Текст книги "История тайных обществ, союзов и орденов"
Автор книги: Георг Шустер
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
Священная книга магометан – это Коран, то есть «Чтение». Это Библия Ислама, содержание которой верующие считали непосредственным божественным откровением. Первоначальная рукопись ее, по представлению ортодоксальных мусульман, с незапамятных времен хранилась на седьмом небе. Сочинение Корана принадлежит Мухаммеду, и он по частям передавал его в разное время своим последователям. После его смерти бывшему помощнику и писцу пророка, Сеид – Ибн – Тавиту, было поручено собрать разрозненные части священной книги. Но окончательная редакция священных документов состоялась лишь при калифе Османе.
Коран разделен на 114 сур, или глав. Каждая сура состоит из большего или меньшего количества изречений или стихов. Но в отношении хронологической и логической последовательности в книге господствует невероятный хаос. Даже между отдельными сурами нет никакой внутренней связи.
Коран написан возвышенной прозой, нередко рифмованной на конце строк. Изложение, лишенное логической последовательности и методической системы, отличается нередко изяществом, торжественностью и необычайным пафосом, местами прерывается дикими, фантастическими вспышками и обременяется восточными преувеличениями и нагромождениями. Ему не хватает также той наивной эпической прелести, которая восхищает нас в библейской книге Бытия.
Всякая систематическая догматика исходит из идеи существования божества. Мусульманская теология не составляет в этом отношении исключения. Принимая бытие Божие за безусловную предпосылку, она начинает с определения его существа. «Бог – это Бог, нет Бога кроме Бога!» – вот основная мысль Ислама.
Верующий мусульманин не понимает необходимости и даже считает ересью, достойной смертной казни, доказывать существование Бога, на доказательство которого так много труда употребляла во все времена христианская философия.
Впрочем, нужно заметить, что лишь самая незначительная часть учения, приписанного Мухаммеду, принадлежит ему самому. Догматы относительно Бога и Его свойств, загробного воздаяния и Страшного Суда оказываются, в сущности, иудейского происхождения. У иудейского же народа Мухаммедом взята большая часть его законодательных постановлений, другие же соответствуют воззрениям древних арабов.
Не имея ни образа, ни определенного обиталища, Вечный вездесущ и безграничным всемогуществом своего вещества, своей всеправедностью и святостью наполняет небо и землю, им сотворенные и им управляемые.
Тем не менее духи играют большую роль в верованиях мусульман, особенно ангелы и джинны. Первые созданы «из пламени самума»; они посланники Божие; они открывают людям Божественную волю, они поддерживают верующих в борьбе за веру, в смертный час освобождают душу от тела и присутствуют на Страшном Суде. Вторые – духи, занимающие среднее место между людьми и ангелами. Это гении и демоны в персидско – иудейском понимании; они внушают суеверный ужас, и им поклоняются с трепетом душевным.
Со всемогуществом и всеведением Божества, с присущей Ему справедливостью, находится в связи, согласно Корану, также и предопределение всех вещей, всех человеческих судеб и деяний, всех событий в человеческой и мировой жизни. Но в этом пункте Коран страдает множеством непримиримых противоречий. В одном месте твердо устанавливая фатализм, он не менее решительно заявляет в другом, что каждый должен будет со временем дать отчет в своих поступках. В день Страшного Суда мертвецы восстанут и получат должное возмездие: добрые удостоятся небесного блаженства в раю, злые же будут осуждены на вечные муки в аду.
Понятно поэтому, что когда, вследствие знакомства с персидским религиозным учением и греческой философией, пробудился дух исследования и мощное стремление к знанию, именно это учение породило ожесточенные споры между мусульманами и бесповоротно покончило с единством магометанского мира.
Наряду с догматом о единстве Божества, важнейшим положением магометанского вероучения является догмат о пророчестве или откровении. Цель этого догмата – придать основателю ислама, как носителю божественного откровения, неоспоримый авторитет. Правда, Он уже возвестил людям свою волю через других пророков – Адама, Ноя, Авраама, Моисея, Иисуса.
Но человеческое неразумие исказило эти откровения, и для того, чтобы восстановить истинную религию, Бог послал своего последнего и высшего пророка – Мухаммеда. Вот почему так нераздельно связаны друг с другом догматы о Боге и его пророке. «Нет Бога кроме Бога, и Мухаммед его пророк».
