Текст книги "Краткая всемирная история"
Автор книги: Герберт Джордж Уэллс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
XXXII. ГУННЫ И КОНЕЦ ЗАПАДНОЙ ИМПЕРИИ
Появление монгольских завоевателей в Европе стало началом новой эпохи в истории человечества. До последнего века перед христианской эрой монгольские и нордические народы не приходили в тесное соприкосновение. Далеко за северными лесами по обледенелой тундре кочевал монгольский народ саамы, добравшийся до Лапландии, но они не сыграли в центральном потоке истории никакой роли. На протяжении тысячелетий в западном мире происходило драматическое взаимодействие арийской, семитской и исконной темноволосой расы без вмешательства (исключая вторжение эфиопов в Египет) чернокожих народов Юга и монголов Дальнего Востока.
Вероятно, новое переселение кочевых монгольских племен на Запад было вызвано двумя главными причинами. Во-первых, сплочением Великой Китайской империи, распространившейся к северу при одновременном росте ее населения в эпоху процветающей династии Хань. Во-вторых, некоторыми климатическими изменениями (уменьшением дождей и, как следствие, исчезновением болот и лесов; или, напротив, усилением осадков и расширением пастбищ на засушливые степи). Возможно, в разных областях происходили оба эти процесса, что могло способствовать миграции на Запад. И наконец, в-третьих, экономическим оскудением, внутренним разложением и сокращением населения Римской империи. Богачи поздней республики, а потом сборщики налогов при императорах-воинах высосали все ее жизненные силы. Таким образом, мы видим напор с Востока, застой на Западе и открытый путь между ними.
К I веку н. э. гунны достигли восточных пределов европейской России, но лишь в IV и V веках стали владыками степей. V столетие было столетием гуннов. Сначала в Италию пришли их наемные отряды, служившие вандалу Стилихону, который управлял императором Гонорием, и заняли Паннонию – опустевшее гнездо вандалов.
Во второй четверти V века у гуннов появился великий вождь – Аттила, о чьей власти до нас дошли лишь неясные и туманные известия. Он правил не только гуннами, но целым конгломератом верных ему германских племен. Его империя протянулась от Рейна до Центральной Азии. Он обменивался послами с Китаем, а его главный лагерь находился на Венгерской равнине к востоку от Дуная, где его посетил посланник из Константинополя Приск, оставивший описание этого государства. Образ жизни монголов был почти такой же, как у вытесненных первобытных арийцев. Простые люди жили в хижинах и шатрах, вожди – в огороженных частоколом деревянных постройках. Они устраивали праздники с выпивкой и пением бардов. Герои Гомера и даже македонские соратники Александра Великого наверняка уютнее почувствовали бы себя в лагере Аттилы, чем при утонченно-порочном дворе Феодосия II (сына императора Аркадия), правившего тогда в Константинополе.
Какое-то время казалось, что кочевникам во главе с Аттилой суждена по отношению к эллинской цивилизации та же роль, какую в незапамятные времена сыграли в судьбе эгейского мира греки. История повторялась, но уже в больших масштабах. Однако гунны оказались гораздо сильнее привязаны к кочевой жизни, чем первобытные греки, которые в сущности были не кочевниками, а мигрирующими скотоводами. Гунны нападали и грабили, но оседлыми не становились.
Несколько лет Аттила всячески запугивал и задирал Феодосия. Его орды опустошали и грабили империю вплоть до стен Константинополя. Гиббон[25]25
Эдуард Гиббон (1737—1794) – английский историк, автор классического труда «История упадка и разрушения Римской империи». (Примеч. пер.)
