Текст книги "Мусор (СИ)"

Автор книги: Герман Лён

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

УБИЙЦА – Ну, конечно!

ГЛЭМ – Рано ещё.

УБИЙЦА – Ты же сам сказал.

ГЛЭМ – Лучше молчи, а скажешь это в конце.

УБИЙЦА – Не люблю Гловера!

ГЛЭМ – Это всем известно!

УБИЙЦА – Неужели?

ГЛЭМ – Да. Был в Англии один провинциал, который по шесть часов в день играл на гитаре. Среди музыкантов пошёл слух, что этот виртуоз появляется неожиданно на репетициях роковых групп. Ему дали кличку – Убийца гитаристов.

УБИЙЦА – Я их не убивал!

ГЛЭМ – Убивал! Ты – убийца! После твоей "солярки" прежний гитарист исчезал навсегда. Навсегда! Больше его никто не видел!

Убийца поднимается и бьёт Глэма по лицу. Глэм падает.

Из темноты появляется КАРЛСОН.

КАРЛСОН – Какая наглость! Это моя крыша!

Глэм вскакивает и гонится за Карлсоном. Хватает его за шею и валит на пол.

ГЛЭМ – Как ты мне надоел, Летающий сортир! Пошёл вон!

Карлсон взмывает над потолком и исчезает в темноте.

ГЛЭМ – Зачем ты меня опозорил, Убийца!

УБИЙЦА – Ты рассуждаешь как Гловер!

ГЛЭМ – Он так не может рассуждать! Вот послушай – ты придумал название "Дип Пёпл", потому что у тебя острый глаз!

УБИЙЦА – У меня острый слух!

ГЛЭМ – Сейчас ты должен сказать эту фразу! Каман!

УБИЙЦА – Понял. У меня никогда не было таких умных мыслей!

ГЛЭМ – Отлично, профессор! У тебя были умные мысли, потому что ты сочинил "Звездочёт" в 1976 году. Это самое великое твоё произведение!

УБИЙЦА – Я могу обидеться и сочинить про тебя песню, скотина!

ГЛЭМ – Это было бы неплохо с твоей стороны! Говори опять фразу!

УБИЙЦА – У меня никогда не было таких умных мыслей!

ГЛЭМ – Зато они есть у меня! Какого цвета у тебя твоя голова?

УБИЙЦА – Ну, конечно!

ГЛЭМ – Вот и весь твой пурпур от неспелой сливы! Ты ещё зелёный, как этот Олень, который всё гонит и гонит! Поэтому ты и поёшь, Ричи найт, с этой своей блондинкой, потому что тебе указали на твою несостоятельность! Зря ты с ней связался! Так думают миллионы твоих поклонников!

УБИЙЦА уходит в темноту.

Глэм ложится на кровать.

Из темноты появляется СОСЕДКА С СОБАЧКОЙ и садится на кровать.

ГЛЭМ – Нет, только не это!

СОСЕДКА – Ты сможешь. Я настаиваю!

ГЛЭМ – Я не буду убивать вашу собаку. Почему вы сами не хотите её убить?

СОСЕДКА – Я не смогу.

ГЛЭМ – Я тоже.

СОСЕДКА – Тогда убей мою мать!

ГЛЭМ – Я не смогу.

СОСЕДКА – Тогда убей меня!

ГЛЭМ – Попросите свою сестру.

СОСЕДКА – Она тоже не может.

ГЛЭМ – Когда это началось?

СОСЕДКА – Со свадьбы.

ГЛЭМ – Не было никакой свадьбы.

СОСЕДКА – Вот именно! Это всё она! Паучиха!

ГЛЭМ – Паучища!

СОСЕДКА – Да, так лучше – паучища! Она живёт как раз в той комнате, где жила Настасья Филипповна.

ГЛЭМ – Весь дом знает вашу трагедию!

СОСЕДКА – Трагедию? Весь дом? Да, в этом доме живут одни дегенераты! Что они могут знать про публичное одиночество? Мерзавцы!

Пауза.

СОСЕДКА – Даже ты отказываешься.

ГЛЭМ – Потому что я – не дегенерат!

СОСЕДКА – Ха-ха-ха! Нет?

ГЛЭМ – Я в этом уверен.

СОСЕДКА – Уверен он! Разве нормальный человек будет поддерживать такой разговор?

ГЛЭМ – А, что в этом разговоре отвратительного? А? Всё равно вы там поубиваете друг друга и без посторонней помощи. Неужели это не понятно? Вот тогда я и заберу себе вашу собаку, и не надо будет её убивать. Это же логично, чёрт подери!

Выходит Чёрт и садится рядом с Соседкой. Чёрт гладит собаку и похотливо обнимает Соседку.

