Текст книги "Потерянное освобождение"

Автор книги: Гэв Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

– И да, и нет, – спокойно ответил Унитракс. – Я из Ордена Дракона и подчиняюсь не Терре, а иной власти. С помощью моих единомышленников гильдии восстановят контроль над Киаваром.

Страх словно парализовал Элоки, он не мог выдавить из себя ни слова.

– Унитракс проследит, чтобы структура Механикум была разрушена изнутри, – медленно пояснил Омегон, чтобы мастер гильдии понял его. – Когда среди магосов произойдет раскол, гильдии смогут сбросить захватчиков. Ты нуждаешься в его помощи, Арманд. Поверь, тебе нужна его помощь.

– А что, если я не захочу заключать союз с этим существом? – пролепетал Элоки. – Может, довольно уже этой конспирации?

– Слишком поздно, – сказал Унитракс. – Механизм пришел в действие. Ты либо обретешь власть, либо будешь сокрушен вызванными нами силами. Гильдии вновь получат контроль над Киаваром и Ликеем. Захочешь ли ты стать одним из таких мастеров гильдии, для наших планов не имеет значения.

Осознав, что у него нет другого выхода, Элоки решительно кивнул, стараясь придать движению побольше бравады.

– Что ж, похоже, я не ошибся, доверившись тебе, советник, – сказал он. – Я так и знал, что дело здесь не просто в альянсе гильдий. Воитель может рассчитывать на мою поддержку.

– Отлично, я рад, что мы пришли к взаимопониманию, Арманд, – произнес Омегон, едва не расхохотавшись при виде пустого высокомерия человека. Он представил себе, с какой скоростью растут амбиции мастера гильдии, как он видит себя на аудиенции с Хорусом, возможно, как представляет себя властителем десятка миров. Но для Омегона подобные стремления казались жалкими. – С твоей стороны будет разумным покинуть нас сейчас. Позже с тобой свяжутся.

– Да, хорошо, – сказал Элоки и аккуратно обошел Униракса, чтобы добраться до двери.

– И еще одно, мастер гильдии, – вдруг произнес магос, когда Элоки уже собирался выйти.

– Да?

Унитракс протянул обтянутую белой перчаткой руку.

– Рад был познакомиться, – сказал магос.

Элоки что-то буркнул и пожал руку. В следующий миг он взвизгнул и отдернул ее, словно его ужалили.

– Гарантия твоего сотрудничества, мастер гильдии, – пояснил Унитракс и вытянул палец, на котором в тусклом свете блеснул кончик иглы.

– Что ты сделал? – панически спросил Элоки, разглядывая запястье.

– Нейротоксин, мастер гильдии. Он пока неактивен, не представляет угрозы. Но если ты расскажешь кому-то обо мне или предашь нас, то не сомневайся, что агент-катализатор вскоре окажется внутри тебя – с воздухом, пищей, водой, да с чем угодно.

Побледневший Элоки перевел взгляд с места укола на магоса, а затем без слов вывалился из комнаты.

– Это было так необходимо? – спросил Омегон, решив на будущее не подходить слишком близко к магосу-отступнику. Возможно, Орден Дракона имел в своем распоряжении яд, способный подействовать даже на примарха. – Временами ты довольно далек от утонченности.

– Понадеемся, что в яде не будет нужды, но во всем есть свои плюсы, – ответил Унитракс. – Когда Орден Дракона придет к власти, надобность в гильдиях отпадет. Чтобы облегчить в будущем их свержение, основание лучше заложить уже сейчас. Пока я не ушел, у меня есть для тебя сообщение от генерал-фабрикатора относительно событий на Марсе.

– Уверен, что есть, – сказал Омегон. – Уверен.

Стены коридора были облицованы огромными плитами из темно-серого металла. Альфарий провел по одной из них рукой, сенсоры в перчатках передали на кончики пальцев ощущение гладкости ее текстуры. Крошечные тепловые детекторы подсказали, что стена холодная на ощупь. Ударив по плите кулаком, Альфарий увидел, как по ней во все стороны разбежались трещинки.

– Керамит, – сказал он. – Как наши доспехи.

