Текст книги "Стратегия и тактика в военном искусстве"

Автор книги: Генрих Жомини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Параграф XV
Боевой дух наций и моральное состояние армий

Принятие наилучших правил организации армии будет напрасным, если правительство в то же время не будет культивировать в своих гражданах боевой дух. В случае с Лондоном, расположенным на острове и защищенным от вторжения огромным английским флотом, титул богатого банкира будет предпочтительнее военных знаков отличия. Однако континентальная нация, проникнутая настроениями и привычками торговцев Лондона или банкиров Парижа, рано или поздно станет жертвой своих соседей. Именно благодаря сочетанию гражданского мужества и военного духа, выпестованных их институтами, римляне завоевали свои богатства. Когда же они в массе утратили свои древние добродетели и когда, уже не считая военную службу и делом чести, и долгом, уступили места в своей армии корыстным наемникам, готам, галлам и другим, падение империи стало неизбежным. Нет никакого сомнения в том, что ко всему, что повышает благосостояние страны, не будут относиться ни с пренебрежением, ни с презрением; необходимо также уважение к отраслям промышленности, которые являются основными инструментами этого благосостояния. Однако они всегда должны быть вторичными по отношению к великим институтам, которые укрепляют мощь государств, прививая такие качества, как мужество и героизм. Политика и правосудие согласуются с этим пунктом, потому что, как сказал бы Буало (Никола Буало (1636–1711), французский поэт и теоретик классицизма. – Ред.),конечно, больше славы в том, чтобы смотреть в лицо смерти, следуя по стопам Цезаря, чем жиреть на несчастьях общества, играя на превратностях национальной веры. Несчастье определенно свалится на страну, в которой богатство сборщика налогов или жадного азартного игрока на бирже в глазах общества выше униформы храбреца, который жертвует своей жизнью, здоровьем или удачей, защищая свою страну.

Первый способ поднятия боевого духа состоит в том, чтобы вкладывать средства в армию (при всех возможных социальных и общественных обсуждениях). Второй способ состоит в том, чтобы отдавать предпочтение тем, кто исполнил долг воинской службы перед государством в занятии всех вакантных мест в административных департаментах правительства, или даже потребовать определенную продолжительность военной службы в качестве обязательной квалификации для определенных учреждений. Сравнение древних военных институтов Рима с такими же институтами в России или Пруссии является предметом достойным серьезного внимания. Будет также интересно сравнить их с доктринами современных теоретиков, которые призывают не привлекать армейских офицеров к другим общественным функциям, не желая видеть в важных административных учреждениях никого, кроме краснобаев [4]4
  Например, во Франции вместо того, чтобы отстранить всех офицеров от привилегии участия в выборах, ее следовало бы предоставить всем полковникам, а генералы должны получить право вхождения в законодательный орган. Те, кто пришел из военной среды, не будут самыми коррумпированными депутатами.


[Закрыть]. Это верно, что многие виды деятельности в обществе требуют прохождения специального курса обучения, но разве не может солдат при избытке свободного времени в мирное время подготовиться к той карьере, которую он предпочел бы, выполнив свой долг перед страной в профессии военного? Если бы эти административные учреждения были открыты для офицеров, уволенных в запас из армии в ранге не ниже капитана, разве это не было бы стимулом для офицеров в получении этого звания и не побудило бы их, находившихся в своих гарнизонах, проводить свое свободное время где-то еще, а не в театрах и общественных клубах?

