Текст книги "Ответ (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Германию пролетели за семь часов, нигде не останавливаясь. Час потеряли, облетая вокруг Берлина. Двигались так, чтобы не приближаться к городам, и видели окраины лишь одного из них – Магдебурга. Было опасение, что немцы могут отыграться на русских за удары по американским базам, поэтому с ними старались избегать контактов. Эти базы были известны и лежали в стороне от маршрута, но проверки дозиметром дважды показали сильное радиационное загрязнение.

– Принесло ветром из базы под Виттенбергом, – сказал Сергей. – А ведь это всего в восьмидесяти километрах от Берлина. А от базы Рамштайн радиацию тянет на Франкфурт. "Радио Гамбурга" передало, что его население бежит во Францию.

– Дураков не жалко, – отозвался Олег. – Сколько там той Германии! Могли бы подумать о том, куда придется бежать, когда пускали к себе американцев.

– У них мало новых баз, – возразила Зоя. – В основном те, которые создали после войны. У немцев тогда не было права голоса, да и потом...

– Все у них потом было, – не согласился юноша. – При желании могли бы и избавиться от старых баз, и не строить новые. Но Германии еще досталось слабо. Вот полякам не позавидуешь, да и нам, потому что летим через Польшу. Сергей, у них будем останавливаться?

– Нет необходимости. Сядем где-нибудь в безлюдном месте, пообедаем, и ты меня сменишь. Продуктов набрали с большим запасом на случай возможных неприятностей, а чтобы их не было, лучше нигде не останавливаться, тем более в Польше. Здесь нас никогда не любили, а сейчас не будет ничего, кроме ненависти.

– Они сами виноваты! – возмутилась Зоя. – Эти поляки любят только самих себя! Мне дед рассказывал, как они еще во времена социализма избавлялись от всех, кто не поляк. Мы их тогда подкармливали и давали кредиты, а в результате стали врагами! Ни в одной из стран Европы не было столько американских войск, как в Польше. Это они так заботились о своей безопасности и защищались от нас. У них ведь и своя совсем не маленькая армия.

– Причина такой неприязни в нашей истории, – объяснил Сергей. – Польша – это государство-неудачник. У ее элиты было слишком много гонора и претензий ко всем соседям, а в результате всех войн и бардака поляки потеряли государственность. Если бы не Россия, не было бы такой страны, как Польша. Но они помнят о своей мечте о великой Польше "от моря до моря" и о том, кто ее перечеркнул. Не так уж сильно притесняли поляков в России, как об этом кричат, а во время СССР мы помогали им себе в убыток – правильно тебе говорил дед. И от немцев во Второй мировой их освобождали не американцы, а мы. Только в международных отношениях нет такого понятия, как справедливость, а народ, если есть время, можно убедить в чем угодно. Ладно, оставим политику и пообедаем. Вот подходящее место.

Они летели первыми, поэтому, когда Сергей начал снижаться, то же самое сделал Николай. Ретрансляторы не работали, и нельзя было связаться через коммы, а другой связи не было. Это была первая остановка после Бельгии, и ребята смогли познакомиться с Акселем, который тут же попросился в их машину. Он неплохо говорил по-английски, поэтому мог с ними свободно общаться. Все поели, отошли к зарослям кустов справить нужду и немного размяли ноги. Небо приобрело неестественный серый цвет и было темнее обычного, но дозиметр показывал нормальный фон.

– Хоть бы не было больших ветров и прошли дожди, – сказал Николай, когда садились в машины. – Тогда гадость от взрывов не будет так быстро распространяться. России наверняка тоже досталось, но у нас хоть большая территория и есть куда бежать. Кстати, не работает ни одна польская радиостанция. Все остальные хоть что-то передают, а эти молчат.

– А как слушать радио? – спросил Сергея поменявший машину Аксель. – Я знаю, что коммом можно, просто никогда это не делал.

– Я за рулем, – ответил тот. – Пусть покажут ребята.

– Я тоже не умею, – смущенно признался Олег. – Зачем что-то просто слушать, если есть интернет? Кто-нибудь знает?

Ответом ему было общее молчание.