Содержание откровений состоит из целого ряда ничем не связанных между собою откровений и поучений. Нередко полные глубокого нравственного смысла, они все же «не стоят в прямой связи с жизненной религиозной идеей; они заимствованы из древней религиозной системы и затем произвольно изменены и дополнены».
Другой основной догмат касается права наследования и носит скорее политический, чем религиозный характер.
Характернейшей особенностью магометанского культа является отсутствие общественного элемента. «Богослужения всей общиной» ислам не знает, также как и религиозных таинств, служащих средством спасения. Культ, созданный Мухаммедом, оказывается делом каждого отдельного человека.
Важнейший обряд – это молитва. В предписаниях относительно внешней формы этого богослужебного акта предусматриваются мельчайшие детали его, как одежда молящегося, его поза, время совершения, число и последовательность молитв. Молитва совершается пять раз в день в определенные часы, а наступление торжественной минуты возвещается с минаретов мечетей муэдзином, призывы которого разносятся на далеком расстоянии.
Важным предписанием мусульманской религии являются также и посты. Закон указывает много постных дней, но не все они обязательны. Лишь великий пост в течение священного месяца Рамазана, во время которого пророк получил первые божественные откровения, должен соблюдаться строго. В продолжение всего месяца, ежедневно с восхода и до захода солнца, мусульманин должен воздерживаться от пищи и питья – обычай, дотоле неизвестный под горячим солнцем Востока. Курение табака и вдыхание благовоний также воспрещается.
Паломничество в Мекку, заимствованное Кораном у арабского язычества, считается одним из величайших подвигов благочестия, возможных для верующего. Каждый мусульманин должен, по крайней мере, раз в жизни посетить Каабу. Но, правильно рассудив, что далеко не все последователи Ислама имеют возможность предпринять трудное и дорогостоящее путешествие, которое первоначально вменялось в обязанность только обитателям Аравии, Мухаммед постановил позднее, что паломничество в Мекку не считается непременной обязанностью каждого мусульманина.
Паломник должен быть свободным человеком, зрелого возраста и крепкого здоровья; он должен свободно располагать временем, необходимым для путешествия, иметь достаточно средств для того, чтобы содержать себя в пути и обеспечить семью во время своего отсутствия.
Точно установлены также сложные ритуальные и моральные предписания, которые должны соблюдаться во время путешествий. В связи с паломничеством в Мекку находится путешествие в Медину на поклонение могиле пророка.
Кроме того, есть еще целый ряд других мест для паломничества: могилы прославленных святых, борцов за веру и проповедников. Из них особенно священны мечети в Иерусалиме и Константинополе, под сводами которых, по мусульманскому преданию, молился пророк Илья.
Другие религиозные обязанности, возлагаемые на мусульманина, – это священная война с целью распространения веры и поражения неверующих – мотив, указывающий на воинственность и алчность арабов, очищения, предшествующие всякому религиозному акту, и обрезание.
Ислам, самая трезвая из всех религий, преследует в первую очередь практические цели. Добродетельный человек должен прежде всего соблюдать закон, в котором нравственные и ритуальные предписания считаются почти равноценными. Являясь преимущественно продуктом разума, ислам совершенно лишен той поэтической окраски, которая присуща древнейшим естественным религиям и которая из язычества перешла и в христианство. Отсюда и необычайная прозаичность мусульманского культа, «слабая связь с жизнью природы, полное отсутствие символов, взятых из природы».
После смерти пророка обнаружилось, что ислам еще плохо утвердился на сыпучих песках аравийской пустыни. Дикие бедуины, собравшиеся под знамя пророка, отчасти были еще не вполне знакомы с предписаниями Корана, отчасти же их так угнетали некоторые требования, например заветы строгого поста и чрезмерно частой молитвы и запрещение употреблять вино, что они с тоской вспоминали о своей прежней жизни, когда отцовская вера не ставила никаких преград их необузданным страстям. Правда, высшие классы городского населения были знакомы со всеми религиозными предписаниями, но они оставались к ним совершенно равнодушны.
Истинно религиозную жизнь вели лишь верующие Медины. Их искреннее воодушевление понемногу передалось и более безразлично настроенным людям; если последние и не обнаруживали истинного благочестия, то все же в них уже проснулся известный фанатизм.
Благочестие этой эпохи носило довольно мрачный отпечаток. Ведь Мухаммед изобразил Бога по преимуществу грозным владыкой. Своим ученикам он представил его гневным божеством, предающим своих врагов страшным вечным мукам. Поэтому никто не был уверен в своем спасении, если только не сохранил вопреки всему наивной веры в Божие милосердие.
