Текст книги "Воздух Друмира (СИ)"

Автор книги: Герман Геннадьевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

   Бегущей строкой высветилось сообщение: хотите ли вы перенести точку воскрешения в город Ясный. Я щелкнул – да, выскочило сообщение : свитки с заклинанием изменения точки воскрешения можно приобрести у стражи. Я вернулся и хоть давила жаба, купил свиток с заклинанием, прочел его, появилось новое сообщение: ваша новая точка воскрешения – город Ясный, и побежал к Северному замку.

   Не успел я отбежать, как меня чем то шваркнуло, кинуло на землю и появилось сообщение: вас убил(а) ЗлойТатух.

   Вы сейчас будете воскрешены в точке последней привязки.

   На месте вашей гибели, остается надгробие, которое содержит все ваши вещи. Если в течение трех часов вы не смогли добраться до места смерти, то могила переносится на ближайшее городское кладбище.

   Блиин.... я появился в одних подгузниках у ворот, из которых недавно так радостно выбегал.

   Я помчался туда, где меня грохнули. бежать было неудобно, холодно и под босые ноги постоянно попадали мелкие, и не очень, камушки. блин, детство голожо... босоногое.

   Бамс....вас убил(а) ЗлойТатух. Вы сейчас будете воскрешены в точке последней привязки... я очухался опять у ворот... Я выждал немного и постоянно оглядываясь осторожно стал красться к могилке.

   ... Вас убил(а) ЗлойТатух... тварь такая , где же ты прячешься....ведь шел сторожко, осматривал все и на тебе.

   Делая вид, что я на утреннем променаде, типа юный спортсмен, легкой трусцой побежал на кладбище.

   Пока бежал, пришло сообщение от Васяна : тя нуба придуприждали сиди теперь в городе и бойся. а мы к те в риале в гости придем.

   На кладбище я дождался появления своего надгробия забрал вещи и нажал кнопку выхода.

   Дома меня ждала заплаканная жена и перепуганные дочки.

   Я набрал на клавиатуре: что

   Жена всхлипывая затараторила: приходили...

   Я набрал: зачем дверь открыла.

   – Так соседка позвонила, сказала что соль закончилась и просила выручить. Я дверь приоткрыла, тут эти и ворвались. Светку так толкнули – во весь бок синяк.

   Я заскрипел зубами, блин, да будь я здоров, ни одна б гнида на моего ребенка руку не подняла бы.

   – Вань отдай им то что они просят, они ведь когда увидели что ты в медкапсуле лежишь, обрадовались, мол никуда ты теперь от них не денешься, ни тут ни в игре. Отдай, за детей страшно – звери ведь.

   Я набрал на клаве: ты дверь никому не открывай – вроде выходные, дома посидите, ничего не случится, а я решу вопрос.

   Я задумался, а как дать понять Петру, что помощь нужна, имени игрового не знаю ведь. Потом осенило...

   Игровое время еще не закончилось, и я опять зашел в Друмир.

   Опять я в городе. Зашел в знакомую таверну и заказал кофе.

   Сел за стол и задумался, ну как меня смогли вычислить, в игре ведь ник, а не реальные имя и фамилия, да еще с адресом. Наверняка в администрации крот сидит купленный, капсула то казенная, на мой адрес оформленная, а иначе то ведь никак. хорошо что еще про сет не знают, а то б вообще пушистый заявился бы.

   Покопался в интерфейсе. Ага в друзьях – Карина – не в сети.

   Что же делать, сидеть и ждать?, так ведь кофе выпью, никакое пузо не поместит.

   Ага, высветилось сообщение: Карина в сети. И я лихорадочно написал: привет и улыбочку.

   В ответ пришло: ты чтоль, гномчик и смайлик.

   Я зачастил – Кариночка, у меня проблемы, помоги пожалуйста.

   В ответе было: пекашить не буду и денег не дам, и смайлик

   – да нет, мне надо в Северный, к Ветеранам, а из города выйти не могу, убивают. и не вижу ведь кто меня бьет.

   – аааа, это в инвизе, -на твоем уровне и не увидишь. ну так кого найти то, ник давай.

   – да не знаю я ник, спросить не удосужился, ты уж наудачу. спроси Петра от Звенигородского, скажи сапер помощи просит.

   – сапер?