[Закрыть] говорит, что они разрушили на Балканском полуострове не менее семидесяти городов. Феодосий откупился от Аттилы уплатой дани и даже подсылал к нему тайных убийц. В 451 г. Аттила обратил свое внимание на остатки латинской половины империи и вторгся в Галлию, где разорил почти все северные города. Франки и вестготы, объединившись с императорским войском, двинулись против него, и он был разгромлен в битве при Труа, когда, по разным оценкам, пали 150—300 тысяч человек Это остановило Атиллу в Галлии, но отнюдь не исчерпало колоссальные военные ресурсы гуннов. В следующем году Аттила пришел через Венгрию в Италию, сжег Аквилею и Палую и разграбил Милан.
Многие жители этих итальянских городов, главным образом падуанцы, бежали на острова северных лагун Адриатики и основали там город-государство Венецию, которая стала в Средние века одним из величайших торговых центров.
В 453 г. Аттила внезапно умер после пиршества на своей свадьбе, и грабительская конфедерация гуннов распалась, а сами гунны исчезали из истории, смешавшись с многочисленными арийскими племенами. Великое нашествие гуннов практически покончило с латинской половиной Римской империи. За двадцать лет после смерти Аттилы там сменилось десять императоров, которых возводили на престол легионы вандалов и других племен. В 455 г. карфагенские вандалы взяли и разграбили Рим, и наконец в 476 г. вождь варварского войска Одоакр заставил отказаться от власти выходца из Паннонии, правившего под громким именем Ромула Августула, и известил константинопольский двор о том, что на Западе больше нет императоров. Так бесславно завершила свое существование латинская половина Римской империи. В 493 г. гот Теодорих стал всего-навсего королем Рима.
Теперь по всей Западной и Центральной Европе правили варварские вожди, называвшие себя королями, герцогами и т. п. и обладавшие почти полной независимостью, если не считать призрачного подданства византийскому императору. Этих правителей-разбойников насчитывалось сотни, если не тысячи. В Галлии, Испании, Италии и Дакии по-прежнему преобладала латинская речь, хотя и в местных, искаженных, формах, но в Британии и к востоку от Рейна были в употреблении языки германской расы (а в Богемии славянский язык – чешский). Высшее духовенство и просто образованные люди читали и писали по-латыни. Жизнь была опасной, а собственность нуждалась в вооруженной защите. Замков строили все больше, но дороги приходили в запустение. Начало VI столетия было веком распада во всем западном мире. Если бы не монахи и миссионеры, христианская ученость безвозвратно погибла бы.
Чем же объясняется возвышение и упадок Римской империи? Она росла потому, что ее сплачивала идея гражданского общества. При экспансии республики и даже в эпоху ранней империи находилось немало людей, осознававших римское гражданство как привилегию и как обязанность, твердо уверенных в своих охраняемых законом правах. Они были готовы на жертву ради государства. Престиж Рима как чего-то великого и справедливого распространился далеко за его пределы. Но уже во времена Пунических войн чувство гражданственности ослабилось по причине роста богатств и рабовладения. Число граждан росло, а идея гражданского общества не укоренялась.
Римская империя была все-таки очень примитивно организована; она не учила и не разъясняла себя все увеличивавшимся массам новых граждан и не позволяла им хоть как-то участвовать в принимаемых государством решениях Не было сети школ, сплачивавших общество, не было распространения новостей для поддержания коллективной деятельности. Авантюристы, боровшиеся за власть, начиная с Мария и Суллы, и понятия не имели о значении общественного мнения, и потому никто даже не заметил исчезновения духа гражданственности. Все империи, все государства, все сообщества зависят в конечном счете от понимания и воли к действию. Для сохранения и поддержания Римской империи ни у кого не оставалось ни воли, ни желания, и тогда наступил ее конец.
Но хотя латинская Империя умерла в V веке, из нее родилось нечто иное, присвоившее себе ее престиж и традиции, а именно романская часть католической церкви. Она выжила, несмотря на смерть Империи, потому что обращалась к уму и воле людей, потому что у нее были книга и великая система учителей и миссионеров, то есть нечто более сильное и способствующее сплочению, чем власть легионов. В IV и V веках, когда империя распадалась, христианство приобретало все большее влияние во всей Европе. Оно победило своих завоевателей-варваров. Когда Аттила собирался идти на Рим, римский первосвященник встал на его пути и одной только силой морального воздействия сделал то, на что не способна была армия, – он заставил его повернуть назад.