– Ничего не трогай, – предупредил сержант Дор. – Только с разрешения примарха. Если что-то начнет стрелять, открывай огонь в ответ, но без приказа ни к чему не прикасайся.

– Есть, сержант, – сказал Альфарий, жалея о содеянном. В текущей ситуации за чрезмерное любопытство его вряд ли похвалят. Он вновь присоединился к группе легионеров, понимая, что привлек к себе лишнее внимание.

Отделение Дора шло первым, разделенное на две группы по пять человек. С Дором были Альфарий, Лукар, Велпс и Марко с мультимелтой. Они преодолели уже около семидесяти метров перехода; в стыках между потолком и стенами были установлены светополосы, освещавшие легионеров ровным желтым светом.

– Только посмотрите, – вдруг произнес Лукар, указав на одну из керамитовых плит впереди. – Переключитесь на тепловое зрение.

Альфарий так и поступил, авточувства доспехов переключились на инфракрасный диапазон спектра, и на глаза опустилась красная пелена. За указанной Лукаром плитой он увидел переплетение ярких полос.

– Силовые кабели, – догадался Альфарий. – Сержант?

– Вижу, – ответил Дор и поднял руку, приказывая отряду остановиться. – Командор, впереди какие-то провода.

– Понял, – немедленно прозвучал напряженный голос Агапито. – Ждите приказа.

– Пройдите тридцать метров, сержант Дор, – раздался по воксу глубокий голос примарха. – Вы увидите закрытую дверь. Возле нее ждите дальнейших указаний.

– Принято, лорд, – ответил Дор, приказав отделению выдвигаться. – Следите за орудийными системами.

Они прошли всего пять метров, когда плита в потолке отъехала в сторону и из проема опустилось многоствольное орудие. Лукар среагировал первым, разрядив в него очередь из болтера, разрывные снаряды изрешетили гнезда кабелей. И низ посыпались искры, и орудие, слегка подергиваясь, безвольно повисло на манипуляторе.

– Если это самое худшее, что здесь есть, то сложностей не возникнет, – усмехнулся Лукар.

Словно в ответ на его похвальбу позади них раздался тревожный вскрик, за которым последовал треск лазерного выстрела.

– Не отвлекаться! – отрезал Дор. – Не наши проблемы. Продолжайте движение.

Отделение направилось дальше, когда по коридору прозвучали грохот болтеров и характерный треск плазмагана. Как и говорил Коракс, они оказались в зале, чуть шире основного коридора, с единственной дверью в противоположной стене. Керамитовый портал был утоплен в стену из того же материала. Альфарий не увидел ручки или замка, хотя тепловое зрение показало несколько кабелей, которые вели к дверному косяку.

– И что, мы просто будем ждать? – спросил Велпс, а затем недолго думая снял с пояса мелта-бомбу. – Может, прожжем дверь?

– Стоять! – крикнул Дор и предупредительно поднял руку, когда легионер шагнул к двери.

Альфарий оглянулся. Кроме как размерами зал ничем не отличался от ведущего сюда перехода. Безликость, идеальная однородность коридора встревожили его. Он был Альфа-Легионером и прекрасно осознавал дезориентирующую силу анонимности. В таком месте заблудиться проще простого, а Альфарий не собирался сгинуть в этом единообразном, но смертельном клубке переходов и комнат.

– Наверное, стоит как-то отмечать наше передвижение, чтобы не заблудиться, – предположил он.

– Ты о чем? – не понял Дор.

Альфарий достал боевой нож и выцарапал на левой стене крест.

– Если мы увидим его, то поймем, что уже были здесь, – сказал он.

Они прождали несколько минут. Альфарий обернулся и увидел, что вторая половина отделения все еще находится в коридоре, в десятке метров позади. Исходящее от силовых ранцев тепловое излучение стало усиливаться, создавая в воздухе марево. Для теплового зрения Альфария воздухоотводы на ранцах легионеров казались белыми.

– Командор, мы выдаем высокую тепловую сигнатуру, – произнес Альфарий. – Примарх говорил, что у систем защиты есть тепловые регистраторы.

– Правильно мыслишь, – согласился Агапито. – Всем отделениям, перевести системы охлаждения на максимум. Уменьшить тепловую сигнатуру.

