Текст книги "Сотворение и современный христианин"
Автор книги: Генри Моррис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Среди наиболее значительных библейских предсказаний относительно современной науки имеются два наиболее универсальных и лучше всего доказанных принципа науки. Эти два обобщения, разумеется, знаменитые первый и второй законы термодинамики. Они могут действительно рассматриваться не только как научные законы, но как божественные законы, которые контролируют взаимодействия всех компонентов процессов, происходящих во всех областях науки.
Термодинамика в Библии
Первый закон термодинамики, возможно, лучше известен как закон сохранения энергии. Он констатирует, что общее количество энергии (включая массу, а также свет, тепло, звук, электричество и все другие формы энергии) во Вселенной остается неизменным. Энергия не может ни создаваться, ни уничтожаться. Эта простая формула, насколько известно, выражает основной закон, управляющий всеми процессами в физической Вселенной. Поскольку каждая вещь и каждое явление в основном состоит из одной или более форм энергии, первый закон термодинамики заверяет нас, что в настоящее время ничто не создается и не разрушается.
Этот закон был формально провозглашен в качестве твердого научного принципа немногим более ста лет назад, но истина, которую он выражает, была сформулирована в конце первозданного сотворения:
«Так совершены небо и земля и все воинство их. И совершил Бог к седьмому дню дела Свои, которые Он делал, и почил день седьмый от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмый день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал» (Быт. 2:1-3).
Таким образом, после того как Бог закончил сотворение и превратил все созданное во Вселенной в полностью отлаженную функционирующую систему, Он «отдохнул». Он прекратил Свою работу (то есть, энергию) по сотворению и ввел ныне действующий принцип «сохранения» того, что создал. С тех пор Он держит «все словом силы Своей» (Евр. 1:3). Фактически эти действия содержат то, что мы теперь называем Первым законом термодинамики, или законом сохранения энергии.
Второй закон термодинамики также известен как принцип увеличивающейся энтропии, где «энтропия» является математическим термином, который измеряет состояние дезорганизации в системе, или энергии, которая (даже если она все еще существует) не может больше осуществлять полезную работу. Это также универсальный закон, применяемый ко всем процессам и системам, включая живые организмы; исключения из этого закона неизвестны. Он может быть установлен многими различными (но эквивалентными) путями, зависящими от особенностей применяемых процессов. Однако во всех них развитие в природе идет «по нисходящей». Энергии становится меньше, сложность уменьшается, структура становится беспорядочной, информация бессистемной – все имеет тенденцию к распаду, если позволить процессам протекать беспрепятственно.
Это также отражение первозданного божественного заявления. «Проклята земля за тебя… ибо прах ты, и в прах возвратишься» (Быт. 3:17-19). Из-за греха человека все, включая человеческое тело, которое является самой сложной системой во Вселенной, должно быть в состоянии возврата в прах земли, основные элементы, которые Бог «сотворил» в начале и из которых Он «сделал» все сложные структуры и системы космоса. Поскольку все они были переданы во «владычество» человеку, они также подпали под проклятие человека.
Таким образом, два важнейших всеобщих и наиболее подтвержденных закона науки – первый и второй законы термодинамики – были предписаны Богом при завершении Его сотворения и соответственно при объявлении о Его проклятии творению. Они были записаны в Писании за тысячи лет до того, как современные ученые признали их научными законами.
Энтропия против эволюции
Креационисты постоянно подчеркивают противоречия между эволюцией и законом энтропии. Согласно эволюционной концепции, Вселенная продолжает развиваться «по восходящей» от первозданного хаотического состояния к окончательному совершенству. Полагают, что частицы превращаются в молекулы, неживые молекулы в репродуцирующиеся клетки, простые организмы в сложные, обезьяноподобные приматы в человеческие существа, а примитивные общества в утопии.
Принцип увеличивающейся энтропии, с другой стороны, соответствует научному факту, согласно которому Вселенная движется по «нисходящей» – от первозданного порядка к конечному хаосу. Звезды и планеты дезинтегрируют, организмы умирают, виды исчезают, материя изнашивается, а порядок превращается в беспорядок. Хотя эволюционисты не желают признавать этого основного противоречия, они все больше понимают, что закон энтропии определяет будущее мира.