– Смотрите, – недовольно сказал Сергей, повернув к ним комм. – Показываю всю последовательность действий. Понятно? Только пусть включает кто-то один и не слишком громко. Что вы хотели узнать?

– Я хотел узнать о волне, – ответил Аксель. – Может, она все-таки была не такой большой? Так жалко мой город!

– Тогда слушай немцев, – посоветовал Сергей. – У французов сейчас такое творится, что не услышишь ничего, кроме воплей. Знаешь язык?

– Конечно, – удивился вопросу мальчик. – Их сейчас записывают в голову, и не нужно париться с учебой. И стоит это очень дешево.

– Вам хорошо! – с завистью сказала Вера. – У нас с этого года тоже будут писать, а я учила английский сама. Знаешь, сколько убила времени?

Занятый настройкой комма Аксель не ответил, и она обиженно замолчала. Через несколько минут он поймал французскую станцию. Девочки не знали французский, поэтому Олег им переводил.

– Затоплена половина Франции! – очень эмоционально, захлебываясь словами, говорил диктор новостного канала AFP. – Париж полностью уничтожен цунами, и мы вынуждены вести передачу из Реймса. Хорошо, что работникам ядерных станций удалось заглушить реакторы! Некоторые из них заплатили за их остановку своими жизнями. Но это не спасет от радиации, которой с нами поделятся соседи. Жители Меца уже почувствовали ее, когда подул восточный ветер от взорванной русскими базы в районе немецкого Мангейма! Сами немцы во множестве переходят нашу границу, используя все виды транспорта и даже пешком, надеясь найти спасение во Франции! То же делают и поляки, а об англичанах не буду говорить: вы и так знаете, сколько их у нас! Правительство делает все возможное...

– Зачем выключил? – спросил Олег сгорбившегося мальчишку.

– Включай сам, – отозвался тот. – Если затопило Париж, то и у нас тоже... Остальное мне неинтересно.

Минут двадцать летели молча, пока Сергей не заметил скачок радиации.

– Откуда это так потянуло? – удивился он. – Здесь у поляков нет городов, а в моем перечне отсутствуют базы. И ветра почти нет.

– Опасно? – спросила Вера.

– Опасно, если долго, а мы уже пролетели это место.

– Затормози! – крикнула девочка. – Видишь, люди машут?

– Здесь все люди – поляки, – проворчал Сергей, но сбросил скорость и снизился к махавшим им руками мужчине и женщине.

Чтобы поговорить, пришлось сесть и выключить турбины. Рядом приземлился "пежо". Судя по внешнему виду, мужчина побывал в переделке, а женщина оказалась девочкой лет двенадцати.

– Кто это вас так? – спросил по-английски открывший дверцу Николай.

У мужчины был подбит глаз, разорвана рубашка, да и вообще было видно, что ему крепко досталось.

– Поляки попросили помощи, – сдавленно ответил он, – а когда я сел, избили и отобрали машину. Хорошо хоть, не тронули дочь. Кажется, у меня сломаны ребра. Вы нам поможете?

– А кто вы? – спросил вышедший из машины Сергей.

– Русские мы! – вмешалась в разговор девочка, с вызовом глядя на "детективов". – Не поможете? Ну и черт с вами!

– Лена! – попытался одернуть ее отец. – Как ты себя ведешь!

– Ты же видишь, что они смеются! – крикнула дочь. – Нас все ненавидят, а ты просишь у них помощи! Обойдемся!

– Сейчас посмотрим ваши ребра, а потом сядете в мою машину, – по-русски сказал Николай. – Отцу трудно говорить, поэтому объясни ты, как вы здесь оказались.

– Из-за брата, – ответила девочка, вся враждебность которой разом исчезла. – Он устроился работать в Германии, а до школы еще целый месяц...

– А как связаны твоя школа и брат? – спросил он, ощупывая ребра пострадавшего. – Заодно скажи, как нам к вам обращаться. Я Николай, улыбчивый тип в машине – это Павел. С остальными познакомитесь, когда сделаем остановку.

– Я Елена Никитина, а отца зовут Виктором. Я в этом году не отдыхала, и он обещал отвезти меня к брату. Я еще не была в Германии, а брат собирался взять неделю отпуска. Когда началась война, мы были в Лодзе и решили все-таки...