– Нет, тепловую сигнатуру не менять. – Голос Коракса прозвучал тихо, но напряженно. Альфарий понял, что примарх отслеживал переговоры всех отделений, что само по себе было значительной умственной нагрузкой. – Термальные сенсоры должны включиться. Вторая группа скоро выйдет на позицию. Их продвижение активирует первую трансформацию. Дверь перед вами откроется через две минуты. Приготовьтесь.

Коракс с закрытыми глазами стоял в зале с лифтами, полностью сосредоточившись на механизме Лабиринта и на расположении своих отделений. Он заблокировал входящие сообщения, кроме постоянного изложения хода событий по командной сети через бусинку вокса.

Словно взломщик, исследующий сложнейший из замков, примарх прокручивал в уме взаимодействие вращающихся комнат, подъемных мостов, закрывающихся дверей и опускающихся сводов. Три группы уже разделились, боевые отделения двигались по новым переходам, активируя по пути трансформацию структуры. С каждым случайным изменением план Коракса разрастался, с каждым открывающимся или закрывающимся проходом обретал четкость. Он не мог предсказать всех действий Лабиринта, но мог оперативно реагировать на каждое изменение. Время любого шага должно быть выверенным, и примарх отрывисто отдавал необходимые приказы, направляя отделение туда, где оно было необходимо.

Коракс отстранился от грохота стрельбы и рокота могучих механизмов с огромными поршнями. Он не обращал внимания на ругань и предупреждения своих воинов. Его единственной целью был взлом замка.

Спустя двадцать три минуты на семидесятом метре Лабиринта Гвардия Ворона понесла первые потери. Легионеру из группы Агапито попал в грудь лазерный заряд, выпущенный поднявшейся из пола автоматической турелью.

– У нас нет апотекария, – доложил сержант. – Матан выглядит неважно.

– Вы должны оставить его, сержант Каннор, – немедленно приказал Коракс. – Вернемся за ним позже. Веди отделение ко второй арке слева. Двери перед вами закроются через семь секунд.

– Матан едва дышит. Ему нужна помощь.

– Вы получили приказ, – хладнокровно сказал Коракс. Генотех – способ возродить Гвардию Ворона – был наградой куда более важной, чем одна-единственная жизнь. Промедление смерти подобно. Лабиринт уже готовился к смене конфигурации. Нерешительность могла обернуться проигрышем, и это делало все их потери напрасными. – Ведите отделение.

– Есть, лорд Коракс.

Примарх отвлекся на перепалку и едва не упустил возможность отправить ведущее отделение Агапито по мосту, который мог подняться вверх, когда люди Арката вошли в комнату перед ними. Коракс быстро оценил ситуацию и решил, что время еще есть.

Скат впереди показался носителю специального оружия седьмого отделения Архульду Дэйну достаточно безобидным, хотя лорд Коракс предупредил, чтобы они действовали осмотрительно. Феррокритовая дорога поднималась на десять метров над уровнем пола и вела к круглой двери, походившей на вход в корабельный шлюз. Дэйн задрал голову и заметил такой же проем наверху, к которому по стене и потолку вела лестница.

– И как туда забраться? – спросил он, перехватив огнемет, пока остальные воины боевого отделения продвигались к мосту.

– Без понятия, – ответил сержант Кабэн. – Сосредоточиться!

Внезапно двойные двери, через которые только что прошло отделение, с громким шипением захлопнулись. Пол под ногами Дэйна задрожал, раздалось характерное потрескивание.

– Стоять! – закричал легионер и застыл на полушаге.

Сержант Кабэн успел встать на мост, прежде чем повернуться.

– Что за… – Голос сержанта утонул в грохоте вращающейся по оси комнаты, и легионеры полетели в воздух.

Дэйна оторвало от пола, и он оказался в свободном полете. Керамит под ногами не позволил закрепиться с помощью магнитных фиксаторов на подошвах, и он поплыл в воздухе вместе с остальным отделением. Мимо него, планируя, к дальней стене пронесся сержант Кабэн.

Гвардеец Ворона приземлился в трех метрах над полом, который теперь стал стеной. Дэйн попытался дотянуться до перекладин лестницы, назначение которой для легионера прояснилось. Развернув огнемет, он выпустил короткую струю, чтобы подлететь к лестнице.