   – да, да, именно сапер, он поймет.

   – во вас тут, вояк развелось, ладно, спрошу. жди.

   Примерно через час пришел привет от какого-то Убивца.

   – ты где?

   Я решил перестраховаться, – а кто меня ищет?

   – Петр

   – опиши себя.

   – Такой же подорвавшийся бедолага, только прямоходящий, мы с тобой в палате общались, я еще тебе гномские изделия на аукционе показывал.

   Точно... Петр...

   – я в таверне у северных ворот, ну там еще кофе вкусный делают.

   – знаю, скоро будем, только не уходи никуда.

   Я вышел из чата и стал ждать

   На пороге показался могучий, весь в железе, мужик

   – ну привет доходяга, пробасила эта гора мускулов

   – тебе того же и по том-уже месту – ответил я вставая из за стола и хлопнул по подставленной для приветствия, широченной ладони.

   Если такой лапищей зажать буханку хлеба и спросить, что в кулаке, ну ни за что не догадаешься.

   – повернись-ка сынку, який ты гарный хлопец стал. борода, правда подкачала.

   Я насторожился: – а что с бородой не так?

   – да хлипкая какая то, несолидная, ну прям гном – мориман, – ухмыльнулся Петр, Нет, не Петр – Убивец.

   – сам такой несолидный, телеса то откормил, все маленьких обидеть норовишь, да и имечко то стремное.

   – ну ладно, рассказывай.

   И я вывалил на него свою историю.

   – Да уж, задумался Петр, – тут так с кондачка не решишь, тут со знающими людьми посоветоваться надо.

   Петр углубился в себя.

   Было смешно наблюдать за ним со стороны – сидел насупленный мужик, вперив глаза в одну точку и шевелил губами, по всей видимости общаясь с кем то по чату.

   Неужели и я также выгляжу, когда в чате сижу.

   – ладно, повторил Петр и подумав продолжил. – сейчас наш молчи-молчи подбежит, ему все расскажешь. он у нас мужик умный, тертый, что-нибудь тебе и посоветует.

   Через некоторое время в таверну зашел вояка, глаза сразу обежали таверну, остановились на мне.

   Аж озноб пробил, точно молчи-молчи, взвесил, оценил, просветил всего, видно– с опытом, не в мирном тылу штаны протирал.

   Подошел к нам и произнес: – рассказал Петр о твоих проблемах, теперь ты снова, мне уже расскажи, о мелочах не забывай, все рассказывай.

   И я начал все рассказывать, как с Петром познакомился, как за козой бежал, как в шахту провалился, как руду добывал и золото через брокера продавал, какие распоряжения давал.

   – Стоп, ты деньги через какой банк переводил?

   – Ну... через официальный, Друмира, который. Мне обещали полную конфидеальность. Тьфу чуть язык не сломал.

   Молчи постучал пальцами по столу, так, так.

   – дальше.

   И я рассказал как первый раз на Васяна нарвался, как он про наводчика проговорился и что искали гнома, но сначала ник не знали. О сете Аулея я промолчал, не смог рассказать, что-то остановило, видимо, предупреждение Трора.

   Контрразведчик встал: – портуемся в замок, там подумаем, что дальше делать, а за родных не беспокойся, есть завязочки – помогут

   Портал, и мы в замке. Аж родным духом курсантской казармы запахло. Неистребимый армейский запах, даже если все вокруг заодеколонить, то и через приторный цивилизованный запах, пробьется густотертая армейщина. Мужчины... защитники... опора

   Не зря у пендосов – самый хит – одеколон с запахом мужского пота.

   Красота, – за несколько шагов переходят на строевой и отдают... мдя отдают...

   Навстречу попался какой-то но уж очень невысокий гном, весь себя ширше, и не дурное мясо, а аж как из литья чугунного.

   – Наш старшина, – шепнул Петр, ну не могу я называть его Убивцем, знаю ведь, что немало врагов перевел, а все одно не могу.

   Гном лениво отдал честь, вдруг остановился, всмотрелся в меня и заявил:– так а это мой. Не отдадите – до самого дойду, все равно мой будет, а вам попомнится.

   Ну ничего себе заявочки – я сам свой, а не чей-то.

   Петр заинтересовался – а зачем он тебе – левел – маленький, его качать и качать еще, а ты уже на него глаз положил.