Папа Римский претендовал на главенство во всей христианской церкви. Когда не стало императоров, он присвоил себе императорские титулы и притязания и назвал себя pontifex maximus – первосвященником в римских владениях, древнейшим среди императорских титулов.
XXXIII. ВИЗАНТИЙСКАЯ И САСАНИДСКАЯ ИМПЕРИИ
Греческая (восточная) половина Римской империи оказалась значительно устойчивее западной. Она пережила все катастрофы V века, которые уничтожили римское латинское государство. Аттила запугивал императора Феодосия II и доходил почти до стен Константинополя, но город все-таки уцелел. Нубийцы спустились по Нилу и разорили Верхний Египет, однако Нижний Египет и Александрия продолжали благоденствовать. Большую часть Малой Азии удалось отстоять от сасанидских персов.
VI век, когда Запад погрузился в кромешную тьму, стал для греков временем возрождения. Юстиниан I (527—565 гг.), правитель с огромными амбициями и деятельным характером, женился на Феодоре, которая в молодости выступала на театральных подмостках, но своими способностями ничуть не уступала мужу. Юстиниан отвоевал у вандалов Северную Африку, прогнал почти всех готов из Италии и возвратил империи юг Испании. Войнами он не ограничился: основал университет, построил великолепный храм Святой Софии в Константинополе и создал свод римских законов. Он же, впрочем, закрыл философские школы в Афинах (соперников своего университета), которые существовали со времен Платона, то есть почти тысячу лет.
Начиная с III века грозным соперником Византии становится Персидская империя. Обе державы постоянно опустошали Малую Азию, Сирию и Египет, которые в I веке по-прежнему сохраняли высокий уровень цивилизации и благосостояния. Однако постоянные передвижения войск по их территории, сопровождавшиеся убийствами, грабежами и поборами, истощали и изнуряли эти страны, и в конце концов там остались одни руины. В трагическом процессе запустения и анархии меньше других пострадал Нижний Египет. Александрия, как и Константинополь, все еще поддерживала (неуклонно сокращавшуюся) торговлю между Востоком и Западом.
Казалось, наука и политическая философия окончательно умерли в постоянно воюющих и разлагающихся империях. Афинские философы вплоть до запрещения их школ с благоговением хранили тексты великой литературы прошлого. Но в мире уже не осталось людей свободного и смелого ума, и продолжить воплощенную в древних книгах традицию открытого взгляда и исследования было некому. Это объясняется прежде всего социально-политическим хаосом, а также тем, что восприятие людей того времени стало бесплодным и лихорадочно-возбужденным. В Персии и Византии, где сложились религиозные системы, резко ограничивающие свободу человеческого разума, наступил век нетерпимости.
Конечно, в прежних царствах основой также служил культ божества или царя-бога, каким, например, почитали Александра Великого, а римским цезарям воздвигали алтари, где для подтверждения верности Риму граждане обязаны были совершать торжественные воскурения. Однако старые религии являлись в сущности культами жеста и факта и не порабощали ум. Если человек приносил жертву, ему не возбранялось не только думать, но и говорить все, что он хочет. Однако пришедшие им на смену новые религии, и прежде всего христианство, обратились внутрь человека, требуя не только внешнего соответствия, но и внутренней убежденности. Как следствие, возникли яростные споры о точном смысле веры. В мир пришло новое слово – правоверие (ортодоксия), с его жесткой решимостью ограничить не только слова людей, но и их мысли рамками установленного учения. Отныне ложное мнение, а тем более передача его другим, считалось не просто дефектом ума, а нравственным изъяном, способным повлечь за собой вечную гибель.