К примеру, недавно вышла в свет превратившаяся в бестселлер книга «Энтропия: новое мировоззрение» («Викинг пресс», 1980 год). Автор Джерими Рифкин, директор Народной комиссии по бизнесу и радикальный социальный теоретик, утверждает, что все кажущиеся неразрешимыми мировые проблемы (истощающиеся ресурсы, глобальное загрязнение окружающей среды, увеличивающаяся инфляция, новые болезни, растущая безработица, раздутые штаты бюрократии и т.д.) существуют в основном благодаря закону возрастающей энтропии.
Все попытки человека достичь прогресса и экономического роста (другими словами, попытки повернуть энтропию вспять), видимо, требуют еще больше энергии и поэтому ускоряют конечный распад. По мнению Рифкина, единственная надежда заключается в том, что мир вернется к весьма простому образу жизни с низким уровнем потребления энергии небольшим населением.
Однако Библия содержит лучшее решение проблемы, как в отношении принципа всеобщего распада, так и победы над ним. «Потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего (ее), – в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим. 8:20, 21).
Популярный обозреватель Сидней Харис недавно следующим образом прокомментировал конфликт между эволюцией и энтропией:
«В физике существует фактор, именуемый «энтропией», свидетельствующий о том, что вся масса материи фактически уменьшается и в конечном итоге сократит себя до однородного хаоса. Это следует из второго закона термодинамики, который кажется теперь таким же важным и бесспорным современным научным умам, как любая истина.
В то же время, как это происходит на физическом уровне существования, на биологическом уровне происходит, видимо, совершенно иное: структура и виды становятся более сложными, более изощренными, более организованными, с высокими возможностями действия и сознания» («Филд энтерпрайз синдикат», напечатано в газете «Сан-Франциско эгземинер», 27 января 1984 года).
Как указал Харис, закон возрастания энтропии – это универсальный закон уменьшения сложности, в то время как эволюция претендует на то, чтобы быть универсальным законом увеличения сложности. Креационисты указывают на это серьезное противоречие многие годы, и приятно, что, по меньшей мере, некоторые эволюционисты (такие как Рифкин и Харис) начинают осознавать это.
«Как могут силы биологического развития и сила физической деградации действовать в разных направлениях? Чтобы попытаться решить эту загадку, потребуется гораздо более острый ум, чем мой. Я могу лишь поставить этот вопрос, потому что он кажется мне вопросом, который стоит задать, а всем нашим интеллектуальным и научным ресурсам следует потрудиться над ответом на него» (там же).
Это действительно хороший вопрос, на который эволюционисты пока что не имеют ответа. Некоторые пытаются представить дело так, что в какой-то момент в прошлом имело место исключение из второго закона термодинамики, что позволило произойти эволюции несмотря на энтропию, но вынашивать такие идеи – значит выдавать желаемое за действительное. Физик Франк Греко считает:
«Как обобщение опыта, действие второго закона термодинамики можно остановить лишь с помощью действия какой-то силы. Другими словами, вопрос, «можно ли обойти второй закон термодинамики?» – звучит не слишком хорошо, и на него можно было бы ответить, только если бы модель включала в себя все черты реального мира. Но зато с готовностью можно ответить на вопрос, «был ли нарушен второй закон термодинамики?» – Пока еще нет» («Америкэн лэборатри прэктис», октябрь 1982 года, с. 88).
Конечно, то, что не наблюдалось исключений из действия закона возрастания энтропии, еще не доказывает, что подобного никогда не происходило. Это лишь говорит о том, что такие идеи находятся за пределами науки. Эволюционисты могут верить в такие «странности» верою, если хотят (например, расширяющаяся вселенная, обнадеживающие чудовища и т.д.), но они не имеют права навязывать их во имя науки ничего не подозревающим юным умам.
Эволюция и открытые системы
Обычным возражением на очевидный конфликт между креационизмом и эволюцией является простое отметание его как «неуместного» на основе наивной и ошибочной веры, что энтропия возрастает только в так называемых «замкнутых системах», то есть в системах, закрытых для любой внешней организующей энергии или информации. Роджер Льюин следующими словами выражает эту любопытную идею:
«Одной из проблем, перед которой стоят биологи, является очевидное противоречие между эволюцией и вторым законом термодинамики. Системы должны со временем распадаться, усиливая не порядок, а беспорядочность.
