Текст книги "Потерянное освобождение"

Автор книги: Гэв Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)

Глава двенадцатая
ССОРА БРАТЬЕВ
ШЕСТАЯ МОДЕЛЬ
ПОЯВЛЕНИЕ РАПТОРОВ

Бранн, сидя в низком кресле в своих покоях, разглядывал инфопланшет, лежавший перед ним на столе. Легкий стук по металлической переборке предшествовал появлению Агапито. Бранн бросил взгляд на своего брата и жестом указал ему на диван напротив.

– В чем дело, брат? – спросил Агапито, оставшись стоять. – Лорд Коракс рассказал о значительных подвижках в генопроекте. Мы должны сопровождать его во время посещения Впадины Воронов.

– Да, я слышал, – подтвердил Бранн и взглянул на цифровой хронометр на столе рядом с инфопланшетом. – У нас мало времени.

– Ты чем-то озабочен, – произнес Агапито и улыбнулся. – Неужто звание командора рекрутов оказалось тебе не по плечу?

– Мне приходится постоянно вставать между Сикксом и этим магосом, а примарх все время требует новостей. Но я хотел поговорить о другом. – Бранн протянул брату инфопланшет с выделенной на нем информацией о передаче. – Как ты можешь объяснить это?

Агапито взглянул на экран и нахмурился. Затем посмотрел на Бранна и опять на инфопланшет.

– Это мой командный канал, – сказал Агапито.

– Знаю, – ответил Бранн.

– Но такого кода передачи я не припоминаю. Какой-то сбой в системе?

– Ты мне скажи, брат.

Резко взглянув на Бранна, Агапито кинул планшет на стол.

– Зловещие слова, Бранн, – медленно сказал командор. – Я слышу в них обвинение.

– Просто интересно, – ответил Бранн. – Назовем это любопытством. Скажи, почему по твоему каналу иногда шли передачи не на частоте легиона?

– Без понятия, брат, – сказал Агапито. – Если хочешь мне что-то предъявить, то так и скажи, а то твои грубые намеки начинают утомлять.

Бранн встал и встретился взглядом с братом. Скрестив на груди руки, он посмотрел на Агапито, пристально изучая его лицо. Командор Когтей выглядел действительно смущенным и расстроенным.

– Так тебе нечего сказать? – наконец произнес Бранн.

– Нет, – ответил Агапито, его голос прозвучал враждебно. – В чем конкретно ты меня подозреваешь?

Глубоко вдохнув, Бранн обдумал следующий ход. Вполне вероятно, что Агапито действительно ничего не знал о передаче, а это создавало еще большую проблему – кто-то незаконно получил доступ к командной сети. Бранн представить не мог, что из этого хуже.

– Хорошо, – сказал он. – Я попрошу Эфрению изучить передачу более внимательно. Возможно, все дело в сбое.

– Уверен? – спросил Агапито. – А не хочешь бросить меня на Красный Уровень для дознания с пристрастием?

Бранн гневно зарычал, уязвленный подобными словами. Во времена киаварского правления на Красном Уровне находились карцеры. То место пользовалось дурной славой, и одна мысль о пытках, которым там когда-то подвергались заключенные, до сих пор выводила Бранна из себя.

– Прости, брат, я не хотел, – извинился Агапито и протянул руку. Немного подумав, Бранн пожал ее.

– После Исстваана я перестал тебя понимать, брат, – признался Бранн. – Это меня беспокоит.

– Не стоит, – сказал Агапито и ухмыльнулся, хотя от Бранна не укрылось, что улыбка далась ему с трудом. – У тебя и так полно забот, а тут еще я.

– Да, так и есть, – сказал Бранн, еще раз взглянув на хронометр. – Лучше нам облачиться в доспехи, примарх скоро будет в доке.

– Можешь поговорить со мной, брат, – произнес Агапито. – Насчет рекрутов, если нужно. Из-за всех проблем с реорганизацией я не могу уделить им столько внимания, сколько хотелось бы.

– Как дела у Когтей?

– Хорошо. Лучше, чем могло бы быть, учитывая обстоятельства. Иногда возникают проблемы с дисциплиной, но ничего такого, с чем бы я не справился. В последнее время им несладко пришлось.

