Текст книги "Воздух Друмира (СИ)"

Автор книги: Герман Геннадьевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

  Потом я снова посмотрел на остатки венца. И каким же надо быть бесчувственным скотом, чтобы это сломать.

  Пока я рассматривал венец, моя броня просохла. Я убрал покореженный обруч в сумку, одел броню. Чего то привык быть всегда в ней.

  За дверью послышался шум. Я подошел поближе.

  – Ваше святейшество, еретик , за которого обещали награду, здесь, в этой комнате.– перед кем-то распинался хозяин таверны.

  – Безмозглый тип, я не 'Ваше святейшество'. Я скромный служитель нашего бога, простой жрец. В какой комнате, ты говоришь?

  – Ваше святейшество, только не забудьте, он у меня сожрал все наши приготовленные деликатесы. И это стоит целых 1000 золотых. Вы уж учтите это, пожалуйста.

  У меня от такой наглости отвалилась челюсть. Один маленький куренок, до и пива чуть, стоит целых 1000 золотых? Я уж собрался открыть дверь, чтоб высказать все, что я думаю этой наглой скотине-трактирщику, как голос произнес: – Будет тебе твое золото. Чего ждете, ломайте дверь. Я быстро задвинул засов. Успел. В дверь начали ломиться. А крепкие тут двери, наверняка, гномской работы. Дверь стонала, выгибалась, тьфу, блин, как давно у меня не было... мысли то какие скоромные, но держалась. Я приготовил секиру, потом вспомнив любимый замок, ухмыльнулся и достал тару с ССВ (СанСанычеваВонючка). Сделал пару надрезов и положил перед дверью, в расчете, что ворвавшийся раздавит ее. Неторопливо натянул маску. Фырка, до этого сидевшая спокойно, вдруг заводила носом, соскочила на пол и стала метаться как сумасшедшая, потом подбежала к окну и попыталась влезть на подоконник. Резко развернулась, кинулась ко мне, забралась на плечо и стала рваться под маску. Я оттянул уплотнение, Фырка мигом заскочила, прижалась к щеке и стало пискляво выражать свое возмущение. Ну виноват, ну вышло все как-то спонтанно. Кинул несколько золотых на поднос с остатками еды.

  Потом подумал и подтащил бадью с вонючими обмывками, поставив ее напротив двери. Потом еще раз ухмыльнулся, встал сбоку и во время особенно сильного натиска, откинул запор. Пропустив влетевших в комнату представителей общества любителей Севера, спокойно вышел, закрыв за собой дверь. За дверью что-то хрупнуло, послышался плеск и визг.

  Я не торопясь спустился вниз и вышел на улицу. Снял маску и стал ждать. Ждать долго не пришлось.

  Сначала из дверей повалили чихающие до соплей посетители, потом раздался треск и из окна выпал бугай в форме храмовой стражи. Поднялся и шатаясь, куда-то пошел. Потом вывалился жрец с синим лицом, потрепыхался и остался лежать, перепил бедняга, наверное.

  Из двери вывалился хозяин трактира и, увидев меня, попытался вцепиться мне в горло. Увидев сообщение о нападении на меня, любимого, я недолго думая опустил свой маленький кулачок ему на тыкву. Хозяин обмяк и ссыпался кулем мокрого тряпья мне под ноги.

  Я брезгливо отодвинулся и нагнувшись сказал жадюге: – Слышь, там в комнате, я тебе деньги оставил, ну там за еду, за номер и за помывку.

  Хозяин лежал уставившись в одну точку и хрипел о том, что он раззорен, что я убивец, ну и прочие нелестные в мою сторону слова.

  Ну как всегда, только я собрался уходить, как появилась городская стража во главе с самим Ясеном.

  – Что здесь происходит? – строго спросил он.

  Я сделал невинный вид и стал пространно объяснять, что снял комнату, решил помыться, выложил свое имущество на пол, а тут ворвались некоторые и потоптали часть моего имущества, а ведь я деньги платил, а тут такие нехорошие.

  Хозяин поднялся и вопя, что я злодей и ограбил его, снова попытался мне вцепиться в горло.

  Охрана оттащила его от меня, он повис на руках служивых, стеная и вереща, что раззорен.

