадки. Им сообщили, что они поддержат брошенный Хорусом вызов Императору, но Альфарию все равно казалось непривычным стрелять в воинов другого легиона. Но нет, тогда это не шокировало его, наоборот, он почувствовал себя освобожденным. Десятилетия в тени великих свершений других легионов взрастили в нем обиду, о которой он даже не подозревал, до тех пор пока впервые не нажал пусковой крючок.

Тогда его поглотила жажда мести, но сейчас Альфарий мыслил вполне прагматично. Несущие Слово вещали о своей верности столь громко, проводили свои литургии и давали обеты с такой гордостью, что, наверное, именно их мятеж стал наиболее неожиданным и недостойным истинных легионеров. Альфарий всегда считал, что они слишком уж ревностно заявляли о своей преданности имперской цели, и, когда они присоединились к Хорусу, он нисколько не удивился.

Несущие Слово считались союзниками Альфа-Легиона, как и другие легионы, которые объединились, чтобы уничтожить войска Императора, но это не означало, что Альфарию должны были нравиться напыщенные фанатики-предатели. Он с легкостью мог представить, как они воздают хвалу Хорусу, так же как когда-то кричали о праведности Императора. Из всех легионов, которые принимали участие в резне, именно Несущих Слово Альфарий считал самыми большими лицемерами.

– Приготовиться к спуску, – произнес сержант Дор.

Они приближались к краю обрыва. Сквозь песчаную бурю неслись двести Рапторов и двадцать бывших Когтей.

Рапторы представляли собой странное зрелище из-за похожих на клювы личин и новых доспехов, придававших им сходство с хищными птицами. Альфарий уже достал чертежи доспехов шестой модели и только ждал возможности передать их Омегону. Не исключено, что его находка была не такой уж значительной, принимая во внимание то, как глубоко Хорус проник в ряды Механикум, но, какой частью этой информации Воитель соблаговолит поделиться с Альфа-Легионом, оставалось под большим вопросом.

Отделение справа от Альфария первым достигло края утеса. Не останавливаясь, легионеры нырнули в песчаную бурю. Альфарий затаил дыхание и рванулся следом за ними в разреженный воздух. Крыша здания лежала в двадцати трех метрах под ними, что не представляло собой значительной проблемы для полностью бронированного легионера даже при обычной силе тяжести, а луна Круциакса имела лишь две трети стандартной терранской гравитации.

Альфарий приземлился на покрытую выбоинами рокритовую крышу, подняв облака пыли. Псевдомускульные фибросвязки доспехов сжались, по правой линзе шлема потекли системные сводки.

– Мелты! – крикнул Дор, снимая с пояса заряд.

Альфарий последовал примеру сержанта и закрепил мелта-бомбу на крыше, установив таймер на три секунды.

Альфа-Легионер отбежал на полдесятка шагов и, приготовив болтер, в другую руку взял осколочную гранату. Полыхнув белым пламенем, мелта-заряд проплавил в роккрите метровую дыру. Долю секунды спустя взорвалась бомба Дора, расширив проем. Рапторы вокруг них поступали аналогично, вскрывая бреши по всей крыше. Недолго думая, Альфарий забросил в пробоину гранату и, услышав, как она взорвалась, перехватил болтер в обе руки и прыгнул следом.

От удара плитка у него под ногами пошла трещинами. Пыль стояла столбом, пол усеивали куски рокрита, хрустевшие при каждом шаге. Единственным источником света служил проем над головой, из которого внутрь прорывался резкий синий свет. Оглянувшись, Альфарий понял, что попал в короткий коридор, с обеих сторон заканчивающийся арочными дверьми. Он сделал шаг вперед, целясь перед собой, и позади него приземлился сержант Дор. Альфарий повел болтером вправо, когда чуть поодаль распахнулась дверь, но расслабил палец, узнав в сумраке характерный силуэт Раптора.

Впереди послышался лай болтеров, заставив Альфария действовать. Пока остальное отделение спускалось за ним, он с Дором направился к арке, из ближайшей боковой комнаты к ним вышли еще пять Рапторов.