ЧЁРТ – Тебе надо заняться со мной сексом. У этих удовлетворённых сучек мысли заняты другими делами, мой птенчик!

Соседка расстёгивает плащ, демонстрируя безупречное бельё, и целуется с Чёртом. Они уходят в темноту и страстно ласкают друг друга.

Глэм хватает Собаку и бросает с крыши вниз. Визг Собаки и Человеческий крик снизу.

Появляется Зелёный Олень.

ОЛЕНЬ – Я тебя предупреждал!

ГЛЭМ – Пошёл в задний проход слона, Двоечник! Это была не горящая собака! Здесь нет Сальвадора Дали!

ОЛЕНЬ – Сорри! Показалось.

ГЛЭМ – Давай я на тебе поезжу.

ОЛЕНЬ – Давай.

ГЛЭМ – А, почему ты соглашаешься?

ОЛЕНЬ – Я же конь!

ГЛЭМ – Какой ты конь? Ты олень!

ОЛЕНЬ – А какая разница?

ГЛЭМ – Большая! Конь пользу приносит!

ОЛЕНЬ – Ты хочешь сказать у меня нет смысла жизни?

ГЛЭМ – Ты прав! Ты – конь!

ОЛЕНЬ – А почему ты согласился?

ГЛЭМ – Мы все – кони, потому что ни у кого нет смысла жизни!

ОЛЕНЬ – Ну, у кого-то он всё-таки есть!

ГЛЭМ – Сомневаюсь. Хотя, наверное, у женщин бывает в период беременности.

ОЛЕНЬ – Не бывает!

ГЛЭМ – Ты что женщина?

ОЛЕНЬ – Я не знаю.

ГЛЭМ – Что?

ОЛЕНЬ – Ты тоже этого не знаешь точно в данный момент.

ГЛЭМ – Пожалуй, ты прав или права, твою мать! Это всё из-за песни!

ОЛЕНЬ – А, Дураки!

ГЛЭМ – Ты слышал?

ОЛЕНЬ – Конечно! Убийца вернётся!

ГЛЭМ – Почему ты так решил?

ОЛЕНЬ – Ну, это логично. Надо подготовиться к худшему. Убийцы всегда возвращаются.

Снизу доносится ШУМ ДРАКИ.

УБИЙЦА – (крик) Глэм, помоги мне! У меня проблемы!

ОЛЕНЬ – Он тебя зовёт. Это твой друг Ричи!

ГЛЭМ – Он мне не друг.

ОЛЕНЬ – Как? Ты же любишь Дип Пёпл!

ГЛЭМ – Да, я не отказываюсь. Но, сейчас нет музыки.

ОЛЕНЬ – То есть, ты поможешь, когда он будет играть?

ГЛЭМ – Естественно. Меня тоже никто не любит, потому что никто не хочет покупать мои картины.

ОЛЕНЬ – Ты – художник?

ГЛЭМ – Да, во всяком случае, я так считаю. А, что этого мало?

ОЛЕНЬ – Сложный вопрос.

ГЛЭМ – Никаких сложностей – всё понятно. Ему стоит сказать, что он из Дип Пёпл и его сразу перестанут бить.

ОЛЕНЬ – Тогда почему он не говорит об этом? Ведь ему известно, что такое сработает.

ГЛЭМ – Потому что он тоже дурак! Не зря же он сочинил именно эту песню!

ОЛЕНЬ – Я думаю, что как раз наоборот.

ГЛЭМ – Как это – наоборот?

ОЛЕНЬ – Возможно, он честолюбивый человек.

ГЛЭМ – Ага, ты хочешь сказать, что он хочет одержать чистую победу, не пользуясь своим авторитетом?

ОЛЕНЬ – Да, именно так! Ты же так не можешь? Ты бы сразу орал кто ты и кого знаешь. Не так ли?

ГЛЭМ – Откуда тебе такое известно?

ОЛЕНЬ – Это логично. Вся твоя жизнь тому прямое подтверждение.

ГЛЭМ – Чем же она так плоха?

ОЛЕНЬ – Ты – пустое место! Ты не хочешь помочь своему ближнему.

ГЛЭМ – Меня этому научил один мой приятель.

ОЛЕНЬ – И как же его зовут?

ГЛЭМ – Франц.

ОЛЕНЬ – Может ты чего-то не понял до конца?

ГЛЭМ – А, что тут понимать? Всё прозрачно!

"Тот, кто в этом мире любит своего ближнего совершает ни большую и ни меньшую несправедливость, чем тот, кто любит в этом мире себя самого. Остаётся лишь вопрос – возможно ли первое?"

ОЛЕНЬ – Он гонит!

ГЛЭМ – Кто?

ОЛЕНЬ – Твой приятель.

ГЛЭМ – Ты меня любишь?