   – Ну не хозяйственные вы, только под убивать заточены, присмотрись, он же кузнеца прокачал по самое не могу. Ему уровень поднять, такие вещи делать будет, вам и не снилось.

   Петр с контрразведчиком заинтересованно посмотрели на меня – мол, вот ты какая, золотая рыбка.

   Я понял – приплыл, ломать меня будут по полной. Видел я сколько гномский крафт на аукционе стоит.

   Вспомнил наставления Петра Первого о виде солдата.

   Типа, замялся, ну если, то и мы, а то как же, так что ежели что, то мы и сразу . Петр повелся, а молчи-молчи прищурился и ехидно хмыкнул.

   Я понял – тот еще волчара, голыми руками не возьмешь, но все равно принял молодцеватый придурковатый вид.

   – Жди здесь – я к Самому на доклад. сказал этот волк и зашел в здание.

   Я повернулся к Петру: – слышь, а я ведь Карину и не поблагодарил, забыл ведь, а девчонка старалась.

   Открыл чат и искренно и многословно поблагодарил девушку.

   В ответ пришел смайлик и приписка – не забудь про обещание сделать броньку мне.

   Не забуду. Хорошее надо помнить, а иначе как...

   Из дверей выскочил молодой.

   -Вас ждут.

   Мы с Петром зашли и поднялись на второй этаж. у дверей комнаты, которая нам была нужна стояли часовые.

   Хм, охраняют, службу тащут.

   В комнате сидел молчи-молчи, знакомый гном -старшина и бритый налысо человек с властным и волевым взглядом.

   Рука непроизвольно потянулась оправить несуществующий китель. Резко захотелось, подойти строевым и отдав честь отрапортовать, типа: по Вашему приказанию...

   Я вовремя остановился, не в армии уже...

   – садись

   Я хотел пошутить, что сесть всегда успею, но под взглядом лысого промолчал. А интересное имя он себе выбрал – Череп. Ему б косу в руки и саван и готова беспощадная смерть.

   Эти трое молча рассматривали меня. потом лысый сказал: есть мнение, тебе нужно помочь. но есть сложности.

   Контрразведчик произнес: извините, и обращаясь ко мне продолжил: ты в администрацию обращался по поводу нарушения политики анонимности?

   – Нет.

   – Ну и дурак. Не обижайся, тебе это надо было сразу сделать, если б и не нашли бы крота, то в любом случае он бы притаился, а нам нужно время.

   – У тебя деньги есть?

   Я отрапортовал по поводу шахты, мол, типа есть, и еще могу достать.

   – Никаких аукционов. Золото продашь нам, правда цена будет ниже, но купим сразу и все. Золото сдашь ему – и контрразведчик кивнул на гнома.

   – Охрану шахты обеспечим, нужны только координаты.

   По поводу семьи, подъедут наши люди и когда гопота появится снова, с ними вежливо поговорят.

   Если не поможет, пробьем этих мальчиков и тех кто за ними стоит, и будем решать дальше по ходу дела,

   За все время разговора лысый больше не произнес ни одного слова, только внимательно рассматривал меня.

   – И еще, мы не богадельня и людям в реале надо будет заплатить, да и охране подкинь мелочишко на молочишко.

   – Все ясно?

   – Так точно, – вскочил и вытянулся я, непроизвольно отдавая честь.

   Череп улыбнулся: – не забыл еще службу то, давай парень – все в твоих руках.

   Свободны.

   Мы вышли из кабинета и и спустились вниз. там уже ждал худощавый человек в странной мантии.

   – Скинь корды, сейчас выйдем во двор и я вас портану.

   Во дворе меня ждала пятерка, обвешанных оружием воинов.

   – Давай сказал маг, сделал какой-то пасс руками, открылось овальное окно с видом на деревеньку.

   – Давайте быстрей, – произнес маг– держать тяжело, мана быстро уходит.

   Я с приданной пятеркой прыгнул в окно.

   Мы быстро добежали до замаскированной шахты.

   Шахта моя, соскучился, аж руки зачесались.

   Я спустился в шахту, потом вышел из нее и попросил сопровождающих: – мужики, выделите , пожалуйста подсобника, ну там бревна для крепи подтащить, ну и там по мелочи.