Внезапно в дверях появилась фигура. В кружащейся пыли было невозможно отличить друга от врага, и Альфарий просто прицелился в него. Воин сделал к ним пару шагов, и в просвете блеснули багровые доспехи. В легионере было нечто странное, какая-то сгорбленность, сильно встревожившая Альфария.

Дор открыл огонь первым, а спустя секунду к нему присоединились и Рапторы. Несущий Слово отшатнулся из проема, во все стороны полетели куски доспехов.

– Вперед! – закричал Дор, срываясь на бег. – Зачистить помещение!

Альфарий последовал за сержантом через дверь, крепче сжав палец на спусковом крючке. Едва переступив порог, он направил оружие влево, на пару легионеров, присевших у расколотого подоконника. Первым же выстрелом Альфарий пробил ранец ближайшему воину. Затем он прицелился чуть выше и попал в вычурный шлем другого Несущего Слово.

Или, по крайней мере, так вначале показалось Альфарию.

Легионер повалился на бок, из треснувшего черепа хлынула кровь. То, что Альфарий поначалу принял за богато украшенный шлем, на самом деле оказалось деформированной головой. Изо лба Несущего Слово торчал небольшой рог, клыки выступали вниз к подбородку. Кожа его была цвета бронзы, а кровь, текущая из дыры в черепе, – черной и густой.

Альфарий, выругавшись от отвращения, выстрелил еще раз – и уродливая голова Несущего Слово разлетелась на куски. Второй Несущий Слово развернулся и выстрелил Альфа-Легионеру в живот, разворотив проходивший там кабель и искусственные мышечные связки, из которых выплеснулась струя белой жизнеобеспечивающей жидкости.

Мимо Альфария промчался один из Рапторов, на ходу ведя огонь из болтера, и на груди Несущего Слово расцвело несколько кровавых кратеров. Предатель схватил свой болтер как дубинку, но Раптор стремительно отразил удар собственным оружием, а затем несколько раз локтем ударил по шлему врага. С такой же ошеломляющей быстротой Раптор сделал подсечку и еще одним ударом в голову свалил предателя на пол.

Поставив ногу на грудь Несущего Слово, Гвардеец Ворона принялся всаживать в него болт за болтом, из-за чего поножи Раптора покрылись брызгами крови.

– Не останавливаться! – приказал Дор, махнув в сторону закрытой двери в дальнем конце комнаты.

Оглянувшись, Альфарий увидел, что Гвардейцы Ворона пока не понесли потерь. Всего он насчитал пять погибших предателей, у одного воина были такие же звериные, искаженные черты лица, как у того, которого он убил ранее.

– Не стоит задумываться, – заметил Дор, угадав мысли Альфария. – Импульсное сканирование показало, что двумя уровнями ниже находится реактор, почти под нами. Поищем лестницу.

Но Альфарий не мог не задуматься над увиденным. Слухи ходили уже давно. Скорее не слухи, а солдатские байки. Бывало, что потерянные корабли выходили из варпа с экипажем, полностью извращенным некой ужасной силой. Каждый легионер, который провел в варпе определенное время, мог поведать историю о странном сне или гнетущем чувстве. Иногда в первые секунды после пробуждения во время варп-путешествия Альфарий видел ужасающие вещи, а командование легиона никогда прямо не отрицало, что в варпе кто-то обитает. Уродливые лица двух Несущих Слово напомнили Альфарию те смутные видения, и он задался вопросом, что же происходит с легионерами Астартес, которые примкнули к Хорусу.

Следующий коридор привел их в обеденный зал, который протянулся по всей ширине здания, почти на семьдесят метров в длину. Когда они подошли, перестрелка была в самом разгаре. Воздух полнился летящими снарядами, яркими следами прометия и плазменных разрывов, отражающимися от стальных столов и стеллажей. Рев болтеров и звон попаданий оглушал. Несущие Слово занимали позиции за перевернутыми столами перед кухней в дальнем конце зала и перестреливались с двумя отделениями Рапторов, зажатыми у двойных дверей напротив Альфария.