ОЛЕНЬ – Нет.

ГЛЭМ – Значит, Франц прав!

ОЛЕНЬ – Но, ты же любишь Дип Пёпл?

ГЛЭМ – Да, я люблю их музыку, но не люблю Убийцу гитаристов! Почему я должен ему помогать?

ОЛЕНЬ – Ага, ты моралист!

ГЛЭМ – А, кто не моралист, когда этим можно воспользоваться в подходящий момент? Покажи мне такого идиота?

ОЛЕНЬ – Вот чёрт! Тоже верно!

ЧЁРТ – Я занят!

ГЛЭМ – Ты подумай о тех людях, которые не имеют таланта, но хотят, чтобы их услышали? А, тут появляются такие же, как он, и забирают всё себе.

ОЛЕНЬ – Но, он в этом не виноват, что он гений!

ГЛЭМ – Как же, не виноват! Вот в этом то и вся проблема.

ОЛЕНЬ – Тогда бы не было ничего совершенного в этом мире.

ГЛЭМ – А, оно есть – это твоё совершенство?

ОЛЕНЬ – Ну, ты и мудак! Ещё называешь себя художником!

ГЛЭМ – А, что мне остаётся, если я никому неинтересен?

ОЛЕНЬ – Отстраниться!

ГЛЭМ – "Ты может отстраняться от страданий мира – это возможно и соответствует твоей природе. Но, как раз, быть может, это отстранение и есть, то единственное страдание, которого ты смог бы избежать"

ОЛЕНЬ – Всё, с меня хватит!

ГЛЭМ – Я ещё не закончил, тупоголовый ИГОГО! Хочешь помочь Ричи?

ОЛЕНЬ – Да, именно так!

ГЛЭМ – Он – убийца гитаристов! Ты хочешь помочь убийце?

ОЛЕНЬ – Хочу!

ГЛЭМ – Я знаю почему!

ОЛЕНЬ – Ты не можешь этого знать!

ГЛЭМ – Скажи, Олень, что ты знаешь про Смерть?

ОЛЕНЬ – Смерти нет!

ГЛЭМ – Правильно, Олень! Животные не знают про смерть! Смерть известна только людям! Теперь понял?

ОЛЕНЬ – Нет.

ГЛЭМ – Ты любишь помогать людям из-за этого!

ОЛЕНЬ – Ты хочешь сказать, что я – дурак?

ГЛЭМ – Это ещё надо подумать – кто дурак! Жить, не зная про смерть, или жить с ожиданием смерти.

ОЛЕНЬ – Согласен! Тут есть над чем подумать! Хотя, что знать – что не знать – всё равно дурак! Но, у меня хоть будет шкура, и меня кто-то будет носить, а от тебя одни картины.

ГЛЭМ – Это хорошая идея, Олень! Я нарисую тебя как зелёный плащ!

ОЛЕНЬ – Я всегда хотел быть перчатками, чтобы трогать.

ГЛЭМ – Тебе не хватает ласки.

ОЛЕНЬ – Погладь мне спину, Глэм!

ГЛЭМ – Ещё чего захотел!

ОЛЕНЬ – Ты не любишь зелёный цвет? Это от травы.

ГЛЭМ – Довольно! Это я попросил своих дружков, чтобы они Убийцу избили. Не лезь! С тобой будет то же самое, только намного хуже!

ОЛЕНЬ – Я выбираю музыку!

Олень прыгает с крыши вниз. Слышна драка. Затем наступает тишина. Глэм курит сигарету и бросает её вниз.

Глэм стоит рядом с Заключённым.

ГЛЭМ – Помнишь, ты мне говорил, что тебе никогда не снятся цветные сны?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Да, говорил.

ГЛЭМ – Это так грустно, наверное?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Я специально так говорю.

ГЛЭМ – Специально? Но, зачем?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Чтобы выглядеть ни таким, как все.

ГЛЭМ – То есть, ты хочешь обратить на себя внимание?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Ты тоже этого хочешь. Все этого хотят – оригинальности.

ГЛЭМ – Фрейд?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Да, заткнись ты со своим Фрейдом и ему подобным! Тоже мне открытие – мы все – латентные педики! Но, в одном он прав!

ГЛЭМ – Неужели?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Да, это точно подмечено! Одна фраза стоит всего творчества – "Что тебе снится, тем ты и являешься!

ГЛЭМ – Интересный поворот – надо подумать. В этом что-то есть.

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – А почему ты не спрашиваешь про мою арестантскую одежду?

ГЛЭМ – Хорошо. Откуда она у тебя? Какое преступление ты совершил?

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Это связано с моими рассказами о чёрно-белых снах.

ГЛЭМ – Ага, так всё-таки есть причина помимо оригинальности.

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Я – трус, потому что я женат.