– Не давай им послаблений, брат, – произнес Бранн, указав Агапито на дверь. – Иначе все только усугубится.

Провожая Агапито взглядом, Бранн снова и снова прокручивал в голове вопрос, которого так и не осмелился задать: «Зачем ты врешь мне, брат?»

Коракс ожидал в вестибюле лазарета Впадины Ворона, чувствуя что-то среднее между предвкушением и дурным предчувствием. По одну сторону комнаты стояли ряды шкафов, на противоположной стене висели полки, забитые медицинскими инструментами. С металлических лавок убрали все оборудование, и теперь они служили в качестве кресел. Четыре дня прошло с тех пор, как примарх дал разрешение на первую имплантацию. Винсент Сиккс был осторожен в действиях, но Орландриаз решительно настаивал на том, что они готовы к следующему этапу.

Вместе с примархом были Агапито и Бранн. Словно чувствуя его настроение, командоры по большей части хранили молчание, хотя от Коракса не могло укрыться возникшее между ними напряжение. Примарх был уверен, что дело в разногласиях относительно генопроекта.

Скрежет двери привлек к себе внимание всех присутствующих. Коракс резко втянул воздух, но облегченно выдохнул, когда в комнату вошли Соларо и Алони. Они коротко поздоровались и присели возле других командоров.

– Будем надеяться, все сработает, да? – спросил Алони.

– Терять и так особо нечего, – произнес Соларо. – Если не сработает, мы окажемся там же, откуда начинали.

– Сработает, – заявил Коракс. Все свободное время он проводил за манипуляциями с генетическим семенем, объединяя свои познания и обрывки воспоминаний Императора с научными исследованиями Сиккса и Орландриаза. Примарх изучил каждую генетическую последовательность и пермутацию и не сомневался, что главному апотекарию и техножрецу удалось найти решение.

После заверения примарха командоры продолжили ждать в тишине. Агапито было нервно забарабанил пальцами по наколеннику, но, встретившись с хмурым взглядом Бранна, тут же прекратил. Кораксу хотелось лично проследить за ходом последнего этапа имплантации, как Император наблюдал за созданием примархов, но его габариты не позволили ему оставаться в стерильной палате, где проходила операция.

Дверь опять открылась, и в вестибюль вышел Винсент Сиккс. Апотекарий был одет в хирургический халат с подолом, заляпанным кровью. Он стянул перчатки и засунул их в кармашек на животе.

– Как они? – спросил Коракс, вставая.

– Пройдемте, и увидите сами, – ответил Сиккс.

Коракс последовал за апотекарием к двери, и командоры двинулись следом. Оказавшись в главной операционной, примарх поразился тому, как тут холодно. Он вспомнил, что рекрутов ввели в непродолжительное криобиотическое состояние во избежание спонтанной репродукции клеток – этап процесса, который, как надеялся Коракс, уже не будет применяться для следующей группы рекрутов. Холод исходил от девяти обнаженных до пояса человек, которые стояли рядом с кроватями у одной из стен. На них были широкие штаны и мягкие ботинки, от нагревающихся тел исходил пар.

Все девять в физическом отношении были одинаковы, ростом и размахом плеч не уступали легионерам. Черты их лиц еще отличались, что позволило примарху узнать каждого рекрута, которым незадолго до этого он желал удачи перед трансформацией. На их телах отсутствовали волосы, кожа была бледной – почти альбиносы, как и их примарх. Он обратил внимание на темные глаза у всех рекрутов. Не такие черные сферы, как у него самого, но куда темнее тех, что были даже у поздних поколений Гвардии Ворона.

На телах рекрутов виднелись идентичные следы хирургического вмешательства, хотя швы уже стали едва различимы. Их расположение с первого взгляда узнал бы любой легионер Астартес, как и изменение пигментации кожи на груди и плечах.

– Они получили черные панцири? – спросил Соларо.

– У них есть весь набор улучшенных органов, как и у вас, командор, – сказал Орландриаз, возникнув позади. – Черный панцирь придется имплантировать как прежде, ведь это главным образом искусственная конструкция.