Разумный ответ на этот вызов заключается в том, что жизнь на Земле – открытая система по отношению к энергии, и поэтому процесс эволюции обходит требования закона о возрастании со временем беспорядка» («Сайенс», 24 сенября 1982 года, с. 1239).
Удивительно, сколько антикреационистов и авторов, участвующих в дискуссиях, пытаются «обойти» эту серьезную проблему с помощью такого простейшего клише. Доводы креационистов, которые противопоставляют принцип энтропии эволюционной философии, периодически отклоняются либо на основании того, что они игнорируют законы термодинамики, либо ввиду того, что они бесчестно используют второй закон. Такие обвинения неуместны, чтобы не сказать большего.
Прежде всего принцип энтропии применяется в такой же степени в открытых системах, как в закрытых. В замкнутой реальной системе, отрезанной от притока энергии извне, энтропия (или дезорганизация) будет всегда возрастать. В открытой системе (такой, как Земля, получающей приток тепловой энергии от Солнца), энтропия всегда имеет тенденцию к возрастанию, а фактически будет всегда увеличиваться быстрее, чем если бы система оставалась закрытой! Примером может служить торнадо, пронесшийся через распадающийся город привидений, или чугунная баба, обрушенная на подлежащее сносу здание. Любой, знакомый с действительным уравнением теплового потока, знает, что простой приток тепловой энергии в систему увеличивает энтропию этой системы, а не уменьшает ее, как этого требует эволюция. Открытие системы для притока энергии извне не только не решает проблему энтропии, а, скорее, еще больше обостряет ее! Автор одного из наиболее известных и распространенных учебников по термодинамике «Термодинамика и статистическая механика» (Арнольд Соммер-филд: «Академик пресс», 1966 год) пишет:
«Заявление в интегральной форме, а именно, что энтропия в изолированной системе не может уменьшаться, может быть заменено по логике дифференциальной формой, которая утверждает, что количество энергии, образующееся локально, не может быть отрицательным, независимо от того, изолирована данная система или нет, и независимо от того, является ли рассматриваемый процесс обратимым или нет» (с. 155).
Таким образом, энтропия (или дезорганизация) в открытых системах всегда, как минимум, имеет тенденцию возрастать, независимо от того, сколько внешней энергии может быть получено от Солнца или другого источника. Если же преодолеть эту тенденцию, с тем чтобы порядок в системе мог увеличиваться (как этого требует эволюция), то в этом случае энергия извне должна каким-то образом поступать в нее, но не в виде сырой энергии (подобно слону в посудной лавке), а в виде организующей информации. Если же энергия Солнца как-то должна трансформировать неживые молекулы первозданного уплотнения в исключительно сложные, высокоорганизованные, самовоспроизводящиеся живые клетки, а затем превратить популяции простых организмов, подобных червям, в сложные мыслящие человеческие существа, тогда эта сырая энергия должна конвертироваться в эволюционные чудеса через какой-то не известный, но очень сложный код и специально изобретенные механизмы. И если такие коды и механизмы не существуют на Земле (а ни у кого еще не было свидетельств, что такие вещи вообще существуют), тогда поступающая тепловая энергия будет просто-напросто разрушать любую организованную систему, которая могла случайно там возникнуть.
Диссипативные системы
Эволюционисты едва ли рассматривали эту проблему, не говоря уже о том, чтобы разрешить ее. К их чести есть несколько теоретиков, которые во всяком случае признали проблему и выступили с определенными предложениями относительно направления ее возможного решения. Одним из них, ученым, теории которого привлекли наибольшее внимание (он даже получил Нобелевскую премию в 1977 году), является бельгийский физик Пригожий, выдвинувший странную идею «диссипативных систем» в качестве возможного источника создания новых сложных структур в природе. Он сформулировал постулат, гласящий, что, когда системы как-то «возмущаются» и в результате большого притока энергии извне, которая производит чрезмерную диссипацию внутренней энергии, приводятся к условию, «далекому от равновесия», то определенные «структуры» могут заряжаться. В качестве примера можно привести образование штормовых элементов в атмосфере земли при сильном притоке солнечной энергии.