Появляется Зелёный Олень и подходит к ним.

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ – Это он виноват!

ОЛЕНЬ – Ты гонишь – ты знал!

ЗАНАВЕС.

15. "ЭДМОНТОН БЛЮЗ"

Герман услышал звуки кукушки и вышел на балкон – ночь только вступила в свои права. Было что-то странное в подобных звуках птицы, которая жила в лесу. Он вернулся обратно в комнату.

Герману прислала письмо одна Дама из "Пьяная Луна". Она представилась как Алиса и попросила ей позвонить, потому что у неё есть важная информация для него лично. В письме не было ничего лишнего – сухо и заманчиво.

Герман был Буратино и поэтому сразу съел наживку. Он позвонил Алисе поздно вечером, когда в аэропорту Стамбула прогремели взрывы. "Евроньюс" вел репортаж из аэропорта – паника, вой сирен, истерзанные люди.

Алиса по телефону пыталась изображать доктора философии, но у неё не получалось – не было необходимых свойств, которые обслуживают талантливого лектора.

Обмануть ухо невозможно – это эрогенная зона, которая улавливает смыслы звуковой волны. Поэтому барабанная перепонка сразу пробует на вкус всю душевную конструкцию собеседника и тут скрыться невозможно.

И из этого Герман сделал вывод, что она такая же Алиса, как он Герман, но псевдоним – уже немало, потому как человек пытается нести в себе некую двойственность. "Алиса" и несла эту наивную двойственность из великого опуса страны чудес, потому что не могла повзрослеть. Мысль Германа пошла "в народ" – "Из кустов раздавался девичий крик плавно переходящий в женский".

"Надо помочь с переходом!" – подумал Герман.

Алиса предварительно назначила встречу в двенадцать часов дня возле ресторана "Вернисаж" – любимое место менеджеров низшего звена на пересечении улиц Якуба Коласа и Некрасова. Герман согласился.

"Евроньюс" крутил по кругу свежие новости из Стамбула.

Мир накрыло уже давно непредсказуемыми происшествиями – война, террор, санкции, кризис и агония Евросоюза. Германа не интересовала политика в том виде, где надо что-то пристально отслеживать, анализировать, давать прогнозы и иметь свою твёрдую патриотическую точку зрения. Тут не было искусства – это значит, что не было и желания думать об этом. Герман как мог, так и складывал для себя факты, которые были очевидны лишь для него.

Пару лет назад он отпустил от себя политику, когда ему объяснили – кто такие президенты.

Президенты – это специальные люди с особым набором психических свойств, где приоритетом является стратегический ум. Всё остальное не имеет решающего значения. Два главных свойства – смотреть в будущее и альтруизм в лице заботы о целом.

Если этого нет, тогда время на троне ограничено. Этому нельзя научить, это нельзя избрать или купить в гастрономе – это Божественное провидение. Вселенная намерена забрала у нас такой вопрос, потому что очень велика цена человеческой ошибки. Такие люди бояться лишь одного – остаться без доверия своего народа.

Когда Герман понял это, тогда убрал "трэш" из своего сознания, который может выглядеть по-разному – от антиправительственных митингов до пачкания Родины на страницах интернета.

Америка из-за природных ресурсов заварила кашу на Ближнем Востоке и заставила участвовать в своих хищных планах наклонённую Европу. Европа согласилась – теперь в Европе миллион беженцев. Великая Британия спрыгнула из евро паровоза с табличкой "Шоссе в никуда". Теперь Америка с Европой должны смотреть на Кремль, где сидит настоящий командир партизанского отряда. Они знают – этот сможет всё! Но их умные головы так нагадили по всему миру, что не знают – что им сейчас делать? Эрдоган сразу почуял "жареное", поэтому сразу же позвонил Путину и извинился за сбитый осенью прошлого года самолёт. ИГИЛ такие маневры Анкары не понравились – аэропорт сразу взорвали. Вот и вся политика по Герману, не вникая в психоанализ.

***

Герман выключил телевизор и долго сидел на кухне в темноте. Через открытое окно к Герману вползла Тайна ночи. Она блуждала тихо и величественно, нежно трогала волосы, а горящая сигарета выглядела как одинокий маяк в чём-то бесконечном.

Герман подумал про Алису, "Вернисаж" и вспомнил Славу, который жил в Эдмонтоне уже много лет. Раньше они долго разговаривали по скайпу, где Герман слышал много печали про жизнь с другой стороны Земли. Он называл Эдмонтон по-канадски – "Дэтмонтон".

Потом Слава выучил английский и связь оборвалась. В памяти остались лишь его горечь, когда он не смог пойти на концерт Оззи Озборна из-за своего одиночества и то, что он только сейчас понял свою любовь к своей Родине. Счастье по Славе – это пить, гулять и просто жить там, где каждый куст за тебя! Хорошие слова, не правда ли?