  Ясен ушел в себя, видимо проверяя информацию, потом, хотя в глазах прыгали смешинки,строго обратился ко мне: – Слушай, Север, ну почему, где ты появляешься, там возникают проблемы?

  Я пожал плечами: – Не знаю, я их не ищу.

  Потом Ясен обратился к хозяину: – Уважаемый, гном Север, оставил плату в номере, и Вам ничего не должен.

  Хозяин попробовал возмутиться: – Да он, да там, да как хруп, да я раззорен, никто теперь ко мне и войти не сможет. Я требую компенсации.

  Уже в открытую смеясь, Ясен посоветовал в следующий раз, когда врываешься в комнату к постояльцу смотреть под ноги, а компенсацию требовать со светлых жрецов.

  Пока мы стояли, ко мне подбежал мальчишка, подергал за рукав, и когда я повернулся к нему, он вручил мне баул, объяснив, что это еда и пиво от хозяина соседнего трактира, и что его хозяин всегда придерживается нейтралитета и рад видеть гнома в своем заведении. Выпалив эти слова, мальчишка рванул от меня, что аж пятки засверкали.

  А Ясен обратился ко мне: – Ты конечно, не виноват, но я прошу тебя, не появляйся больше в нашем городе, ну хотя бы некоторое время.

  Я согласно покивал головой и направился на выход из города. Резко остановился, подозвал слоняющегося мальчишку и дал ему золотой, с наказом, купить ведро красной краски и кисть. Принести к таверне 'Золотой Единорог' и получить такую же монету. Обрадованный мальчишка рванул в самую гущу базара, а я направился обратно к трактиру.

  Ясен встретил меня словами: – Ну что еще?

  – Да так, я вот тут подумал, что, название теперь совсем не подходит этой забегаловке.

  Подбежавший мальчик принес ведро с кистью, получил монету и счастливый опять ввинтился в толчею. Я подошел к вывеске, закрасил гордое название и красиво вывел снизу: Таверна 'Вонючий Клоп'.

  Отошел, полюбовался на дело своих рук и торжественно вручил ведерко с торчащей кистью Ясену: – Вот теперь все.

  Развернулся и пошел в сторону резиденции гномов.

  Подойдя к резиденции, я обратил внимание на отсутствие охраны, подошел к двери, прислушался, потом открыл ее и осторожно заглянул внутрь.

  В обычно оживленной зале было непривычно пусто. В углу жались два взъерошенных гнома, а у стены стояла могучая гнома и держала за шиворот третьего. Лицо бедолаги украшали два шикарных бланша под глазами, а вид был как у преступника, которого ведут на казнь.

  Увидев меня, синеглазый обрадовался и завопил: – Вот он, это он.

  Гнома рыкнула на пострадавшего, выпустила его и с решительным видом направилась ко мне, засучивая рукава.

  Я прижался к двери, жалея, что она не открывается наружу, и приготовился дорого продать свою жизнь.

  Вдруг гнома заметила сидевшую у меня на плече Фырку. Ну сейчас начнется, подумал я, собираясь заткнуть себе уши.

  Лицо гномы вдруг стало умильным и со словами: – Ух какая усипусечка, да какая худенькая,– гнома сняла у меня с плеча Фырку, и стала ее гладить.

  Фырка, прям разнежилась в ее руках, а гнома гладила ее и приговаривала: – А какая кольчуга то у тебя, а какая шерстка, гладенькая, да какая же ты худенькая, эти ж мужланы и покормить то нормально не могут. Ну пойдем ко мне, я тебя сырком вкусненьким угощу, да и сальца кусочек найдется копчененького.

  С этими словами компания гномы и мышки пошла куда-то внутрь резиденции.

  Я подошел к столу, подтащил его поближе к дивану, сел и достал покалеченный венец.

  Один гном ахнул и резко испарился, я же положил Венец на стол и принялся его внимательно рассматривать.

  Ну основу то я поправлю, а вот недостающие элементы, придется отливать.

  Какая тонкая работа, какой гений творил этот Венец. Эх, мне б ну хоть маленькую толику таланта этого неизвестного создателя.

  Я залез на аукцион и купил гипс, серебро и воск, потом подумал и купил несколько маленьких бриллиантов чистой воды.