– А все остальное было выращено естественным путем? – спросил Бранн.

Он шагнул к новым легионерам, пристально их разглядывая. Рекруты вытянулись по стойке смирно, уставившись прямо перед собой и никак не реагируя на внимательные взгляды командоров.

– Да, – ответил Сиккс, жестом приказав одному из рекрутов – Коракс помнил, что его зовут Хальвар Диаро, – выйти вперед. – Когда процесс будет отлажен, некоторые имплантаты генетического семени больше не понадобятся. Они служат лишь для того, чтобы подготовить тело для более поздних пересадок, и не имеют непосредственного назначения после созревания.

– Что насчет прогеноидов? – спросил Соларо. – Они так же быстро дозревают?

– Да, – хмыкнув, ответил Орландриаз. – Тем не менее в них также отпадет надобность, когда мы завершим работу. После создания модифицированного генетического семени мы сможем воспроизводить его непосредственно из исходного материала. Нам больше не придется ждать его дозревания в человеческом теле, как это принято сейчас.

– Мы сможем создать столько комплектов генетического семени, сколько захотим, – пояснил Сиккс. – Их количество будет ограничено только числом рекрутов.

Коракс почти не слушал расспросов командоров относительно способностей и физических улучшений рекрутов. Его полностью поглотил процесс созерцания девяти человек, он удивлялся самому факту их существования. Примарх знал каждую клеточку их тел лучше, чем Шпиль Воронов, но все же видеть рекрутов во плоти было настоящим чудом. Они казались превосходными образцами Астартес.

– А где десятый? – вдруг спросил Агапито, прервав любование Коракса.

Примарх удивленно посмотрел на двух творцов проекта. Сиккс и Орландриаз переглянулись. Главный апотекарий вздохнул.

– Крошечный порок сердца, микроскопический, но из-за ускоренного роста клеток он расширился, – объяснил Сиккс. – Такое случилось бы даже с обычным генетическим семенем.

– Этого можно избежать, – добавил техножрец. – Тщательное экранирование поможет решить проблему.

– Я думал, весь смысл как раз в том, что нам удастся снизить критерии отбора рекрутов, – заметил Агапито.

– Со временем так и будет, – сказал Коракс. Он подошел к вышедшему вперед рекруту и положил руку ему на плечо. Примарх перевел взгляд обратно на командоров. – Следующим этапом станет имплантация цепочек в ретроактивное генетическое семя. Благодаря вживлению улучшенного семени все генетические слабости и физические недостатки сойдут на нет.

Присутствующие обменялись взглядами, пытаясь осознать смысл сказанного Кораксом: почти неограниченный источник легионеров.

– Если мы этого добьемся, если передадим генетическое семя другим верным легионам, то всего за пару месяцев войска Императора будут намного превосходить предателей по численности, – продолжил примарх, встретившись взглядом с Диаро. – Эти девять – первые из тысяч, а когда мы закончим, то и десятков тысяч. Именно поэтому нам нужно приложить все усилия, чтобы задержать атаку Хоруса на Терру. Лишь выиграв для Дорна время, мы и сами успеем восстановиться после потерь Исстваана.

Командоры стали ходить вокруг рекрутов, изучая их со всех сторон. На миг Коракс ощутил укол беспокойства, поняв свое отношение к новым Гвардейцам Ворона. Они были не просто экспериментальными образцами, вехами на пути восстановления – они были настоящими Астартес.

– У меня вопрос, – обратился примарх к Диаро, пригнувшись так, чтобы оказаться вровень с глазами воина. – Отвечай честно.

– Да, лорд Коракс, – отозвался рекрут, его голос был глубоким, немного хриплым.

– Как ты себя чувствуешь?

Диаро оглянулся на недавно созданных легионеров, и те улыбнулись. Один из них первым ответил на вопрос:

– Я чувствую себя хорошо, лорд Коракс. Сильным, здоровым.

– К бою готовы? – спросил Бранн.

– Да, командор, – ответил Диаро и ударил кулаком по мускулистой груди. – Готовы убивать предателей.

Вызов по внутренней связи оторвал Коракса от изучения докладов относительно последних испытаний новых легионеров. Он остановил поток информации на трех экранах и включил приемник.