Град выстрелов приветствовал сержанта Дора, когда тот ворвался в комнату, паля из болтера в автоматическом режиме. Перевернув один из столов, сержант укрылся за ним; вокруг него во все стороны разлетались куски металла, на доспехах расцветали вспышки от болтерных попаданий.

Рапторы без колебаний ворвались в зал. Первого сшибло с ног плазменным сгустком, который прожег его нагрудник и испепелил внутренности. Братья тут же отомстили за павшего, изрешетив стрелка Несущих Слово; его доспехи и стеклянный шкаф позади разорвало шквалом выстрелов.

– Третье отделение, обход с фланга! – выкрикнул приказ один из Рапторов, который подскочил к столу с гранатой в руке. Он забросил гранату за стойку, отделявшую зал от кухни. Оттуда вырвались языки пламени, вызвав цепь вторичных взрывов из-за развороченной электропроводки.

Облаченные в черное Рапторы, не открывая огня, ринулись с обеих сторон зала. Очереди Несущих Слово скосили еще двух легионеров, но остальные продолжали бежать, не обращая внимания на потери.

– Не тормози, старик! – рассмеялся один из Рапторов, промчавшись мимо сержанта Дора.

– Наглый ублюдок! – прорычал Дор и, перескочив через упавший стол, тут же начал стрелять из болтера. – Огневая поддержка!

Альфарий боком пробрался в зал и разрядил пять выстрелов в Несущего Слово с плазмаганом, расположившегося за тележкой, заставленной кувшинами для воды. Сосуды разлетелись осколками и брызгами, Несущий Слово нырнул обратно в укрытие, на свежей красной краске доспехов было заметно несколько отметин от прямых попаданий. Остальная часть отделения бросилась вглубь зала и заняла огневые позиции, болтерные снаряды заколотили по металлической стойке и столам, за которыми укрывались предатели.

Обнажив боевые ножи, Рапторы атаковали Несущих Слово, сосредоточившихся в дальнем конце зала. Альфарий увидел, как одного из легионеров разорвало слаженным вражеским огнем за миг до того, как его собрат по отделению перескочил стойку и метким выстрелом попал в визор Несущего Слово. Раптор взмахнул ножом и перерезал глотку предателю, когда его левый наплечник раскололся в буре керамитовых осколков от болтерного снаряда.

Несущие Слово не ожидали от Рапторов такой скорости и ярости. Легионеры в черных доспехах хлынули между стеллажами и шкафами кухни, разя предателей болтерами и ножами.

По команде Дора отделение рванулось вперед, готовое прикрыть Рапторов в случае, если их оттеснят. Но в этом не было нужды. Альфарий видел, как три Раптора забили болтерами Несущего Слово. Еще одного предателя бросили на оголенную взрывом гранаты проводку – и по его дергающемуся телу заструились искры и электрические разряды.

Последний раз Альфарий видел нечто подобное во время атаки Пожирателей Миров на Саламандр в зоне высадки. Это было безжалостное побоище, он даже не представлял, что подобное возможно. Сражение в обеденном зале было куда менее масштабным, но смертоносная эффективность Рапторов впечатляла не меньше.

Он вообразил бьющихся перед ним сверхлюдей в цветах Альфа-Легиона, разрывающих Ультрамаринов или Темных Ангелов. Они сражались с неудержимостью и яростью в сочетании с необычайной скоростью и меткостью. И это были всего лишь рекруты. Альфарий представил, как Альфа десантируется на Терру с пятьюдесятью тысячами подобных воинов, закаленных в битвах, наделенных хитростью и умениями, которым их обучил примарх.

Такую силу уважал бы даже Хорус. Внезапно Альфарий понял, насколько важным стало его задание и почему он пока не получил приказ уничтожить генотех. Ему предстояло не избавить вселенную от Гвардии Ворона – от него требовалось усилить Альфа-Легион.

Наконец, когда в стальных стенах отзвенело эхо предсмертного крика последнего Несущего Слово, в зале воцарилась тишина. Альфарий двинулся к двери впереди, пока Рапторы проверяли, все ли предатели мертвы, вонзая ножи им в шеи.