Это мрачное настроение, в значительной степени поддерживаемое бедствиями того времени и свирепыми междоусобными войнами, возникшими между мусульманами, не могло, однако, упрочиться. Более глубокие натуры, под влиянием этого настроения, пришли к полному отречению от мира с его радостями и наслаждениями и, хотя Мухаммед безусловно отрицал монашество, удалились в уединение, чтобы вести аскетическую жизнь, или в сообществе с другими, или же в качестве анахоретов. В общей же массе верующих неудержимо пробивалось жизнерадостное мировоззрение. Предписанное законом благочестие, акты любви и самоотречения не могли долее сдерживать их природной жизнерадостности; они довольствовались выполнением внешних обрядностей, предписанных Кораном. Учение о предопределении, столь страшное для глубоко верующих, мало смущало их, и они утешали себя мыслью, что уже одна принадлежность к общине верующих делает их избранниками.
Религия, ограничивающаяся лишь внешнею обрядностью, всегда приятна для среднего человека. Он не любит, чтобы божество предъявляло свои требования его душе. Но сложные внешние обряды он выполняет охотно, если верит, что это угодно Божеству. Это мы и видим в религии Мухаммеда. Все более и более она сводилась к пустым внешним обрядностям, к механическому выполнению предписанного церемониала. Более серьезные люди с пуританской строгостью следили за точным выполнением священного закона, мало заботясь о внутреннем благе верующих.
Но чем строже становилось благочестие, тем более обнаруживалось, что Коран или совсем не может дать никакого ответа на бесчисленные вопросы, или может ответить лишь весьма неудовлетворительно. Вследствие этого проявилась глубокая потребность дополнить его изречениями пророка и рассказами из его жизни или из жизни его сподвижников, которые передавались из уст в уста и которых насчитывалось сотни тысяч; эти рассказы и изречения были систематизированы и записаны, – так возникла Сунна.
Этот труд, также как и толкование Корана, потребовал специального изучения. Оно сделалось вскоре предметом соревнования четырех ортодоксальных школ. О научном обосновании их теологии или же о примирении между верой и знанием, у них не было и речи. Всякая попытка такого рода отвергалась как еретическая. Ограничивались тем, что старались разъяснить учение пророка, освещая каждое понятие со всех сторон, то выставляя, то отвергая различные толкования.
Вследствие всего этого в народе иссякли последние остатки истинного благочестия. Индифферентизм, нравственная распущенность все увеличивались, и мрачное суеверие тяжело давило умы. Из страны фараонов, славившейся искусством волшебства, занесены были в магометанский мир алхимия, астрология, колдовство, которые в значительной степени слились с вероучением. Толкованию снов посвящались пространные сочинения, к которым обращались даже серьезные ученые. Ислам уже не в силах был побеждать суеверные предания язычества.
Еще в большей степени проявилось бессилие магометанства в борьбе с язычеством в том, что во многих местностях магометанского мира стали возникать секты, которые до неузнаваемости исказили учение пророка, перемешав его с языческими представлениями.
Это развитие сект носит название «шиитизма»; возникновение и распространение его относится главным образом к эпохе священной войны, разгоревшейся между родами Али и Омейя. Новая религиозная секта отвергла Сунну; признавая наследниками Мухаммеда только его потомков, провозгласила его зятя Али и род его единственными законными халифами Божьими. Они возвели Али в сан имама, то есть первосвященника, и признали за ним высший авторитет в толковании Корана, а первых трех халифов, нарушивших священное право Али и завладевших халифатом, осыпали самыми жестокими проклятиями.
Взгляды и воззрения магометанских протестантов – как удачно назвали шиитов по сходству их с христианской протестантской религией, прошедшей подобный же путь развития, – пустили глубокие корни, в особенности в восточной части страны; это обстоятельство имело своим непосредственным следствием вторжение в ислам древнеазиатских идей и догматов: индийского учения о переселении душ и о воплощении.
Под влиянием этих идей шиитизм пришел к вере в божественность имамата и в непрерывность божественного вдохновения в магометанстве. По этому представлению, после Мухаммеда боговдохновенные люди стали выступать в роли пророков. Чтобы устранить явное несогласие между их учениями, многими стихами Корана и устными изречениями пророка, шииты давали аллегорические толкования спорным местам «священного писания»; и вообще, в противоположность правоверным, они считали Коран не существующим от века, а «сотворенным произведением и даже поколебали учение о предопределении своим догматом о свободной воле человека. Впрочем, как среди протестантов, так и среди шиитов вскоре образовались различные направления.