– Лорд Коракс, в комнате управления необходимо ваше присутствие, – раздался голос Эфрении. Примарху показалось, будто она едва сдерживает смех. – У нас ситуация, в которой может потребоваться ваше вмешательство.

– Пожалуйста, выражайся яснее, – сказал Коракс и потянулся к стакану с водой, стоявшему на краю металлического стола. Внезапно он осознал, что не выходил из кабинета уже больше двенадцати часов.

– Мы обнаружили два корабля Имперских Кулаков, которые идут к Освобождению, лорд, – объяснила Эфрения.

– Доложи, когда узнаете, что им нужно, – ответил примарх. Он отпил воды, смакуя ее, словно хорошее вино. – Командор смены сам не справится?

– На смене командор Бранн, лорд, – произнесла Эфрения, из последних сил скрывая веселье. – Корабли Имперских Кулаков находятся под командованием капитана Норица. Разговор между ними накаляется.

Коракс вздохнул, выключил экраны и поднялся на ноги.

– Ладно, скоро буду, – сказал он. – Проследи, чтобы Бранн сгоряча не натворил чего-нибудь вроде открытия огня.

– Да, лорд, пригляжу, – сказала Эфрения.

Пригладив густые волосы, Коракс размял плечи и хрустнул пальцами. Прошло шесть дней после имплантации генетического семени в первых рекрутов, и, прежде чем перейти на следующий уровень, ему требовалось обработать множество генетических данных и отчетов о физиологической проверке. Какой бы ни оказалась причина прибытия Норица, она в лучшем случае была несвоевременна, а в худшем – подозрительна. Неужели Дорн прислал своего человека следить за Гвардией Ворона?

Примарх дошел до лифта и поднялся на самую вершину Шпиля Воронов. Когда он оказался в зале управления, то услышал через вокс голос капитана Норица. Бранн стоял над пультом связи, сжимая в латной перчатке вокс-аппарат.

– Ваши протоколы безопасности бессмысленны, командор, – возражал Нориц. – Я не понимаю этих проволочек.

Эфрения, стоявшая у пульта управления огнем в другом конце комнаты, встретилась с Кораксом взглядом. Примарх подошел к ней, когда Бранн ткнул пальцем в кнопку ответа.

– Вы не можете войти в орбитальное пространство Освобождения без должной авторизации, капитан, – ответил командор. – Выполните протокол, и мы продолжим.

– Командор Бранн требует, чтобы Имперские Кулаки покинули орбиту и запросили разрешение для сближения, – сказала диспетчер.

– Я уже объяснил причины, по которым не могу так поступить, – произнес Нориц. – Вы ставите под угрозу срыва все наше задание.

– Бранн! – резко произнес Коракс. Командор стремительно обернулся, явно не заметив прибытия примарха. – Объяснись.

– Имперские Кулаки не послали сигнал приветствия, когда вошли в систему, лорд, – сказал Бранн. – Согласно нашим протоколам, им следует находиться у Киавара и запросить разрешение на сближение. Сейчас Шпиль Воронов уже в пределах досягаемости их орудий.

Коракс пересек комнату и отодвинул Бранна от пульта, забрав у него передатчик.

– Капитан Нориц, лорд Коракс на связи, – заговорил он. – Почему вы не объявили о своем приближении к Освобождению?

– Как я уже объяснил командору Бранну, лорд Коракс, мне бы хотелось свести к минимуму сведения о нашем прибытии, – после короткой паузы сказал Нориц. – Приветствие с дальнего расстояния объявило бы о нашем появлении, словно хор сирен. Нам следует срочно с вами поговорить. У меня сообщение от лорда Дорна и Сигиллита.

– Командор Бранн прав, – сказал Коракс. – Пожалуйста, отойдите на сто тысяч километров и приготовьте корабли для приема абордажных партий. Командор Бранн лично с вами встретится, чтобы услышать то, что вы хотите сказать. Если он сочтет нужным, то разрешит вам приблизиться к Освобождению и отправить делегацию в Шпиль Воронов.

Нориц ответил после длинной паузы.

– Как пожелаете, лорд Коракс, – произнес капитан Имперских Кулаков. – Судя по всему, мне следует считать командора Бранна наделенным абсолютными полномочиями?

– Безусловно, – ответил Коракс. – Если не хотите привлекать к себе внимания, лучше встаньте на орбите так, чтобы Освобождение оказалось между Киаваром и вашими кораблями. Связи на дальнем расстоянии не будет до тех пор, пока командор Бранн не разберется в ситуации.

– Вас понял, лорд Коракс.

Коракс обернулся к Бранну и увидел у того на лице самодовольное выражение. Тем не менее оно сразу сменилось раскаянием, едва командор заметил злость в глазах Коракса.

– Я мог бы ожидать такого поведения от простого офицера, но ты – командор и должен служить для всех примером, – отрывисто произнес Коракс. – Ты будешь вежливо себя вести с капитаном Норицом, во всем с ним сотрудничать и оказывать необходимую помощь.

– Так точно, лорд, – сказал Бранн, глядя на палубу. На краткий миг он поднял глаза, но затем быстро отвел их в сторону. – Вынужден признать, я слишком рьяно следовал процедуре. Но в свою защиту скажу, что они нарушили наши границы, и я говорил им то же, что и вы.

– Ты вынудил меня поддержать отданное тобой распоряжение, Бранн, – раздраженно бросил Коракс. – Я не собираюсь отменять приказ своего командора перед другим легионом, но я не согласен с тобой. Больше не позволяй личным чувствам влиять на службу. Я возвращаюсь в свои покои, чтобы продолжить работу. В следующий раз ко мне обращаться только с полным докладом о том, что здесь понадобилось Имперским Кулакам.

– Понял, лорд, – сказал Бранн, после чего отвернулся и подозвал диспетчера Эфрению. – Пусть в Доке Альфа подготовят «Громовой ястреб».

Коракс смотрел, как командор покидает комнату управления, и на миг его охватило беспокойство. Что-то мучило Бранна, что-то между ним и Агапито. После возвращения с Исстваана у них обоих появились проблемы с дисциплиной, а поведение во Впадине Воронов граничило с антипатией друг к другу. Коракс решил обязательно выяснить причину их разногласий, а если будет необходимо, подыскать новых командоров.

Но, несмотря на тревогу, Коракс решил, что дело может подождать. Генопроект стоял у него на первом месте. Когда появится следующее поколение Гвардии Ворона, примарх вернется к решению прочих проблем. Ему уже не терпелось приступить к массовой имплантации, он был раздражен тем, что пришлось ждать результатов еще нескольких тестов. За пару секунд Коракс вновь погрузился в размышления, как очистить генотех, позабыв о командорах.

Возвращаясь в покои, примарх без устали твердил себе – нужно оставаться терпеливым. Одно необдуманное действие могло уничтожить все плоды тяжких трудов. Успокоившись, он вновь уселся за стол и, включив экраны, погрузился в изучение потоков информации.

Внутри «Гневный авангард» разительно отличался от кораблей Гвардии Ворона. Он больше напоминал крепость, чем звездолет, стены покрывали металлические пластины с выгравированными на них изречениями и феррокритовые плиты, на которых были высечены символы и девизы Имперских Кулаков. Каждый коридор был укреплен контрфорсами, арочные двери усилены огромными заклепками, переборки сделаны из позолоченных решеток.

Все это не казалось Бранну чересчур показным – в отличие от убранства кораблей Детей Императора, на которых ему пришлось путешествовать, – но царящая вокруг эстетика показалась ему искусственной и помпезной. Гвардейцы Ворона, которые выросли в тюремных камерах, предпочитали украшениям функциональность, и даже после победы Освобождение было обставлено мебелью и отделано в минимально необходимой степени.

Командор прошел за Норицом по центральному проходу до большого лифта. Недалеко от них, чуть позади, следовало отделение Гвардии Ворона, а за ними, в свою очередь, шагали десять Имперских Кулаков. Помня слова Коракса, Бранн не выказывал своего неудовольствия и позволил Норицу проявить свою власть.