– Сделать глупость, – закончил за нее Николай. – И как вас вообще выпустили из России, да еще с ребенком! Нет у вас никаких переломов, возможно, что-то и треснуло, но до дома доживете. Учтите, что в Германию вас никто не повезет.

– Я это уже понял, – сказал приободрившийся Виктор. – Значит, не судьба!

Все сели в машины и продолжили полет. Николай был недоволен новыми попутчиками, поэтому не стал отвечать на их вопросы, предоставив общаться с ними Павлу. Виктор это заметил.

– Я вижу, что вы недовольны нашим появлением, – сказал он. – Может, остановимся в одном из городов и постараемся разжиться транспортом? Мы бы тогда вас не стесняли.

– Потому и недоволен, что вы не слишком умны, – не стал деликатничать Николай. – Наверняка вас не хотели выпускать из России, но вы проявили настойчивость. Застали в Польше Третью мировую и, вместо того чтобы тут же вернуться, повезли дочь в Германию! По-моему, это верх глупости, как бы вы ни любили сына. Мы обстреливаем Польшу ракетами, а вы, вместо того чтобы прятаться, бросаетесь оказывать помощь. Вас обобрали поляки, а вы после этого советуете лететь в их город! Мы потому и пролетели Германию без приключений, что не встретились ни с одним немцем! Если ничего не случится, через восемь часов будем в России, но случиться может все, что угодно, а я не знаю, чего от вас ждать! Учтите, что если начнете самовольничать и подвергните опасности остальных, сразу же брошу! Вашу дочь довезу, но не вас.

Виктор не нашел что ответить и обиженно замолчал. Павел спросил, когда они ели, узнал, что это было вчера вечером, и открыл одну из сумок с продуктами.

Через час впереди показалось зарево, а небо еще больше потемнело. Летевший первым Сергей повернул на север, и Николай тут же повторил этот маневр.

– Варшава, – сказал он остальным. – Теперь у поляков будет повод для ненависти. Себя не будут ненавидеть за глупость, поэтому остаемся мы. Дозиметр в первой машине, но и без него понятно, что тут повсюду радиация. Придется потерять часа три на облет. Потом еще час лететь до Белостока, и считайте, что мы в Белоруссии.

Джон посмотрел на дозиметр, не выдержал и выругался. Он весь день выбирался из Польши из-за того, что пришлось огибать пять зараженных участков. В машине осыпались стекла, и теперь в нее задувало радиоактивную пыль, от которой было невозможно избавиться. Час назад он пересек границу и сейчас был в двадцати километрах от Магдебурга. Здесь не должно было быть никаких военных объектов, а значит, и радиации.

"Звенит, сволочь! – подумал майор. – Не хочу смотреть на то, что он мне насчитал! Надо не прятаться, а лететь в город и попросить помощь. Неужели откажут?"

Магдебург встретил его пустыми улицами. В небе не было ни одной машины, не увидел он их и на автостоянках. Не было видно и людей.

"Не могли же все бежать, – думал Джон, приземлившись на одной из площадей. – Или могли? И зачем бежать, если здесь нормальный фон? Мне нужно срочно принять хоть какой-нибудь радиопротектор, иначе бессмысленно рваться домой, можно выбрать место покрасивее и застрелиться. И где здесь найти лекарство? Может кто-нибудь остался в полиции?"

Найти полицейский участок оказалось несложно. Оставив машину, он за несколько минут обошел все помещения, кроме одного, которое оказалось запертым.

– Эй! Вы там совсем сбрендили? – крикнули оттуда на немецком. – Дайте хоть пожрать!

– Подождите, сейчас открою, – ответил Джон и поспешил в ту комнату, в которой видел на одном из столов брошенную связку ключей.

Один из них подошел к замку, и открывший его майор имел счастье лицезреть небритого и неряшливо одетого мужчину лет пятидесяти, от которого несло перегаром. Ворот его рубашки был разорван, а на лице можно было рассмотреть следы побоев.

– Что за чертовщина! – вытаращился он на Сеймура. – Неужели наши свиньи поменяли форму?

– Вы кто? – спросил Джон. – Почему вас здесь заперли и где все остальные?

– Так вы не из быков? – дошло до освобожденного. – А где же они?