– Новый приказ! – рявкнул Дор. – Реактор заминировали. Мы уходим. «Громовые ястребы» эвакуируют нас в точках семь-шестьдесят и семь-девяносто. У нас одна минута. Выдвигаемся!

– И это все? – вырвалось у Альфария. – Так быстро?

– Ударить и отступить, ты же знаешь правила, – ответил сержант. – Нам поставили задание уничтожить станцию. Через пятьдесят секунд мы его выполним.

Рапторам не нужно было повторять дважды. Отделения слаженно отступали из кухни через обеденный зал. Альфарий двинулся следом, все еще оглядываясь по сторонам в ожидании контратаки.

– Враг уничтожен? – спросил он.

– Будет, когда взорвется реактор, – рассмеялся Дор. – У нас мало времени.

Они бросились по коридору, через который прошли раньше, и выскочили в выбитые окна. Поток легионеров в черных доспехах хлынул в песчаную бурю и исчез из виду. Альфарий невольно позавидовал Гвардейцам Ворона, наблюдая за тем, с какой скоростью они растворялись в пыли, – так же быстро, как и появились из нее. Шагая по дюнам, Альфарий оглянулся, песчаная буря уже скрыла здание. Локатор зафиксировал впереди сигнал снижающегося «Громового ястреба». Десантно-штурмовой корабль с открытой рампой приземлился на дюну, подняв еще больше песка.

Едва Альфарий достиг рампы, как земля у него под ногами заходила ходуном. Взойдя на борт корабля, он оглянулся и увидел, как в мглистом мареве вспухает красный шар пламени. Пару секунд спустя их захлестнул мощный порыв ветра, сыпанув песком в открытый отсек «Громового ястреба».

– Мы загружены под завязку, – объявил пилот по внутренней связи. – Очистить рампу.

Дор выскочил из пылевого облака и, схватив Альфария за руку, забрался в отсек.

– Задание окончено, – объявил Коракс по основному вокс-каналу. – Победа за нами. Гвардия Ворона доказала, что врагам больше не стоит ее игнорировать. Рапторы продемонстрировали свою ценность и впервые заслужили боевую славу. Борьба против Хоруса началась.

Когда «Громовой ястреб» стал резко набирать высоту, Альфарий сел в кресло и опустил раму фиксатора. Бой продлился не более десяти минут – десять минут, которые могли изменить ход всей войны.

Во Впадине Воронов царило ликование, когда из последнего челнока «Мстителя» выгружались воины. Даже гибель четырнадцати бойцов не смогла испортить настроение рекрутам Гвардии Ворона, хотя Бранн был несколько опечален. Список потерь был куда длиннее, чем он считал приемлемым, учитывая то, что в основном наступлении принимало участие четыреста легионеров против всего лишь немногим более пятидесяти Несущих Слово. Впрочем, на самом деле командора тревожило совсем другое. Коракс едва обмолвился об операции и после краткой победной речи на все оставшееся время путешествия в варпе уединился в комнате управления Бранна, так и не дав командору возможности озвучить свои сомнения.

Пока Рапторы расходились по спальням, Бранн и Коракс отправились обратно в Шпиль Воронов сообщить о выполнении задания остальным членам командования легиона. Когда они зашли в комнату для инструктажей, командоры уже ждали их. Вокруг все еще кипела бурная деятельность, персонал легиона собирал всю доступную информацию о Нарсисе и Идеальной Цитадели. Соларо, Агапито и Алони сидели за столом, словно гигантские статуи посреди беспокойного моря людей.

– Аванпост на Круциаксе уничтожен, – объявил Коракс, войдя в комнату. – Рапторы, пусть и оказались немного бесхитростны с тактической точки зрения, проявили себя даже лучше, чем ожидалось, и победа символизирует возрождение Гвардии Ворона.

– Стопроцентный успех? – спросил Соларо.

Вместо ответа Коракс посмотрел на Бранна.

– Я бы так не сказал, – произнес командор Рапторов, встретив взгляд примарха. – Мы понесли неоправданные потери.