Наибольшего распространения среди всех шиитских сект достигли исмаилигы, основателем которых почитался Исмаил Ибн – Джафар – Ассадик. Их учение хранилось в глубочайшей тайне, и членам этой секты, обязанным слепым доверием и беспрекословным повиновением по отношению к старейшинам, оно открывалось лишь постепенно, разделенное на девять последовательных степеней. Учение это состояло в мистически – аллегорическом толковании Корана, в догмате о том, что имамат, или получивший человеческий облик дух Божий, продолжает существовать в роде Исмаила, седьмого потомка Али, переходя из одного тела в другое, что скоро возвратится основатель секты, Махди, скрывающий свое существование, и что пока он говорит устами своих наместников, не всегда принадлежащих к роду Али, наконец, это учение утверждает мистическое значение числа 7. Бог создал семь небес, земель, морей, планет, цветов, металлов и звуков и назначил имамами семь лучших своих созданий, из которых первым был Али, а последним и седьмым – Исмаил. Далее: со времени сотворения мира существовало семь божественных законодателей. Каждый из них имел по семи помощников, которые назывались немыми, так как они не выступали публично. Каждый из семи немых пророков рассылал по двенадцати апостолов, распространивших истинное учение. Число же двенадцать имеет такое же значение, как и число семь. Так, существует двенадцать небесных знаков, двенадцать месяцев, двенадцать сочленений на четырех пальцах каждой руки (без большого пальца) и так далее.
Скоро исмаилиты также разделились на различные секты: одни были свободомыслящими, другие – мистиками, третьи, наконец, прониклись самыми ужасающими суевериями и исповедовали нравственное учение, которое, с одной стороны, приводило к самой безграничной распущенности и разврату, с другой – выродилось в строжайший аскетизм и отречение от мира.
Религиозное вероучение исмаилитов распространилось, главными образом, при посредстве миссионерской школы, учрежденной предприимчивым миссионером Абдаллахом при сыне Исмаила, Мухаммеде. Из нее вышли: проповедники, одинаково хорошо знакомые и с теологией, и с политикой и горячо преданные своему делу. Своим лицемерным благочестием они вкрадывались в доверие людей, с которыми общались, приобретали их любовь притворной мягкостью и внушали уважение к своей учености, толкуя им труднейшие положения вероучения и наиболее непонятные места в Коране. Предметом бесед было, конечно, разъяснение учения об имамате. Чтобы крепче привязать к себе новообращенных, миссионер давал понять, что он посвящен в тайную науку имама: затрагиваемые им теологические, философские, естественнонаучные вопросы он облекал в неясные аллегорические формулы, рассчитанные на то, чтобы возбудить любопытство. Если же любознательный ученик желал дальнейших разъяснений, то от него требовали страшных клятв о сохранении тайны и брали в залог известные суммы денег, смотря по состоянию.
После этого ему сообщали несколько больше относительно учения об имамате и обращали особенное внимание прозелита на священное число семь. Когда он приходил к признанию, кроме Мухаммеда, еще какого‑нибудь пророка, давшего вместо Корана другую священную книгу, то уже нетрудно было, путем аллегорических толкований этой книги, привести прозелита к полному отрицанию предписаний и заветов Корана.
Далее ему разъясняли, что все пророки были людьми, преследовавшими исключительно политические задачи; откровение, на которое они ссылались, имело целью лишь привлечь сердца легковерных. Но тот, кто познал истину, может сбросить эти оковы; вечную же истину можно найти у одного лишь Махди и религиозных пастырей, бывших его учениками.
При таком способе обращения в новую веру можно было действовать, конечно, лишь весьма медленно и постепенно, сообразуясь с настроением или степенью развития и доверия прозелита. Ограниченным людям, склонным верить в чудеса, представлялось ожидать возвращение Исмаила, свободомыслящим же разъяснялось, что Исмаил ежедневно открывается им и духовно соединяется с ними через учение, проповедуемое его последователями.
Миссионеры не должны были ограничиваться в своей деятельности средой одних лишь последователей ислама.
Их главной целью было приобретение приверженцев также и среди иудеев, христиан и персов, дабы в подходящий момент глава секты, выступив в роли Махди, мог вернее достичь своей настоящей цели – низвержения существующего правительства и господствующих законов. Таким образом, миссионеры, подобно иезуитам, являлись, смотря по обстоятельствам, зилотами и свободомыслящими, проповедниками нравственности и ложными пророками. Перед шиитами они предавали проклятию Абу – Бекра и Омара, перед суннитами – Али. В среде последователей парсисма они пространно говорили о мистическом числе семь, прославляли огонь, свет и солнце и изображали Ислам как религию, которая требует еще усовершенствования и должна быть приведена в своих основных чертах в согласие с учением Зороастра. Иудеям они представляли грядущего Махди как истинного Мессию, а христианам – как ожидаемого Спасителя.
Успех такого образа действий был огромный: миссионеры повсюду приобретали множество последователей, а возвещение тайного учения исмаилитов оказалось самым действительным средством для утверждения их духовной и светской власти. Вследствие этого явились различные искатели приключений, которые, подобно Абдаллаху, действовали будто бы в интересах рода Али, в действительности же преследовали свои личные цели. И на самом деле некоторым из них удалось добиться власти. Так, например, могущественные властители Эдризиты и Фатимиды в северной Африке ведут свое происхождение от этих искателей приключений.
Одной из самых известных исмаилитских сект этой эпохи была секта убийц, которая в продолжение двух веков пользовалась огромным влиянием в Сирии и Персии и остатки которой сохранились еще и по настоящее время.
Друзы – древняя магометанская секта – населяют западный склон Ливана и скалистое плоскогорье Гауран. Их насчитывают около 80 ООО человек. Разделенные на несколько племен, подчиняющихся одному шейху, они представляют собою своеобразный народ, отчасти с патриархальным, отчасти с феодальным государственным строем. Этот смелый и свободолюбивый народ с давних времен отстаивал свою свободу, сопротивляясь завоевательным стремлениям как арабских халифов, так и крестоносцев, и турецких султанов; в настоящее время он еще находится в довольно легкой зависимости от высокой Порты.
Обычаи и нравы друзов замечательны и своеобразны. Подобно арабам, друзы считают священными законы кровной мести и гостеприимства и отличаются особенной учтивостью. Они умеренны в своих потребностях, трудолюбивы, очень самолюбивы. Жизнь взрослых проходит в общественных делах, земледелии и в мелких стычках с горными жителями. Юношество обучается чтению и письму; учатся также и девочки, в отличие от прочих женщин Востока, которых ничему не учат из наивного опасения, что наука может повредить их нравственности. Женщины, скрытые за занавесом, принимают участие в собраниях общины. Многоженство воспрещено. Оба супруга пользуются во всем равными правами.
В высшей степени своеобразна и религия друзов. Основателем ее они считают халифа фатимидов, Хакима Египетского (996—1020). Вскоре после его вступления на престол в 1000 г. выступил в качестве пророка один фанатик – маг по имени Мухаммед Эд – Дерези и стал требовать поклонения Хакиму, которого он выдавал за воплотившегося Али. Но его учение вызвало возмущение среди правоверных. Вспыхнуло сильное восстание, во время которого Дерези погиб. От этого Дерези производится название друзов. Друзы же отвергают имя позднее преданного проклятию пророка и называют себя унитариями.
Примеру Дерези последовал хитрый перс, маг Хамза. Он публично возвестил Хакима богом, призвал народ признать его и служить ему, при помощи своих миссионеров приобретал последователей среди обитателей Ливана и оставил целый ряд мистических писаний, в которых проклинал своего предшественника Дерези.
Мистическое учение Хамзы, приведенное в систему одним из его учеников, представляет собой признанное вероучение друзов. Оно изложено в книгах, которые так же свято почитаются ими, как Коран магометанами, Тора – иудеями и Евангелие – христианами. Хотя книги эти тщательно скрываются и охраняются – показать их чужестранцам было бы преступлением, худшим, чем убийство, – они все же стали известны в Европе.
Достоверные сведения о религии этой загадочной секты собрал, между прочим, географ Петерман во время своего путешествия по Сирии и Персии в 1852—55 гг. В Дамаске он познакомился с одним образованным арабом, христианином, и, пообещав этому бывшему друзу некоторую сумму денег, к которым арабы весьма неравнодушны, заставил его рассказать все представляющее какой‑либо интерес в отношении религии его прежних единоверцев.
По книгам друзов, их религиозное учение представляется магометанским гностицизмом, идеи которого заимствованы из ислама, древних философских систем, христианства и магии персов.