– Так вы ничего не знаете, – разочарованно сказал он. – Была война с Россией, базы янки уничтожены ядерными ударами, а в городе нет никого, кроме нас.

– Вчера немного перебрал, а потом врезал кому-то из быков, – объяснил немец. – Ну и меня отделали и запихнули в эту комнату. Георг Кёллер, автомеханик. Значит, война? Проклятье! Постойте, эти нашивки... Вы что, англичанин? Так у нас вроде их не было...

– Майор Джон Сеймур, Королевские ВВС, – представился Джон. – Лечу домой из Польши.

– Так вас и там раздолбали? – спросил Георг. – Еще мой дед твердил отцу, чтобы тот никогда не воевал с русскими, а он сам занимался этим во Вторую мировую и знал, о чем говорит. Вот что, майор... У вас ведь есть машина? Подбросите до дома? Так хочется есть, что нет сил терпеть, а идти пешком через полгорода... Заодно сами позавтракаете или пообедаете – понятия не имею, сколько сейчас времени. Когда бил этого жирного борова, раздолбал о его рожу свой комм.

– Пойдемте, довезу, – согласился Сеймур. – У вас, случайно, нет радиопротектора?

– Это средства от радиации? – спросил идущий за ним к выходу немец. – Есть оно у меня, причем не случайно, а из-за ваших янки. Это мы угомонились и не лезем в Россию, а у них с этим плохо. Возле нас нет их баз, но их полно у других. Последнему дураку понятно, что нельзя полвека готовиться к войне и не подраться, вот все и запаслись. Не знаю, какое вам нужно, но у меня три упаковки "Мескамин-Ультра". Только его нужно принимать заранее.

– Пойдет и ваш мескамин, – ответил Джон. – У меня все время была с собой аптечка, а в этот выезд не взял. Такое вот везение.

До Сток-он-Трента летели два часа. Повсюду до самого Бирмингема была вода. В том месте, где должен был находиться город с миллионным населением, не осталось ни одного дома. Здесь уже сошла вода, но Грант не увидел ничего, кроме грязи и гор мусора. Потом местность начала повышаться и появились участки, до которых не дошла волна.

– Все, дальше не будет никаких разрушений, – сказал он женщинам. – Минут через двадцать должны прилететь.

– А для чего нам возвращаться к убежищу? – спросила Элизабет. – Если в Сток-он-Трент не дошла вода, может, в нем и пожить?

Сандра сильно переживала из-за смерти матери и не участвовала в разговоре.

– Кому мы там нужны, дочь? – ответил Грант. – Спаслись не мы одни, наверняка таких много. Будут ли сейчас что-нибудь стоить деньги и как ими расплачиваться, если мы уже забыли, как выглядят наличные и отсутствует связь?

– Правительство обязано...

– Обязанности у него есть, будут ли возможности? Даже если многие бежали во Францию, немало людей подобно нам потеряли свои дома. Даже в благополучное время трудно обеспечить такое число беженцев жильем и питанием, тем более это не получится сделать сейчас. Я не напрасно взял две сумки с продуктами и теперь жалею, что не нагрузил ими вас! Надо было забрать и кое-что из вещей, у нас было для этого время. Не додумался, а теперь придется обходиться без самого необходимого!

Первое, что бросилось в глаза при виде города, – это почти свободное от автомашин небо. Наверное, их отсутствие объяснялось тем, что жители берегли заряд накопителей и использовали транспорт только тогда, когда без него нельзя было обойтись. А вот в самом городе машин было не просто много, он был ими забит. С трудом выбрав место, Грант посадил "мерседес", приказал женщинам ждать и выбрался из салона. Пробравшись между оставленными в беспорядке машинами, он очутился на тротуаре. Ему не пришлось никого искать для разговора.

– Извините, сэр, – обратился к Гранту пожилой полицейский, – у вас нет еды на продажу?

– А разве ее нет в магазинах? – спросил он, показав рукой в сторону витрины продуктового магазина.

– Все магазины закрыты. Ни у кого нет денег и слишком много приезжих. Сейчас вопрос обеспечения продуктами питания решают в городском совете.

– Ну уж свою полицию они должны кормить!