– Со временем они научатся, – сказал Коракс. – Их ретивость поубавится.

– Они безрассудные, а не ретивые, – сказал Бранн, садясь за стол. – Хотя любой бой – это риск, они много раз шли на него, когда не было такой необходимости, что стоило не только ценных жизней, но и потенциально угрожало успеху задания.

– Если мы бросим их на Идеальную Цитадель в подобном состоянии, их быстро вырежут, – сказал Агапито. – Мы изучили о ней всю доступную в архивах информацию, и картина вырисовывается не самая радужная. Скорее всего, с тех пор как Дети Императора вступили в союз с Хорусом, они еще больше укрепили Нарсис. Там не место для необдуманных действий.

– Рапторы станут только частью наших сил, – произнес Коракс, нахмурившись от раздражения. – Вы слишком строго судите их за слабую дисциплину во время первого боя. Они знали, что их проверяют, и хотели проявить себя. Помню, как вы с Бранном в детстве пытались поразить меня своей храбростью.

– Верно подмечено, лорд, – отозвался Агапито. На секунду показалось, что он искренне раскаивается, но затем командор покачал головой. – Но есть ощутимая разница между двумя маленькими узниками и несколькими ротами транслюдей, бронированных и вооруженных лучшим из всего доступного. Им следовало поразить нас решимостью и дисциплиной, а не фанатизмом. Внимание к долг…

– Ты считаешь, что они не готовы? – перебил его Коракс. – Ты похож сейчас на одного из капелланов Несущих Слово, голословно вещающих о долге и дисциплине. Мы вступили в войну, которая решит судьбу Империума! Я ожидаю, что каждый мой воин будет вести себя достойно и пойдет на все ради победы.

На пару секунд в комнате воцарилась неловкая тишина, Коракс отвернулся, сжав зубы от гнева. Когда он вновь взглянул на командоров, то уже сумел взять себя в руки.

– Рапторы научатся дисциплине, – произнес он. – Со временем, когда их станет больше, мы распределим их по всему легиону, как ранее простых рекрутов, и ветераны помогут укрепить их дух. Не забывайте, что какую-то сотню дней назад все они были детьми. На вашу трансформацию ушли годы, за это время в вас вбивали терпение и дисциплину. Бранн, если тебя это так беспокоит, то приложи дополнительные усилия, чтобы обучить своих воинов всему необходимому, потому что у нас нет в запасе нескольких лет для проверки их навыков и выковывания боевого духа.

– Так точно, лорд, как пожелаете, – произнес Бранн. – Еще несколько вылазок в радиационные пустоши немного успокоят их.

– Когда мы выдвигаемся на Нарсис, лорд? – спросил Соларо. – Даже учитывая Рапторов, мы можем собрать максимум пять тысяч легионеров.

– Я собираюсь штурмовать Идеальную Цитадель с вдвое большим количеством, – сказал Коракс. – Сиккс и Орландриаз получили распоряжение увеличить масштаб имплантации.

– Еще пять тысяч Рапторов? – едва ли не с ужасом спросил Агапито. – Но у нас осталось всего пятьсот новициатов, пригодных для имплантации. Где нам взять новых рекрутов?

– На Освобождении и Киаваре, – ответил Коракс. – Как я уже говорил, новое генетическое семя позволит нам с одинаковым успехом набирать более молодых и менее пригодных кандидатов.

– Простите за непочтительность, лорд, но это бессмысленно, – сказал Агапито. – Буквально только что мы обсуждали незрелость Рапторов, которые несколько лет обучались и изучали традиции легиона. Брать неопытных детей, чтобы превратить в суперсолдат, кажется несколько опрометчивым решением.

– У нас нет другого выбора, – произнес Коракс, больше не гневаясь на критику Агапито. – Я понимаю твои опасения и сам обдумывал их во время обратного пути с Круциакса, но из-за предательства Хоруса мы оказались в коридоре, из которого есть лишь один выход. Или мы начнем создавать больше Рапторов и увеличим набор рекрутов, или придется забыть об ответном ударе по войскам Хоруса. Пока перед нами стоит простой вопрос цифр, и они говорят не в нашу пользу.