Как такие «диссипативные системы» могли привести к органической эволюции, полностью неизвестно, да это, кажется, и невозможно себе вообразить. Такие системы ни в коей мере не противоречат принципу энтропии, а скорее иллюстрируют энтропию, работающую сверхурочно! Гарвардский ученый Джон Росс комментирует:
"…не известны случаи нарушений второго закона термодинамики. Как правило, второй закон формулируется для замкнутых систем, но он применяется одинаково хорошо и для открытых систем… При исследованиях в областях, связанных с неравновесными процессами, создается впечатление, что второй закон термодинамики не срабатывает в таких системах. Важно удостовериться, что эта ошибка не увековечивается» («Кемикл энд инджиниринг ньюс», 7 июля 1980 года, с. 40). Тем не менее, странная теория возникновения организации через хаос завоевала в последние годы много сторонников не только среди эволюционистов, желающих разрешения проблемы энтропии, но также среди радикалов, жаждущих научного оправдания социальных революций, о чем говорилось во второй главе. Например, работающий при ЮНЕСКО ученый Эрвин Ласло отмечал (процитировано Уилом Липковским):
«По-моему, Пригожий пытается оправдать эволюционный процесс – самоорганизация в изменяющихся условиях… Ее аналогия с социальной системой и эволюцией может быть весьма плодотворной» (Кемикл энд инджиниринг ньюс, 16 апреля 1979 год, с. 30).
Нехватка места не позволяет открыть дискуссию по многим спорным проблемам, связанным с предложением Пригожина, который, выражаясь словами Ласло, «оправдал эволюционный процесс», из чего можно заключить, что эволюция была незаконной, пока не появился Пригожий со своим уникальным средством борьбы с энтропией. Типичным примером таких суждений являются материалы, подготовленные двумя ведущими биологами-эволюционистами Эдвардом Уайли и Дэниелом Бруксом, которые полагают (без всяких доказательств – биологических и математических), что эволюция должна неизбежно происходить в мире, возрастающем в энтропию с помощью механизма, предложенного Пригожиным («Системэтик зоолоджи», т. 31, № 1, 1982 год). Однако эволюционист Роджер Льюин, обозревая подготовленные ими материалы, называет их предположения «эвристическими формулировками», и далее цитирует самого Пригожина, который был этим озадачен.
«Я представляю, как вы справляетесь с этими молекулами, – сказал он Бруксу, – но не понимаю, как вам это удается с видами. Я не понимаю эту экстраполяцию» (Льюин, указ. соч., с. 1239).
И никто не понимает! Если наука должна быть основана на фактах и свидетельствах, а не на метафизических предположениях, тогда энтропия не объясняет и не поддерживает эволюцию вообще. Во всяком случае до тех пор, пока кто-то не продемонстрирует своего рода код контроля за эволюцией и контролируемые кодом доопытные системы механизмов превращения энергии для выработки возрастающих сложных систем в природе, законы энтропии будут делать невозможной любую сколь-либо значительную «вертикальную» эволюцию в природе.
Однако удивительно сложная вселенная не остается необъясненной и загадочной ввиду такого заключения. Она была сотворена всемогущим и всеведущим Царем Творения! Если эволюционисты предпочитают не верить этой истине, это их дело, но все реальные факты науки, особенно фундаментальной, и всеобщий закон энтропии свидетельствуют в пользу этого.
Сложность жизниТесно связанной с этими выводами законов науки относительно невозможности эволюции вообще является и крайне малая вероятность случайного зарождения даже самых низших и простейших форм жизни из неживых компонентов. В пользу закона энтропии свидетельствует также и то, что системы имеют тенденцию двигаться к состоянию максимальной степени законченности. Это, разумеется, означает, что они движутся к распаду и хаосу. Состояние сложной организованности в системе, осуществляющей специфические функции, крайне «маловероятно» и нуждается в каком-то особом разъяснении. Состояние хаотической разобщенности не нуждается в особом объяснении, так как это обычный путь, по которому все движется, если в процесс не вмешиваться достаточно долго.