Друзы верят в единого, вечного Бога, у которого I нет начала и нет конца и который обладает всеми совершенствами. Этого Бога могут понять лишь его избранные сыны, то есть друзы, и то лишь в том случае, когда он воплощается в образ человеческий. Будучи всегда равно справедливым, Бог во все времена открывался людям, облекаясь в тело человеческое и говоря с ними его устами. Этим пророком должно быть тело всевышнего из его созданий. Поэтому‑то Бог являлся им в образе Хакима, который являлся великим властителем. Это было Его последним откровением. В день воскресения Бог воплотится в образе Хакима и поведет верующих к вечному блаженству.
Друзы верят также в переселение душ. «Число душ человеческих не уменьшается и не увеличивается, и каждый раз, когда умирает человек, дух его переселяется в неродившееся еще дитя, но никогда не переселяется в животных, потом опять в людей». Имама Хамзу друзы почитают не только как посланного богом пророка, но и как существо, имеющее власть над всем живущим, – даже как Бога, но только Бога сотворенного. Бог Всевышний, Эль Хаким Беамрихи, от вечности передал Хамзе управление миром. «Он награждает и карает, дает каждому по потребностям, ниспосылает смерть и не совершает лишь того, что зависит от самого всевышнего Творца».
Учение друзов возлагает на своих последователей некоторые обязанности. Они, прежде всего, должны быть безусловно правдивы. Но эта добродетель должна соблюдаться лишь по отношению к соплеменникам, иноверцам же можно лгать и обманывать их, сколько угодно. Далее, они должны всеми силами помогать своим единоверцам, отказываться от всякой другой религии или поклонения другому Богу и от веры в дьявола, должны признать единство Божества и с покорностью исполнять волю как в дни радости, так и в дни бедствий.
Особого духовенства друзы не имеют. Вместо него у них есть так называемые аккалы (Akkals),то есть просвещенные или посвященные. Остальные называются непросвещенными джахилями.
Аккалы, к которым обыкновенно принадлежат шейхи и большинство друзских женщин, составляют
тайное общество, разделенное на несколько разрядов. Им одним известно мистическое учение друзов, о котором еще и до настоящего времени не удалось узнать ничего достоверного, и они являются правителями многочисленных общин друзов и носителями высших интересов общин.
Чтобы быть принятым в общество аккалов, на что имеют право друзы – мужчины и женщины, – нужно в торжественной церемонии произвести известные обеты и отказаться от всех вольностей, которыми пользуются джахили.
Аккалы не получают особого вознаграждения и работают наравне с остальными друзами, но пользуются высоким почетом. Они носят круглую высокую чалму над красной фреской. Никогда не появляются они в затканных или каких‑либо особенных одеждах. Им запрещено курить табак, пить вино и другие опьяняющие напитки. Они не должны ни лгать, ни клясться, не должны принимать участия в шумных празднествах джахилей. Их беседа всегда солидна и соответствует их сану. Они тщательно избегают всех пошлых и грубых слов и с уважением относятся к своему собеседнику, хотя бы он был их врагом.
Их тайным знаком отличия служит определенное пожатие руки и определенная формула приветствия, которая, однако, часто меняется. Чтобы узнать, принадлежит ли собеседник к разряду посвященных, ему задают вопрос приблизительно следующего содержания: «Сеют ли в ваших местах зерна елиледжа (бальзамовое растение)?» Тот, к кому обращаются с вопросом, должен ответить: «Да, их засевают в сердцах верующих». Если еще не рассеялись сомнения спрашивающего, то незнакомец должен дать некоторые сведения о тайном учении.
Самые благочестивые из посвященных удаляются в уединенные места, куда не достигает мирской шум и суета, здесь в тиши они предаются религиозному служению.
По четвергам, спустя два часа после захода солнца, посвященные – мужчины и женщины – каждого селения собираются вместе. Перегородка из дерева отделяет мужчин от женщин, так что последние, оставаясь невидимыми, могут слышать все прения. Совещание, продолжающееся часа два – три, начинается с обсуждения общественных вопросов. Затем оратор читает избранные места из священных книг, сопровождая чтение разъяснениями. В заключение поются воинственные песни, которые во вдохновенных стихах изображают торжество появления Хакима, воскресение, уничтожение христиан и магометан и завоевание друзами всего мира. Торжество заканчивается незатейливой братской трапезой, состоящей из печений, сушеных фиг, изюма и лесных орехов.
Джахили в отношении религии занимают низшую ступень. Чуждые всяких высших запросов духа, они не знают молитв, не соблюдают ни постов, ни других религиозных заветов. Они пьют вино и употребляют свинину. Но им все же известны некоторые отличительные признаки тайной общины.