И Ардашир I, основавший династию Сасанидов в III веке н. э., и Константин Великий, воссоздавший Римскую империю в IV веке, обратились за помощью к религиозным организациям, в которых видели средство для овладевания умами людей. Уже к концу IV века в обеих империях преследовались свободные мнения и религиозные новшества. В Персии Ардашир восстановил древний культ Зороастра, со священнослужителями, храмами и священным огнем в алтарях, как государственную религию. Еще за сто лет до этого зороастризм преследовал христиан, а в 277 г. Мани, основатель нового учения – манихейства, был распят, и с него содрали кожу. В Константинополе также боролись с ересями. Манихейские идеи проникли в христианство, и их искореняли жесточайшими мерами. Христианство, в свою очередь, нарушало чистоту зороастризма. Да и вообще, все идеи стали казаться подозрительными. Наука, которой необходим свободный и ясный ум, пришла за этот период религиозной нетерпимости в полный упадок.
Жизнь Византии того времени наполняли войны, религиозные преследования, политические распри и, конечно же, самые обычные пороки. Она была красочна и романтична, но в ней почти не оставалось места для радости и легкости. Когда Византия и Персия не воевали с северными варварами, они в ожесточенной борьбе друг с другом опустошали Малую Азию и Сирию. Даже объединившись в союз, обе империи с большим трудом отражали набеги варваров. Турки или татары впервые появляются в истории как союзники то одной, то другой из них. В VI веке главными соперниками были Юстиниан и Хосров I, в начале VII – Ираклий и Хосров II (580 г.).
До воцарения Ираклия (610 г.) Хосров неизменно сметал все на своем пути. Он взял Антиохию, Дамаск и Иерусалим, его армии дошли до Халкидона, расположенного на малоазийском берегу напротив Константинополя. В 619 г. он завоевал Египет, но затем его стал теснить Ираклий, разгромивший персидское войско при Ниневии (627 г.), хотя тогда персы стояли еще в Халкидоне. В 628 г. Хосров был свергнут и убит своим сыном Кавадом, после чего между двумя уже истощенными империями был заключен мир.
Византия и Персия больше не воевали друг с другом, но мало кто мог тогда вообразить, какая гроза собирается в далеких пустынях, чтобы навсегда положить конец этой хронической и бессмысленной борьбе.
Император Ираклий умиротворял Сирию, когда в его резиденцию к югу от Дамаска было доставлено послание, написанное по-арабски – то есть на неведомом семитском языке. Его прислал тот, кто называл себя «Мухаммедом, Пророком Бога». Он обращался к императору с призывом признать Единственного Истинного Бога и служить ему. Ответ императора остался нам неизвестен.
Такое же послание пришло и к Каваду. Он разорвал его и прогнал гонца.
Судя по всему, Мухаммед был предводителем бедуинов, который обосновался в городке среди пустыни, называвшемся Мединой.
Он проповедовал новую религию Единого Истинного Бога.
«О, Господь, – взывал он, – вырви у Кавада его царство!»
XXXIV. ДИНАСТИИ СУЙ И ТАН В КИТАЕ
На протяжении V—VIII веков миграция монгольских народов на Запад не прекращалась. Гунны Аттилы были лишь предвестниками этой миграции, которая, привела в конце концов к расселению монголов в Финляндии, Эстонии и Венгрии, где их потомки, говорящие на тюркском языке, живут до сих пор. Монгольские племена сыграли по отношению к арийским цивилизациям Европы, Персии и Индии ту же роль, что сами арийцы по отношению к эгейской и семитской цивилизациям много веков назад.
В Центральной Азии тюркские народы осели в Западном Туркестане, и персы принимали на службу тюркских чиновников и воинов-наемников. Парфяне исчезли из истории, поглощенные массой персидского населения, а в Центральной Азии кочевники арийцы больше не появлялись – их сменили монголы. Тюрки стали хозяевами Азии от Китая до Каспийского моря.