Не исключено, что эта возможность перехода от военной к гражданской службе принесет скорее вред, чем благо, для военного с его высокими духовными качествами, и чтобы способствовать воспитанию этих качеств, было бы целесообразно возвысить профессию солдата над всеми остальными. Это вначале практиковалось у мамлюков в Египте и янычар в Османской империи. Семилетних мальчиков покупали, чтобы сделать из них воинов, и их обучали так, чтобы они были готовы умереть под своими штандартами. Даже у англичан – так ревниво относившихся к своим правам – в контракте при наборе солдат предусматривалось обязательство служить на протяжении всей жизни. Русские же, набирая солдат на службу сроком в двадцать пять лет, делают почти то же самое (с 1874 г. в России была введена всеобщая воинская обязанность со сроком службы в шесть лет и еще девять лет в запасе. – Ред.).В таких армиях и в тех, в которых на военную службу записывались добровольно, пожалуй, было бы нежелательно мириться с этим слиянием военных и гражданских учреждений. Иное дело, если военная служба является временным, но обязательным для граждан исполнением долга. Так что старые римские законы, которые требовали предварительного прохождения десятилетней военной службы для всякого кандидата на работу в общественных учреждениях, похоже, были лучше рассчитаны на сохранение боевого духа, особенно в таком возрасте, когда достижение материального благополучия и процветания явно преобладает в устремлениях людей.

Однако, и это, может быть, только мое личное мнение, при любых формах правительства должна быть мудрость в уважительном отношении к военной профессии для поощрения воинской славы и доблести, иначе такое правительство рискует получить упреки от потомков и подвергнуться оскорблению и унижению.

Но еще более важно, чем воспитание воинского духа у народа, укрепление этого духа в армии. Какая польза в том, что в стране будет почитаться военная форма и служба в армии будет считаться долгом при отсутствии воинской доблести? Вооруженные силы будут многочисленными, но им будет недоставать отваги.

Воодушевление армии и ее боевой дух – две совершенно разные вещи, и их не следует смешивать, несмотря на то что они дают один и тот же эффект. Первое – есть эффект страсти, которая носит более или менее временный характер, имеет политическую или религиозную природу, например великая любовь к своей стране, в то время как боевой дух, зависящий от мастерства командира и происходящий от военных институтов, носит более постоянный характер и в меньшей степени зависит от обстоятельств. Он должен быть объектом внимания каждого дальновидного правительства [5]5
  Особенно важно, что этот дух должен овладевать офицерами и младшими командирами: если они способные и мужественные патриоты, солдатам нечего бояться.


[Закрыть]. Мужество должно быть вознаграждено и чтимо, различные звания – почитаемы, а дисциплина должна жить в настрое и в убеждении, а не просто во внешнем проявлении.

Офицеры должны ощущать уверенность в том, что убежденность, преданность, храбрость и высокая верность долгу являются доблестями, без которых невозможна никакая слава, не уважаема никакая армия, и что твердость на фоне неудач заслуживает большего уважения, чем воодушевление в успехе. Поскольку для штурма позиции необходимо одно только мужество, то для того, чтобы совершить трудное отступление перед победоносным и активным противником, наступающим сплошным и неразрывным фронтом, требуется иногда героизм. Умелый отход должен быть вознагражден в той же мере, что и великая победа.

Приучая армии к труду и усталости, не давая им застаиваться в гарнизонах в мирное время, внушая им свое превосходство над противником (но не слишком недооценивая последнего), вдохновляя на великие подвиги, одним словом, всячески пробуждая в них энтузиазм в гармонии с их умонастроениями, превознося мужество, наказывая за проявление слабости и обличая трусость, мы можем ожидать, что высокий боевой дух будет сохранен.

Изнеженность была главной причиной краха римских легионов: эти грозные воины, которые носили шлем, щит и панцирь (кожаный с нашитыми металлическими пластинами) или кольчугу во времена Сципиона под жарким африканским солнцем, позже нашли их слишком тяжелыми в прохладном климате Германии и Галлии, а потом империя была утрачена (Западная Римская, погибшая в 476 г., Восточная Римская (Византийская) держалась еще почти тысячу лет – до 1453 г. – Ред.).

Я уже отмечал, что не следует возбуждать слишком большое презрение к противнику, чтобы моральный дух солдат не был поколеблен, если они встретят решительное сопротивление. Наполеон под Йеной, обращаясь к войскам Ланна (1769–1809, маршал Франции. – Ред.),хвалил прусскую кавалерию, но обещал, что она ничего не сможет сделать со штыками его «египтян» (т. е. прошедших Египетский поход. – Ред.).