– Свою кормят, – криво улыбнулся полицейский, – а я прилетел из Лондона. Представил, что будет твориться во Франции после потопа и нашествия жаждущих спасения соседей, и полетел на север. Вот только не догадался набить машину продуктами.

– И чем вы хотели расплачиваться? – спросил Грант. – Неужели есть наличные?

– Я уже забыл, когда видел их в последний раз. Пока нет решения совета, все расплачиваются золотом. Им же, кстати, платят за ночлег. Посмотрите это кольцо, стоит оно, по-вашему, двух сэндвичей?

– Оставьте его себе, – ответил Сеймур, которому почему-то стало невыносимо стыдно. – Сейчас я скажу своим женщинам, и они сделают вам сэндвичи. Вы что-нибудь слышали о правительстве?

– Прошло слишком мало времени, – сказал оживившийся полицейский. – Работают несколько радиостанций, но я не слышал в их передачах ничего интересного. Сообщают только о жертвах и разрушениях. Должно сохраниться много нетронутой катастрофой территории, поэтому при желании быстро наведут порядок. Главное – установить связь и привлечь армию. В такой ситуации, как у нас, нужно действовать быстро, иначе прольется кровь.

– Ракета упала в районе дач, – говорил пришедший в убежище майор. – От них до города примерно пять километров, поэтому пострадали дома по улицам Первомайская, Привокзальная и Фрадкова, а так же ряд расположенных неподалеку предприятий. Уровень радиации в эпицентре взрыва уменьшился в семьдесят раз. Ветер восточный, поэтому большую часть радиоактивной пыли сносит в сторону Александровки. Как только позволят условия, начнутся работы по дезактивации зараженной территории, а вас сейчас отправят по домам. Специальные бригады рабочих займутся остеклением окон, а вам нужно, провести влажную уборку помещений с соблюдением всех мер предосторожности. В большинстве районов города радиационный фон повышен в семь раз, так что там достаточно респираторов. По улицам будут ездить поливные машины, которые смоют с них пыль. В течение двух дней не открывайте окна и форточки и старайтесь без необходимости не выходить из домов. Электричество и водоснабжение в них есть, а продуктовыми наборами вас обеспечат. В ближайшие две недели не будут работать предприятия, включая частные. Исключение – медицинские и коммунальные службы, а так же полиция и все подразделения МЧС. После этого останутся ограничения на посещение района дач, городского кладбища и расположенных рядом с ним складов. При ухудшении самочувствия звоните в скорую, всех будут обслуживать через нее. Есть решение правительства, что жителей пострадавших городов в случае необходимости или при наличии желания будут переселять в районы, где уже построено жилье и имеются возможности для их трудоустройства. Ко мне есть вопросы?

– И много таких... пострадавших? – спросила одна их женщин.

– Система ПРО была прорвана тридцатью шестью боеголовками, – ответил майор. – При этом под удар попали тридцать два города. Некоторые из них, благодаря ликвидации части американских спутников, пострадали не больше вашего города, в других имеются разрушения, и только один уничтожен полностью. Прошли сутки, поэтому пока ничего не скажу о людских потерях, но мы сделали все, чтобы они были небольшими. Часть населения городов, которые, по прогнозам, должны были стать целями для американских ракет, была вывезена, остальные укрылись в убежищах. Сухопутные войска и ВКС практически не понесли потерь, в военно-морском флоте они есть. Уцелели все представляющие опасность для населения гидротехнические сооружения и атомные станции.

– А что с Америкой? – задали еще один вопрос. – Будем мы с ними воевать или уже все?

– Им досталось намного больше, чем нам, – сказал офицер. – Огромные цунами смыли десятки крупных городов и уничтожили сотни предприятий и тысячи кораблей. В США почти в каждой семье есть летающий автомобиль, поэтому многие должны были спастись, но десятки миллионов людей потеряли свои дома и все имущество. Есть свидетельства того, что цунами вызвали сильное землетрясение, которое должно было увеличить потери. Почти весь их военный флот погиб, уничтожены и все войска в Европе. Воевать в таких условиях будут только сумасшедшие. Союзникам Америки в Европе тоже не до войны. Государства, на чьей территории были сосредоточены американские войска, подверглись ядерным ударам, и многие были полностью или частично затоплены цунами.