Лифт спустился к ним, воя электродвигателями, а не лязгая и грохоча, как в Шпиле Воронов. Внутри оказалось достаточно места для всех легионеров, поэтому Гвардейцы Ворона и Имперские Кулаки встали в нескольких метрах друг от друга.

Они не могли отличаться сильнее: сыны Коракса, в черных, покрытых заплатами доспехах, и воины Дорна, величественные, в желтом и сверкающе-золотом. Имперские Кулаки построились в ряд, прижимая болтеры к груди; Гвардейцы Ворона собрались группой, закрепив болтеры на бедре, скрестив руки или держа их на поясах.

– Как дела на Терре? – спросил Бранн, пытаясь нарушить каменную тишину.

– Укрепления еще возводятся, – просто ответил Нориц.

Бранн ждал, но капитан продолжал молчать. Командор взглянул на Имперских Кулаков.

– Твои легионеры отлично выглядят, – сказал он, пытаясь быть приветливым. – Легион может гордиться ими.

– Нам повезло не попасть в бой на Исстваане, – ответил Нориц. Он окинул взглядом Гвардейцев Ворона. – Само собой, что после такой катастрофы про некоторые стандарты придется забыть.

Глубоко вдохнув, Бранн не повелся на приманку.

– Мы готовы сражаться, несмотря на наш внешний вид, – произнес он.

– Не сомневаюсь в этом, командор, – отозвался Нориц. – Я не хотел сказать ничего обидного о готовности или умении Гвардии Ворона. Ваш армориум проявил недюжинную изобретательность, применив такие модификации.

– Мы приспосабливаемся, как всегда. «Припрячь немного соли для каши» – так у нас говорят.

– Интересная поговорка, – заметил Нориц. Модуляция внешних эмиттеров доспехов стирала из голоса все эмоции, но Бранну показалось, будто он уловил в нем веселье. – Хотя я не понимаю ее смысла.

– Ты явно не родился в тюрьме, – сказал Бранн.

– Нет, не родился, командор. – Лифт, вздрогнув, остановился, и двери раздвинулись в стороны. Доспехи Бранна зафиксировали вакуум, после того как из лифта вытек весь воздух, взметнув шнуры, свисавшие с наплечников Норица. – Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я настаивал на полных доспехах.

Они шагнули во тьму, в пустоте их шаги были беззвучными, свет из лифта отбрасывал длинные тени на пол из неокрашенного металла.

– Вакуум – лишь мера предосторожности, – продолжил Нориц, ведя их вглубь. У легионеров автоматически активировались фонари доспехов. Оглянувшись по сторонам, Бранн оценил размеры помещения, стены которого находились от них самое меньшее в тридцати метрах. – Мы хотели, чтобы груз прибыл в нетронутом состоянии.

– Груз? – переспросил Бранн.

На его вопрос тут же был получен ответ, стоило свету упасть на фигуру в нескольких метрах впереди. Он резко остановился, застигнутый врасплох.

Подошли остальные легионеры, и в свете фонарей возникло несколько рядов доспехов. Голый металл и керамит, тускло-серый и серебряный – цвета брони. Куда бы командор ни повернул голову, отовсюду на него смотрели безжизненные личины. В комнате находилось около двух десятков доспехов, закрепленных на стойках, которые были приварены к полу.

– «Марк-шесть», – сказал Нориц. – Последняя модель с Марса.

Бранн промолчал и подошел к ближайшему ряду пустых доспехов. Они показались ему смутно знакомыми, на первый взгляд они мало чем отличались от доспеха «Марк-IV», который носил он сам. При ближайшем осмотре командор Гвардии Ворона заметил незначительные отличия в форме пластин и пайки, утолщенные гибкие сочленения, укрепленные поножи, прикрывающие колени. Самым заметным новшеством оказался усиленный штифтами левый наплечник и форма шлема.

– Боюсь, они все еще нуждаются в отладке, – заметил Нориц. – Лорд Дорн пожелал, чтобы их доставили вам как можно быстрее. Они изготовлены мастерами, опытные образцы серии. Вы станете первым легионом в Империуме, у которого появится «Марк-шесть».

– Благородный жест, – ответил Бранн. Он провел рукой по покрытому заклепками наплечнику. – Мы два года проводили боевые испытания их прототипов во время кампании в Скалландском секторе. Вижу, они решили проблему с брюшным покрытием, о котором мы докладывали.

– Большинство улучшений, предложенных вашим легионом, были успешно внедрены, – с легкой завистью сказал Нориц. – Защита у него не лучше, чем у четвертой модели, но внутренние системы более совершенны. Внешние кабели, которые вы видите, дублируются запасной проводкой в броне, не ослабляя при этом защиты и не добавляя дополнительного веса. Авточувства также улучшены. В частности, слуховые и обонятельные датчики куда более чувствительны. Без сомнения, вы будете рады узнать, что маскировочные свойства этих доспехов намного превосходят любой другой тип.

Бранн кивнул.

– Вы называете их «Марк-шесть». А что случилось с «Марком-пять»?

Нориц указал на легионеров Гвардии Ворона.

– Массовое их производство на Марсе еще не началось, поэтому эти доспехи единственные из доступных. На другом нашем корабле находится тысяча пятьсот комплектов, не считая тех, что стоят здесь. Из-за отсутствия надежных линий снабжения с легионами Механикум обозначили все нестандартные или временные типы доспехов как «Марк-пять». Из-за острого дефицита запасных частей к «Марку-четыре» информация о многих импровизациях, сделанных вашим армориумом после резни в зоне высадки, была передана другим легионам. Ваши легионеры уже имеют Марк-пять, командор.

– Но почему мы? – спросил Бранн. – Я благодарен вам за это, но вы преодолели дальний путь, чтобы оказать подобную помощь.

– Это в знак признания ваших заслуг в испытании доспехов, а также потому, что вы нуждаетесь в них сильнее всех. Вам оказана большая честь. «Марк-шесть» уже известен как доспехи «Корвус».

Бранн рассмеялся и пальцем указал на коническую личину шлема.

– Это потому, что мы Гвардия Ворона, а у этих доспехов есть клюв? – сказал он. – Сомнительная честь!

– Они названы в честь вашего лорда и в знак благодарности за вашу помощь при тестировании прототипов, – произнес Нориц, обращаясь ко всем Гвардейцам Ворона. – Лорд Коракс настаивает на том, чтобы Гвардия Ворона навязала Хорусу бой. Лорд Дорн послал эти дары вашему легиону в знак поддержки и помощи в вашем начинании.

– Ты считаешь, что мы их не заслуживаем? – спросил Бранн, уловив настрой капитана. – По твоему мнению, им бы нашли лучшее применение Имперские Кулаки на Терре?

– Наоборот, – сказал Нориц. – Если бы я поставил свои желания превыше долга, то, так же как и вы, напал бы на мятежников. Но мне приказано доставить груз и вернуться к легиону.

После замечания капитана воцарилась тишина. Он жестом приказал группе возвращаться в лифт. Бранн удивленно размышлял над словами Имперского Кулака. Позади них закрылись двери лифта, и кабина вновь наполнилась воздухом. Вздрогнув, лифт пошел вверх.

– Наверное, попасть на Освобождение оказалось непросто, – начал Бранн. – Учитывая варп-штормы и прочее.

– Навигация все еще остается опасной, это так, – согласился Нориц. – По правде говоря, флот седьмого легиона, который Дорн ранее отправил на…

– Значит, вам предстоит долгий путь обратно.

– Так и есть, командор. Чувствую, вы на что-то намекаете, но пока не пойму, на что именно.

– Сколько у тебя с собой легионеров? – спросил Бранн, взглянув на отделение Имперских Кулаков.

– Сто пятьдесят, – ответил Нориц. – Не пойму, как это повлияет на продолжительность нашего путешествия.

– Сколько, по твоему мнению, Имперских Кулаков защищает Терру?

– Когда я покинул систему, во дворце базировалось около сорока тысяч воинов, – произнес Нориц. Он хмыкнул. – Похоже, я понял вас, командор. Сто пятьдесят легионеров стали бы хорошим подспорьем к паре тысяч ваших воинов.