   – Ну вы гномы и наглый народ, – сказал один из воинов, – вам палец дай, вы руку по локоть отхватите. Ладно, я пойду – у меня самый низкий левел, так что на охране особо не скажется.

   Народ развеселился: – ну ты Колян, даешь, не зря к гномке клинья подбиваешь, бороду отрастить, ноги укоротить и вылитый гном, хоть сейчас гноме предложение делай.

   – Тьфу на вас, завидно, так и скажите,– усмехнулся Николай – пошли.

   И мы спустились в шахту.

   Забой, какое сладкое слово, как кузня, тьфу и что за мысли лезут в голову.

   Я взял в руки заветную кирочку и погнали... кайф, тьфу, блин опять...

   Кирка входила в породу, как нож в масло, красота... Появился азарт, руби, еще, еще, отгребай, руби, еще, еще. В душе появилась музыка, ей вторила кирка и кажется подпевала сумка, руби... еще...

   А всем этим дирижировал образ маленького гнома с огромными загребущими руками, появившийся неизвестно откуда в моей голове. Соло шахтера с киркой. Руби..., тут пласт удобный, руби, отгребай...

   И я рубил и отгребал, отгребал и рубил. Куда там Стаханову. Ставил крепеж, мокрый как мышь воин подтаскивал бревна и подтаскивал. Странно, руды неизмеримо больше, чем должно быть, – появилась мысль, и тут же была прогнана другими мыслями – руби, еще, еще.

   Остановился, когда уже не смог сойти с места. Перегруз. Я написал в чате старшине – чего делать то,

   Ответ пришел моментом– настрой постоянную продажу, покупатель– клан 'Ветераны'.

   Я настроил и сумка сразу стала легкой, я явственно представил гнома-старшину, потирающего свои загребалки.

   Подошел вояка и, тяжело дыша, сказал-попросил, перекур бы, совсем загнал, откуда у тебя силы, левел то низкий.

   Я довольно ощерился, – да гномы , мы такие, не то что вы людишки, дохляки. тьфу и слова то не мои, откуда и берутся то.

   Воин оглядел забой и произнес банальное: дали стране угля, хот мелкого, но... в общем много.

   – Отдохнул? Погнали ... И я опять врубился.

   Вдруг проскочило какое-то сообщение, я остановился и прочитал – вы получили..., чего же я там получил?

   Залез в сумку – в отдельном слоте сиротливо лежал кусочек, отливающий сиреневым цветом.

   Прочитал – мифриловая руда, содержание мифрила – высокое.

   Я залез в чат и задал вопрос о находке.

   – Чтой, ща бу... ответил гном, вышел из чата и объявил перекур – сейчас ваш старшина прибежит, а пока перекур.

   – А, Шурик Шурикович – улыбнулся Вет.

   Гном появился моментом, и первым вопросом было: – где?

   Я залез в сумку, достал кусочек и передал гному. Тот аж дышать перестал.

   – Мы купим это у тебя и все подобное, что найдешь.

   – Уважаемый Шурик Шурикович, – начал я...

   -Сан Саныч, махнул рукой гном, а потом вскинулся и подозрительно посмотрел на меня – а кто тебе сказал, что меня так зовут?

   Я замялся, видно что народ прикольнулся, но подставлять не захотел – да так, услышал где-то.

   – Где?

   – Да не помню я.

   Гном огляделся и заметил воина, – ааа, Вовик, не ты ли такое ляпнул.

   Бедный Вовик аж побелел: – да нет, Сан Саныч, да вы что, да разве ж я могу...

   – Смотри у меня...

   Вет облегченно вздохнул.

   Гном повернулся ко мне и замялся: – слушай, а можно мне...

   – Чего? – Не понял я.

   – Ну с тобой, а то давно в руках обушка не держал, все дела, да заботы, даже песню гор забывать начал.

   – Что за песня гор?

   – А эт когда робишь, а все вокруг поет, только мы гномы, слышать можем.

   – Давай на пару веселее.

   Гном обернулся к Вовику: – а ты крепь подтаскивай.

   Тот аж взвыл: – да меня этот один ухандокал, а вдвоем вообще в гроб загоните.

   – Ничего, ничего, только крепче будешь.

   И мы врубились.

   Появилась сначала тихая музыка, потом оркестр окреп и зазвучал все громче и громче, воспевая ярость боя и силу духа.

   Иэх, кирочка, поддай родная, иэх, давай, давай, скорей рубай.

   Я рубил породу, наговаривая под музыку этот незатейливый стишок. Мой гномик выдавал коленца, выплясывая что-то на вроде русской присядки.

   Вдруг в шахту залетел молодой ушастый парнишка и что– то крича попытался схватить старшину за плечо. Старшина не глядя, отмахнулся и парнишку унесло. С писком впечатался в стенку, сполз, полежал немного и покачиваясь выполз наружу.

   Вбежали четверо Ветов и стали пытаться остановить гнома.

   Была такая русская забава – поборись с медведем, чую, появится друмирская забава – оттащи гнома от золота.

   Мой гномик перестал отплясывать и уставился на происходящее, я тоже остановился и стал наблюдать, где-то в сторонке со стоном оползло на пол тело нашего добровольного помощника. А чего, я его за язык не тянул – сам вызвался помочь. хиляк.

   Вы когда– нибудь видели охоту на топтыгина с собаками, я – нет, только на какой-то картинке. Но то что сейчас происходило, очень напоминало это.

   Четверка Ветов висели на гноме, как собаки на медведе, гном рыча отмахивался от них, время от времени кто-то из четверки отлетал, но немного полежав, опять ввязывался в эту веселую возню.

   В шахту вбежал мужчина в длиннополом одеянии, напоминавшем рясу, моментом оценил обстановку и рявкнул: – здравия желаю товарищ генерал.

   Старшина принял стойку оловянного солдатика и попытался отдать честь, забыв, что в руке кирка.

   Охнул, но глаза сразу стали нормальными. Заметив длиннорясого, Сан Саныч спросил: – случилось что?

   Мужчина ответил: – да вы выгребли весь денежный запас замка. Череп грозится поймать вас двоих и подвесить за бубенчики, чтоб другим неповадно было. Два гнома, а золотыми самородками все завалили, а их же надо еще продать...

   Поднялись на верх. Я посмотрел на Сан Санычы – бороденка всклокочена, сам чумазый, по лицу тянутся дорожки от пота. Гномская боевая раскраска, блин.

   – Ну ты Дуся – агрегат.

   – Ага, на сто мегаватт – ответил гном, и мы заржали.

   Потом Сан Саныч помолчал и сказал: – хорошо!

   – Хорошо! – согласился я.

   Старшина глянул на меня: – ну что пойдем на вазелиновую операцию?

   Я вздохнул: – ну пойдем.

   Маг открыл портал, и мы переместились в замок.

   Мы стояли навытяжку, а Череп ходил перед нами и вещал: – два раззвиздяя, все выгребли, а если вдруг срочно бы понадобились деньги? Я вас спрашиваю. Ну ладно, этот молодой и в игре без году неделя, ну ты то, Саныч... дорвался? А о клане ты подумал?

   Я стоял – глаза навыкат и делал вид, что очень раскаиваюсь и осознаю, и вообще оно само как то получилось.

   Старшина стал оправдываться: – ну так только о клане и думал, это ж сколько золота для нужд клана, золотишко дорожает, ну мы и подумали, что оно то ну точно не помешает.

   – Подумали они, трудоголики гномские. Да ты до кирки дорвался и гори оно все ясным огнем.

   – Все – часть золота продать и возместить казну, и смотри , чтоб продал по самой выгодной цене, хотя что я гному то о выгоде говорю. Свободны.

   Мы развернулись и строевым направились к дверям.

   В спину донеслось: – Север, зайди к особисту, в твоем деле появились подвижки.

   Выйдя и закрыв за собой дверь, старшина прислонился к стене.

   -Уфф, вроде не кричал, а до сих пор ноги подгибаются.

   – Строг он у вас..

   – А то, как начинает песочить, так батя с ремнем вспоминается, а ремень то офицерский, тяжелый,– гном непроизвольно потер пятую точку.

   – Побегу я, а то с тобой я все дела подзапустил.

   – Ага, со мной, а сам то – аж искры из глаз летели и пар из ноздрей, прям конь боевой. Сам оторвался по полной, а меня крайним делаешь.

   – А ты прям мальчик нецелованный, в сторонке стоял? Цветочки рассматривал? А кто стишки рассказывал во все горло, типа – руби еще? То то.

   – Это не стишки – это от угнетенных рабочих масс, – реп называется, ну или как то похоже.

   – не реп, а рэп, и не угнетенных, а самое что от бездельников, делать им неча, вот и прыгают и рэп свой рассказывают. По мне так лучше гномских военных маршей ничего не придумали.

   Мы попрепирались еще немного, а потом разбежались по своим делам.

   Сан Саныч поскакал по каким то своим старшинским делам, а я направился к особисту.

   Поскребся в дверь.

   – заходи, Север.

   Блин, ходячий рентген, и как он узнал, что это я?

   – Сообщили, что ты направляешься ко мне.

   Блин, он еще и мысли читает.

   – Да успокойся, не читаю я мысли, у тебя все налице написано. у вас, гномов, мимика хорошая, улыбнулся молчи-молчи.

   Как же, притвора, не читает он, а у самого улыбка добрая, добрая.

   Стало как то неуютно.

   – Да ладно тебе, проходи, присаживайся.

   Я плюхнулся в кресло. Кресло подо мной жалобно и протестующе застонало. Не рассчитано видать под наши гномьи седалища.

   – Значит так, пока ты тут показывал чудеса производительности труда, к тебе опять приходили. Твоя жена , следуя инструкциям, дверь не открыла. Они подолбились, но у тебя дверь железная, так что ни с чем и ушли.

   Наши их срисовали, довели до машины и пробили их и их авто. И вот что, интересная вещь какая, сами то они ничего не стоят, так мелочь, ну привод там за мелкую хулиганку, ничего более, шпана шпаной. А вот машинка то – интересная. Принадлежит совладельцу одного мелкого банка. Банчок тот мутноват – средства не привлекает, кредиты не дает, с населением не работает. Со стороны закона чист аки хрусталь. Но вот заковыка, он входит в консолидацию банков, а общее правление находится за океаном. Интересно, да?

   Я аж взвыл: – шахта маленькая, мы с Сан Санычем почти впритык работали, можно сказать, задницами толкались, кому такое интересно.

   – Ты выход видел? У нас все кладовые и подсобки самородками забиты. Если сейчас это золото выбросить в продажу, вся денежная система в кластере рухнет. К тому ж старшина доложил, что попадается мифрил. Ты посмотри, сколько заработал в этой ну очень маленькой шахте.

   Я залез в интерфейс и слово 'обалдел' стало очень слабым синонимом моего состояния.

   – Рот закрой и слушай дальше, – для тех кто собирается сюда уйти, да еще с прицелом в вечность – это манна небесная. за такое убьют не задумываясь.

   – Да какая вечность, какой уход сюда, это же – ИГРА!

   Особист внимательно посмотрел на меня: – а ты что, про срыв ничего не знаешь?

   – Какой срыв, что ты мне мозги пудришь?

   Особист помолчал и начал рассказывать про эффект срыва, про то как безнадеги сюда уходят и живут здесь полной жизнью, про мир этот. Многое рассказал.

   – Но мы ушли с главной темы. Вряд ли просто так от тебя и твоей семьи отстанут. Ну семью то мы спрячем, оформим на другие документы, а по их документам, похожая женщина с детьми выедет за границу, а там попетляв по странам исчезнет. Вот только с тобой...

   – А что со мной?

   – Парализованного просто так не спрячешь, да и капсула у тебя казенная, тоже поводок. Тебе один выход – сюда.

   – А жена, дети, как они?

   – А как они сейчас, отец и муж лежит бревном, гадит под себя и жрет по трубочкам внутривенно. Постоянное напоминание о том, что близкий человек медленно умирает, а они не могут ничем помочь. Ты подумал какая это пытка для близких тебе людей. Да, денег ты заработал, им на всю жизнь, если не шиковать, хватит, да только видел ли ты глаза жены, когда она считает, что ты ее не видишь?

   Наши с ней говорили, а у самих сердце щемило, даже от денег за охрану отказались, но мы настояли на оплате. Ты пойми, для твоей жены и детей лучше знать, что ты жив, пусть далеко, но жив и здоров... Да и почему далеко? Купит твоя капсулу, и будете с ней здесь встречаться.

   – Жестоко ты со мной.

   – А что ты думал, сопельки тебе утирать, жалеть тебя калеку? Ты сейчас на себя посмотри – здоровый, красивый, ну для гномов конечно.

   Я встал: – я подумаю.

   – Думай, только быстрей. Всю жизнь вокруг тебя крутиться никто не будет – сам за себя постоять сможешь, если сюда уйдешь.

   – Хорошо, сегодня же с женой посоветуюсь, – я встал и вышел от особиста.

   Я стоял и думал. Как, как это возможно? Да, я чувствую себя живым, дышу, ощущаю запахи.

   Но ведь это игра! Или уже не игра? Живой, и в тоже время не смогу видеть в реале детей, жену.

   Но ведь сказали что они могут сюда приходить! А там... ничего впереди, обуза, кандалы на семье.

   Ведь я уже подумывал о самоубийстве, а тут... жизнь предлагают... но как же жена...

   И я вышел в реал с намерением поставить наконец точку в этом предложении моей жизни, написанном судьбой.

   Когда я очнулся в этой жизни, в комнате было тихо. Я посигналил тревожкой. Сразу прибежала жена и вопросительно глянула на меня.

   Я набрал на клавиатуре: позвони профессору, попроси, если сможет, приехать.

   Жена позвонила, и буквально через два часа в комнату зашел Звенигородский.

   Я набрал: проф, лечится моя болезнь? Только честно.

   – Нет, – прямо ответил проф.

   – Сколько мне осталось?

   – Года два, если повезет.

   – Мои знают?

   – Да.

   – Проф, вы ведь не просто запихнули меня в этот пластик. Вы ведь знаете про 'срыв'?

   – Да, знаю. Ты не первый уже у меня.

   – Зачем вы это делаете?

   – Ну не могу я смотреть, как хорошие люди сводят с жизнью счеты, оставляя безутешных родных, не могу. Знаю, что незаконно, но я врач и если есть хоть какая то возможность помочь, я за нее уцеплюсь и пусть потом со мной делают все что захотят. Живые должны жить.

   – Но это же игра...

   – Для многих это уже давно перестало быть игрой. Там для таких как ты – жизнь, полноценная, насыщенная, пусть непривычная, но жизнь.

   – Спасибо, проф, за все спасибо, за обман этот, за подаренную надежду, спасибо.

   – Да что уж там, – проф отвернулся и вышел из комнаты.

   Зашла жена.

   Я набрал на клаве: ты тоже знала?

   – Да, Вань. Когда проф предложил попробовать, я перерыла все сайты в интернете, где хоть что то было о срыве.

   – Что ж ты так поздно сказала, я б человеком бы там стал или эльфом, высоким и красивым, а сейчас – коротышка пузастый, ну как такого любить.

   – Дурачок, – сказала моя половинка, – ты ведь и тут высоким никогда не был, да и красавчиком тебя не назовешь.

   – Как же ты тогда вышла за такого?

   – Полюбила, – просто ответила она.

   – Ты ведь понимаешь, что если я туда уйду, сюда возврата не будет.

   – Зато живой. мне легче будет жить, зная это.

   – А девчонки?

   – Скажу, что заграницу на лечение увезли, а повзрослеют, сами все поймут.

   У меня не было слов, комок застрял в горле, подозрительно щипало в глазах. Несколько минут...

   я написал: – хорошо, я согласен, пусть будет так.

   Жена заплакала и выбежала из комнаты.

   Еле дотерпев разрешенного времени, я вошел в Друмир, игрой это называть уже язык не поворачивался.

   Появившись в замке Ветов сразу бросился к особисту.

   – Быстро ты, еще и дня не прошло, вижу, надумал в срыв идти.

   – Да, надумал, но не знаю как.

   – Ну это и сложно и просто. Сложно – время нужно подгадать, чтоб техники, обслуживающие твою капсулу не вовремя не приехали, а просто, что медкапсулы – суть прототипы и в них временной таймер сможет отключить любой разбирающийся человек. Причем потом включит и следов вмешательства никто не заметит, а что человек в кому попал, так вы ж калеки с перевернутыми мозгами. Никто и разбираться не будет. Но сначала надо вам развестись, а тебе написать отказную на квартиру. Потом уходишь в срыв, твоя жена продает квартиру и делает вид, что собирается уехать за рубеж, но тут от тебя уже ничего не будет зависеть. Все понятно?