– Можно еще один вопрос? – крикнули из задних рядов. – Эта Европа с гулькин нос, куда там спасаться? К нам не прилетят?

– Не знаю. Если и прилетят, то немногие. Нас и раньше боялись, когда мы не давали поводов для страха, а сейчас такой повод есть. Если больше нет вопросов, наденьте респираторы, возьмите свои вещи и идите к выходу. Постарайтесь не толкаться и следите за детьми.

– Расскажи о себе, – попросил Исаак прильнувшую к нему женщину.

Арлет была не в его вкусе и лет на десять старше тех, кого он обычно использовал для развлечений, но лучшей из четырех служанок. Если он надолго здесь застрял...

– Не было в моей жизни ничего интересного, – ответила она. – Окончила школу и не захотела учиться дальше. Работать хотелось еще меньше, а в голове гулял ветер, навеянный романтическими фильмами о шлюхах. Уехала в Турцию... Нет, не буду рассказывать. Лучше расскажи о себе. Непонятно, почему с вами носятся арабы. Я среди них уже пять лет и неплохо изучила. Как они относились к иноверцам сотни лет назад, так же относятся и сейчас. Если мы и лучше собак, то только из-за своей полезности. Может, в других странах по-другому, но не здесь. Я не удивилась бы этому вчера, а вот сегодня такое отношение вызывает удивление и даже тревогу.

– Почему? – спросил Исаак. – Из-за войны?

– Ну да. Раньше от вас зависели, а сегодня рухнул весь прежний мир и больше всего пострадали США и Европа. И мне непонятно, кому и для чего вы здесь нужны.

– Мы хорошо заплатили за свое спасение, – ответил он. – По крайней мере, я думаю, что отец заплатил. Слушай.

Его рассказ длился несколько минут и еще больше встревожил Арлет.

– Или твой отец выжил из ума, или у него просто не было выбора, – взволнованно сказала она. – Золото у вас заберут, а самих закопают в песках. Наверное, это сделают не сразу, а сначала выждут, чем все закончится. А заодно убьют и нас, чтобы не осталось свидетелей! Положи на одну чашу весов несколько тонн золота, а на другую вас – что перевесит? Деньги обесценятся, а вот золото, наоборот, станет еще дороже!

Ее слова подхлестнули беспокойство, возникшее у Исаака в порту Джидда. Отец уже должен был сюда прилететь, но не отвечал на вызовы, несмотря на то что в королевстве не было проблем со связью.

– И что же делать? – растерянно спросил он.

– Тебя действительно интересует мнение шлюхи? – удивилась Арлет.

– Ты умна и долго здесь живешь. Если поможешь, я тебя не оставлю.

– Золото вы больше не увидите, – сказала она, – поэтому можешь о нем забыть. Нужно спасать жизнь, а сделать это можно, только захватив транспорт. Через два дня должны привезти продукты. Не знаю, как будет сейчас, а раньше приезжали шофер и охранник. Если твоя охрана...

– С этим ясно, – перебил Исаак. – Мы захватили машину и приехали в порт.

– Ну да. Сам же говорил, что у вас там корабль. Днем нельзя появляться в городе или в порту. Вас задержит первый же полицейский, а если нашумите, не дадут уплыть.

– На корабле может не быть команды... – задумался он.

– А вы без рук? – рассердилась Арлет. – Сможете запустить двигатель и рулить, а с картой и компасом даже я доведу вас до канала. Были там военные корабли?

– Я не видел ничего военного, – ответил Исаак, – но мы плыли вдоль египетского берега.

– Так и сейчас нужно плыть, – посоветовала она. – Если обнаружат побег, можно бросить корабль. Из Египта как-нибудь выберемся. Это лучше, чем кормить рыб.

"Завтра утром поговорю с Жилем, а он пусть говорит с парнями, – подумал Липман. – Лучше вернуться в пострадавшую от войны Европу, чем жить здесь из милости, ожидая, что в любой момент могут перерезать шею! Не будем никого убивать, поэтому и отец не должен пострадать. Наверное, он действительно выжил из ума, а я этого ума до сих пор не нажил, потому что слепо выполнял все его приказы".