  Сзади послышался шорох. Я обернулся. Стоял Трор и не отрываясь смотрел на Венец. По морщинистой щеке быстро скатилась одинокая слеза. Трор посмотрел на меня и спросил: – Можно?

  Я кивнул в ответ. Трор нежно взял в руки обруч и стал гладить его трясущимися руками.

  На мой вопросительный взгляд, старик ответил: – Это делал мой отец. Подарок маме в день свадьбы.

  Я растерялся. Ведь если это семейная реликвия Трора, то как я могу отдать эту вещь Неназываемому.

  Трор коротко спросил: – Кому?

  – Богине Макарии.

  Трор кивнул: – Мои родители были бы горды, узнав, что этот Венец будет носить богиня. Я помогу тебе. Пошли со мной. Мы с Трором прошли вглубь резиденции и вошли в небольшую, но хорошо освещенную комнату.

  – Проходи,-сказал старик – это мое любимое место, я часто прихожу сюда, когда хочу отдохнуть душой.

  Я удивился: – Как же так, ведь главная резиденция в городе у дроу, я же сам видел вывеску 'Торговый Дом'

  Трор задумался и помолчав ответил: – Понимаешь, Север, это смешно слышать, но там у темных, мы в большей безопасности, чем здесь. Но здесь все начиналось.

  Трор любовно провел рукой по разложенному на столе инструменту: – это первая наша мастерская, мастерская моего отца. Здесь все начиналось, здесь мой отец делал свои первые простенькие украшения, здесь он учил меня, а мама заглядывала в дверь и звала нас обедать, приговаривая: – Ну что, мои любимые работнички, совсем заработались, пора и перекусить.

  Старик вздохнул: – Как давно это было, а помню, как сейчас. Ну ладно, выкладывай Венец.

  Я достал покореженный обруч и положил его на стол: – Вот, посмотри, сам то обруч поправить не проблема, проблема в самом украшении, можно понять по оставшемуся, что это был венок из луговых цветов. Но вот каких? Все варварски выломано, вырвано, смято в бесформенные комки. Можно только догадываться, что составляло тот или иной элемент.

  Трор нагнулся и закряхтел, вытаскивая что-то из под стола.

  – Ну что стоишь? Помоги, тяжело же мне в моем то возрасте под столами лазить.

  Я нырнул под стол и увидел, что старик пытается вытащить какойто сундук средних размеров. Я отодвинул Трора и одним движеним достал сундук. Поставил его на стол и отошел, предлагая Трору, самому открыть его.

  Старик открыл сундук и стал выкладывать на стол разные формы и формочки, кипы бумаг, бормоча при этом: – Ну я же видел, точно видел. Вот!

  Гном бережно достал несколько листов: – Вот, эскизы. Это рисовал мой отец. Он не любил показывать, смеялся все, что может, с металлом и камнями он дружит, а вот с бумагой – нет.

  Я взял в руки листы и удивился, что на них нет и пылинки. Старик посмотрел на меня с укоризной: – Сундук нашей работы, а значит на века и хоть в огонь бросай или в воду, ничего тому что внутри не будет.

  Эскизы впечатляли, поражали. Я держал в руках свидетельство гениальности мастера, нет, Великой гениальности. Простота задумки, ее изящность и совершенство. Да... Мне до такого ой как далеко, а пока можно только восхищаться. Сделать такую вещь может любой отличный мастер, а вот придумать, довести до идеала... У меня непроизвольно вырвались слова: – это совершенство. Гениально.

  Трор при этих словах приосанился и гордо вскинул седую голову: – Мой отец был Величайшим Мастером.

  Потом вздохнул и признался: – Я всю свою очень долгую жизнь пытаюсь, хотя бы приблизиться к этому.

  Прибежал синеглазый недобиток и принес Горн Ауле, собрался уходить, но я остановил его: – Уважаемый, принесите, пожалуйста, небольшой букет свежих полевых цветов.

  Бородач взглянул на Трора и уловив его кивок, выбежал из комнаты.

  Я же, достав воск и резцы, начал рассматривать эскизы, ежесекундно сдерживая вырывавшиеся возгласы восхищения. Прибежал бородатый засланец и принес большой букет цветов. Я поблагодарил его и поставил цветы в кстати, подвернувшийся горшок. Недобиток попробовал возмутиться, что, мол, это боевой, овеянный славой, шлем, но был вежливо послан заниматься своими делами.

  Я разложил цветы в той последовательности, какой они были на эскизах. Трор одобрительно молчал и не вмешивался. Когда я все разложил и сел за стол, Трор подошел ко мне и тихо спросил: – Справишься?

  Я передернул плечами, как от озноба, и честно ответил: – Не знаю. Надо, так что, постараюсь. Да и дед, я не придумываю что-то новое, я просто стараюсь вернуть в мир эту красоту.

  Трор подумал немного, потом решительно кивнул головой: – Делай, а я пока основу поправлю.

  Я притянул к себе первый цветок. Как он называется, не знаю, ну не ботаник-натуралист я. Вдохнул тонкий аромат цветка, взял воск и стал лепить его грубое подобие, постоянно мысленно ругая себя за свои неуклюжие грабки. Была, даже, мысль, залить цветок гипсом, так сказать, снять слепок с натуры, но эта мысль быстро прошла, когда я посмотрел на нежные лепестки.

  Вылепив подобие, я отошел, осмотрел его со всех сторон и, взяв в руки резец, начал работать.

  Нежно, даже, не вырезая, а рисуя резцом прожилки листочков, все его заусенчики и проеденные гусеницами, дырочки, я микрон за микроном, почти не дыша, старался повторить эту квинтэссенцию жизни, сконцентрированную в этом цветке. Мир для меня перестал существовать. Только я, цветок и его восковая копия. Сколько времени прошло, я не знаю, да и не хочу знать, в мире красоты за временем не следишь.

  Я, осторожно отошел от стола. На столе лежали два цветка, живой и восковый.

  Трор кашлянул. Я обернулся.

  -Я раствор приготовил для заливки.

  Я кивнул и пропустил Трора к столу. Трор скупыми четкими движениями залил форму нежной сметанной кашицей гипса, подождал, пока схватится и отодвинул на просушку.

  Я взял следующий цветок.

  Сколько мы работали, я не помню, помню, что меня несколько раз отрывали от работы и рассерженного, чуть ли не силой кормили, потом отводили спать. Я не помню, что я ел, где я спал, все мысли были там, с цветами. Я запомнил каждый аромат, каждый изгиб, каждый листок и лепесток, я был там, в мире, где нет зла, смерти, в мире, где любовь не просто слышится, а впитывается кожей, где чувством пропитано все, где радостью дышишь. А меня пытались вытащить в грубый мир, оторвать от удивительно красивой и чувственной гармонии.

  После такой последней попытки, я как сомнамбула подошел к столу и понял, что цветы закончились.

  Трор подошел ко мне и сказал: – Все, сынок, остались только плавка и заливка. А потом начнется не менее важная часть – вдохнуть жизнь в эти цветы и прикрепить их к венцу.

  Я опустился на стул и услышал шорох где-то внизу на полу, я раздраженно глянул вниз и из моих рук выпал резец. Под ногами находилось что то напоминающее маленький меховой шарик с беспомощно болтающимися лапками по бокам, хвостиком и усатым носиком.

  Фырка попыталась проползти еще несколько сантиметров, но из-за того, что ее лапки практически не доставали до пола, ей это не удалось. Кольчужка вся собралась у мордочки мышки и напоминала красивый блестящий ошейник. Я так думаю, что только носимое Фыркой кольцо не позволило кольчуге соскочить с нее.

  Фырка тяжело вздохнула, что-то пискнула и страдальчески посмотрела на меня, мол че смотришь, большой болван, мог бы и помочь, малость переевшей девушке. Я нагнулся и стараясь не заржать взял этот воздушный шарик на руки: – Жадность не доводит до добра. Ты посмотри на себя, ты же похожа на чей то мячик, сделанный в виде мышки.

  Фырка опять вздохнула.

  – Нет, я понимаю, что тебя кормили деликатесами, я только не понимаю, как ты не лопнула, – хихикнул я

  Фырка посмотрела на меня осуждающе.

  – Ладно, ладно, понимаю, что не удержалась. А мне теперь что делать? Кольчугу твою расширять? Или новую делать? А потом ты опять до чего нибудь дорвешься. И будет вместо боевой мышки, большая мышиная бамбула, не способная пройти, хотя бы пару сантиметров.

  Фырка пискнула и ткнула лапкой в мой пузик. Я смутился: – знаю, сам грешен, но это у меня не пузо, а стратегический запас.

  Фырка еще раз пискнула, мол это у нее тоже запас.

  Я возмутился: – Но я же могу ходить и, даже, иногда бегать. А ты?

  Фырка гордо промолчала и заползла в свою коробочку. Вот есть же счастливые лю... особи – натрескались до безобразия и давай щеку давить, да еще с музыкальным сопровождением переливчатого храпа. Аж завидки берут. Я прислушался к сопению Фырки и решительно придвинулся к столу. Отдых, конечно, хорошо, но, данное слово нужно держать. Я подвинул формочки и стал плавить серебро. Серебра на каждый цветок я брал с избытком, пусть уж застынет на ножке безобразной кляксой наплыва, чем не хватит. Металл стал жидким, и я стал аккуратно разливать его по формам, осторожно двигаясь вдоль стола и боясь потревожить формы с застывающим серебром. Сзади статуей застыл Трор, тоже, боясь прервать ту тонкую нить, которая возникает между мастером и делом.

  Уффф, разлил. Я тихо отошел от стола и опустился на диван. Руки тряслись как после недельного запоя.Трор шепотом поинтересовался: – Ну как, получилось?

  Я так же шепотом ответил: – Не знаю, вроде бы.

  И поплевал через плечо. Старый гном сразу заинтересовался этии действием. Я пожал плечами и ответил, что это примета такая, на удачу, порадовавшись брюнетистому подарку Неназываемого.

  Выждав время, мы подошли к столу и аккуратно стали обкалывать гипсовые формы.

  Цветы получились идеальными. Люблю серебро, очень благородный металл, да и благодарный к тому ж.

  Разложив рисунки, мы стали, обрезая наплавы, крепить цветы к основе Венца. Вернее, я обрезал, а Трор крепил. И через некоторое время Венец был готов.

  Странно, но когда я делал какую либо вещь, у меня всегда всплывало сообщение, типа: Вы сделали...

  А тут ничего.

  Я покосился на Трора: – Дед, а мы ничего не забыли?

  – Да вроде, нет. Но есть чувство, что чего-то не хватает. – согласился со мной Трор.

  – Припомни, пожалуйста, может мы сего забыли, может еще чего надо.

  Старик задумался: – Делался этот венец еще до моего рождения, видел я его всего три раза. Мне кажется, что он светился, да и цветы живыми казались.

  Я сел напротив Венца и стал разглядывать его. Ну что ему не хватает? Гномы не маги, хотя, может у отца Трора был какой помощник маг.

  Видимо, последнюю мысль, я произнес вслух, потому что услышал ответ Трора: – Нет, магов точно не было.

  Я машинально достал бриллиантик и стал катать его между пальцев. Маленький лучик, можно сказать, отблеск, попал на ближайший цветок, и тот заиграл. Я вскочил.

  – Дед, клей, который потом можно смыть, есть?

  – Ну как не быть, – прогудел Трор,– а тебе зачем?

  – Смотри.

  Я достал горсточку купленных бриллиантов и рассыпал вокруг Венца. Цветы в брызгах радуги сразу ожили.

  Трор позвенел маленьким колокольчиком, прибежавшему гному выдал ценные указания, а сам стал прикладывать искрящиеся камни к отдельным частям цветков.

  Я поморщился: – Дед, ну что ты как маленький, ну вот смотри, тут ямочка, а тут выемка, ну прям под камни. И тут, я заметил, что эти ямочки и выемки разных размеров и форм.

  Я залез на аукцион и стал скупать все бриллианты нестандартных форм и огранок. Мое счастье, что маленькие камни были довольно дешевы, а то точно бы разорился .

  Посыльный принес клей, я высыпал все купленное на стол, и мы стали подбирать камни к цветам.

  Долго мучались, нам не подошло больше половины камней, но эт того стоило. Венец ожил, заиграл, появилось ощущение целостности. Мы сняли камни, отмыли клей и стали крепить бриллианты, уже, навсегда.

  Когда был прикреплен последний камень, причем, эту честь Трор предоставил мне, Венец засветился теплым светом, заставляя вдохнуть воздух и забыть его выдохнуть от восторга.

  Дзынь... высветилось сообщение: Вы восстановили Божественный Венец Красоты.

  Потом пошли сообщения о повышениях ювелирки, много...

  Мне было... Мои ощущения передать словами невозможно. Радость и грусть, легкость и сожаление. Радость, что Красота вернулась в мир и грусть от осознания того, что я только восстановил Это, а не создал. Легкость, что казалось, взлечу, и сожаление, что работа закончена.

  Хотелось смеяться и дурачиться, и в тоже время, что то придавало серьезность всему происходящему. Ну не поэт я...

  Трор взял в руки Венец и вынес его в приемную, которая была битком набита гномами, старыми и молодыми, мужчинами и женщинами. Общий вздох восхищения казалось, смог бы потушить любой пожар, или, наоборот, раздуть тлеющие угольки до лесного пожара.

  Увидев, с каким восхищением на меня посматривают молодые гномочки, я понял, что надо валить и валить побыстрее. Я подошел к старейшине, и тот, с поклоном, мне передал венец. Со вздохом сожаления, я убрал его в сумку, услышав от присутствующих, такой же вздох. Раскланялся со всеми и выскочил на улицу. А вот, интересно, и где мне этого Неназываемого искать? Опять переться через Мертвые Земли? Я решил выйти за ворота, позвать его там, и будь что будет.

  В задумчивости я направился к выходу из города и даже, не сразу понял, что меня кто-то окликает.

  Я обернулся. У стены дома стояла компания игроков небольшого левела.

  – Эй, ты, стой. Это ты Север-кузнец?

  – 'Эй ты' будешь говорить своим дружкам – сразу озлобился я – а к незнакомым надо обращаться вежливо и на 'вы'.

  – Слышь, гном, не борзей, мы к тебе по делу – высказался самый мелкий из них.

  – Дела у прокурора, а у вас – делишки,– я продолжал накалять обстановку – что надо, малолетки?

  Один из компании вскинулся, но был остановлен, видимо, более старшим или более умным товарищем, а говоривший вскинул руки в примиряющем жесте: – Мы, действительно, по делу.

  Я подошел поближе: – Говори. Чего надо?

  Мелкий заторопился: – Ты вон один, без клана, а у нас клан, вот и хотим тебе предлу кинуть, чтоб к нам пошел. А че, клановый кузнец – это клево, ты нам шмот разный крафтишь, а мы тебя защищаем от всяких. И тебе хорошо и нам.

  Я поинтересовался: – А денег то у вас много? Хороший крафт, он дооорого стоит.

  Мелкий засуетился: – Не, ты меня не понял. Мы тебе защиту, а ты нам шмот. Все по чесноку.

  – Вы мне защиту? – я обидно заржал – мальчики, гляньте на мой уровень и ваши. Да я вас всех положу и даже не вспотею. Да и защиту? Глянь. – Я показал кольцо друга клана 'Ветераны'

  Группка стала что-то оживленно обсуждать, косясь то на меня, то на кольцо.

  А хорошо колечко, то, выглядит. На среднем пальце, да и показал я его, поджав остальные. Да, понимаю, что грубо, понимаю, что кипяточком ошпарил неокрепшую нежную детскую психику, но...

  Ну не люблю я, когда со мной невежливо разговаривают, сразу в ответку сам хамить начинаю.

  Ко мне подошел старший: – Извини, пожалуйста, Север, мы не хотели оскорблять тебя. Просто клан организовали, а ни шмота ни оружия хорошего нет. А тут, ты, да еще и без клана, вот и решили тебя к нам позвать.

  – Благотворительностью не занимаюсь – отрезал я.

  Группка опять зашушукалась. До меня доносились отдельные фразы типа: ну что я тебе говорил... не нужны мы и тут никому... Сплавили, а без бабла тут и не качнешься.

  Я заинтересовался. Подозвал старшего: – Рассказывай, и чтоб, все по порядку.

  Оказалось, что ребята – детдомовцы,у кого родители погибли, у кого такая дрянь, что лучше бы погибли. Есть и девчонки. А тут спонсоры подарили капсулы детскому дому, и хитрые воспитатели, не желая заниматься юной порослью, укладывают их в капсулы, сразу после уроков. Ребята, сначала, обрадовались, ну как же, классная игра, и сейчас они тут всех и сразу, нагнут, самыми крутыми будут. Ан нет, и тут, либо деньги вложить, либо поработать как следует надо. Да вся беда, что не получается у них. Надо очень долго на мелочи качаться, чтоб хоть самое дрянное оружие заиметь, да и то, только поднимутся, как найдется гнида пкашная, да и ограбит. А последнее время, вообще качаться не дают -налог требуют. Вот и приуныли мальцы. Они то приуныли, а вот я попал, причем попал по крупному. Я, конечно, волк-одиночка, но этих мелких волчат бросать права не имею. Ведь, если бросить, то из стайки молодых щенков может получиться стая шакалья, озлобленного на всех и вся.

  – Так, кто старший? – я не выговорил эти слова, а рявкнул.

  Вежливый малек помялся: – Ну, вроде, я...

  – Что значит вроде. Вроде в огороде. Доложить четко.

  Эльфеныш как-то подтянулся: – Я старший.

  – Собирай всех!

  Странное дело, в игре дается практически взрослое тело, но в этих мальчишках прямо ощущалась детскость. Может игра учла их малолетство?

  Мальчишка закатил глаза потом сказал: – сейчас наши все прибегут.

  Минут через пятнадцать подошли девочки. Я удивился, что вся группа – эльфы. Ведь по пацанам если судить, то они должны были выбрать каких нибудь варваров или орков, да чтоб побрутальней и пострашней, а тут все эльфики недоделанные.

  Я почесал репу и спросил об этом старшего. Тот удивился: – А что, можно было выбирать?

  Я тактично промолчал. Да и имена их слишком человечные, не Нагибатор Страшенный или ВсехУбивец, а Алесандро или Максимус.

  Как любила говорить одна любопытная девочка: – Все чудесатей и чудесатей.

  Я окинул взором группу малолетних игроков и спросил: – Как вы думаете, какой клан тут саиый сильный?

  И не удивился, когда мальцы завопили, практически хором: Веты.

  – А что не пошли туда?

  Ответом было долгое молчание, потом кто-то тихо сказал-признался: – Маленькие мы, и в армии не были, вот и не пошли.

  Эх, дурачки, ну неужели, б им не помогли бы Веты, извернулись бы, но я уверен на сто процентов, что помогли бы, взяли бы под свое крыло.

  – Хотите, чтоб у вас было как у Ветов?

  Неужели и я такой был когда то? Интересно, я с таким же энтузиазмом орал бы 'ДА'?

  – Так, кидай приглашение в клан и передавай руководство.– сказал я старшему.

  Пара секунд и я стал главой маленького, но гордого клана со стремным названием "Бандиты-Убийцы'

  – Ну, для начала, поменяем название. Согласитесь ведь, что те же Веты дела не будут иметь с таким кланом. Кто нибудь слышал про Великую Отечественную?

  Самый маленький спросил: – Это когда с америкосами воевали?

  – Ну да, только они союзниками были тогда, а воевали мы против фашистов. Много наших тогда полегло, но отстояли мы нашу Родину. Так вот, была один момент, когда наши войска высадили десант и освободили маленькийкусочек в тылу врага, а потом удерживали его до наступления и удержали. И звали это кусочек – Малая Земля. Так и тут, мы – кусочек нашей земли. Вот и назовемся: клан 'Малая Земля'

  Я исправил и зарегестрировал новое название клана. Потом оглядел ребят и предложил познакомиться поближе. Каждый должен был выйти, назвать свое имя и возраст.

  Когда ребята это сделали, я насторожился: в клане были разные возраста. Я поинтересовался, все ли ребята из их детдома в игре и все ли они находятся здесь. Оказалось, что все.

  Странный детский дом – детей мало, капсулы на всех странный спонсор подогнал. Моя паранойя аж завопила, что тут дело не чисто. Высунувшая моску Фырка, чиханием подтвердила мои подозрения. Дав себе зарок, озадачить этим Ветовского молчи-молчи, я обратился к ребятам: – Старшим после себя назначаю Максима.

  Я показал на бывшего кланлида: – остальных по ходу дела и по способностям позже распределим по отделениям. А сейчас, сходим, разберемся с теми, кто вам мешает качаться.

  Мы направились к выходу из города.

  Ребята шли чуть впереди, а я поодаль, как бы скрываясь за их телами.

  Метрах в сорока от входа нарисовались любители сладкой жизни. Двое орков и человек-маг. Я накинул скрыт и зашел к ним с тыла. Уродцы были пятидесятых левелов.

  Ребятишки, заметив мое исчезновение, растерялись и остановились озираясь. Один из пкашников пошел к ним довольно потирая руки: – Бабло принесли? Если нет бабла, то давай назад.

  Я скинул скрыт и появился, как добрый джинн из сказки: – Принесли, принесли. Сейчас все выдадим!

  С этими словами я слил мага и одного орка, а говорилкина, попытавшегося свалить, ухватил за шиворот.

  – Запомни, чмырек, еще, хоть кого еще раз тронете, ловить буду по всему Друмиру. Пкашник лихорадочно закивал головой.

  – Запомни сам и передай своим дружкам.

  Орк опять закивал головой и кивал до тех пор, пока я ее ему не скрутил, как куренку.

  Кивнул мальчишкам: – Соберите трофеи.

  Всех опередила эльфиечка с ником 'Эльгарда' Вот ведь пылесосик шустрый. Судя по всему, вот и старшинка в клане нарисовалась. Я обратился к ребятам: – Вот, теперь можно и качаться, но... – я выдержал паузу – качаться только группами. Разбивайтесь, так, что бы в пати были бойцы, маги, и обязательно хиллы.

  Один из мальцов попытался вомутиться, типа, хилы слабенькие и они не нужны.

  Я вопросительно оглядел свой клан: – Кто еще так думает?

  Пацанва зашумела, кое где, я даже заметил сжатые кулаки.

  – Объясняю в первый и последний раз: – это, сейчас, вам не нужны хиллы, а подрастете? В хорошем бою без медика нельзя, а у вас они будут слабенькие, непрокачанные. Враг вас на раз сольет. Так что, качаешься сам, качай мага и хилла. И еще, я смотрю, все здесь роги, значит, вся пати из рог будет ущербна против хорошо слаженной группы. Поэтому, решайте сами, кто будет стрелком, рогой и танком-мечником.

  А теперь, вперед. И запомните навсегда наш девиз: Своих не бросаем.

  Ребятня разбилась по группам и со свистом и гиканьем поскакала добывать вожделенные очки опыта. А я, утер холодный пот со лба, обессиленно упал на зад... хм... свой упитанный тыл. Вот ведь незадача, теперь и пивка вволю не попьешь, да за языком следить надо. Ой беда, беда.

  – Вот гляжу я на тебя, Север, и удивляюсь. Только все в норму прийдет, как ты новую проблему себе находишь.

  Я обернулся. Сзади стоял Неназываемый. Блин, совсем расслабился, подходи ко мне, и бери, что захочешь, а я и не замечу. И как он подкрался незаметно?

  Неназываемый усмехнулся и растаял в воздухе, а потом появился совсем рядом.

  Я буркнул: – Хорошо, что пришел, а то я уже и не знал, как тебе Венец передать. Держи.

  Я достал украшение, подержал немного в руке и со вздохом сожаления протянул его Неназываемому. Тот бережно принял его, потом, совершенно неожиданно, поклонился: – Спасибо, Мастер.

  Я по привычке ляпнул: -Спасибу в стакан не нальешь и в карман не положишь.

  Потом, поняв, что сказал, попытался прикусить себе язык, но было поздно. Неназываемый опять усмехнулся и положил мне руку на плечо. Я почуствовал огромную тяжесть и какойто космический холод.

  Неназываемый убрал руку и исчез. А у меня высветилось сообщение: Вы получили благодарность бога. Вы открыли новое умение ????????? Ур. 1

  Я запоздало крикнул в пустоту: – А какое хоть умение?

  В ответ, только ветер прошелестел мимо меня, мазанув по щеке сорванным листиком.

  В сторонке приглушенно кто-то ахнул. Я повернулся и заметил Эльгарду.

  – А ты чего не качаешься?

  – А я маг, могу и одна, к тому ж у меня самый большой уровень. Да и не интересно с ними, маленькие они еще. – съехидничала маленькая заср... эльфийка – А это кто был?

  – Много будешь знать, скоро состаришься,– ответил я и похлопал ладонью по земле рядом с собой.– Присаживайся, поговорим.