Герман озарял Тайну ночи вспышками сигареты и вспомнил про "Вернисаж", где тоже блуждали другие тайны, которые носят юбки и любят восхищённые на себя взгляды.

***

Однажды в ночном клубе "Вернисаж" на вопрос о профессии мы ответили очень подпитым дамам, что Слава работает на стройке, а я – водитель грузовика.

Так оно примерно и было на тот момент. Но, иногда нас заносит на поворотах, как кобылу на льду. Поэтому, это было сказано "по-маяковски" – пафосно и монументально! Слава сумел вложить в смысл этих слов все свои счастливые мечты "ровной, правильной и мозолистой жизни". В этой сказке уже росли посаженые деревья, стояли могучие дома, а благодарные дети ласково поглядывали на своего волшебника – отца за рулём жигулёвской "шестёрки". Реальность сразу выпрямилась, как автобан, и прямо за Славиной покатой, широкой спиной "трудяги" – руку протяни и гладь, я увидел коммунизм.

Меня так вставили его слова, что я еле сдержал свои благодарные слёзы. Может же, Гад, рассказать так проникновенно! Именно в ту минуту я понял свою политическую близорукость, свою эгоистичную, маленькую, подлую сущность, всё мелкобуржуазное и пакостное всплыло у меня наверх, как дерьмо, что сразу захотелось исповедаться. Жаль, что это сразу прошло.

Дамы цинично переглянулись и попросили показать мои руки. На них кроме счастливой судьбы они ничего не увидели. Мне пришлось добавить, что я играю на рояле, как Шарапов, поэтому руки такие мягкие, без мозолей. Неубедительно – прочитал я во взглядах наших незнакомок. Тогда я достал технический паспорт на свой Спринтер и сунул им под нос. Они всё равно не разбирались в машинах, а там было написано – "грузовой фургон". Я им гордо заявил, что Бон Скотт из "АС/DС", Элвис Пресли и Камерун из "Титаника" тоже бывшие водилы. Им пришлось нам поверить, хотя одна из них демонстративно заглянула под стол, чтобы рассмотреть мои туфли.

Откуда берутся такие женские хит-парады состоятельности: туфли, часы, парфюм, потом трусы, носки и маникюр? Можно "пустить пыль в глаза" за сто долларов вместе со съёмной квартирой "типа – моя берлога" на сутки и машиной напрокат.

Туфли были хорошие – белые мокасины, которые мне подарил мой дальний родственник – московский "барсик", потому что они ему были малы. Он раз пять сказал, что они стоят три сотки баксов и родом они из "Крокуса". Он был денди, декаданс, хотя сегодня такое уже не в моде. Расстегнутые до пупа рубашки с цепями наперевес, где зеркало – лучший друг, а восторженные взгляды разводной бухгалтерии – живое тому подтверждение. Они ещё живут со своими "бабками" в двадцатом веке и до сих пор думают, что Берлинская стена существует. Такие не ходят обратно в магазин, чтобы сдать ботинки. Вы не знаете кто такой Барсик? Это просто. Барсик – это бизнесмен, который сам ездит на своём Мерседесе, в отличие от "супербарсика", у которого есть личный водила.

Короче, наши Евы поверили, что мы – люмпен, значит – зритель, и их понесло.

Дама, которая сидела рядом со мной театрально объявила, что она – хозяйка салона красоты. Я тут же сказал, что меня стрижёт Слава бесплатно китайской машинкой за восемь долларов, и повернул свою голову затылком прямо ей в лицо, чтобы она заценила работу моего друга как профессионал. Она парировала мою жесть и злобно задумалась.

Вторая Дама, которая сидела напротив меня сказала, что она училка. Я не люблю учителей, особенно пьяных. Мало того, она сказала, что преподаёт русский и литературу, часто повторяя, что "мы со Славом очень разные".

Слава заржал, как лошадь, когда она добавила, что ещё и детский психолог. Слава сказал, что его лечили от заикания в детстве психологи после драки со стаей птиц. Слава был уверен, что Хичкок им не знаком, поэтому подробно рассказал, как это было. Он даже показал им шрам на животе, думая, что это ему поможет в дальнейшем.

Вместо этого Дамы странно заёрзали и поняли, что мы их поить не будем, поэтому махнули официантке. Выпуклая красивая девушка безмятежно приняла заказ и скромно удалилась. Слава пил мартини и предложил Дамам. Это их опять очень насторожило, что штукатур пьёт мартини. Они отказались.

В советах по обольщению есть несколько правил, где написано, что всегда садитесь только напротив того, кого собираетесь охмурить. Как можно быстрее прикоснитесь к руке. Последний совет – максимально обнимайте тело, это про площадь соприкосновения, после того как, естественно. Что-то нам со "Славом" не очень хотелось пока трогать руки наших собеседниц. Мысль про "медляк" наводила панику в стройном ряду возможных взаимных телодвижений.

Спектакль только начинался. Дамы махнули по сотке и закусили из нашей тарелки с салатом. Я поднёс пламя зажигалки к чувственным губам своей соседки – сигарета вспыхнула. Тут же она объявила, что она ещё и искусствовед.

Слава удивлённо воскликнул, что не любит "Чёрный квадрат", потому что он тоже так может. Искусствовед ничего не ответила, лишь хитро и демонстративно посмотрела на свою подругу.

И тут я не выдержал и рассказал, как однажды два часа просидел напротив "Сикстинской мадонны" в Дрезденской картинной галерее и не понял, почему картина Рафаэля самая дорогая в мире. Потом я добавил, что Фрейд умер от рака ротовой полости, что совсем не случайно, и, что, когда я жил в Новой Зеландии, то там совсем другое небо.

Слава тут же добавил, что, мол, сколько ты там жил, тоже мне, года два, ты лучше расскажи, как ты работал спасателем в Южной Африке.

А я ему в ответ, мол, расскажи нам лучше, дружок, как ты трахал за сто евро бабушек в Барселоне! Старушатник!

Моя соседка впилась в меня своим циничным заморским взглядом и прошипела, что я – чернь. Потом – зло, и выпила залпом полный фужер коньяку со своей подругой.

Я добавил, что я – "аццкий сотона".

Очень кстати загремела музыка – "Белый пароход" – диско – гимн социализма. Наши Дамы с сумками поднялись танцевать.

Мы сидели на самом верху в углу. Когда они спускались, то одну из них, училку, понесло и она сложила с собой ещё двоих, таких же, "номинанток на Оскар" – зал поплыл в овациях!

Так я и не успел её охмурить, моё время вышло. Их подхватили парни в мокрых майках, уверенно, по-хозяйски, и все пустились в пляс.

***

Ночь была в разгаре. Гремела песня "Ах, вернисаж, ах, вернисаж..." Мы сидели на бетоне возле входа в ресторан и курили.

К нам подошли Наши Дамы и попросили огоньку. Я поднёс пламя сначала к хозяйке салона красоты, затем к детскому психиатру. Они затянулись и буркнули "мерси".

Они нас не узнали. Пришлось всё начинать сначала. Но, хотелось бы добавить – ночь была им к лицу. Королева – Ночь вселяет в нас другую реальность, поэтому ты можешь знать и не знать себя самого, не говоря уже о других. В этом незнании и есть та сила свободы, которая и делает нас счастливыми, каждого по-своему. И я вспомнил слова из песни "10С.С.", которые всегда уместны в такой ситуации – "... нет, я не влюблён, есть дела поважней..."

***

16. "СТАРЫЙ ДОМ" – МОИ СОСЕДИ

Дом Германа построили в 1945 году пленные немцы. Раньше в этом доме жили люди из Министерства финансов, а в конце двора был Суражский рынок. В конце улицы Фабрициуса был Суражский вокзал. Минск многоэтажный заканчивался именно на вокзале, который обслуживал направление на Брест. Когда Герман купил здесь квартиру в 1995 году, то старые жильцы дома холодно встретили его. Тогда ещё можно было встретить некий снобизм старого перед новым. Позже Герман понял секрет такого недоверия, где Прошлое не ушло до сих пор. Убедиться в этом не трудно, если заглянуть в квартиры моих соседей прямо сейчас.

«МОЯ ГРЕНЛАНДСКАЯ МУЗА»

Жора – писатель из соседнего подъезда. Звуки кукушки.

Жора поднимается, открывает дверь балкона и смотрит на дерево.

В комнату заходит Таня, его жена и подходит к Жоре.

ТАНЯ – Считаешь, сколько тебе жить осталось на этом свете?

ЗВУКИ КУКУШКИ СТИХАЮТ.

ЖОРА – Я это дерево посадил, когда мне было десять лет.

ТАНЯ – Заплачь ещё! Высохло твоё дерево. Завтра позвоню, чтобы его спили. Кукушка отпевать прилетала, это твоё дерево!

ЖОРА – Что за жесть ты несёшь? Отпевать прилетала! У тебя везде одни похороны! Ты такая грубая, кожа как у слона!

ТАНЯ – Сорок пять лет мужику, а разговаривает как малолетка!

ЖОРА – Сорок четыре! Не надо из меня постоянно делать пенсионера!

ТАНЯ – Господи, когда он возьмётся за ум?

ЖОРА – Смени пластинку, дура!