   – Да, – ответил я но продолжал стоять, не уходил.

   – Ну что еще?

   Я замялся.

   – Ну говори, не тяни вола за хвост.

   – Понимаешь...

   – Ну давай говори.

   – Я хотел бы попросить наказать тех, кто сделал больно моей семье.

   – Убрать чтоль, – грубо спросил молчи -молчи

   – Нет, ноги руки переломать, чтоб уроды даже задницу после трудной работы сами подтереть не могли, может хоть это заставит их ну хоть немного одуматься.

   – Пожалел, значит?

   – Да не пожалел, просто за это убивать, ну как то не по человечески. Авось поймут.

   – Ну это вряд ли, но шанс, конечно дать надо, – уже мягче сказал особист – нормальный ты мужик.

   Я поморщился – ну не люблю я слово "мужик" . Мужик слово унижающее – нечто мужскага пола, ничего не имеющее за душой. Читал, что во времена Ивана Грозного за слово "мужик", любой крестьянин мог потребовать суда и виры по Правде ибо он не мужик, а Муж честной, ратай.

   – А пока будет подготовка идти, ты сходи– ка с нашими покачайся, уровень подтяни, а то Саныч говорил что кузнец ты знатный, а скрафтить ничего не можешь – маленький потому что. Так что вперед, страна зовет.

   Я вышел во двор, шум и суета, несолидно. Нашел Сан Саныча, он распекал какого то,закованного в броню, воина.

   – Саныч, помощь твоя нужна.

   Саныч отрвался от своей жертвы: – а это ты. Какая помощь?

   – Да вот ваш молчун сказал – прокачаться надо.

   Старшина надулся от важности: – ну эт мы запросто. Должен будешь.

   – Чегой то должен. Мне про долги никто не говорил.

   – Ну вот тот кто те не говорил, пусть сам и качает, – буркнул гном – а то задачу поставят, а как ее выполнять, если все в разгонах. Побегать надо, поупрашивать, а ноги, чай не казенные, да и мозоль на языке совсем не нужен.

   – Ладно уж, чего надо то?

   – Ну первое, как прокачаешься, отремонтировать оружие. Вон у кузни сложено.

   Я поглядел – кучка была нехилых размеров.

   – Второе, бронечек подковать надо, да ты не бойся, материалом обеспечим.

   – Третье...

   – Стоп, – прервал его я , – ты че негра на плантацию нашел? Поимей совесть, гноме. Помощи чуть , а я тут забесплатно годами горбатиться должен ? Ну-ка, урезай свою заявочку.

   – Ладно, сойдемся на двух пунктах,– быстро согласился старшина.

   Я с подозрением посмотрел в его очень честные глаза, – многовато будет – урезай.

   – Ну никак не могу, считай – пати надо собрать, хила найти, чтоб тя отхиливал, бафера, танка.

   Гном сыпал словами, практически, непонятными мне. Я понимал, что он разводит меня, но доказать это не мог.

   – Ладно, хорош, согласен я.

   – Ну вот так бы и давно, – обрадовался гном и повернувшись к своей жертве сказал: – все слышал? Хорошему человеку, тьфу, гному помочь надо, так что собирай своих залетчиков и вперед. Жертва быстро закивала головой и побежала в сторону, как я понял, казарм.

   – Ах ты гаденыш, бегать ему надо, упрашивать, ножки то у него больные, – я попытался придушить старшину, но тот шустро отскочил в сторону.

   – Ну смотри Саныч, подниму уровень, спецом приду к тебе по душам поговорить.

   – Да, да, только сначала сделай обещанное, а потом можно и поговорить – хихикнул этот хитропопый гад.

   Ко мне бежала четверка с главзалетчиком. я вздохнул и пошел к ним навстречу. Достал свою секирку, щит, примерился и представил себя со стороны, силен гномяра. Сразу вспомнился бородатый анекдот про омоновца, который надел то, надел это, посмотрел на себя в зеркало и обделался от страха.

   Ну я то не тот омоновец, пусть другие обделываются при моем виде, эх мечты, мечты.

   Я посмотрел на главзалетчика: – как тебя зовут, а то висит имя какое– то – барбариан2317, его ж пока выговоришь, тя десять раз убьют, а Варькой называть не хочется.

   – Баром, зови, а в реале – тезка Старшины, Александром зовут.