– Я бы хотел заявить о своем несогласии, – высказался Агапито.

Командор посмотрел на Коракса, а затем демонстративно перевел взгляд на Бранна, на его лице читалось раздражение, граничащее с отчаянием.

Бранн понимал позицию брата, но он лично видел, на что способны Рапторы, даже неопытные. Пять тысяч подобных воинов были бы невероятно мощным оружием. Кроме того, это также был вопрос лояльности примарху. Странное поведение Агапито после Исстваана дало Бранну повод сомневаться в искренности мотивов, которыми руководствовался его брат, возражая против плана Коракса. Возможно, он боялся, что Когти утратят былую честь и престиж. Скорее всего, Агапито задевало то, что примарх явно отдавал предпочтение Рапторам – в доспехах и оружии – в обход их.

И у него была еще одна причина согласиться с примархом, куда более личная. Боевые действия на Круциаксе не стерли сомнений, которые Бранн испытывал, не попав на Исстваан. Они доказали лишь то, что ему, более чем кому-либо другому, следовало искупить свою вину в глазах Гвардейцев Ворона, которые там сражались. Огромное число Рапторов превратит его в ключевого командора на Нарсисе, что даст ему возможность проявить себя куда лучше, чем во время обычного рейда на отдаленный аванпост.

– Необходимо, – произнес Бранн, – дать возможность стать Гвардейцем Ворона всем, кто пожелает. Мы вели войну ради того, чтобы освободить жителей этой звездной системы. Гвардия Ворона вела Великий крестовый поход в сотнях миров, дабы принести такую же свободу остальным людям. Теперь им пришло время ответить на наш зов и отплатить нам за наши старания.

– Вы не объявите о всеобщем призыве? – спросил Соларо.

– Нет, – ответил Коракс. – Так я не поступлю. Не думаю, что мы будем испытывать нехватку в добровольцах.

– Новости об этом далеко разлетятся, – сказал Агапито, крепко вцепившись в край стола. – До сих пор нам удавалось держать в тайне наши планы, а также то, что мы восстанавливаем силы. Если вы начнете набирать рекрутов в таких масштабах, новости вскоре дойдут до предателей, и они незамедлительно отправят армию, против которой нам будет не выстоять. Неожиданность – наше лучшее оружие, но после громких заявлений мы его лишимся.

– Для врага будет слишком поздно, – произнес Коракс. – Мы ударим так быстро, что у них не останется времени на подготовку. Имплантацию оставшихся во Впадине Воронов рекрутов стоит начать со всей возможной поспешностью. Бранн организует массовый прием добровольцев, а мы проведем последние приготовления для атаки на Нарсис.

– Что насчет оружия и доспехов? – поинтересовался Соларо. – Сейчас мы создаем Рапторов быстрее, чем доспехи шестой модели.

– Мануфакторумы Киавара уже начали изготавливать продукцию на основе привезенных капитаном Норицем шаблонов, – ответил примарх. – Что касается оружия, наши арсеналы рассчитаны на восемьдесят тысяч человек. Пара тысяч болтеров не проблема, невзирая на потери, понесенные на Исстваане.

– Транспортировка? – спросил Алони, вздохнув как человек, который понял, что уже проиграл битву. – «Мститель» и уцелевшие корабли не смогут принять на борт так много воинов.

– Возьмем все доступные транспорты, – сказал Коракс. – Нам сгодятся любые корабли, которые могут запускать «Громовые ястребы» и «Грозовые птицы». Какие бы проблемы вы ни предвидели в будущем, мы их решим. Гвардия Ворона будет готова атаковать Нарсис через двадцать пять дней. Я прождал достаточно и дольше не собираюсь. Мы уже начали контратаку, теперь пришло время осознать это и нанести такой удар, который заставит их понервничать.

– Так точно, лорд, – сказал Агапито, его ответ подхватили другие командоры. – Будет так, как вы прикажете.