ТАНЯ – Кто? Так, всё, с меня хватит! Так жить невозможно!

ЖОРА – Я тебе сказал – заткнись!

Жора садится за стол и читает газету. Таня садится напротив Жоры и нервно листает журнал.

ТАНЯ – Никакого уважения! Писака! Урод! Смотреть тошно! Как можно сидеть днями дома и ни хрена не делать? Хоть бы обед приготовил или полы помыл.

ЖОРА – Что? Полы мыть? Кормить тебя? Это было раньше. Сегодня ты этого не заслуживаешь! Лучше послушай, о чём пишут в прессе.

ТАНЯ – В прессе – шмесе! Один ты газеты читаешь! Их уже давно никто не покупает, на хрен они нужны, твои эти газеты, если есть компьютер.

ЖОРА – Я люблю читать газеты, потому что у меня ностальгия по социализму.

ТАНЯ – О! Ещё лучше – социализм ему подавай!

ЖОРА – А знаешь почему? Никогда не догадаешься! Если бы я смог вернуться обратно, то никогда бы на тебе не женился! Зараза! Ты мне всю жизнь испоганила, дешёвка!

ТАНЯ – (вскакивает, кричит) Я – дешёвка? Ах, ты козёл! Это ты – дешёвка! Романы он пишет! Ищет славы! Работать иди на завод! Пристроился тут на всём готовом! Фантазии у него, видите ли, мирового уровня! Ненавижу! Микроб! Насекомое! Тряпка! Он ещё меня дешёвкой называет! Надо же! Я – главный бухгалтер, между прочем! Я – правая рука директора!

Таня закрывает голову руками.

Жора кладёт газету на стол и с сожалением смотрит на Таню.

ЖОРА – Меня твои должности не интересуют. Ясно? У меня другие авторитеты! И о деньгах – я зарабатываю намного больше тебя.

ТАНЯ – Авторитеты у него другие, видите ли! Все с Нобелевскими премиями! Придурки! Откуда мне знать про твои деньги, если ты прячешь их в надёжном месте.

ЖОРА – А всё могло быть иначе. Знаешь, сколько раз я заходил в ювелирный магазин и выбирал тебе подарок?

ТАНЯ – Не верю своим ушам! Подарок он выбирал! И где же он, этот твой драгоценный подарок?

Жора СМЕЁТСЯ и снимает своё обручальное кольцо с пальца. Жора кладёт кольцо на стол.

ЖОРА – Вот тебе мой подарок! Подавись!

Таня испуганно смотрит на кольцо. Жора читает газету.

ТАНЯ – Это что? Твой новый сюжет?

ЖОРА – Послушай, Танюша, что я тебе скажу – в газете написано, что люди по-настоящему становятся счастливыми после сорока пяти лет. В это время дети уходят и появляются другие возможности. Как ты считаешь – нам такое угрожает?

ТАНЯ – Это тебе надо думать об этом. Мне и тридцать пять никто не даёт. Только и слышу со всех сторон, – Какая соблазнительная женщина! Вот же повезло кому-то!

ЖОРА – Ты не ответила на мой вопрос, соблазнительная, – нас с тобой ожидает счастье? Последний шанс у нас есть? Наш Саша скоро окончит институт и уйдёт в свою жизнь. Мы останемся вдвоём. Ты меня слышишь, Танюша?

ТАНЯ – Я – не гадалка, откуда мне знать, что со мной будет через пять лет. Но, моя жизнь сегодня меня не устраивает.

ЖОРА – Неужели?

ТАНЯ – Мне всё надоело. Всё! Эта твоя кислая рожа, упрёки, намёки, отсутствие внимания, твоя серая писательская работа у компьютера. Ты – не тот мужчина, которым я могу гордиться.

ЖОРА – Ты никогда мной и не гордилась. Самое страшное – ты никогда меня не любила. Я только недавно это понял. Тебе такое недоступно.

ТАНЯ – Что? Это мне недоступно любить и быть любимой?

ЖОРА – Да, дорогая, ты – холодная женщина!

ТАНЯ – Куда ты клонишь?

ЖОРА – Всё туда же, Танюша, туда, в то место, где живёт любовь, твою мать! Если бы мне в мои двадцать пять лет знать такие простые и очевидные вещи! Но, как можно об этом знать, когда всё так замаскировано под гармонию. Ты и тогда не любила секс. Холодильник, твою Мать! Мамка моя мне говорила – Не связывайся с этой грязной девкой!

ТАНЯ – Ой! Мамочку свою не послушал! Забыл, как она тебя в детстве бабке подсунула, чтобы ты ей не мешал? Шалава! Мамку он не послушал!