– Что ты делаешь? – требовательно спросил Кабэн. Сержант приблизился к стене и вытянул руку, чтобы остановиться.

Дэйн пытался ухватиться за ближайшую ступень. Наконец его пальцы сомкнулись на металле.

Треск стал интенсивнее и перерос в пульсирующий вой. Дэйн торопливо оглянулся в поисках его источника. Лестница завибрировала от прошедшей между его пальцами энергии. Осознав свою ошибку, легионер стремительно убрал руку и оттолкнулся ногами от стены.

Молния дугой пробежала по лестнице, доспехам Дэйна и заземлилась по наружным кабелям на груди. Мышцы легионера свело спазмом, и он полетел через всю комнату, из доспехов посыпались искры, а плавящиеся гермоуплотнители и закоротившие электросхемы воспламенились. Он почувствовал, как горит и трескается его плоть, но шок приглушил мгновенный прилив анестетиков, выработанных его телом. В голове вспыхнула невыносимая боль, казалось выворачивающая челюсти.

Продолжая вращаться, он потерял сознание, и последним, что он увидел, были снова поворачивающаяся комната и его товарищи, которые падали на пол.

– Поступили распоряжения, – сказал Дор и махнул болтером Марко и Альфарию, указывая на дверь. – Переключаю на канал отделения.

Альфарий и Марко с оружием наготове переступили через порог и оказались в огромном сводчатом зале. В десяти метрах от них пол обрывался темным провалом, трещиной в горной породе. Благодаря тепловому зрению Альфарий увидел в потолке характерный блеск силовых кабелей и еще не активированных огневых точек.

– Через тридцать две секунды к вашей позиции опустится мост, – раздался голос Коракса, транслируемый через вокс-установку сержанта Дора. – У вас будет сорок три секунды, чтобы пересечь его.

– Тут семь орудийных турелей, – доложил Марко. – Расположены случайным образом. Нам видны только три из них. Придется вступить на мост, чтобы увидеть остальные.

– Укрыться негде, – добавил Альфарий. – Мы будем как на ладони.

– Ослепляющие гранаты, – ответил Коракс. – Они выведут орудия из строя на двадцать секунд.

– Недостаточно времени, лорд, – сказал Дор. – Ущелье по меньшей мере двести пятьдесят метров в ширину.

– Будете бежать, сержант, – прозвучал сжатый ответ примарха.

Альфарий хотел было возразить, но промолчал, как поступил бы, если бы приказ отдал его собственный примарх. Остальные, судя по всему, полностью доверяли решению Коракса, поэтому он не мог позволить себе не согласиться с ним.

– Я пойду первым, – сказал он. – Марко, сможешь попасть во вторую турель справа?

– От края пропасти? Да, – ответил Марко.

– Постой! – резко крикнул Дор, когда Альфарий уже снял с пояса ослепляющую гранату.

Альфа-Легионер замер. Сержант сделал пару шагов мимо легионеров, оглядываясь по сторонам.

– Прибереги ее, пока не дойдем до моста, – сказал Дор, указав болтером во мглу, скрывавшую дальнюю часть комнаты. – Мы можем снять эти турели еще до того, как начнем переход.

По огромному залу прошел глубокий рокот, начала осыпаться пыль с острых сталактитов, которые наросли вокруг тяжелых клепаных балок, поддерживающих потолок. Из отверстия наверху стала опускаться металлическая конструкция, раскачиваясь на десятках цепей, каждое звено которых было размером с предплечье легионера.

– У вас сорок три секунды. – Голос Коракса звучал спокойно, почти равнодушно.

Дор скороговоркой выкрикнул приказы, и отделение стремительно приступило к действиям. Альфарий бросился к металлическим столбам, отмечавшим место, куда опустится мост. Его шаги активировали сенсор, и из металлического потолка прямо у него над головой опустилась турель. Лукар тут же открыл огонь из болтера – и изрешеченный корпус турели изверг ураган искр.