– Я бы сказал, что мы нуждаемся в вас больше, чем лорд Дорн на данный момент, – сказал Бранн. – Со связью у нас и так проблемы. За исключением нескольких коротких сообщений мы почти ничего не слышали о Терре с самого начала штормов. Как бы ни старались астропаты, они не могут пробиться сквозь помехи. Ты не сможешь подтвердить изменение приказов от командования своего легиона.

– Знаю, вы считаете Имперских Кулаков упрямыми, командор, но мы не испытываем отвращения к инициативе, – сказал Нориц, протянув руку. – Если лорд Коракс согласен, я с радостью перейду под начало Гвардии Ворона.

Бранн взглянул на протянутую руку и крепко пожал ее.

– Рад, что ты согласился, капитан, – произнес Бранн. – К счастью для тебя, ты перейдешь под командование Агапито, а не мое.

– Несмотря на наши прежние расхождения во взглядах и личные отношения, командор Бранн, мне бы не составило труда служить под вашим началом. Невзирая на ужасные обстоятельства, вы спасли лорда Коракса и остатки своего легиона с Исстваана. Такое достойно всяческого уважения и похвал. Командор, вы – Герой Империума.

– Я? – рассмеялся Бранн. Вместе с ним засмеялись другие легионеры, как Гвардейцы Ворона, так и Имперские Кулаки. Командору казалось, будто на Исстваане он всех подвел. Важнейшая битва в истории легиона, а он пропустил ее. Он со своими людьми оказался отделенным от остальных воинов и от уз, которые связывали воедино весь легион, терранцев и рожденных на Освобождении. То, что Нориц столь высоко отозвался о нем, заставило Бранна впервые посмотреть на себя с другой стороны. – Если я уже стал Героем Империума, то следует придумать какой-то новый титул для того, кто убьет Хоруса.

– Им станет Русс, – произнес воин из почетной стражи Гвардии Ворона. – Просто дайте ему время. Когда вмешаются Космические Волки, все быстро закончится.

– Может, первыми до него доберемся мы, – раздался голос второго легионера.

– Сангвиний, – сказал Нориц, заставив всех умолкнуть. – Сыны Фенриса сейчас далеко – вероятно, до сих пор разбираются с последствиями гибели Просперо. Как бы я ни уважал ваш энтузиазм, Гвардии Ворона не сравниться силой с Лунными Волками. Нет, когда Кровавые Ангелы узнают об измене, Сангвиния ничто не удержит. Лорд Дорн зовет его Ангелом Смерти, и я не могу представить, что Фулгрим, Пертурабо, Лоргар либо кто-то еще захочет оказаться между Хорусом и местью Ангела. Им будет Сангвиний, попомните мои слова.

Бранн потянулся к поясу и снял с него кольцо с двумя огромными ключами. Потускневшие, исцарапанные и погнутые – ключам по меньшей мере было несколько десятков лет.

– Я взял их с первого стражника, которого убил во время освободительной войны, – произнес Бранн. – Если Сангвиний уничтожит Хоруса, они твои.

– Пари? – спросил Нориц.

– Назовем это так, – сказал Бранн. – Что поставишь?

Нориц посмотрел на своих легионеров, услышав от них слова ободрения.

– Хорошо, – согласился Нориц. Он снял золотой щиток с правого наплечника и показал Бранну. На нем было выгравировано одно-единственное слово: «Нарандия». – Моя первая боевая награда, полученная за убийство вожака орков. Если Русс доберется до Хоруса первым, она твоя.

Жест был встречен похлопываниями и возгласами одобрения Гвардейцев Ворона.

– Я буду приглядывать за тобой, чтобы ты прожил достаточно долго и смог вручить мне свою блестящую медальку, – довольно сказал Бранн.

– А я за вами, командор, – ответил Нориц, хлопнув по нагруднику Бранна. – Всегда мечтал заполучить связку ржавых ключей.

Возвращая ключи обратно в сумку, Бранн искренне надеялся, что один из них окажется прав. Но если Хорус достигнет Терры, все значительно усложнится.

Агапито медленно барабанил пальцами по металлическому столу. Он не сводил глаз с лога связи, разгневанный одной-единственной выделенной строчкой данных.