ЖОРА – Я её не собираюсь защищать! И тебя тоже не собираюсь оправдывать! У меня вообще сомнения по поводу правильных поступков женщин! Ну, очень большие сомнения! Мне кажется, что женщины вообще не способны поступать правильно по отношению к мужчинам! Поэтому будем разговаривать на языке мужчин – будем разговаривать по-пацански! Это, пожалуй, последнее место, где жизнь проходит по законам справедливости! Ясно, главный бухгалтер?

ТАНЯ – Да пошёл ты! Справедливости захотел? Хорошо! Да, я не хочу с тобой заниматься сексом. Я секс ненавижу! Мне потом надо полдня отходить от такого вырубона. Как наказание какое-то! Два раза в месяц перед сном – и всё! Да, я такая. Все такие, только рассказывают сказки про бесконечные оргазмы. Сказки!

ЖОРА – А мне что делать с этим твоим "не верю"?

ТАНЯ – К проституткам иди или онанизмом занимайся. Меня это не касается. Любовницу себе заведи. У тебя же раньше была одна шлюшка белобрысая. Как же её звали? Ага, вспомнила – Вероника! Такая любовь, целых пять лет к ней тягался! Бедняжка! Вот к ней и съезди, а потом домой. Понял, Кобелина!

ЖОРА – Тогда ты сказала, что прощаешь меня и будешь очень сексуальной. Забыла? Тебя хватило на месяц, а потом всё стало как прежде.

ТАНЯ – Жора, ты считаешь, что мы так плохо ладим из-за этого?

ЖОРА – Да, и из-за этого тоже.

ТАНЯ – Господи, какая примитивность! Хорошо, пошли в спальню, подёргаешься и успокоишься, если в этом все проблемы. Давай, я согласна или ты хочешь меня поиметь прямо здесь, на этом столе?

ЖОРА – Она согласна! Вот как мне сегодня повезло – уговорил жену на секс на кухонном столе! Завтра тоже надо будет закатить скандал, чтобы ты мне дала? Это у нас с тобой такая прелюдия любви, твою Мать! Как я с тобой прожил двадцать лет?

ТАНЯ – Заплачь ещё! Все так живут, понял?

ЖОРА – Откуда тебе знать – как живут другие люди?

ТАНЯ – Тоже мне открытие! Конечно, мы на работе обсуждаем и такие темы.

ЖОРА – Ну, тогда поделись со мной чужим горем.

ТАНЯ – Это только у тебя везде горе! У всех мужики нормальные – краны починят, лампочку вкрутят, ремонт в квартире сделают и не ходят с эрекцией по дому годами и так далее. Один ты сексуально озабоченный.

ЖОРА – У нас в квартире вода не течёт и лампочки светят. И чтобы тебе ещё приятней было – носки, трусы, рубашки и штаны стирать не надо и жрать мне тоже не надо готовить, потому что от твоей еды у меня психоз. Тебе остаётся только порхать перед зеркалом и крутить своей этой жирной жопой, которая выполняет лишь частично свою функцию. И на десерт – это моя квартира, если ты забыла. Я тебя из общаги института сюда привёл после свадьбы и всю твою деревенскую одежду на помойку выбросил. Потом водил тебя деревенщину неотёсанную по театрам и ресторанам, чтобы ты избавилась от своих плебейских привычек во всём видеть мелочность и нищету. Много лет ушло у меня на это. Твои эти хомячьи привычки до сих пор терзают тебя. Правильная всё же поговорка есть – "Девушка может уехать из деревни, а вот деревня из девушки никогда"

ТАНЯ – Вот как ты заговорил! Деревня, хутор, привычки! Неужели так заметно?

ЖОРА – Ты оглянись вокруг! Что это за шторы, обои, люстры? Ты посмотри – как ты одета, родная? Ты так и осталась деревенщиной, примитивной бабой, а собираешься мне рассказывать про восхищённые на тебя взгляды и положение в обществе. Ты не прочитала ни одного моего рассказа, ни одного! О чём мне с тобой разговаривать? Живёшь со мной как в тоннеле метро!

ТАНЯ – Только ты так считаешь, понял? Я – самая красивая на свете!

ЖОРА – К сожаленью, это так. Красотой тебя наградила Природа! Я когда тебя первый раз увидел, то сразу стал как фонарный столб. Наверное, поэтому я и живу с тобой столько лет. Красивая зараза! Как кукла! Выкинуть жалко! Теперь я понимаю, что за этой красивой картинкой нет ни ума, ни любви, нет ничего, что помогло бы мне думать иначе. Но самое мерзкое, что ты всегда была не за меня. Так, за что угодно, но только не за меня. Как будто и не была замужем. Пустота!

ТАНЯ – Я тебя не понимаю.

ЖОРА – Вот, точно сказано! Ты просто этого не понимаешь, у тебя нет такого датчика, который может расшифровать мои простые слова.