Альфарий, полагаясь на свое отделение, не останавливался и на ходу вырвал из гранаты чеку. Его слух наполнил вой мультимелты за секунду до того, как еще одна турель исчезла в тумане расплавленного металла, закапавшего на доспехи Альфа-Легионера.

Наконец с громовым лязгом мост упал на опорные столбы и замер. Альфарий вплотную приблизился к нему, сапоги вздымали с решетчатого пола хлопья ржавчины.

– Тридцать пять секунд, – предупредил Дор, его слова почти затерялись среди грохота болтерного огня, на этот раз уже Велпса. Загорелась очередная турель.

Альфарий, что есть сил работая руками и ногами, побежал по мосту с ослепляющей гранатой наготове, благодаря доспехам каждым шагом он преодолевал по три метра. Остальные легионеры с грохотом устремились следом. Альфарий напрягся, ожидая услышать характерный треск лазера.

– Справа, третий квадрант! – рявкнул Дор.

Альфарий не оглядывался, но услышал, как остановился Велпс. Из сумрака полыхнула красная вспышка, и в метре позади него оплавился пол. Болтер Велпса взревел – и защитная турель умолкла навеки.

– Граната! – крикнул Альфарий и метнул далеко вперед детонатор ослепляющего поля.

Сверкая красным, сфера полетела во тьму, когда еще одна турель открыла огонь. Луч оставил яркий след на сетчатке Альфария, прежде чем попал в настил моста прямо перед ним. Устройства управления турелью адаптировались и упреждали его движения – лишь мгновенная пауза для броска гранаты спасла легионера от прямого попадания.

Он пригнулся и побежал еще быстрее, в дальнем конце моста взорвалась граната, окутав его вихревым облаком из серебряных частичек и разрядов электромагнитной энергии.

Системы управления защитой вновь адаптировались. Турели были ослеплены, но спустя миг после того, как огонь прекратился, они вновь принялись поливать пространство рубиновыми лазерными лучами. Заряд ударил мимо плеча Альфария, и он едва не выругался на родном языке, но слова застряли меж стиснутых зубов, когда он ворвался в ослепляющее поле.

Внезапно с лязгом ожили шестеренки и зашипела гидравлика. Мост под ногами Альфария содрогнулся, из-за чего легионер едва не перевалился через низкий поручень. Кругом искрилось ослепляющее поле, лишив его доступа к информации авточувств доспехов. Оглушенный и ослепленный, Альфарий изо всех сил оттолкнулся и прыгнул.

Казалось, он летел целую вечность, окутанный ослепляющим полем, не видя потрескивающих лазерных лучей, которые, безусловно, сжигали все вокруг него.

Альфарий приземлился с гулким грохотом и, едва не поскользнувшись, припал на колено, отчего доспехи протестующе взвыли. Он стремительно поднялся и побежал дальше, надеясь, что остальные следуют за ним, а еще на то, что Коракс был прав и впереди их ждет арка или открытая дверь. Ослепляющее облако постепенно рассеивалось, глушащие и искажающие волны расползались во мрак.

Выйдя из созданного гранатой поля, вокс и авточувства Альфария вновь ожили. Вокруг него сверкали лазерные лучи, выбивая из пола фонтанчики расплавленного камня. Не было смысла уклоняться от безумных очередей, поэтому Альфарий лишь быстрее побежал по покатому полу. Перед глазами вспыхивали пятна света, в ушах раздавался приглушенный звон – системы доспехов восстанавливались после ослепляющего поля.

– …ева сверху! – кричал Дор, появившись из рассеивающегося клубка энергетических разрядов. – Слева сверху!

Альфарий поднял болтер и заметил в инфракрасной дымке мигающий во тьме искусственный глаз турели. Тремя выстрелами он пробил корпус орудия, и в воздух взлетели обломки металла.

– Не останавливайся! – бросил Лукар, пробежав мимо Альфария и хлопнув его по плечу.

Альфарий взглянул вперед и увидел, как освещенный желтым светом проем постепенно исчезает под опускающейся тяжелой дверью.

Гремя доспехами, легионеры один за другим пролезали под дверь. Марко шел последним, немного отставая из-за веса своего оружия. Внезапно из потолка сверкнул красный лазерный луч и расколол броню на его правой ноге. Извернувшись, Марко попытался проскользнуть под закрывающуюся дверь, но безуспешно.

– Оставь его, – отрезал Дор.

Словно не услышав приказа, Альфарий инстинктивно отбросил болтер и обеими руками ухватился за ранец Марко. Он потянул изо всех сил и протащил легионера под дверью за миг до того, как она с резонирующим гулом встала на место.

Они оказались в коридоре, как две капли воды похожем на тот, из которого они начали путешествие, с такими же гладкими серыми стенами без каких-либо отметок. Через десять метров переход резко сворачивал вправо.

– Сержант Дор, доложить о состоянии. – Судя по голосу, Коракс не сомневался, что его воины сумели преодолеть препятствие.

Дор бросил взгляд на отделение, линзы его шлема поблескивали в ярком свете единственной полосы на потолке.

– Мы прошли, лорд Коракс, – доложил он. – Но Марко ранен.

– Он может идти?

Вопрос оставался безответным, пока Лукар помогал Марко подняться. Легионер подобрал мультимелту и проверил силовые кабели, соединявшие оружие с ранцем.

– Я здесь не останусь, – напряженно ответил Марко. – Но не думаю, что смогу бежать.

– Идти может, – передал Дор слова легионера. – Какие будут приказы?

– Пройдите тридцать метров.

– Принято. Выдвигаемся, – ответил Дор.

В этот момент из-за угла раздались лязг и шипение. Перед отделением возникла странная помесь двуногой машины и небольшого танка с ногами-гусеницами из металлических звеньев, ее корпус имел форму турели с двумя многоствольными орудиями, угрожающе направленными прямо на воинов. В небольшом модуле на верхушке машины располагались сенсорные тарелки и искусственные глазные линзы.

Опешив от столь внезапного появления противника, легионеры могли лишь наблюдать за все быстрее разгоняющимися стволами. Коракс предупреждал о подобных устройствах, но пока им приходилось сталкиваться лишь со статичной защитой. Еще только поднимая болтер, Альфарий понимал, что не успевает.

В бок Альфария что-то врезалось, отбросив его в сторону за миг до того, как машина-страж открыла огонь. Лукар в полете стрелял из болтера, приняв на себя орудийный огонь. Снаряды размером с кулак решетили его доспехи, разбрасывая во все стороны осколки керамита и куски покореженного металла.

Лукара отбросило назад, и он с расколотыми, изрытыми дырами и треснувшими доспехами повалился на пол. Альфарий открыл огонь, метя в сенсоры, и уничтожил линзы с антеннами.

От выстрела мультимелты Марко бок машины взорвался градом расплавленных осколков, обнажив дымящиеся платы и проводку. Секундой позже, когда турель развернулась к Марко, в дыру угодило несколько болт-снарядов Дора. Велпс разбежался и прыгнул, стиснув в руке мелта-заряд. Он уклонился от выстрелов стража, сбивших Дора с ног. Гневно выругавшись, Велпс стремительно прицепил заряд на магазин под орудиями и отскочил в сторону.

Машина исчезла в ослепительной вспышке света, от которой на дисплее Альфария загорелись тепловые предупреждения, взрыв оказался куда сильнее, чем смог бы вызвать один мелта-заряд. В грудь и плечо Альфария попали осколки, но доспехи выдержали. Керамитовые стены коридора были покрыты трещинами и вмятинами.

– Самоуничтожился, – заметил Велпс; от огненного всполоха краска на его доспехах пошла пузырями. Выругавшись, он еще несколько раз выстрелил по дымящимся и подрагивающим останкам машины.

Альфарий посмотрел на Лукара, в неестественной позе лежащего на сером полу. Лицевая часть шлема Астартес превратилась в месиво, чеканный символ Гвардии Ворона на нагруднике был искорежен до неузнаваемости, из десятка пробоин в доспехах вытекала кровь.

– Похоже, сержант жив, – доложил Марко, склонившись над неподвижным телом Дора.

Сержант в ответ слабо поднял руку.

– Лукар погиб, – тихо произнес Альфарий. Гвардеец Ворона принял на себя большую часть выстрелов и спас жизнь Альфарию. Взирая на окровавленные разбитые доспехи Лукара, Альфа-Легионер недоверчиво покачал головой. – Почему он оттолкнул меня?