Офицеры и войска должны быть предостережены от этой внезапной паники, которая часто охватывает самые храбрые армии, если они недостаточно дисциплинированны и поэтому не осознают, что в порядке самая верная надежда на спасение. Не из-за отсутствия храбрости сто тысяч турок были побиты принцем Евгением Савойским под Петервардейном в 1716 г. и Румянцевым при Кагуле. Это произошло потому, что были отбиты неорганизованные атаки турок, после чего каждый из них поддался своим личным побуждениям, и потому, что они сражались каждый по отдельности, а не упорядоченной массой. Армия, охваченная паникой, подобным же образом находится в деморализованном состоянии, потому что, как только в ее рядах возник беспорядок, всякие согласованные действия каждого становятся невозможными. В этом случае голос офицеров уже больше не слышен, невозможно совершать никакого маневра для возобновления сражения, и нет никакого спасения, за исключением позорного бегства.

Нации с сильным воображением особенно подвержены панике, и никакие мощные институты и опытные лидеры не смогут от этого излечить. Даже французы, военная доблесть которых (при умелом руководстве) никогда не ставилась под сомнение, часто совершали поспешные движения такого рода, которые были из ряда вон выходящими. Мы можем привести в пример неподобающую панику, которая охватила пехоту маршала Виллара, после того как французы выиграли битву при Фридлингене в 1702 году. То же самое случилось с пехотой Наполеона после победы при Ваграме 5–6 июля 1809 года, когда противник совершал отступление по всему фронту. Еще более необычный случай представляло собой бегство 97-й полубригады, силой в пятнадцать тысяч штыков, при осаде Генуи перед отрядом кавалерии. Два дня спустя те же самые солдаты взяли форт Даймонд в ходе одного из самых ожесточенных штурмов, отмеченных в современной истории.

Все-таки представляется, что легче убедить храбрецов в том, что смерть настигает быстрее и неотвратимее тех, кто бежит в беспорядке, чем тех, кто остается стоять плечом к плечу, образуя незыблемый фронт перед противником, или тех, кто сразу же сплачивается, когда их ряды в какой-то момент оказываются разорванными. В этом отношении русская армия может быть взята за образец для всех остальных. Причина стойкости, которую она продемонстрировала при всех отступлениях, заключается в той же степени в характере русской нации, в свойственных этой нации инстинктах и качествах прирожденных воинов, как и в наличии великолепных институтов дисциплины. Действительно, пробуждение воображения не всегда является причиной внесения беспорядка в ряды, причиной этого часто является отсутствие привычки к порядку, а пренебрежение мерами предосторожности со стороны военачальников по поддержанию этого порядка усугубляет ситуацию. Я часто поражался безразличию большинства генералов в этом вопросе. Они не только не снисходили до того, чтобы принять самые незначительные меры предосторожности, чтобы дать нужное направление небольшим отрядам или разобщенным группам, но и игнорировали любые сигналы к тому, чтобы объединить в каждой дивизии все отряды, которые могли быть рассеяны в результате сиюминутной паники или не встречающего сопротивления натиска противника и были даже недовольны тем, что кому-то из них нужно было думать о принятии таких предосторожностей. И все-таки самое очевидное мужество и самая жесткая дисциплина часто бывают бессильными для того, чтобы исправить колоссальный беспорядок, который может быть в огромной степени устранен использованием сигналов к сплочению рядов для различных дивизий. Это верно, что бывают случаи, когда всех людских ресурсов недостаточно для поддержания порядка – тогда, когда физические страдания людей настолько велики, что солдаты остаются глухи ко всяким призывам, и когда их офицеры находят невозможным сделать что-либо для того, чтобы организовать их, – как это было при отступлении французов из России в 1812 году. Если не принимать во внимание эти исключительные случаи, хорошие привычки к порядку, хорошо продуманные меры по сплочению и хорошая дисциплина чаще всего будут успешными, если и не предотвратят нарушение рядов, то, по крайней мере, быстро его восстановят.

Теперь настало время для того, чтобы отвлечься от этого раздела, о котором я только хотел рассказать в общих чертах, и продолжить, обращаясь к рассмотрению предметов чисто военного характера.