Засев в облученных руинах, которые окружали Впадину Воронов, Омегон следил за укрепленным зданием через оптические умножители. Контакт-три, доложивший с Освобождения, предупредил о росте активности на базе Рапторов. Судя по количеству транспортов и шаттлов, курсировавших в последние несколько дней, Коракс с головой погрузился в исполнение своих замыслов. Механикум и слуги Гвардии Ворона в противорадиационных костюмах пристраивали к комплексу сборные здания, в результате чего Впадина Воронов увеличилась почти вдвое.

Омегон раздумывал над возможными вариантами действий, но ни один из них его не устраивал. Наиболее очевидным было приказать оперативникам уничтожить генетический проект уже сейчас, прежде чем количество Рапторов увеличится еще больше. Но примарху это казалось едва ли не поражением, учитывая, насколько близко он подобрался к заветному трофею.

Вскоре повстанцы окажутся готовы атаковать Впадину Воронов армией из нескольких тысяч человек. Еще пятьдесят Альфа-Легионеров были всего в трех днях пути на борту «Беты», которая скрывалась среди пылевых облаков за Киаваром. Им предстояло возглавить штурм. Сейчас главная проблема состояла в том, чтобы точно выбрать время. Если он выступит слишком рано, пока повстанцы не успели полностью подготовиться, его воинов перебьют безо всякого толка. Если он атакует слишком поздно, то не справится с возросшим числом Рапторов.

Единственная надежда состояла в быстром и решительном захвате генотеха, а затем уничтожении всего остального. Но чтобы его план увенчался успехом, ему понадобится еще десять дней.

Хруст камней под ногами заставил Омегона резко развернуться с болтером наготове. Среди обломков внизу пробиралась худая, закутанная в мантию фигура – магос Унитракс. Омегона немного встревожило, что техножрец не нуждался в защите от радиации и загрязнения. Приглядевшись, он заметил, что зеленоватое лицо Унитракса было наполовину сгнившим, плоть под капюшоном удерживалась лишь с помощью металлических имплантатов.

– У меня есть для вас решение, – произнес магос. С этими словами он пошарил иссохшей рукой в мантии и извлек из складок небольшой контейнер размером с гранату. – Генетический вирус, изготовленный на основе полученной от ваших оперативников информации. Если один из ваших агентов смешает его с генетическим шаблоном, который использует Гвардия Ворона, то значительно приостановит их прогресс.

Омегон присел, под его весом захрустел мусор. Взяв контейнер из рук Унитракса, он внимательно его осмотрел. Тот тихо гудел в миниатюрном стазисном поле, но во всем остальном походил на обычную флягу, которыми пользовались Гвардейцы Ворона.

– И как он действует? – спросил примарх. – Зараженное генетическое семя для нас бесполезно.

– Как действует? – переспросил магос. Он неловко кашлянул и отвел взгляд. – Точные последствия пока неизвестны, но они определенно серьезные. Когда генотех попадет в наши руки, удалить вирус из генетических нитей будет довольно легко.

– Очевидный ход, который к тому же вызовет у Коракса подозрения, – сказал Омегон, перебрасывая контейнер из руки в руку. – Он уже и так значительно усилил охрану Впадины Воронов. Я не могу допустить, чтобы они вообще закрыли доступ к зданию.

– В первую очередь они станут подозревать самих себя, – произнес Унитракс. – Вирус мутирует изнутри и будет выглядеть как непредвиденный побочный эффект процесса имплантации. Если только они не станут целенаправленно искать вирусную инфекцию, то не обнаружат ничего, что нельзя было бы объяснить случайной, но вполне допустимой мутацией генетического материала.

– Я подумаю над этим, – сказал Омегон. – Что нужно сделать моему агенту?

Унитракс достал крошечный кристаллический осколок, размером не больше ногтя.

– В инфочипе содержатся необходимые инструкции, – сказал магос. – Передайте его своему оперативнику вместе с вирусным контейнером, он сможет получить к нему доступ через любой терминал во Впадине Воронов. Также прикажите ему уничтожить кристалл и контейнер сразу после завершения задания.