– А почему ты вытащил меня? – спросил Марко, помогая Дору подняться.

Альфарий не знал, что ответить. Эти воины были Гвардейцами Ворона, его врагами. Он понимал, что его цель – уничтожать их, но по условиям задания ему также требовалось помочь Кораксу отыскать содержимое хранилища. Это означало, что легионеры должны были оставаться в живых, чтобы проникнуть в санктум горы.

«Но это не единственная причина», – сообразил он. В конечном итоге им всем надлежало умереть, но Альфарий уважал своих товарищей по отделению – возможно, даже дружил с ними. Ему и думать не хотелось, были ли это отголоски воспоминаний, впитанные омофагией из материала погибшего воина, или же нечто куда более тревожное и проблематичное.

– Мы – боевые братья, – тихо сказал Дор и присел, чтобы положить руку на развороченное тело Лукара.

– Да, – произнес Велпс, прижав кулак к груди. – Боевые братья.

– Боевые братья, – прошептал Альфарий и отвел взгляд от мертвого легионера, не в силах справиться с тревожными мыслями.

Аркат с подозрением осмотрел канал впереди. Переход был длинным и узким, не более двух метров в ширину и около трехсот в длину, и внезапно сворачивал вправо. В пятидесяти метрах от них из стены выходил желоб и пересекал по диагонали весь коридор. Аркат приказал кустодиям остановиться и стал ждать указаний от Коракса. За три с половиной часа, прошедшие с тех пор, как Аркат вошел в Лабиринт, он проникся уважением к примарху и, возможно, стал ему немного доверять. Четыре раза предупреждения и приказы Коракса спасали его и группу от смертельных ловушек и атак. Всего несколько минут назад Аркат отскочил в сторону как раз вовремя, чтобы избежать газообразного распыления кислоты, которое за пару секунд прожгло бы его доспехи.

По каналу неспешно тек ручеек, темно-зеленая густая жидкость, уровень которой становился все выше.

– Думаю, переход будет затоплен, Коракс, – доложил Аркат.

– Это просто смазочная жидкость, – ответил примарх. – Она не опасна. Идите в конец перехода. Там будут три двери. Вам нужна та, что слева. За ней находится энергосистема – возможно, лазерная ловушка. Будьте настороже.

В последнем напутствии не было нужды – Аркат не терял бдительности с того самого момента, как вошел в смертельный Лабиринт. Он последовал указаниям Коракса, направив группу к повороту. Вдруг позади него кто-то вскрикнул, и он, обернувшись, заметил, как в потолке открылся люк. Из него вылетели три серебряные сферы, каждая не больше его кулака.

Первая тут же разлетелась оплавленными осколками, пронзенная копьем кустодия Гания. Две другие взорвались сами по себе, засыпав Гания и Гвардейца Ворона возле него острой шрапнелью. От их доспехов пошел пар, когда кислотная смесь начала быстро прокладывать путь к плоти.

Ганий закричал – Аркат впервые услышал от кустодия такую реакцию на боль – и попытался отсоединить нагрудник. Легионер Гвардии Ворона повалился на землю с проплавленной в шлеме дырой, забрызгав пол кашицей из растворенных костей черепа и мозга.

– Ребра! – взревел Ганий и, сжав грудь, рухнул на колени.

Аркат действовал без раздумий, чтобы избавить Гания от невыносимой муки из-за плавящегося сердца и легких. Силовая алебарда полыхнула энергией, когда он взмахнул оружием и одним ударом отсек кустодию голову. Тело Гания повалилось на землю, эхо падения разнеслось по всему коридору.

– Вперед – левая дверь! – отрывисто бросил Аркат и махнул алебардой, показывая направление.

Какое-то время он стоял над телом кустодия, ожидая появления новых сфер. Когда мимо него прошел последний Гвардеец Ворона, Аркат двинулся следом, напомнив себе о словах примарха, что содержимое хранилища обеспечит поражение Хоруса. Бросив последний взгляд на тело Гания, начавшее сворачиваться внутрь, когда кислота проела позвоночник, Аркат поклялся, что заставит Коракса сдержать обещание.