Глава 3
Стратегия

Определение стратегии

Искусство войны, независимо от его политической и моральной сторон, состоит из пяти основных частей, а именно: стратегии, большой тактики, логистики, тактики различных родов войск и инженерного искусства. Мы рассмотрим первые три раздела и начнем с их определения. Для того чтобы это сделать, мы будем следовать порядку действий военачальника в условиях объявленной войны, когда он начинает с вопросов величайшей важности, таких как план кампании, а потом опускается до необходимых деталей. Тактика, напротив, начинается с деталей и доходит до комбинаций и обобщения, необходимого для формирования великой армии и управления ею.

Мы будем предполагать, что армия заняла поле боя, – первой заботой ее командующего должно быть согласие с главой государства по вопросу характера войны. Затем он должен внимательно изучить театр войны и выбрать наиболее подходящую операционную базу, принимая во внимание границы государства и границы его союзников.

Выбор этой базы и намеченная к достижению цель служат основанием для определения операционной зоны. Генерал наметит первый объект своих операций и изберет операционную линию, ведущую к этому пункту, либо как временную линию, либо как постоянную, давая ей наиболее выгодное направление, а именно такое, которое обещает наибольшее число благоприятных возможностей при наименьшем риске. Армия, двигающаяся по этой операционной линии, будет образовывать операционный или стратегический фронт. Временные позиции, которые будут занимать армейские корпуса на этом операционном фронте или на линии обороны, будут стратегическими позициями.

Когда армия подойдет к своему первому объекту и встретит сопротивление противника, она будет или атаковать его, или маневрировать, чтобы вынудить его к отступлению; и с этой целью она изберет одну или две стратегические маневренные линии, которые, будучи временными, могут несколько отклоняться от общей оперативной линии, с коей их не следует смешивать.

Чтобы связать стратегический фронт с тылами, по мере продвижения вперед устанавливаются линии снабжения, складов и т. п.

Если операционные линии до некоторой степени растянутся в глубину и на угрожающей близости появятся неприятельские отряды, то эти отряды либо атакуются и рассеиваются, либо за ними можно просто наблюдать, или же операции против неприятеля могут быть продолжены, не отвлекаясь на второстепенные отряды. Если выбор остановится на последнем, то результатом будет образование двойного стратегического фронта и необходимость выделения крупных сил.

Если армия приблизится к намеченному объекту, а противник захочет оказать сопротивление, то произойдет сражение; если столкновение это окажется нерешительным, то сражение возобновится; если армия одержит победу, то она продолжит продвижение к намеченной цели либо будет наступать, избрав себе вторую цель. Если содержание первого объекта заключается в овладении важной крепостью, то начинается осада. Если армия недостаточно многочисленна, чтобы продолжать свое продвижение, оставив позади осадный корпус, то она займет стратегическую позицию, чтобы прикрыть осаду; таким образом, наполеоновская армия в Италии в 1796 году, едва насчитывавшая пятьдесят тысяч бойцов, не смогла пройти мимо Мантуи и проникнуть в глубь Австрии, оставляя за стенами этой крепости двадцатипятитысячное войско противника и имея перед собой еще сорок тысяч на двойной линии Тироля и Фриуля.

Если же армия достаточно сильна для того, чтобы извлечь больше выгод из победы, или же если не приходится иметь дело с осадой, то она двигается на второй, еще более важный объект. Если этот пункт находится на известном удалении, будет крайне важно создать себе промежуточный опорный пункт. С этой целью создается временная база посредством одного или двух уже занятых городов; если это сделать невозможно, то можно отрядить небольшой стратегический резерв, который будет прикрывать тыл, а также заложить склады, используя временные укрепления. Если армии придется переправляться через значительные реки, то в спешном порядке будут построены предмостные укрепления, а если эти мосты будут находиться внутри окруженных стенами городов, то придется возвести несколько укреплений, чтобы усилить обороноспособность и обеспечить безопасность временной базы или стратегического резерва, который может разместиться в этих пунктах.