Во II веке та же страшная эпидемия, которая опустошила Римскую империю, привела к свержению династии Хань в Китае. Затем наступил период распада и гуннских завоеваний, но Китай обновился гораздо быстрее и полнее, чем Европа. До конца VI века Китай вновь объединился под властью династии Суй, которая ко времени византийского императора Ираклия сменилась династией Тан, принесшей с собой еще одну эпоху процветания.
В VII—IX веках Китай был самой безопасной и цивилизованной страной в мире. Династия Хань расширила его границы на севере, а династии Суй и Тан распространили китайскую цивилизацию к югу, и страна начала принимать современные очертания. В Центральной Азии Китай продвинулся через территории вассальных тюркских племен до Персии и Каспийского моря.
Это была уже совсем другая страна, не похожая на ханьский Китай. Возникла новая литературная школа, положившая начало великому поэтическому возрождению. Буддизм неузнаваемо преобразил философию и религию. Небывалого расцвета достигли искусства, ремесла и все то, что способствует комфорту повседневной жизни. Стали пить чай, изобрели бумагу, появилась наборная печать деревянными литерами. Миллионы китайцев вели спокойную и приятную жизнь, тогда как изрядно сократившееся население Европы и Центральной Азии ютилось в жалких лачугах или пряталось за стенами городов и крепостей. Умы на Западе были омрачены религиозным фанатизмом, в Китае же процветали открытость, терпимость и дух исследования.
Одним из первых императоров Танской династии был Ли Ши-минь, вступивший на престол в 627 г., когда Ираклий одержал победу при Ниневии. К Ли Ши-миню прибыло посольство от Ираклия (который, вероятно, искал себе союзников против Персии), а из Персии – христианские миссионеры (635 г.), которым позволили объяснить свое учение самому императору. Рассмотрев Священное Писание, он признал эту странную религию приемлемой и разрешил основать церковь и монастырь.
К Ли Ши-миню прибыли в Кантон на купеческом судне и посланцы Мухаммеда (628 г.), проделавшие путь из Аравии вдоль индийских берегов. В отличие от Ираклия и Кавада, император вежливо выслушал их, заинтересовался идеями Мухаммеда и даже помог выстроить в Кантоне мечеть, которая будто бы сохранилась до наших дней как древнейшая мечеть в мире.
XXXV. МУХАММЕД И ИСЛАМ
Если бы в начале VII века какой-нибудь любитель истории задумался о будущем, он вполне логично заключил бы, что через несколько веков и Европа, и Азия окажутся под властью монголов. На Западе не угадывалось и признака порядка, а Византийская и Персидская империи, не скрывая этого, стремились друг друга уничтожить. Индия была разделена и опустошена. Китай, с другой стороны, неуклонно рос и, вероятно, в это время превосходил по численности всю Европу. В Центральной Азии преобладали тюркские народы, старавшиеся поддерживать мир с Китаем. Таким образом, предсказание нашего любителя истории было бы не беспочвенным. В XIII веке монгольские владыки достигли господства на пространстве от Дуная до Тихого океана, а тюркские династии воцарились в Византийской и Персидской империях, в Египте и на большей части Индии.
Но даже прозорливый предсказатель не предугадал бы способности латинской Европы к восстановлению и не обнаружил бы скрытые силы в Аравийской пустыне, которая представлялась всего лишь прибежищем постоянно враждовавших между собой кочевых племен. Уже более тысячи лет ни один семитский народ не основывал своего государства.
И вдруг за какое-то столетие ярко вспыхнула звезда бедуинов. Они распространили свою власть и язык от Испании до границ Китая. Они принесли миру новую культуру и создали религию, которая до сих пор является одним из самых жизненных духовных источников.