Жизнь и законы вероятности
Поэтому можно анализировать сложные системы с точки зрения статистики и теории вероятности, подсчитывая вероятность их естественного возникновения благодаря случайным процессам. Когда такой тип анализа применяется к живой системе – даже на самом низшем уровне какой только можно себе вообразить для самовоспроизводящейся системы – то быстро становится очевидным, что вероятность слишком мала для того, чтобы когда-нибудь событие могло произойти, если полагаться на волю случая.
Такой вид подсчетов легок и надежен, но требует некоторых знаний биохимии и математики и поэтому несколько труден для неспециалиста среднего уровня. К счастью, христианин может легко сослаться на работу других в этой области, так как многие ученые – как христиане, так и нехристиане – публикуют в настоящее время убедительные анализы такого рода. Например, примечательный «переход в веру» был недавно продемонстрирован знаменитым британским астрономом сэром Фредом Хойлом, создателем теории «стабильного состояния» происхождения Вселенной и откровенным атеистом вот уже в течение многих лет. Сэр Фред и другой его коллега – атеист астроном и математик Чандра Викрамасингх неохотно пришли к выводу, что жизнь, видимо, была сотворена Высшим разумом, так как она слишком сложна, чтобы возникнуть естественным путем.
Хойл не только отбросил свою теорию стабильного состояния, но также теперь утверждает, что «теория большого взрыва» неприемлема. Вместе с д-ром Викрамасингхом он подсчитал недавно, что шансов на случайное возникновение жизни на Земле менее одного на 1040000 (число, выраженное единицей с 40000 нулями). Таким путем они пришли к выводу, что жизнь каким-то образом, видимо, возникла во внешнем космосе и была занесена на землю. Это главная мысль их книги «Эволюция из космоса» (Нью-Йорк, «Симон энд Шустер», 1981 год, с. 176), обобщенной в их статье «Куда смело шли микробы» («Нью Сайентист», т. 91, 1981 год, ее. 412-415).
Вероятность этого настолько мала, что сэр Фред сравнил ее с шансами на то, что «торнадо, пронесшийся через свалку, соберет «Боинг 747» из находящихся там материалов» («Хойл об эволюции», «Нейчур», т. 294, 12 ноября 1981 года, стр. 105).
Но это еще не все. Хойл и Викрамасингх также подсчитали шансы на то, что жизнь могла зародиться стихийно где-либо во Вселенной в радиусе 15 миллиардов световых лет и за период не менее последних 10 миллиардов лет. Они обнаружили, что шансов менее одного на 1.000.000.000.000.000.000.000.000.000.000! В своей книге сэр Фред подчеркивает следующее:
«Вероятность возникновения жизни из неживой материи – один шанс из единицы с 40 000 нулями… Этого вполне достаточно, чтобы похоронить Дарвина и всю теорию эволюции. Не существовало первозданного уплотнения ни на нашей планете, ни на какой-либо другой, и если начало жизни не было случайным, оно должно было быть результатом деятельности целеустремленного разума».
Он делает еще одно образное сравнение, используя фигуру, давно знакомую теоретикам-эволюционистам.
«Какого бы размера среду ни рассматривать, жизнь не может иметь случайное начало. Стада обезьян, бьющие наобум по клавишам печатных машинок, не могут создать произведения шекспировского уровня по той простой причине, что вся обозримая Вселенная недостаточно велика, чтобы вместить необходимые обезьяньи орды, необходимые печатные машинки и тем более пустые корзины для бумаг, чтобы сбрасывать туда испорченные варианты. То же самое относится и к живой материи» (с. 148).
Весьма неохотно эти два атеиста пришли к креационизму как единственному ответу! Др. Викрамасингх был буддистом, а поскольку буддизм – религия, основанная на атеизме и эволюционизме, он чувствовал себя в ней вполне уютно. Однако теперь, согласно интервью в «Ландон дейли экспресс» (14 августа 1981 года), он заявляет:
«С самого начала моей подготовки как ученого мне сильно «промывали мозги», чтобы заставить меня поверить, что наука не имеет ничего общего с преднамеренным сотворением, что это понятие следует мучительно отбросить. В настоящий момент я не могу найти никакого рационального аргумента, чтобы противостоять мнению о необходимости перехода к вере в Бога… Сейчас мы поняли, что единственный логический ответ в отношении жизни – это сотворение».