Если же, напротив, сражение будет проиграно, то последует отступление с целью приблизиться к базе и почерпнуть там новые силы путем привлечения к себе выделенных ранее отрядов, или же, что не менее действенно, используя крепости и укрепленные лагеря, остановить противника, или же принудить его разделить свои силы.

Когда приближается зима, то армии либо уходят на зимние квартиры, либо операции продолжаются той из двух противоборствующих армий, которая, явно одерживая верх, захотела бы максимально использовать свое превосходство. Такие зимние кампании весьма утомительны для обеих армий, но в других отношениях не отличаются от обычных кампаний, если не потребуется прилагать все больше усилий и энергии для быстрого достижения успеха.

Таков обычный ход войны и такова же последовательность, которой мы будем придерживаться при обсуждении различных, связанных с этими операциями замыслов.

Стратегия охватывает следующие моменты, а именно:

1) определение театра войны и обсуждение различных предоставляемых им комбинаций;

2) определение решающих пунктов в этих комбинациях и наиболее благоприятного направления для операций;

3) выбор и устройство постоянной базы и оперативной зоны;

4) определение избираемого для наступления или обороны объекта;

5) стратегические фронты и линии обороны;

6) выбор линий операций, ведущих к намеченному объекту или к стратегическому фронту;

7) лучшая из стратегических линий, которую следует избрать для данной операции, и различные маневры, необходимые для того, чтобы охватить все возможные варианты;

8) временные оперативные базы и стратегические резервы;

9) марши армии, рассматриваемые как маневр;

10) связь между расположением складов и передвижениями армий;

11) крепости, рассматриваемые как средство стратегии, как убежище для армии или препятствие для ее наступления: осады, которые надлежит предпринять, и прикрытие их;

12) укрепленные лагеря, предмостные укрепления и т. д.;

13) предпринимаемые ложные маневры и необходимые для этого крупные отряды.

Эти пункты имеют принципиальное значение в определении первых шагов кампании, но есть и другие операции смешанного порядка, такие как форсирование рек, отходы, внезапные нападения, высадки, конвоирование крупных транспортов, зимние квартиры, проведение которых относится к тактике, а разработка и организация – к стратегии.

Маневрирование армии на поле боя и различные построения войск для атаки составляют большую тактику. Логистика – есть искусство передвижения армий. Она включает в себя порядок и подробности походных движений и расположения лагерем, а также расквартирование и снабжение войск, – словом, это выполнение стратегических и тактических замыслов.

Итак, стратегия есть искусство ведения войны, используя карту местности, и она охватывает весь театр военных действий. Большая тактика есть искусство размещения войск на поле боя в соответствии с характером местности, введение их в бой и искусство ведения боевых действий на местности в противовес планированию по карте. Эти действия могут простираться на пространстве в десять или двенадцать миль. Логистика включает в себя средства и меры, которые позволяют выработать планы стратегии и тактики. Стратегия решает, где действовать; логистика доставляет войска к этому месту; большая тактика определяет то, как применяются и участвуют в боевых действиях войска.

Это верно, что исход многих сражений решался стратегическими маневрами и фактически являлся их последовательностью, но это происходило только в исключительном случае рассредоточенной армии; для общего случая генеральных сражений вышеупомянутое определение остается в силе.

Большая тактика в дополнение к действиям, осуществляемым на местном уровне, имеет отношение к следующим предметам:

1) выбор позиций и рубежей для оборонительных сражений;

2) активная оборона в бою;

3) разнообразные боевые порядки и основные маневры для атаки неприятельского расположения;

4) столкновение двух армий на марше и случайные сражения;

5) неожиданные атаки армий на поле боя;

6) расположение головных отрядов, вводимых в бой;

7) атака позиций и укрепленных лагерей;

8) внезапные нападения.

Все прочие военные операции, такие как имеющие отношение к конвоированию транспортов, обеспечению действий фуражиров, стычкам с авангардами и арьергардами противника, атакам небольших отрядов, – одним словом, все то, что выполняется отрядом или одной дивизией, может рассматриваться в качестве отдельных элементов войны.