Человек, зажегший арабское пламя – Мухаммед, – появляется сначала как молодой муж вдовы богатого купца из Мекки. До сорока лет он ничем себя не проявил, разве что незаурядным интересом к религиозным спорам. Мекка была языческим городом, где особо чтили некий черный камень, называвшийся Кааба, к которому спекались паломники со всей Аравии. Рядом с арабами жило немало евреев, вся южная часть страны исповедовала иудаизм, а неподалеку, в Сирии, были христианские церкви.
В сорок лет у Мухаммеда проявился пророческий дар, как некогда у еврейских пророков, живших за двенадцать столетий до него. Сначала о Едином Истинном Боге, воздаянии добродетельным и казнях для грешников он поведал своей жене. Несомненно, на него сильнейшим образом повлияли иудейские и христианские идеи. Мухаммед собрал вокруг себя кружок прозелитов и начал обличать преобладавшее в Мекке идолопоклонство. Это восстановило против него жителей города, для которых паломничество было главным источником благосостояния. Но Мухаммед смело и открыто проповедовал свое учение и объявил себя последним пророком, которому Бог доверил сделать веру совершенной. По его словам, Авраам и Иисус Христос были его предтечами, но сам он избран для окончательного свершения воли Бога.
Мухаммед читал стихи, которые будто бы принес ангел, вознесший его на небо, где он узнал о предназначенной ему миссии.
Его учение стало распространяться, а заодно росла и враждебность к нему жителей Мекки. Наконец составился заговор с целью убить Мухаммеда. Один верный друг и последователь, Абу Бакр, помог ему бежать в дружественный город Медину, принявший новую веру. Вражда между Меккой и Мединой завершилась договором. Мекка согласилась признать Единого Истинного Бога и Мухаммеда как его пророка, по адептам новой религии вменялось в обязанность совершать паломничество в Мекку, как это было при язычестве. Так Мухаммед установил веру в Единого Истинного Бога, не лишив Мекку доходов от паломников. В 629 г. он вернулся в нее как властитель, а в следующем году отправил уже упомянутых послов к Ираклию, Ли Ши-миню, Кавду и ко всем правителям земли.
За четыре оставшихся ему года жизни (до 632 г.) Мухаммед распространил свою власть на всю Аравию. Он взял себе несколько жен, и его жизнь, по нашим понятиям, была далеко не безупречной. Судя по всему, в характере этого человека соединялись незаурядное тщеславие, жадность и хитрость, смешанные с самообманом и искренним религиозным чувством. Он продиктовал книгу заповедей и толкований – Коран, который, по его словам, был дан ему самим Богом, хотя в литературном и философском отношении Коран далеко не соответствует божественности приписываемого ему источника.
Помимо очевидных пороков в жизни и писаниях Мухаммеда ислам унаследовал принесенные им арабам энергию и религиозное вдохновение. Очень характерен бескомпромиссный монотеизм ислама, без лишних богословских сложностей утверждающий отцовскую власть Бога. Другая его отличительная черта – полная независимость от священнослужителей и храмов. Эта чисто пророческая религия окончательно порвала с кровавыми жертвоприношениями. Коран недвусмысленно говорит об исключительно обрядовом смысле паломничества в Мекку, и Мухаммед принял все меры, чтобы предотвратить свое обожествление после смерти. Третий элемент, дающий исламу силу, – постулат о братстве и равенстве перед Богом всех верующих, независимо от происхождения, цвета кожи и положения в обществе.
Все это сделало новую религию колоссальной силой в истории человечества. Говорили, будто бы истинным основателем ислама был друг и помощник Мухаммеда Абу Бакр. Если Мухаммед с его неуравновешенным характером был умом и вдохновением ислама, то Абу Бакр – его совестью и волей, и когда Мухаммед колебался, Абу Бакр укреплял его. После смерти Мухаммеда он стал халифом (преемником) и, обладая той верой, которая сдвигает горы, принялся за покорение мира Аллаху, начав с небольшого войска в три-четыре тысячи человек, во исполнение того, о чем Мухаммед писал в своих посланиях из Медины в 628 г. ко всем правителям мира.