К несчастью, они еще не пришли к вере в библейского Бога, а скорее верят в своего рода пантеистический разум, который каким-то образом собрал жизненные споры в других частях Вселенной, затем переместил их на Землю и посеял на ней семена жизни. Разумеется, их нельзя назвать верящими в Библию христианами-фундаменталистами.
Тем не менее, даже эта уступка креационизму, исходящая от таких крупных и всемирно известных ученых, настолько разъярила эволюционный истеблишмент, что Хойл и Викрамасингх с тех пор фактически подвергаются остракизму и даже преследованиям со стороны своих бывших коллег. Такова объективность эволюционной «науки»?
Слабый ответ эволюционистов
Некоторые эволюционисты жалуются, что поскольку Хойл и Викрамасингх – астрономы и математики, а не биохимики, они не достаточно сведущи, чтобы судить о происхождении жизни. Однако многие специалисты, являющиеся биохимиками-эволюционистами, сделали подобные подсчеты и получили схожие результаты (не говоря уже о занимавшихся подсчетами ученых-креационистах). Одним из них был Ньюберг П. Йоки. В статье, озаглавленной «Самоорганизующееся происхождение жизненных сценариев и информационная теория», он пишет:
«Подсчеты, представленные в этой статье, показывают, что происхождение довольно точного генетического кода, не обязательно современного, – это pons asinorum, по которому нужно перейти через бездну, отделяющую кристаллографию, химию высших полимеров и физику от биологии. Информационное содержание последовательности аминокислот не может увеличиваться, пока не появится генетический код с адаптирующей функцией. В мире физики и химии нет ничего, даже отдаленно напоминающего существование кода. Приходится делать вывод, что в настоящее время не существует веского научного объяснения происхождения жизни» («Джорнэл ов теоретикал байолоджи», т. 91, 1981 год, с. 26).
Для тех, кто не знаком с латынью, potis asinorum – это «ослиный мост», яркая метафора, означающая чрезвычайно трудное наведение мостов для переговоров. Если остальной язык цитаты труден для понимания, последнее предложение достаточно ясно, а оно главное!
Но когда такой или подобный аргумент вероятности используется в креационистско-эволюционных дебатах (при этом я могу сослаться на собственный опыт), эволюционисты дают какой-то невнятный ответ, который звучит примерно так: «Да, но каждая индивидуальная комбинация факторов имеет точно такую же вероятность; та, которая определяет жизнь, не более невероятна, чем любая другая, так что аргументы на основе теории вероятности бессмысленны».
На такое наивное высказывание Йоки дал добрый, но вместе с тем четкий и мудрый ответ:
«Практичный человек не поверит в сценарий, который, по его мнению, имеет очень малую вероятность… если подброшенная монета падает орлом десять раз подряд, практичный человек сочтет, что она двухорловая даже без ее осмотра, хотя ее падение на «орла» так же вероятно, как любая другая последовательность» (там же, с. 27).
Можно легко вычислить, что число возможных вариантов при десяти последовательных подбрасываниях монеты – 1024 (или 210), так что вероятность падения на орла 10 раз подряд одна из 1024. Хотя ни один «практичный» игрок не поставит один против тысячи в пользу этого варианта, данная вероятность действительно очень высокая по сравнению с чрезвычайно малой вероятностью случайного соединения химических молекул в какой-то осмысленный и функционирующий генетический код. Как показал Хойл (а также многие другие), Вселенная не слишком большая и не слишком старая, чтобы подобное хотя бы раз произошло. Жизнь, по всей видимости, была специально сотворена.
Условия в первобытном уплотнении
Помимо вопроса сложности и вероятности, окружающая среда также должна соответствовать определенным условиям, чтобы какая-либо воображаемая простая форма жизни возникла из неживого, а затем выжила и размножилась на примитивной Земле. Спекуляции, связанные с этим сценарием, особенно с учетом того, что «спонтанное зарождение» жизни бактерий в современном мире было полностью опровергнуто Луи Пастером 100 лет назад, являются плодом богатого воображения, чтобы не сказать большего.
Более чем 25 лет школьников обучают воображаемой драме начала жизни на первозданной Земле примерно три миллиарда лет тому назад. Согласно сценарию, древняя атмосфера не содержала кислорода, так как кислородное окружение разрушило бы все предполагаемые молекулы, находящиеся на грани превращения в живые системы. Знаменитый лабораторный аппарат Стенли Миллера, которым он синтезировал некоторые аминокислоты в газообразную смесь, воспроизводящую эту гипотетическую атмосферу, появляется на страницах бесчисленных школьных учебников, а книга русского коммуниста Опарина «Происхождение жизни на земле» почти повсюду преподается в виде догмы.
Однако сейчас первозданная «разреженная» атмосфера, как многие другие эволюционные басни, рассеяна неопровержимыми научными фактами. Вот уже более десятилетия как различные ученые приводят многочисленные данные о том, что атмосфера земли была богата кислородом с самого начала. В опубликованной недавно статье («Джиолоджи», т. 10 март 1982 года, с. 141-146) два английских геолога преподносят массу геологических свидетельств того, что древняя земля никогда не имела разряженной атмосферы. Они делают вывод:
«Существование ранних красных пластов, сульфатов в море и в подземных водах, а также окисленных наземных и морских поверхностных отложений и распределение трехвалентного железа в осадочных породах – это геологические наблюдения, позволившие сделать выводы, сравнимые с биологическими и планетарными предсказаниями. Они свидетельствуют о том, что со времени самых ранних датированных пород (3,7 миллиарда лет тому назад) Земля имела кислородную атмосферу» (X. Клемми и Н. Брэдхем, с. 141).
Этот факт, разумеется, говорит о том, что жизнь никогда бы не могла возникнуть из неживого, по крайней мере по этому методу, и все учебники следует переписать. Но так как вера в эволюцию действительно религиозная, а не научная, ученые не собираются становиться креационистами. Они просто разрабатывают другой эволюционный сценарий. Тот, который они предлагают в настоящее время, заключается в том, что жизнь возникла где-то в другом месте во Вселенной и была привнесена на Землю!
Внеземная жизнь
Как это ни странно, сейчас многие ученые серьезно полагают, что жизнь возникла в открытом космосе, а затем каким-то образом достигла Земли. Как мы уже упоминали, сэр Фред Хойл является одним из них. Двое других знаменитых ученых – сэр Френсис Крик (один из тех, кто открыл ДНК) и Лесли Орджел из университета Калифорнии в Сан-Диего выдвигают странную теорию «направленной панспермии» (жизненная сперма находится в космосе повсюду, и направляется развитыми галактическими цивилизациями на Землю!), и эта теория серьезно изучается и находит широкое признание. Орджел («Нью сайентист», 15 апреля 1982 года, с. 149-152) и Крик («Сама жизнь», «Симон энд Шустер», 1981 год) занимаются подсчетами и выступают с твердыми заявлениями о невозможности случайного происхождения жизни на Земле. Крик, например, пишет:
«Если особая последовательность аминокислоты была выбрана случайно, насколько редким могло бы быть это событие?.. Предположим, что длина цепи около двухсот аминокислот; но это меньше, чем средняя длина белков всех типов. Так как мы каждый раз имеем двадцать возможных вариантов, число возможных вариантов будет равно двадцати, умноженному на себя двести раз. Это приблизительно равно… единице с 260 нулями… Большая часть необходимых вариантов не может быть синтезирована вообще» (с. 51).
Сэр Фрэнсис затем сделал следующее любопытное признание:
«Честный человек, вооруженный всеми доступными нам сейчас знаниями, может лишь сказать, что в некотором смысле происхождение жизни кажется на данный момент почти чудом, так как для этого должно было быть выполнено слишком много условий» (с. 88).
Но так как он не верит ни в Бога, ни в чудеса, знаменитый ученый Крик выбирает направленную панспермию. И это несмотря на то, что нигде (кроме научной фантастики и различных оккультных религий) нет ни малейших свидетельств направленной панспермии или чего-либо еще, похожего на внеземную человеческую или животную жизнь. Вся эта проблема приводит нас вновь к эзотерическому марксизму, Йоки говорит следующее:
